Тема 11 «Неприкосновенность жилища»

Лекция 9. Неприкосновенность жилища.

Наиболее значительным является негативный аспект права на неприкосновенность частной жизни, который заключается в том, чтобы запретить всем, в первую очередь государству, вмешиваться в частную жизнь, в осуществление этого права.

У этого права имеется и позитивный аспект. Каждое право, в первую очередь, не исключая личных заградительных прав… Две категории прав: личные заградительные права и права на услуги государства. Личные заградительные права - это не какое-то право конкретное, нет такого «». Это название категории прав, содержание которых характеризуется запретом вмешательства кого бы то ни было. В большей степени их содержание охватывается запретом вмешиваться в какую-либо определенную сферу. Перечисляя эти сферы, мы получаем конкретные права. Например, физическая жизнедеятельность человека – право на жизнь, свобода, личная неприкосновенность – право на неприкосновенность частной жизни и т.д.

Почему эти права выделяются? Почему нельзя было их в одно какое-то право объединить? Потому что у каждой этой сферы деятельности возникает определенное своеобразие в отношении вмешательства. Вмешиваться в частную жизнь – совсем не то же самое, что вмешиваться в право на жизнь. У них разные границы, поэтому, с юридической точки зрения, было бы неправильно все так обобщать. А вот если мы возьмем право на неприкосновенность частной жизни, то, как обратили внимание ЕСПЧ и я, это право обобщает ряд конституционных прав: ст. 23, ст. 24 и ст. 25 (КРФ). Они все общаются вместе. Потому что границы их сферы устанавливаются равным образом, и, с юридической точки зрения, в этом смысле неприкосновенность жилища или неприкосновенность переписки – не имеет принципиального значения.

Статья 23

1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

2. Каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения.

Статья 24

1. Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются.

2. Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом.

Статья 25

Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения.

У этого права, как и у любого личного заградительного права, существует главное его содержание – запрет вмешиваться (неприкосновенность чего-то). Но у всех прав, даже личных заградительных, существует позитивный аспект. Позитивный аспект – это право требовать чего-то предоставить, дать или сделать. Возникает вопрос: чем тогда отличие от прав на услуги государства? Права на услуги государства мы не можем реализовать без чьей-то помощи. Право на эту помощь и составляет право на услуги государства, будь то: право на образование, на медицинскую помощь, на использование общественного и культурного наследия и т.д. А вот личные заградительные права наоборот: главное их содержание – не мешать. Уже в принципе этого достаточно. Но они развиваются, и понятно, что не всегда достаточно только этого. Потому что зачастую чтобы это обеспечить требуется еще что-нибудь. Государство говорит - «мы не вмешиваемся. Если Вас будут убивать, мы не вмешиваемся – нам же нельзя вмешиваться. Ну, кто-то нарушает ваше право – потом жалуйтесь, если выживете. Мы накажем этого человека». Понятно, что требуются какие-то гарантии.

Или вот мы идем дальше. Право на свободу и личную неприкосновенность. Есть там позитивный аспект какой-то? Точно так же – мы должны ожидать от государства, чтобы государство боролось с такими попытками, с тем, чтобы не было самих попыток. Нам мало того, чтобы всем запретить. Нужно еще сделать так, чтобы никому не хотелось попробовать это.

Право на неприкосновенность частной жизни, мы говорили, что это право «быть оставленным в покое». Но нам надо, чтобы мы были в покои, не только мы думаем, что нам дано такое право но и быть уверены, что никто и не будет в это вмешиваться, что существуют гарантии. Если гарантий нет, то право нарушается. Например, право на неприкосновенность жилища. Предположим, оно провозглашено. А что если сотрудникам милиции разрешается, в случае необходимости, посещать все наши жилища, и никакой ответственности за такие посещения не будет? Можно ли будет сказать, что право наше нарушено? Конечно. Потому что иначе этот запрет делается бессмысленным. Он эфемерен.

ЕСПЧ всегда очень строго говорит в связи с этим, что если целью ст. 8 является защита личности от произвола властей, то она не просто принуждает государство воздерживаться от вмешательства, а еще возлагает позитивное обязательство, состоящее в фактическом уважении частной жизни.

Статья 8 – Право на уважение частной и семейной жизни

1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности, или защиты прав и свобод других лиц.

Должны создавать условия, когда мы могли бы эти права реализовывать. Важно помнить, что не все сводится только к запрету, но также и к необходимости гарантии. Государство обязано принимать меры для эффективной защиты частной жизни, оно может принимать меры даже в сфере отношений людей между собой. Что это значит? Что даже в семье, которая охватывается частной жизнью, каждый из супругов имеет право на неприкосновенность частной жизни. И в этом смысле конституционный суд всегда разделяет неприкосновенность личной и семейной жизни. С правовой точки зрения это разделение обосновано. Соответственно, каждый из супругов пользуется защитой. Возьмем такой животрепещущий пример: иногда детей из семей забирают сотрудники, в случае если существует угроза в отношении ребенка. Чем обусловлено такое? Мы могли бы сказать. Что сфера частной жизни полностью охватывается отношениями внутри семьи, между родителями и детьми. И естественно, что подобные проблемы должны разрешаться в семье и государство не может вмешиваться подобным образом в вопросы воспитания. Например, папа порит сына за двойки, и порит так, что тот кричит за два квартала. И вот наконец этого мальчика увозят и папу, и маму лишают родительски прав. С точки зрения неприкосновенности частной жизни, это невмешательство в это право. Потому что это вмешательство обосновывается с точки зрения защиты ребенка. Мы не должны семью понимать, как монолит. Да, каждый член имеет свое право частной жизни, и как члены семьи они имеют право частной жизни. Как и все мы: есть наша сфера частной жизни индивидуальная, может быть охвачена сфера корпоративным сообществом, профессиональным, что тоже входит в аспект частной жизни.

Это показывает, что граница между публичным и частным носит условный характер и все зависит от того, с какой стороны мы смотрим. Если мы смотрим изнутри, все будет казаться частной жизнью, а если снаружи, то это нам будет казаться публичной сферой. Например, для тех, кто сидит в этой аудитории, все, что тут происходит, касается только них и части этой аудитории, но, только кто-то выйдет из этой аудитории, для него все, что происходит в этой аудитории, делается публичным. И в этом смысле, чтобы стать частным, надо быть вовлеченным в эту какую-то сферу по отношению к которой мы выносим какие-то суждения. Человек возвращается в аудиторию, и мы охватываем его частной жизнью.

Поэтому, чрезвычайно важно запомнить, что при определенных обстоятельствах у каждого человека существует «правомерное ожидание» защиты частной жизни. Это главное содержание позитивногоаспекта разбираемого нами личного заградительного права. Нарушение этого ожидания влечет нарушение права и, само по себе, является вмешательством.

То есть речь здесь идет о запрете угрозы посягательства на право. Вот мы идем по улице. В некоторых случаях это охватывается нашей частной жизнью – никто не должен к нам подходить, навязывать свое общество. Правопорядок нам гарантирует, мы к этому так привыкли, что даже не обращаем внимания, что никто не будет так делать, иначе будет нести ответственность.

Ярче всего это иллюстрируется неприкосновенностью жилиша. Вот мы ушли из дома и не закрыли дверь. У нас есть правомерное ожидание, что никто не зайдет - никто не имеет права входить, даже если мы не закроем дверь на 150засовов. Или даже если в гостинице мы повесили табличку "не беспокоить". Мы тем самым провели границу, и у нас есть ожидание, что никто не будет нас беспокоить. Мы уже от государства можем это требовать.

Почему тут сказано "при определенных обстоятельствах"? Потому что не при всех обстоятельствах это "правомерное ожидание" может быть. Когда его быть не может? Или когда оно будет неправомерным?

*ответ из аудитории* - санкционированный обыск

При санкционированном обыске вообще никакой охраны частной жизни нет, это как раз обоснованное вмешательство. Когда есть обстоятельства, когда не может существовать правомерного ожидания? Когда мы сами вовлекаемся в публичную жизнь. Мы говорим, что даже будучи вовлеченным в публичную жизнь, у нас остается определенная сфера частной жизни. Но в этом случае у нас нет правомерного ожидания, потому что каждый раз не понятно, где проходит граница между публичным и частным, мы сами ее устанавливаем. Очень трудно понять со стороны, установлена она или нет. Вот я, например. Существует ли у меня ожидание, что вы потом не будете другим, как я выглядел сегодня на лекции? Нет, конечно, у меня даже ожидания такого не может быть. То есть это означает, что в определенных условиях человек должен ожидать, что если он появляется где-то, то о нем или элементах его жизни, будет рассказано другим. Он не в праве требовать, в том числе от государства, запретить это. Если я иду по улице и вижу, что снимает камера около подъезда, могу я потом требовать удаление меня на всех этих записях? Говорят, вот, у меня было "правомерное ожидание", что меня не будут снимать здесь. Заметьте, я говорю не о вмешательстве в это право. Здесь не обязательно публичная жизнь, речь может идти и о частной жизни. Вот представьте, никого нет. Вы выходи из подъезда и заходите, выходите и заходите, а это камера фиксирует, и на 3-ю неделю вы замечаете, что там камера, которая снимает все. Не вас специально, поэтому здесь не было, как раз, специального вторжения. То же самое, как с фотографированием (помните, про Исаакиевский собор говорили?). Объектом является не конкретный человек, а площадка перед подъездом. Фиксировался не отдельный человек, а все, что происходит. В данном случае, может идти речь о правомерном ожидании у человека? Может ли человек, выходя на улицу, иметь правомерное ожидание, что никто не будет его снимать? Нет, конечно. Это ожидание может быть и есть, но оно носит не правовой, а я бы даже сказал "глупый" характер.

Возьмем несколько примеров ограничений. Надо сказать, что приводимые мною примеры носят дикий характер, вы знаете я люблю дикие примеры. Вот, закон "о погребении и похоронном деле". Возьмем статью 14.1.

Погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации. Тела указанных лиц для захоронения не выдаются, и о месте их захоронения не сообщается (ст. 14.1 Федерального закона от 12.01.1996 № 8-ФЗ «О погребении и похоронном деле»).

О чем идет речь? Вот силовики, в ходе проведения террористической операции, кого-то ликвидировали, а родственникам на погребение "ликвидированных" не выдают. Родственников вообще не допускают. Эти трупы правительство где-то сжигает или захороняет, этого никто не знает - это все тайно. Возникает вопрос - нарушается ли здесь право родственников на прощание и захоронение своих погибших в ходе этой операции родственников. Как мы должны анализировать, есть ли тут нарушение? Сначала мы должны установить - есть ли вторжение в частную жизнь? Иначе говоря - охватывается ли вменяемое деяние ст. 8 конвенции или ст. 23 Конституции.

Статья 23

1. Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени.

Статья 8 – Право на уважение частной и семейной жизни

1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности, или защиты прав и свобод других лиц.

Охватывается ли в данном случае? да, охватывается. А какой аспект? Семья. Семейные отношения безусловно охватываются частной жизнью. Прощание с родственниками охватывается семейными отношениями. Именно родственники решают, как хоронить, либо сжигать, либо еще что-то делать. Каждый из нас с вами знает это грустное дело. Кончено, все это определяет семейная жизнь. В рассматриваемом нами случае определяется не только где и как похоронить, но и самое главное - проститься с телом. Сам этот аспект носит исключительно интимный характер. Вспомним 4 аспекта частной жизни, и посмотрим охватывается ими или нет. Очевидно, все эти аспекты есть. Тогда это сфера действия 23 статьи. Значит подобный закон, запрещая это кому-то, вмешивается в нашу частную жизнь. Если есть вмешательство, необходимо понять - обосновано ли оно. Какое у нас для этого есть средство? Ч. 3 ст. 55 КРФ. Если мы хотим обосновать конституционность статьи 14.1 рассматриваемого закона, нам надо исходить из целей, которые этой статьей установлены. Потому что здесь, совершенно очевидно, нет никакого противостоящего права, нет конфликта прав. У родственников тела отнимает государство. Никакого конституционного права у государства в отношении этих трупов нам в голову не приходит. И потерпевший тоже совершенно не при чем, потому что это не потерпевшему даются. Только сугубо ограничение. Т.е. у нас могут быть две ситуации: конфликт прав (тогда мы должны посмотреть на другое право, посмотреть границы, сопоставить и только тогда мы обращались либо к ч.3 ст. 17, либо к ч.3 ст. 55- все зависит от вашего вкуса) и просто ограничивающий запрет (значит сразу обращаемся к ч.3 ст. 55). Что нам надо? Формальный критерий - "могут быть ограничены федеральным законом". Закон у нас есть. Нет закона - сразу неконституционно. Например, если было бы постановление Правительства, то не было бы никакого смысла дальше рассуждать. Далее идут два содержательны критерия - цель и пропорциональность. Сначала проверяется цель, т.к. если нет цели, то нет смысла проверять пропорциональность. Какая цель подходит (это самый главный вопрос)? Сейчас я вам пример приведу. Вот конституционный суд рассматривал это дело и все признал конституционным, естественно. В моем личном рейтинге самых плохих постановлений Конституционного суда это постановление занимает первое место по степени его аморальности. Я немного сжал, потому что там много слов, а смысла - не очень. "Интересы пресечения терроризма, его общая и специальная превенции, ликвидация последствий террористических актов, сопряженных с возможностью массовых беспорядков, столкновений различных этнических групп, между родственниками причастных и непричастных могут обуславливать при определенных условиях установление особого правового регулирования погребения лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции ".

То есть какие тут цели? Ну, во-первых, безопасность, проявляющаяся в том, чтобы была общая и специальная превенция, и обеспечение прав других лиц, в данном случае родственников погибших в результате проведения террористического акта.

Речь идет о лицах определенной национальной принадлежности, потому что в нашей стране терроризм в массовом сознании считается связанным с лицами определенных национальностей. Поэтому КС говорит, что народ в общем, который составляет другие национальности, подавляющее большинство, страдающие от террористических актов. Это может привести к национальным столкновениям во время похорон. Кроме того, КС говорит, что помимо того, что из некоторых террористов делают мучеников, национальных героев, которые погибли во имя страны. Вот Че Гевара в некоторых странах национальный герой, а с другой стороны может рассматриваться как террорист. Ну или как человек, который обосновал право на восстание, но это уже позитивный аспект. Или из истории нашей странны - в конце XIX века существовало огромное количество людей, которые называли себя революционерами. а с другой стороны были террористами - убивали гос. деятелей, взрывали бомбы и т.д. Здесь вопрос оценки не юридической, а нравственной, идеологической и т.д.

Значит цели в принципе есть. Теперь третий аспект - могут ли эти цели быть достигнуты? Является ли это ограничение пропорциональным или необходимым? Эти цели могут быть достигнуты тем, чем

Может ли быть обоснована такая идея как героизация терроризма? С конституционной точки зрения - нет, потому что это прямо основы конституционного строя запрещают в ст. 13 ч.5.

5. Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни.

Эти цели неконституционны. Если запрещается создание таких объединений и распространения такой информации, то и сами цели являются противоправными. Это можно через разные статьи выводить, например, через ч.2 ст. 19.

2. Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.

Само по себе ясно, что терроризм не может быть оправдан. Не может быть создана какая-нибудь газета, которая оправдывала бы терроризм. Абстрактно ясно, но у нас не абстрактно, а конкретное дело - может ли быть запрет выдать тела этих террористов, ну как террористов - неизвестно кого на самом деле - лиц, которые погибли в результате проведения террористической операции подозреваемых в совершении и подготовки этого преступления, потому что может и не быть преступления. Лица, которые сидели в каком-то доме, их окружили, сказали: "Сдавайтесь, террористы. Поступил сигнал, что вы террористы, что вы сейчас здесь взорвете бомбу, чтобы погубить людей, которые у вас в заложниках. один. Никаких переговоров с вами не будет вестись, потому что это запрещено. Готовьтесь". Окруженные скажут - "Мы хотим разъяснений - почему это мы - террористы?". Им отвечают - "С вами не ведут никаких переговоров. Выходите, сдавайтесь или мы вас". А мы им - "Предъявите удостоверение". И там БАХ и все. И вот мы все трупы. Наши родственники захотят узнать, что с нами случилось, им будет отказано. И все, правду они уже не узнают.

Оправдана ли в данном случае эта цель или нет? Вот КС говорит - "пресечение терроризма". Это значит специальная и общая превенции. Общая достигается тем, что те люди, которые захотят стать террористами должны знать, что если их убьют, то их тело все равно не передадут родственникам, и эта идея должна их остановить. Как вы думаете если человек идет на террористический акт, весь обвешанный не какими-то брелками, остановит ли его это? Даже если некоторые религии требуют, чтобы человек был именно похоронен, а не кремирован, а не наоборот. Но понятно, что это никто уже не будет разбирать, а все будет сделано исходя из того, какие есть возможности. Но это вопрос уже - является ли это нарушением религиозных прав умершего, потому что мы строго будем считать, что если человек умер, то субъекта права уже нет, следовательно, никаких прав у него нет. Защищается право на частную жизнь не погибшего человека, а его родственников или заинтересованных лиц. Возьмем пример: Иисус Христос был распят. Его ученики не были его родственниками, с юридической точки зрения они для него никто. А вот вспомните как раз в "Мастере и Маргарите" - кто приходит требовать тело у Пилата? Как раз ученик требует выдать ему тело для погребения. Как должен поступить Пилат, будучи древнеримским юристом? Никак, он спросит: "Кто ты такой, чтобы получить его тело? Есть ли у тебя мандат?". Но мы бы, в отличие от Пилата сказали, что существует право на неприкосновенность частной жизни, которая охватывается и профессиональным общением.

Было бы ошибкой сказать, что общая превенция достигается тем, что человек после будет подвергнут, с точки зрения живого, унизительному погребению. Здесь получается логический круг - вопрос как раз и состоит в том, можно ли таким образом пугать население. Если ты совершишь террористический акт, знай, что с тобой уже никто не будет обращаться по-человечески. Может ли это быть превенцией. Все видят логическую ошибку КС? Иначе говоря, цель, ради которой вводится такое ограничение носит характер устрашения. Устрашение происходит не просто так, а чем-то. Я же не говорю вам: "Я тебя пугаю", и ты боишься. Обязательно нужно пугать чем-то. А КС говорит - "можно этим пугать, потому что это для того, чтобы пугать". Но даже если убрать эту логическую сторону - достигается ли эта общая или специальная превенция? Возникает вопрос - чем больше достигается - тем, что террорист может погибнуть или тем, что он боится, что если его схватят и убьют, то он не будет похоронен, как он хочет.

С другой стороны, возникает вопрос - почему уровень террористической угрозы растет, если даже такие меры не помогают? Если человек сам идет на смерть, может это его остановить? Нет, конечно. Даже если религия предусматривает особый порядок погребения, эта же религия запрещает подрывать всех остальных и себя, в том числе. Даже если это может кого-то отстранить, то можно ли только это посчитать необходимой целью?

Возникает другая проблема, что человек, совершивший теракт, будет похоронен, и, во-первых, эти похороны будут построены как какой-то праздник, что оскорбит тех, чьи родственники погибнут. У них горе, а у нас тут праздник. Это конечно может привести к различным столкновениям. Может ли угроза столкновений и возможность беспорядков быть причиной ограничения конституционных прав? Это может быть достигнуто какими-то другими путями. Для чего тогда существует полиция и государство? Именно для того, чтобы предотвращать подобные инциденты и охранять общественное спокойствие. Как вы думаете, если в Санкт-Петербург приезжает много болельщиков "Спартака" на матч с "Зенитом", это служит причиной возникновения столкновений? Да, и мы знаем, что происходят даже убийства. Означает ли это возможность запрещения болельщикам "Спартака" приезда в Санкт-Петербург? И наоборот, хотя нет, наоборот мы не будем, потому что знаем, что культурные болельщики "Зенита" подобных выходок в отношении болельщиков других клубов себе не позволяют. Все мы понимаем, что эти меры совершенно непропорциональны, несоразмерны. Помните, мы с вами решали задачу про обеспечение безопасности саммита? И тоже там можно всех-всех-всех выселить, и будет полная безопасность. Всех вообще выселить, и в Петербурге не останется ни одного человека вообще, ни одного кота, ни одной собаке. Останется только три бобра, которых нельзя трогать. Мы можем сказать, что, конечно, это делается ради благих целей, потому что в каждом может сидеть террорист. Но это совершенно не пропорционально. Так и здесь, если могут каким-то другим образом быть достигнуты преследуемые цели... Или я тут даже ставлю вопрос про сами цели. Сама по себе эта цель может быть оправдана? Что похороны одного человека. Могут они превратиться во что-то.. можем мы это регулировать как-то? Одни на похоронах плачут, другие молча пьют, третьи на похоронах веселятся и т.д. Какое-то государство может это регулировать? Сказать - "все зависит от того, кого вы хороните. Если хоронят, например, генерала, над ним дают залп, надевают на него ордена, мундир. Может он не хотел этого? Надоел ему этот мундир, он его 50 лет носил, всю жизнь. Он хотел быть похороненным в бабочке. А порядок требует, и вот над ним звучит залп, у него и так всю жизнь шумело от этих залпов, и тут. Может вмешиваться государство в это? Нет, поэтому государство всегда спрашивает родственников. Если они хотят, то этот генерал может быть похоронен с воинскими почестями. Если не хотите, то хороните, как хотите.

В советской время, как вы знаете, множество выдающихся деятелей похоронено у кремлевской стены. И в советское время никто не спрашивал у родственников, что делать. Это был вопрос государственного значения. Хотя на самом деле многие эти люди не хотели быть похоронены в брусчатке или замурованы там, все зависит от того, как вы на это смотрите. А теперь возникает трудность их перезахоронить, учитывая, что они стали частью корабля.. частью команды.

Можем ли мы сказать, что такая цель вообще может быть справедливой? Не только, что она пропорциональна, потому что совершенно понятно, что она не пропорциональна. Мы можем сказать, что эти люди должны быть похоронены в определенных местах или они должны быть похоронены в полной тишине, чтобы никого не было, хотя это само по себе тоже сомнительно. Наконец самый главный вопрос не в этом, а в выдаче тела. Невыдача тела родственникам может ли вообще быть оправдана теми целями, о которых говорит КС? Чтобы родственники могли проститься с телом. Прощание все равно происходит не на самих похоронах. *голос из аудитории* - "Но тут может этническое противостояние начаться". Этническое противостояние может начаться вообще из-за чего угодно, хоть из-за фантика. Кто-то съел жвачку "Love is...", развернул фантик и показал его яркому представителю этнического меньшинства. Тот обиделся, и дальше, посредством накопления сторонников одной и другой частей противоборствующих, разгорелся конфликт. Это я к тому, что это всегда может быть из-за всего. Могут такие цели сами по себе ставиться? *голос из аудитории* - "С точки зрения демократического общества, мы же должны выделять критерии, что цель должна соответствовать целям демократического общества". Ну, это мы не берем, совершенно понятно, что в демократическом обществе ничего подобного быть не может. Собственно говоря, общество тут даже... Почему я не всегда использую это? Потому что в данном случае порядки демократического общества связаны с вопросом о защите определенных базовых конституционных и конвенционных прав. Демократия - это не только волеизъявление, порядок наделения властью высших органов, но и определенный политический режим. В частности, защита прав. А права, которые мы изучаем, являются базовыми. А в данном случае речь идет о нарушении этих базовых прав. Поэтому здесь сказать, что нарушается порядок демократического общества означает сказать, что нарушаются права. А мы еще не выяснили - нарушаются ли права и допустимо ли их ограничение.

Короче говоря, из всех моих длинных высказываний совершенно очевидно, что цели, которые достигаются (ни безопасность, ни права других лиц) не затрагиваются даже, никакого не имеют отношения к безопасности. Мы можем разделить здесь выдачу тела и захоронение. Понятно, что невыдача ничем вообще не обоснована. Какое оно отношение имеет к родственникам пострадавших? К ним это совершенно не относится. Потому что мы же не говорим, что потерпевший имеет право растерзать тело убийцы своего сына.

Это вообще очень аморальная норма, все мы понимаем, что за этим стоит глубокое интимное чувство прощания с человеком, которого ты больше уже не увидишь.

Идем дальше, возьмем другой аспект, который Конституционный Суд игнорирует. Обратите внимание - в отношении кого это осуществляется? В отношении лиц, уголовное преследование которых в связи с участием в террористической деятельности прекращено в результате причинения смерти в ходе предотвращения этого теракта. Эти люди считаются совершившими теракт? Нет, не считаются. Уголовное преследования в их отношении прекращено, т.е. приговора нет. Т.е. речь идет о том, что уголовное дело прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам, в связи со смертью лица. А есть ли какие-то данные, указывающие, что это лицо действительно такое? Если тела никому не выдаются, можно проверить, как умерло лицо? Вот взорвали дом, а в нем 20 человек. И родственники говорят - "Мы узнали совершенно случайно, что погиб наш сын". А им говорят - "а он был террористом". Родственники отвечают - "А мы слышали, что он погиб от того, что он 16 раз упал головой вниз со стула". А государство - "Это террорист. Мы вам ничего не скажем и тело вам не выдадим. Поэтому это все ваши домыслы". Короче говоря, никакой возможности проверить нет. Помните, мы говорили, что право на жизнь, в аспекте позитивного обязательства, требует проведения каждый раз расследования, в т.ч., если погибшее лицо преступник и т.д. В данном случае может ли расследование быть проведено вообще? Конечно нет, потому что оно никогда не будет независимым. Расследование может быть проведено тем, у кого труп.

Хорошо, когда спец. службы долго-долго вели расследование, следили за террористами и взяли их наконец на деле. Но в большинстве случаем не так происходит. Поэтому с этой точки зрения может это быть оправдано? Т.е. выдача тела в данном случае вообще может охватываться даже не правом на неприкосновенность частной жизни, а еще и правом на жизнь, потому что в данном случае убираются те гарантии, которые необходимы для права на жизнь в качестве позитивного аспекта.

Приведем другой пример. Семейный кодекс говорит:

Усыновителями могут быть совершеннолетние лица обоего пола, за исключением, в частности, лиц, имеющих или имевших судимость, подвергающихся или подвергавшихся уголовному преследованию (за исключением лиц, уголовное преследование в отношении которых прекращено по реабилитирующим основаниям) за преступления против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства личности (за исключением незаконного помещения в психиатрический стационар, клеветы и оскорбления), половой неприкосновенности и половой свободы личности, против семьи и несовершеннолетних, здоровья населения и общественной нравственности, а также против общественной безопасности (ст. 127 Семейного кодекса РФ).

Эти лица не могут быть. Понятно, что вопрос усыновления охватывается семьей и, соответственно, правом на неприкосновенность частной жизни. Лицо хочет усыновить ребенка, и всяко препятствие есть вмешательство в частную жизнь, глубоко интимную.

Есть вмешательство, предусмотрено законом. В каких целях? Цель - интересы других лиц, а именно ребенка, потому что наши депутаты считают, что если лицо было осуждено или когда-то, в т. ч. и 50 лет назад, и при этом, например, дело было прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам за ряд преступлений, то оно уже не может быть усыновителем. У нас это довольно распространено, до революции это называлось "поражение в правах".

Возьмем пример, человек 1945 года рождения был в 1965 году осужден за побои. Побои - это нанесение повреждений без причинения вреда здоровью, то с чем почти каждый из нас сталкивался. Папа взял и выпорол сына. Побои? Да. Взял и совершенно случайно попал в нос коллеге. Бывает? Бывает. Поставил подножку, и человек упал, а потом в милицию жалуется. Короче говоря, всякое бывает. Все это мы хорошо знаем, все учились в школе. Побои - преступление против жизни и здоровья. Лицо в 1965 году было осуждено и ему был присужден штраф - 15 рублей. Потом этот человек прекрасно жил, у него родился сын, который, например, погиб. А у сына есть сын, т.е. наш человек - дедушка, который хочет усыновить внука, потому он один, больше у него нет родственников. Этому дедушке будет отказано, и его внук отправиться в детский дом.

Или еще пример. Женщина была судима неоднократно за кражу. И у нее есть дочери, которые также были осуждены за кражу. У них есть дочери, которые несовершеннолетние и встает вопрос о том, что их некому воспитывать. Бабушка хочет (поскольку она уже не может продолжать свои профессиональные занятия) посвятить оставшуюся жизнь воспитанию внучек. Но ей также будет отказано по формальным причинам. Т.е. это сугубо формальный критерий, больше ничего во внимание не принимается. Если прямо написано "не может", то никто уже не будет выяснять. Здесь преследуется цель, чтобы люди, которые приступили закон, не воспитывали детей в духе неуважения к закону и т.д. Является ли эта цель достижимой, достаточной, с точки зрения ч.3 ст.55 для ограничения права на неприкосновенность частной жизни?

Нельзя просто формально сказать, что есть безопасность или есть интересы других лиц. Важно понять, как это цель, а конкретно -воспитание ребенка нормальным членом общества, будет достигаться? Т.е. считается, что она не может быть достигнута, если ребенок будет воспитываться лицом, обладающим всеми признаками, указанными в статье. Это не какая-то абстрактная безопасность, а вполне конкретная.

Вот коллега говорит, что эта цель не может достигаться, она неправильная и неконституционная, потому что интересы ребенка могут не совпадать с тем, что он "хочет быть нормальным членом общества". В том смысле нормальным, котором ему придает большая часть. Можно ли сказать, что Моцарт был нормальным членом общества, потому что папа безжалостно заставлял его с 3 лет безжалостно заниматься на музыкальных инструментах? Можно было бы папу ограничить в родительских правах за то, что ребенок, вместо того чтобы бегать, 16 часов играет на скрипке? А потом возил по всей Европе, заставлял выступать, а деньги брал себе. Тому нравилось играть, как мы знаем. Или вот сейчас, возьмем фильм "Гарри Поттер". Сколько лет главному актеру? Я не очень уверен, что дети так уж хотели претерпевать все невзгоды съемок. Кто-то их привел на кастинг, заставил все это проходить и т.д. Многие из вас ходили в школу только потому, что заставляли родители, причем бесчеловечными методами зачастую. В этом воспитание и состоит - оно всегда связано с принуждением.

В нашем случае, может такая цель достигнута этими людьми? Здесь может быть среди вот этих лиц, которым запрещено, вполне может оказаться лицо. Чтобы разобрать этот случай, надо подвергнуть анализу все элементы этого силлогизма. Какие есть элементы? Есть цель - воспитать хорошего гражданина, чтобы ребенок получил хорошее образование, условия для жизни, и вырос нормальным человеком. Эта цель достигается с помощью того, что запрещается лицам, отбывшим наказание или вообще не отбывавшим наказание за преступление, уголовное преследование в отношении которых прекращено по не реабилитирующим обстоятельствам. Это первый элемент. Что будет в интересах ребенка лучше? <