О сотворении света в сем мире

81. Закрой здесь немного твои плотские глаза, ибо они здесь тебе ни к чему не пригодны, будучи слепы и мертвы, но открой глаза твоего духа, и я истинно покажу тебе творение Божие.

82. Заметь: когда Бог согнал воедино, в одну глыбу, поврежденный салитгер земли и камней, возникший в самом внешнем рождении через возжжение, то третье рождение в природе в глубине над землею не было чисто и светло, так как в нем горел еще гнев Божий.

83. И хотя самое внутреннее рождение было светло и ясно, однако самое внешнее, состоявшее в огне гнева, не могло объять его, но было совсем темным.

84. Ибо Моисей пишет: Und es war flnster auf der Tieffe ("И было темно над глубиною" ("И тьма над бездною"), Быт. 1, 2). Слово auf означает самое внешнее рождение, а слово in — самое внутреннее.

85. Но если бы самое внутреннее рождение было темно, то гнев Божий вечно почивал бы в сем мире и вовеки не стало бы светло; но гнев не коснулся так сердца Божия.

86. Потому он остался сладостным, приветным, благостным, кротким, чистым и милосердным Богом по своему сердцу в самом внутреннем рождении в месте сего мира, и кроткая любовь Его проникает из Его сердца в самое внешнее рождение гнева и гасит гнев. Вот почему Он сказал: "Да будет светло" ("Да будет свет") (Быт. 1, 3).

87. Заметь здесь смысл в высочайшей глубине: слово сказал — sprach произнесено по-человечески. Вы, философы, откройте глаза, я хочу в моей простоте научить вас, каков должен быть язык Божий.

88. Слово sprach собирается между зубами: ибо они стискиваются, и дух с шипом выходит наружу сквозь зубы, и язык изгибается посредине и заостряется спереди, как бы прислушиваясь, что там шипит, и боясь.

89. Но когда дух собирает слово, он закрывает рот и собирает слово в задней части неба над языком в полости, в горьком и терпком качествах.

90. Тогда язык пугается и прижимается к нижнему небу; и тогда дух вырывается из сердца, и заключает слово, собравшееся в задней части неба в терпком и горьком качествах в гневе, и устремляется сквозь ярость наружу, сильный и могущественный, как царь или князь, и раскрывает уста, и господствует могучим духом из сердца во рту и вне рта, и создает могущественный и долгий слог; подобно духу, пробившему гнев, против которого гнев выпускает свой скрежет в терпком и горьком качествах, в задней части неба в полости на языке, но остается при своем праве и на своем месте, и пропускает сквозь себя кроткого духа из сердца, и гремит вослед ему своим скрежетом, и помогает образованию и составлению слова, но при всем своем громе не может сойти со своего престола, и остается пленником в своей полости, и проявляет себя ужасающим образом.

91. Это великая тайна. Заметь здесь смысл: если ты постигаешь это, то правильно разумеешь Божество; если же нет, то не слеп ли ты еще в духе? Не суди, иначе ты наскочишь здесь на крепкие ворота и будешь пленен; если охватит тебя огонь гнева, ты останешься в нем вечно.

92. Смотри же, человек, какие врата неба, ада и земли, а также и всего Божества раскрывает пред тобой дух.

93. Ты не должен думать, что Бог в то время говорил по-человечески, что это было лишь бессильное слово, как у человека. Слово человека хотя и собирается таким же образом, в той же соразмерности, в том же качестве и тем же способом, но только полумертвый человек не разумеет его, а это разумение весьма благородно и драгоценно, ибо оно рождается единственно в познании Святого Духа.

94. Слово же Бога, произнесенное Им в то время в силе, охватывает небо и землю, и небо всех небес, и даже все Божество.

95. Собирается же оно прежде всего между стиснутыми зубами и шипит: это означает, что Дух Святой в начале творения прошел сквозь жесткую, замкнутую стену третьего и самого внешнего рождения, которое состоит в огне гнева в сем мире. Ибо написано: "И было темно над глубиною, и Дух Божий витал над водою"1 (Быт. 1, 2).

96. Глубина означает самое внутреннее рождение, а тьма — самое внешнее, поврежденное, в котором горел гнев; вода означает укрощение духа.

97. А то, что дух с шипением проходит сквозь зубы, означает, что Дух проходил из сердца Божия сквозь гнев; а зубы остаются стиснутыми, пока дух шипит, и не раскрываются, это означает, что гнев не объял Святого Духа.

98. А то, что язык прижимается в нижнем небе, и спереди заостряется, и не дает воспользоваться собою для шипения, означает, что самое внешнее рождение, со всеми тварями, которые в нем, не может ни объять Святого Духа, исходящего из самого внутреннего рождения, из сердца Божия, ни задержать Его своею властью и возбранить Ему.

99. Ибо Он проникает сквозь все замкнутые покои и рождения и не нуждается ни в каком раскрытии, равно как не могут удержать Его и зубы, чтобы Он не прошел сквозь них.

100. А то, что зубы остаются раскрытыми, когда Он с шипением проходит сквозь них, означает, что Он исхождением своим из сердца Божия в творении сего мира снова раскрыл врата неба, и прошел сквозь врата гнева Божия, и крепко затворил диаволу его вечно возжженный дом гнева, из которого он не сможет выйти вовеки.

101. Далее, это означает, что Дух Святой имеет как бы раскрытые врата в доме гнева в сем мире, где Он творит дело свое, непостижимо для врат адовых, и где Он собирает себе святое семя, в вечную хвалу себе, без согласия крепких врат адовых и совершенно непостижимо для них.

102. Подобно тому как дух совершает сквозь зубы исхождение свое и осуществляет принятое решение и, однако, зубы не могут двигаться или постигнуть волю духа, так и Дух Святой, не постигаемый диаволом и гневом Божиим, непрерывно созидает себе святое семя и храм в доме сего мира.

103. А то, что все слово sprach собирается в задней части неба, над языком, в полости посреди терпкого и горького качеств и скрежещет, означает, что Бог собрал место мира сего в средине, у сердца, и снова построил дом в хвалу себе, вопреки всему рычанию и ропоту диавола, и господствует там своим Святым Духом.

104. Подобно тому как дух могущественно и сильно исходит из сердца, сквозь ропот и скрежет терпкого и горького качеств, и исхождением своим господствует в терпком и горьком качествах, непостижимо для них, как могущественный царь, — так и дух Божий господствует могущественно в самом внешнем рождении сего мира, в доме гнева, и порождает себе в нем храм, непостижимый для дома гнева.

105. А то, что терпкий и горький дух так ропщет, когда дух проходит из сердца сквозь его дом и господствует с властью, означает, что гнев Божий вместе с диаволами в доме сего мира сопротивен любви и что оба они во все время мира сего будут сражаться и биться друг с другом, как два враждующих воинства; отсюда берут также свое начало человеческая и звериная вражда и борьба всех тварей.

106. А то, что терпкое и горькое качества вместе собираются в слово и согласуются друг с другом и, однако, один лишь дух сердца произносит слово в устах, означает, что все твари, происшедшие единственно через слово, как-то: звери, птицы, рыбы, гады, зелень и трава, а также деревья и кустарники, слагаются из всего тела злыми и добрыми и что во всех них будет пребывать гневное, поврежденное качество, а также любовь Божия и, однако, все будет движимо духом любви; и обе стороны будут тереться между собою, и давить, и нажимать друг на друга.

107. И поэтому во многих тварях так жестоко разгорится огонь гнева, что все тело вместе с духом составит в аду один вечный салиттер гнева. 108. Ибо дух, рождающийся в сердце, принужден в теле своем двигаться посреди врат ада и весьма легко может возжечься; это словно дерево и огонь: если не польешь водой, загорится.

109. О человек, ты не был сотворен вместе со зверями через слово из зла и добра; если бы ты только не вкусил от зла и добра, то не было бы в тебе огня гнева; но так и ты добыл себе животное тело, да смилуется ныне любовь Божия, это свершилось!

110. А то, что по составлении слова в терпком и горьком качествах в задней части неба, над языком, рот широко раскрывается и вместе с тем исходит к устам собранный дух, родившийся из сердца, а также из терпкого и горького качеств, означает, что твари будут жить в великой скорби и превратности и смогут порождать себя не посредством одного тела, а посредством двух.

111. Ибо терпкое и горькое качества отнимают у духа из сердца силу и заражаются ею: вот почему природа так ослабела ныне в духе сердца и не в состоянии более воздвигнуть собственное внутреннее рождение сердца; и поэтому природа сотворила женщину и мужчину.

112. И это означает также злую и добрую волю во всей природе, а равно и во всех тварях; и что отныне будут непрестанная борьба, битва и умерщвление, отчего сей мир зовется поистине долиною скорби, исполненною крестной муки, преследований, усилий и труда. Ибо когда дух творения вступил в среду, он принужден был слагать творение посреди царства ада.

113. И так как самое внешнее рождение в природе двойственно, то есть зло и добро, то отсюда непрестанная пытка, гнет, скорбь и стон, и все твари принуждены в сей жизни претерпевать мучения, и сей злой мир зовется по справедливости смертным рвом диавола.

114. А то, что терпкий и горький духи в задней части неба, на языке, остаются на своем престоле, и посылают лай свой через слово к устам и, однако, могут сдвинуться оттуда, означает, что хотя диавол, как и гнев Божий, будет господствовать во всех тварях, однако не будет иметь в них полной власти, и будет вынужден оставаться в своей темнице, и лаять на всех тварей, и мучить их, но не побеждать; если только они сами по собственной воле не захотят остаться на его месте.

115. Подобно тому как кроткий дух сердца проникает сквозь терпкое и горькое качества и побеждает их, и хотя и заражается терпким и горьким духом, однако проходит насквозь как победитель; но если бы захотел добровольно остаться в аду в терпком и горьком духах и отдаться в плен, а не сражаться, то вина была бы его.

116. Так бывает и с теми тварями, которые постоянно хотят лишь сеять и пожинать в адском огне, особенно же с человеком, который живет в постоянном вожделении гордости, жадности, зависти и гнева и не хочет ни разу побороться и сразиться с ними духом и огнем любви; он сам навлекает на себя гнев Божий и пылающий адский огонь на тело и душу.

117. А то, что язык так жестоко прижимается к нижнему небу, когда вырывает слово, знаменует душевного духа тварей, особенно человека. Слово, которое собирается в верхнем небе и качествует совместно с терпким и горьким духами, знаменует семь духов природы или звездное рождение, в котором господствует диавол и где Дух Святой противится ему и побеждает диавола.

118. Язык же знаменует душу, которая порождается семью духами природы и есть их сын; и когда семь духов чего-нибудь хотят, язык принужден двигаться по их воле и содействовать им.

119. Если только звездные духи не становятся лживыми и не начинают любодействовать с диаволом, то прячут душевного духа и хранят его сами в своих узах в плену как сокровище, когда сражаются с диаволом; подобно тому как они прячут язык как свою лучшую драгоценность, когда борются с терпким и горьким качествами.

120. Вот тебе краткое и все же правдивое наставление о том слове, которое произнес Бог, в познании духа точно написанное и согласно моим дарованиям и вверенному мне таланту точно сообщенное.

121. Теперь спрашивается: что же сказал Бог? Он сказал: "Да будет свет, и стал свет" (Быт. 1, 3).

122. Глубина: свет произошел из самого внутреннего рождения и снова зажег самое внешнее.

123. Заметь: он снова сообщил самому внешнему рождению природный, свойственный ему свет. Ты не должен думать, что свет солнца и природы и есть сердце Божие, светящее в сокровенном. Нет, ты не должен поклоняться природному свету: он не сердце Божие, но лишь зажженный в природе свет, сердце и сила которого состоят в тучности сладкой воды; и всех прочих духов в третьем рождении не называют Богом, хотя они рождены в Боге и из Бога, однако они лишь дело рук Его, которое не может досягнуть назад, в глубочайшее рождение, и охватить ясное Божество, подобно тому как плоть не может постигнуть душу.

124. Но это не должно быть понято так, будто Божество тем самым отделено от природы; нет, но они — как тело и душа: природа есть тело, сердце Божие есть душа.

125. Теперь кто-нибудь спросит: какой же это свет был зажжен тогда? Было ли то солнце или звезды? Нет, солнце и звезды были сотворены лишь на четвертый день из этого самого света; в семи духах природы взошел некий свет, не имевший собственного места или престола, но сиявший повсюду, однако не ярко, как солнце, но подобно небесной лазури, и светло — по роду неточных духов, пока не последовало затем настоящее сотворение и зажжение огня в воде в терпком духе вместе с солнцем.

 

 

Глава XIX