Проблемы детей - отражение проблем семьи

Глава написана психологом Максимом Бондаренко

Зачастую многие родители недоумевают по поводу того, откуда у их сына или дочери появляются проблемы. Например, ребенок слишком беспокоен, капризен, агрессивен, плохо учится, пропускает занятия, конфликтует с учителями и родителями, излишне тревожен, застенчив, его одолевают всевозможные страхи и так далее. Все это — различные симптомы детских проблем, с которыми приходится сталкиваться родителям. Лишь незначительная часть этих симптомов может быть в чистом виде трудностями самого ребенка. Большинство же из них — это проблемы семьи, в которой этот ребенок живет.

Приведу два примера из собственной практики.

За консультацией к психологу обращается мать с сыном-подростком 13 лет. Мальчик регулярно исчезает из дома, не приходит по несколько дней. Он пропадает в компьютерных клубах, его невозможно оторвать от игр. Мать жалуется, что она извелась с ним, у нее уже нет сил. При этом она говорит о своем сыне с такой ненавистью, словно это ее злейший враг, который испортил всю ее жизнь. Начинаем разбираться: что — к чему. Постепенно выясняем, что в семье нет отца, что мальчик был нежеланным ребенком, что у него есть младшая сестра, на которую направлено все внимание матери и бабушки, а сын при этом чувствует себя изгоем. Я думаю, что дальнейшие комментарии не требуются.

Второй пример.

Отец приходит на консультацию с сыном-подростком. Заявляется проблема плохой успеваемости сына в школе, его нежелания учиться. По ходу беседы выясняется, что отец постоянно ругается с матерью, т.к. ревнует ее. Казалось бы, какое это имеет отношение к учебе сына. Оказывается, что прямое. Поскольку он боится развода родителей, то часть конфликтной энергии в семье неосознанно оттягивает на себя. Для этого ему и «пришлось стать» плохим учеником. В результате родители часть своей агрессии, адресованной друг другу, направляют на сына, который таким вот образом, неосознанно «спасает» семью от развала. Вот и получается, что отец и мать занимаются его «воспитанием» вместо того, чтобы решить проблему в собственных отношениях.

И первый, и второй случаи иллюстрируют известное в психологии понятие идентифицированный пациент. Оно обозначает человека, чей проблемный симптом отражает дисгармонию, существующую внутри семьи. То есть, что-то нарушено в семье, в отношениях ее членов друг с другом, но создающим проблему носителем симптома является только один из них.

Очень часто, в силу своей незащищенности, идентифицированными пациентами оказываются дети. В качестве симптомов при этом может выступать все что угодно: школьная успеваемость, плохая дисциплина, различные заболевания ребенка (например, энурез), всевозможные страхи и фобии и т.д. Например, родители заняты своими проблемами, им не до ребенка и последний, чтобы не чувствовать себя заброшенным, начинает (конечно же, неосознанно) получать плохие отметки в школе. Учителя вызывают родителей, ребенок получает взбучку. В итоге внимание и забота, которых ему так не хватало, получены. Пусть хоть и в такой форме, но это лучше, чем ничего. Путь к решению проблемы найден – для того, чтобы родители его не забывали, ребенку необходимо плохо учиться.

Когда в семье появляется идентифицированный пациент, вся семья, как правило, видит проблему только в нем и обращается за помощью в связи с ним, формулируя свой запрос в таком духе: «что нам делать с этим ребенком?», или «сделайте с ним что-нибудь!». Парадокс заключается в том, что помочь таким детям невозможно, не изменив существующей системы взаимоотношений в семье, которая-то и привела к проблеме. Если, не понимая этого, пытаться воздействовать только на ребенка, то ничего не выйдет.

В середине 60-х годов прошлого столетия проводились исследования в семьях, в которых были больные шизофренией, с целью выяснить, как семейные отношения взаимосвязаны с болезнью одного из членов семьи. Было обнаружено, что изменение состояния больного в ходе лечения приводило к изменению состояния всей семьи. Как вы думаете, в какую сторону? Улучшение больного приводило к ухудшению взаимоотношений в семье! Получаются какие-то жуткие вещи: выходит, что семья неосознанно была заинтересована в тяжелой болезни одного из своих членов. Понятно при этом также, что лечение больного не могло бы дать устойчивых результатов без изменения всей системы взаимоотношений в семье.

Конечно же, шизофрения — это крайний пример, но он иллюстрирует общий принцип, общую закономерность, которая действует и в отношении не столь тяжелых проблем.

К сожалению, оба описанных выше случая с мальчиками-подростками, оказались, как иногда говорят врачи, некурабельными, т.е. слишком запущенными. Родители пришли с запросом: сделайте что-нибудь с нашим ребенком. Они оказались не готовыми увидеть то, как они сами создают проблемы у своих детей. Что ждет их детей в будущем? Думать об этом, увы, слишком грустно.

От подобных вещей не застрахованы и семьи верующих людей, особенно тех, где вера декларируется внешне для себя и для окружающих, идя вразрез с реальными поступками. Я знал одну прихожанку, которая все свое свободное время посвящала очень благородному делу — служению в сестричестве, организованном при храме. Она посещала в больнице детей, лишенных родителей и ухаживала за ними. При этом постоянно жаловалась на проблемы с мужем и собственными детьми: их низкую успеваемость, плохое поведение в школе и т.д. Но ведь, помогая другим детям, она в реальности оставила свою семью. Точнее, что называется, ушла от решения проблем в собственной семье, с головой посвятив себя сестричеству.

Верующие люди вряд ли пойдут к психологу, а скорее обратятся за помощью к батюшке. Но суть их проблемы остается тот же: «что мне делать с моим ребенком?» И здесь мало обычных советов относительно необходимости молиться за своих детей, потому что молитва за кого-то предполагает искреннюю и горячую любовь к этому человеку. В данном же случае речь идет как раз о недостатке таковой любви, ее дефиците. Важно, пообщавшись с этими людьми, показать им, как они своими действиями и своим отношением создают проблемы у своих детей, чтобы через понимание и осознание этого, они смогли стать на путь изменения.

Приведу еще один случай из практики.

Мама привела дочь на консультацию. Девочка училась в 8-м классе. Проблема — курение. Причем проблему заявила мама. Вряд ли дочь пришла бы на консультацию, если бы мать не настояла на этом. В один из моментов, я спросил девочку о том, что для нее изменится, если она бросит курить. Она ответила, что отношения с мамой станут лучше. Это обозначало, что ее курение — симптом, который регулирует ее отношения с мамой. По меньшей мере, с помощью этого симптома она точно привлекала внимание матери к себе. Дальше наша работа была построена в основном вокруг темы взаимоотношений с мамой.

Результаты были таковы: девочка отметила, что ее отношения с мамой улучшились, при этом она как бы попутно перестала курить. То есть курение в данном случае было лишь симптомом, отражающие проблемы в отношениях матери с дочерью.

Если в семье ребенка не достаточно хорошо слышат и понимают, то он начинает обращаться к родителям на языке симптомов — т.е. создает им проблемы, которые они уже не в состоянии игнорировать. Ребенок как бы говорит родителям: «Я нуждаюсь в вашем внимании и заботе!», или «Папа и мама, пожалуйста, не ссорьтесь, я хочу, чтобы вы оставались вместе, ведь я люблю вас обоих!» и так далее.

Поэтому, дорогие родители, если вас вдруг начали беспокоить какие-либо проблемы ваших детей, первым делом поставьте себя на место своего ребенка. Буквально посмотрите на семейную ситуацию его глазами и от его имени опишите, как вы воспринимаете эту ситуацию: что вас волнует, в чем вы нуждаетесь, чего ждете от родителей, что хотите сказать им. То есть сделайте своего рода перевод с одного языка на другой: выразите от лица ребенка то, что он говорит на языке симптома простыми словами, адресованными вам. Часто этого простого шага бывает достаточно, чтобы произошли важные изменения в отношениях.