Судебная власть в Кабардино-Балкарской Республике. Роль Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики в отражении конституционного статуса республики

 

Глава VII Конституции Кабардино-Балкарской Республики посвящена осуществлению судебной власти в Кабардино-Балкарии.

Конституция республики не выделяет понятие судебной власти Кабардино-Балкарской Республики. В ней говорится о судебной власти в Кабардино-Балкарской Республике. Так, согласно статье 10 Конституции, государственная власть в Кабардино-Балкарской Республике осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Сама глава VII называется также без указания принадлежности данной власти – «Судебная власть». Следует заметить, что первоначально в проекте Конституции Кабардино-Балкарской Республики говорилось о судебной системе Кабардино-Балкарской Республики, что, по нашему мнению, юридически необоснованно, поскольку по существу смешивает понятия судебной системы и системы судебных органов (субъекта Федерации) и предполагает наличие самостоятельной судебной системы в рамках единой судебной системы Российской Федерации. В проекте Конституции было записано: «Судебную систему Кабардино-Балкарской Республики составляют Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики, Верховный Суд Кабардино-Балкарской Республики, Арбитражный Суд Кабардино-Балкарской Республики, районные суды и мировые судьи...». Эксперты Совета Безопасности Российской Федерации предложили другую редакцию, которая была впоследствии воспроизведена в части 3 статьи 115 Конституции Кабардино-Балкарской Республики: «В Кабардино-Балкарской Республике действуют Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики, Верховный Суд Кабардино-Балкарской Республики, Арбитражный Суд Кабардино-Балкарской Республики, районные суды и мировые судьи»[215].

Вопрос о наличии судебной власти субъекта Российской Федерации и правомерности использования этого понятия, а также о содержании этого понятия, в целом понятия судебной власти является дискуссионным в науке конституционного права. В юридической литературе справедливо отмечается, что выработка общего понятия «судебная власть» еще ждет своего решения[216]. Некоторые ученые характеризуют ее как «самостоятельное публично-правовое образование, представляющее собой систему специальных государственных и муниципальных органов»[217], как «принадлежащее судам, составляющим единую судебную систему государства, исключительное полномочие по разрешению возникающих в правовой сфере жизни общества социальных конфликтов с использованием установленной законом процедуры, реализуемое в форме конституционного, гражданского, уголовного, административного и арбитражного судопроизводства»[218]. Высказывается и иная позиция, согласно которой судебная власть «есть независимая и самостоятельная ветвь государственной власти, которая на основе права разрешает социальные конфликты, следит за соответствием нормативных и правоприменительных актов Конституции Российской Федерации и законам, а также устанавливает юридически значимые факты. Основной формой реализации судебной власти являются все разновидности правосудия»[219]. По мнению других специалистов, «судебную власть можно представить и рассматривать как некое место в системе социальной организации общества и органов государственной власти, где, в случае необходимости и в пределах, установленных законом, на основании права может осуществляться разрешение правовых споров или конфликтов с целью обеспечения стабильности социальных отношений»[220]. Понимают под судебной властью и «особую разновидность государственной власти, осуществляемую через систему специально уполномоченных государственных органов – судов, реализуемую отдельными должностными лицами – судьями, действующими на профессиональной основе, для выполнения правоприменительных функций с использованием ими принуждения, имеющая специальные задачи и способы их обеспечения»[221].

На основе анализа существующих точек зрения Павликов С.Г. выделяет следующие признаки института судебной власти субъектов Российской Федерации:

1) тесная ее взаимосвязь и взаимообусловленность с федеральной судебной властью, выражающаяся в следующем:

а) в признании федеральной властью общеобязательной юридической силы судов субъектов Российской Федерации, а также обеспечении их исполнения (в том числе принудительного) в любом российском регионе;

б) в признании, в свою очередь, «региональной судебной властью» высшей юридической силы федеральных нормативных правовых актов (за исключением случаев, предусмотренных статьей 73 Конституции Российской Федерации), а также правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации;

2) в определенном «верховенстве» федеральной судебной власти, которое (с учетом необходимости обеспечения трудно «соотносимых» друг с другом принципов федерализма и единства судебной системы) должно выражаться в следующем:

а) в наличии возможности пересмотра судебных решений судов субъектов Российской Федерации, но только после проверки оспариваемого акта апелляционной (кассационной) инстанцией суда субъекта Российской Федерации и лишь при наличии таких нарушений в применении норм материального и процессуального права, которые не носят формальный характер, а в целом обусловили принятие несправедливого и незаконного решения;

б) в наделении судов субъектов Российской Федерации правом применять при рассмотрении дел собственные процессуальные правила, определенные субъектом Российской Федерации, которые, соответствуя общим принципам российского права, призваны обеспечить более быстрое судебное разбирательство и упрощение инициирования его процедуры;

3) максимально тесное взаимодействие суда субъекта Российской Федерации и жителей соответствующего региона[222].

Одним из противоречивых вопросов, относящихся к институционализации системы органов государственной власти субъектов Российской Федерации, является вопрос о том, входят ли в нее судебные органы. Конституция Российской Федерации не содержит нормы, посвященные судебной системе субъектов Федерации. Как отмечает А.П. Любимов, «представляется, что содержащаяся в статье 73 Конституции Российской Федерации формулировка «вся полнота государственной власти» имеет чисто декларативный характер и реально означает просто полномочия, определяемые по остаточному принципу»[223]. Например, согласно действующей Конституции Российской Федерации, судебная власть осуществляется Федерацией, поэтому вряд ли можно говорить, что субъекты Российской Федерации, даже республики обладают «всей полнотой судебной власти, поскольку и судопроизводство, и процессуальное законодательство находятся в ведении Федерации (п. «о» ст. 71). Рассуждая на эту тему, А.П. Любимов отмечает, «если они могут самостоятельно осуществить полномочия судебной власти, то через суды не входящие в российскую судебную систему. Таковыми в принципе являются конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации, хотя и они формально включены в состав единой судебной системы России (ст. 4 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации»); кроме того, мировые суды учреждаются субъектами Федерации, однако они фактически входят в единую судебную систему, так как законность и обоснованность приговоров и других решений мировых судей будут проверять районные (федеральные) суды, а финансироваться мировые суды должны также из федерального бюджета[224].

Конституция Кабардино-Балкарской Республики непосредственно не регулирует вопросы компетенции республики, связанные с организацией и функционированием на ее территории системы мировой юстиции. Согласно части 2 статьи 126 Конституции республики, порядок деятельности и срок полномочий мировых судей Кабардино-Балкарской Республики устанавливаются республиканским законом в соответствии с федеральным законом.

Соответствующий Закон Кабардино-Балкарской Республики «О мировых судьях Кабардино-Балкарской Республики»[225] был принят в 1999 году. В соответствии с данным законом мировые судьи назначаются на должность Парламентом Кабардино-Балкарской Республики по представлению Президента Кабардино-Балкарской Республики, основанному на представлении Председателя Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики. Мировым судьей может стать гражданин Российской Федерации, достигший возраста 25 лет, имеющий высшее юридическое образование, стаж работы по юридической профессии не менее 5 лет, не совершивший порочащих его поступков, сдавший квалификационный экзамен и получивший рекомендацию квалификационной коллегии судей республики. От сдачи квалификационного экзамена и представления рекомендации квалификационной коллегии судей освобождаются лица, имеющие стаж работы в должности судьи федерального суда не менее 5 лет.

Закон устанавливает ограничения для мировых судей. Так, мировой судья не вправе быть депутатом законодательных (представительных) органов государственной власти или органов местного самоуправления, принадлежать к политическим общественным объединениям и движениям, осуществлять предпринимательскую деятельность, а также совмещать работу в должности мирового судьи с другой оплачиваемой работой, кроме научной, преподавательской и иной творческой деятельности.

Мировой судья впервые назначается на должность сроком на три года. При последующих назначениях на должность мирового судьи назначается сроком на пять лет.

Кабардино-Балкарская Республика одной из первых в Российской Федерации создала специализированный орган судебного конституционного контроля – Конституционный Суд. Этот орган был учрежден в республике в 1992 году. Правовое положение, порядок образования и деятельности Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики определяется Конституцией Кабардино-Балкарской Республики и Законом «О Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики» от 25 декабря 1997 года[226].

Конституционные (уставные) суды являются наиболее яркими и адекватными представителями судов субъектов в российской судебной системе. Функционирование конституционных (уставных) судов придает завершенность и целостность демократической, соответствующей принципу разделения властей, организации власти в субъектах Российской Федерации. В этом аспекте их образование является частью формирования конституционно-правового статуса субъекта Российской Федерации[227].

Функционирование конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации весьма актуально и с позиции интересов Федерации в целом. Мы согласны с Ж.И. Овсепян, которая отмечает, что множественность конституционных (уставных) судов способствует повышению авторитета федеральной власти в целом и федерального Конституционного Суда в частности, поскольку неизбежна конкуренция конституционных (уставных) судов республик (соответственно – иных субъектов Федерации) по горизонтали, т.е. между собой, и поскольку существует конкуренция федерального законодательства и законодательства субъектов РФ[228].

В этой связи главной особенностью главы VII Конституции республики можно назвать статью 122, определяющую статус и компетенцию Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики. Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики, как видно из вышеприведенного анализа, не только представляет собой важный составной элемент государственного образования, претендующего на статус демократического правового государства, но и выступает одним из основных звеньев во всем механизме государственной власти республики, играющим существенную роль в выстроенной Конституцией республики системе «сдержек и противовесов», обеспечении необходимого баланса ветвей государственной власти республики.

Функционирование конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации весьма актуально с позиции интересов и Федерации в целом, и в то же время это соответствует интересам субъектов Российской Федерации. С позиции «федерального интереса» функционирование конституционных (уставных) судов субъектов России позволяет формировать в России «правовой федерализм». В условиях федеративного государства каждому уровню законодательной власти должен соответствовать свой уровень органов судебного конституционного контроля, поскольку в классической его модели – судебный конституционный контроль – это прежде всего механизм сдерживания законодательной власти.

Не менее важен и другой момент, как справедливо подчеркивают Г.А. Гаджиев и В.А. Кряжков, «образование конституционных судов как особых судебных органов конституционного контроля – свидетельство того, что происходит правовое обогащение общества. Они несомненно усиливают судебную власть… Создается важная предпосылка укрепления конституционных основ российской государственности, превращения конституции в действующее право»[229].

Заслуживает своего внимания формулирование в Конституции сущности и предназначения Конституционного Суда республики. В соответствии с частью 1 статьи 122 прежней редакции Конституции Кабардино-Балкарской Республики Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики был определен как судебный орган по защите конституционного строя Кабардино-Балкарской Республики. Такое максимально широкое понимание сущности конституционного производства и отведение Конституционному Суду соответствующих роли и места в системе правовых гарантий конституционного строя и в целом в системе институтов конституционного строя представляло собой существенное отличие от всех встречающихся соответствующих положений конституций и уставов других субъектов Российской Федерации, определяющих правовой статус конституционных судов. Так, согласно статье 93 Конституции Республики Дагестан Конституционный Суд Республики Дагестан является судебным органом конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющим судебную власть посредством конституционного судопроизводства. Аналогичные формулировки содержатся в Конституции Республики Ингушетия, Конституции Республики Марий Эл. В соответствии с частью 1 статьи 99 Конституции Республик Бурятия Конституционный Суд Республики Бурятия является высшим органом судебной власти по защите конституционного строя Республики Бурятия. Такая же формулировка закреплена в части 1 статьи 87 Конституции Республики Саха (Якутия). Конституция Республики Северная Осетия – Алания установила, что Конституционный Суд Республики Северная Осетия-Алания является судебным органом, осуществляющим конституционное правосудие в Республике Северная Осетия-Алания, и входит в судебную систему Российской Федерации. Согласно статье 122 Конституции Республики Хакасия Конституционный суд Республики Хакасия является органом судебной власти по защите конституционного строя Республики Хакасия[230]. Конституция Российской Федерации, как известно, не содержит определения понятия Конституционного Суда Российской Федерации.

Показанное отличие ранее действовавшей нормы части 1 статьи 122 Конституции Кабардино-Балкарской Республики – это следствие правовой небезупречности ее формулировки. Она объясняется отчасти отсутствием на 1997 год в Российской Федерации опыта конституционно-правового регулирования данного вопроса. Следует отметить в этой связи, что Кабардино-Балкария одним из первых субъектов Российской Федерации, уже в мае 1992 года, Законом «О Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики» образовала Конституционный Суд республики[231]. В то же время нельзя не признать, что в науке конституционного права к моменту принятия основного закона республики понятие и сущность конституционного судопроизводства, органа конституционного судебного контроля были разработаны в достаточной мере[232].

В силу изложенного обстоятельства разработчики первых конституционных поправок скорректировали положение части 1 статьи 122 и Законом Кабардино-Балкарской Республики от 28 июля 2001 года № 74-РЗ «О поправках к Конституции Кабардино-Балкарской Республики»[233] она изложена в новой редакции: «Конституционный Суд является органом судебного конституционного контроля».

Следует отметить, что процессы организации и деятельности конституционной юстиции в субъектах Российской Федерации идут не беспроблемно. Так в Республике Мордовия упразднен учрежденный ранее Конституционный Суд Мордовии, имели место попытки упразднения конституционных судов в Дагестане и Кабардино-Балкарии. Как полагает судья Конституционного суда Республики Коми С. Толстов: «Не надо лукавить, а следует прямо сказать, что приходиться говорить не о становлении конституционного (уставной) юстиции в субъектах Российской Федерации, а о её медленном отмирании»[234]. Ученые, руководители органов государственной власти указывают на различные причины кризисных явлений в организации конституционной юстиции субъектов. Прежде всего, исследователи говорят о том, что в связи с длительным периодом игнорирования федеральным законодательством конституционных (уставных) судов субъектов возникла «неопределенность» роли и места конституционных (уставных) судов в системе судебных органов Российской Федерации и в системе органов государственной власти субъектов Российской Федерации. Так, например, многие федеральные законы не учитывают факт децентрализации конституционной (уставной) юстиции в Российской Федерации и поэтому наделяют суды общей юрисдикции, арбитражные и военные суды компетенцией, которая в соответствии со статьей 27 Закона «О судебной системе Российской Федерации» отнесена к юрисдикции конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации. Недостаточную интенсивность развития конституционной юстиции в субъектах связывают и с низкой загруженностью данных судов. Однако здесь следует согласиться с мнением М.А. Митюкова, подчеркнувшего что степень загрузки конституционных (уставных) судов нельзя соизмерять с уровнем судов общей юрисдикции: «Конституционные (уставные) вопросы и споры несопоставимы с уголовными и гражданскими делами, тем более с делами об административных правонарушениях. Сама подготовка к разрешению конституционного дела требует иногда многомесячного масштаба изучения не только отечественного, но и зарубежного законодательного, правоприменительного и доктринального массива, а также общепризнанных принципов и норм международного права. Это сложная исследовательская работа, во многом неизвестная судьям общей юрисдикции, да она и не приспособлена к судам, где рассмотрение поставлено «на поток»[235].

Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики состоит из пяти судей, в том числе Председателя Суда и его заместителя.

Часть 2 статьи 122 Конституции Кабардино-Балкарской Республики закрепила полномочие Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики по запросам Президента Кабардино-Балкарской Республики, Парламента, депутатов Парламента Кабардино-Балкарской Республики, Правительства Кабардино-Балкарской Республики, Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики, Арбитражного Суда Кабардино-Балкарской Республики, прокурора Кабардино-Балкарской Республики, органов местного самоуправления Кабардино-Балкарской Республики, общественных объединений в лице их республиканских органов и граждан разрешать дела о соответствии Конституции Кабардино-Балкарской Республики:

а) законов Кабардино-Балкарской Республики, нормативных актов Президента Кабардино-Балкарской Республики, Парламента Кабардино-Балкарской Республики, Правительства Кабардино-Балкарской Республики, нормативных актов органов местного самоуправления;

б) не вступивших в силу международных соглашений и договоров (соглашений) Кабардино-Балкарской Республики.

Часть 3 статьи 122 основного закона республики наделила Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики полномочием по разрешению споров о компетенции:

а) между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики, если спор не подлежит рассмотрению Конституционным Судом Российской Федерации;

б) между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики и органами местного самоуправления, а также между органами местного самоуправления.

Пункт «б» части 3 статьи 122 тем самым закрепляет одну из очень важных особенностей, которая является необходимой и эффективной гарантией обеспечения конституционности при осуществлении местного самоуправления, стабильности муниципальной власти, в какой-то степени гарантией от правового кризиса взаимоотношений органов местного самоуправления. Значение закрепления за Конституционным Судом Кабардино-Балкарской Республики этой довольно объемной и сложной сферы правоотношений особенно велико, поскольку именно муниципальная власть является властью, наиболее приближенной к населению, именно с ней граждане сталкиваются ежедневно и поэтому именно она в первую очередь, несмотря на различные правовые нюансы, олицетворяет в глазах населения власть. Не случайно в связи с этим многие ученые-конституционалисты приветствуют закрепление аналогичных полномочий за конституционными (уставными) судами субъектов Российской Федерации[236]. Следует отметить, тем не менее, что за все время существования данной нормы в Кабардино-Балкарской Республике не возникло ни одного спора о компетенции между органами местного самоуправления, потребовавшего вмешательства Конституционного Суда республики. Между тем нынешняя редакция Федерального закона от 6 октября 2003 года «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в части установления системы органов муниципальной власти и их компетенции не является, к сожалению, идеальной с позиции предупреждения от возможных компетенционных споров и стабильности взаимоотношений органов местного самоуправления в целом.

Часть 4 статьи 122 установила, что Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность закона или иного нормативного акта Кабардино-Балкарской Республики, примененного или подлежащего применению в конкретном деле.

Вышеизложенные полномочия Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики ранее в старой редакции Конституции Кабардино-Балкарской Республики в определенной части пересекались с полномочиями Конституционного Суда Российской Федерации. Возникавшая в этой связи проблема разграничения полномочий Российской Федерации и ее субъектов в сфере осуществления судебного конституционного контроля не могла остаться без внимания ученых-конституционалистов[237]. Так, Г.А. Гаджиев и В.А. Кряжков заметили, что наблюдается неправомерное отторжение части компетенции Конституционного Суда Российской Федерации в пользу конституционных судов республик[238]. В частности, часть 3 статьи 122 ранее действовавшей редакции Конституции Кабардино-Балкарской Республики, закрепившая за Конституционным Судом Кабардино-Балкарской Республики полномочие по разрешению споров о компетенции между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики, вступала в противоречие с положением части 3 статьи 125 Конституции Российской Федерации, согласно которому споры между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации подлежат разрешению Конституционным Судом Российской Федерации.

Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 года №1-ФКЗ «О судебной системе в Российской Федерации»[239] практически снял вопрос о правомерности существования органов судебного конституционного контроля субъектов Российской Федерации, прямо предусмотрев их в статье 27, довольно активно обсуждавшийся в науке конституционного права. Вместе с тем установленная им компетенция конституционных (уставных) судов существенно и, по мнению многих, была неоправданно сужена и вследствие этого расходилась с уже имевшейся практикой конституционного (уставного) закрепления компетенции соответствующих судов. Часть 1 статьи 27 отнесла к ведению конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации вопросы соответствия законов субъекта Российской Федерации, нормативных правовых актов органов государственной власти субъекта Российской Федерации, органов местного самоуправления субъекта Российской Федерации конституции (уставу) субъекта Российской Федерации, а также толкование конституции (устава) субъекта Российской Федерации. Федеральный конституционный закон не предусматривает возможности дополнения этого круга вопросов конституциями и уставами субъектов Российской Федерации, то есть перечень, состоящий из двух названных вопросов, сформулирован как исчерпывающий. Тем самым по сути игнорировалось уже имеющееся в субъектах Российской Федерации и реализовывавшееся конституционное (уставное) закрепление компетенции органов судебного конституционного контроля субъектов Российской Федерации, которое во многих субъектах Российской Федерации было уже, по мнению отдельных ученых, достаточно развито[240]. Таким образом, Федеральный конституционный закон «О судебной системе в Российской Федерации», сняв одну проблему, фактически породил другую, одновременно поставив под сомнение уже принятые решения конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации по вопросам, не оговоренным им.

Исходя из вышеизложенных обстоятельств, Закон Кабардино-Балкарской Республики от 28 июля 2001 года № 74-РЗ «О поправках к Конституции Кабардино-Балкарской Республики»[241] внес ряд корректив в статью 122 Конституции Кабардино-Балкарской Республики. Так, в результате часть 3 статьи 122 дополнилась существенной оговоркой о том, что Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики разрешает споры о компетенции между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики, если спор не подлежит рассмотрению Конституционным Судом Российской Федерации. Тем не менее, и в этой редакции отдельными авторами усматривается вторжение в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации. Так, А.Х. Пихов считает эту формулировку в принципе юридически некорректной. «Возникает вопрос, как может указанный спор не подлежать рассмотрению Конституционным Судом Российской Федерации, если федеральная Конституция относит это к его ведению. Вероятно, законодатель имел в виду возможность рассмотрения подобного спора республиканским Конституционным Судом в том случае, если он не находится на рассмотрении федерального Конституционного Суда. Однако и такой подход является сомнительным, поскольку один и тот же спор может рассматриваться хотя и не сразу, но в двух судебных органах – Конституционном Суде республики, а затем в Конституционном Суде Российской Федерации. Не исключено, что решения данных органов принципиально будут различными. В результате возникнет коллизия юридических сил решений двух судов»[242].

Однако для таких выводов не имеется правовых оснований. Не совпадает уже сам предмет рассмотрения в Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики и Конституционном Суде Российской Федерации. Последний в силу пункта «в» части 3 статьи 125 Конституции Российской Федерации рассматривает споры о компетенции только между высшими органами государственной власти субъектов Российской Федерации, которыми в соответствии с Федеральным законом от 6 октября 1999 года № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» являются легислатура субъекта Российской Федерации и правительство (глава) субъекта Российской Федерации. Таким образом, применительно к организации государственной власти Кабардино-Балкарской Республики предметом рассмотрения в Конституционном Суде Российской Федерации могут быть споры о компетенции только между Парламентом Кабардино-Балкарской Республики и Президентом Кабардино-Балкарской Республики – главой исполнительной власти республики, а также Парламентом Кабардино-Балкарской Республики и Правительством Кабардино-Балкарской Республики – высшим органом исполнительной власти республики в соответствии с Законом Кабардино-Балкарской Республики от 5 июля 2005 года «О системе исполнительных органов государственной власти Кабардино-Балкарской Республики»[243]. Все споры между остальными органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики, а также остальные споры органов государственной власти республики с участием Парламента Кабардино-Балкарской Республики, Президента Кабардино-Балкарской Республики, Правительства Кабардино-Балкарской Республики не подлежат рассмотрению в Конституционном Суде Российской Федерации. Между тем каждый спор о компетенции между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики – это свидетельство определенного сбоя в отлаженном механизме осуществления государственной власти республики, которая может расцениваться как угроза стабильности этого механизма, авторитету государственной власти Кабардино-Балкарской Республики в глазах населения. Соответственно, эти споры не могут оставаться без своего цивилизованного и основанного на Конституции Кабардино-Балкарской Республики разрешения. Вот почему данный предмет судебного конституционного контроля передан Конституцией республики в ведение Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики и не исключен полностью.

Более сложная правовая ситуация в вопросе о подведомственности возникает в случае, когда имеется спор о компетенции между Президентом Кабардино-Балкарской Республики и Правительством Кабардино-Балкарской Республики. Предложенная в свое время первым Президентом Кабардино-Балкарской Республики во внесенном им проекте закона «О системе исполнительных органов государственной власти Кабардино-Балкарской Республики» и впоследствии воплощенная в указанном республиканском законе[244] конструкция системы исполнительной власти республики такова, что орган государственной власти Кабардино-Балкарской Республики, являющийся по Конституции Кабардино-Балкарской Республики главой исполнительной власти республики (Президент Кабардино-Балкарской Республики), и высший исполнительный орган государственной власти республики (Правительство Кабардино-Балкарской Республики) не совпадают. Вместе с тем этот же Закон в специальной статье 4, выстраивающей в системе исполнительных органов государственной власти республики их иерархию, указывает первым в этой иерархии исполнительных органов Президента Кабардино-Балкарской Республики. Налицо внутреннее противоречие, непоследовательность в самом Законе. Таким образом, данная редакция Закона, с одной стороны, и нормы Конституции Кабардино-Балкарской Республики, закрепляющие правовой статус Президента Кабардино-Балкарской Республики как главы исполнительной власти республики и Правительства Кабардино-Балкарской Республики как исполнительного органа государственной власти Кабардино-Балкарской Республики, подотчетного Президенту Кабардино-Балкарской Республики, с другой стороны, вносят в этой части правовую неопределенность. Один орган возглавляет всю систему исполнительной власти и составляющих ее органов, однако в качестве высшего исполнительного органа государственной власти республики указан другой орган, который вместе с тем подотчетен первому.

Поскольку компетенция Правительства Кабардино-Балкарской Республики определяется, в первую очередь, республиканскими законами, прежде всего, Законом Кабардино-Балкарской Республики «О Правительстве Кабардино-Балкарской Республики», возникновение спора о компетенции между Президентом Кабардино-Балкарской Республики и Правительством Кабардино-Балкарской Республики теоретически вполне возможно. В этом заключается еще одна правовая коллизия, поскольку спор о компетенции возникает между органом, наделяющим компетенцией (источником компетенции) и органом, которые ею наделяется (адресатом компетенции). Разграничение компетенции внутри исполнительной власти – конституционная прерогатива Президента Кабардино-Балкарской Республики; законодательное наделение компетенцией исполнительного органа власти является по существу вторжением в сферу исполнительной власти, ограничением ее самостоятельности и не согласуется с конституционным принципом разделения государственной власти на три самостоятельные ветви (статья 10 Конституции Российской Федерации и статья 10 Конституции Кабардино-Балкарской Республики). На федеральном уровне законодательное наделение компетенцией «уполномоченных» исполнительных органов государственной власти Российской Федерации выступает элементом системы «сдержек и противовесов», баланса ветвей государственной власти и не встречает правового препятствия в виде включения Президента России в систему органов исполнительной власти; на республиканском уровне правовая ситуация в силу статуса Президента республики как главы самостоятельной исполнительной власти сложнее. Между тем статья 114 Конституции Кабардино-Балкарской Республики устанавливает, что полномочия Правительства Кабардино-Балкарской Республики определяются Конституцией республики и республиканским законом.

Очевидно, что два органа в споре о компетенции между собой не могут выступать перед Конституционным Судом Российской Федерации одновременно в одном статусе – высшего исполнительного органа государственной власти Кабардино-Балкарской Республики. Конституционный Суд Российской Федерации может посчитать такой спор не подлежащим рассмотрению им. Не могут они выступать в споре о компетенции между собой в одном статусе и перед Конституционным Судом Кабардино-Балкарской Республики. Вот почему в пункте «а» части 3 статьи 122 Конституции Кабардино-Балкарской Республики законодателем использована именно такая формулировка – «если спор не подлежит рассмотрению Конституционным Судом Российской Федерации».

Следует отметить, что Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики за пятнадцать лет своей работы ни разу не рассматривал дела по спору о компетенции между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики. Практически не встречаются они и в практике конституционного судопроизводства других субъектов Российской Федерации. Тем не менее, справедливым представляется высказываемое в научной литературе мнение, что на самом деле, исходя из анализа дел, рассматриваемых конституционными (уставными) судами субъектов Российской Федерации, вопросы компетенции так или иначе возникают в ходе рассмотрения большинства дел, связанных с проверкой конституционности нормативных актов, иногда при толковании конституции (устава). На основе такого анализа уместен вывод о том, что специализированные органы конституционного контроля свои полномочия по разрешению споров о компетенции реализуют не прямым, а главным образом косвенным путем – через иные свои полномочия[245].

В этой связи заслуживающими внимания представляются следующие решения Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики.

В 1994 году группа депутатов Совета Республики Парламента Кабардино-Балкарской Республики обратилась в Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о соответствии указанных постановления и распоряжения Правительства Кабардино-Балкарской Республики в части введения социальной нормы площади жилья и ставки квартирной платы за приватизированное жилье Конституции Кабардино-Балкарской Республики с точки зрения установленного в республике принципа разделения законодательной, исполнительной и судебной власти и закрепленного основным законом разграничения компетенций между органами государственной власти Кабардино-Балкарской Республики.

Во исполнение Закона Российской Федерации «Об основах федеральной жилищной политики» Правительством Российской Федерации 22 сентября 1993 года принято Постан