Основные тенденции развития русской литературы рубежа ХІХ–ХХ веков. Теория литературы

Тема интеллигенции в драматургии М. Горького

 

Интеллигенция в изображении М.Горького.

Главной надеждой становится «конспиративная», революционно мыслящая интеллигенция - воплощенное бескорыстие в изображении Горького этого периода (1917-1922).

Горький с восхищением рассказывает об интеллигентах - бессребрениках, в которых «нет зависти ни к чему», живущих одной идеей народного освобождения, - это образы «народопоклонников», собирающихся в лавке Деренкова. студентов беззаботной и нищей Марусовки. Общение с такими людьми «выпрямляет» Алешу Пешкова,

пережившего глубокий жизненный кризис (с попыткой самоубийства).

Понять произошедшее в стране Горький стремится через прошлое. Четыре десятилетия из истории России, из жизни ее «мозга», русской интеллигенции, составляют содержание эпопеи «Жизнь Клима Самгина», над которой писатель работает с 1925 до 1936 г. Первая ее книга вышла в 1927 г., вторая - в 1928 г., третья - в 1931 г., четвертая, незаконченная, печаталась в 1933 г.(частично) и в 1937 г. (полностью). Замысел был грандиозен - представить духовную жизнь русской интеллигенции в панораме жизни всей России на переломе истории, за сорок лет - с 80-х годов прошлого века до 1917 г., с момента убийства царя Александра II до крушения последней российской монархии в революции.

В романе поставлены традиционные для русской культуры вопросы: интеллигенция и революция, народ и интеллигенция, личность и история, революция и судьба России. Интеллигенция предстает в романе во множестве фигур, различных идейных, философских и политических течений, во множестве точек зрения на жизнь - в диалоге, полилоге, «хаосе» голосов.

Интеллигенция Горького — “ломовая лошадь истории”, которой предписано вынести на себе тяжесть предводительства, ведя за собой народ, который будет завершать дело революции.

 

Человек и время в пьесах М.Горького «Егор Булычов и другие» (смысл бунта героя), «Васса Железнова» (тема «дела»).

Содержание пьесы не исчерпывается историей духовного прозрения Булычева, его поединком со своим классом. Пафос драмы Горького — и в отрицании преступной, грабительской войны, «большой смерти», противной самой человеческой природе.

«Егор Булычов» создавался, когда черная тень свастики нависла над испанской землей, над Германией, угрожала Европе.

Уродливый образ войны возникает в самом начале пьесы. Первые же слова, которые произносит Егор, возвратившийся после посещения госпиталя, сказаны им о преступной бессмысленной войне: «Народа перепортили столько, что страшно глядеть...», война — это «всемирный стыд...» А как современны слова Егора в споре с Павлином, утверждающим, что «война — в законе...». «Брось,— вскипел Булычев.— Какой это — закон? Это — сказка. Солнца не остановишь. Врете».

«Егор Булычов» относится к тем произведениям, которые родственны высокому искусству трагедии. Бунт Булычева против своей обреченности переходит в философское отрицание смерти. В свой последний час он стремится постигнуть конечный смысл бытия, философские «концы и начала»: «Я вот жил-жил, да и спрашиваю: ты зачем живешь? Что значит — смерть нам?.. Действительно, я наткнулся на острие. Ну, ведь всякому... интересно: что значит — смерть? Или, например, жизнь?» Егор не может ответить на эти вопросы. Он хочет оградить дочь от своих ошибок, но до конца их объяснить не может: «В чужие люди попал... Вот чего я тебе не хочу! Отец мой плоты гонял. А я вот... Этого я тебе не могу выразить».

Дочь, озорная, своевольная — его единственная надежда, невнятная, смутная... «Но Шурка... тянется к людям, которые поют «Марсельезу». Она хочет жить, а жить ей можно, лишь отказавшись от прошлого, от своего дома, от отца. Так надеждою Егора становится революция. И однако революция является в то же время смертью Булычева и «Марсельеза» — похоронным маршем, отпевающим все его бытие... Герой ищет будущее там, где оно для него прекращается.

Горький создал новый, революционный театр. Горьковские пьесы строятся на смелых идейных и социальных контрастах. Перекрестный огонь полемических реплик, диалогов-поединков создает в драмах Горького накаленную атмосферу сражения, боя. Герои его пьес предстают в тот критический переломный момент, когда перед каждым из них возникает самый главный вопрос — как жить дальше? Драматический герой показан в состоянии напряженного размышления, поисков необходимой истины.

Горький расширил содержание драматического произведения до масштаба эпопеи.

Основные тенденции развития русской литературы рубежа ХІХ–ХХ веков. Теория литературы

Если можешь, иди вперёд века, если не можешь, иди с веком, но никогда не будь позади века. Валерий Брюсов

Русская литература рубежа ХІХ–ХХ веков — важная веха историко-литературного процесса, яркая и своеобразная эпоха, время, когда подводились итоги века минувшего, анализировались культурные достижения и промахи, приобретения и утраты. Новая литература, отталкиваясь от исканий Достоевского, Толстого, Чехова, пыталась найти ответы на волнующие современников вопросы. В качестве ориентиров были выбраны «вечные ценности», отстаиваемые великими классиками. В то же время русская литература рубежа веков отразила процесс смены эпох и утверждения новых реалий. В 1905 году Лев Толстой писал: «Век и конец века на евангельском языке не означает конца и начала столетия, но означает конец одного мировоззрения, одной веры, одного способа общения людей и начало другого мировоззрения, другой веры, другого способа общения». В чём же выразилось это другое мировоззрение? Новым по сравнению с прошедшим веком было мироощущение человека. Традиционные для ХIХ века категории жалости, сострадания, самоотречения критиче­ски переосмысливались русскими философами и писателями, главными словами эпохи рубежа веков были исчерпанность, пограничность, перелом. Осознание кризисности времени отразилось и в художественных произведениях, которые были далеко не однородными. Но объединяло русских писателей рубежа веков отрицание серой обыденности, скучного бездеятельного существования. Общим, по словам известного литературного критика Семёна Венгерова, было «устремление в высь, в даль, в глубь, но только прочь от постылой плоскости серого прозябания».

Усложнение общей картины мира начала ХХ века, её калейдоскопичность и фрагментарность, шаткость таких фундаментальных понятий, как судьба и человеческая жизнь, в литературе приводят к изменениям в жанровой системе. Традиционный для русской литературы ХIХ века роман вытесняется более подвижными жанрами — рассказом и очерком, в которых писатели сосредоточиваются на отдельных событиях человеческой жизни.

Как вам известно, в русской литературе второй половины ХIХ века главенствующую роль играл реализм. Это литературное направление остаётся популярным и на рубеже ХIХ – ХХ веков. Яркими представителями реализма конца ХIХ — начала ХХ веков были Максим Горький, Владимир Короленко, Леонид Андреев, Иван Бунин, Александр Куприн. Напомним, что в этот период продолжают творить и такие признанные авторы, как Л.Н. Толстой и А.П. Чехов. Так, в 1899 году Толстой заканчивает свой роман «Воскресение», а в 1904 году Чехов пишет пьесу «Вишнёвый сад».

Таким образом, новые качества русской литературы рубежа веков возникали в тесном контакте с традицией.

Не менее значительные изменения произошли и в поэзии. Классический реализм поэтов второй половины ХIХ века сменяется новаторской, загадочной, мистической лирикой Серебряного века, с самыми значительными представителями которой вам ещё предстоит познакомиться.

Одной из особенностей русской литературы этого периода было и одновременное сосуществование нескольких литературных направлений и течений. В прошлом оказался и приоритет одной эстетической системы и плавный переход от одного направления к другому, когда, например, классицизм уступал место сентиментализму, а ему на смену приходил романтизм. В русской литературе рубежа ХIХ–ХХ веков одновременно сосуществовали реализм и нереалистические направления и течения. Причём внутри они также не были однородными. В этот период наблюдается небывалый всплеск и стремительное развитие различных литературных объединений, группировок, школ, мастерских. «Литература разручеилась», — заметил один из ведущих критиков начала века Пётр Пильский.

Важной тенденцией для русской литературы рубежа веков было и усиление контактов с мировой литературой. Это стало возможным, прежде всего, благодаря всемирному признанию таких писателей, как Лев Толстой и Фёдор Достоевский, популяризации русской культуры за границей (например русские сезоны Сергея Дягилева). Но самому широкому культурному взаимообмену способствовала переводческая деятельность русских писателей, таких как Иван Бунин, Валерий Брюсов, Константин Бальмонт, Николай Гумилёв и др.

2. Рассказы М. Горького о "босяках

«Образ босяцкой вольницы в рассказах Горького»

Герои Горького разделяют боль многих, стремятся соотнести свою судьбу с судьбой всех обездоленных. Горький создал большой цикл рассказов о босяках: «Емельян Пиляй», «Дед Архип и Ленька», «Нищенка», «Челкаш», «Однажды осенью», «Зазубрина», «Супруги Орловы», «Коновалов», «Бывшие люди», «Мой спутник» и др. Может возникнуть вопрос: не повторяется ли писатель, воспроизведя в каждом из рассказов один и тот же тип?

Однако если вчитаться в эти произведения, мы поймем, что, раскрывая в них драматические судьбы людей, определяя общую социальную основу их драм, Горький в каждом отдельном случае подходит с особой стороны к раскрытию жизненных противоречий. Так, драма Орлова — это драма человека, осознавшего бессмысленность своего труда; трагедия Коновалова — в понимании отсутствия цели жизни; ирония судьбы Челкаша в том, что, преодолев власть земли, он становится- рабом машины, но жажда свободы толкает его на путь анархического бунта и т. д. В каждом произведении перед нами конкретный человек и, как правило, человек не из худших. Он вызывает симпатии и автора и читателя, так что буржуазно-либеральная критика даже упрекала Горького в том, что он «будто бы» романтизировал босяков», возлагал на люмпен-пролетариат какие-то необоснованные и несбыточные надежды». Об этом писатель вспоминал в статье «Беседы о ремесле» (1930—1993).

А все дело в том, что если босяки и выглядят романтичными, то потому что они противопоставлены мещанам, собственникам. Горький в этих рассказах наиболее успешно применил принцип противопоставления, о котором говорилось выше. Сам писатель в статье «О том, как я учился писать» так определил свое отношение к этим людям: «Босяки явились для меня «необыкновенными людьми»… они не жадны, не душат друг друга, не копят денег… Меня очень подкупало в их пользу то, что они не жаловались на жизнь, а о благополучной жизни «обывателей» говорили насмешливо, иронически, но не из чувства скрытой зависти, не потому, что «видит око да зуб неймет», а как будто из гордости, из сознания, что живут они — плохо, а сами по себе лучше тех, кто живет «хорошо».

Таким образом, рассказы Горького о босяках — это своеобразная, очень едкая сатира на социальную действительность того времени. Если необыкновенными выглядят воры, пьяницы, бродяги, проститутки, то что собой представляют люди, называющие себя, по ироническому выражению И. Франко, «основами общественности»! Значение образов босяков и заключается в этом противопоставлении бескорыстия, широты натуры таким чертам, как жадность, узость мещан-собственников. Хорошо сказал об этом старейший исследователь творчества Горького В. А. Десницкий: «В его первых художественных произведениях для нас был радостен уход талантливого писателя от традиционного народнического мужика к городскому человеку — пусть пока к босяку, не к рабочему, но все же и босяк с его великолепным горьковским презрением к устоявшемуся гнилому быту был для нас желанным предвестником нового».

Итак, герои рассказов о босяках — это люди, привлекающие яркостью и благородностью натур, среди них немало способных на бунт против окружающей действительности. Горький, однако, показывает, что это бунт анархический, босяки протестовали не только против морали собственнического мира, но и против всякой морали вообще, или, во всяком случае, следовали своей, индивидуальной морали, иначе не объяснишь воровское ремесло Челкаша.

Жизненная философия босяка — это философия анархиста, не заботящегося о путях развития жизни. Стремясь к свободе и в известном смысле достигая её, босяки «довольствовались свободой… от действия». То есть они только — потребители свободы, а точнее говоря — босяцкой вольницы.Горький не идеализирует босячество. Хотя его бродяги нравственно и стоят выше людей с психологией собственников, хотя они и освободились от мещанской жадности и корыстолюбия, но в то же время они утратили трудовые навыки. А некоторые образы горьковских босяков не могут не вызывать отвращения. Таков Промтов из рассказа «Проходимец» (1898), для которого «главное, чтобы мне было хорошо, а на остальных наплевать». Еще более ничтожен паразитирующий мелкий эгоист князь Шакро, подло обманувший своего спутника, за счет которого жил около четырех месяцев («Мой спутник», 1894). Таков и Артем из рассказа «Каин и Артем» (1899). Этот красивый здоровяк, придя из деревни, живет на средства своих любовниц; это, по справедливой оценке А. В. Луначарского, «моральный идиот», который вряд ли заслуживает имени человека. Если у Промтова и Шакро цинизм был, так сказать, наследственным, то у Артема он оказался «благоприобретенным» в городе: человек «полей и лесов, оторвавшийся от своей почвы», он «смутно чувствовал, как город губит его, заражая своим ядом его тело и душу». Не мог Горький, враг забитости и покорности, симпатизировать и слабому, безвольному Каину.

 

3. Нравственно-философская проблематика в пьесе М. Горького "На дне".

 

Пьеса Горького «На дне» носит социально-философский характер. Все произведения Горького наделены сложной нравственной проблематикой. Но в пьесе «На дне» наиболее полно раскрываются нравственно-философские проблемы, волнующие автора.
В этой пьесе Горький объединил множество теорий, мнений, предположений. Автор сделал своими героями обитателей ночлежки, людей, опустившихся в социальном и нравственном плане на самое дно. Ведь именно на самой глубине человек способен размышлять о вечных проблемах бытия, потому что в реальной жизни у него нет ничего.

На протяжении всей пьесы герои произведения ведут споры о важных проблемах. Именно в этом обществе рождается спор о Человеке, о смысле его жизни. Конечно же, носителями этой проблемы можно назвать всех персонажей, но особенно хотелось бы выделить троих: Бубнова, Сатина и Луку.

Позиция Бубнова – это скепсис, фатализм. Он всегда принижает человека. Бубнов жесток, не желает сохранять в себе какие-либо хорошие качества. В нем нет ни капли сострадания. На просьбу умирающей Анны вести себя потише, этот герой отвечает: «шум – смерти не помеха…» Он считает, что «все люди на земле – лишние…» С точки зрения Бубнова, именно на абсолютном дне жизни обнажается истинная сущность человека, с него слетает наслоение цивилизованной, культурной жизни: «…все слиняло, один голый человек остался». Видимо, тем самым этот герой хочет сказать о животной сущности человека.

Бубнов видит в человеке лишь низкое, эгоистичное. В этом случае можно считать значительной такую его фразу: «Выходит – снаружи как себя ни раскрашивай, все сотрется… все сотрется, да!» Опустившись на самое дно жизни, Бубнов уже не верит в человека, он занимает пассивную не только внешнюю, но и внутреннюю позицию.

Хрестоматийными противниками в споре о человеке принято считать Луку и Сатина. Философию обмана во имя человека в пьесе проповедует странник Лука. Его можно назвать гуманным человеком. Но что представляет собой этот гуманизм? У Луки нет веры в человека. Для него все люди одинаково ничтожны, слабы, нуждаются лишь в сострадании и утешении: «Мне – все равно! Я и жуликов уважаю; по-моему, ни одна блоха – не плоха: все черненькие, все – прыгают…» Думаю, не будет ошибкой предположить, что на самом деле Лука считал, что реальное положение человека изменить нельзя. Можно изменить лишь отношение человека к себе и к окружающим, изменить его сознание, самочувствие, самооценку, примирить его с жизнью.

Отсюда и утешающая ложь этого героя. Для каждого страждущего обитателя ночлежки у него находится доброе слово. Умирающей Анне Лука рисует ласковую смерть-утешительницу, спокойную загробную жизнь, у Насти поддерживает веру в существование студента Гастона и его роковой любви. Пьянице Актеру Лука рассказывает о бесплатной клинике для алкоголиков…

Философия этого героя заключается в том, что человека необходимо всегда поддерживать внутренней верой. Наглядной картиной к этому является рассказ Луки о поисках праведной земли. В этой притче речь идет о том, что ученый, разрушивший веру в праведную землю у одного ее искателя, погубил этого человека: тот повесился после того, как рассеялась его иллюзия. Тем самым Лука хотел показать слабость человека в том случае, когда у него нет, хотя бы призрачной, цели в жизни.

Нельзя отрицать, что Лука по-своему заступается за человека, за его достоинство: «А все – люди! Как ни притворяйся, как ни вихляйся, а человеком родился, человеком и помрешь…» Защищая Анну, Лука говорит: «… а разве можно человека эдак бросать? Он – каков ни есть – а всегда своей цены стоит…» Но все-таки в первую очередь позиция Луки в том, что человек достоин жалости. Именно жалость и ласка, по его мнению, способны вернуть запуганному, озверевшему от страха существу человеческий вид. Это Лука подтверждает своим рассказом о встрече на даче с беглыми каторжниками: «Хорошие мужики!.. Не пожалей я их – они бы, может, убили меня… А потом – суд, да тюрьма, да Сибирь… что толку? Тюрьма – добру не научит, и Сибирь не научит… а человек – научит…»

Страннику Луке противопоставляется позиция обитателя ночлежки Сатина. Он говорит о свободном Человеке с большой буквы. Сатин считает унизительным сострадательный гуманизм Луки: «Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью…» Сатин осуждает и утешительную ложь: «Ложь – религия рабов и хозяев…», «Правда – бог свободного человека!».

Но романтической мечте Сатина о гордом, вольном, сильном Человеке противопоставлена реальность его жизни, его характер. Сатин – скептик. Он апатичен, пассивен в жизни. Его протест заключается в призыве к «ничегонеделанию»: «Я тебе дам один совет: ничего не делай! Просто – обременяй землю!..»

Сатин не просто был сброшен на «дно». Он сам туда пришел и обосновался там. Ему так удобней. Он пропивает и проигрывает там свои возможности, хотя от природы наделен живым умом и способностью мыслить. Даже встреча с Лукой не может изменить жизнь Сатина, придать ему больше активности. Этот человек продолжит сознательно губить свою жизнь, ведь он может лишь философствовать и бездействовать.

Горький поднимает в своей пьесе массу всевозможных проблем, основными из которых является нравственно-философская проблема правды и смысла жизни. В пьесе не дано однозначного ответа на эти вопросы. Автор оставляет за читателем и зрителем право решать их, делать свой выбор.