III. Искушение Иисуса в пустыне (4:1-11).

 

Проповедь Крестителя не оставляла у многих людей его народа сомнения в том, что они – со всем их прежним стилем жизни, со всем их прежним благочестием – приблизились к какому-то пределу. Грядет Суд: «Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь» (Мф 3:10).

Что означает этот добрый плод, продемонстрировал поражённому Иоанну Иисус, когда Он, Бóльший, склонился перед меньшим. Ведь этот Его поступок был не исключением, а неким образцом для Его последователей: «Так надлежит нам исполнить всякую правду!» (3:15). Этот пример обязывает, ибо он был дан Тем, Кто был Еммануилом и Сыном Божиим. Продолжить и сделать еще более наглядной заповедь послушания и смирения – цель следующего рассказа об искушении Иисуса. Евангелист Матфей взял этот рассказ не из Евангелия от Марка (Мк 1:12-13), но, как и Евангелист Лука, из особого источника преданий, из так называемого источника логий Q. В этом рассказе Матфей нашёл то, что он считал необходимым сообщить перед описанием публичной деятельности Иисуса.

Однако рассказ об искушениях в рамки сегодняшней передачи не уместится, и мы перенесем его на следующий раз.

 

Беседа № 10.

 

Прошлую беседу мы завершили словами о том, что рассказ об искушении Иисуса Христа в пустыне для евангелиста Матфея важен перед началом длинного описания публичной деятельности Иисуса. Мы упомянули также о том, что евангелист Матфей взял этот рассказ не из Евангелия от Марка (Мк 1:12-13), но, как и Евангелист Лука (Лк 4:1-13), из особого и общего для Мф и Лк источника преданий, из так называемого источника логий Q. Этот источник преданий содержал преимущественно речи и поучения Иисуса Христа. Как и повествование о Крещении, рассказ об искушении относится к жанру «мессианских историй». Этот жанр мы уже обсуждали. В этом рассказе напрасно искать реалистическую картину того, как происходил разговор Иисуса с диаволом, сколько в реальности было искушений – три или тридцать три, как выглядел при этом диавол, и выглядел ли он вообще или был внутренним событием для Иисуса и так далее. Важны для Матфея не эти внешние подробности, но чтó всё это означало и означает для читателя, какой богословский и пророческий смысл в искушениях. Евангелист, как и в сцене Крещения, используя библейскую символику, библейские цитаты и намёки, пишет для нас не занимательный реалистический рассказ, но словесную «икону».

Но прежде чтения нашего рассказа об искушении Иисуса, неплохо понять значение самого слова «искушение». Мы привыкли связывать это слово с чем-то дурным. «Он меня искушает» равнозначно утверждению «он меня подбивает на злой поступок, совращает к греху». Однако, в греческом языке соответствующий глагол имеет другое значение. «Искушать» означает «испытывать», «проверять». Можно привести такой пример: в Книге Бытия рассказ о жертвоприношении Авраамом своего сына Исаака начинается словами: «И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама» (Быт 22:1).Но ведь не хотело же Писание сказать, что Бог совращал Авраама к греху. Нет, конечно. Речь идет об испытании верности Авраама. Искушение должно дать нам возможность выйти из испытания более сильными. Уместно вспомнить книгу Иова, где Бог дозволяет сатане искушать, то есть испытывать Иова.

Вот и в нашей истории искушающий диавол, скорее, помимо своего злого желания, является орудием Бога. Как тут не вспомнить слова из трагедии Гёте «Фауст». Доктор Фауст спрашивает Мефистофеля: «Так кто же ты?». Мефистофель отвечает:

«Часть вечной силы я,

Всегда желавший зла, творившей лишь благое [35].

(Часть I, сцена 3-я: Кабинет Фауста. Перевод Николая Холодковского).

Но это мы отвлеклись на поэзию. Теперь будем внимательно читать и разбирать евангельскую историю искушения по частям. Сначала первые два стиха (Мф 4:1-2):

 

¹ Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола, ² и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал.

Дух, Которого Иисус принял в крещении, ведёт Иисуса в пустыню. Пустыня – это пустое место. Там человека поджидает много опасностей, там человек беспомощен и подвержен всяким нападениям и искушениям. И в то же время пустыня (пустынь!) – место покоя, тишины, молитвы, место, где человек может прийти в себя от суеты мира, место духовного созерцания. Ветхозаветная история Исхода Израиля говорит нам, что пустыня есть место близости Бога, непосредственного Его присутствия.

В Евангелии подразумевается пустынное место в верхнем течении Иордана. Это почти повторяет то, что написано в Евангелии от Луки: «Там сорок дней Он был искушаем от диавола и ничего не ел в эти дни, а по прошествии их напоследок взалкал» (Лк 4:2). Но заметно (едва заметно) и некоторое отличие. Матфей, в отличие от Луки, особенно подчёркивает сходство с Моисеем: Пост Иисуса длился не только 40 дней как у Луки, но 40 дней и 40 ночей, как это было с Моисеем на горе Хорив (Исх 34:28) после получения им скрижалей с 10-ю заповедями. Напоминает рассказ и об Илии (3 Цар 19:8), 40 дней и 40 ночей шедший к горе Хорив. Но Моисея во время поста поддерживало животворное присутствие Божие, а Илия перед своим походом подкрепился чудесной пищей. Этот намёк Матфея на Моисея и Илию показывает, что пост Иисуса был чрезвычайным и исключительным постом Сына Божия [36].

Следует объяснить, почему именно число 40. Здесь древний символ. Дело в том, что «сорок дней» в Библии означает хорошее, отмеренное Богом, то есть святое время. Вспомним 40 лет хождения Израиля по пустыне (Числ 14:33). Но отцы Израиля «продолжали грешить … и раздражать Всевышнего в пустыне: искушали Бога в сердце своем…» (Пс 77:17-19). Так Израиль. А Мессия, Иисус Христос, выдерживает искушения, остается стойким и послушным воле Божией. Этот мотив снова повторится в конце Евангелия, когда диавол войдет в Иуду и вновь подступит к Иисусу в пустыне того одиночества, в которой окажется Господь в часы Своих Страстей[37].

 

Читаем дальше. Первое искушение (4:3-4):

³ И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. ⁴ Он же сказал ему в ответ: написано:

«не хлебом одним будет жить человек,

Но всяким словом, исходящим

Из уст Божиих».

 

Итак, 40 дней строгого поста. По прошествии этих дней Иисус «напоследок взалкал». И этот естественный голод в конце поста дал искусителю, то есть диаволу повод для первого искушения.

«Если Ты Сын Божий» – то есть диавол знает о провозглашенном в Крещении Богосыновстве Иисуса. Как Сын Божий Он имеет власть и силу помочь Самому Себе. Почему бы Ему не сделать теперь камень хлебом, чтобы утолить Свой голод? Если же Иисус не в состоянии Сам Себе помочь, то что Он может сделать для других? Именно такой была насмешка под Крестом, когда «стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий. … Если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого» (23:35.37)? Ведь всем известна античная поговорка « врач9, и3зцёли1ся са1мъ ». Да и Сам Иисус ее вспоминал (Лк 4:23).

В ответ из уст Сына Божия диавол получает отказ. Как понимался в истории толкования этот отказ? В частности, таким образом: здесь, мол, предотвращается опасность принять Иисуса за Божественного Чудотворца, Который будет творить чудеса, удовлетворяя наши материальные просьбы и нужды, которых всегда более чем достаточно. Но в этом ли наше спасение? В экономических чудесах богатства и сытости? Нет, конечно. – И вот Иисус Христос отвечает диаволу на его искушение цитатой из Писания. Вообще евангелист Матфей в своем рассказе использует несколько цитат из Ветхого Завета. Их смысл несложно понять, так как все цитируемые Иисусом места Библии напоминают Моисея, его наставления Израилю на пути в землю обетованную. В первом искушении цитируется Книга Второзакония, где Моисей поучает Израиль:

«И помни весь путь, которым вёл тебя Господь, Бог твой, по пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и узнать, что в сердце твоём, будешь ли хранить заповеди Его, или нет; Он смирил тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живёт человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живёт человек; … И знай в сердце твоём, что Господь, Бог твой, учит тебя, как человек учит сына своего. Итак, храни заповеди Господа, Бога твоего, ходя путями Его и боясь Его» (Втор 8:2-6).

Таков был урок, преподанный Израилю во время его 40-летнего блуждания по пустыне. Истинное спасение не в биологической сытости и материальном довольстве. И это нам стоит всегда помнить. Помнить также о том, что – как Бог кормил изголодавший народ манной в пустыне, как Иисус Христос кормил тысячи голодных и усталых людей, – так и Церковь Христова по возможности должна способствовать тому, чтобы облегчать трудную жизнь людей. Благотворительность, или то, что апостол Павел называет «труд любви», – одна из основных деятельностей Церкви в этом мире. Однако благотворительностью занимаются и другие общества, не только церковные. Цель, задача Церкви не построение сытого рая на грешной земле, тем более что это и невозможно, ибо опасная и обманчивая утопия, увлекающая далеко не самые светлые умы человечества. – Задача Церкви в рождении и возрастании нового человека, свою жизнь получающего от Слова Божия, от Сына Божия Иисуса Христа, в жизни Которого Бог воплотил Своё Слово. И если мы готовы следовать за Иисусом, подающим нам Своего Духа, то перед нами уже в этой, пусть не слишком сытой и не слишком богатой жизни откроется Царство Небесное и жизнь вечная.

Итак, в Своем ответе диаволу Иисус цитирует известное место Писания. Но помимо прямой цитаты мы замечаем множество параллелей к евангельскому рассказу. Здесь и пустыня, и число сорок, и искушение (то есть испытание), и голод, и чудесный хлеб. Важно и то, что Моисей поучает Израиль как сына, сына Божия. Тем самым Иисус показывает, что Он хорошо изучил историю Израиля и поступает именно так, как ожидает Отец (= Бог) от Своего послушного Сына. Таким был Израиль в замысле Божием! И с этой стороны можно сказать, что в Иисусе история Израиля нашла своё завершение, исполнение. Но это завершение будет достигнуто после произнесенного на Кресте слова Иисуса «Совершилось!» (Ин 19:30), ибо вершиной сыновнего послушания Иисуса Христа был Его Крест.

Переходим ко второму искушению (4:5-7):

⁵ Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, ⁶ и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано:

«Ангелам Своим заповедает о Тебе,

И на руках понесут Тебя,

да не преткнешься о камень ногою Твоею».
⁷ Иисус сказал ему: написано также: «не искушай Господа Бога твоего».

Вот и второе искушение Иисус выдерживает, помня о поучении Моисея: «Не искушайте Господа, Бога вашего, как вы искушали Его в Массе» (Втор 6:16). Чтобы понять смысл этого ответа Иисуса, надо знать то место из Книги Исхода, где израильтяне испытывали жажду в пустыне и получили от Бога воду. Заметим: в первом искушении намек на чудесный хлеб (манну), во втором – на чудесную воду из скалы. Этот тонкий намек Матфея обычно остается за пределами внимания читателя. Напомню это место из Писания:

«И двинулось всё общество сынов Израилевых … в путь свой, … и не было воды пить народу. И укорял народ Моисея, и говорили: дайте нам воды пить. И сказал им Моисей: что вы укоряете меня? что искушаете Господа? И жаждал там народ воды, и роптал народ на Моисея, говоря: зачем ты вывел нас из Египта, уморить жаждою нас и детей наших и стада наши? Моисей возопил к Господу и сказал: что мне делать с народом сим? еще немного, и побьют меня камнями. И сказал Господь Моисею: пройди перед народом, и возьми с собою … жезл твой, которым ты ударил по воде, возьми в руку твою, и пойди; вот, Я стану пред тобою, … и ты ударишь в скалу, и пойдет из нее вода, и будет пить народ. И сделал так Моисей в глазах старейшин Израильских. И нарек месту тому имя: Масса … потому, что они искушали Господа, говоря: есть ли Господь среди нас, или нет?» (Исх 17:1-7).

Как видим, здесь некая игра слов название местности Масса по-еврейски означает искушение.

Однако, всё сказанное (о жажде, Моисее, скале, чудесной воде) – за пределами непосредственного текста: это все лишь намёки знающим Писание людям. Непосредственно же речь идет о предложении летать по воздуху, бросившись с «крыла храма». Храм стоял на вершине горы Сион. В одном месте гора на 150 метров отвесно обрывалась в долину. Там на крыше храма была площадка («крыло»). На этой площадке каждое утро появлялся священник с трубой в ожидании первых лучей восходящего солнца. Почему бы Иисусу не встать там и не броситься вниз и не приземлиться невредимым внизу в долине? Люди были бы поражены и последовали бы за человеком, который может совершить подобное. Наверняка Он – ожидаемый всеми Мессия.

И вот диавол искушает и при этом показывает, что он тоже неплохо знает Писание, ибо цитирует 90-й Псалом Давида, так хорошо нам знакомый. «Ты Сын Божий? – как бы говорит диавол, – Ты следуешь Слову Божию? Вот пожалуйста: есть ведь и такое слово: пи1сано бо e4сть, э4кw а4гг=лwмъ свои6мъ заповё1сть w3 тебL сохрани1ти тя2: и3 на рука1хъ во1змутъ тя2, да не когда2 преткне1ши w3 ка1мень но1гу твою2 (Пс 90:11). Так прыгай вниз, и пусть ангелы несут тебя! Пусть это будет для народа великим знамением, подтверждающим Твое мессианство». Но Иисус снова отказывается дать подтверждающее знамение. Он не прыгает с кровли храма и не летит по воздуху. Не надо удивляться: в чудо летания по воздуху (теперь это называется левитацией) в античные времена люди искренне верили. И древние христиане – не исключение. Разница между христианами и нехристианами была лишь в том, что, с точки зрения христиан, за полетами святых стояли Бог и Ангелы Его, а за полетами язычников скрывались демоны и сам сатана. Ну а так сами по себе полеты – что ж, дело это, конечно, удивительное, редкое, но вполне реальное – так считали все.

Вот, например, в апокрифической книге «Страсти апостолов Петра и Павла» приводятся многие чудеса, творимые известной фигурой тех лет Симоном Волхвом. Он и каменные статуи заставлял ходить и смеяться; и сам мог обличьем меняться: то мальчиком станет, то старцем, то женщиной; а бывало – велит себя закопать и тотчас парящим в воздухе появляется. – Вот такой замечательный был человек. И потому неудивительно, что, как написал евангелист Лука в Книге Деяний, этому Симону Волхву «внимали все, от малого до большого, говоря: сей есть великая сила Божия» (Деян 8:10).

Именно этот Симон Волхв, волшебник, описанный в Книге Деяний (Деян 8:4-24), пытался за деньги купить у апостолов дар Святого Духа (отсюда и название соответствующего греха – симония). Но… «не продается вдохновенье», как сказано у Пушкина, который, кстати говоря, увидел Симона Волхва в образе Григория Отрепьева, будущего Лжедимитрия I. Григорию постоянно снится сон, что он летит с высокой башни и… разбивается. Этот сюжет Пушкин взял из апокрифических Деяний Петра. Там повествуется о том, что сей Симон, чтобы доказать свою божественность, взлетел в воздух. Но апостол Петр помолился, чтобы Бог остановил полет Симона, и тот останавливается в воздухе и падает, ломая ноги, после чего толпа побивает Симона Волхва камнями до смерти. Вот такая назидательная история. Жители Петербурга видят ее над триумфальными Петровскими воротами при входе в Петропавловскую крепость. Там на барельефе изображена неудачная попытка полета по воздуху Симона Волхва, который был низвержен по молитве апостола Петра.

Нет, Иисус не уподобляется Симону Волхву и отказывается от столь эффектной левитации. Он не прыгает с горы и не летит по воздуху наподобие Симона Волхва. А ведь Иисус – Сын Божий, Он находится под защитой Божией, и, конечно же, бросившись с крыши храма вниз, остался бы невредимым. Но Христос и в этом случае отвечает на цитату цитатой, и снова из книги Второзакония, где сказано: «Не искушайте Господа, Бога вашего, … Твердо храните заповеди Господа, Бога вашего (Втор 6:16). Никому не позволено бессмысленно «искушать», то есть испытывать Бога, проверять Его верность Своим обетованиям. Так Иисус отвергает провокационное предложение диавола совершить сенсационное чудо. Отвергает именно потому, что Он – Сын Божий, и как Сын – послушен Своему Отцу Небесному и не искушает Его любовь и верность.

И в этом урок тем христианам, которые вместо веры и послушания искушают Бога ожиданиями, а то и требованиями невероятных чудес. Временами и получают их, обосновывая ими свою веру. Да только вера ли это? Вот и Откровение апостола Иоанна предупреждает: будет массовое очарование «великими знамениями» и «чудесами», когда и огонь будет низводиться «с неба на землю перед людьми». И тогда люди поклонятся чудотворцу-антихристу «Кто имеет ухо, да слышит» (Откр 14, 8-9.13-14). Нет, не христианское это дело – требовать знамений и чудес от Бога.

Теперь третье искушение (4:8-11):

 

⁸ Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, ⁹ и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклони́шься мне. ¹⁰ Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано:

«Господу Богу твоему поклоняйся

и Ему одному служи».
¹¹ Тогда оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему.

 

И в третий раз Иисус отвергает диавола, вспоминая Моисея. И снова цитирует ту же книгу Второзакония, прощальные наставления Моисея, который заповедал своему народу: «Не поклоняйся им [то есть кумирам, чуждым богам] и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель» (Втор 5:9), а также «Господа, Бога твоего, бойся, и Ему одному служи» (Втор 6:13). Иисус опять поступает послушнее, чем Израиль в его прошлой истории. Ибо, хотя Моисей всё это заповедал Израилю, Израиль часто поступал совсем наоборот, чтобы с помощью чужих народов и чужих богов укрепить свою политическую власть, свою военную силу и свои хозяйственные успехи. Неудивительно, что пророк Даниил от имени Израиля произносит следующую покаянную молитву:

«Согрешили мы, поступали беззаконно, действовали нечестиво, упорствовали и отступили от заповедей Твоих и от постановлений Твоих; и не слушали рабов Твоих, пророков, которые Твоим именем говорили царям нашим, и вельможам нашим, и отцам нашим, и всему народу страны. У Тебя, Господи, правда, а у нас на лицах стыд, как день сей, у каждого Иудея, у жителей Иерусалима и у всего Израиля, у ближних и дальних, во всех странах, куда Ты изгнал их, с каким они отступили от Тебя» (Дан 9:5-7).

В отличие от такого неверного поведения Израиля Иисус и в третьем искушении остался верен и послушен заповеди Моисея. «Тогда оставляет Его диавол; и се, Ангелы приступили и служили Ему» (Мф 4:11). Поэтому мы можем повторить: Матфей изображает Иисуса Христа как послушного Сына Божия: Таким был Израиль в замысле Божием, и в Нем история Израиля нашла своё завершение, исполнение. Но это завершение, прежде чем прийти к Воскресению и принятию Духа, должно будет пройти через трагедию Страстей Христовых и Его Креста.

«Отойди от Меня, сатана», – отвечает диаволу Иисус. Надо сказать, что эти же слова снова появляются в Евангелии далее (Мф 16:23). Там Иисус адресует их уже не диаволу, а Петру, когда тот пытается отговорить Его от страданий. Сразу после этого (Мф 17:1) возникает и «высокая гора» Преображения, на которую Иисус поднимается с учениками, и на которой происходит второе объявление Иисуса Сыном Божиим почти теми же словами, что и при крещении. Но ещё важнее другая аналогия, в самом конце Евангелия. После того как Иисус Христос всей Своей жизнью и страстями доказал Своё послушание Сына Божия, отказавшись от всякой демонстрации божественной власти, Он снова появляется на высокой горе (Мф 28:16). Там звучит заявление о Его власти, но не над всеми царствами мира, а над небом и землёй (Мф 28:18). Отказ от мирской власти земного Иисуса указывает вперёд, на полноту власти Иисуса Воскресшего, на состояния Его господства над небом и землей. Именно на это указывает и последнее замечание: «и се, Ангелы приступили и служили Ему». Так будет на небесах, где Господь Иисус Христос будет сидеть одесную Бога Отца на Его небесном престоле. Вот такие удивительные параллели в замысле и структуре Евангелия от Матфея!

Итак, диавол обещает Иисусу власть над миром при одном условии: Он должен «поклониться» диаволу, то есть признать его божеством. Он так о себе и говорит, как о «боге века сего» (2 Кор 4:4), которому подвластны все царства вселенной, и он эту власть раздает владыкам и господам века сего. Искушение состоит в том, чтобы устремиться к мировому господству при условии отречения от Бога и поклонения диаволу. То есть это означает осатанение государственной, да еще к тому же и всемирной власти. Но такое лучше даже не представлять.

Но разве мы не являемся свидетелями того, что и ныне множество людей полагает, что спасение к ним придет от «сильной руки», управляющей могучим государством. Ну, а всякая власть кесаря, или диктатора, и вообще грешного человека над грешными людьми предполагает насилие, которое будет порождать сопротивление и насилие же. Нет, и на этом пути рая на земле не построить. Можно построить тюрьму, можно построить концлагерь. Хорошо еще не ад, но уж никак не рай.

В самом начале сегодняшней беседы мы упомянули, что рассказ об искушении, как и повествование о Крещении, относится к жанру так называемых «мессианских историй». То есть это богословский рассказ-символ, рассказ-икона. В истории искушений чуткое к символике ухо уловит самую важную тему: каким должно было быть, и каким было истинное мессианство. Ведь вся сцена искушений отрицает ложное понимание Сына Божия Иисуса как религиозного чудотворца. Еще важнее то, что в этом рассказе отрицаются вообще ветхие и популярные представления о спасении и Спасителе. В частности, отрицаются иудейское требование так называемых «знамений легитимации», то есть доказательств легитимности, истинности того или иного «мессии», которые, будучи, разумеется, лже-мессиями, появлялись в Израиле постоянно. От мессии как «второго спасителя» требовалась способность совершить все те чудеса, которые совершал «первый спаситель» Моисей. Более того, мессия должен уметь совершить все чудеса, которые упоминаются в Писании. Но главное, мессия должен стать владыкою мира вместо человеко-бога Римского императора. В рассказе об искушениях эти иудейские требования отвергаются и практически отождествляются с искусительными предложениями диавола. Люди слабы, и далеко не каждый может выдержать проверку, испытание. Оттого мы и молимся Богу: не введи2 на1съ во и3скуше1нiе, но и3зба1ви на1съ t лука1вагw.

 

Беседа № 11.

 

Нашу прошлую беседу мы посвятили рассказу об искушениях Иисуса в пустыне. Ко всему сказанному следовало бы добавить, что этот рассказ в долгой истории Церкви толковался неоднозначно. В Древней Церкви трудности вызывали преимущественно человеческие черты истории искушения. Казалось непонятным: Как мог Сын Божий вообще иметь искушения?! В Новое же время, напротив, с трудом воспринимались сверхчеловеческие черты этой истории, её мифологические черты.

В Древней Церкви существовало два направления, две основные школы богословия: Александрийская и Антиохийская. Вот в Александрийской школе как раз и возникало затруднение: как Иисус вообще мог быть искушаем. Выходов их этого затруднения находилось множество. Мы не станем говорить обо всех этих толкованиях. Упомянем только, что история искушений преимущественно осмыслялась, исходя из учения о двух природах во Христе: божественной и человеческой. Искушения, мол, и голод относятся к человеческой природе Иисуса, а тот факт, что Он постился целых 40 суток, указывает на Его Божество (Ориген). Да и диавола Иисус победил как Бог (св. Кирилл Александрийский). – Так в Александрийской школе.

Антиохийское богословие не испытывала трудностей в объяснении самого факта искушений, но, напротив, подчёркивала их реальность. А толкований тоже было множество. Мол, смысл искушений в добровольном послушании Иисуса, или в испытании веры Иисуса. Или вот еще: диавол, мол, пытается внушить Иисусу, что Бог не заботится о Своём Сыне. Очень распространено было толкование, которое искушения Иисуса понимало как искушения «второго Адама». В отличие от «первого Адама» Иисус побеждает диавола Своим воздержанием (голод!), смирением (не бросился вниз с крыла храма!) и послушанием заповеди Божией (так толкует св. Ириней Лионский и св. Иоанн Златоуст). Следует заметить, что Антиохийское толкование ближе всего подходит к тому смыслу, который вкладывал в свой рассказ сам евангелист Матфей: Иисус – Сын Божий, потому что Он послушен. Иисус – Сын Божий, потому что Он соблюдает основную заповедь любви к Богу. Такое понимание Богосыновства открывает перспективу для человеческого подражания. Христиане как сыны Божии тоже должны жить Словом Божиим и быть послушными только Богу. Это, так сказать, нравственное, педагогическое понимание и толкование.

В Новое время, то есть в эпоху Просвещения и в XIX веке, во времена наивного рационализма, рассказ об искушениях, естественно, критиковали как сказочно-мифологический, а потому, мол, исторически недостоверный. Да что там XIX век?! С таких же наивных позиций рассуждала и атеистическая критика в XX и даже в XXI веке. Правда, сторонников такой критики становится все меньше. Особенно неприемлемым казался «антропоморфный» образ диавола. Были и наивные попытки спасти то, что ещё возможно было спасти с позиций рационализма. Например, сцена искушений толковалась с точки зрения «визионерской гипотезы», или как галлюцинации. Все подобные объяснения так скучны, что перечислять их нет надобности. Всё это абсолютно лишено подлинно научного подхода к тексту, а потому и не замечает глубокого его смысла. Надо заметить, что обедняют смысл текста и всевозможные поучительно-нравственные толкования, которые лишают его глубокого богословского значения.

При подлинно серьезном, научном подходе к древним текстам необходимо учитывать огромное расстояние в культуре и мировоззрении между нами и людьми, жившими 2.000 лет назад. Ну конечно же, мы не можем верить в небесную твердь, на которой закреплены звезды, ну конечно же мы не можем верить в возможность полета на облаках или просто по воздуху. Но ведь тогда и там люди во все это верили: было другое мировоззрение, и ни о каком законе гравитации Исаака Ньютона люди не знали, ни о каких современных представлениях о космосе, о пространстве и времени люди и слыхом не слыхивали. Но в рамках своего мировоззрения они религиозно мыслили и чувствовали точно так же, как мы сегодня! Поэтому для серьезного понимания текста необходимо не легкомысленно кичиться своими успехами в научном познании мира, а по мере сил и возможностей войти в контекст и представления того времени и тех людей. Пройдет лет 100-200, если даст Господь, и не слишком умные люди будут снисходительно посмеиваться над нашими сегодняшними взглядами на мир и природу.

Однако, довольно рассуждать на эти темы. Разумного человека сегодня вряд ли смутят все эти человекоподобные фигуры ангелов и демонов, все эти полеты по воздуху и хождения по воде, все эти превращения камней в хлеб и так далее. Ну а людей неразумных всегда было предостаточно. Но не на них же равняться! Надо учиться не только слушать, но и слышать!

Рассказы о Крещении и искушениях Иисуса Христа составляют тот раздел Евангелия от Матфея, который повествовал о событиях, предшествовавших публичной деятельности Иисуса – истинного Сына Божия. Теперь мы переходим к следующей большой части Евангелия, в которой будет описано начало общественного служения Спасителя, в Котором и с Которым на грешную землю пришло Царство Небесное (это выражение принято в Евангелии от Матфея; в других Евангелиях принято выражение Царствие Божие).

Часть третья: Приблизилось Царство Небесное! (4:12 – 9:34).

I. Воссиял Свет (4:12-25).