Радость по поводу падения Вавилона

Эта сцена переносит нас от траурного плача на земле к радости и ликованию на небе; мученики, наконец-то, были оправданы. Хотя это в данном случае относится к Риму, но в целом распространяется и на все репрессивные мировые системы, олицетворением которых был Рим — вплоть до второго пришествия Христа. (Некоторые комментаторы считают, что в гл. 19 речь идет только о падении Рима, а в гл. 20 представлена остальная часть истории до второго пришествия Христа. Эта точка зрения весьма уязвима. Вывод зависит от понимания метафорического языка гл. 19.)

19:1. Восклицание «аллилуйя!» часто встречается в псалмах (ср.: Пс. 145—150); это строгое повеление воздать хвалу Господу (piel, «хвали!» — самое сильное повеление, возможно, первоначально исходившее от музыкантов-левитов, направляемых Святым Духом, которые призывали своих слушателей поклониться Богу); это повеление использовалось во всех видах богослужения, особенно при восхвалении Бога за Его величественные и могущественные деяния (напр., после избавления евреев — 3 Мак. 7:13; см. также: Тов. 13:18). Оно звучало как призыв к богослужению в храме, а также в небесных сферах (Отк. 19:1,3,6; ср. со ст. 5).

19:2. Оправдание праведных включает в себя и наказание его убийц; см.: Втор. 32:43; ср.: Пс. 78:10 и Иер. 51:48,49 (о Вавилоне).

19:3. Это цитата из Ис. 34:10, где описывается падение главного города Эдома, но она, естественно, относится ко всем городам с такими нечестивыми жителями, в том числе и к мировой системе в целом (ср.: 66:24). (Расширение масштабов понятий от города к обществу или миру в I в. считалось столь же естественным, как сопоставление двух городов; философы часто рассматривали все государство как единый мегаполис.) Этот образ дымящихся руин отражал картину войны, он повторяется как вечное опустошение и в Сивиллиных оракулах.

19:4. В Ветхом Завете приводятся картины престола Божьего на небе и в святилище или в храме, где Его присутствие представлено в святая святых, над херувимами, склонившимися над ковчегом Завета. Если этих четырех живых существ можно сопоставить с картиной из Ис. 6 и Иез. 1, то этот образ вновь указывает на небесный храм, а также на тронный зал.

19:5,6. О «шуме вод многих» см. в коммент. к 1:15. Музыка и торжество господствовали на свадебной церемонии. Бога часто называли «Всемогущим», и в Ветхом Завете Его правление часто прославляется, особенно Его верховенство над творением (Пс. 96:1), избавление из плена Своего народа (Исх. 15:18) и Его деяния в конце времен (Ис. 24:23; 52:7; Мих. 4:7).

19:7. В Ис. 25:6,7 говорится, что Бог объявляет великий пир для всех людей (ср.: Отк. 19:7), а в Ис. 25:8 — что Он дает обетование об избавлении от смерти. Народ Божий празднует свое спасение, восклицая:«Возрадуемся и возвеселимся» (Ис. 25:9; в LXX это звучит несколько иначе). В Ветхом Завете и в более поздней еврейской литературе Израиль часто сравнивается с невестой, обрученной с Богом; ср.: Отк. 21:2.Мессианский век, или грядущий мир, тоже часто изображается как пир.

19:8. «Чистый виссон» был традиционным облачением первосвященника, входящего в святая святых (Лев. 16:4), что со временем распространилось на всех служителей в святилище; предполагалось, что и ангелы могут быть облачены в белые льняные одежды (вероятно, это основано на Дан. 12:6,7). Таким образом, виссон, символически обозначавший чистоту и (здесь) праведные дела, был вполне понятным для читателейобразом.

19:9. Пир, или брачная вечеря, напоминает Ис. 25:6, а образ награды в конце времен часто присутствует в иудейских преданиях (см. коммент. к Отк. 19:7).

19:10. В Откровении проводится мысль, которая должна воодушевлять христиан, — они на земле поклоняются вместе с ангелами, в совместном богослужении небес (традиционное иудейское представление); но в данной книге одновременно отражена и точка зрения тех, кто молился и восхвалял ангелов (амулеты и заклинания удостоверяют, что некоторые иудеи заклинанием вызывали ангелов). Большинство иудеев в раннем иудаизме связывали Дух Божий с духом пророчества; для Иоанна все свидетели Иисуса, связанные и зависящие от Духа (т. е., в идеале, все христиане), были пророками в общем смысле этого понятия. Это было, по сути, надлежащее свидетельство Иисусу, которое отличало истинных пророков от ложных (1 Ин. 4:1—6), что было важным моментом для некоторых слушателей Иоанна (Отк. 2:20).

Всадник на белом коне

Этот раздел является кульминацией всей книги, которую читатель ожидал с 1:7. Все предыдущие военные действия и суды были лишь прелюдией к пришествию Царя царей, грядущего на белом коне.

19:11. Римские князья обычно восседали на белых конях во время триумфальных процессий или военных парадов; император Домициан сам восседал на таком коне, следуя за своим отцом и братом в триумфальном шествии по случаю победы в войне 66— 70 гг. Но образ Иисуса, возвращающегося на белом коне, в сочетании с титулом «Царь царей» (19:16) может означать, что Иисус изображается как парфянский царь (ср.: 6:2) в сопровождении Своего войска на белых конях (19:14). Претенциозные заявления императора и всех, ему подобных, кажутся ничтожными перед лицом истинного Царя небесного.

Этот образ может служить указанием на Бога, Который, подобно доблестному военачальнику, одерживает победу во имя Своего народа (напр.: Ис. 31:4; 42:13; 59:16-18; Авв. 3:11-13; Зах. 14:3; ср.: Исх. 15:3). Этопоследний этап «священной войны», которая предрекается в Ветхом Завете, в "'Свитках Мертвого моря, зилотами и другими иудеями, хотя и не во всех источниках ожидается избавление и помощь небесного воинства.

19:12. «Очи как пламень огненный» (ср.: Дан. 10:6) — см. коммент. к 1:14; диадемы предназначались для правителей (в отличие от «венцов», которые много раз упоминаются в Новом Завете и большинство из которых имеют отношение к венкам, награде победителей). То, что его имя неизвестно, может просто означать, что никто не имеет силы над ним (древние волхвы заявляли, что они не могут принуждать духов к действию, если не знают их по имени); ср.: Отк. 2:17.

19:13. Одежды Бога были обагрены кровью из винного пресса, точила (см.: Ис. 63:2,3), когда Бог направлял стрелы Своего возмездие против Своих рабов (ср.: Отк. 14:17-20); в более позднем иудейском предании этоттекст рассматривается в свете Быт. 49:10,11; эти стихи истолковываются как весть об обагренном кровью воителе — Мессии. Ср.: Прем. 18:15,16, где заклание Богом первородных Египта иносказательно описывается как Его Слово, появляющееся свыше, с неба, — как могущественный воитель; Его повеление исходит от Него острым, как меч (Отк. 19:15).

19:14. Небесные воинства иногда упоминаются в Ветхом Завете (4 Цар. 2:11; 6:17; Ис. 66:15; Авв. 3:8; ср.: Пс. 67:18; Иер. 4:13), хотя они обычно изображались в небе восседающими на колесницах, тогда как здесь это всадники наподобие парфянской кавалерии. В каждом случае эти картины отражали самые агрессивные и опустошительные силы, известные во времена Иоанна. Белые кони часто рассматривались как свидетельство превосходства и ассоциировались с царской властью, а также с парфянами — в большей степени, чем с другими людьми. Большинство иудеев верили, что Израиль будет участвовать в последней битве (см. Свитки Мертвого моря; ср.: Пс. 149:6—9), но в данном случае, вероятно, речь идет об ангельском воинстве (которое тоже рассматривалось как всадники, напр.: 2 Мак.; 4 Мак.).

19:15. Слова, исходящие из уст Божьих, сравниваются с мечом (Ос. 6:5; ср. Сходства Еноха), а указы Мессии — с жезлом (Ис. 11:4); уста раба также напоминают острый меч (Ис. 49:2). (В 4 Езд. 13 описывается огонь, исходящий от Мессии, чтобы «пожрать нечестивых»; огонь, как известно, нередко отождествляется с законом Божьим. В Псалмах Соломона [17:24,35,36] Мессия поражает народы земли мечом Своих уст. Здесь, возможно, буквальное выражение, а не просто образец приказов военачальника о наступлении, как в Иудифь2:2,3, хотя именно это и может лежать в основе такого образа.) Меч Божий также описывается как инструмент суда (Ис. 34:5; Иер. 12:12; 47:6), особенно в конце времен (Ис. 66:15,16). Меч был римским символом власти над жизнью и смертью (исполнение смертного приговора), но по всему Ветхому Завету пророки используют слово «меч» как образ суда, который вершится через военные действия.

19:16. В древности в Риме на коней и конные статуи иногда ставили клеймо, но никаких надписей и знаков для людей не полагалось (ср.: Исх. 28:36-38). Это символическая картина; каждый в Откровенииидентифицируется по имени, у каждого свой знак или печать (см., напр.: 7:3; 13:16). «Царь царей» — это титул парфянского царя, но задолго до того, как парфяне использовали его, он был принят в иудейскойтрадиции по отношению к Богу — суверенному Царю, Который осуществляет власть над всеми царями земными (см. коммент. к 17:14; ср.: Втор. 10:17; Дан. 2:47; Зах. 14:9).

Поражение нечестивых

19:17,18. У святых был свой великий праздник (19:7-9), у птиц небесных — свой (19:17,18). Иоанн заимствует этот образ из Иез. 39:17 (ср.: Ис. 49:26; Соф. 1:7), и он связан с событиями, последовавшими за сражением с Гогом (ср.: Отк. 20:8). Описание такого окончательного уничтожения своих могущественных врагов (ср. также Сивиллины оракулы) могло вселить твердую уверенность в христиан и ободрить гонимых и преследуемых, которые читали эту книгу.

19:19. В этой картине конца уничтожаются именно воинства, а не сами народы (ср.: 20:8); в иудаизме выдвигались различные мнения о характере этой последней битвы, но исследователи стремились объединить разные ветхозаветные образы, отражающие время конца.

19:20,21. Некоторые из этих компонентов (суд огнем, поражение сатаны и его приспешников, с особым вниманием к их вождям) постоянно присутствуют в рассказах о конце времен; другие же появляются впервые (нечестивый император и его маг — министр пропаганды, которых бросают в огонь заживо). Ср.: Ис. 30:33 и Дан. 7:11.

Тысячелетнее царство

Многие еврейские тексты рисуют картину промежуточного царства между настоящим царством и грядущим царством вечности. (С самых первых веков истории Церкви не умолкают споры по поводу периода между двумя царствами, изображенного в Откровении. Как воспринимать описанный здесь период — буквально или фигурально? И если здесь заключен иносказательный смысл, то как его понимать? Три основные точки зрения представлены амилленаристами, премилленаристами и постмилленаристами. Амилленаристы, к которым причисляют Августина, Кальвина и Лютера, отождествляют тысячелетнее царствование Христа с веком Церкви. Премилленаристы, среди которым выделяются Ириней, Иустин Мученик и Исаак Ньютон, считают, что тысячелетнее царство наступит после второго пришествия Христа. Постмилленаристы, и среди них Джордж Уайтфилд, Джонатан Эдварде и Чарлз Финни, ожидали наступления тысячелетнего царства перед вторым пришествием Христа [эта последняя точка зрения сегодня разделяется немногими]. Те, кто воспринимает тысячелетний период в некотором смысле как будущий, обычно считают, что он возвещает неизбежность конца времен [что можно предположить и по 1:3]. Построение текста здесь [19:20; 20:4,10] позволяет воспринимать этот отрезок времени как будущий период, но некоторые исследователи считают,что такое прочтение не согласуется с другими библейскими текстами, и обращаются к другим частям Откровения, где выявляется цикличная структура повествования. Наш комментарий основывается на повествовательной модели книги. Все приверженцы указанных взглядов на тысячелетнее царство для обоснования своей позиции могут использовать как аргумент существование промежуточных царств во многих древних апокалипсисах.)

В Отк. 20 и далее особым образом обнаруживается связь с последними главами книги Иезекииля: гл. 37 — воскрешение Израиля, гл. 38, 39 — война с Гогом и Магогом и гл. 40—48 — храм в Новом Иерусалиме.

20:1—3. О драконе (змее) см. в коммент. к Отк. 12:3,9. Во многих ранних еврейских текстах говорится о нечестивых ангелах, которых связывают (имеется в виду цепями) и заточают в темницу до определенного момента времени, обычно до дня суда (в частности, в 1 Енох.; ср.: Тов., "Книга Юбилеев и 3авет Соломона).

Многие еврейские тексты описывают промежуточный временной интервал между настоящим и грядущим веками; в некоторых из них это век мессианского мира, но в других — век последних испытаний и страданий, который назван «родовыми муками мессианской эры». Продолжительность этого последнего периода варьируется в тех древних еврейских текстах, которые допускают его существование, начиная от сорока лет — жизни трех поколений, до четырехсот лет, и кончая самыми разнообразными оценками, в том числе «неделями» или библейскими юбилейными годами. В ряде иудейских преданий история подразделяется на семь периодов, по тысяче лет каждый, последний из них описывается как век мира. (На эти представления иудаизма могла оказать влияние цифра Платона в тысячу лет между жизнью и реинкарнацией — как промежуточное состояние в загробной жизни у греков, однако это маловероятно. Ср. также с птицей феникс из греческой мифологии, о которой спорили раввины. "Апокалиптичес-кая тенденция разделения истории на века в сочетании с такой круглой цифрой, как тысяча лет [«столетний» — в Ис. 65:20], и особенно иудейское толкование семи дней в Быт. 1 в свете Пс. 89:5, представляются достаточным основанием для объяснения продолжительности этого периода с позиций иудаизма.)

20:4. Воскресение праведных было одним из традиционных упований иудеев; последующее правление народа Божьего вместе с Ним упоминается реже, но все-таки встречается в еврейской литературе (в ВетхомЗавете; ср., напр.: Ис. 60:5; Дан. 7:14,18). Римских граждан, совершивших преступление, обычно казнили путем обезглавливания (топором — в более древние времена, но в I в. — мечом); их сначала били, завязывали им глаза, а затем заставляли встать на колени.

20:5,6. Наказание остальных умерших после этого промежуточного периода, вероятно, предсказывается в Ис. 24:21,22, хотя в Дан. 12:2 (как и в ряде новозаветных текстов) не выделяется особое время между воскресением праведных (после бедственного времени, которое упоминает Даниил в Дан. 12:13) и нечестивых. В еврейских текстах иногда говорится о «второй смерти» нечестивых на последнем суде. О царствовании священников см. в коммент. к Отк. 1:6.

Безрассудство Гога и Магога

20:7,8. Гог, князь в земле Магог, появляется в книге Иезекииля (Иез. 38, 39) как последний враг Израиля, после того как Израиль был собран и, возможно, в процессе воскрешения мертвых (гл. 37). Хотя исследователи спорят, кого имел в виду Иезекииль, они согласны с тем. что враги эти придут с севера (как и все другие враги Израиля в этот период); Иосиф Флавий отождествлял их со скифами. Гог и Магог постоянно встречаются в еврейских текстах как последние серьезные враги Израиля (у раввинов, вапокалиптических текстах и в "Свитках Мертвого моря).

Многие иудейские учителя ожидали массового обращения язычников в иудаизм в мессианскую эпоху, после чего, по их представлениям, должно было последовать массовое отступничество во времена Гога и Магога. В Свитках Мертвого моря войска языческих народов названы армией Велиара (сатаны), хотя данный текст в большей степени отвечает сражению, описанному в Отк. 19.

20:9. В некоторых еврейских текстах описывается огненная стена вокруг Иерусалима (см.: Зах. 2:5; ср.: Исх. 13:21), в других же — огонь, ниспадающий с неба, чтобы уничтожить врагов (Сивиллины оракулы; на основе судов в Быт. 19:24; Лев. 10:2; 4 Цар. 1:10). Здесь в основе — Иез. 39:6. В Сходствах Еноха ангелы побуждают парфян оккупировать Святую землю, но земля раскрывается, чтобы поглотить эти полчища. Свитки Мертвого моря называют верный остаток «станом святых», что вызывает ассоциации с Израилем, лагерь которого находился пустыне, где народ ожидал вступления в Святую землю. Об объединении всех народов против народа Божьего см., напр., в Зах. 12:3; 14:2. См. коммент. к Отк. 16:13-16.

20:10. В иудаизме также предполагалось окончательное поражение сатаны, в соответствии с "ветхозаветной концепцией о том, что Бог будет вечно править после завершающего суда.

Последний суд

20:11. Хотя многие авторы также подчеркивают свершение суда над душами после смерти (некоторые еврейские авторы, находившиеся под глубоким влиянием греческих концепций, такие, напр., как Филон,мало интересовались грядущим "воскресением и судом), иудаизм многое мог сказать о суде перед престолом Божьим. Этот образ нового неба и новой земли (ср.: Отк. 21:2) заимствован из Ис. 65:17.

20:12. Во многих еврейских текстах говорится о небесных скрижалях ("Книга Юбилеев, "1 Енох., 2 Енох., 3 Енох., Завет Авраама), на которых запечатлены события человеческой истории или законы Божьи; ангелы постоянно записывают грехи каждого человека. «Раскрытые книги» свидетельствуют о том, что все представлено на общее обозрение (см., напр., также и 4 Езд.). Последний суд будет открытым общественным судом, и ни у кого не будет никакой возможности скрыть свое позорное имя.

Образ «книги жизни» появляется в "Ветхом Завете (Исх. 32:32,33; Дан. 12:1; Мал. 3:16) и затем получает дальнейшее развитие в более поздней еврейской литературе (см., напр., "Свитки Мертвого моря, "Книгу Юбилеев). Все будут судиться в соответствии со своими делами (Пс. 61:13; Прит. 24:12; Иер. 17:10; 32:19; Иез. 18:30), но в прошлых грехах, закрытых истинным покаянием, праведные уже обвиняться не будут (Иез. 18:21,22).

20:13,14. В еврейской литературе часто говорится о последнем дне, когда нечестивые будут брошены в огненную бездну (напр.: 1 Енох.). «Ад» был местом обитания мертвых (назван по имени греческого бога подземного мира Гадеса, но в еврейских текстах ад не связывался с ним), которому в "Ветхом Завете соответствовал шеол. Во многих еврейских текстах, как здесь, нечестивые находились под судом до момента своего окончательного уничтожения или перемещения в место вечных мук.

20:15. Большинство евреев верили, что те, кто соблюдал надлежащим образом предписания иудаизма, будут спасены, а с ними вместе и небольшое число праведных из других народов ("язычники), а все остальные погибнут. Вера Израиля всегда была исключительной, единственной в своем роде (поклонение верховному Богу; Иоанн добавляет к этому, что истинное поклонение Богу возможно только через "Христа — ср.: 1 Ин. 2:23), а ветхозаветные пророки возвещали день суда, который призовет к ответу все народы, так же как и Израиль. В это время для "покаяния уже не будет возможности.

Обетование грядущего мира

Некоторые языческие оракулы предрекали наступление грядущего века блаженства, но надежда на грядущий век мира, где будет царить один Бог, ясно выражена в "ветхозаветной концепции, принятой иудеями ихристианами.

21:1. Исайя уже предрекал новое небо и новую землю (Ис. 65:17; 66:22); в центре внимания этого нового творения будет новый Иерусалим (Ис. 65:18). Во многих описаниях грядущего века (напр.: "1 Енох., "КнигаЮбилеев и "Псевдо-Филон) новому небу и новой земле уделялось особое внимание. В некоторых еврейских текстах говорилось об обновлении исходного творения; в других — о его замене новым творением; Откровение стоит на этой последней позиции. Во многих текстах описывается конец времен в свете его начала, как обновление первоначального рая (см. коммент. к 22:1—5); таким образом, здесь новое творение ассоциируется с первым творением до грехопадения (Быт. 1:1).

Предсказания об исчезновении моря (возможно, в Сивиллиных оракулах 5:157-159, хотя в 5:447-449 иссушение моря не связано с исчезновением воды) были не столь характерны для апокалипсисов. Некоторые комментаторы указывают на гораздо более древние ханаанские мифы, но вряд ли они могли быть очевидными для читателей Иоанна. Исчезновение моря здесь можно соотнести с буквальным (и типично древне иудейским) прочтением Ис. 65:17, где говорится о небе и земле, но море не упоминается; другое объяснение может быть связано с тем, что море символически обозначает силы зла в Откровении (границы Римской империи — 13:1).

21:2. Подобно любому городу, «Иерусалим» включает в себя понятие о месте и проживающих там людях; новый Иерусалим в образной форме представлен невестой (см.: 19:7). Греко-римский обычай восхвалениягородов (encomia) приводит к тому, что они описываются как люди, а иудеям была хорошо знакома ветхозаветная персонификация Иерусалима и метафора, описывающая взаимоотношения Бога со Своим народом как жениха и невесты. Еврейские авторы (напр.: Тов., 2 Мак., Сир., Филон и Иосиф Флавий) называли Иерусалим «святым городом»; так же он был обозначен и на еврейских монетах (в Ветхом Завете; ср.: Неем. 11:1,18; Ис. 48:2; 52:1; 62:12); иудеи считали его самым святым городом на свете (см., напр., кумранские Храмовые свитки).

Благочестивые иудеи ежедневно молились Богу о восстановлении Иерусалима. Новый Иерусалим как ветхозаветный образ (Ис. 65:18) стал олицетворением грядущей надежды иудеев, независимо от того, шла ли речь об обновленном и очищенном Иерусалиме (Тов., "Псалмы Соломона), или (как в данном случае) о новом городе, грядущем свыше (вероятно, 4 Езд.); город, сходящий с небес, будет совершенным, построенным Самим Богом (это упование описывается в ряде текстов). В некоторых апокалипсисах (2 Вар.) говорится о том, что праведные будут обитать на небе; в ранней еврейской литературе, например в КнигеЮбилеев, говорится, что Бог низойдет с неба и будет пребывать среди Своего народа.

21:3. Скиния всегда символизировала собой пребывание Бога среди Своего народа (Исх. 25:8,9; 29:45; 3 Цар. 6:12,13); Бог также обещал «обитать» со Своим народом, как это было предусмотрено Его заветом-договором с ними (Лев. 26:11,12), особенно это касается грядущего мира, в котором не будет места греху (Иез. 37:24—28; 43:7—10; Зах. 2:11).

21:4. Эти картины навеяны образами из Исайи: 25:8; 35:10; 51:11; 65:16-19.

21:5. Об обетовании по поводу нового творения см. в коммент. к 21:1; о Божественной премудрости, духовно «творящей все новое» в настоящем времени, ср.: Прем. 7:27.

21:6. Об Альфе и Омеге см. в коммент. к 1:8. Образ грядущего века включал в себя понятие об изобилии воды (напр.: Ис. 35:1,2; Иез. 47:1—12; см. коммент. к 22:1); о даровании воды жаждущему ср.: Ис. 55:1.

21:7. Бог в Ветхом Завете называет Израиль Своим сыном (это выражение также наследует более поздняя еврейская литература); те, кто стал Его детьми, были частью сообщества, с которым Он заключил завет-договор и которые унаследовали Его обетования о грядущем времени. Бог обещал Своему народу, который пройдет через все испытания, наследство грядущего мира (Зах. 8:12). Выражение «буду ему Богом, иОн будет Моим народом» — характерная ветхозаветная формула завета (как и в "Книге Юбилеев).

21:8. Часть ветхозаветного обетования (напр.: Ис. 66:24), которое известно и из еврейской литературы, заключается в том, что устоявшие во всех испытаниях праведные не разделят своего наследства с теми, ктонепрестанно противостоял им. Перечни грехов часто встречаются в древней литературе. «Лжецы» может относиться к идолопоклонству (Ис. 44:20; Иер. 10:3) или к ложным учениям (1 Ин. 2:22), например, речьможет идти о культе императора и о лжепророках — против чего выступает Откровение; большинство других грехов в этом перечне совершаются теми, кто преследовал церковь или был отступником.

Слава Нового Иерусалима

"Ораторы часто описывали великолепие городов и возносили им славу, таким, как Рим (Элий Аристид) или Афины (Исократ); Иоанн здесь описывает самый великий из всех городов на свете. Он восхваляет обновленный город, его прообразом был "ветхозаветный город, который любили и прославляли (напр.: Пс. 47) и который был грядущей славой и надеждой пророков (см., напр.: Иез. 40-48).

В еврейской литературе после Иезеки-иля также отдается дань восхищению славой нового Иерусалима (напр.: Тов. 13:9-18; 5 Q 15, в "Свитках Мертвого моря, у "раввинов), часто как часть их хвалы Богу за Егогрядущее освобождение народа.

В некоторых иудейских концепциях о конце времен подчеркивалось возвращение Израиля к своим истокам, к аграрному обществу, при этом существование городов не отрицалось (см. "Сивиллины оракулы 3:744-751), но в "Новом Завете и в большинстве произведений еврейской литературы этого периода приводятся скорееурбанистические картины, в отличие от большинства ветхозаветных описаний конца времен (Ам. 9:13—15). Обращение к символическому образу рая призвано наиболее полно охватить все культуры, к которым адресовано это описание.

21:9. У иудеев в древности, согласно условиям обручения, после помолвки невеста уже считалась женой (как в 19:7).

21:10. Описание этого откровения в 21:9,10 точно соответствует таковому в 17:1-3. Древние "ораторы обычно применяли контрастные сравнения, а здесь ясно и убедительно противопоставляются Вавилон-блудница и новый Иерусалим-невеста. Наставники публичных ораторов подчеркивали необходимость приводить яркие и живые картины, и это описание удовлетворяет таким требованиям.

"Апокалиптические тексты иногда использовали в качестве примера горные вершины, простирающиеся до небес, чтобы подчеркнуть возможность хорошего обзора сверху ("1 Енох. 17:2; ср.: 18:6-8; 24:1-3; 77:4; Мф. 4:8); Иерусалим также описывался стоящим на вершине горы (Послание Аристея 83, 84, 105,106; часто в "Ветхом Завете, напр.: Иоил. 2:1); этот образ восходит к Иез. 40:2.

21:11. Фокусирование внимания на богатстве нового Иерусалима могло напомнить иудейскому читателю о былой славе храма, ворота которого были украшены золотом и серебром; Иоанн заявляет, что весь

город разделит славу храма. Бог в конце времен явит Свою славу среди Своего народа (см., напр.: Ис. 60:1-3; Сир. 36:14). Еврейские писатели говорили о сверхъестественной красоте камней, от которых исходилосияние.

21:12,13. Текст из 1 Енох, проводит параллель между двенадцатью небесными воротами и двенадцатью знаками зодиака, но в Откровении они связаны с двенадцатью коленами, каждое их которых занимает своеместо, как это было в ветхозаветную эпоху во время их странствия по пустыне и после вхождения в Землю обетованную. В Храмовом свитке (в одном из "Свитков Мертвого моря) некоторые иудейские пиетисты отмечали, что колена должны быть запечатлены на двенадцати воротах вокруг нового храма (по три на каждой из четырех сторон). Этот образ заимствован из Иез. 48:31—35.

21:14. Иисус обозначил четкую связь и преемственность между двенадцатью коленами Ветхого Завета и первыми "апостолами "Нового Завета, перечисляя этих апостолов (см. во введении к Деян. 1:15-26); азиатские христиане легко распознали этот символизм (Еф. 2:20).

21:15. «Трость для измерения» — см. в Иез. 40:3; измерением города подчеркивалась необходимость благоговейного отношения к великим обетованиям Бога и, следовательно, — к "покаянию (Иез. 40:4;43:10,11). В "Свитках Мертвого моря внимание также фокусируется на измерении будущего храма, что настраивало читателей вынести все испытания во имя жизни в грядущем веке.

21:16. Равные стороны показывают, что город имеет форму куба, — как и святая святых в "ветхозаветном храме (3 Цар. 6:20), это указывает на то, что присутствие Бога среди них будет проявлено во всей его полноте. Идеальный городу Иезекииля тоже был квадратным, хотя и не четкой кубической формы (48:32-34; ср.: 45:2; 48:16,20); но кубическая форма в Иез. 48:35 — присутствие Бога — весьма яркая и живописная картина. В некоторых иудейских преданиях грядущий Иерусалим распространится во всех направлениях (это основано на Ис. 54:2,3) и достигнет такой высоты, что возвысится до престола Божьего (это основано на Иез. 41:7). Ни одно из этих описаний не является буквальным; на вершине высочайшей в мире горы (около пяти миль) трудно дышать, а город на такой высоте вряд ли целесообразно строить (по крайней мере, по законам современной физики!). Выражение «двенадцать тысяч» Иоанн здесь использует символически (7:4-8).

21:17. Эта стена по размерам не соответствует городу, имеющему высоту в 1,5 тыс. миль, но это только подчеркивает символическое использование данных цифр; древние города всегда были окружены стенами, поэтому Иоанн тоже описывает здесь городскую стену. Хотя Иоанн мог исключить стены (Ис. 60:18; Зах. 2:4,5), как в случае с храмом (Отк. 21:22), подчеркнув, что они не всегда спасают от агрессоров, но в таком случае ему пришлось бы обойтись без символического описания ворот (см. коммент. к 21:12—14). В апокалиптических текстах (2 Енох.) ангелы иногда называются «людьми», а в Ветхом Завете и еврейскойлитературе часто появляются в человеческом облике.

21:18. В еврейской литературе описания драгоценных камней, которые используются на строительстве нового Иерусалима, часто включают в себя элемент чуда, поэтому абсолютно чистое золото может выглядеть как прозрачное стекло, что отвечает данному описательному жанру. Металл использовался в качестве зеркал, поэтому можно вообразить себе, что золото давало идеальное отражение.

21:19,20. Двенадцать камней известны из Ветхого Завета (Исх. 28:17-20; Нав. 4:2,3) и из еврейской литературы (напр., "Псевдо-Филон) как обозначение двенадцати колен. Этот образ созвучен текстам из Ис. 54:11,12, где каждая часть города (стены, основания, ворота и др.) будет сооружена из драгоценных камней. Тексты в Свитках Мертвого моря истолковывают этот отрывок из Исайи как образ, относящийся к праведным, которые являют собой славу Божью (в том числе двенадцать вождей народа). В Книге Товита это применяется буквально к грядущему Иерусалиму и добавляется описание улиц и упоминание возгласов хвалы Богу.

То, что в Иез. 28:13 (в переводе "Септуагинты) приводится перечень драгоценных камней, может иметь отношение к Отк. 17:4, но использование двенадцати разных драгоценных камней, каждый из которых символизирует собой одно из колен Израиля, связано с Исх. 28:17-20; список камней, приводимый Иоанном, примерно соответствует еврейскому тексту Исхода (и "Иосиф Флавий, и "Филон также связывают эти двенадцать камней и те, что находились на наперснике Аарона, с двенадцатью знаками зодиака, ноИоанн намеренно избегает астрологических ассоциаций, которые некоторые авторы усматривают здесь).

21:21. В Тов. 13 улицы нового Иерусалима вымощены драгоценными камнями, а его стены и башни сделаны из чистого золота. Некоторые раввины считали, что ворота нового Иерусалима должны быть сооружены из гигантских жемчужин и драгоценных камней; в более поздней литературе говорится, что тот, кто насмехался над описанием раввинами жемчужин, был погружен на дно морское и увидел, как ангелы работают над воротами нового храма, после чего насмешник поплатился за свое неверие — раввины уничтожают его взором своих очей. Но главный источник материала о драгоценных камнях в городе будущего — Ис. 54:11,12. «Улица» может функционально отражать множественное число, но, вероятнее всего, относится к главной улице, которая всегда присутствовала в хорошо спланированных греческих городах.

21:22. Восстановление храма было одним из важнейших упований и чаяний древних иудеев (начиная с Иез. 40-48). Но для Иоанна весь город — это храм Божий, место Его пребывания (см. коммент. к Отк. 21:11,16; Зах. 14:21), и Бог —также его храм.

21:23. Освещение города. Его свет — слава Господня, а не свет солнца или луны; это заимствовано напрямую из Ис. 60:19,20 (ср.: Ис. 24:23; 30:26). Многие иудейские учителя подчеркивали, что свет Бога наполнит весь грядущий мир.

21:24. Народы соберутся в Иерусалиме, чтобы отдать почести и поклониться Богу в конце времен (см., напр.: Ис. 60:3—22; Иер. 3:17; Зах. 14:16-19; ср.: Тов. 13:11,12; см. коммент к Отк. 3:9), принеся свою славу в него (Ис. 66:12) и пребывая в его свете (Ис. 60:1-3).

21:25,26. Как и ворота древних городов, храмовые ворота в древнем Иерусалиме закрывались на ночь (ср. также закрытые ворота в Иез. 46.1); но в грядущем мире ворота Иерусалима не будут никогда закрываться,поскольку в них будет входить «достояние народов», а не их притеснители (Ис. 60:11). В Откровении добавляется, что ворота будут отверсты и потому, что ночи в этом грядущем мире не будет, поскольку Господь будет там вечным светом (21:23; ср.: Ис. 60:19,20). Ночь обычно ассоциировалась с волшебством, бесами и грабителями и удобным моментом для проникновения в город. Это противопоставление городу коммерции, описанному в Отк. 18:11 — 19.

21:27. За воротами города иногда жили отверженные обществом (напр., блудницы), но здесь имеется в виду ветхозаветная аллюзия. В доме Божьем более не будет мерзостей (Зах. 14:21) или неверующих в Иерусалиме (Иоил. 3:17). Нечистому всегда ставилась преграда в доме Божьем; этот текст относится к духовной или нравственной нечистоте. Весь город являет собой храм Божий, или место Его обитания (21:3,16,22).

Новый рай

В Ветхом Завете иногда в образной форме, особым языком описывается восстановление Иерусалима как рая (Ис. 51:3), но именно в более поздних еврейских текстах дается общая картина воссоздания или расширения первоначального рая в конце времен. В таких текстах рай представлен как дом праведных, а "геенна — как дом нечестивых.

22:1. Источником образной картины рая с его реками и водами Иерусалима (Пс. 45:5) может служить Быт. 2:10; вместе с тем, есть и прямое указание на реки, вытекающие из нового Иерусалима — в Иез. 47:1 — 11 (ср.:Иоил. 3:18; Зах. 14:8). (Иосиф Флавий в «Иудейских древностях» 1.1.3, 38 использовал греческую географическую концепцию о реке Океан и утверждал, что Эдемский сад орошался водами реки, опоясывавшей весь земной шар и разделявшейся на четыре рукава: Ганг, Евфрат, Тигр и Нил. Филонотождествлял эту реку с добродетелью, вытекавшей из Эдема, которая являла собой премудрость (Аллегорическое толкование 1.19, 65). Иоанн мог здесь усматривать указание на Дух; ср.: Ин. 7:37—39.)

22:2. Описание «древа жизни» взято из Иез. 47:12, где говорится о деревьях, которые плодоносят ежемесячно (в отличие от сезонного урожая в году) и листья которых служат для исцеления. Иоанн изменяет множественное число «деревьев» на единственное «древо», чтобы подчеркнуть указание на рай: хотя «древо жизни» рассматривается и в ряде других произведений еврейской литературы (напр., в 4 Езд.), сам термин уходит корнями в Быт. 2:9. В более поздних иудейских преданиях этот образ находит свое дальнейшее развитие. (В ряде еврейских текстов описываются двенадцать деревьев [по одному на каждый месяц], которые находятся в раю, где протекает четыре реки: это сводный образ, мозаика из текстов Иезекииля и Бытия, что является весьма характерным приемом для Откровения в целом. В еврейской литературе двенадцать месяцев часто связываются с двенадцатью коленами и двенадцатью созвездиями, ноИоанн здесь, как и в других местах, избегает всякого рода астрологических ассоциаций.)

22:3. Удаление «проклятого» восходит к Зах. 14:11, а в данном контексте это относится к отмене проклятия в Эдеме (Быт. 3:16—19).

22:4. Бог, некогда отвративший Свое лицо (Исх. 33:20) от Своего народа, ныне полностью обратит его к нему (ср. коммент. к Ин. 1:14—18). О печати на челе см. в коммент. к Отк. 7:3; совершенно очевидно, что народ Божий принадлежит исключительно Ему одному.

22:5. В иудейских концепциях о будущем праведные иногда сияют, подобно солнцу или звездам (1 Енох.; Сир.; 4 Езд.; "раввины; ср.: Исх. 34:29; Дан. 12:3); о Боге, который светит людям, подобно солнцу, см. в коммент. к 21:23. Праведные, которые сияют, подобно солнцу, и управляют в грядущем, — это сводный образ из Прем. 3:7,8.

Последние вести

Божественное откровение и наставление часто неразрывно связаны между собой. Так, например, хвала Богу (Тов. 13:1 — 18) включает в себя и описание последнего Иерусалима (13:9—18), и призыв к Израилю "покаяться (13:6).

22:6,7. Слова «верны и истинны» могут быть формулой клятвы свидетеля (ср.: 3:14; 22:18; Иер. 42:5), удостоверяющей истинность откровения. Выражение «Боже духов всякой плоти» — это ветхозаветный титул Бога (Чис. 16:22), который встречается и в более поздних еврейских (напр., в "Книге Юбилеев; в надписях) и самарянских текстах; «Господь Духов» — тоже Божественный титул ("Сходства Еноха; ср. аналогичные выражения в Свитках Мертвого моря). Здесь Иоанн особо подчеркивает отождествление Бога с пророками.

22:8,9. В посланиях эфесянам и колосся-нам предполагается, что некоторые христиане из иудеев в Малой Азии тоже придавали слишком большое значение ангелам; если здесь имеется в виду та же ошибка, тоданный отрывок исправляет ее (ср. также: Отк. 19:10).

22:10. Даниилу было дано повеление сокры