Коерсивные способности режима

Многие детерминанты степени коерсивного контроля идентифициро­ваны в литературе по политическому насилию. Главные переменные, изучаемые здесь: это доля популяции, прямо подвластная аппарату бе­зопасности или правосудия; размеры вооруженных сил и сил безопас­ности и ресурсы, которыми они располагают; лояльность этих сил ре­жиму; а также жестокость и последовательность санкций.

Масштаб контроля

Необходимым условием коерсивного контроля режима является воз­можность воздействия активных агентств режима, безопасности и юсти­ции на все население. В большинстве современных стран масштаб кон­троля охватывает население всецело: силы безопасности с высокой сте­пенью вероятности знают о всех видах деятельности диссидентов, хотя смогут ли они удержать или захватить диссидентов, это зависит от средств, которые имеются в их распоряжении и от степени сопротив­ления диссидентов. В некоторых регионах менее развитых обществ и в некоторых уголках более развитых надзор и сдерживание могут ока­заться минимальными или несущественными иногда в силу нехватки у режима ресурсов, иногда вследствие труднодоступности, иногда нера­дивости исполнителей. Некоторые режимы могут усматривать неболь­шое преимущество для себя в осуществлении контроля, скажем, над кочевниками или племенными группами в удаленных регионах, кото­рый не обещает устранение угрозы безопасности, не обещает дополни­тельное поступление налогов.

Гипотеза RC.1. Коерсивный контроль режима умеренно изменяется с долей населения, подверженного регулярному надзору и сдерживанию.

Условие, хотя и необходимое для высокого уровня коерсивного конт­роля, имеет лишь умеренную силу для нынешней эпохи, потому что боль­шинство режимов имеют довольно плотную сеть агентств, осуществля­ющих контроль во всех более или менее плотно населенных областях.

Решающей детерминантой коерсивного контроля является качество ко- ерсивной деятельности в областях, охваченных сетью контроля режима.

Сдерживание и санкции

«Может ли что-нибудь привести в большее бешенство американца, чем оказаться избитым и подвергнуться тому или иному дурному обраще­нию со стороны властей, которым вверена монополия на использова­ние физической силы для четко выраженной цели его защиты?»⁸. Этот риторический вопрос может задать кто угодно в любую эпоху. Инфор­мативный ответ, поддерживаемый множеством психологических, исто­рических и сравнительных свидетельств, состоит в том, что угрозы и применение негативных санкций сердят людей тем сильнее, чем менее оправданными считают санкции их жертвы. Налагаемые санкции яв­ляются депривациями, угроза санкций эквивалентна понятию предвос­хищаемой депривации, естественным эмоциональным ответом на то и другое будет гнев.

Но сами санкции также служат сдерживающим фактором, сдержи­вающим насильственный отклик на гнев. Если люди предвидят жесткое и конкретное возмездие за объявленные незаконными действия, они, ве­роятно, будут ограничивать свой гнев в ближайшей перспективе. В отда­ленной перспективе, если они считают, что их мотивы к действиям ле­гитимны, они будут пытаться заполучить средства — товарищей, органи­зацию, оружие, — чтобы противостоять жестокости и неизбежности санкций режима. Вывод состоит в том, что чем более жестоки и неизбеж­ны неоправданные санкции, тем больше степень крайних проявлений политического насилия. Однако в ближайшей перспективе угрожаемые и налагаемые санкции имеют криволинейную связь с величиной поли­тического насилия. Люди, подвергаемые умеренным санкциям, не слиш­ком сильно раздражаются из-за них; люди, подвергаемые жестким санк­циям, испытывают интенсивный гнев, но со своей стороны удерживают­ся от санкций в отношении режима и — на протяжении краткосрочного периода — от мести агентам, осуществляющим санкции. Однако если люди испытывают или предвидят санкции промежуточной степени жест­кости, их гнев, вероятно, перевесит страх. Такие связи справедливы в отношении санкций режима, вызванных любыми видами деятельно­сти — нарушениями дорожных правил, публичной критикой властву­ющего режима, запланированным сопротивлением. Режимные санкции особенно сильно воздействуют на людей, обладающих политизированным недовольством. Если эти люди находятся на донасильственной стадии, будучи уже политически неудовлетворенными, но еще недостаточно для того, чтобы предпринять открытую акцию, то дополнительное по­литическое давление или усиление военного надзора с новыми репрес­сивными мерами могут увеличить гнев людей до той точки кипения, за которой они взбунтуются. Если коерсивные санкции, запрещающие возмездие, были достаточно жесткими, но затем смягчились, возникно­вение насильственного сопротивления сохраняет свою вероятность. Если люди уже бунтуют, то санкции режима средней жесткости только интенсифицируют их гнев, и вряд ли вероятно, чтобы такие санкции смогли удержать их: эффект воздействия в этом случае должен быть направлен на то, чтобы интенсифицировать подавление.

Эти закономерности порождают две особые гипотезы. Одна состоит в том, что коерсивный контроль режима изменяется криволинейно в той степени, в какой угроза применения им насильственных санкций представляется вероятной настолько, чтобы вызвать страх перед ними или в большей степени стимулировать к сопротивлению, нежели к не­насильственным санкциям, осуществляемым через рутинные судебные процессы. Степень угрозы — будь то в намерениях режима, или в вос­приятии населения — не поддается легкой оценке. Однако главной и более легко определяемой детерминантой той степени, в которой дис­сиденты чувствуют угрозу силы, являются численность и мобильность применяемых для внутреннего использования вооруженных сил и сил безопасности. Предлагаемая связь определяется в гипотезе RC.2: уме­ренные уровни угрозы, выражаемые в умеренных размерах вооружен­ных сил и сил безопасности, с большей вероятностью увеличивают раз­дражение, а следовательно, сопротивление диссидентов при заданном масштабе контроля режима, нежели понуждают их к уступкам.

Гипотеза RC.2. Коерсивный контроль режима криволинейно изменяется с размерами и ресурсами его вооруженных сил и сил внутренней безопасности, имея наименьшее зна­чение, когда размеры и ресурсы находятся на среднем уровне.

Размеры сил должны быть приведены в абсолютных и относительных единицах к общей численности взрослого мужского населения общи­ны. Ресурсы должны быть соотнесены с боевыми возможностями и мо­бильностью наилучшим образом оснащенных современных сил. Сюда, наряду с силами безопасности, включаются и военные, поскольку во всех или почти во всех странах воинские подразделения время от вре­мени или в большинстве случаев используются для поддержания внут­реннего порядка; основным источником силы выступают именно они.

Вторая гипотеза состоит в том, что коерсивный контроль режима криво­линейно изменяется по мере изменения жесткости реально применяемых негативных санкций: вероятный эффект применения санкций средней степени жесткости или средней степени угроз скорее уменьшает, чем увеличивает повиновение. Эта связь должна быть применима не толь­ко к насильственным санкциям, но и в равной степени к другим видам санкций.

Гипотеза RC.3. Коерсивный контроль режима изменяется криволинейно с жесткостью направляемых режимом санкций, являясь наиболее слабым при средних уровнях жесткости.

Наиболее жесткие санкции — это те, которые депривируют людей по всем наиболее отчетливым ценностям. Наивысшей ценностью для большинства людей в большинстве стран является сама жизнь, но в некоторых странах это может быть честь, идеологическая чистота или свобода (см. главу 2).

Предлагаемые связи схематически изображены на рис. 9. Гипотезы не означают, что, когда силы малы, а санкции мягкие, не случится ника­кого политического насилия. В такой ситуации политизированное не­довольство, вероятно, поведет к политическому насилию на уровне, пропорциональном его интенсивности. Но использование минималь­ной силы непременно минимизирует эскалацию насилия, особенно в виде беспорядков. Если политизированное недовольство настолько интенсивно и распространено, что ставит под угрозу существование режима, функциональным для режима будет, вероятно, только коерсив­ный ответ с быстрым увеличением уровня и угроз, и санкций.

i

Низкий (высокий TMPV)

Коерсивный контроль режима

Высокий

(низкий TMPV)______._______________________________________

Низкая Высокая