К чему ведет затянувшаяся комсомольская стадия

Итак, я никак не мог перевести наши сексуальные от­ношения в партийные. Пропала техника ухаживаний, да и материальное положение было не очень хорошее, чтобы снять квартиру или купить ее, как я это сделал бы сейчас.

Так, в принципе спокойно, в творческом режиме прошел 1985 год, который незаметно перешел в 1986-й.

Я продолжал обследовать на наличие невротизма работ­ников машиностроительного завода. Для этого мне прида­ли группу ординаторов, которые хотели заниматься научной работой. В первых числах апреля мы этой группой приехали в один крупный зерносовхоз и там тоже проводи­ли те же обследования. Я думал, что на селе народ поспо­койнее, но уровень невротизма у них совпадал цифра в цифру, а вот причины его были разные. На селе больше страдали от скуки, в городе из-за большого объема информации.

Продолжал я и чтение лекций, и работу в клубе «Неваляшка». Тлела и «любовь».

Наступило лето 1986 года. Мы со Сладкозвучной Сиреной договорились, что она приедет ко мне на базу отдыха, где я снял две комнаты и где мы сможем комсомольскую стадию перевести в партийную. Но… она не приехала. Я перенес это достаточно спокойно. Сказал ей, что больше сексуальных действий с моей стороны не будет. Будем, как прежде вместе работать, что у нас неплохо получалось. Как я уже писал, продолжал функционировать у нас клуб «Неваляшка». Известность его росла. О нем писали «Комсомольская правда» и «Медицинская газета», причем и в одном, и другом случае газеты писали, что клуб организовали молодые психотерапевты. Моей фамилии не упоминали. Хотя было и чуточку обидно, но тогда я уже как-то не очень реагировал. И так все всё знали, кто и что сделал.

Так в трудах праведных прошел 1986-й. Окончился он учебным семинаром для молодых ученых по тематике пограничных нервно-психических расстройств, который проходил на Украине в декабре и на который я поехал вроде бы как для учебы без доклада. Вместе со мной поехала и Сладкозвучная Сирена. Это был мой первый выезд на научную конференцию, да еще вместе с такой шикарной женщиной.Несколько дней я мечтал о предстоящем сексе.

Ночь накануне отлета почти не спал. В самолете тоже не спал. Сидели мы рядышком. Она вела со мной так, как ведет женщина со своим мужчиной, с которым была уже долго в сексуальной связи. Более того, она даже заснула у меня на плече, умудрившись положить свои ноги на мои колени. Я же заснуть не мог. Между прочим, все время держалась эрекция и била нервная дрожь. После часового перелета мы довольно быстро добрались до гостиницы. Устро­ились каждый в одноместном номере. Тогда ещё админис­траторы следили за моральным обликом постояльцев и не поселяли в один номер, если они были разного пола, а брак у них не был оформлен. Потом, конечно, все находили друг друга.

Естественно, сразу же после размещения я попытался совершить половой акт. Я как-то настолько был уверен в своих силах, что думал, что все получится. Увы, получилось далеко не все, Я к этому отнесся спокойно, да и она тоже. Потом взыграли мои невротические дела, И весь секс все шесть дней был на полусогнутых. Это было не более пяти процентов моих возможностей. Но это как-то не особенно отражалось на моем настроении, хотя несколько «жевало».

Я активно участвовал во всей программе конференции, в тусовке и культурно-развлекательной программе. Здесь у меня уже были и неформальные контакты с Гномиком, но не очень тесные. По-видимому, он «гудел» с какой-то сво­ей старой компанией, и откладывал серьезный деловой раз­говор. Где-то на третий день в дискуссии мне удалось очень удачно выступить. Выступление продолжалось не более пяти минут. Таков был регламент. Председательствующий не разрешил продолжить выступление, хотя народ требовал. (Может быть это и хорошо. Лучше выступить чуть меньше, чем чуть больше, — М.Л.) После этого народ стайкой ходил за мной. Интерес ко мне проявили не только молодые ре­бята, но и преподаватели, профессура. Так я сразу же стал известен психиатрической и психотерапевтической обще­ственности. Во многом я тогда был пионером. Хотя кому сейчас интересно знать, кто первым сказал «Мяу».

Вернулся я домой. Секс е Золушкой восстановился на третий день. А вот при редких встречах со Сладкозвучной Сиреной он оказывался ниже всякой критики. Правда, по­степенно секс с СС у меня начинал налаживаться. А так, как у меня он был очень продолжительным, то после того, как у нее уже произошел оргазм, я попросил ее кое-что сделать и для меня. Это было что-то очень мелкое, никак не уни­жавшее ее достоинство. Я даже не помню, что это за мелочь. Она вспыхнула, у меня исчезло всякое настроение. После этого сексуальных встреч с ней у меня не было. И вскоре у меня произошел с ней полный разрыв.

Комментарий: