Кража со взломом в доме викария

О краже со взломом в доме викария мы узнали главным образом израссказов самого викария и его жены. Это случилось перед рассветом в Духовдень; в этот день айпингский клуб устраивает ежегодные празднества. МиссисБантинг внезапно проснулась в предрассветной тишине с отчетливымощущением, что дверь спальни хлопнула. Сначала она решила не будить мужа,а села на кровати и стала прислушиваться. Она явственно различила шлепаньебосых ног; словно кто-то вышел из туалетной комнаты и направился покоридору к лестнице. Тогда она как можно осторожнее разбудила мистераБантинга. Проснувшись и узнав, в чем дело, он решил не зажигать огня, но,надев очки, капот жены и сунув ноги в купальные туфли, вышел на площадку.Он совершенно ясно услышал возню в своем кабинете внизу, потом там кто-тогромко чихнул. Тогда он вернулся в спальню, вооружился самым надежным оружием, какоенашлось, - кочергой и сошел с лестницы, стараясь не шуметь. Миссис Бантингвышла на площадку. Было около четырех часов; ночной мрак редел. В прихожей уже брезжилсвет, но дверь кабинета зияла черной дырой. В тишине слышен был толькослабый скрип ступенек под ногами мистера Бантинга и легкое движение вкабинете. Потом что-то щелкнуло, слышно было, как открылся ящик, зашуршалибумаги. Послышалось ругательство, вспыхнула спичка, и кабинет осветилсяжелтым светом. В это время мистер Бантинг был уже в прихожей и черезприотворенную дверь увидел письменный стол, выдвинутый ящик и свечу,горевшую на столе. Но вора ему не было видно. Он стоял в прихожей, незная, что предпринять, а позади него медленно спускалась с лестницыбледная, перепуганная миссис Бантинг. Одно обстоятельство поддерживаломужество мистера Бантинга: убеждение, что вор принадлежит к числу местныхжителей. Затем они услышали звон монет и поняли, что вор нашел деньги,отложенные на хозяйство, - два фунта полусоверенами и десять шиллингов.Звон монет мгновенно вывел мистера Бантинга из состояния нерешительности.Крепко сжав в руке кочергу, он ворвался в кабинет; миссис Бантингследовала за ним по пятам. - Сдавайся! - яростно крикнул мистер Бантинг и остановился, пораженный:в комнате никого не было. И все же, вне всякого сомнения, минуту назад здесь кто-то двигался. Сполминуты супруги стояли, разинув рты, потом миссис Бантинг заглянула заширмы, а мистер Бантинг, побуждаемый тем же чувством, посмотрел под стол.Затем миссис Бантинг отдернула оконные занавеси, а мистер Бантинг осмотрелкамин и пошарил в трубе кочергой. Миссис Бантинг перерыла корзину длябумаг, а мистер Бантинг открыл ящик с углем. Проделав все это, они внедоумении уставились друг на друга. - Я готов поклясться... - сказал мистер Бантинг. - А свеча! -воскликнул он. - Кто зажег свечу? - А ящик! - сказала миссис Бантинг. - И куда девались деньги? Она поспешно пошла к дверям. - В жизни своей ничего подобного... В коридоре кто-то громко чихнул. Они выбежали из комнаты и тут жеуслышали, как хлопнула дверь кухни. - Принеси свечу, - сказал мистер Бантинг и пошел вперед. Оба яснослышали стук торопливо отодвигаемых засовов. Открывая дверь на кухню, мистер Бантинг увидел, что парадная дверьотворяется и в слабом утреннем свете мелькнула темная зелень сада. Но онуверял, что в дверь никто не вышел. Она открылась, а потом со стукомзахлопнулась. Пламя свечи, которую несла миссис Бантинг, замигало ивспыхнуло ярче. Прошло несколько минут, прежде чем они вошли в кухню. Там никого не оказалось. Они снова заперли на засов входную дверь,тщательно обыскали кухню, чулан, буфетную и, наконец, спустились в погреб.Но, несмотря на самые тщательные поиски, они никого не обнаружили. Утро застало викария и его жену в весьма странном наряде; они все ещесидели в нижнем этаже своего домика при ненужном уже свете догоравшейсвечи и терялись в догадках. - В жизни своей ничего подобного... - в двадцатый раз начал викарий. - Дорогой мой, - прервала его миссис Бантинг, - вот идет Сюзи. Пустьона придет в кухню, и пойдем оденемся.

ВЗБЕСИВШАЯСЯ МЕБЕЛЬ

В это же утро, на рассвете Духова дня, когда даже служанка Милли ещеспала, мистер и миссис Холл встали с постели и бесшумно спустились впогреб. Там у них было дело совершенно особого характера, имевшеенекоторое отношение к специфической крепости их пива. Не успели дни войти в погреб, как миссис Холл вспомнила, что забылазахватить бутылочку с сарсапарелью, которая стояла у них в спальне. Таккак главным знатоком и мастером предстоявшего дела была она, то наверх забутылкой отправился Холл. На площадке лестницы он с удивлением заметил, что дверь в комнатупостояльца приоткрыта. Пройдя в спальню, он нашел бутылку на указанномженой месте. Но, возвращаясь обратно в погреб, он заметил, что засовы выходной двериотодвинуты и дверь закрыта просто на щеколду. Осененный внезапной мыслью,он сопоставил это обстоятельство с открытой дверью в комнату постояльца ипредположениями мистера Тедди Хенфри. Он ясно помнил, что сам держалсвечку, когда миссис Холл задвигала засовы на ночь. Он остановился,пораженный; затем, все еще держа бутылку в руке, снова поднялся наверх ипостучал в дверь постояльца. Ответа не последовало. Он постучал еще раз,затем распахнул дверь настежь и вошел в комнату. Все оказалось так, как он и ожидал. Комната была пуста, постель нетронута. На кресле и на спинке кровати была разбросана одежда незнакомца иего бинты, широкополая шляпа и та торчала на столбике кровати. Этообстоятельство показалось чрезвычайно странным даже не слишкомсообразительному Холлу, тем более что другого платья, насколько он знал, упостояльца не было. Стоя в недоумении посреди комнаты, он услышал снизу, из погреба, голоссвоей жены; захлебывающаяся скороговорка и высокие, визгливые ноты,характерные для жителей. Западного Сассекса, изобличали крайнеенетерпение. - Джордж! - кричала она. - Ты нашел, что нужно? Он повернулся и поспешил к жене. - Дженни! - крикнул он, нагибаясь над лестницей, ведущей в погреб. - Аведь Хенфри-то прав. Жильца в комнате нет. И засов на парадной двери снят. Сначала миссис Холл не поняла, о чем речь, но, сообразив, в чем дело,решила сама осмотреть пустую комнату. Холл все еще с бутылкой в рукахпошел вперед. - Его самого нет, а одежда тут, - сказал он. - Где же он шляется голый?Странное дело. Когда они поднимались по лестнице из погреба, им обоим, как выяснилосьвпоследствии, почудилось, что кто-то открыл и снова закрыл парадную дверь;но так как они нашли ее закрытой, то в ту минуту они об этом ничего другдругу не сказали. В коридоре миссис Холл опередила своего мужа и взбежалапо лестнице первая. В это время на лестнице кто-то чихнул. Холл, отставшийот жены на шесть ступенек, подумал, что это она чихает; она же былаубеждена, что чихнул он. Поднявшись наверх, она распахнула дверь и сталаосматривать комнату незнакомца. - В жизни своей ничего подобного не видела! - сказала она. В это время сзади над самым ее ухом кто-то фыркнул, она обернулась и, квеличайшему своему удивлению, увидела, что Холл стоит шагах в двенадцатиот нее, на верхней ступеньке лестницы. Он сразу же подошел к ней. Онанаклонилась и стала ощупывать подушку и белье. - Холодные, - сказала она. - Его нет уже с час, а то и больше. Не успела она произнести эти слова, как произошло нечто в высшейстепени странное: постельное белье свернулось в узел, который тут жеперепрыгнул через спинку кровати. Казалось, чья-то рука скомкала одеяло ипростыни и бросила на пол. Вслед за этим шляпа незнакомца соскочила сосвоего места, описала в воздухе дугу и шлепнулась прямо в лицо миссисХолл. За ней с такой же быстротой полетела с умывальника губка; затемкресло, небрежно сбросив с себя пиджак и брюки постояльца и рассмеявшисьсухим смехом, чрезвычайно похожим на смех постояльца, повернулось всемичетырьмя ножками к миссис Холл и, нацелившись, бросилось на нее. Онавскрикнула и повернулась к двери, а ножки кресла осторожно, но решительноуперлись в ее спину и вытолкали ее вместе с Холлом из комнаты. Дверьзахлопнулась, замок щелкнул. Кресло и кровать, по-видимому, еще поплясалинемного, как бы торжествуя победу, а затем все стихло. Миссис Холл почти без чувств повисла на руках у мужа. Мистеру Холлу свеличайшим трудом удалось при помощи Милли, которая успела проснуться открика и шума, снести ее вниз и дать ей укрепляющих-капель. - Это духи, - сказала миссис Холл, придя наконец в себя. - Я знаю, этодухи. Я читала про них в газетах. Столы и стулья начинают прыгать итанцевать... - Выпей еще немножко, Дженни, - прервал ее Холл. - Это подкрепит тебя. - Запри дверь, - сказала миссис Холл. - Смотри не впускай его больше. Явсе время подозревала... Как это я не догадалась! Глаз не видно, головазабинтована, и в церковь по воскресеньям не ходит. А сколько бутылок!.. Начто порядочному человеку столько бутылок? Он напустил духов в мебель...Моя милая старая мебель! В этом самом кресле любила сидеть моя дорогаяматушка, когда я была еще маленькой девочкой. И подумать только, оноподнялось теперь против меня... - Выпей еще капель, Дженни, - сказал Холл, - у тебя нервы совсемрасстроены. Было уже пять часов, лучи утреннего солнца заливали улицу. Супругипослали Милли разбудить мистера Сэнди Уоджерса, кузнеца, который жилнапротив. - Хозяин вам кланяется, - сказала ему Милли. - И у нас что-то стряслосьс мебелью. Может, вы зайдете и поглядите? Мистер Уоджерс был человек весьма сведущий и смышленый. Он отнесся крассказу Милли серьезно. - Это колдовство, головой ручаюсь, - сказал он. - Такому постояльцутолько копыт не хватает. Он пришел, сильно озабоченный. Мистер и миссис Холл хотели былоподняться с ним наверх, но он, по-видимому, с этим не спешил. Онпредпочитал продолжать разговор в коридоре. Из табачной лавки Хакстерсавышел приказчик и стал открывать ставни. Его пригласили принять участие вобсуждении случившегося. За ним через несколько минут подошел, конечно,сам мистер Хакстерс. Англосаксонский парламентский дух проявился здесьполностью: говорили много, но за дело не принимались. - Установим сначала факты, - настаивал мистер Сэнди Уоджерс. - Обсудим,вполне ли будет правильно с нашей стороны взломать дверь в его комнату?Запертую дверь всегда можно взломать, но раз дверь взломана, ее несделаешь невзломанной. Но вдруг, ко всеобщему удивлению, дверь комнаты постояльца открыласьсама, и, взглянув наверх, они увидели закутанную фигуру незнакомца,спускавшегося по лестнице и пристально смотревшего на них зловещим взоромсквозь свои темно-синие очки. Медленно, деревянной походкой, он спустилсяс лестницы, прошел по коридору и остановился. - Смотрите, - сказал он, вытянув палец в перчатке. Взглянув в указанном направлении, они увидели у самой двери погребабутылку с сарсапарелью. А незнакомец вошел в гостиную и неожиданно быстро,со злостью захлопнул дверь перед самым их носом. Никто не произнес ни слова, пока не замер стук захлопнутой двери. Всемолча переглядывались. - Признаюсь, это уже верх... - начал мистер Уоджерс и не докончилфразы. - Я бы на вашем месте пошел и спросил его, что все это значит, - сказалУоджерс Холлу. - Я потребовал бы объяснения. Понадобилось некоторое время, чтобы убедить хозяина решиться на это.Наконец он постучался в дверь, открыл ее и начал: - Простите... - Убирайтесь к черту! - крикнул в бешенстве незнакомец. - Затворитедверь! На этом объяснение и закончилось.

РАЗОБЛАЧЕНИЕ НЕЗНАКОМЦА

Незнакомец вошел в гостиную около половины шестого утра и оставался тамприблизительно до полудня; шторы в комнате были спущены, дверь заперта, ипосле неудачи, постигшей Холла, никто не решался войти туда. Все это время незнакомец, очевидно, ничего не ел. Три раза он звонил,причем в третий раз долго и сердито, но никто не отозвался. - Ладно, я ему покажу "убирайтесь к черту", - ворчала про себя миссисХолл. Слух о ночном происшествии в доме викария уже успел распространиться, имежду обоими событиями усматривали некую связь. Холл в сопровожденииУоджерса отправился к судье мистеру Шэклфорсу, чтобы с ним посоветоваться.Наверх подняться никто не решался. Чем занимался все это время незнакомец,неизвестно. Иногда он нетерпеливо шагал из угла в угол, два раза из егокомнаты доносились ругательства, шуршание разрываемой бумаги и звонразбиваемых бутылок. Кучка испуганных, но сгоравших от любопытства людей все росла. Пришламиссис Хакстерс. Подошли несколько бойких молодых парней, вырядившихся послучаю праздника в черные пиджаки и галстуки из белого пике; они стализадавать нелепые вопросы. Арчи Харкер оказался смелее всех: он пошел водвор и постарался заглянуть под опущенную штору. Разглядеть он не могничего, но дал понять, что видит, и еще кое-кто из айпингского молодогопоколения присоединился к нему. День для праздника выдался на славу - теплый и ясный. На деревенскойулице появилось с десяток ларьков и тир для стрельбы, а на лужайке передкузницей стояли три полосатых желто-коричневых фургона, и какие-то люди вживописных костюмах устраивали приспособление для метания кокосовыхорехов. Мужчины были в синих свитерах, дамы - в белых передниках и модныхшляпах с большими перьями. Уоджерс из "Красной лани" и мистер Джэггерс,сапожник, торговавший также подержанными велосипедами, протягивали поперекулицы гирлянду из национальных флагов и королевских штандартов (оставшихсяот празднования юбилея королевы Виктории). А в полутемной гостиной с занавешенными окнами, куда проникал лишьслабый свет, незнакомец, вероятно, голодный и злой, задыхаясь от жары всвоих повязках, глядел сквозь темные очки на листок бумаги, позвякивалгрязными бутылками и неистово ругал собравшихся под окном невидимыхмальчишек. В углу у камина валялись осколки полдюжины разбитых бутылок, ав воздухе стоял едкий запах хлора. Вот все, что нам известно но рассказамочевидцев, и такой вид имела комната, когда в нее вошли. Около полудня незнакомец внезапно открыл дверь гостиной и остановилсяна пороге, пристально глядя на трех-четырех человек, сгрудившихся устойки. - Миссис Холл! - крикнул он. Кто-то нехотя вышел из комнаты позвать хозяйку. Появилась миссис Холл, несколько запыхавшаяся, но весьма решительная.Мистер Холл еще не вернулся. Она все уже обдумала и явилась с небольшимподносиком в руках, на котором лежал неоплаченный счет. - Вы хотите уплатить по счету? - спросила она. - Почему мне не подали завтрака? Почему вы не приготовили мне поесть ине отзывались на звонки? Вы думаете, я могу обходиться без еды? - А почему вы не уплатили по счету? - возразила миссис Холл. - Вот чтоя желала бы знать. - Еще третьего дня я сказал вам, что жду денежного перевода... - А я еще вчера сказала вам, что не намерена ждать никаких переводов.Нечего ворчать, что завтрак запаздывает, если по счету уже пять дней неплачено. Постоялец кратко, но энергично выругался. - Легче, легче! - раздалось из распивочной. - Я прошу вас, мистер, держать свои ругательства при себе, - сказаламиссис Холл. Постоялец замолчал и стоял на пороге, похожий и своих очках нарассерженного водолаза. Все посетители трактира чувствовали, что перевесна стороне миссис Холл. Дальнейшие слова незнакомца подтвердили это. - Послушайте, голубушка... - начал он. - Я вам не голубушка, - сказала миссис Холл. - Говорю вам, я еще не получил перевода... - Уж какой там перевод! - сказала миссис Холл. - Но в кармане у меня... - Третьего дня вы сказали, что у вас и соверена не наберется. - Ну, а теперь я нашел побольше. - Ого! - раздалось из распивочной. - Хотела бы я знать, где это вы нашли деньги, - сказала миссис Холл. Это замечание, по-видимому, не понравилось незнакомцу. Он топнул ногой. - Что вы имеете в виду? - спросил он. - Только то, что я хотела бы знать, откуда у вас деньги, - сказаламиссис Холл. - И прежде чем подавать вам счета, готовить завтрак иливообще что-либо делать для вас, я попрошу вас объяснить некоторые вещи,которых я не понимаю и никто не понимает, но которые мы все хотим понять.Я хочу знать, что вы делали наверху с моим креслом; хочу знать, как этоваша комната оказалась пустой и как вы опять туда попали. Мои постояльцывходят и выходят через двери. Так у меня заведено; вы же делаетепо-другому, и я хочу знать, как вы это делаете. И еще... Незнакомец вдруг поднял руки, обтянутые перчатками, сжал кулаки, топнулногой и крикнул! "Стойте!" - так исступленно, что миссис Холл немедленноумолкла. - Вы не понимаете, - сказал он, - кто я и чем занимаюсь. Я покажу вам.Как бог свят, покажу! - При этих словах он приложил руку к лицу и сейчасже отнял ее. Посреди лица зияла пустая впадина. - Держите, - сказал он и,шагнув к миссис Холл, подал ей что-то. Не сводя глаз с егопреобразившегося лица, миссис Холл машинально взяла протянутую ей вещь.Затем, рассмотрев, что это, она громко вскрикнула, уронила ее на пол ипопятилась. По полу покатился нос - нос незнакомца, розовый, лоснящийся. Затем он снял очки, и все вытаращили глаза от удивления. Он снял шляпуи стал яростно срывать бакенбарды и бинты. Они не сразу поддались егоусилиям. Все замерли в ужасе. - О господи! - вымолвил кто-то. Наконец бинты были сорваны. То, что предстало взорам присутствующих, превзошло асе ожидания. МиссисХолл, стоявшая с разинутым ртом, дико вскрикнула и побежала к дверям. Всевскочили с мест. Ждали ран, уродства, видимого глазом ужаса, а тут -ничего. Бинты и парик полетели в распивочную, едва не задев стоявших там.Все кинулись прочь с крыльца, натыкаясь друг на друга, ибо на порогегостиной, выкрикивая бессвязные объяснения, стояла фигура, похожая начеловека вплоть до воротника пальто, а выше не было ничего. Решительноничего! Жители Айпинга услышали крики и шум, доносившиеся из трактира "Кучер икони", и увидели, как оттуда стремительно выбегают посетители. Ониувидели, как миссис Холл упала и как мистер Тедди Хенфри подпрыгнул, чтобыне споткнуться о нее. Потом они услышали истошный крик Милли, которая,выскочив из кухни на шум, неожиданно наткнулась на безголового незнакомца.Крик сразу оборвался. После этого все, кто был на улице - продавец сладостей, владелецбалагана для метания в цель и его помощник, хозяин качелей, мальчишки идевчонки, деревенские франты, местные красотки, старики в блузах и цыганев фартуках, - ринулись к трактиру. Не прошло и минуты, как передзаведением миссис Холл собралось человек сорок, толпа быстро росла, всешумели, толкались, орали, вскрикивали, задавали вопросы, строили догадки.Никто никого не слушал, и все говорили сразу - настоящее столпотворение!Несколько человек поддерживали миссис Холл, которую подняли с земли почтибез памяти. Среди общего смятения один из очевидцев, стараясь перекричатьвсех, давал ошеломляющие показания. - Оборотень! - Что же он натворил? - Ранил служанку. - Кажется, кинулся на них с ножом. - Не так, как говорится, а в самом деле без головы! - Говорят вам, нет головы на плечах! - Пустяки, наверное, какой-нибудь фокус. - Как снял он бинты... Стараясь заглянуть в открытую дверь, толпа образовала живой клин,острие которого, направленное в дверь трактира, составляли самые отчаянныесмельчаки. - Он стоит на пороге. Вдруг девушка как вскрикнет, он обернулся, адевушка бежать. Он за ней. Минутное дело - уж он идет обратно, в однойруке - нож, в другой - краюха хлеба. Остановился и будто глядит. Воттолько сейчас. Он вошел в эту самую дверь. Говорят вам: головы у негосовсем нет. Приди вы на минуточку раньше, вы бы сами... В задних рядах произошло движение. Рассказчик замолчал и посторонился,чтобы дать дорогу небольшой процессии, которая с весьма воинственным видомнаправлялась к дому; во главе ее шел мистер Холл, очень красный, срешительным видом, далее мистер Бобби Джефферс, констебль, и, наконец,мистер Уоджерс, из осторожности державшийся позади. У них был приказ обаресте незнакомца. Им наперебой сообщали последние новости - один кричал одно, другой -совсем другое. - С головой он там или без головы, - сказал мистер Джефферс, - а яполучил приказ арестовать его, и приказ этот я выполню. Мистер Холл поднялся на крыльцо, направился прямо к двери гостиной ираспахнул ее. - Констебль, - сказал он, - исполняйте свой долг. Джефферс вошел первый, за ним - Холл и последним - Уоджерс. В полумракеони разглядели безголовую фигуру с недоеденной коркой хлеба в одной руке ис куском сыра в другой; обе руки были в перчатках. - Вот он, - сказал Холл. - Это еще что? - раздался сердитый возглас из пустого пространства надворотником. - Таких, как вы, я еще не видывал, сударь, - сказал Джефферс. - Но естьли у вас голова или нет, в приказе сказано: "Препроводить", - а долгслужбы прежде всего... - Не подходите! - крикнул незнакомец, отступая на шаг. В одно мгновение он бросил хлеб и сыр на пол, и мистер Холл едва успелвовремя убрать нож со столиц Незнакомец снял левую перчатку и ударил еюДжефферса по лицу. Джефферс сразу, оборвав свои разъяснения относительносмысла приказа, схватил одной рукой кисть невидимой руки, а другой сдавилневидимое горло. Тут он получил здоровый пинок по ноге, заставивший еговскрикнуть, но добычи своей он не выпустил. Холл через стол передал ножУоджерсу, который, желая помочь Джефферсу, действовал, так сказать, вкачестве голкипера. В яростной схватке противники наткнулись на стул, он сгрохотом отлетел в сторону, и оба упали на пол. - Хватайте его за ноги, - прошипел сквозь зубы Джефферс. Мистер Холл, попытавшийся выполнить его распоряжение, получил сильныйудар в грудь и на минуту выбыл из строя, а мистер Уоджерс, видя, чтобезголовый незнакомец извернулся и начал одолевать Джефферса, попятился сножом в руках к двери, где столкнулся с мистером Хакстерсом исиддербриджским извозчиком, спешившими на выручку блюстителю закона ипорядка. В это самое время с полки посыпались бутылки, и комнатанаполнилась едкой вонью. - Сдаюсь! - крикнул незнакомец, несмотря на то, что подмял под себяДжефферса. Он встал, тяжело дыша, без головы и без рук, ибо во времяборьбы стянул обе перчатки. - Все равно ничего не выйдет, - сказал он, еле переводя дух. В высшей степени странно было слышать голос, исходивший как бы изпустого пространства, но жители Сассекса, вероятно, самые трезвые люди насвете. Джефферс также встал и вынул из кармана пару наручников. Но тут оностановился в полном недоумении. - Вот так штука! - сказал он, смутно начиная сознавать несообразностьвсего происходящего. - Черт возьми! Похоже, что они без надобности. Незнакомец провел пустым рукавом по пиджаку, и пуговицы, словно поволшебству, расстегнулись. Затем он сказал что-то о своих ногах инагнулся. По-видимому, он трогал свои башмаки и носки. - Постойте, - воскликнул вдруг Хакстерс. - Ведь это совсем не человек!Тут только пустая одежда. Посмотрите-ка, можно заглянуть в воротник, иподкладку пиджака видно. Я могу просунуть руку... С этими словами он протянул руку. Казалось, он наткнулся на что-то ввоздухе, ибо тотчас же с криком отдернул ее. - Я бы вас попросил держать свои пальцы подальше от моих глаз! -раздались из пустоты слова, произнесенные яростным тоном. - Суть в том,что я весь тут - с головой, руками, ногами и всем прочим, но только яневидимка. Это чрезвычайно неудобно, но ничего не поделаешь. Однако этообстоятельство еще не дает права каждому дураку в Айпинге тыкать в меняруками. Перед ним стоял, подбоченясь, костюм, весь расстегнутый и свободновисящий на невидимой опоре. Тем временем с улицы вошли еще несколько мужчин, и в комнате сталолюдно... - Что? Невидимка? - сказал Хакстерс, не обращая внимание наоскорбительный тон незнакомца. - Такого же не бывает. - Вам это может показаться странным, но ведь преступного тут ничегонет. На каком основании на меня набрасывается констебль? - А, это совсем другое дело, - сказал Джефферс. - Правда, здесьтемновато, и видеть вас трудно, но у меня есть приказ о вашем аресте, иприказ по всей форме. Вы подлежите аресту не за то, что вы невидимка, а поподозрению в краже со взломом. Неподалеку отсюда был ограблен дом иукрадены деньги. - Ну? - Некоторые обстоятельства указывают... - Вздор! - воскликнул Невидимка. - Надеюсь, что так, сударь. Но я получил приказ. - Хорошо, - сказал незнакомец, - я пойду с вами. Пойду. Но безнаручников. - Так полагается, - сказал Джефферс. - Без наручников, - упорствовал незнакомец. - Нет уж, извините, - сказал Джефферс. Вдруг фигура Невидимки осела на пол, и, прежде чем кто-либо успелсообразить, что происходит, башмаки, брюки и носки полетели под стол.Затем Невидимка вскочил и сбросил с себя пиджак. - Стой, стой! - закричал Джефферс, вдруг сообразив, в чем дело. Онсхватился за жилетку, та стала сопротивляться; затем оттуда выскочиларубашка, и в руках у Джефферса остался пустой жилет. - Держите его! -крикнул Джефферс. - Стоит ему только раздеться!.. - Держи его! - закричали все и бросились на мелькавшую в воздухе белуюрубашку - все, что осталось видимого от незнакомца. Рукав рубашки нанес Холлу сильнейший удар по лицу, что пресекло егорешительную атаку и толкнуло его назад, прямо на Тутсома, причетника; втот же миг рубашка приподнялась в воздухе, где она стала извиваться, каквсякая рубашка, которую снимают через голову, Джефферс крепко ухватился зарукав, но этим только помог снять ее. Что-то из воздуха ударило его внижнюю челюсть; он тотчас выхватил свою дубинку и, размахнувшись изо всеймочи, ударил Тедди Хенфри прямо по макушке. - Берегись! - кричали все, наугад рассыпая удары по воздуху. - Держиего! Заприте дверь! Не выпускайте! Я что-то поймал! Вот он! Началось настоящее вавилонское столпотворение. Тумаки, казалось,сыпались на всех сразу, и мудрый Сэнди Уоджерс, чья сообразительностьобострилась благодаря сокрушительному удару, который расквасил ему нос,отворил дверь и первый выбежал из комнаты. Все тотчас же последовали заним. В дверях началась страшная давка. Удары продолжали сыпаться. СектантуФипсу выбили передний зуб, а Генри поранили ушную раковину. Джефферсполучил удар в подбородок и, обернувшись, ухватился за что-то невидимое,втиснувшееся в суматохе между ним и Хакстерсом. Он нащупал мускулистуюгрудь, и в ту же минуту весь клубок борющихся, разгоряченных людейвыкатился в коридор. - Поймал! - крикнул Джефферс, задыхаясь. Но выпуская из рук невидимоговрага, весь багровый, со вздувшимися венами, он кружил в толпе,расступавшейся перед этим странным поединком. Наконец все скатились скрыльца на землю. Джефферс закричал придушенным голосом, все еще сжимая вобъятиях что-то невидимое и энергично работая коленом, потом зашатался иупал навзничь, грохнувшись затылком о камни. Только тогда он разжалпальцы. Раздались крики: "Держи его!", "Невидимка!". Какой-то молодой человекне из Айпинга, чьего имени так и не удалось установить, подбежал, схватилчто-то, но тут же выпустил из рук и упал на распростертое тело констебля.Посреди улицы вскрикнула едва не сбитая с ног женщина; собака, видимо,получившая пинок, завизжала и с воем кинулась во двор к Хакстерсу. Этим изакончился побег Невидимки. С минуту толпа стояла изумленная ивзволнованная, затем бросилась врассыпную, словно палая листва, развеяннаяпорывом ветра. Только Джефферс лежал неподвижно, обратив лицо к небу и согнув колени.

МИМОХОДОМ

Восьмая глава необычайно коротка. В ней рассказывается о том, какДжиббинс, местный натуралист-любитель, дремал на холмике в полнойуверенности, что, по крайней мере, на две мили окрест нет ни души, и вдругуслышал совсем близко от себя шаги какого-то человека, который кашлял,чихал и отчаянно ругался; обернувшись, он не увидел никого. И тем не менееголос раздавался вполне явственно. Невидимый прохожий продолжал ругатьсятой отборной витиеватой бранью, по которой сразу можно узнатьобразованного человека. Голос поднялся до самых высоких нот, потом сталтише и, наконец, совсем замер, удалившись, как показалось Джиббинсу, понаправлению к Эддердину. Последнее громкое чиханье - и все стихло.Джиббинсу ничего не было известно об утренних событиях, но явление это дотого поразило и смутило его, что все его философское спокойствие исчезло.Вскочив, он со всей быстротой, на какую был способен, спустился с холма инаправился в селение.

МИСТЕР ТОМАС МАРВЕЛ

Чтобы получить представление о мистере Томасе Марвеле, вы должнывообразить себе человека с толстым дряблым лицом, с широким длинным носом,слюнявым подвижным ртом и растущей вкривь и вкось щетинистой бородой. Онбыл явно предрасположен к полноте, что было особенно заметно благодаряочень коротким конечностям. Он носил потрепанный шелковый цилиндр, а то,что на самых ответственных частях туалета вместо пуговиц красовалисьбечевки и ботиночные шнурки, свидетельствовало, что он закоренелыйхолостяк. Мистер Томас Марвел сидел, спустив ноги в канаву, у дороги, ведущей кЭддердину, примерно в полутора милях от Айпинга. На ногах у него не былоничего, кроме рваных носков; вылезшие из дыр большие пальцы ног, широкие иприподнятые, напоминали уши насторожившейся собаки. Неторопливо - он вседелал не торопясь - Томас Марвел рассматривал башмаки, которые собиралсяпримерить. Это были очень крепкие башмаки, какие ему давно уже непопадались, но они оказались ему слишком велики; между тем старые башмакиего, вполне подходящие для сухой погоды, не годились для сырой, так как уних была слишком тонкая подошва. Мистер Марвел терпеть не мог свободнойобуви, но он не выносил и сырости. Собственно говоря, он еще не установил,что ему неприятнее - просторная обувь или сырость, - но день был погожий,других дел не предвиделось, и он решил поразмыслить. Поэтому он поставилна землю все четыре башмака, расположив их в виде живописной группы, истал смотреть на них. Глядя, как они стоят среди буйно разросшегосярепейника, он вдруг решил, что обе пары очень безобразны. Он нисколько неудивился, услыхав позади себя чей-то голос. - Как-никак обувь, - сказал Голос. - Это пожертвованная обувь, - сказал мистер Томас Марвел, склонивголову набок и с неудовольствием глядя на башмаки. - И я, черт возьми, немогу даже решить, какая из этих пар хуже. - Гм... - сказал Голос. - Я носил обувь и похуже. По правде говоря, мне случалось обходиться исовсем без нее. Но таких наглых уродов, если можно так выразиться, я неносил никогда. Давно уже подыскиваю себе башмаки, потому что мои мнеосточертели. Они крепкие, что и говорить. Но человек, который постоянно наногах, все время видит свои башмаки. И, поверите ли, сколько я нистарался, во всей округе не мог достать других башмаков, кроме этих. Вытолько взгляните! А ведь, вообще-то говоря, в здешней округе обувьхорошая. Только мое уж счастье такое. Я лет десять ношу здешнюю обувку. Ивот какую дрянь мае подсунули. - Это отвратительная округа, - сказал Голос, - и народ здесьпрескверный. - Верно ведь? - сказал Томас Марвел. - Ну и обувка! Чтоб она пропала! С этими словами он через плечо покосился вправо, чтобы посмотреть наобувь собеседника и сравнить ее со своей, но, к величайшему его изумлению,там, где он ожидал увидеть пару башмаков, не оказалось ни башмаков, ниног. Он посмотрел через левое плечо, но и там не обнаружил ни башмаков, ниног. Это ошеломило его. - Где же вы? - спросил Томас Марвел, поворачиваясь на четвереньках.Перед ним расстилалась пустая холмистая равнина, только далекие кустывереска качались на ветру. - Пьян я, что ли? - сказал Томас Марвел. - Померещилось мне? Или я самс собой разговаривал? Что за черт... - Не пугайтесь, - сказал Голос. - Оставьте, пожалуйста, ваши шутки! - воскликнул Томас Марвел. - Гдевы? "Не пугайтесь", - скажите на милость! - Не пугайтесь, - повторил Голос. - Ты сам сейчас испугаешься, болван ты этакий! - сказал Томас Марвел. -Где ты? Вот я до тебя доберусь. Молчание. - Под землей ты, что ли? - спросил Томас Марвел. Ответа не было. Томас Марвел продолжал стоять в одних носках, враспахнутом пиджаке, и лицо его выражало полное недоумение. "Фю-ить", - раздался вдали свист. - Вот тебе и "фю-ить". Что вы, в самом деле, дурачитесь? - сказал ТомасМарвел. Местность была безлюдная. В какую бы сторону он ни поглядел, никого небыло видно. Дорога с глубокими канавами, окаймленная рядами белыхпридорожных столбов, гладкая и пустынная, тянулась на север и на юг, вбезоблачном небе тоже ничего не было заметно, кроме пеночки. - С нами крестная сила! - воскликнул Томас Марвел, застегивая пиджак. -Все водка проклятая. Так я и знал. - Это не водка, - сказал Голос. - Не волнуйтесь. - Ох! - простонал Марвел, побледнев. - Все водка, - беззвучно повторилиего губы. Он постоял немного, мрачно глядя прямо перед собой, потом сталмедленно поворачиваться. - Готов поклясться, что слышал голос, - прошепталон. - Конечно, слышали. - Вот опять, - сказал Марвел, закрывая глаза и трагическим жестомхватаясь за голову. Но тут его вдруг взяли за шиворот и так встряхнули,что у него совсем помутилось в голове. - Брось дурить, - сказал Голос. - Я рехнулся... - сказал Марвел. - Ничего не поможет. И все из-запроклятых башмаков. Прямо-таки рехнулся! Или это привидение?.. - Ни то, ни другое, - сказал Голос. - Послушай... - Рехнулся! - повторил Марвел. - Да погоди же! - сказал Голос, еле сдерживая раздражение. - Ну? - сказал Марвел, испытывая странное ощущение, как будто кто-токоснулся пальцем его груди. - Ты думаешь, я тебе только почудился, да? - А как же иначе? - ответил Томас Марвел, почесывая затылок. - Отлично, - сказал Голос. - В таком случае я буду швырять в тебякамнями, пока ты не убедишься в противном. - Да где же ты? Голос не ответил. Свист - и камень, по-видимому пущенный из воздуха,пролетел у самого плеча мистера Марвела. Обернувшись, мистер Марвелувидел, как другой камень, описав дугу, взлетел вверх, повис на секунду ввоздухе и затем полетел к его ногам с почти неуловимой быстротой. Он былдо того поражен, что даже не попробовал увернуться. Камень, ударившись оголый палец ноги, отлетел в канаву. Томас Марвел подскочил и взвыл отболи. Потом кинулся бежать, но споткнулся обо что-то и, перекувырнувшись,очутился в сидячем положении. - Ну-с, что скажешь теперь? - спросил Голос, я третий камень, описавдугу, взлетел вверх и повис в воздухе над бродягой. - Что я такое?Воображение? Марвел вместо ответа встал на ноги, но немедленно был снова брошен наземлю. С минуту он лежал, не двигаясь. - Сиди смирно, - сказал Голос, - не то я разобью тебе камнем голову. - Ну и дела! - сказал мистер Марвел, садясь и потирая ушибленную ногу,но не сводя глаз с камня. - Ничего не понимаю. Камни сами летают. Камниразговаривают. Не кидайся. Сгинь. Мне крышка. Камень упал на землю. - Все очень просто, - сказал Голос. - Я невидимка. - Расскажите что-нибудь поновее, - сказал мистер Марвел, охая и корчасьот боли. - Где вы прячетесь, как вы это делаете? Не могу догадаться.Сдаюсь. - Я невидимка, только и всего. Понимаешь ты или нет? - сказал Голос. - Да это ясней ясного. И нечего, мистер, злиться. А теперь скажите-калучше, как вы прячетесь. - Я невидимка, в этом вся суть. Пойми ты... - Но где же вы? - прервал его Марвел. - Да тут, перед тобой, в пяти шагах. - Рассказывай! Я не слепой. Еще скажешь, что ты воздух. Я ведь некакой-нибудь неуч... - Да, я воздух. Ты смотришь сквозь меня. - Что? И в тебе так-таки ничего нет? Один только болтливый голос и все? - Я такой же человек, как все, из плоти и крови, мне нужно есть, пить иприкрыть свою наготу. Но я невидимка. Понятно? Невидимка. Это оченьпросто. Невидимый человек. - Настоящий человек? - Да. - Ну, если так, - сказал Марвел, - дайте-ка мне руку. Это будетвсе-таки на что-то похоже... Ох! - воскликнул он вдруг. - Как вы менянапугали! Надо же так вцепиться! Он ощупал руку, которая стиснула его кисть, затем нерешительно ощупалплечо, мускулистую грудь, бороду. Лицо его выражало крайнее изумление. - Здорово! - сказал он. - Это почище петушиного боя. Простопоразительно. Я могу увидеть сквозь вас зайца в полумиле отсюда. А вассамого нисколечко не видать... Впрочем... Тут Марвел стал внимательно всматриваться в пространство, казавшеесяпустым. - Скажите, вы не ели хлеб с сыром? - спросил он, не выпуская невидимойруки. - Правильно. Эта пища еще не усвоена организмом. - А-а, - сказал мистер Марвел. - Все-таки это странно. - Право же, это далеко не так странно, как вам кажется. - Для моего скромного разума это достаточно странно, - сказал ТомасМарвел. - Но как вы это устраиваете? Как вам, черт возьми, удается? - Это слишком длинная история. И кроме того... - Я просто в себя не могу прийти, - сказал Марвел. - Я хочу тебе вот что сказать: я нуждаюсь в помощи, - меня довели доэтого. Я наткнулся на тебя неожиданно. Шел взбешенный, голый,обессиленный. Готов был убить... И я увидел тебя... - Господи! - вырвалось у Марвела. - Я подошел к тебе сзади... подумал и пошел дальше... Лицо мистера Марвела весьма красноречиво выражало его чувства. - Потом остановился. "Вот, подумал я, - такой же отверженный, как я.Вот человек, который мне нужен". Я вернулся и направился к тебе. И... - Господи! - сказал мистер Марвел. - У меня голова идет кругом.Позвольте спросить: как ж