Виртуал как субъект интернет-культуры

В данном разделе рассматривается новый субъект, порожденный культурой Интернета – «виртуал». Постмодернистская эпоха вызывает всё больше противоречий, связанных именно с ним. Анализ виртуальной личности даёт возможность характеристики современного информационного общества, порождением и субъектом которого он и является.

В конце ХХ века появляется новое явление, не имеющее аналогов в истории человечества – глобальная сеть Интернет. Едва возникнув, она начала стремительно развиваться, инициируя новый этап технологического прогресса. Сейчас Интернет является главным информационным пространством нашего времени. Не только само возникновение, но и само его существование связано с философией современной эпохи: постмодернизмом. Не стоит, конечно, думать, что сеть создавалась трудами философов постмодернистов, но можно заметить ряд моментов, которые роднят их обеих. Во-первых, это выдвинутая Гваттари и Делёзом модель «ризомы» («корневище»), которая характеризуется отсутствием упорядоченности, централизации, симметрии[191]. Если компьютер как электронное устройство представляет собой строго упорядоченную иерархическую систему, то уже сеть Интернет демонстрирует ризоматические множества – огромное количество локальных сетей, объединяющие каждый раз новых пользователей, соединение между которыми невозможно предугадать. Глобальная сеть воплощает в себе все принципы ризоматической структуры: связь и гетерогенность, множественность и незначащий разрыв, картографию и декалькоманию. Таким образом, можно сделать вывод, что Интернет – это ризома и являет собой «номадическое пространство – среду обитания кочевников, и подобно карте, не может быть заключен в рамки какой-либо структурной или порождающей модели»[192].

Второй момент, раскрывающий связь Интернета с постмодернизмом, это гипертекстуальность («ветвящийся текст»). Интернет дает возможность легко переходить от одного текста к другому с помощью гиперссылок, что позволяет говорить о качественно другой структуре построения текста. Поэтому зачастую исследователи отмечают, возникновение постгутенберговской эпохи, так как «текст более не может мыслиться исключительно в качестве линейно выстроенного, имеющего определенную направленность, структуру и границы, то есть, он перестает соответствовать принципам, наложенных как станком Гутенберга, так и мировоззрением модерна, и становится воплощением постмодернистского мироощущения»[193]. В-третьих, родство интернета и философии постмодерна проявляется в интертекстуальности (размывании границ) гипертекста, в результате чего текст лишается законченности, закрытости, он теряет гомогенность, переходя к гетерогенности[194]. Подобное явление вызвано безграничной цитатностью, децентрированностью, деперсонализацией автора. Таким образом, Интернет неразрывно связан с эпохой постмодернизма и является не только результатом технологического развития, но и теоретически оправданным явлением – порождением постмодерна.

Глобальная сеть Интернет, возникнув не более полувека назад, демонстрирует нам новую социальность, перенесенную в виртуальную среду. Можно сказать, что все сферы жизни общества находят своё отражение в глобальной сети. Благодаря различного рода Интернет-сообществам, глобальная сеть создает иллюзию легкодоступности, открытости политической, экономической, социальной и культурной подсистем. Пользователь ощущает себя непосредственным участником их функционирования и модификации. Политическая сфера жизни общества представлена в сети сайтами правительственных структур и политических партий, возможным электронным участие граждан в политической жизни, пропагандой политических идеологий. С другой стороны, на просторах Интернета присутствует политическая дезинформация и информационные войны. Экономическая подсистема жизни общества представлена в Интернете сайтами финансовых и торговых компаний, электронными платежными системами, банковскими структурами, предпринимательством внутри сети (Интернет-магазины, Интернет-услуги). В социально-культурной среде берет свое начало всё киберпространство – социальные сети, форумы, чаты, блоги, многопользовательские виртуальные игры и многое другое. Вместе с тем, Интернет является наглядным примером того, как наука довлеет над всеми сферами жизни общества. Таким образом, каждая из сфер жизни общества получает своего виртуального двойника (пространство симулякров) в глобальной сети и образует разнородный сплав Интернет-культуры.

Американский социолог испанского происхождения, Мануэль Кастельс в своей работе «Галактика Интернет», анализируя Интернет-культуру, даёт ей следующее определение. Это – «культура, построенная на технократической вере в прогресс человечества под воздействием техники, принятая сообществами хакеров, развивающимися на основе свободного и открытого технического творчества, внедренная в виртуальные сети, ставящие своей целью построение нового общества, и материализованная вдохновленными прибылью предпринимателями в творениях новой экономики»[195].

Кастельс выделяет подсистемы такой культуры: техномеритократическая культура (профессиональная техническая элита), культура онлайновых-сообществ (социальная структура Интернета), интернет-предпринимательство (экономическая структура глобальной сети). Они возникают друг за другом, от разработчиков самой глобальной паутины, до коммерциализации сети. Каждая из этих подсистем культивирует своего пользователя, в связи с чем, нам представляется возможным говорить о сетевом человеке как о новом субъекте информационного общества. Субъект в этом качестве уже не может быть описан в рамках классической философии, поэтому для его осмысления и обозначения как определенной единицы предлагаются различные термины. Так, Брюс Стерлинг предлагает термин «техносостояние рассудка», а Уильям Берроуз – «терминальная тождественность». Последний термин признаётся исследователями одним из наиболее удачных, поскольку «терминальная тождественность» – это безошибочно вздвоенное сочленение, в котором мы находим и конец субъекта, и новую субъективность, сконструированную за пультом компьютера или телевизионным экраном»[196]. Такого рода поиск термина сродни сакральному ритуалу – называя имя демона, вы получаете власть над ним.

Сетевой человек (виртуальная личность, сокращенно – виртуал) – это «виртуальная волна, которая пробегает по множеству значений, принимая каждое из них, тем самым находясь в состоянии перманентного изменения»[197]. По аналогии с классическим субъектом у него можно выделить «виртуальное тело» и «виртуальное сознание». «Виртуальное тело» – это само присутствие виртуала в сети (виртуальные имена, пароли, электронные почтовые адреса, личные страницы), иными словами, всё то, что позволяет идентифицировать юзера (пользователя) с тем или иным местом в виртуальном пространстве. «Виртуальное сознание – активность юзера, «внутренняя» составляющая виртуального человека[198]. Анализ виртуальной телесности показывает, что виртуал как субъект информационного пространства – это номад, «кочевник, населяющий пространство, метки которого постоянно смещаются вместе с его трассой... Он двигается и одновременно остаётся на своём месте – подобно кочевнику, он путешествует сидя, но не в седле коня, а в кресле за компьютером»[199], и вместо окружающей степи он видит гиперреальность сети. Что касается виртуального сознания, то оно зависит от мотивации самого субъекта, от его целей активности в сети, а также его собственных представлений о себе (вирт-Эго). Как виртуальное сознание сетевой человек – «это подлинный субъект виртуального: результат взаимодействия, вмятина, оставленная потоками данных, соответствующий моменту агент желаний»[200].

В зависимости от целей активности (он-лайн), можно вычленить типологию виртуальных личностей. Так, выше упомянутое деление Кастельсом Интернет-культуры чётко различает виртуальных субъектов по целям и мотивам их пребывания он-лайн. К техномеритократическим группам относятся разработчики глобальной сети, программисты высокого класса, хакеры. Их цель – обеспечивать нормальное функционирование сети, снабжать пользователей программными новшествами, расширять киберпространство, т. е. способствовать «достижению максимальной продуктивности и технического совершенства, поскольку именно это определяет общую потребность в совместном использовании исходных кодов и сохранении их открытыми»[201].

Культура онлайновых сообществ является, по сути, институциализацией виртуальной коммуникации. Потребности в коммуникации у каждого виртуала различные, что приводит к дроблению иной раз на очень узкие субкультурные группы. Если говорить об общих типах виртуала как носителя культуры онлайновых сообществ, то можно выделить тип геймера, блоггера, художника и работника. Есть также юзеры как пользователи социальных сетей, завсегдатаи форумов, чатов, потребители мультимедийной информации. Яркой фигурой данного коммуникационного пространства является блоггер (автор сетевого журнала). Блоггер – это мультимедийный «поток сознания[202]» (музыка + текст + видео + изображения). Преодоление хаотичности мультимедиа на страничке блоггера достигается профилем пользователя. Блоггер не может быть полностью анонимным, у него есть определенные характеристики виртуала, т. е. виртуальный образ. Как правило, выражается он через статус, который не может быть сведён к кредо или девизу, «суть статуса (ровно как всего виртуального профиля) в потенциальной изменчивости»[203]. На примере блогосферы наиболее заметно стремление виртуала быть «уже не автором, но авторитетом»[204]. Собственно, блоггеры воплощают собой информационную сторону глобальной сети.

Геймеры – обитатели виртуальных игровых проектов, которые являют собой целые миры со своими правилами, культурой, политикой и экономикой. Привлекательность таких проектов очевидна – виртуальность даёт способ быть идеалом, существом-мечтой с невероятными способностями. Здесь доминирует только одно стремление – уйти от реальности в развлечение.

Художником (в широком смысле слова) в глобальной сети может быть любой, ведь виртуал – это тот, кто может легко оперировать с возможным. В глобальной сети процветает креативность: «одно нажатие клавиши, один клик, утверждает нечто в бытии; клавиша enter функционирует подобно завершающей формуле «аминь»[205]. Каждый виртуал занимается, так или иначе, микротворчеством. В то же время, в Интернете процветает сугубо «онлайновое» творчество – нет-арт (демосцена, трекерная музыка, сетевые арт-проекты). В глобальной сети, больше чем где либо, процветает дилетантизм в искусстве, который является прямым следствием микротворчества каждого виртуала.

Юзер как работник – это виртуал, занятый в сфере различных интернет-услуг (фрилансерство, дизайн, интернет-менеджеры и многие другие). Есть ещё и маргинальная составляющая Интернета. Сюда относятся, во-первых, «крэкеры» (взломщики, ошибочно ассоциирующиеся с хакерами). Они нарушают права интернет-пользователей, что противоречит культуре хакеров, поэтому, хоть крэкеры и являются зачастую высококлассными программистами, тем не менее, в группу техномеритократической культуры они не входят. Во-вторых, к маргинальным слоям относятся также и фейки, «тролли», куклы (виртуалы, которые пользуясь анонимностью), действующие либо ради забавы, либо преследуя свои цели, заведомо антагонистичные остальным пользователям сети.

Таким образом, виртуал может быть рассмотрен как симулякр человека, который, тем не менее, представляет собой новый субъект Интернет-культуры. При этом виртуал, как правило, не имеет четко локализированного места в киберпространстве, он может быть, например, одновременно и художником, и геймером, и разработчиком. Общими чертами для всех виртуалов являются: 1) бестелесность, сведение личности к её семиотическим конструированиям; 2) анонимность (произвольная связь между реальной и сетевой личностью; 3) расширенные возможности идентификации (свобода виртуального-образа); 4) возможность иметь несколько виртуальных личностей; 5) автоматизация, возможность программировать активность виртуала, используя компьютерные программы[206].

Имея характеристики виртуалов как субъектов Интернет-культуры, можно анализировать процессы, происходящие и в обществе. Так, если мы проведём аналогию между чертами эстетики посмодернизма и Интернет-культурой, то увидим некоторые характеристики, связывающие проблемы общества и проблемы виртуальной личности. Исследователь М.М. Назаров, выделяет следующие черты: фрагментация, спонтанность, игровое отношение к действительности, отказ от разделения культуры на элитарную и массовую, популярность техники коллажа[207]. Все эти черты мы видим и у виртуального сознания. Собственно, именно проблемы виртуала становятся бичом современности: клиповое сознание, сформированное блогосферами, десенсибилизирующее действие игр с насилием, информационная усталость от огромного количества новостей за которыми невозможно уследить, конформизм, дезинформация, распространение медиавирусов – всё это вызывает множество противоречий, которые требуют своего разрешения.

Другой, позитивной, стороной развития Интернет-культуры, является её многофункциональность, облегчение доступа к различным информационным структурам, повышение ассоциативности мышления, увеличение информационной грамотности.

Таким образом, в 21 веке мы имеем дело с постклассическим субъектом – виртуалом, который является порождением информационной эпохи. Исследователи отмечают, что «налицо факт слияния субъекта и симулякра, т. е. субъект обращается в собственный симулякр, и физически, телесно, оставаясь в действительном мире, он ментально переходит в мир виртуальный, пространство симулякров, где наделяется новым телом, не имеющем ничего общего с телесностью[208]». Емелин В.А. задается вопросом о последствиях такого приумножения самости, видя в этом угрозу её полной вивисекции?[209] Нам представляется, что такая перспектива маловероятна и возможна только в том случае, если человек либо его виртуал (симулякр человека) будет представлять собой ноль. Распространение информационной грамотности должно идти не только количественно (охватывая всё больше населения), но и качественно. Здесь идёт речь о коэволюции. Человек должен понимать все опасности «зависания» в виртуальном пространстве и отдавать себе отчет в конструировании собственного виртуала.