Из-под таинственной холодной полумаски — КиберПедия 

Биохимия спиртового брожения: Основу технологии получения пива составляет спиртовое брожение, - при котором сахар превращается...

История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...

Из-под таинственной холодной полумаски

2017-08-26 175
Из-под таинственной холодной полумаски 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

 

Из-под таинственной, холодной полумаски Звучал мне голос твой отрадный, как мечта, Светили мне твои пленительные глазки, И улыбалися лукавые уста.   Сквозь дымку легкую заметил я невольно И девственных ланит и шеи белизну. Счастливец! видел я и локон своевольный, Родных кудрей покинувший волну!..   И создал я тогда в моем воображенье По легким признакам красавицу мою; И с той поры бесплотное виденье Ношу в душе моей, ласкаю и люблю.   И все мне кажется: живые эти речи В года минувшие слыхал когда-то я; И кто-то шепчет мне, что после этой встречи Мы вновь увидимся, как старые друзья.   написано в 1841 году

 

 

Прощай, немытая Россия

 

Прощай, немытая Россия, Страна рабов, страна господ, И вы, мундиры голубые, И ты, им преданный народ.   Быть может, за стеной Кавказа Сокроюсь от твоих пашей, От их всевидящего глаза, От их всеслышащих ушей.   написано в 1841 году

 

 

Любовь мертвеца

 

Пускай холодною землею Засыпан я, О друг! всегда, везде с тобою Душа моя. Любви безумного томленья, Жилец могил, В стране покоя и забвенья Я не забыл.   Без страха в час последней муки Покинув свет, Отрады ждал я от разлуки — Разлуки нет. Я видел прелесть бестелесных И тосковал, Что образ твой в чертах небесных Не узнавал.   Что мне сиянье божьей власти И рай святой? Я перенес земные страсти Туда с собой. Ласкаю я мечту родную Везде одну; Желаю, плачу и ревную Как в старину.   Коснется ль чуждое дыханье Твоих ланит, Моя душа в немом страданье Вся задрожит. Случится ль, шепчешь, засыпая, Ты о другом, Твои слова текут, пылая, По мне огнем.   Ты не должна любить другого, Нет, не должна, Ты мертвецу святыней слова Обручена; Увы, твой страх, твои моленья - К чему оне? Ты знаешь, мира и забвенья Не надо мне!   написано в 1841 году

 

 

Договор

 

Пускай толпа клеймит презреньем Наш неразгаданный союз, Пускай людским предубежденьем Ты лишена семейных уз.   Но перед идолами света Не гну колени я мои; Как ты, не знаю в нем предмета Ни сильной злобы, ни любви.   Как ты, кружусь в весельи шумном, Не отличая никого: Делюся с умным и безумным, Живу для сердца своего.   Земного счастья мы не ценим, Людей привыкли мы ценить; Себе мы оба не изменим, А нам не могут изменить.   В толпе друг друга мы узнали; Сошлись и разойдемся вновь. Была без радостей любовь, Разлука будет без печали.   написано в 1841 году

 

Утес

 

Ночевала тучка золотая На груди утеса-великана; Утром в путь она умчалась рано, По лазури весело играя;   Но остался влажный след в морщине Старого утеса. Одиноко Он стоит, задумался глубоко И тихонько плачет он в пустыне.   написано в 1841 году

 

Сон

(В полдневный жар в долине Дагестана)

 

В полдневный жар в долине Дагестана С свинцом в груди лежал недвижим я; Глубокая еще дымилась рана; По капле кровь точилася моя.   Лежал один я на песке долины; Уступы скал теснилися кругом, И солнце жгло их желтые вершины И жгло меня — но спал я мертвым сном.   И снился мне сияющий огнями Вечерний пир, в родимой стороне. Меж юных жен, увенчанных цветами, Шел разговор веселый обо мне.   Но в разговор веселый не вступая, Сидела там задумчиво одна, И в грустный сон душа ее младая Бог знает чем была погружена;   И снилась ей долина Дагестана; Знакомый труп лежал в долине той; В его груди дымясь чернела рана, И кровь лилась хладеющей струей.   написано в 1841 году

 

Они любили друг друга так долго и нежно

 

Sie liebten sich beide, doch keiner Wollt'es dem andern gestehn Heine1     Они любили друг друга так долго и нежно, С тоской глубокою и страстью безумно-мятежной! Но, как враги, избегали признанья и встречи, И были пусты и хладны их краткие речи.   Они расстались в безмолвном и гордом страданье, И милый образ во сне лишь порою видали. И смерть пришла: наступило за гробом свиданье... Но в мире новом друг друга они не узнали.   написано в 1841 году

 

1 Они любили друг друга, но ни один не желал

признаться в этом другому. Гейне (нем.)

 

Тамара

 

В глубокой теснине Дарьяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале.   В той башне высокой и тесной Царица Тамара жила: Прекрасна как ангел небесный, Как демон коварна и зла.   И там сквозь туман полуночи Блистал огонек золотой, Кидался он путнику в очи, Манил он на отдых ночной.   И слышался голос Тамары: Он весь был желанье и страсть, В нем были всесильные чары, Была непонятная власть.   На голос невидимой пери Шел воин, купец и пастух: Пред ним отворялися двери, Встречал его мрачный Евнух.   На мягкой пуховой постели, В парчу и жемчуг убрана, Ждала она гостя. - Шипели Пред нею два кубка вина.   Сплетались горячие руки, Уста прилипали к устам, И странные, дикие звуки Всю ночь раздавалися там.   Как будто в ту башню пустую Сто юношей пылких и жен Сошлися на свадьбу ночную, На тризну больших похорон.   Но только что утра сиянье Кидало свой луч по горам, Мгновенно и мрак и молчанье Опять воцарялися там.   Лишь Терек в теснине Дарьяла Гремя нарушал тишину; Волна на волну набегала, Волна погоняла волну;   И с плачем безгласное тело Спешили они унести; В окне тогда что-то белело, Звучало оттуда: прости.   И было так нежно прощанье, Так сладко тот голос звучал, Как будто восторги свиданья И ласки любви обещал.   написано в 1841 году

 

Свиданье

 

Уж за горой дремучею Погас вечерний луч, Едва струей гремучею Сверкает жаркий ключ; Сады благоуханием Наполнились живым, Тифлис объят молчанием, В ущельи мгла и дым. Летают сны-мучители Над грешными людьми, И ангелы-хранители Беседуют с детьми.   Там за твердыней старою На сумрачной горе Под свежею чинарою Лежу я на ковре. Лежу один и думаю: Ужели не во сне Свиданье в ночь угрюмую Назначила ты мне? И в этот час таинственный, Но сладкий для любви, Тебя, мой друг единственный, Зовут мечты мои.   Внизу огни дозорные Лишь на мосту горят, И колокольни черные Как сторожи стоят; И поступью несмелою Из бань со всех сторон Выходят цепью белою Четы грузинских жен; Вот улицей пустынною Бредут, едва скользя... Но под чадрою длинною Тебя узнать нельзя!..   Твой домик с крышей гладкою Мне виден вдалеке; Крыльцо с ступенью шаткою Купается в реке; Среди прохлады, веющей Над синею Курой, Он сетью зеленеющей Опутан плющевой; За тополью высокою Я вижу там окно... Но свечкой одинокою Не светится оно!   Я жду. В недоумении Напрасно бродит взор: Кинжалом в нетерпении Изрезал я ковер; Я жду с тоской бесплодною, Мне грустно, тяжело... Вот сыростью холодною С востока понесло, Краснеют за туманами Седых вершин зубцы, Выходят с караванами Из города купцы...   Прочь, прочь, слеза позорная, Кипи, душа моя! Твоя измена черная Понятна мне, змея! Я знаю, чем утешенный По звонкой мостовой Вчера скакал как бешеный Татарин молодой. Недаром он красуется Перед твоим окном, И твой отец любуется Персидским жеребцом.   Возьму винтовку длинную, Пойду я из ворот: Там под скалой пустынною Есть узкий поворот. До полдня за могильною Часовней подожду И на дорогу пыльную Винтовку наведу. Напрасно грудь колышется! Я лег между камней; Чу! близкий топот слышится... А! это ты, злодей!   написано в 1841 году

 

Листок

 

Дубовый листок оторвался от ветки родимой И в степь укатился, жестокою бурей гонимый; Засох и увял он от холода, зноя и горя; И вот наконец докатился до Черного Моря.   У Черного Моря чинара стоит молодая; С ней шепчется ветер, зеленые ветви лаская; На ветвях зеленых качаются райские птицы; Поют они песни про славу морской царь-девицы.   И странник прижался у корня чинары высокой; Приюта на время он молит с тоскою глубокой И так говорит он: я бедный листочек дубовый, До срока созрел я и вырос в отчизне суровой.   Один и без цели по свету ношуся давно я, Засох я без тени, увял я без сна и покоя. Прими же пришельца меж листьев своих изумрудных, Немало я знаю рассказов мудреных и чудных.   На что мне тебя? отвечает младая чинара, Ты пылен и желт, - и сынам моим свежим не пара. Ты много видал - да к чему мне твои небылицы? Мой слух утомили давно уж и райские птицы.   Иди себе дальше; о странник! тебя я не знаю! Я солнцем любима; цвету для него и блистаю; По небу я ветви раскинула здесь на просторе: И корни мои умывает холодное море.   написано в 1841 году

 

Выхожу один я на дорогу

 

Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, И звезда с звездою говорит.   В небесах торжественно и чудно! Спит земля в сияньи голубом... Что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего? жалею ли о чем?   Уж не жду от жизни ничего я, И не жаль мне прошлого ничуть; Я ищу свободы и покоя! Я б хотел забыться и заснуть!   Но не тем холодным сном могилы... Я б желал навеки так заснуть, Чтоб в груди дремали жизни силы, Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;   Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея, Про любовь мне сладкий голос пел, Надо мной чтоб вечно зеленея Темный дуб склонялся и шумел.   написано в 1841 году

 

Морская царевна

 

В море царевич купает коня; Слышит: "царевич! взгляни на меня!"   Фыркает конь и ушами прядет, Брызжет в плещет и дале плывет.   Слышит царевич: "я царская дочь! Хочешь провесть ты с царевною ночь?"   Вот показалась рука из воды, Ловит за кисти шелковой узды.   Вышла младая потом голова; В косу вплелася морская трава.   Синие очи любовью горят; Брызги на шее как жемчуг дрожат.   Мыслит царевич: "добро же! постой!" За косу ловко схватил он рукой.   Держит, рука боевая сильна: Плачет и молит и бьется она.   К берегу витязь отважно плывет; Выплыл; товарищей громко зовет.   "Эй вы! сходитесь, лихие друзья! Гляньте, как бьется добыча моя...   "Что ж вы стоите смущенной толпой? Али красы не видали такой?"   Вот оглянулся царевич назад: Ахнул! померк торжествующий взгляд.   Видит, лежит на песке золотом Чудо морское с зеленым хвостом;   Хвост чешуею змеиной покрыт, Весь замирая, свиваясь дрожит;   Пена струями сбегает с чела, Очи одела смертельная мгла.   Бледные руки хватают песок, Шепчут уста непонятный упрек...   Едет царевич задумчиво прочь. Будет он помнить про царскую дочь!   написано в 1841 году    

Пророк

 

С тех пор как вечный судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока.   Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья: В меня все ближние мои Бросали бешено каменья.   Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу Как птицы, даром божьей пищи;   Завет предвечного храня, Мне тварь покорна там земная; И звезды слушают меня, Лучами радостно играя.   Когда же через шумный град Я пробираюсь торопливо, То старцы детям говорят С улыбкою самолюбивой:   "Смотрите: вот пример для вас! Он горд был, не ужился c нами: Глупец, хотел уверить нас, Что бог гласит его устами!   Смотрите ж, дети, на него: Как он угрюм и худ и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!"   написано в 1841 году  

 


Поделиться с друзьями:

Своеобразие русской архитектуры: Основной материал – дерево – быстрота постройки, но недолговечность и необходимость деления...

Семя – орган полового размножения и расселения растений: наружи у семян имеется плотный покров – кожура...

Состав сооружений: решетки и песколовки: Решетки – это первое устройство в схеме очистных сооружений. Они представляют...

История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.025 с.