Притча о неводе и завершение речи в притчах (13:47-52).

⁴⁷ Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, ⁴⁸ который, когда наполнился, вытащили на берег и, сев, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон. ⁴⁹ Так будет при кончине века: изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, ⁵⁰ и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов.

Разумеется, Царство Небесное сравнивается не с неводом, закинутым в море. Мы уже обсуждали это типично еврейское выражение «подобно Царство Небесное». Его следует понимать так: «С Царством Небесным дело обстоит следующим образом». О чем же речь в притче? О том, что с эсхатологическим наступлением Царства Небесного произойдет Суд, на котором праведники будут отделены от грешников. Праведники подобны хорошим рыбам, попавшим в сети рыбакам, а грешники – негодным рыбам. Скорее всего, если останавливаться на бытовых деталях притчи, речь идет о съедобных («чистых») и несъедобных («нечистых») рыбах. Иудейский закон считал, например, «нечистыми» рыб без чешуи. Их было запрещено употреблять в пищу. Они выкидывались при разборке улова и часто уничтожались.

Предыдущие притчи о находке клада, спрятанного в земле, и о находке прекрасной жемчужины говорили о даре веры, который посылает нам Бог. Конечно, не всякий по тем или иным причинам принимает этот дар. Но те, кто его принимают, входят уже здесь, на этой земле в Царство Небесное, которое в предварительной форме воплощено в земной Церкви Христовой. Дальнейшее зависит уже от человека: будет ли он отвечать своим поведением и всей своей жизнью этому новому гражданству в новом Царстве. Святитель Иоанн Златоуст писал так: «Чтобы мы … не подумали, что одной веры достаточно нам ко спасению, Господь произносит новую грозную притчу. Какую же именно? Притчу о неводе. … Чем различается эта притча от притчи о плевелах? И там одни спасаются, а другие погибают. Но там одни погибают от принятия вредных учений, а другие … от невнимания к слову (Божию); здесь же причиною погибели бывает порочная жизнь. … Они и познание приобрели, и уловлены были, но при всем том не могли спастись» [15].

Толкование притчи говорит о Суде «при кончине века: изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов». Это почти дословно совпадает с тем, что было сказано в притче об отделении пшеницы от плевел (Мф 13:41-42).

Цель этой притчи, разумеется, не в извещении о предстоящем «при кончине века» Суде и разделении. В том, что будет Суд Божий, в аудитории Иисуса (и, заметим, в церкви евангелиста Матфея) никто не сомневался. Речь идет о том, что Церковь должна в меру терпимо относиться к разным людям в своей среде, добрым и злым, полезным и бесполезным, ибо все люди очень разные, и Церковь открыта для всех. Такова реальность. Иисус говорит, что преждевременное разделение может привести к печальным последствиям: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы» (Мф 13:29-30). Ведь люди, в отличие от Бога, не знают, чтó в сердце того или иного человека, и не в состоянии предвидеть его последующее поведение. И последнее весьма важно, ибо никому не дано знать срока кончины века сего. Этот срок – в воле Бога Творца. Время «жатвы» еще не наступило, сеть еще не «наполнилась». И те, которые кажутся злыми и бесполезными, имеют еще шанс стать и добрыми и полезными.

Что касается последствий конечного Суда, то он традиционно и назван Страшным Судом, потому что судебные исполнители, Ангелы Божии, «отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов». С этими образами мы уже неоднократно встречались и в речах Иоанна Крестителя и в речах Иисуса. И мы уже говорили, что все эти яркие традиционные образы эсхатологических ужасов с огненной печью, плачем и зубовным скрежетом мы не должны понимать буквально. Речь идет о вещах невыразимых, таинственных. Может быть, будет именно так, может быть, совсем иначе. Не стоит «вторгаться в то, чего не видел» (Кол 2:18). Но люди так уж устроены, что все запредельно таинственное им обязательно надо представить в красках и образах. Во всяком случае, нам следует помнить, что речь Иисуса Христа носит предостерегающий, увещательный и учительный характер.

Итак, Иисус произнес, иногда для всего окружавшего Его народа, но преимущественно перед Своими учениками, ряд притч о Царстве Небесном. Начал Он с притчи о сеянии Евангельского слова о Царствии, а закончил притчей о конце, о всемирной победе Царствия Божия и о Суде Божием. Теперь, обращаясь к ученикам Он спрашивает, поняли они всё, что Он им говорил, или нет.

⁵¹ И спросил их Иисус: поняли ли вы всё это? Они говорят Ему: так, Господи! ⁵² Он же сказал им: поэтому всякий книжник, наученный Царству Небесному, подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое.

Евангелист Матфей сознательно завершает все притчи этим вопросом Иисуса: «поняли ли вы всё это?». Для учеников, наверное не было очевидно, что они поняли «тайны Царствия Небесного» (Мф 13:11), которые были «сокрыты от создания мира» (Мф 13:35). Всё это было столь новым! Ведь эти «сокровенные тайны» в конечном счете говорят о бесконечной Божией доброте и о долготерпении Сына Человеческого, Который сеет семя, не беспокоясь об успехе, и Который даёт жить всем, не лишая ценности и серьезности жизнь каждого отдельного человека. Здесь нет места проклятиям и угрозам, разделению на чистых и нечистых, всему столь привычному для религиозного сознания иудеев. Поэтому новое учение, изложенное в притчах, которые и сами по себе содержат нечто загадочное, вряд ли было абсолютно понятно даже ученикам Иисуса, которые отнюдь не были мудрецами. Но они были людьми верующими, а главное, открытыми к живому восприятию того, чему их учил Иисус. И поэтому они ответили, что поняли «всё это». Дальнейшая Евангельская история нам покажет, что это далеко не так. Но Иисус не подвергает сомнению их слова, не обижает их. Он говорит о другом, весьма важном: тот, кто понял Его учение о Царстве Небесном, теперь похож на просвещенного книжника, то есть такого знатока Писания, который способен правильно его понимать и интерпретировать в новом свете Евангелия. Такой книжник может из сокровищницы своих знаний выносить «новое и старое». Иначе говоря, просвещенный христианский богослов учит, что новое не с луны свалилось, не на пустом месте возникло, но основано на Священном Писании, которое указывает на новое, на Иисуса Христа и Его Евангелие. Но такое видение Ветхого Завета стало возможным только в свете нового откровения, нового понимания.

Своими краткими словами Иисус как бы говорит Своим ученикам следующее: «Книжник приходит ко Мне после целой жизни изучения закона и всех его заповедей. Ваше прошлое помогает вам понимать. Но после наставления у Меня вы знаете не только то, что знали раньше, но и то, о чем вы никогда раньше не слыхали, и даже то знание, которое у вас было раньше, освещено тем, что Я сказал вам»[16]. Когда мы читаем самого евангелиста Матфея или послания апостола Павла, то мы видим именно такой подход к Священному Писанию Ветхого Завета. Оно не только не отбрасывается как нечто «ветхое», устаревшее, ненужное, но превозносится как «священное», истолкованное в свете нового знания. Для евангелиста Матфея как книжника, воспитанного в великих традициях ветхозаветной религии, это было очень важно. Поэтому главу, содержащую притчи, он и завершает увещанием Иисуса, Который не требует от Своего последователя, чтобы он отказывался от дарованного ему в его прежней дохристианской жизни. Напротив, Он призывает применять свои прежние знания, просветив их новым Евангельским откровением.

Вот и ответ на вопрос, как следует понимать отказ от своего имения, в том числе от своего дарования, ради Царствия. Ни ученому, ни художнику, ни врачу, ни бизнесмену вовсе не надо обязательно бросать свои прежние занятия. Призыв «продать всё, что имел», как мы уже говорили, нельзя понимать ограниченно-буквально. Конечно, первые последователи Иисуса действительно бросали всё и шли за ним, именно в этом следовании за Учителем находя свое истинное богатство. Однако исторический контекст после Креста, Воскресения, Вознесения и Сошествия Духа Святого существенно изменился. И в условиях появившейся и постоянно возрастающей Церкви Христос вовсе не требует от людей, чтобы они обеднили свою жизнь, отказываясь от всего, чем они жили прежде. Напротив, жизнь должна стать еще богаче в своем содержании и в своих целях. Ведь в свете познания Евангелия Царства она теперь будет избавлена от груза «обольщений» века сего и направлена на радостное христианское служение Богу и ближним.

Учение притчами закончено. Евангелист переходит к новой странице в деятельности Иисуса Христа. И начинается эта новая страница грустным рассказом об отвержении Иисуса не только жителями Назарета, того города, в котором Он провел бóльшую часть Своей жизни, но и Его ближайшими родственниками. Но об этом мы будем рассуждать в нашей следующей беседе.

Беседа № 49.

Наши последние Беседы были посвящены притчам 13-й главы Евангелия от Матфея. На вопрос Иисуса, который Он задал Своим ученикам, поняли ли они смысл рассказанных им притч, они ответили утвердительно: «Да, поняли». Трудно сказать, действительно ли они поняли всё, чему их учил Иисус. В любом случае, Его учение должно было произвести большое впечатление и заставить задуматься, и ученики, как и весь народ, «дивились учению Его, ибо Он учил их как власть имеющий, а не как книжники и фарисеи» (Мф 7:28-29). Они дивились новизне и смелости Его высказываний, равно как и Его поведения. Поэтому нет ничего странного в том, что жители Назарета, которые знали Иисуса мальчиком, подростком, юношей, просто не способны были осознать, что вот этот их сосед, вчерашний мальчишка, оказывается, «имеет власть» пророка и учителя, который дерзает говорить не так, как уважаемые ими книжники, то есть знатоки Закона, и не так, как благочестивые фарисеи. Об этом непонимании и даже отвержении Иисуса в Назарете говорят самые последние стихи 13- главы Евангелия от Матфея.