Вторник, 1 октября 2013 года.

Дженсен сделал глоток кофе, впервые за несколько дней наслаждаясь завтраком «У Нелл». За последние полторы недели он выпил огромное количество мотельной бурды, даже в выходные дни, из-за того, что рылся по утрам в груде материалов об ангелах, сложенных в его номере. Он еще даже не вник в них полностью, лишь распределил на три части: «читать далее», «вероятно, бесполезно», и «безусловно бесполезно». Брайaн слишком хорошо сделал свою работу. Это были две недели, посвященные ангелам, отчетам для Бивера и телефонным звонкам от Эрика, которые всегда заканчивались тем, что Дженсен говорил, что у них ничего нет.

 

Ким была права насчет того, что Томпсон зацепил нападавшего — вещество под его ногтями оказалось человеческой плотью, но она была настолько повреждена отбеливателем, что стала полностью бесполезной. Они уже исчерпали всех возможных свидетелей, которые жили по соседству с Томпсоном, опросили всех сотрудников и знакомых, с которыми после приезда в город восстанавливала старые контакты Смит. Похоже, между жертвами вообще не было связи. За исключением того, что Смит технически была новичком в городе, а Томпсон лишь временно проживал, из-за чего было больше шансов, что их отсутствие заметят не очень скоро. Насколько удалось выяснить, их пути никогда не пересекались, и Дженсен поверил Рассу на слово, когда тот сообщил, что его разговор с Мишей о возможной связи прошел и лучше, и хуже, чем ожидалось, но лишь подтвердил уже имевшуюся у них информацию.

 

Дженсен ковырялся в яичнице, думая о Мише. Уже стало окончательно ясно, что их отношения должны были оставаться строго профессиональными (не то, чтобы Дженсен действительно ожидал чего-то большего), а поскольку Миша не участвовал в расследовании, они не пересекались и даже редко видели друг друга, потому что Миша выбрал для работы больше ночных, а не дневных смен. Но не то, чтобы это действительно беспокоило Дженсена.

 

Той ночью он сделал одну из самых глупых вещей в своей жизни, и был более чем благодарен Мише, готовому притвориться, что ничего не было, но он не мог забыть об обещании, которое ему дал. Он обещал найти убийцу его сестры, а расследование зашло в тупик. Единственным утешением было то, что начальство еще не начало на них давить и требовать ответов... пока. Но он знал, что это произойдет. Особенно, если появится другое тело, и Дженсен не мог отделаться от грызшего его беспокойства, с которым проснулся утром. Может, оно просто было вызвано висевшим в воздухе напряжением из-за приближавшегося шторма. Облака были тяжелыми и серыми, было довольно темно, и даже внутри закусочной по коже танцевали электрические разряды.

 

— Дженсен!

 

Дженсен оторвался от непонятной конструкции, которую соорудил из яичницы, и поднял взгляд. Ему смущенно улыбался Джаред.

 

— Ты в порядке? — спросил тот.

 

— Да, прости. Просто задумался. Неудачный день, я думаю.

 

— Это понятно. Такая погода нервирует людей, потому что ты можешь... почувствовать, будто что-то надвигается. В этом нет ничего необычного.

 

— Нет, нету. Если ты кролик.

 

— Заткнись, — фыркнул Джаред, понимая, что тот его просто дразнит.

 

— Хотите чего-нибудь еще? — улыбнулась Фелиция, наполняя их кофейные чашки и ставя рядом еще одну, со сливками. — Давно я не видела вас здесь после обеда.

 

Дженсен открыл было рот, чтобы попросить какой-нибудь кетчуп для картофельных оладий, но его перебил Джаред.

 

— Да, — огорченно произнес тот, — у нас были напряженные дни. Я так понимаю, ты обычно не работаешь в послеобеденное время?

 

— Как правило, нет. Но Розмари собирается пойти на пару недель на гончарные курсы или курс по стихосложению, что-то в этом роде, которые идут по вечерам, так что я согласилась поменяться.

 

— О, это хорошо. Мы всегда ужинаем здесь.

 

— Да, я слышала. Она не перестает упоминать об этом.

 

— Ну, разве можно ее винить? — усмехнулся Джаред.

 

Фелиция бросила на него игривый взгляд и, уходя, слегка хлопнула его по руке. Джаред смотрел ей вслед, пока она не зашла за стойку, а потом повернулся к Дженсену и погасил улыбку, наткнувшись на его недовольный взгляд и приподнятые брови.

 

— Каждый раз, когда она приходит спросить, не нужно ли нам чего-нибудь еще, она флиртует с тобой, забывает обо всем и уходит, прежде чем я успеваю попросить кетчуп.

 

Джаред пожал плечами.

 

— Серьезно, я думаю, вы оба можете потерпеть. Разве ты, так или иначе, не видишь ее первым делом с утра?

 

Джаред покачал головой.

 

— Нет. Ни разу.

 

Дженсен удивился.

 

— В самом деле? Даже после ужина... когда он был?

 

— Пару недель назад. И — нет. Я пришел, она приготовила ужин, мы поели, и все было хорошо. Мы немного поговорили, а потом мне указали на дверь.

 

— Ха.

 

— Сначала я подумал, что что-то случилось, что я как-то напортачил, но на следующий день она улыбалась, кокетничала и вела себя так, как будто все в порядке.

 

— Может, она придерживается правила трех свиданий?

 

Джаред потер затылок.

 

— Да, в том-то все и дело, верно? Если мы будем ждать до третьего свидания, разве это не будет означать, что мы... встречаемся?

 

— Ага. — Дженсен воткнул вилку в кубик картофеля и полюбовался его восхитительной коричневой, хрустящей корочкой. Ну какие закусочные не держат на столе кетчуп? — Что ж, когда дело касается выбора партнера для легкой интрижки, — Дженсен посмотрел на Джареда и приподнял бровь, — ты выбираешь... неудачно.

 

Джаред бросил в него кусочек тоста.

 

— Не цитируй мне «Индиану Джонса». Ты действительно думаешь, что твой выбор был мудрым?

 

Дженсен нахмурился. Ему действительно не нравилось то, что Джаред знал об одной из двух вещей, которых он реально стыдился.

 

Джаред замер, а потом произнес:

 

— Прости, чувак. Удар ниже пояса.

 

Дженсен пожал плечами.

 

— Но справедливо.

 

— На самом деле нет. Давай сменим тему. Разве сегодня мы не должны получить факс из Миссури?

 

— О, да. — Дженсен почти забыл, что наконец пришло постановление суда о выдачи им накладных из похоронного бюро, где был куплен гроб, в котором нашли тело Смит. Опись товара, заказы, список сотрудников, имевших доступ к складу, должны были прийти по факсу в течение дня. Конечно, они вышли всего на тридцать минут, но Дженсен хотел бы быть на месте, когда их пришлют.

 

Дженсен сделал напоследок глоток кофе и съел одну вилку яичницы, пока Джаред запихивал в рот последний кусок бекона и заворачивал в салфетку сосиску, пряча в карман пиджака. Идя к выходу, они помахали Фелиции. Они уже договорились, что платят по счету во время последнего за день приема пищи или перерыва на кофе по вечерам.

 

Когда они вышли из закусочной, Дженсен почувствовал, как волосы на затылке встают дыбом. Вот-вот на них должна была обрушиться буря. Он пожалел, что они оставили машину у участка. Путь займет около пяти минут, а у них было лишь секунд тридцать сухой погоды. Вдалеке прогремел гром, поднялся ветер, и они ускорили шаг. Улицы были пусты, большинство людей скрылись в домах, почувствовав в воздухе надвигавшийся шторм, поэтому они ясно услышали автомобиль, замедливший позади них ход. Они не сбавили шага, но обернулись и увидели внедорожник с логотипом К9, ехавший рядом с ними. Пассажирское окно опустилось, и Миша посмотрел на них.

 

— Вы знаете, что вот-вот польется дождь, не так ли?

 

— Да, — ответил Дженсен, отмечая, что это были первые слова, сказанные ему Мишей за неделю.

 

— Тогда ладно.

 

Миша закрыл окно и уехал.

 

Джаред повернулся и бросил на Дженсена сердитый взгляд.

 

— Что? Я ничего не сделал.

 

Сзади послышался приближающийся гул сильного дождя.

 

— Черт, — пробормотал Дженсен, и они побежали.

 

Они были под дождем лишь секунд тридцать или сорок пять, но ливень оказался настолько сильным, что к тому времени, когда они ворвались в участок, они уже полностью промокли. Когда они остановились, капая на входной коврик, Рейчел оторвалась от подпилки своих ногтей.

 

— Полотенца в раздевалке, — сказала она, указывая на коридор справа от нее, затем вернулась к исправлению ногтя на мизинце.

 

Джаред и Дженсен пошли по коридору, хлюпая водой в туфлях, пока не наткнулись на вращающуюся дверь, на которой висела табличка мужской раздевалки. Когда они вошли, на них обрушилась вонь пота и плесени, настаивавшаяся в течение двух десятилетий, а полотенца, которыми они сушили волосы, лица и шеи, оказались жесткими и изношенными.

 

— Хотел бы сейчас иметь короткие волосы, да, хиппи? — спросил Дженсен.

 

— Заткнись. Если бы не ты, я бы не промок.

 

— Это еще почему?

 

— Ну, он бы, наверное, предложил меня подвезти.

 

— Сомневаюсь. Он задница.

 

— Хм, знаешь, в этом случае я приму твою сторону. Ты был груб со своим ответом, но это не причина нас бросать.

 

— Я не был с ним груб.

 

— Дженсен, ты был так явно чем-то раздражен. У вас двоих были встречи в последнее время, о которых я не знаю?

 

— Вовсе нет. Мы даже не разговаривали неделю.

 

Джаред усмехнулся и протер полотенцем костюм, что, впрочем, помогло мало.

 

— Может, в этом и проблема. Он чувствует, что им пренебрегают.

 

— Это не... в этом нет смысла.

 

— Есть, если он, знаешь, тоже на тебя запал.

 

— Я на него не запал. Мы не в средней школе.

 

— Ладно, ты хочешь его.

 

— Джаред, — резко произнес Дженсен, оглядывая пустой ряд шкафчиков.

 

Джаред вздрогнул, понимая, что они могут быть не одни. По крайней мере, они не произносили никаких имен. Хотя, в небольших городках местоимения тоже могут поведать немало.

 

— Ладно, я знаю, как ему отплатить.

 

Дженсен кинул полотенцем в голову Джареда и вышел из раздевалки. Джаред последовал сразу за ним, и они услышали несколько адресованных им смешков, пока пересекали общий зал. Гром гремел нерегулярно, и был прекрасно слышен каждый их хлюпающий шаг. Дженсен почувствовал, как Джаред сжал его плечо и повернулся, чтобы взглянуть на него, но тот наклонился вперед и посмотрел в сторону Мишиного стола.

 

— Банни! — позвал Джаред. — Иди ко мне!

 

Полицейская собака взволнованно взвизгнула и бросилась через зал, чтобы прыгнуть на Джареда. Она полностью проигнорировала команду хозяина, приказывавшего вернуться. Миша направился к ним, его брови раздраженно подергивались, и Дженсен не смог сдержать ухмылку. Джаред улыбнулся Мише, почесывая голову Банни, которой она прислонилась к его ноге.

 

— Это самая дисциплинированная собака, которую я когда-либо я дрессировал, агент Падалеки. Когда она на дежурстве, то подчиняется всем командам и игнорирует отвлекающие факторы. И тут появляетесь вы.

 

В ответ Джаред наклонился и чмокнул Банни в макушку. Она заскулила и завозилась, пытаясь поцеловать в ответ.

 

— Серьезно? Только потому, что я позволил вам двоим немного намокнуть?

 

— Немного? — проворчал Дженсен.

 

Миша с легкой улыбкой взглянул на него и буквально просканировал взглядом его тело. Что вовсе не вызвало вспышку возбуждения. Миша пожал плечом.

 

— Вы закончили с моей собакой? — спросил он.

 

— Да, полагаю, — вздохнул Джаред. — B своей квартире я не могу завести собаку. Это отстой.

 

— Факс из Миссури еще не приходил? — ни с того ни с сего спросил Миша.

 

Дженсен поднял бровь.

 

— Откуда ты о нем знаешь?

 

— Ваша работа здесь не такой уж секрет.

 

— Нет, еще не пришел. Но могу я задать вопрос, с кем мне нужно поговорить, чтобы получить доступ к хранилищу улик?

 

Миша скрестил руки на груди, все еще позволяя Джареду гладить Банни.

 

— Смотря для чего.

 

— На днях я, основываясь на ключевых словах, провел поиск в базе данных по старым полицейским рапортам, чтобы увидеть, не было ли в прошлом нераскрытых убийств, которые могли бы указать, что, еще не разработав свою технику, он начинал здесь.

 

— Нашел что-нибудь?

 

— Не сами убийства. Было кое-что о нанесении увечий животным, но преступник был несовершеннолетним, так что записи закрыты. Однако я подумал, что если фото или отчеты о повреждениях все еще сохранены, их можно было бы изучить. Многие серийные убийцы в молодости начинали с животных.

 

— Думаю, Дэн мог бы... Эй, Дэн! — Миша повернулся к человеку, выглядевшему так, будто ему осталось дня три до пенсии. — Tы можешь помочь агенту Эклзу с...

 

— Нет. Белколиз отличился.

 

— Что б меня, опять?

 

Дэн пожал плечами, и вздох Миши больше походил на стон.

 

— Агент Падалеки?

 

— Да?

 

— Присмотрите за Банни?

 

— Конечно!

 

Дженсен и Миша внимательно посмотрели на Джареда и Банни. Трудно сказать, кто из них был больше похож на щенка. Миша повернулся и махнул рукой, призывая Дженсена следовать за ним.

 

— Помнишь номер дела? — спросил Миша.

 

— Я его записал. Сейчас вернусь.

 

Дженсен почти бегом направился к их офису и отпер дверь. К счастью, блокнот лежал на столе, а не в сейфе с ноутбуком. Дженсен скинул мокрый пиджак, вынув из нагрудного кармана удостоверение, и повесил его сушится на спинку кресла. Он убрал бумажник в карман брюк и одернул рубашку, чтобы она не прилипала к телу. Кое-где она была сухой, но спереди большая ее часть промокла, и он пожалел, что не носит майку, поскольку тонкая ткань обрисовывала тело, не скрывая его соски. Он вернулся в общий зал и подошел сзади к Мише, загружавшему поисковую программу. Дженсен зачитал номер, и Миша вбил его в строку поиска. Как и вчера, личных данных в записи не было. Миша прокрутил страницу вниз, а потом постучал пальцем по монитору.

 

— Итак, все же должно быть несколько фотографий изуродованных животных. Но это было в 1992 году. Более чем вероятно, что у нас больше нет этих материалов. Ты можешь проверить хранилище улик, но старые записи много раз перевозили, вполне возможно, что тех, которым двадцать лет, больше не существует.

 

— Но я могу попасть туда? Без сопровождения полицейского из Элтона?

 

Миша поморщился.

 

— Наверное, нет. Эй, Реджи!

 

— Миша, можешь подождать? — ответила молодой офицер, проходя мимо стола. — У меня звонок.

 

Миша повернулся на стуле и посмотрел на человека, сидевшего за столом через проход от него.

 

— Нет. Мне нужно разобраться с кучей бумажной работы, потому что твоя псина нашла пятьдесят кило кокса в багажнике машины туриста.

 

Миша нахмурился, сверля взглядом его затылок.

 

— Да ладно, офицер Коллинз, — сказал Дженсен, привлекая его внимание. — Я уверен, что курильщики марихуанны не высунутся в эту бурю на улицу.

 

— Ты действительно думаешь, что это все, что я делаю? Арестовываю подростков, курящих травку?

 

Дженсен не улыбнулся, но был уверен, что Миша добивался именно этого. Затем тот фыркнул, сдаваясь.

 

— Идея сопровождать меня в хранилище улик действительно кажется настолько отвратительной?

 

За окном сверкнули молнии, следом раздались раскаты грома. Все на мгновение замолчали, затаив дыхание, но затем уровень шума вновь возрос, когда люди вернулись к работе.

 

Дженсен неловко рассмеялся.

 

— Это значит да?

 

Миша не сдержал улыбку, впрочем, почти сразу стер ее с лица.

 

— Пошли уже.

 

Они направились по коридору, который привел их к лестнице в подвал. Краем глаза Дженсен увидел Джареда, дававшего Банни сосиску с таким видом, будто уговаривал ее перейти в ФБР. Шторм был настолько ужасен, что не ощущалось никакой разницы между помещениями наверху и подвалом, в котором полностью отсутствовали окна. Они пошли по направлению к лаборатории Ким, Дженсену теперь был хорошо знаком этот маршрут, но потом свернули налево, ко входу в хранилище улик. На стуле, выпрямившись, сидел молодой офицер, и он старательно проследил, чтобы Миша и Дженсен правильно заполнили журнал регистрации. Он отпер шедшую от пола до потолка решетчатую дверь, впустил их и запер ее за ними. Миша провел Дженсена мимо рядов полок, забитых до отказа коробками и даже несколькими морозильными камерами. Позади была дверь, которая вела в комнату, казавшуюся размером в тысячу квадратных футов и была полностью заполнена огромными картотечными шкафами примерно с него ростом. Дженсен тихо присвистнул.

 

— Как много преступлений случается у вас в Элотне, ребята?

 

Миша улыбнулся и щелкнул тумблером. Замерцала пара ламп, но большая часть комнаты осталась в тени.

 

— Когда двадцать лет назад был построен новый участок, идея состояла в том, чтобы хранить все записи Элтона. С середины восемнадцатого столетия. План с тех пор слегка изменился.

 

Дженсен фыркнул, пока они шли вдоль рядов, проверяя этикетки и ища начало нужной им нумерации.

 

— Многие из записей были перенесены в новое здание мэрии. Старые переписи населения, свидетельства о рождении и смерти. Все в таком духе.

 

— Но почему они вообще хранились в полицейском участке?

 

— Это комната облицована сталью.

 

— Защищена от пожара.

 

— Точно.

 

Дженсен хмыкнул.

 

— Непроницаема даже для Супермена.

 

Миша усмехнулся.

 

— Она не из криптонита.

 

Дженсен открыл было рот, чтобы умно отпарировать, но потом понял, что противопоставить ему нечего.

 

— В любом случае, большинство шкафов пусты.

 

— Почему? Ведь есть свободное место?

 

— Записи были перевезены, чтобы перевести их в электронный вид. Я не помню, просили мы вернуть бумажные копии или нет. Кажется, должны были. О, мы пришли.

 

Миша свернул в узкий ряд, прошел половину пути, повернул направо, скользя пальцами по этикеткам. Дженсен замер. Эти пальцы были длинными, тонкими и обманчиво хрупкими на вид. Он мог представить несколько вещей, которые можно было бы с ними сделать. Он встряхнулся и сосредоточился на Мишином лице. Это совсем не помогло. Сегодня тот был чисто выбрит, что бывало далеко не всегда, и даже в тени его глаза казались возмутительно синими.

 

— Должно быть здесь, — произнес Миша, останавливаясь перед одним из шкафов, его тонкие пальцы сомкнулись на ручке.

 

Дженсен шагнул вперед, скользнул пальцами по Мишиным волосам, взял его за подбородок и повернул к себе лицом. Ошеломленное выражение на лице Миши полностью соответствовало удивлению Дженсена от своих собственных действий. «Вот вам и профессиональные отношения», — подумал Дженсен, держа Мишу в полу-объятиях и наклоняясь вперед. Он поцеловал его, едва сдержав стон, когда понял, что ощущение мягких полных губ Миши было даже лучше, чем он помнил. А он пытался вспомнить, чуть ли не ежедневно.

 

Миша слегка оттолкнул его назад.

 

— Эклз! Серьезно, ты и твой выбор времени...

 

Дженсен притянул его обратно, одной рукой проведя сверху вниз по Мишиному предплечью, а второй удерживая его за затылок.

 

— Не моя вина, — прошептал он в поцелуй. — Думаю, твоя. — Поцелуй. — Помнишь, Тай сказал, что у тебя ужасное чувство времени? — Поцелуй. — Ничего не могу поделать. — Более продолжительный поцелуй.

 

— Бьюсь об заклад, ты мог бы, если бы попыта.. ммн. — Языки коснулись друг друга. — Проклятье, Эклз. — Поцелуй. — Я не... — Поцелуй. —...собираюсь обжиматься... — Eще один, более глубокий поцелуй. —...с тобой в... ох, черт.

 

На несколько долгих минут они замолчали. Их руки оставались выше талии (главным образом потому, что оружие и другие девайсы, прикрепленные к ремню, создавали эффективный барьер для доступа ко всем точкам южнее), и они просто позволили своим губам, языкам и иногда зубам изучать друг друга теперь, когда была такая возможность.

 

Стук за пределами комнаты заставил их отпрянуть друг от друга, но Дженсен продолжил обнимать Мишу за талию, не давая ему далеко отстраниться. Они молча стояли, тяжело дыша, прислушиваясь, чтобы заметить, если кто-то войдет. Раздались еще несколько глухих ударов и отдаленный звук закрывающейся входной двери. Миша облегченно вздохнул и одарил Дженсена уничижительным взглядом, от чего тот лишь улыбнулся. Миша нахмурился сильнее. Дженсен наклонился и провел губами дорожку по линии его подбородка.

 

— Так, на этот раз это у тебя неудачное чувство времени. Отстань от меня!

 

Дженсен мог бы послушать его, если бы в Мишином голосе было хоть немного уверенности. И если бы его рука не обнимала его сзади за шею.

 

— Нет, это все ты, Миш. — Дженсен глубоко вдохнул, утыкаясь носом ему за ухо.

 

Миша сжал одной рукой его плечо, а второй скользнул вверх, зарываясь в волосы Дженсена.

 

— Какого хрена, Эк... Эклссссс, — прошипел Миша, резко выдыхая, когда Дженсен всосал в рот и слегка прикусил мочку его уха. — Миша. Миша, меня зовут Миша... Дженсен.

 

— Ладно.

 

Дженсен отпустил мочку и лизнул кожу рядом. Миша полностью повернулся к нему, и Дженсен крепче обнял его за талию, притягивая ближе.

 

— Так, Дженсен, мы можем это контролировать.

 

— Говори за себя. Ты не единственный, попавший под временное проклятие. — Рука Дженсена опустилась ниже. Черт, он действительно должен остановиться.

 

— А, так ты веришь в проклятия и сглазы, да? — Дженсен удивился тому, каким вдруг жестким и горьким стал голос Миши. — Mожет, нам нужно придать это гласности и использовать тебя в качестве приманки для Убийцы Ангелов?

 

Дженсен выпрямился и отступил, почувствовав, как подкатывает тошнота. Он, блядь, сделал это снова. Миша сразу же бросил на него извиняющийся взгляд, но Дженсен не обратил на это внимания. С ним было что-то не так. Он никогда раньше не действовал с позиции силы, так почему же именно его он не может оставить в покое?

 

— Дженсен, прости, я не имел в виду...

 

Дженсен прервал его, открывая ящик, на ручку которого Миша ранее положил руку. Даже еще не вытащив его полностью, Дженсен понял, что он пуст. Миша тихо вздохнул, то ли из-за ситуации в целом, то ли из-за того, что они ничего не нашли, и задвинул его назад.

 

— Полагаю, их вывезли. Я подам запрос, чтобы их вернули сюда. Это не должно занять больше недели, если они все еще числятся за участком.

 

— Хорошо. Спасибо.

 

Дженсен повернулся на каблуках и начал искать путь обратно из лабиринта.

 

— Дженсен...

 

К счастью, проводником ему послужил прямоугольник света от входа в основную комнату хранилища. Но едва он дошел до двери, как ее захлопнули прямо перед его лицом. Он начал было поворачиваться назад, но Миша остановил его, прижав сзади к двери. Дженсен слегка повернул голову, и его щека коснулась носа Миши.

 

— Дженсен, — тихо прошептал тот ему на ухо, — я не скажу, что не злился на тебя и не хотел превратить твое лицо в кровавое месиво, но с того момента, как мы упали на кровать, ты не сделал ничего, чего бы я сам не хотел, понятно?

 

Дженсен облизал губы и чуть сильнее повернул голову, чувствуя на коже теплое дыхание Миши и запах корицы. Если он чуть сильнее вытянет шею... их губы лишь скользнули друг по другу, когда дверь перед ними распахнулась, ударив его по голове и заставив его и Мишу, спотыкаясь, отпрянуть назад. Человек, пытавшийся открыть дверь, замешкался на секунду, потом попробовал вновь. Дженсен отнял руку от пульсирующего виска и приложил ко лбу, так как это было более правдоподобным местом удара, если бы они выходили, как все нормальные люди.

 

Из-за двери выглянул Расс.

 

— Ты в порядке?

 

Дженсен кивнул.

 

— Да, просто пытался занять с дверью одно и то же место в пространстве.

 

Расс улыбнулся.

 

— Ньютоновская физика настоящая сука, верно?

 

— Есть такое. Тебе что-то нужно в этой комнате погибели?

 

— Нет, я тебя искал. Миша, ты помогаешь ему отыскать документы?

 

— Да, — ответил Миша.

 

— Ну, ты можешь продолжать, но Дженсена я вынужден украсть. У нас вызов.

 

Дженсен почувствовал, как внутри что-то оборвалось.

Джаред вновь обошел тело. Голова, плечи, колени и пальцы ног. Все остальные органы были расположены непрерывной цепью вокруг них, имитируя гроб. Грудина, с вырезанным на ней словом «Апофаэль», была оставлена у левого плеча. Рядом с правым плечом лежал комок плоти, в котором Ким опознала половые губы. Они потеряли свою форму, но не нужно было много воображения, чтобы прочесть выжженное на них клеймо: прелюбодейка.

 

Джаред остановился у нижней части импровизированного гроба, рядом с пальцами. Провел рукой по лицу. Это был худший вид убийцы, с которым только можно столкнуться. Он не делал это из-за каких-то глубоких эмоциональных проблем. Он не сорвался после какой-то детской травмы. Ему не говорил это сделать Бог, или собака, или иноземный правитель. И он не был сумасшедшим. Он делал это, потому что это было веселой игрой. Это было шуткой. Она не имела никакого отношения к жертвам, все это было сделано для них. Ему нравилось внимание, нравилось наблюдать за их работой, и последний пункт беспокоил Джареда больше всего. Для убийцы единственный способ насладиться этим, это видеть, как они бегают кругами, пытаясь его понять. И назревал вопрос — он наблюдал за ними издалека или же у него был доступ. Джаред намеревался обсудить это с Дженсеном позже, наедине.

 

Дженсен и Расс сидели рядом друг с другом на корточках, рассматривая части тела и замеряя расстояние между ними. Джен находилась в прихожей, пытаясь получить хоть что-то вразумительное от человека, нашедшего тело. Тот безостановочно рыдал с самого прихода Джареда, а они были здесь уже около часа.

 

Джаред пошел обратно, к верхней части «гроба». Дженсен и Расс встали, и он в безмолвном вопросе поднял брови.

 

Дженсен с трудом удержался от того, чтобы нe закатить глаза, но Джаред знал, что не он был этому причиной.

 

— Есть идеи, как долго он провозился, так идеально все выстраивая?

 

— Я не понимаю, почему именно эти части были помещены в центр? — сказал Расс.

 

— Песня? — предположил Джаред.

 

— О чем ты?

 

— Знаешь, детская песенка: «Голова, плечи, колени и пальцы ног, колени и пальцы ног...»* — тихо запел Джаред.

 

Расс скривился.

 

— Серьезно?

 

— Это игра, — ответил Джаред, — все это. Вот только почему оно так... прекрасно спланировано?

 

— В то время как последнее было хаотичным? — спросил Дженсен. Он потер пальцами глаза. — Здесь что-то не так, — пробормотал он. — Cо Смит он был тщательным. С Томпсоном небрежным. А теперь мы вернулись к этому?

 

Джаред пожал плечами.

 

— Как я и сказал...

 

— Игра, конечно, но у всех игр есть правила.

 

— Есть? — вставил Расс. — У нас есть правила, которым мы следуем, но у этого парня? Я понимаю, некоторым убийцам нравится думать, что они играют с полицией, и поэтому они следуют определенным правилам, чтобы было весело и интересно. Но, возможно, на самом деле мы не понимаем мотивов этого парня.

 

— Ну, если он не выполняет Божью волю и не трахает нам мозги, то что тогда?

 

Расс сглотнул и посмотрел вниз.

 

— Я не знаю, Дженсен. Может, ему просто скучно.

 

— Это не...

 

— Ребята, — позвала Джен, подходя к ним, — думаю, судмедэксперты уже готовы приступить к упаковке частей тела, и мы достаточно долго держали здесь мистера Ханнигана. Полагаю, любой дальнейший опрос должен проходить в нейтральном месте, таком, как участок, потому что здесь я вряд ли получу от него связные ответы.

 

— Он узнал жертву?

 

— Говорит, что это Сара Вандерпул.

 

— Это мог сказать тебе любой из находящихся здесь, — произнес Расс. — Oна хорошо известна в городе. Активно выступала на городских собраниях и все в таком духе. Несколько раз баллотировалась на пост мэра, но всегда на основе слишком консервативных взглядов, чтобы получить реальные голоса.

 

— А этот ее муж? — спросил Дженсен.

 

— Нет, — Расс покачал головой. — Гилберт, мистер Ханниган, специалист по отопительным системам, и, безусловно, вращается не в тех кругах, что Сара. Если быть честным, я не уверен, что он вообще здесь делает.

 

Джаред посмотрел на часть тела с клеймом.

 

— Может это быть как-то связанно с предполагаемым преступлением, за которое ее наказали?

 

Расс поднял брови и склонил голову набок.

 

— Возможно, да. Но, честно говоря, я не представляю Сару, связавшуюся с кем-то вроде него. Слишком разный уровень.

 

Дженсен тихо фыркнул, возможно, пытаясь скрыть смех, и взглянул на Расса. Тот слегка улыбнулся и пожал плечами.

 

— Ханниган сказал, что он здесь по вызову, — произнесла Джен. — Mы свяжемся с его начальством и проверим.

 

— Ладно. Дадим судмедэкспертам делать свою работу и встретимся в участке, — сказал Дженсен. — У нас, очевидно, появилось несколько вопросов, на которые нужно найти ответы. Например, как долго пропадала без вести Сара и заметил ли это кто-нибудь?

 

— И почему здесь Ханниган? — спросил Расс.

 

— И с кем же она была, если клеймо не врет? — вставил Джаред.

 

— И... — произнесла Джен, оглядываясь вокруг, — где вся кровь?

 

Остальные на мгновение уставились на нее, а затем повернулись, чтобы осмотреть тело. Не было никаких пятен на ковре, ни кровавого следа, ведущего от другой комнаты.

 

Дженсен обреченно простонал.

 

— И мы вновь вернулись к просто оставленным телам, а не к месту убийства. У этого ублюдка шизофрения или что-то еще?

Дженсен терпеливо сидел, ожидая, пока Гилберт Ханниган высморкается в двадцатый раз. Тот был небольшого роста и щуплого телосложения. Налитые кровью глаза и покрасневший нос, которые он вытирал дешевым платком, полученным от полицейских, не улучшали вида его угловатого лица.

 

— Я не понимаю, почему, — несчастно произнес Ханниган, ерзая на жестком пластиковом стуле, — почему ее?

 

Не в первый раз он бормотал этот вопрос, и Дженсен все больше убеждался, что тот пришел в дом Вандерпул не просто обслуживать систему отопления. Им удалось выяснить, что в последнее время тот с жертвой не говорил. Встреча была назначена через компанию где-то полторы недели назад, самой Вандерпул, пока ее муж был в отъезде по делам. Насколько Дженсен знал, они еще не смогли связаться с мистером Вандерпулом, чтобы сообщить об убийстве его жены, но его компания подтвердила, что он уехал в командировку. Сара Вандерпул нигде не работала, и у нее не было запланировано на прошлую неделю никаких встреч. Она могла пропасть на несколько дней, и никто бы этого не заметил. Дженсен был теперь убежден, что убийца некоторое время следил за своими предполагаемыми жертвами, чтобы выяснить, кого не должны были хватиться в течении нескольких дней, или же он и так достаточно хорошо их знал.

 

— Мистер Ханниган, — сказал Дженсен, — можете вспомнить, показалось ли вам что-нибудь странным или необычным, когда вы подошли к дому?

 

Ханниган покачал головой:

 

— Нет, ничего. Я уже ответил на эти вопросы в доме. Почему я здесь? Могу я уйти? Я подозреваемый? Вы обвиняете меня?

 

Дженсен слегка покачал головой и сделал вид, что пишет что-то в блокноте, отмечая, как глаза Ханнигана следят за его движениями.

 

— Нет. По крайней мере, пока. Мы убедились, что у вас был назначен вызов в этот дом, и что вы действительно работали всю прошлую неделю. И вы с друзьями были вчера вечером в Бостоне, на начале сезона Брюинз*. Похоже, вряд ли у вас было время, чтобы уделить ей столько внимания.

 

— И я не делал этого! — закричал Ханниган, наконец показывая иные эмоции, кроме хныканья. — Я бы не причинил ей боль! Я люб...

 

Ханниган замолк и вновь высморкался. Дженсен кивнул и закрыл блокнот.

 

— Спасибо, что ответили на наши вопросы, мистер Ханниган. Мы свяжемся с вами, если понадобится узнать что-то еще. — Ханниган поднял взгляд, и Дженсен жестко посмотрел ему в глаза. — Cоветую вам никуда не уезжать.

 

Ханниган ссутулился, его взгляд омрачился.

 

— Я никуда не уеду. Можете быть уверены.

 

Дженсен встал, как и Ханниган. Они подошли к двери комнаты для допросов, и Дженсен, не удержавшись, взглянул в односторонне зеркало. Все, что он увидел, это их отражения, но он знал, что по ту сторону было по крайней мере пять человек.

 

Дженсен провел Ханнигана по коридору, и они оказались в общем зале. Он только собирался сопроводить его к входной двери, когда кто-то закричал:

 

— Ты, сукин сын!

 

Суматоха, крики, и Дженсен обнаружил себя пытающимся оттащить какого-то большого, тяжелого человека от миниатюрного Ханнигана. Ханниган съежился у одного из кабинетов, и понадобились усилия трех человек, чтобы скрутить нападавшего. Тот не отличался спортивным телосложением и не был очень силен, но весил по меньшей мере на сто фунтов больше Дженсена. Когда его схватили, он тяжело дышал — обычное дело для человека, находящегося в плохой форме.

 

— Что ты с ней сделал? — закричал он на Ханнигана. — Oни даже не позволили мне увидеть ее тело!

 

— Я не убивал ее! — всхлипнул Ханниган. — Я лишь нашел ее.

 

— О, «лишь нашел ее». Ты, жалкий кусок дерьма! Ты трахал ее! Лапал своими грязными руками, а потом убил!

 

Ханниган с удивительным мужеством выпрямился.

 

— Я прикасался к ней лишь потому, что мысль о твоих прикосновениях вызывала у нее тошноту!

 

Мистер Вандерпул, как предположил Дженсен, потому что, действительно, кем тот еще мог быть, закричал и бросился вперед.

 

Ханниган отпрянул и спрятался за стоявшим рядом полицейским, в то время как другой полицейский, Расс, вместе с Дженсеном пытались удержать мистера Вандерпула от того, чтобы сломать его тощую шею. На этот раз потребовалось меньше усилий, чтобы его утихомирить, потому что тот выдохся быстрее.

 

— Мистер Вандерпул, почему бы вам не пройти и не присесть со мной? — предложил Расс. — Mы выпьем кофе, и я расскажу вам все, что нам известно. А потом я уточню у медэксперта, можете ли вы ее увидеть, хорошо?

 

Мистер Вандерпул молча кивнул, потому что слишком тяжело дышал, чтобы нормально ответить. Расс похлопал его по спине и повел к пустой комнате. Дженсен бросил ему благодарный взгляд, и тот кивнул в ответ. Джаред пришел в общий зал как раз тогда, когда обоих мужчин разводили в противоположных направлениях. Он приподнял брови, глядя на Дженсена.

 

— Я что-то пропустил?

 

— Ну, мы практически получили подтверждение, что Сара Вандерпул прелюбодействовала с Гилбертом Ханниганом.

 

Брови Джареда поднялись еще выше.

 

— Итак, преступление реально. Может, вот оно, правило.

 

— О чем ты?

 

— Можем мы... — Джаред замолчал и кивнул в сторону их офиса.

 

Дженсен кивнул в ответ и они пересекли общий зал, вошли внутрь и закрыли за собой дверь.

 

— Что случилось, Джаред? — спросил Дженсен, скрестив на груди руки и не сводя с него взгляда.

 

—