Аффективно-эндогенный синдром — КиберПедия 

История создания датчика движения: Первый прибор для обнаружения движения был изобретен немецким физиком Генрихом Герцем...

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ - конструкции, предназначен­ные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой...

Аффективно-эндогенный синдром

2017-09-28 290
Аффективно-эндогенный синдром 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

Аффективный патопсихологический синдром классически представлен при эндогенной аффек­тивной патологии, в первую очередь — при эндогенных психозах, психо- и соматогенных психических заболеваниях.

В психиатрии понятием «маниакально-депрес­сивный психоз» (МДП) обозначают группу психи­ческих расстройств с фазовым течением, ведущим симптомом которых является повышенное или по­ниженное настроение. В отличие от шизофрении маниакально-депрессивное заболевание имеет бо­лее благоприятный прогноз в связи с существенной редукцией психопатологических симптомов после завершения фаз заболевания. К МДП относят би­полярный и монополярный типы (монополярный депрессивный или монополярный маниакальный психоз).

Характерным признаком маниакально-депрес­сивного заболевания является чередование психотических фаз (различной силы и продолжительно­сти) и светлых промежутков, «свободных» от забо­левания.

Для обозначения психотического состояния в рамках МДП принято выражение «фаза». Этим тер­мином подразумевают (по аналогии с фазовыми дви­жениями в природе) возникновение ограниченного во времени психопатологического состояния, симп­томатика которого по миновании фазы полностью исчезает. Продолжительность отдельных фаз варь­ирует в пределах от нескольких дней до нескольких лет. По литературным данным, средняя продолжи­тельность депрессивных фаз 3—6 месяцев. Длительность фаз сама по себе с возрастом и с числом приступов не увеличивается, но свободный интер­вал между фазами становится короче.

Отличительной особенностью МДП является за­висимость начала фазы от времени года. Очень час­то фазы начинаются в определенном месяце, пре­имущественно осенью, несколько реже — весной. Эта особенность соответствует общему сезонному изменению настроения и в какой-то мере — суици­дальным попыткам, которые особенно часто пред­принимаются весной. Число фаз значительно варь­ирует.

Циркулярные фазы характеризуются симптома­тикой, отражающей изменения эмоциональной сфе­ры, мышления и психомоторики.

Психопатология маниакально-депрессивного забо­левания характеризуется нарушениями в следующих сферах: 1) настроении, скорости психических процес­сов, волевой деятельности; 2) мышлении (нарушения, формальные и по содержанию); 3) психомоторике; 4) соматике (вегетативные и другие нарушения регу­ляции).

Маниакальные и депрессивные состояния отли­чаются противоположностью психопатологической симптоматики. Можно предположить, что в случае мании имеет место патологическое повышение, а в случае депрессии — снижение энергетического по­тенциала, заложенного в основу психических про­цессов. Таким образом, психопатология МДП разде­ляется на эндогенный депрессивный и эндогенный маниакальный синдромы.

Эндогенный депрессивный синдром складыва­ется из нескольких характерных особенностей, сре­ди которых первое место занимает снижение настро­ения.

Снижение фона настроения (депрессия, субдеп­рессия) отмечается практически при любом вари­анте синдрома. Обычно наблюдаются пониженная амплитуда эмоциональных реакций, их малая нюансированность, низкая экспрессивность, а также высокий порог возникновения эмоционального от­вета. Наблюдается инертность эмоциональных ре­акций. Направленность эмоционального ответа при этом может быть вполне адекватной.

Понижение настроения является самым главным психопатологическим симптомом эндогенной деп­рессии. Обычно настроение кажется безрадостным, безысходным. Болезненно сниженное настроение может усилиться до меланхолии с унынием. Отли­чительной особенностью депрессивного настроения при МДП является беспричинность его снижения. Описание больными своего состояния может сопро­вождаться жалобами на отсутствие инициативы, энергии, внезапное чувство усталости. В определен­ном смысле ограниченная способность модуляции депрессивного настроения производит впечатление аффективного оцепенения, переходящего в крайних случаях заторможенной депрессии в ступор с пол­ной обездвиженностью и глубокой психической за­торможенностью. Под влиянием своего депрессив­ного настроения больные очень часто высказывают идеи виновности и греховности.

Нарушения познавательной деятельности, выяв­ляемые у пациентов, страдающих гипотимическими расстройствами, выражаются в основном в виде динамических нарушений (в первую очередь, сни­жения скорости протекания и интенсивности) пси­хических процессов (Г. Н. Носачев, Д. В. Романов, 2001).

Восприятие характеризуется выраженным в боль­шей или меньшей степени сужением его объема.

Внимание отличается преимущественно сниже­нием активности. Характерно затруднение произ­вольной концентрации на объектах. Возможна истощаемость внимания. Отмечается также снижение переключаемости и объема.

Выявляется снижение объема оперативной па­мяти. Кратковременная память характеризуется низким объемом запоминания, про- или постактив­ным торможением следов. Смысловое запоминание и долговременная память при депрессии страдают мало.

В структуре мышления отмечаются прежде все­го замедление темпа мыслительных процессов, бед­ность и шаблонность ассоциаций. Обычно выявля­ется негрубое снижение уровня обобщения. При стимуляции пациенты демонстрируют сохранную способность оперировать категориями. Часто про­являются инертность мышления, стереотипность подходов к решению заданий и склонность к персе­верациям. Мотивационный компонент мышления может быть снижен, что проявляется в общей ма­лой продуктивности или в отсутствии таковой. Це­ленаправленность суждений не страдает. Пациен­ты могут гиперкритически оценивать результаты своей деятельности, что, однако, не противоречит диагностике ослабления критичности мышления.

Замедление мышления при патопсихологичес­ком исследовании выражается в увеличении време­ни, затрачиваемого на каждое задание, в трудности перехода обследуемого от одного задания к друго­му. Больной не может сразу сосредоточиться на вы­полняемом задании. Он обладает совершенно со­хранным уровнем обобщения и отвлечения, но тем не менее с трудом усваивает инструкцию по выпол­нению задания, особенно в тех случаях, когда экс­периментальная задача отличается значительным объемом и в ее течении модус деятельности обсле­дуемого должен изменяться в соответствии с инст­рукцией. Этому способствуют выраженные затруд­нения концентрации активного внимания, хотя при нерезко выраженной депрессии недостаточность активного внимания при исследовании удается преодолеть, и по мере выполнения задания (таб­лицы Шульте, исследование работоспособности по Крепелину) наблюдаются некоторое улучшение результатов, явления запаздывающей врабатываемости.

Воображение отличается существенным снижением продуктивности, реалистичность при этом от­носительно сохранна.

Речь также может иметь свои специфические особенности. Устная речь отличается выраженным в большей или меньшей степени замедлением ее темпа, уменьшением громкости, низкой спонтанной речевой активностью. Характерна непродуктив­ность или малая продуктивность в диалоге. От­мечается типичный для депрессивных состояний «матовый голос». Письменная речь отличается склонностью к микрографии; возможно некоторое снижение ее продуктивности.

Мотивационно-потребностная сфера при эндо­генном депрессивном синдроме наиболее часто ха­рактеризуется общим ослаблением мотивационной активности. Как правило, отмечается низкая акту­альность потребности самосохранения, направлен­ность агрессии на себя (аутоагрессия).

Психомоторика депрессивных больных обычно проявляется в торможении, а в некоторых случаях наступает возбуждение. При торможении мимика скорбная/застывшая, движения замедленные, боль­ные производят впечатление внезапно постаревших людей. Психомоторное торможение в комбинации с внутренним беспокойством и тревогой переходит иногда в ажитацию. Это называется тревожно-ажитированной депрессией. В такие моменты больные способны внезапно совершить суицидальную по­пытку. Каждый переход заторможенной депрессии в тревожно-ажитированную связан с необходимо­стью усиленно ухаживать и следить за пациентом. Соматические расстройства при эндогенном деп­рессивном синдроме соответствуют снижению ви­тального тонуса и гипотетического энергетическо­го потенциала. Отмечаются потеря аппетита, поху­дание, сухость во рту, запоры, аменорея, снижение либидо, расстройство сна, быстрая утомляемость, снижение физической работоспособности, низкий тургор кожи, бледность, колебания артериального давления, неприятные болезненные ощущения за грудиной, «ком» в горле, ощущение тяжести или онемения в теле.

Внешний вид испытуемого «подавленный». Это сопровождается низким уровнем моторной активно­сти, мимических, пантомимических проявлений (поза «меланхолика»). Работоспособность в экспе­рименте обычно очень низкая, выражена истощаемость, существенно снижен темп психических процессов. Характерны отказы от выполнения отно­сительно более сложных заданий. Рабочий мотив не формируется, возможно участие больного в иссле­довании по типу сотрудничества. Заинтересован­ность в результатах не проявляется. Необходима ак­тивная стимуляция для получения продукции в эксперименте. Усвоение и удерживание инструкций страдает мало. Реакция на неудачу в эксперименте слабая, часто интрапунитивной направленности.

Данный патопсихологический симптомокомплекс — депрессии, субдепрессии — встречается при многих психических заболеваниях. Обычно их под­разделяют на три группы — эндогенные, органичес­кие (симптоматические) и психогенные депрессии. Эндогенный маниакальный синдром часто про­тивопоставляется эндогенному депрессивному син­дрому. Если эндогенный депрессивный синдром характеризуется снижением энергетического потен­циала, настроения, скорости психических процес­сов, витальных ощущений, то маниакальный синд­ром — их чрезмерным повышением. Симптоматика эндогенного маниакального синдрома определяет­ся повышенным настроением, ускорением ассоциа­тивных процессов и темпа мышления, психомотор­ным возбуждением, а также «положительными» изменениями в области вегетативных функций и общего физического тонуса.

Повышенное настроение недостаточно обозна­чить словом «веселость». Речь идет о повышенном настроении, являющемся противоположностью ви­тальной депрессивности, и возникшем как будто повышенным ощущением жизни. Поэтому целесо­образно говорить об эйфории. Это выражение хо­рошо описывает единство психопатологии и виталь­ных ощущений. Точно так же, как при эндогенной депрессии пониженное настроение появляется бес­причинно, не имеет связи с жизненной ситуацией и событиями, при маниакальном синдроме эйфория не имеет причины. Иногда создается гротескное несоответствие эйфории жизненной ситуации боль­ного. Повышение фона настроения (мания, эйфо­рия) сочетается с его нестабильностью, чрезмерной интенсивностью эмоциональных реакций, которые могут быть неадекватными по направленности, «случайными», личностно-гедонистическими. Ха­рактерны нарушения волевого контроля эффектив­ностью.

Восприятие при эндогенном маниакальном син­дроме характеризуется расширением объема, сни­жением дифференцированности восприятия, «слу­чайным» восприятием.

Внимание отличается главным образом наруше­нием его устойчивости, а также переключаемости: наблюдаются «сверхпереключаемость», повышен­ная отвлекаемость, когда внимание как бы «скачет» с одного предмета на другой.

Нарушения устойчивости внимания при маниа­кальных состояниях при патопсихологическом ис­следовании проявляются в увеличении времени, затрачиваемого больным на выполнение задания к концу исследования в таких методиках, как коррек­турная проба, счетные таблицы Крепелина, поиск чисел в таблицах Шульте. Часто при этом наблюда­ется и увеличение количества ошибок, особенно при беспечном отношении обследуемого к ситуации ис­следования и завышенном уровне притязаний. Недостаточность внимания проявляется также в ошибках, свидетельствующих о нарушении дифференцировочного торможения: в корректурной пробе зачеркиваются другие буквы, иногда похожие на заданные инструкцией, иногда расположенные по соседству с ними.

Память в ряде случаев носит черты гипермнезии. Непосредственное механическое запоминание нарушается при значительной степени выраженно­сти аффективных расстройств. Смысловое чаще сохранно.

Нарушения мышления при маниакальном синд­роме носят в основном формальный характер и сво­дятся к ускорению темпа. Но встречаются и наруше­ния по содержанию. Больным свойственна пере­оценка собственной личности. Возникают сверхцен­ные идеи величия, больные собираются прославить­ся в какой-либо области, они уверены, что все зна­ют лучше других, усиленно критикуют все вокруг себя. Мышление, помимо ускорения темпа мысли­тельных процессов, лабильности мышления (отсут­ствие когнитивной стратегии), отличается также оживлением ассоциативного процесса. Ускорение темпа мышления связано с явным ускорением ас­социативных процессов. Мысли скачут от одной к другой. Повышенному типу мышления соответству­ет появление множества внезапных идей. Результа­том является феномен «скачки идей» и повышен­ной отвлекаемости в зависимости от внешних событий. В более легких случаях маниакального синдрома мышление характеризуется частыми от­влечениями от данной темы. Но больной не теряет способности вернуться к исходной точке. В тяжелых случаях логическая нить разговора теряется. В некотором соответствии с внутренней отвлекаемостью, которая объясняется нарушением мышления, находится также отвлекаемость, зависящая от внешних воздействий. Сбивчивость и непоследова­тельность мышления достигает иногда степени бес­связности.

Воображение больных отличается сохранностью продуктивности; возможно повышение и усиление процессов воображения при его относительной со­хранной реалистичности.

В результате повышенного настроения, ускорения темпа мышления и его нарушения по содержанию при маниакальном синдроме появляется чувство по­вышенного уровня интеллекта, особой способности к решению трудных вопросов, чувство прилива сил при умственной работе. Из этого вытекает стремле­ние к деятельности — больные принимаются сразу за массу дел. В соответствии с повышенным настрое­нием и маниакальными нарушениями мышления у больных наблюдаются ускоренное протекание пси­хических процессов, психомоторное возбуждение и повышенное бодрствование с нехваткой сна. Мими­ка и жестикуляция патетические, театральные. При очень тяжелых состояниях маниакального синдро­ма может появиться стремление к бесцельной дея­тельности. При раздражительной или гневной мании иногда наблюдаются агрессивные действия, больные ищут ссоры и могут совершать общественно опасные поступки.

Мотивационная сфера пациентов отличается ос­лаблением и неустойчивостью мотивов деятельно­сти, целеполагания. Характерны доминирование утилитарно-гедонистических и «случайных» моти­вов, а также гиперсексуальность.

Речь пациентов с эндогенным маниакальным синдромом также достаточно необычна. Устная речь отличается ускорением темпа и увеличением громкости речи, преобладанием монолога, логореей. Отмечается слабое «оттормаживание» побоч­ных ассоциаций. Преобладают ассоциации по со­звучию. Письменная речь характеризуется гипер­продуктивностью, патетическим или поэтическим стилем.

Внешний вид испытуемого при гипертимическом варианте аффективного патопсихологического симптомокомплекса отличается гипердинамически­ми проявлениями в мимике, жестикуляции и мото­рике. Мимические и пантомимические реакции усиленные и крайне разнообразные; могут быть достаточно адекватными по направленности и соот­ветствовать приподнятому фону настроения. Вы­сокую работоспособность испытуемого в экспери­менте обычно обусловливают мотивы коммуника­ции и самоутверждения. Поведение обследуемого может носить игровой оттенок, быть сексуально окрашенным, а сам больной отличается склоннос­тью к самолюбованию. Основной проблемой экс­периментатора часто является необходимость же­стко регламентировать деятельность пациента из-за ее низкой целенаправленности. Продуктивность в эксперименте обычно повышена, особенно в зада­ниях, апеллирующих к творческим решениям и мало отягощенных нормативами. Возможна «твор­ческая» переработка инструкций в связи с нару­шением критичности. Помощь экспериментатора принимается, что когнитивного стиля существен­но не меняет. Реакция на неудачу в эксперименте слабая, по типу отрицания неуспеха.

Вегетативные функции и физическая работо­способность соответствуют повышенному чувству бодрости. Больные выглядят помолодевшими. Тургор кожи высокий, лицо имеет свежий вид, осанка подтянута. Понижена потребность в сне. Иногда отмечается повышенный аппетит. Но стремление к деятельности, чрезмерная подвижность и недо­статочный сон приводят к тому, что больные теря­ют вес. Либидо часто высоко, поэтому отмечается сильно повышенная сексуальность, не свойствен­ная обычному больному в интермиссии. Без лече­ния через несколько недель или месяцев наступа­ет состояние изнеможения.

К видам нозологических форм, при которых встречается данный патопсихологический симптомокомплекс, относятся маниакальная фаза маниа­кально-депрессивного психоза (циклотимии), шизо­френия с периодическим и шубообразным течени­ем, шизоаффективные психозы, органические пора­жения головного мозга (Г. Н. Носачев, Д. В. Рома­нов, 2001).

Олигофренический синдром

Олигофрения (от греч. Oligophrenia — малоумие, врожденное слабоумие, умственная отста­лость) — группа различных по этиологии, патогене­зу и клиническим проявлениям патологических состояний, общим признаком которых является на­личие врожденного или приобретенного в раннем детстве общего недоразвития психики с преоблада­нием интеллектуальной недостаточности. В первую очередь психическое недоразвитие проявляется в интеллектуальной недостаточности и характеризу­ется синдромом относительно стабильного, не про­грессирующего слабоумия. Однако интеллектуаль­ная недостаточность не исчерпывает всей картины олигофрении. У олигофренов отмечается недораз­витие и других свойств — эмоциональности, мото­рики, восприятия, внимания.

Наиболее распространенным является подразде­ление олигофрении по степени интеллектуального дефекта, что имеет важное практическое значение для решения вопросов социальной адаптации, и осо­бенно для определения возможности и типа обуче­ния умственно отсталых. Обычно выделяются три степени глубины умственной отсталости — дебильность, имбецильность, идиотия.

Дебильность легкая степень умственной от­сталости (интеллектуальный коэффициент IQ со­ставляет от 50—70), характеризующаяся достаточ­ным развитием обиходной речи, способностью к усвоению специальных программ, основанных на конкретно-наглядном обучении, которое проводит­ся в более медленном темпе, а также способностью к овладению несложными трудовыми и професси­ональными навыками, относительной адекватнос­тью и самостоятельностью поведения в привычной обстановке. По сравнению с олигофренией других степеней олигофрении черты личности и характера больных отличаются большей дифференцированностью и индивидуальностью. Благодаря относитель­но более высокому, чем при других степенях олигоф­рении, темпу психического развития у больных с дебильностью часто отмечается удовлетворительная адаптация к обычным условиям жизни. В связи с широким диапазоном интеллектуальной недоста­точности при дебильности нередко в практических целях выделяют ее выраженную, среднюю и легкую степени.

Имбецильность средняя степень умственной отсталости (IQ составляет 20—49) — отличается выраженной конкретностью и ситуационным харак­тером мышления, неспособностью к образованию от­влеченных понятий, недостаточным развитием речи с аграмматизмами и косноязычием, общей мотор­ной недостаточностью. Имбецилы не могут обучать­ся по программам вспомогательных школ для ум­ственно отсталых. Вместе с тем им доступны навыки самообслуживания, а нередко и элементарные тру­довые навыки. Темп психического развития при имбецильности резко замедлен. В Международной классификации болезней имбецильность подразде­ляется на умственную отсталость средней степени и резкую умственную отсталость. При последней отмечаются крайне слабое развитие речи и возмож­ность приобретения навыков только самообслужи­вания.

Идиотия — самая глубокая степень психичес­кого недоразвития (IQ < 20), при которой мышле­ние и речь почти не развиты, восприятие слабо дифференцировано, реакции на внешние раздра­жители резко снижены и часто неадекватны; эмо­ции ограничены чувствами удовольствия и не­довольства; любая осмысленная деятельность, включая навыки самообслуживания, недоступна; больные часто неопрятны. Значительно недораз­виты локомоторные функции, в связи с чем мно­гие больные не могут самостоятельно стоять и ходить. Поведение в одних случаях отличается вя­лостью, малоподвижностью, в других'— склонно­стью к однообразному двигательному возбужде­нию со стереотипными движениями (раскачивания туловищем, взмахи руками, хлопанье в ладоши), а у некоторых больных периодическими проявлени­ями агрессии и аутоагрессии (они могут внезапно ударить, укусить окружающих, царапать себя, на­носить себе удары). Часто встречается извращение влечений — больные упорно онанируют, поедают нечистоты. В большинстве случаев имеют место выраженные неврологические нарушения и сома­тические аномалии. Жизнь таких больных, нуждающихся в постоянном уходе и надзоре, проходит на уровне инстинкта.

При всем разнообразии клинических проявле­ний различных форм олигофрении общими черта­ми для них являются, во-первых, наличие тоталь­ного недоразвития психики, включая недоразвитие познавательных способностей и личности в целом, и, во-вторых, — ведущая роль в структуре психи­ческого дефекта принадлежит недостаточности высших сторон познавательной деятельности, и прежде всего абстрактного мышления, при отно­сительно удовлетворительном уровне развития эволюционно более древних компонентов лично­сти, таких как темперамент, потребности, связан­ные с инстинктами, низшая аффективность.

Олигофренический патопсихологический син­дром складывается из неспособности к обучению, формированию понятий, абстрагированию, дефици­та общих сведений и знаний, примитивности и кон­кретности мышления, повышенной внушаемости и эмоциональных расстройств.

Структура олигофренического патопсихологи­ческого синдрома включает в себя ряд особеннос­тей, среди которых наиболее яркими являются ха­рактеристики когнитивной сферы. Нередко, помимо мышления, у олигофренов оказываются нарушен­ными внимание, восприятие, память (Г. Н. Носачев, Д. В. Романов, 2001).

Восприятие отличается сужением его объема, не­достаточной дифференцированностью. При этом плохо различаются сходные предметы при их узна­вании (при выраженной степени нарушения). В свя­зи с нечеткостью восприятия для правильного уз­навания изображений требуется значительное количество времени. Кроме того, восприятие недо­статочно активно. При рассматривании картинок отмечается поверхностное узнавание отдельных объектов, изображенных на них. При выраженной дебильности восприятие недоразвитое, недоста­точно четкое. Это относится к восприятию зри­тельных образов, когда обследуемые путают изоб­ражения схожих предметов, плохо различают цвета. Дебилам трудно уловить целостное содер­жание картинок, поэтому они перечисляют отдель­ные детали рисунка.

Внимание характеризуется недоразвитием преж­де всего произвольного внимания, сужением его объема, плохим распределением, затрудненным пе­реключением и истощаемостью. Этим обусловлены трудности сосредоточения на заданиях, требующих умственного напряжения. При отыскании чисел по таблицам Шульте отмечаются пропуски чисел, их «потери», увеличение времени работы с каждой от­дельной таблицей. Внимание, особенно произволь­ное, отличается узким объемом. В пробе на запоми­нание такой больной называет, например, четыре слова. Ему повторно зачитывают все подлежащие запоминанию слова. После этого больной называет уже другие четыре слова, но не может вспомнить называвшиеся им прежде слова. Внимание с трудом переключается с одного вида деятельности на дру­гой, неустойчиво.

Память также имеет ряд особенностей. Выявля­ются нарушения операционного, динамического, мотивационного компонентов процесса запомина­ния. Механическая память более развита, чем опос­редованная. Однако для запоминания не связанных между собой по смыслу слов требуются многие повторения, а через короткое время воспроизво­дится небольшое их количество. Медленно и с тру­дом усваивается новый материал, необходимо его неоднократное повторение, но он быстро забыва­ется, а использование на практике каких-либо при­обретенных знаний затруднено. В методике пик­тограмм в связи с нарушением образования логических связей между словами и изображени­ем слабой оказывается опосредованная память. Лучше запоминаются внешние признаки предме­тов и явлений в их случайных сочетаниях, но внут­ренние логические связи и отношения запомина­ются плохо, так как недостаточно понимаются. Выраженность ослабления памяти часто соответ­ствует степени слабоумия. Чем глубже дебильность, тем более заметна недостаточность памяти. Представляет интерес соотношение между механи­ческой памятью и логической. При легкой дебиль­ности существенной разницы между показателя­ми, характеризующими оба вида памяти, нет. За­то при выраженной дебильности механическая память страдает меньше. Глубоким дебилам опосредованное заучивание представляется очень трудным, а пробы на ассоциативную память дают­ся труднее, чем заучивание 10 слов; ассоциации в парах слов этими больными не улавливаются, и по­этому задание оказывается для них большим по объему (содержит 20 слов). Существенное значе­ние приобретает попытка исследующего корриги­ровать суждения обследуемого. Возможность кор­рекции свидетельствует о более легкой степени дебильности.

В структуре мышления выявляются нарушения его операциональной стороны по типу снижения уровня доступных обобщений; нарушение динами­ки мышления по типу замедления протекания мыс­лительных операций (тугоподвижность мышле­ния), инертности; ослабления мотивационного компонента мышления; нарушения критичности мышления. Снижение уровня доступных обобще­ний проявляется конкретно-ситуационным харак­тером мышления, затруднением абстрагирования. Выделение существенных признаков, закономер­ных связей затруднено. Плохо усваиваются прави­ла и общие понятия; при способности установления различий в предметах невозможным оказывается выделение существенных черт их сходства. При «сравнении понятий» внимание акцентируется на случайных, внешних признаках, а существенные игнорируются. Особые затруднения отмечаются при выполнении больным «классификации предме­тов», где формирование групп осуществляется с опорой на включенность тех или иных предметов в единую конкретную ситуацию из опыта испытуемо­го. Невозможным оказывается абстрагирование ка­кого-либо признака всех предъявляемых предметов, согласно которому предметы, обычно входящие в различные наглядные ситуации, могли бы быть объединены в одну группу. Так, затруднено объе­динение в одну группу по признаку «живое-нежи­вое». При построении «простых аналогий» часто невозможным оказывается усвоение инструкции; выполнение заданий «случайное» проводится по произвольному способу. «Сложные аналогии» не­доступны.

Обнаруживаются также слабость регулирующей функции мышления и некритичность суждений при непоследовательности рассуждений.

Возможность перенесения обследуемым уже ус­военного опыта на выполнение аналогичных зада­ний приобретает особое значение при установлении степени выраженности дебильности. Возможность перенесения усвоенного опыта свидетельствует о легкой степени дебильности.

Чем глубже выражена дебильность, тем беднее оказывается лексикон больного. Речь изобилует штампами, часто неверно употребляются слова («пустая словесная абстракция»). Это легко ус­тановить при исследовании по методике подбора антонимов, Когда проверяется не только словар­ный запас, но и соответствие слов определенному смыслу. Устная речь имеет выраженные дефекты в произношении: наблюдается косноязычие, шепелявость, плохое различение звуков, путани­ца близких фонем, искажения слов (особенно сложных) при произношении. Словарь, как пас­сивный, так и активный, мал. Слово часто явля­ется не понятием, а названием конкретных объек­тов. Речь плохо оформлена грамматически, фразы односложные. Письменная речь часто не сформи­ рована.

Воображение характеризуется выраженным де­фектом развития фантазии. В эксперименте оказы­ваются невозможными составление рассказов из заданных слов, связная передача событий из соб­ственной жизни.

В эмоциональной сфере пациентов с олигофреническим патопсихологическим симптомокомплексом наблюдается незрелость и малая дифференцированность эмоциональных реакций. Тонкие оттенки чувств пациентам обычно недоступны. Высшие чувства развиты слабо. В переживаниях доминируют элементарные чувства, которые неред­ко исчерпываются удовлетворением физических потребностей. Осознавание эмоций ограничено. Часты как переоценка своих возможностей, некри­тическое отношение к ним, так и переживание чув­ства своей неполноценности в связи с отрицатель­ным отношением со стороны других людей, обиды за свою несостоятельность.

Мотивационно-потребностная сфера отличает­ся низким уровнем мотивационной активности и малым мотивационным разнообразием. Отмечают­ся низкий уровень мотивационного опосредования, слабость целеполагания; несформированность соци­ально направленных мотивов; дефицитарность во­левой активности, высокая внушаемость. При этом можно отметить «угловатость» и несформирован­ность тонких двигательных навыков.

Внешний облик пациентов часто отмечен дизонтогенетическими признаками, такими как выражен­ное ослабление мимической экспрессии, гипомимия, гипопантомимия. Существенное значение имеют ре­чевые нарушения, выраженные затруднения при усвоении инструкций, понимании смысла заданий. Работоспособность в эксперименте низкая, выраже­на истощаемость, существенно снижен темп психи­ческих процессов. Рабочий мотив не формируется, преобладает ведомость. Заинтересованность в ре­зультатах мала. Необходима активная стимуляция для получения продукции в эксперименте. Важным диагностическим аспектом является низкая обуча­емость испытуемых. С этой целью в течение всего исследования проводится обучающий эксперимент, где испытуемому предлагаются разные виды обу­чающей помощи — стимулирующая, уточняющая, организующая — и полный обучающий урок. От степени выраженности олигофренического дефек­та зависит использование испытуемым вида обуча­ющей помощи. Следовательно обучаемость будет различной — от небольшого снижения до полного отсутствия обучаемости.

Виды нозологических форм, при которых встре­чается данный патопсихологический симптомокомплекс, это вся сборная группа олигофрении — от хромосомных аберраций до экзогенно-органических поражений головного мозга в первые три года жизни.


Поделиться с друзьями:

Кормораздатчик мобильный электрифицированный: схема и процесс работы устройства...

Опора деревянной одностоечной и способы укрепление угловых опор: Опоры ВЛ - конструкции, предназначен­ные для поддерживания проводов на необходимой высоте над землей, водой...

Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...

Наброски и зарисовки растений, плодов, цветов: Освоить конструктивное построение структуры дерева через зарисовки отдельных деревьев, группы деревьев...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.055 с.