Она должна была стать капсулой времени.

Оператор связи в ЦУПе Роберт Паркер попросил Сернана не забыть вложить туда маленькую записку для потомков.

«Да, я вложу записку. Никто и не узнает», - ответил Сернан.

Это была шутка-экспромт. А чтобы учёные не поняли его буквально, командир извлёк пробоотборник, подошёл к «Роверу» и показал в телекамеру открытую трубку.

Были отчётливо видны реголит с мелкими камешками.

Запечатав контейнер, Сернан добавил: «Окей, длинная банка закрыта, и я думаю, никто не знает, что в ней, кроме меня».

Сбор образцов в одиночку шёл у Шмитта не так продуктивно, как если бы астронавты делали это вдвоём.

Держать пакет левой рукой и насыпать в него грунт правой в скафандре было довольно сложно.

Шмитт случайно толкнул контейнер с образцами, он опрокинулся, и все пакеты из него вывалились.

Шмитт опустился на колени и на руки, поставил контейнер вертикально и собрал в него все пакеты.

Держа контейнер, Шмитт попытался встать, но споткнулся и упал на грудь.

После этого он наконец-то встал.

Хьюстон попросил Шмитта снять панораму.

От начала 2-й ВКД прошло 4 часа 20 минут.

На Station 3 астронавты находились 29 минут.

Поторопив астронавтов в дорогу, Паркер сообщил, что в ЦУПе нет отбоя от звонящих из Хьюстонского Фонда балета, спрашивают, не сможет ли Шмитт выступить у них в следующем сезоне.

«Надеюсь, смогу», - ответил Шмитт и два раза высоко подпрыгнул вверх на правой ноге, левая при этом была вытянута назад и согнута в колене.

Позже небольшой кратер, у которого астронавты работали на Station 3, был назван Ballet Crater.

От Station 3 Сернан и Шмитт поехали на северо-восток.

Следующую остановку (Station 4) они сделали у большого валуна на краю кратера Шорти (диаметр 100 м).

Кратер Шорти. На внутренней стенке кратера,

Левее центра, видна прожилка оранжевого грунта.

От начала 2-й ВКД прошло 4 часа 49 минут.

В общей сложности астронавты проехали 15,1 км, до лунного модуля по прямой было 4,2 км.

На работу в этом месте оставалось около 30 минут.

Пока Сернан чистил от пыли батареи и телекамеру «Ровера», Шмитт стал осматривать валун и доложил, что рядом с ним обнаружил оранжевый грунт (orange soil).

Сернан попросил его ничего не трогать, пока он сам не посмотрит (позднее Сернан признавал, что поначалу подумал, не утомился ли напарник от долгого пребывания на Луне).

«Он повсюду! Оранжевый!» - взволнованно продолжал Шмитт.

«Действительно. Я вижу это даже отсюда», - подтвердил Сернан и, подняв солнцезащитный фильтр гермошлема, подтвердил это ещё раз.

Оранжевый цвет был различим для специалистов и на Земле на телекартинке, которую передавала камера «Ровера».

Послеполётный анализ оранжевого грунта показал, что он состоял из очень маленьких шариков стекла с высоким содержанием титана и низким содержанием кварца.

Интенсивность цвета зависела от соотношения между титаном и железом.