Некоторые теологические расхождения в исламе в период зарождения калама

(1) Полемика кадаритов и джабритов и становление проблематики свободы воли

На раннем этапе развития ислама доминирует идея фатального предопределения (аль-кадар). Среди мусульман первых поколений господствовало убеждение, подкрепленное Кораном, что в силу безграничности власти Аллаха жизнь человека со всеми его делами и помыслами предопределена. Это представление отвечало интересам нового мусульманского государства в лице «праведных» халифов и Омейадов, ведших под знаменем ислама завоевательные войны. Сторонников божественного предопределения называли джабаритами или джабритами (аль-джабрийа, аль-муджбира). Однако в начале VIII в. как под влиянием внешних обстоятельств, так и в силу внутренних процессов в духовной жизни мусульманского общества, приведших к осознанию противоречия между идеей предопределения и ответственностью человека за свои поступки, о чем также говорится в Коране, в исламе зародилось течение, опиравшееся на идею свободы человека в выборе своих действий. Сторонников этого учения называли кадаритами (аль-кадарийа). Их идейными преемниками стали мутазилиты. Нейтральную позицию в вопросе предопределения занимали мурджииты. В начале X в. Богословская школа ашаритов (аль-аш‘арийа) разработала компромиссное учение о предопределении и свободе человеческой воли. Признавая Аллаха творцом всего сущего, ашариты в то же время утверждали, что человек как бы «приобретает» свои поступки, участвует в их совершении. Учение ашаритов о «приобретении» (касб) человеком своих поступков стало одним из предметов острых дискуссий и разногласий среди мусульман.

Джабриты (от аль джабр – «принуждение»; джабрийа – «защитник божественного предопределения») могут пониматься как абсолютные фаталисты. Идея предопределения, которой они придерживались, стала духом традиционного ислама. Позиция джабритов основывалась на представлении о том, что в силу безграничности власти Аллаха жизнь человека со всеми её превратностями предопределена. Для джабритов Аллах становился орудием грозного рока, вершителем неотменяемого приговора, «того, что суждено, записано в небесной скрижали» – действия человека детерминированы Богом, предопределены им так, что человек принуждаем Богом к своим действиям, а не осуществляет их свободно, греховность и праведность не зависят от воли человека, а необходимо даны ему извне. Историк аш-Шахрастани пишет: «Джабр – это в сущности удаление действия от человека и приписывание его Господу всевышнему. Джабриты подразделяются на категории. Истинные джабриты – это те, которые совсем не признают за человеком действие и способность к действию… человек не властен над чем-либо и не наделён возможностью действовать, он исключительно принуждён в своих действиях, не обладая ни способностью, ни волей, ни свободой выбора. Именно Бог всевышний творит в человеке все его действия точно так же, как он творит процессы и действия в минералах. Действия приписываются человеку иносказательно, как приписываются они минералам, когда говорят «дерево плодоносит», «вода течёт», «камень движется», «солнце восходит и заходит», «небо покрылось тучами, и полил дождь, «земля трясётся, приносит плоды» и тому подобное. Воздаяние и наказание – принуждение, как и все действия суть принуждение. Если принуждение твёрдо установлено, то религиозная обязанность также есть принуждение». («Книга о религиях и сектах», с. 83-85). Джабриты отрицали атрибуты Бога и его роль как творца мира.

Однако к концу правления Омейадов выделилось влиятельное крыло из среды фикхов, выступавших за идею свободной воли, их назвали кадариты. Слово кадар (от к а дар – «власть, могущество») в раннем исламе в первую очередь означает божественное повеление, могущество и предопределение. Предопределение вообще понимается как общее знание Бога о всех вещах (када), а кадар как судьба – это развертывание общего предустановления в каждом отдельном, единичном, временном сущем. Существует двоякое понимание кадаритов, или тех, кто так или иначе говорил о предопределении.

(а) буквально кадариты – это истолкователи божественного кадара. Они впервые затронули вопрос о божественном кадаре (среди них кадарит Гайлан ад-Димашки (казнен в 742 г.) и крупнейший Богослов ислама Хасан аль-Басри (ум. 728 г.)).

(б) В уничижительном смысле это слово употреблялось в ортодоксальном Богословии, где кадаритами называли сторонников учения о кадаре как власти человека над своими действиями. Это название прижилось в истории, хотя сами эти последние не принимали такого названия и относили его, наоборот, к сторонникам учения о предопределении – джабритам. Зачастую авторы IX–XI вв. отождествляют или ставят рядом кадаритов и мутазилитов как еретиков и отклоняющихся. Однако основатель школы ибн-Убайд написал «Опровержение кадаритов», высказав явное нежелание именоваться подобным образом. Оба термина – «кадариты» и «джабриты» – имеют домутазилитское происхождение, оба служили уничижительными наименованиями противника и не применялись для характеристики собственных взглядов. Первоначально, по-видимому, они могли употребляться как синонимы, и лишь позже последовательные сторонники учения о вынужденном, а не автономном характере действия человека стали называть своих соперников кадаритами. На протяжении всей традиции арабской философии термин кадар не понимался однозначно. Позже триумф ашаризма над мутазилизмом означал и победу позиции джабритов в каламе. Сходная картина наблюдается в исламской мысли в целом: за очень редким исключением (например, зейдиты), позиция джабритов является господствующей. В хадисах встречается, хотя и нечасто, осуждение кадаритов. Согласно хадисам, переданным ат-Тирмизи, Мухаммед утверждал, что мурджииты и кадариты не принадлежат к исламу; что, по словам Мухаммеда, кадариты – это «маги» (огнепоклонники, зороастрийцы) среди мусульман, и их не следует навещать, если они больны, и участвовать в похоронах после их смерти (какова обязанность мусульман в отношении мусульман).

Кадариты (от кадарийа – «защитник воли, ответственности») пытались преодолеть языческое представление о Боге, заключавшееся в том, что Бог обладает взаимоисключающими чертами: он – неумолимый вершитель решений, и от них никто не может уклониться, но в то же время Бог терпим к слабостям человека, которого сотворил «из праха земного» и которому заставил поклоняться даже ангелов, сотворённых «из чистого огня». Кадаритов заботила моральная сторона отношений Бога и человека, осознанная ими как проблема: как Бог может наказывать человека за дурные поступки, совершённые по Его же воле? Здесь кадариты отрицали предопределение и провозглашали свободу человека в выборе своих действий. Логика кадаритов исходила «от обратного», из факта совершения человеком дурных поступков, которые в случае наличия предопределения не могли быть предопределены справедливым Аллахом. При этом, в отличие от близких к ним мутазилитов, кадариты полностью отвергали какую-либо связь между волей Бога и волей человека. Человек, считали они, волен совершать как добро, так и зло, и никакое предопределение не влияет на волю или действие людей. Впоследствии именно из среды кадаритов образовалась секта мутазилитов, которые выступали с резкой критикой идеи о фатальной предопределенности, провозглашая разум критерием веры, добра и справедливости: «хорошо не потому, что так повелел Аллах, – Аллах повелел так, потому что это хорошо».

 

 

http://kastelno.livejournal.com/5385.html#cutid

ЖАН КАЛЬВИН

Биография с иной точки зрения.

Шестнадцатый век был не лучшим временем для католической церкви. Шел естественный процесс развития и феодальные отношения медленно, но верно, начинали отмирать. На сцену истории уже осторожно выглядывала буржуазия, постепенно занимая главенствующие позиции в экономике. Деньги собирались бросить серьезный вызов эпохе благородных рыцарей, крестовых походов и прекрасных дам. Зарождался совершенно новый и абсолютно не приемлемый феодализму социум: класс людей, нацеленных зарабатывать деньги. Заработав, они не собирались заниматься их бездумной растратой, а планировали вкладывать в новые мероприятия, сулящие еще большую выгоду. Огромный и неповоротливый институт католицизма рассматривался ими только как объем неслыханно-невиданного богатства - церкви принадлежало до 1/3 всей пахотной земли в Европе! (которая естественно обрабатывалась принадлежащими все той же церкви крестьянами). Богатства, лежащего мертвым грузом и безо всякой пользы.

Позиции католичества бывшие незыблемыми на протяжении сотен лет, стали серьезно расшатываться. Никто не нанес Римской церкви больше вреда, чем ее собственные служители. Погрязшие в распутстве и лености монахи, вызывали презрение. Христианский мир с ужасом смотрел на дворцовую борьбу в Ватикане, на беспрестанно появляющихся Пап и Антипап, на симонию (продажа церковных должностей) и торговлю индульгенциями (заплатив установленную сумму, можно избавить свою душу от адских мук не только за прошлые, но даже за будущие прегрешения). Нередки были случаи когда Святой престол одновременно занимало сразу два, три, а однажды даже целых пять Пап! Беспрестанные поборы Ватикана вызвали раздражение, усиливающиеся аморальным поведением его ставленников и посланцев. Но в темном и неграмотном обществе даже это не имело большого значения. С возникающими ересями уверенно и жестко расправлялся церковный «спецназ» - Святая Инквизиция.

Однако наступивший Ренессанс существенно изменил интеллектуальный облик Западной Европы. Все больше и больше появлялось грамотных людей, книги стали не только церковной прерогативой, новые учебные заведения способствовали критическому переосмыслению происходящего. Авторитет святой церкви неумолимо скатывался вниз. Как это часто бывает, церковь сама не хотела видеть очевидное и не задумывалась об истинных причинах происходящего. Поистине все великое не может быть побеждено извне до тех пор, пока оно не изъест себя само изнутри.

Двести шестнадцатый преемник Святого Петра был довольно необычным Папой даже для видавшего виды Ватикана. Его правление ознаменовалось чередой беспрестанных войны, в которых Папа принимал самое активное участие. Забыв о христианском человеколюбии, Юлий II не стеснялся лично махать мечом в первых рядах своих гвардейцев. В эпоху его понтификата произошло естественное и почти никем незамеченное событие. В семье одного провинциального французского адвоката Жерара Ковэна родился мальчик. Его назвали Жан, довольно распространенное во Франции имя. Именно этому ребенку в последствии будет суждено радикальным образом изменить развитие всей христианской цивилизации.

Сформированные им идеи дадут невиданные результаты. Ему принадлежит честь создания самого жесточайшего направления в христианстве. Он даст первое религиозное обоснование зарождающегося капитализма. Он подведет идеологическую базу для грянувшей промышленной революции. Неслыханный экономический рывок Западной Европы – во многом его заслуга. Это на его теологическом фундаменте созданы нынешние США. Никто иной, как он станет отцом менталитета большинства современных людей Запада (в первую очередь англичан и американцев). Созданное им теократическое государство станет настоящей фабрикой по производству фанатиков, горящих желанием примерить мученический венец (по сравнению с этим, нынешний фанатизм мусульманских смертников кажется детской забавой). Суровость и жесткость его теократии не уступает ветхозаветным принципам Моисея и судей израильских. По его слову люди добровольно пойдут на неслыханные пытки и жуткие казни, распевая при этом псалмы и славя Бога. Созданной им системе по борьбе с инакомыслием, смело может позавидовать и католическая инквизиция, и немецкое «Штази». Его деятельность нанесет страшный удар Ватикану. В наши дни число официальных последователей его догматов превышает пятьдесят миллионов человек. Этого человека звали ЖАН КАЛЬВИН.

Кальвин родился 10 июля 1509 года в городе Нуайоне, что во французской Пикардии. Его подлинная родовая фамилия Ковэн (Cauvin), но в соответствии с правилами того времени он в последствии латинизировал ее, превратившись в Кальвина (Calvinus). При крещении его нарекли Жаном, в честь крестившего его каноника – Жана Ватена. Дед будущего реформатора имел профессию бочара, а вот его отцу Жерару путем неимоверных усилий удалось «стать человеком». Жерар Ковэн получил юридическое образования и занимал ряд государственных должностей в родном городе: был епископским секретарем, синдиком соборного капитула, фискальным прокурором. Жерар был суровым и вечно занятым человеком, уделявшим своим детям (помимо самого Жана в семье были две дочери и три сына), мало времени и внимания. Кальвин никогда не вспоминал о своей матери (в девичестве Жанна ле Дранс). Скорее всего, она рано умерла и у сына не осталось никаких воспоминаний о ней. Словом Жан родился в уважаемой, почтенной и набожной католической семье, среднего достатка.

Безусловно, трудолюбие отца и его невероятное стремление «выбиться в люди» наложило свой отпечаток на характер мальчика. В последствии Жан Кальвин всегда отличался просто невероятной работоспособностью и патологической неприязнью к любым развлечениям. Но суровость и невнимание к детям со стороны главы семьи не означало, что Жерар не думал об их будущем. По долгу службы он был близок с аристократическим домом Моморов, и ему удалось добиться того, что бы его дети получали образование вместе с отпрысками этой благородной семьи. В процессе учебы между детьми сложились дружеские отношения, ибо в дальнейшем Кальвин всегда вспоминал о семье Моморов с исключительной теплотой. Начальное образование пошло впрок, а общение с аристократической средой выработало благородные манеры. Это всегда выгодно отличало Кальвина от других реформаторов того времени (и в первую очередь от Лютера, крестьянские манеры которого не выдерживали никакой критики). Кроме того, отец при помощи своих связей предусмотрительно «выбивает» для Жана церковную бенефицию в кафедральной церкви Нуайона. Деньги, пусть и небольшие, никогда не бывают лишними. Эти доходы помогли юному Кальвину относительно безбедно существовать в ходе последующего обучения (не лишним будет отметить, что его запросы были крайне не велики и ограничивались лишь самым необходимым).

В 1523 году юный Кальвин вместе с детьми Моморов прибывает в Париж, для продолжения образования. Он находит кров в доме своего дяди Ришара и страстно принимается за учебу. Среди других сокурсников Жан чувствует себя чужаком, ибо студенчеству всегда свойственны не только любовь к науке, но и пристрастие к разгулу (вспомните свои студенческие годы. Особенно те, кто получил образование заочно). Но развлечения юности нисколько не интересуют его. Дошедшие до нас воспоминания тех, кто знал его в студенческие годы единодушно свидетельствуют: молодой Кальвин отводит учебе все свое время, частенько в ущерб еде и сну. Такое рвение естественно привело к конфликту с другими, менее усидчивыми студиозами. Не погодам серьезный, вечно одетый в черное, постоянно сидящий над книгами, он вызывает раздражение у своих веселых сокурсников. Острый на язык, суровый и величественный как библейский пророк, Кальвин едко высмеивает студенческие пирушки, грозя гулякам страшными карами в загробном мире. В отместку за беспрестанные насмешки и нравоучения, студенты окрестили Жана «аккузативом», что в переводе с латыни означает «винительный падеж» (лат. аccusativus). Это прозвище закрепилось за Кальвином на все время его студенчества.

У него с детства раскрылся талант и призвание к гуманитарным дисциплинам. Успехи молодого человека поразительны: его даже частенько просят подменить того – или иного отсутствующего преподавателя! Помимо Парижа, где Кальвин изучал философию и теологию, он учился в Орлеане и Бурже, где под руководством лучших юристов того времени, изучал римское право. На этом настоял отец, заботящийся о будущем своего сына. Его доводы вполне разумны: первоклассный юрист будет востребован во все времена. Это почтенная и доходная профессия, избрав ее, сын никогда не будет знать нужды. А богословие – что за занятие? Прилежный Кальвин безоговорочно покоряется отцовской воле и усердно штудирует кодекс Юстиниана. Хороший преподавательский состав, помноженный на труд талантливого и упорного ученика, быстро дал нужные результаты. Молодой Кальвин получил действительно блестящее образование. Знание римского права приучило его к ясности и точности выражений. Это сослужит ему хорошую службу, когда он возьмется за регламентацию всех сфер жизнедеятельности женевских горожан. Однако пришло время, когда нужно было делать окончательный выбор: кем быть? Либо богословом, либо юристом. Один из преподавателей посоветовал ему бросить юриспруденцию и сосредоточить свои усилия на теологии. Таким преподавателем был профессор греческой словесности Мельхиор Вольмар, заявивший своему ученику: «Посвяти себя теологии, ибо теология – всем наукам наука!». Действительно, какие пустяки порой определяют ход человеческой истории! Если бы Кальвин прислушался к советам другого наставника, и выбрал юриспруденцию, как знать: может сейчас одной ветвью христианства было бы меньше, и одним великим юристом больше?

Немного раньше перед аналогичным выбором и с такими же последствиями оказался другой молодой человек, по имени Мартин Лютер. Его отец, крестьянин по происхождению, рьяно настаивал на юридической карьере для сына. В случае принятия такого решения он даже обещал обращаться к нему только на «Вы». Мартин же хотел избрать для себя церковное служение. Для окончательного разрешения вопроса Лютер направился в дом отца, что бы вместе с ним взвесить все «за» и «против». Недалеко от селения Штоттернгейм, Лютер попал в страшную грозу. Вспышки молний озаряли небо, проливной ливень и порывы ветра затрудняли движение, но упрямый немец неумолимо шел вперед. Наконец ударивший рядом с ним разряд молнии опалил одежду молодого человека и на некоторое время оглушил его. «Штоттернгеймское озарение» (как в последствии называл его сам Лютер), подсказало выбор. Придя в себя, Мартин Лютер усмотрел в этом Божий промысел, перекрестился, истово помолился Богу, развернулся и пошел восвояси (что вызвало сильнейшую ярость его отца, а в последствии коренным образом изменило судьбу Германии и Европы). Направься сей достойный немец в путь иной дорогой, или же в другое время, все возможно бы, было по-другому. Да, прав был Наполеон, говоря, что истинным царем Вселенной является Его Величество господин случай.

Сейчас невозможно точно сказать, чем руководствовался молодой Кальвин, решая посвятить свою жизнь теологии. Отчасти это диктовалось внутренним призванием, ибо занятия Божьим словом – профессия специфическая и по силам далеко не каждому. Но в немалой степени на выбор повлияли и веянья, вызванные проповедями Мартина Лютера. Конечно, официальная Сорбонна осуждала теологические изыскания немецкого богослова, но речи виттенбергского бунтаря тайно распространялись среди студентов, и Кальвин не мог о них не знать. Упорно изучая Библию, он с не меньшим упорством знакомится и сочинениями тамошних реформаторов. Но давайте оставим предположения. Так или иначе, молодой француз делает свой выбор в пользу теологии. Его решение осмысленно, непреклонно и окончательно. Как и все решения, которые принимал в своей жизни Кальвин, этот момент без преувеличения, перевернул ход западноевропейской истории.

II

После смерти отца Жан Кальвин вернулся в Париж (1531 год). Здесь он пишет и на собственные средства публикует свой первый научный труд – комментарий к трактату Сенеки «О кротости». Это филологическая работа выдержанная в духе классического Ренессанса, однако уже в ней прослеживается отчетливый интерес автора к политическим вопросам. Издание книги принесло молодому автору докторскую степень и некую известность в научных кругах. Кроме того, Кальвин получил опыт работы над самостоятельным произведением, опыт необходимый любому, кто берется за перо. Комментарий стал его первой и единственной попыткой отвлечься от теологии на литературные занятия. Отныне Библия навсегда вытеснила римских классиков.

А в Европе к этому времени уже вовсю бушуют реформационные процессы. Поскольку понятия «Кальвин» и «Реформация» неотделимы друг от друга, на терзавших тогда католический мир реформационных идеях просто необходимо остановиться особо. В переводе с латыни слово реформация (reformatio), означает исправление, восстановление. Такое название закрепилось за общественно-политическими движениями в Европе XVI века, целью которых было реформирование католической церкви в соответствии с канонами Библии. Подробное изложение причин вызвавших к жизни это явление потребует большой отдельной книги, по этому мы коснемся их только поверхностно.

На протяжении веков вся Европа была единым христианским миром, раздробленным на мелкие государства, постоянно враждовавшие друг с другом. Но везде вся духовная власть принадлежала Риму, в лице Римского первосвященника – преемника Святого Петра. Однако ход времени неумолим. К шестнадцатому веку закончился процесс образования централизованных государств Европы. Эпоха феодальной раздробленности также ушла в прошлое. Поток золота, хлынувший из Нового света в Старый, повлек за собой сильнейшие экономические перемены. Развитие книгопечатания погубило монополию церкви на образование, а время Ренессанса вызвало у большого числа людей тягу к знаниям. Постепенно появлялся класс «новых людей»: не являясь аристократами по праву рождения, эти люди умели и хотели зарабатывать деньги. А вот распоряжение такими деньгами было затруднено в виду сопротивления всех институтов феодализма, важнейшим из которых являлась католическая церковь. И начинающие богачи не желали, чтобы Ватикан преспокойно шарил в их карманах. Они не собирались мириться с ситуацией, когда бедный, но титулованный дворянин стоит в обществе неизмеримо выше успешного предпринимателя, не принадлежащего к аристократии.

Рассудите сами. Вы - успешный торговец из «подлого» сословия, сумевший заработать деньги своим умом и каждодневным трудом. Рядом с Вами – потомственный дворянин, обычный тунеядец, боготворящий свое «высокое» происхождение. Все его богатство состоит в ледащей лошадке с гнилыми зубами и прадедовских доспехах, заложенных и перезаложенных Вам же. Но отношение «голубой крови» одинаково ко всем «подлым людям». Нет у Вас денег - титулованный бездельник смотрит на Вас как на последнего мерзавца. Есть у Вас деньги, тот же бездельник – дворянин все равно смотрит на Вас как на мерзавца, да еще склонного к воровству. Встречаясь с таким дворянином, который живет на Ваши же деньги, Вы еще должны снимать шляпу и низко ему кланяться! Добавим к этому взбесившихся от лени и жадности попов, которым Вы обязаны регулярно отдавать десятину. А если не отдадите, поп протерев глаза с похмелья, не пустит Вас в храм Божий, или откажет в причастии, а то и вообще отлучит от матери - церкви (и не спасти Вам тогда свою бессмертную душу!). Ну как? Веселая жизнь? Вам нравиться? Думаю, ответ очевиден. Зарождающиеся буржуа не желали считаться «подлым» сословием и были готовы драться за свое место под Солнцем. И если нужно, то и с оружием в руках.

Итак, полное нежелание Святого престола осознать, что изменение экономики ВСЕГДА влечет за собой изменение общества - вот ГЛАВНОЕ обстоятельство породившее Реформацию в Европе. Остальные причины вторичны. Сумей Ватикан справится с этой проблемой, он бы безусловно справился бы из другими. Однако этого разжиревшим и погрязшим в грехах преемникам Святого Петра было не дано.

Принято считать, что Реформация берет свое начало 31 октября 1517 года, когда доктор богословия Мартин Лютер прибил к дверям церкви свои знаменитые «95 тезисов», в которых обличались наиболее вопиющие пороки Святого престола, и в первую очередь - продажа индульгенций. Основные догмы учения Лютера сводились к убеждению в том, что спасение души человека зависит не от церкви и ее обрядов, и уж тем более от Папы Римского. Для спасения души необходима в первую очередь вера, даруемая человеку исключительно Господом. Лютер категорически утверждал: постановления церковных соборов и Святого престола не могут быть источниками религиозных постулатов. Единственным авторитетом в этом вопросе является лишь Священное Писание. Почему Святая Библия издается только на латыни, разве каждый немец не имеет права читать Писание на своем родном языке? И немаловажный вопрос: зачем церкви такие богатства? Они что, тоже необходимы для спасения заблудших душ? Папство официальной буллой осудило взгляды, и Мартин Лютер решился на неслыханный до этого шаг: он публично, при огромном скоплении народа разорвал буллу и сжег ее (фантастическое богохульство по тем временам!).

Предложенные немецким богословом идеи упали на благодатную почву, его учение обрело массу приверженцев среди всех слоев населения, в том числе и власть имущих. Их можно понять: Лютер покушался на БОГАТСТВА католической церкви, напоминаю, богатства невиданные и неслыханные (принцип «все взять – и поделить», актуален во все времена). Ряд немецких князей выразили протест против действий Папы по осуждению и преследованию Лютера (отсюда и появился термин протестантство. В последствии протестантами стали называть всех участников Реформации). Попытки Рима решить возникшие проблемы силовым путем не привели ни к чему хорошему: обе стороны конфликта взялись за шпаги и полилась кровь. Однако теория Мартина Лютера не была доработана до конца: отсутствовали четкие предложения по проведению конкретных мероприятий направленных на реформирование церкви. В самом общем виде Лютер отказался принять старый католицизм, но не предложил взамен его никакой детально разработанной институции. Результаты не замедлили сказаться.

По всей Европе постепенно появляются последователи Лютера, настаивающие на немедленном проведении радикальных преобразований. Раздаются требования о закрытии католических монастырей, изъятии церковных земель, ликвидации церковной десятины, отмене мессы и ряда католических канонов. Это привело к социальному взрыву с последующим кровопролитием, и кровопролитием нешуточным (восстание Ульриха фон Гуттена, Крестьянская война, движение иконоборцев, выступление анабаптистов и т.д.). Каждый из новых лидеров движений Реформации предлагал свое собственное видение будущих церковных догм. При этом они не могли договориться даже сами с собой. Так например, попытка заключить соглашение между двумя ярыми врагами Святого престола и сторонниками Реформации Мартином Лютером и Габриелем Цвингли, привела к тому, что они перестали считать друг друга христианами. Но основанное ими движение ширилось. Ватикан утрачивал власть над одной страной за другой. Католическая церковь ответила массовыми репрессиями против протестантов. Старый Свет ухнул в жуткую и кровавую эпоху религиозных войн.

III

Однако мы отвлеклись. По возвращении в Париж Кальвин начинает проявлять интерес к идеям Реформации. Посещая лавку богатого парижского купца Этьена Форжа, он слушает речи регулярно посещавших ее протестантов. Выступающие резко критикуют нерадивых и невежественных пастырей Церкви, высмеивают жадность католического духовенства, его тягу к непомерной роскоши, призывают верующих вернуться к идеалам первых христиан. Безусловно, для такого искреннего в вере человека духовный переворот совершался не в один день. Молодой человек беспрестанно размышляет об услышанном, анализирует и сравнивает с уведенным. Вывод печален и неутешителен – люди говорят чистую правду. Духовенство забыло Бога. Его служители не более чем неучи, как они могут быть пастырями для других? Епископы владеют огромными богатствами, высасывают все соки из бедных, разъезжают в дорогих каретах под охраной слуг, и при этом они считаются служителями Иисуса Христа, ходившего босиком!

После долгих раздумий и ночных молитв Кальвин принимает для себя решение присоединиться к сторонникам Реформации. «Когда я понял, в какой бездне заблуждений, в какой глубокой тине погрязла душа моя, тогда, о Боже, я сделал то, что было моим долгом, и со страхом и слезами, проклиная свою прежнюю жизнь, направился по Твоему пути», - так он объяснил мотивы своего поступка. С этого момента Кальвин сам начинает выступать на собраниях в лавке Этьена Форжа. Его красноречие привлекает все больше слушателей, а сама лавка постепенно становится центром духовного брожения в Париже. Но что такое несколько десятков или сотен слушателей? И Кальвин находит способ донести свой голос до гораздо большей аудитории. Николай Коп, один из преподавателей Парижского университета и ярый сторонник протестантов, выступает перед студентами с традиционной речью в честь праздника Всех Святых. Речь под названием «О христианской философии» полностью написана Кальвином и содержала в себе убийственную критику католической церкви. Выступление имело бешеный успех, о нем говорит весь город, речь распространяется по рукам в рукописных списках. Люди быстро узнали подлинного автора, и имя Кальвина приобрело вес в протестантских кругах.

Конечно, такая выходка не могла остаться без последствий. «Добрые люди» из числа аудитории сообщили «куда следует» и будущий реформатор едва унес ноги от агентов Святой инквизиции. Николай Коп бежал в Базель, а Кальвин в крестьянском платье отправился на юг Франции. Справедливо будет сказать - власти вели его розыск без особого энтузиазма. Кальвин под своим собственным именем съездил в родной Нуайон и официально отказался от церковной бенефиции. Честный поступок: отказываешься от учения католической церкви – откажись и от ее привилегий (правда потом он немедленно покинул родной город, справедливо рассудив, что не стоит требовать двух чудес за один день). Много странствует по югу страны, посещает даже Италию, проповедует, и небезуспешно. Именно в этих поездках Кальвин пишет свое первое теологическое размышление «Сон душ», в котором выступил против учения католицизма о том, что душа после смерти тела пребывает во сне до принятия Господом решения о ее судьбе.

Путь в Париж ему окончательно и бесповоротно закрыт. Власти, раздраженные открытым радикализмом протестантов приняли крутые меры. В январе 1535 года шесть наиболее рьяных проповедников, взошли на костер. В их числе был и Этьен Форж, в лавке которого Кальвин выступил со своей первой проповедью. Никто из осужденных не согласился получить помилование в обмен на публичное раскаяние. Совсем наоборот, идя на казнь приговоренные к сожжению заживо люди, не выразили даже тени страха, будучи уверенными, что умирают за правое дел. «Память о них должна храниться верующими, как о Святых мучениках Христа», - писал о них Кальвин. Сторонники Реформации начали массово покидать французскую столицу.

Кальвин осел в швейцарском Базеле, традиционном прибежище французских эмигрантов. Он упорно работает над переводом Библии на французский язык и заканчивает самый главный труд всей своей жизни. Именно здесь, в Базеле, увидело свет его основополагающее произведение, книга, которой он посвятил все свое земное существование - «Наставления в христианской вере» (1536 год). При жизни Кальвина книга выдержала несколько изданий, в нее вносились некоторые изменения, однако главный стержень «Наставлений» оставался неизменным.

Автор упрекал католицизм в недостатке религиозности и в неспособности довести до верующих основные постулаты религиозного миропонимания. Кальвин последовательно доказывал: Ватикан не смог подчинить человеческий разум религии, и не смог не потому, что не хотел. Просто такая задача не под силу людям в принципе. Объяснение весьма простое: при рассуждении о божественных вопросах, простой человек не может быть наставником. Задача «Наставления» состояла не только в реставрации веры, которая погрязла в пустых схоластических спорах, но и в разъяснении принципиально новых догм христианского вероучения. К слову: схоластика католицизма к тому времени действительно зашкаливала за всякие пределы. Например, на тему «Необходимы ли священнослужителю для благословления обе руки», писались многотомные издания!

Главной догмой Кальвина является АБСОЛЮТНЫЙ СУВЕРЕНИТЕТ БОГА. Всегда и во всем. Священное Писание не может толковаться никем из людей, ни их сообществами. Ни Римский понтифик, ни церковный собор не имеют полномочий разъяснить людям слово Божье. Ведь все церковные должности занимаются обычными смертными людьми, а люди могут ошибаться, принимая решения по тем или иным вопросам. «Все синоды и соборы, созываемые с апостольских времен, будь то общие или поместные, могут ошибаться и многие ошибались, поэтому их решения не являются сами по себе правилами веры или практической деятельности, но принимаются в помощь им, (глава 31 «О Синодах и Соборах). Библия может быть растолкована только на основе самой Библии и никак иначе. Именно так поступал сам Иисус Христос, только так должен делать и человек.

Решительно отрицается институт монашества и монастырей. Для спасения души человеку не нужно прятаться от людей и заживо хоронить себя в каменном мешке. Кроме того, это прямое нарушение Божьих заповедей, люди обязаны создавать семью и рождать детей, ибо в Писании сказано: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (Библия, Бытие 1:28).

Духовенство не может оказывать никакой помощи в спасении человеческих душ, в связи с чем, истинная церковная служба сводится к короткой проповеди. Все люди одинаково равны перед Господом, и увы, даже звание Римского понтифика не дает никаких преимуществ перед рядовым крестьянином в деле спасения. Пышные католические мессы, золото на окладах икон, торжественная музыка и дорогое облачение церковнослужителей является бессмысленным и греховным. Даже свечи являются абсолютно излишними.

Принимается доктрина божественного ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЯ, опять же со ссылками на соответствующие места Священного Писания. Согласно ей Господь ЗАРАНЕЕ определил одних людей к спасению и вечному блаженству в потустороннем мире, а других к погибели и адским мукам. Но решения Всевышнего не известны людям, и простые смертные никогда не смогут их узнать. Равно как все попытки людей изменить своими поступками предначертания Творца напрасны и обречены на провал. Даже вера в Бога и благочестие человека не зависят от его собственной воли, поскольку совершение человеком поступков дающих надежду на спасение, это всего лишь действия Бога, предизбравшего человека к спасению. Если человек приговорен к спасению, он никогда не может перейти в разряд тех, кого ожидают муки адовы, ибо таково решение всемогущего Творца. «Спасённый человек имеет другую природу. Как гусеница изменилась и превратилась в бабочку, и уже больше физически не может быть гусеницей, также и истинно спасенный Христом грешник в принципе имеет другую природу — он ненавидит грех, хочет творить добро, и не хочет возвращаться ко злу», - учил Кальвин.

Человек существо греховное, но он не отвергнут Богом. Люди могут догадываться о том, что их ждет в загробной жизни. А ключ к отгадке скрыт в том, как складывается их собственная жизнь на земле. Если человек успешен и преуспевает в своей профессиональной деятельности (естественно, такая деятельность также ему предначертана свыше) – это очевидное доказательство благоволения к нему небес. Если Вы трудолюбивы, покорны властям (также поставленным Всевышним), набожны и успешны – вот доказательства Божьей благодати в Ваш адрес. При этом не стоит забывать: выбор Вашей профессии или рода занятий никоим образом не зависит от Вас самих. Господь может предназначить для Вас судьбу купца или предпринимателя, но может быть судьбу раба и бедняка. Вы можете быть юристом или богословом, цирюльником или сапожником, полити