Итоги выводов из предыдущих глав

Прежде чем приступить к формулированию основных руководящих положений, на которых могла бы быть воздвигнута военная система, удовлетворяющая требованиям государственной обороны Франции, небесполезно подвести краткий итог всем заключениям, выявившимся в результате нашего исследования.

Прежде всего выявлено, что при теперешней международной обстановке военные учреждения, созданные законами 1927 и 1928 гг., более не обеспечивают надлежащим образом безопасности страны ни с точки зрения качества (рядовых действительной службы, запасных, командного состава запаса), ни с точки зрения количества войск прикрытия, ни с точки зрения темпа приведения в боевую готовность мобилизованных вооруженных сил нации.

Перед лицом Германии, спешно восстанавливающей свою военную мощь, мобилизовавшей своих специалистов на изыскание и изобретение новых — еще неизвестных и ужасных — боевых средств, одушевленной, как никогда, агрессивными намерениями, становится совершенно очевидной необходимость реформы французской системы.

Надо иметь хорошо обученные контингенты, иметь основательное прикрытие, всегда готовое к действию и опирающееся на приграничные укрепления, но в то же время обеспеченное современными мощными боевыми средствами. Надо иметь быстро формируемые по мобилизации соединения, где кадры опытны и численно достаточны для охвата [157] запасных, хорошо обученных на действительной службе, способных мгновенно вновь делаться солдатами.

Эта армия мирного времени не должна быть исключительно оборонительной. Армия сумеет обороняться лишь в том случае, если она умеет наступать и атаковать.

Догма о ненарушимости фронтов является одним из многих софизмов. Существует софизм в виде веры в заградительное всемогущество автоматического оружия. Эта мощь несомненно ужасна, но у нее есть границы: стоит только нападающему к искусному использованию местности добавить наступательную мощь вездеходных боевых бронированных машин завтрашнего дня, чтобы эти границы стали ясны.

Рядом с предыдущими софизмами стоит и такой: укрепленные районы, якобы, гарантируют полную безопасность. На самом деле нет таких — даже самых усовершенствованных — укреплений, которые были бы застрахованы от прорыва. Как можно заранее знать, какие будут завтра у противника средства для атаки? С другой стороны, бетон и броня стоят не больше того, чего стоят защитники. А твердо ли мы уверены в крепости нервов гарнизонов укрепленных районов? Наконец, пограничные укрепленные районы имеют интервалы и фланги, т. е. создают условия для атак и маневра. Отсюда следствие: прежде всего надо иметь боевой инструмент, опирающийся на те укрепления, гарнизоны которых будут составлять часть войск прикрытия; этот инструмент должен быть способным вести наступательную оборону, быть маневренным, наносящим молниеносные удары, — в том числе и внезапные удары для захвата на неприятельской территории залога в виде военных, экономических и этнических объектов. Впоследствии в составе всей совокупности сил вооруженной нации это орудие, находясь в руках верховного командования, будет наносить очень мощные удары, вследствие чего вновь появятся на полях сражений события, создающие развязку. Рядом и под прикрытием этого — маневренного по преимуществу — боевого средства будет происходить быстрое приведение в боевую готовность всей массы соединений вооруженной нации. Быстрота боевой готовности необходима, так как пулемет вовсе не имеет сверхъестественной заградительной, останавливающей мощи, которую ему иные приписывают, а фронты даже постоянных укреплений ни в какой мере не являются неприступными.

Большая часть мобилизованной армии должна быть способна к ведению маневренной войны. Укрепленные районы [158] сыграют свою роль лишь при условии, что у них будут высококачественные гарнизоны. А это также требует хорошо обученных войск, усиливаемых надежными запасными, в числе которых должно быть не мало профессиональных солдат, в особенности специалистов.

Чем слабее подготовлены запасные, т. е., иначе говоря, чем короче срок службы, тем больше должен быть процент офицеров и унтерофицеров действительной службы. Следовательно, неразумно постоянно сокращать численность профессиональных офицеров и унтерофицеров под тем предлогом, что сокращенная армия мирного времени не должна иметь столько офицеров и унтерцфицеров, сколько их понадобится в военное время действующей армии.

Технику так же, как и качество, нельзя противопоставлять количеству. Между техникой, материальной частью и численностью нет противоречия. Нет смысла считать, что большая численность обязательно и принципиально обречена на вооружение ее худшей материальной частью, худшей техникой. На примере Германии особенно хорошо видна несостоятельность такого представления. Нам нельзя отказываться от большой численности, поскольку у нас не обеспечено превосходство ни в технике, ни в качестве состава.

Мы должны стремиться к созданию первоклассной техники и основательно обученных войск. Последнее требует более длительного срока службы.

Стремление к армии большой численности и в то же время возможно лучше обученной и технически оснащенной не исключает необходимости и возможности иметь отборные войска, составляющие в руках высшего командования маневренное средство, способное создать развязку сражения.

Все большее и большее схватывание современных армий техникой требует каждодневного повышения процента специалистов в личном составе — в том числе специалистов сверхсрочной службы и специалистов-профессионалов.

Крупные механизированные соединения будут по преимуществу средством для достижения внезапности и нанесения мощных ударов. Но по ряду соображений нельзя до бесконечности увеличивать их число.

Вероятность агрессии с заранее намеченным сроком ее начала обязывает создать такую военную систему, которая обеспечивала бы возможность:

— иметь постоянно готовое к действиям прикрытие, очень быстро доводимое до численности военного времени [159] и в высшей степени приспособленное к сочетанию активной обороны с неподвижной;

— мобилизовать армию ускоренным темпом, причем она должна обладать хорошей боевой подготовкой и иметь сильные кадры;

— иметь большие запасы материальной части и методические программы возобновления этой материальной части, а также детально разработанный план мобилизации промышленности.

Профессиональная армия

Является ли профессиональная армия решением той задачи, которая изложена на предыдущих страницах?

Одним из наиболее талантливых сторонников профессиональной армии является подполковник де-Голь, автор цитированной книги «К профессиональной армии».

Однако, несмотря на всю убедительность многих его положений, нельзя разделять всех заключений этого автора.

Де-Голь — сторонник маневренной армии прикрытия в виде высококачественной профессиональной армии, а в то же время он высказывается за сохранение принципа вооруженной нации, создающей всю совокупность вооруженных сил путем формирований при мобилизации.

«Пришел момент, — пишет де-Голь, — когда к массе запасных и рекрут, этому главному элементу национального сопротивления... надо добавить еще боевое маневренное средство, способное действовать без задержки, т. е. постоянное по своей силе и спайке и хорошо владеющее оружием».

Но ведь наряду с отборными контингентами профессиональной армии может быть только милиционная армия, ибо профессиональные войска будут стоить дорого и потребуют таких финансовых жертв от страны, что ей придется урезать средства, выделяемые на армию второй очереди. Надо учесть, что французы по своему умственному складу и по своим наклонностям никогда не смогут сделаться хорошими солдатами милиционной армии.

Если же, наоборот, рассмотреть с этой точки зрения наших восточных соседей, то, несомненно, они сумеют и смогут использовать на войне и качество, и количество. Можно ли надеяться на то, что наша маленькая профессиональная армия, плохо поддержанная неустойчивыми массами, не будет неизбежно раздавлена подавляющими превосходными массами? [160]

Говорят, что пример высоких военных качеств профессиональной армии вызовет у призванных контингентов дух плодотворного соревнования. Однако, правильнее предполагать, что перед лицом такого как бы недоступного идеала они скорее будут испытывать безропотную покорность судьбе, и неизвестно, до чего они могут дойти в этом отношении.

Кроме того, известию, что во Франции демократия не доверяет профессиональной армии, которая будет рассматриваться как преторианская армия {130}, армия государственного переворота. О ней ни за что не захотят даже слушать. Значит, чего ради выдумывать систему, основанную на положении, которое неприемлемо с точки зрения внутренней политики?

Но предположим даже, что это препятствие устранено. Все же остается тот недостаток, что Франция не одарена военным духом, который один только и обеспечивает существование профессиональной армии, как это показывает зарейнский пример. В Германии отмечается любовь к дисциплине, что создает обеспеченность профессиональной армии в отношении надежного, отборного рекрутирования. Во Франции же ничто не дает права утверждать, что списки личного состава профессиональной армии всегда будут заполнены.

Говорят, что цифра в 100000 профессиональных военных, т. е. количество, требуемое де-Голем для его профессиональной армии, уже достигнуто и даже превзойдено в современной французской армии, в которой, однако, эти военные рассеяны понемногу по всей стране. Говорят, что достаточно сгруппировать их в однородное целое, чтобы достичь преследуемой цели. Но на это легко можно ответить, следующим возражением: так как рядом с профессиональной армией должна существовать милиционная армия, то потребуется еще значительное количество профессиональных военных и военных специалистов, так что в итоге по проекту де-Голя потребуется, несомненно, гораздо большее число профессиональных военных, чем их имеется в настоящее время.

Затем, нужно учесть, что условия вербовки в настоящим момент, когда свирепствует экономический кризис, позволили достичь известного благополучия в этом отношении, но что произойдет в тот день, когда безработица станет уменьшаться или совсем исчезнет?{131}

Наконец, нельзя забывать еще одной вещи: именно принцип национальной армии, — единой и однородной армии{132}, [161] — порождает дух самопожертвования и самоотверженности, что позволило вписать в книгу истории незабываемые страницы Марны, Вердена, Соммы, Шампани и мн. др.

Этот принцип, принесший такие плоды, показал также, что он удивительно хорошо приспособлен к национальным особенностям французов. Принцип равенства, лежащий в основе этой системы, отвечает глубоким стремлениям страны, и, несомненно, объясняет в основном, почему система национальной армии дает такие блестящие результаты с точки зрения моральной и социальной.

Создавать из контингентов вооруженной нации армии второй очереди — это значить лишать ее поддержки мощного военного фактора, прежде всего основывающегося на сознании каждого солдата-гражданина, что лишь от его собственных доблестей зависит спасение нации, защита его домашнего очага, его гражданских прав, его чести и независимости.