Демонстрационные эффекты: ценностная неустойчивость

О расхождении между относительной долей групповых ценностей бла­госостояния и долей ценностей участия или статуса говорят также, что оно представляет собой разновидность воздействия на ценностные эк­спектации. Короче говоря, аргумент состоит в том, что, если какой-то группой достигнут высокий по сравнению с другими группами уровень в распределении определенной ценности, ее члены потребуют такого же уровня относительно других ценностей. Аристотель рассматривает это нарушение равновесия относительно экономических ценностей и цен­ностей участия (глава 2). Подтверждение Кортом аристотелевского взгляда состоит в том, что неравенство в смысле несовместимости со­ответствующих политического и экономического статусов внутри со­циального класса является фактором, усиливающим политический бес­порядок⁴⁹. Гальтунг полагает, что все виды человеческой агрессии, включая преступность, мятежи и войну, вызываются «нарушением ран­гового равновесия»: недостаток устойчивости в ранжировании индиви­дов, групп или наций по каким бы то ни было ценностным иерархиям, релевантным им»⁵⁰. Гешвендер использует следующее предположе­ние по отношению к группе: «Группа, обладающая рядом статусных свойств, которые по-разному ранжированы в различных статусных иерархиях, будет чувствовать себя неудовлетворенной и склонной к мя­тежу»⁵¹'.

Более узкая версия предположения Гальтунга атрибутирует предрас­положенность к революции тем членам общества, которые обладают экономическими или статусными выгодами без сравнимого увеличе­ния возможности участвовать в политике. Геберле приводит этот довод в качестве одного из необходимых условий революции: «Во-первых, должен быть социальный класс или несколько классов, не удовлетво­ренных существующим распределением политической власти; это про­исходит обычно вследствие расхождения между их реальной значимо­стью и их узаконенной политической позицией... Активно революци­онные группы — это обычно те классы или субклассы, которые именно вследствие того, что они уже не бедны, ощущают себя незаконно сдер­живаемыми в своей экономической активности или в своем участии в принятии политических решений»⁵².

Смелзер предполагает аналогичные мотивы группового участия в «цен- ностно-ориентированных» (т. е. революционных) движениях: «улуч­шение по абсолютным основаниям не исключает наличия депривации по относительным основаниям — для одних и тех же групп, наряду с приобретением новых выгод в одной сфере (например, экономиче­ской или культурной), часто имеет место сдерживание в другой (напри­мер, политической)»⁵³. Базис наблюдений для оценки этого вывода до­вольно обширен. Замкнутые купеческие олигархии, управлявшие мно­гими городами раннего Возрождения, неоднократно получали вызов от экономически выдвигавшихся и мятежных цеховых гильдий, требовав­ших права голоса в муниципалитетах. Представители средних классов, принимавшие участие в Английской, Американской и Французской ре­волюциях, требовали своей доли участия в управлении государством, соразмерной с той ролью, которую они уже реально играли в эконо­мической жизни. Движение чартистов в Англии в 1838-1842 гг. приня­ло формы отчетливо политических требований избирательного права, тайного голосования на выборах и ежегодно сменяемых парламентов, выдвигаемых представителями организованного и более прогрессивно­го рабочего класса. Недавнее исследование черной буржуазии Южной Африки идентифицировало напряженность, возникающую из контра­ста между ее высоким профессиональным и экономическим статусом — с одной стороны и ее же низким социальным и гражданским статусом — с другой⁵⁴.

Каузальный вопрос состоит в том, по каким причинам должна устанав­ливаться такая связь между статусной несовместимостью* и интенсифи­кацией группового недовольства. Аристотель отвечает на этот вопрос следующим образом: человеческая концепция социальной справедливо­сти детерминирует отклик на то, что здесь называется ценностной несов­местимостью. «Всякий раз, когда одна или другая часть не может быть удовлетворена таким политическим влиянием, какое согласуется с их собственной концепцией справедливости, она становится источником призыва к мятежу»⁵⁵. Другими словами, те люди, чья жизнь последователь­но улучшается, будут стремиться к большему политическому участию, если они сохраняют убеждения, оправдывающие такое участие. Но такой ответ считает уже решенным вопрос о том, имеется ли какая-то челове­ческая черта, благодаря которой опыт продвижения к экономическому равенству делает людей убежденными в том, что все они должны обладать

Статусная несовместимость (status inconsistency) — понятие, введенное американским социологом Герхардом Ленски и означающее ситуацию об­ладания высоким статусом в одном из социальных подпространств при одновременном обладании низким статусным уровнем в другом подпрост­ранстве. — Примеч. пер.

11-1012 сравнимым статусом и по другим ценностям. Гальтунг предполагает, что имеется. Если личность испытывает нарушение равновесия, она «...бу­дет получать постоянное напоминание об этом объективном нарушении равновесия. Это будет порождать требование соответствия между объек­тивной ситуацией и субъективным восприятием ее... и может натолк­нуть на идею об исправлении положения. Однако не следует предполагать, что идеология такого рода исправления окажется полностью развитой или воспринятой — речь идет лишь о том, что объективно существу­ющее нарушение равновесия вызовет нестабильность в образе жизни личности или нации и породит то, что называют "само-имидж"»⁵⁶.

Гешуиндер предполагает в такой ситуации наличие более ограничен­ной связи. Если другие группы достигают каких-то ценностных выгод вследствие того, что они имеют, скажем, такие характеристики, как об­разование или богатство, и если воспринимающие эту ситуацию инди­виды или группы обладают такими же характеристиками, то они почув­ствуют, что также имеют право на такие же выгоды, и будут испытывать недовольство от своей неудачи⁵⁷.

Однако, как нам кажется, предположение Гешуиндера не в состоя­нии объяснить многих случаев статусных или политических экспек­таций, ассоциируемых с ценностными расхождениями. Французские буржуа, к примеру, не были возмущены какой-либо восходящей мо­бильностью аристократии, чья экономическая позиция представлялась им статичной или даже нисходящей в относительных терминах; они просто хотели введения какого-то соизмерения этого нынешнего ста­туса аристократии и ее прежнего политического влияния. Чартисты в XIX в. в Англии вполне могли соперничать с растущим политическим влиянием средних классов; в то время они также искали политических средств для защиты от распространявшихся и периодически повторяв­шихся экономических кризисов, оказывавших свое влияние на рабочий класс⁵⁸. Это фактически является общей темой в описаниях случаев цен­ностно-неустойчивого RD: люди восстают для того, чтобы приспособить свою властную или статусную позицию к своей восходящей экономи­ческой позиции, поскольку слишком низкий уровень властной или об­щей статусной позиции создает угрозу сохранению тех преимуществ, за которые они боролись. Например, в Британии, когда только что об­ретенное благосостояние английских средних классов оказалось под прямой угрозой со стороны Короны, произошла Пуританская револю­ция. Как отмечает Эдварде, «в силу этого английский средний класс подталкивали к революции два самых неотразимых экономических побуждения — перспектива большой выгоды и страх большой потери»⁵⁹.

Накануне Французской революции неустойчивая экономическая по­литика правительства, к примеру снижение тарифов по договору 1786 г. с Англией, создала серьезную угрозу для тех сегментов буржуазии, ко­торые, помимо прочего, на протяжении нескольких поколений (без вся­кой революции) уже приобрели огромную экономическую и опреде­ленную политическую власть⁶⁰. Следующая гипотеза резюмирует пред­полагаемую каузальную связь между восходящей мобильностью по одному классу ценностей и возрастанием экспектаций по другому.

Гипотеза VE.4. Показатель умеренного возрастания ценностных экспектаций относитель­но противоречиво низких ценностных позиций соответствует той степени, до которой про­тиворечиво низкая ценность являет собой базовую основу для других ценностей.

Понятие базовая ценность употребляется в том смысле, который определен Лассуэллом и Капланом: это та ценность, которую исполь­зуют, чтобы оправдать стремление к повышенным позициям и по дру­гим ценностям и завоевать их⁶¹. Другими словами, если недостаток вла­сти как базовой ценности воспринимается в качестве угрозы поддержа­нию и возрастанию группового экономического благосостояния или относительного статуса, власть будет востребована. Эта связь, веро­ятно, носит наиболее общий характер для групп, переживающих вос­ходящую экономическую мобильность без соответствующего возра­стания степени политического участия, которое они могут считать необходимым для роста гарантий от экономических ограничений. Воз­можно также, что группы, испытывающие восходящую политическую мобильность, почувствуют, что их возможности удержания власти уменьшаются вследствие недостатка материальных благ или статуса, а поэтому требуют соразмерного возрастания экономической или ста­тусной мобильности.