Глава 30. Когда я снова беседую с портретом, рассказываю обо всем Дамблдору и начинаю надеяться

Я сидела с ногами в кресле в кабинете директора, заботливо укрытая пледом и с чашкой горячего чая в руках. Мой невидящий взгляд остановился на стопке книг на столе Дамблдора. Я не шевелилась, не говорила, даже думать была не в состоянии.

Я не помнила, как и когда оказалась тут. Только лишь перекошенное болью лицо старика, услышавшего о смерти Северуса, всплывало перед глазами, да в голове звучал его голос «Северус, Северус, мой мальчик…» МакГонагалл была совершенно в невменяемом состоянии, и ее отправили в больничное крыло. Хагрид ничего не знал о произошедшем. Кроме меня никто не мог поведать, что случилось. По правде говоря, и я тоже не могла…

Дамблдор долго тряс меня за плечи, кричал, ругался, умолял сказать хоть слово, применил какое-то заклинание и даже залепил мне пощечину, стараясь привести в чувства, но все было тщетно. Я была не в состоянии говорить. Думать. И вообще жить…

Наконец, плюнув на эту затею, Дамблдор выбежал из кабинета.

И я осталась одна.

Портреты на стенах сразу же ожили. Сначала робкие и тихие голоса раздавались со всех сторон, а затем обсуждение новости превратилось в самый настоящий балаган. Одни жалели о потери такого гениального мастера зелий, другие только радовались его кончине.

Всеобщие разговоры прервало появление мадам Помфри. Ее красные глаза и дрожащие руки свидетельствовали о том, что она все уже знает и… скорбит. Оказывается, в замке не все ненавидели Снейпа. Многим он был дорог. Как и мне…

Она пыталась заговорить со мной, задавала какие-то вопросы, спрашивала о моем самочувствии, но так и не дождалась никакой реакции. Укрыв меня пледом, она налила чаю, добавила туда пару капель какого-то зелья и вложила чашку мне в руки. Сама же пристроилась в одно из кресел у камина, поглядывая в мою сторону. Наверное, это Дамблдор сказал ей присмотреть за мной. И правильно сделал. А то я бы сделала что-нибудь с собой…

- Лили? – ее тихий голос.

Я, может быть, и ответила бы ей, но не могла, честно не могла. Горло сдавливало каждый раз, когда я пыталась произнести хоть звук. А в голове не было совершенно никаких мыслей, чтобы собраться и поведать ей хоть что-то, только стоял какой-то гул, который мешал сосредоточиться и подумать…

- Лили, мы все переживаем по поводу безвременной кончины Северуса… - ее голос дрожал. – Но вам нужно думать о себе, о ребенке… Пожалуйста, выпейте чай.

Я закрыла глаза, молча соглашаясь с каждым ее словом. Спорить было бесполезно. Да и не было у меня на это сил…

Медленно поднеся к губам чашку, я сделала глоток слегка горьковатого напитка. И сразу же почувствовала его живительный эффект: мышцы расслабились, этот непонятный шум в голове начал стихать. Я откинула голову на спинку кресла и глубоко вздохнула. Веки будто налились тяжестью, и я с трудом открыла глаза.

Мадам Помфри стояла рядом. Взяв у меня из рук чашку, она заботливо поправила плед и погладила меня по голове.

- Поспите, Лили. Немножко. И вам станет легче…

Последние ее слова растворились за плотной пеленой сна, который накрыл меня с головой…

 

***

- Но, Альбус, это невозможно! – возмущенный крик, хоть и был приглушен заклинанием, зазвенел в моих ушах. – Перестаньте уже верить в сказки!

- Ничего подобного, Люциус, - голос директора холоден и тверд, как никогда. – Вспомните, в каком мире мы с вами живем. Здесь всё – сказка. Почему бы не появиться еще одной?

- Вы просто сумасшедший… - голос незнакомца сочился ненавистью и презрением. – Только вам могла прийти в голову такая бредовая идея! С чего вы вообще взяли, что имеете на это право?!

- Люциус, я пригласил вас не для этого, - повысил голос Дамблдор. – Мне нужна ваша помощь. Если вы отказываете мне в этой маленькой просьбе, то прошу не занимать более мое время и покинуть кабинет незамедлительно!

Я открыла глаза и с интересом уставилась на директора, который сидел за своим столом, и на незнакомого высокого блондина, одетого в дорогие одежды. В руке он сжимал трость с набалдашником в виде головы змеи. Лицо его исказилось от ярости.

- Да как вы смеете выгонять меня?! – шипел он, нависая над столом Дамблдора. – Погиб мой друг! Мне плевать, кто в этом виноват, но он за это заплатит! Поверьте мне, я приложу максимум усилий, чтобы разобраться в этом темном деле!

- Я не сомневаюсь, Люциус, что вы специалист по ТЕМНЫМ делам, - невозмутимо парировал директор, вставая из-за стола и приближая свое лицо к лицу блондина, - и что вы воспользуетесь своим положением в магическом сообществе. Но говорю вам в последний раз: здесь нет никакого криминала! Северус сделал это по собственной воле!

- Что?! – возмущенный крик сорвался с губ мужчины и вознесся под самые своды. – Вы действительно считаете, что я в это поверю?! Чтобы Северус добровольно отдал свою кровь оборотню, который чуть было не загрыз его в школьные годы?!

- Чуть не загрыз его?! – вырвалось у меня. Я во все глаза уставилась на блондина, который на пару с Дамблдором обратил все свое внимание на меня. Я почувствовала, что мое лицо запылало от такого пристального внимания к моей персоне, но любопытство пересилило. – Что произошло? Они поэтому… были врагами?

- Прошу прощения? – мужчина изумленно изогнул бровь и бросил вопросительный взгляд на Дамблдора. Кажется, он меня не заметил за все время своего пребывания в кабинете директора.

- Кхм, - откашлялся Дамблдор. – Люциус, это мисс Лили О’Коннор, наш преподаватель по Маггловедению… Лили, это Люциус Малфой, глава попечительского совета школы и… старый друг Северуса…

Я закусила губу при упоминании имени Снейпа и кивнула в знак приветствия.

Блондин смерил меня заинтересованным взглядом, а затем отвернулся, всем своим видом показывая, что не намерен прерывать беседу по такому поводу.

- Ну так… - начал он, обращаясь к Дамблдору, но я перебила его твердым голосом:

- Директор, так что произошло, когда Сев и Ремус учились в школе?

Мне было важно это знать. Очень важно.

Я видела, как Малфой с силой сжал трость в руке: его пальцы побелели. Видать, не привык, чтобы его перебивали.

- Уважаемая, вы разве не видите, что мы разговариваем? – недовольно прошипел он, оборачиваясь ко мне и прожигая ненавидящим взглядом, который я без труда выдержала: привыкла уже, натренировалась…

Я откинула плед в сторону и поднялась на ноги. Что ж, чай мадам Помфри мне действительно помог: тело прекрасно слушалось, а голова была совершенно трезвой.

- Прошу прощения, уважаемый, но ваши разговоры никуда от вас не убегут, - холодно ответила я ему, подходя к столу директора и опираясь о столешницу ладонями. – Профессор?

Дамблдор некоторое время смотрел на меня, а потом ответил:

- Это была случайность, - на эти слова директора Малфой насмешливо хмыкнул, но промолчал. - Джеймс Поттер и Сириус Блэк решили подшутить над Северусом и рассказали, как проникнуть в Визжащую Хижину… и именно в тот день было полнолуние…

Я поджала губы и кивнула. Все понятно. Опять Сириус… У него довольно странное чувство юмора…

- А вообще… они всегда враждовали. С самого первого курса. Четверка Поттер-Блэк-Люпин-Петтигрю, иначе называемая Мародерами, любила ввязаться в потасовку со слизеринцами. Ну а Северус был их любимой добычей. Может быть, еще потому, - Дамблдор смущенно кашлянул, - что гриффиндорка Лили Эванс нравилась как Джеймсу Поттеру, так и юному Северусу…

Малфой презрительно фыркнул, за что и получил от меня испепеляющий взгляд.

Он мне не нравился. То, как он разговаривал, то, как вел себя. Напыщенный павлин…

Его бровь насмешливо изогнулась, и я поспешила отвернуться. Мне было неприятно, как он смотрел на меня. Изучающе-заинтересованно…

- Вы были у него, профессор? – тихо спросила я, опустив голову и разглядывая свои руки.

- Да, Лили, был… - так же тихо ответил он.

- И… - я глубоко вздохнула. – И как он?

Он молчал. Я подняла голову и посмотрела прямо в его голубые глаза. Я готова была к самой жестокой правде. Но Дамблдор, похоже, не был готов сказать ее мне. Он не выдержал мой взгляд и перевел его на Люциуса.

- Альбус, - настойчиво повторила я. – Что с ним?

- Его там нет, мисс О’Коннор, - ответил за директора блондин.

Я снова вскинула голову и в шоке уставилась на Малфоя.

- То есть… то есть как это нет? – дыхание перехватило, и изо рта вырвался едва различимый шепот. Я перевела взгляд на Дамблдора.

Он укоризненно покачал головой и ответил:

- Лили, когда я прибыл в больницу Святого Мунго, переливание крови уже закончилось. Я спросил у целителей, где сейчас Северус, но они только пожимали плечами. Наконец, я нашел одного, кто пролил хоть немного света на это запутанное дело…

Малфой снова фыркнул и отошел от стола, сел в кресло и положил ногу на ногу. Дамблдор проводил его взглядом, а затем продолжил:

- Престон Ингланд рассказал, что еще утром, когда Снейп только появился в больнице, он отвел его в сторону и заставил дать Нерушимую Клятву, что перенесет его тело после процедуры переливания в назначенное место и никому ничего об этом не расскажет. К сожалению, это все, что мистер Ингланд смог нам поведать. Нам неизвестно место, куда перенесли Северуса. Нам неизвестно его состояние…

- Нам известно его состояние, - резко оборвал его Малфой.

Я обернулась к нему. Вальяжно расположившись в кресле, блондин крутил в руках свою трость и пристально смотрел на меня.

- Люциус… - начал было директор, но я его перебила:

- Говорите!

Хищно улыбнувшись, Люциус возвестил:

- Когда переливание закончилось, сердце Северуса не билось уже более двадцати минут.

Резко выдохнув, я почувствовала, что мои губы начали дрожать, а на глазах выступили слезы. Мужчина наблюдал за моей реакцией так пристально, словно я была его подопытным кроликом. Из невольно подслушанного разговора я поняла, что Люциус Малфой и Северус были друзьями, и что блондин хочет во что бы то ни стало докопаться до истины. Но… но вот только не было похоже, что он хоть сколько-нибудь скорбит об утрате друга. Ему будто бы доставляло удовольствие разыгравшаяся трагедия.

- Лили… - мне на плечо легла рука Дамблдора. Его голос звучал мягко. – Мне очень жаль…

Мой лихорадочный шепот оборвал его речь:

- Зачем он сделал это? Зачем?

Его пальцы сжали мое плечо, а затем послышался полный боли голос:

- В этом-то как раз и нет ничего странного. Это не первый случай, когда человек предпочитает исчезнуть после смерти. Северус был героем войны, кавалером Ордена Мерлина первой степени, блистательным ученым, одним из лучших зельеваров столетия и вообще очень интересным лицом в магическом мире. Известие о его смерти взбудоражило бы все магическое сообщество. А он никогда не любил пристального внимания к своей персоне. Он хотел жить в спокойствии и уединении. И уж точно был бы против того, чтобы его тело после смерти разорвали на кусочки всякие любопытные личности… - Дамблдор вздохнул, а я кивнула.

Да, я очень хорошо представила себе всю сложившуюся ситуацию. Именно так бы Сев и поступил. Просто исчез. Чтобы не было никаких пышных похорон, чтобы лживые журналисты не писали о нем приторно-сладкие статьи в свои газетенки. Он всю свою жизнь мечтал о спокойствии и уединении. И так их и не получил. Его жизнь была просто кошмарным сном, в котором не было ни капли счастья и радости…

Слезы скатились по моим щекам, и я закрыла лицо руками, отдавшись чувствам, нахлынувшим как всегда внезапно. Мои плечи содрогались от рыданий. Дамблдор стоял рядом, неловко обнимая меня за плечи, и повторял одно и тоже:

- Успокойтесь, Лили, пожалуйста… Успокойтесь…

Как я могла успокоиться, когда Северус мертв? Когда я своими собственными руками толкнула его на этот «подвиг»? Он больше никогда не появится внезапно из-за угла, не накричит на меня, не поиздевается, не позлится. Я больше никогда в жизни не услышу его бархатного голоса, не увижу блеск его агатовых глаз, не проведу рукой по его тонким и сухим волосам… Я больше никогда в жизни не почувствую вкус его поцелуя на своих губах, его тонкие пальцы на своем теле, его самого внутри себя…

- И с чего бы простому преподавателю Маггловедения так убиваться по поводу смерти профессора Зельеварения? – раздался тягучий голос блондина.

- Люциус… - раздался укоризненный голос Дамблдора у меня над ухом.

- Да хотя бы потому, что у меня есть сердце в отличие от вас! – крикнула я, повернувшись к Малфою. – Я была вчера с ним весь вечер! Помогала ему варить это чертово зелье Медленного Восстановления! А уже на следующий день он умер! Понимаете вы это или нет?! Вчера он был живее всех живых, а сегодня его уже нет! Видимо, вы были не такими уж и хорошими друзьями, раз вам абсолютно плевать на него!

Улыбка исчезла с его лица, а глаза сузились. Он резко поднялся и потянулся рукой к трости. Каким-то шестым чувством я ощутила опасность, волнами исходящую от него, и быстро сделал шаг за спину Дамблдора.

Атмосфера накалилась до предела. Все портреты с интересом наблюдали со стен за развертывающимися событиями. А мне вот было не до веселья. Я поняла, что перегнула палку и сделала что-то такое, чего не следовало бы.

- Люциус… - Дамблдор выставил вперед руки. – Опусти палочку…

Только сейчас я заметила, что в руках Малфоя теперь не только трость, но и волшебная палочка… с уже знакомой головой змеи на конце. Так вот оно что! Палочка была спрятана в трости!

- Альбус, вы действительно считаете, что какая-то девчонка-маггла имеет право оскорблять меня?! – его шипение сочилось ядом.

- Люциус, я думаю, что на первый раз можно простить мисс О’Коннор. Она ведь не в курсе, кто вы такой и… скажем так… находится в весьма расстроенных чувствах… Да и, по сути говоря, она сказала истинную правду…

Его глаза зло сверкнули. Опустив палочку, он сунул ее обратно в трость и прошипел:

- Идите-ка вы, Дамблдор, со своими истеричками знаете куда?

- Догадываюсь, - благодушно кивнул директор, опуская руки вдоль тела.

- Всего хорошего! – Малфой развернулся и быстро вышел из кабинета, не забыв сильно хлопнуть дверью.

- Господи, простите меня, профессор, - прошептала я, когда Дамблдор повернулся ко мне лицом. – Я ведь не хотела… само вырвалось… эта несправедливость просто убивает меня… - я покачала головой и провела ладонями по щекам, вытирая слезы. – Как они могут быть так спокойны, делая вид, что им не наплевать на него?

- Такова природа человеческой жестокости, Лили, - вздохнул профессор, выудил из складок мантии белоснежный платок и подал мне.

- Спасибо, - тихо поблагодарила я.

- Я очень рад, Лили, что вы… прониклись… что вы увидели настоящего Северуса… - я вскинула глаза и наткнулась на все понимающий взгляд небесно-голубых глаз директора. – Редко кому удавалось разглядеть за всеми этими стенами, которые он возводил вокруг себя, его истинное лицо и светлую душу. Порой он и сам сомневался в этом. Но я всегда верил в него…

Я всхлипнула и покачала головой.

- К сожалению, я узнала его слишком поздно… теперь уже ничего не изменить…

- Лучше поздно, чем никогда, - Дамблдор положил руку мне на плечо и ободряюще сжал его. – Зато воспоминания о нем будут только хорошими…

Я прижала платок к глазам, чувствуя, что слезы выступили вновь.

- Кхм-кхм… - послышалось откуда-то сверху. – Прошу прощения…

- Да, Ксиллиус? – ответил Дамблдор, поворачиваясь и поднимая голову.

- Я не мог не услышать… И меня очень заинтересовал один момент… в речи юной леди… - начал говорить миниатюрный толстячок с редкими волосиками на голове. Я с интересом уставилась на него, ожидая, что он скажет дальше.

- Мы вас внимательно слушаем, Ксиллиус, - подбодрил его Дамблдор.

- Юная леди сказала, что помогала мастеру Северусу готовить Зелье Медленного Восстановления. Я правильно понял? – его маленькие глазки выжидающе уставились на меня. Директор тоже повернулся ко мне.

Я кивнула, подтверждая его слова.

- Но этого никак не может быть! – воскликнул он.

- То есть в каком это смысле? – удивилась я.

Здрасти, приехали…

- Да в том самом! Если мне не изменяет память… а она, уж поверьте, мне очень верна… - хихикнул толстячок. – То маггл… прошу прощения… не должен даже касаться ингредиентов во время приготовления этого зелья, иначе оно становится просто никчемным варевом! И не несет абсолютно никакой магической мощи!

- Хм… - Дамблдор посмотрел на меня в недоумении. – Лили, а вы ничего не перепутали?

Я стояла, словно в ступоре, не в силах даже шевельнуться. Что же это получается? Мы варили что-то другое? Или же Снейп намеренно попросил меня помогать ему, чтобы… чтобы зелье не получилось? Чтобы оно не помогло Ремусу? То есть… то есть Снейп меня обманул?!

Мои губы задрожали. Господи, да что же это такое? Одно за другим… Я уже ничего не понимаю…

- А что с Ремом? – прошептала я, глядя на Дамблдора.

Он некоторое время просто смотрел на меня, а потом пожал плечами:

- С ним все хорошо. Идет на поправку. Да и зелье, что принес с собой Северус, сварено идеально… - он задумался, а потом снова повернулся к портрету. – Скажите мне, Ксиллиус, а вы сами ничего не напутали? Все-таки 400 лет прошло с тех пор, как вы в последний раз подходили к алхимическому столу…

- Дамблдор, не нужно считать меня старым идиотом и маразматиком! Я все прекрасно помню! – обиженно насупился толстячок.

- Тогда почему же вы не открываете магическому миру тайну этого самого зелья, раз прекрасно помните его состав и способ приготовления? – в голосе директора играли насмешливые нотки.

- Вот не надо, Альбус, не надо! Хватит об этом! Лишь избранным дано знать, как сварить его! Вы ведь знаете, что оно может быть опасным! – он пискнул и зажал рот руками, а потом укоризненно уставился на директора. – Перестаньте давить на меня! Или я вернусь на свой второй портрет и к вам больше ни ногой!

- Ладно, ладно, - махнул на него рукой Дамблдор и повернулся ко мне. – Так, Лили, давайте-ка еще раз вспомним все, что произошло вчера вечером… Вы позволите мне взглянуть? – он сделал шаг ко мне, чуть спуская очки с крючковатого носа, но я покачала головой и отступила.

- Нет, профессор. Извините, но это слишком… личная информация. Давайте я лучше вам сама расскажу.

Он остановился и удивленно посмотрел на меня. Потом медленно кивнул.

- Ну хорошо. Итак, вспомните, какие ингредиенты использовал Северус?

Я искренне задумалась, припоминая, называл ли Снейп хотя бы одно название.

- Знаете… - протянула я. – Он не называл мне ингредиенты… Сам доставал их и давал мне. Я только резала… Там были сушеные глаза… потом еще… еще что-то, похожее на мясо… серого цвета с темно-зеленым соком… оно будто живое было… - приложив ладонь ко лбу, я силилась вспомнить остальные составляющие. – Еще какая-то длинная трава или водоросли… Их Северус растер над котлом… и еще… еще моя кровь, - закончила я. – Все, больше ничего не знаю. Все это нужно было равномерно мешать. А зелье… оно было прозрачным, а потом будто тесто для оладий. Грязно-зеленого цвета.

Дамблдор одобрительно кивнул и повернулся к толстяку. Тот задумчиво повторял все, что я ему сказала.

- Так-так-так… Сушеные глаза… Печень озябки… Скорее всего это она, по описанию очень походит… Хм, возможно, водоросли асариуса?.. И кровь? Хм, маггловская кровь… Интересно, интересно…

- Не просветите ли вы нас, Ксиллиус, что там такого интересного? – поторопил его директор.

Толстяк будто очнулся ото сна. Вздрогнув, он невидящим взглядом уставился на нас, а затем торопливо произнес:

- Да-да, Дамблдор! Прошу прощения. Итак, на основе анализа я могу сказать следующее: ни одно из известных науке зелий не имеет такого состава и консистенции.

Я шумно выдохнула и, не в силах стоять на ногах, опустилась в ближайшее ко мне кресло.

- Не может этого быть… - прошептала я. – Зачем Северусу разыгрывать весь этот спектакль? Да и… когда же он тогда сварил Зелье Медленного Восстановления? Ведь мы с ним всю ночь… - я запнулась и, покраснев, посмотрела на Дамблдора. – Всю ночь варили это зелье, - быстро закончила я.

Директор хотел было что-то сказать, но толстяк его опередил:

- А вот меня больше интересует, что это за новое зелье придумал Северус и сохранилось ли оно в его записях?

Я пожала плечами:

- Он открывал какую-то книгу перед тем, как идти в лабораторию. Сказал, что это рецепт, но мне посмотреть не дал.

- Интересно, интересно… Я всегда знал, что он гений… Надо же, умереть в столь раннем возрасте! Он мог столько всего еще сделать!

- Не сыпьте соль на рану, пожалуйста, - хмуро попросила его я.

- Прошу прощения, мисс… - поклон в мою сторону.

- Скажите-ка, Ксиллиус, - подал голос Дамблдор. – А какую ценность имеет в зельеварении кровь магглорожденного?

Толстяк пожал плечами.

- Да никакой абсолютно. Ее легко достать, магической силы в ней нет… Она вообще никогда не использовалась в Зельеварении… Неужели Северус открыл какое-то ее особое свойство? – протянул он и закрыл глаза, будто в предвкушении чего-то приятного.

- А если это кровь конкретного человека? – задал новый вопрос директор, и мы с толстяком одновременно уставились на него.

- То есть… в каком смысле? – не понял Ксиллиус.

Дамблдор посмотрел на меня, слегка прищурившись.

- Что если ему нужна была не просто кровь магглорожденного, а именно кровь Лили?

Я во все глаза смотрела на профессора, даже не зная, что и сказать. Кажется, толстяк тоже очень удивился такому предположению, потому что свесился с портрета, чуть ли не вываливаясь из него.

- Конкретно ее? Хммм… Очень интересно. А что вас связывает? Родство, любовь, секс, дети? – бесцеремонно поинтересовался он у меня.

Вспыхнув, я вскочила на ноги.

- Ну знаете ли!

- Тише, тише, Лили, - остановил меня директор. – Мы ведь просто пытаемся разобраться во всей этой ситуации. Вдруг… - он запнулся, решая, озвучить ли свои мысли вслух. – Вдруг Северус не умер? Вдруг он жив именно благодаря этому зелью?

Я замерла на месте, во все глаза глядя на Дамблдора.

Жив? То есть… Божееее…

Ноги отказались держать меня, и я без сил рухнула обратно в кресло.

Не может быть… Неужели… неужели выпали именно те 15 % вероятности, при которых Северус мог выжить?

Я боялась поверить… боялась обрести надежду… ведь потом все могло рухнуть в один миг… А если он выжил… тогда он мог спокойно скрыться… сам он был не в состоянии аппарировать, все-таки все его силы ушли во время переливания. Вот он и попросил этого Ингланда помочь ему и запретил кому-либо рассказывать. Неужели он решил просто так взять и исчезнуть? А как же я? Сказать мне нельзя было?! А если мы все-таки ошибаемся? Ведь Малфой сказал, что его сердце не билось уже минут двадцать…

- Так… кхм… что вас связывало? – повторил свой вопрос толстяк, вырывая меня из раздумий.

Я вскинула на Дамблдора полные слез глаза. Я не могла сказать, не могла… А врать… врать было нельзя, потому что от этого зависело все.

- Не беспокойтесь, Лили, эта информация не выйдет за пределы кабинета, - он взмахнул палочкой, и я поняла, что он наложила на все портреты, кроме Ксиллиуса, какое-то заклинание. Они возмущенно открывали рот, но голосов слышно не было.

- Ксиллиус, - обратился директор к портрету.

- Я буду нем, как рыба, - быстро произнес толстяк.

Вздохнув, я потупила взор и тихо проговорила:

- Любовь. Секс. И, возможно, дети…

 

***

Я сидела у себя в комнате и невидящим взглядом смотрела на огонь в камине. Самые разные мысли роились в моей голове. И я уже была не в состоянии что-либо понимать. Еще вчера я думала, что люблю Ремуса и готова сделать все, чтобы он был жив. Теперь же я сама не знала, чего хочу. Несомненно, к Рему я относилась с большой теплотой и нежностью, но… но вот была ли это любовь или нет – я уже не знала. А еще ребенок… Я боялась признаться сама себе, что хочу, чтобы он был… от Северуса. А еще я хочу, чтобы Снейп был жив, здоров и по-прежнему продолжал любить меня. Потому что мне больше никого и ничего не нужно. Только бы быть рядом с ним…

Я вздрогнула от этих мыслей. Впервые я призналась в этом сама себе. И опять на глаза навернулись слезы.

Там, в кабинете, Дамблдор, услышав, что именно нас связывает с хогвартским зельеваром, минут пять не мог вымолвить ни слова. Просто стоял и смотрел на меня, раскрыв от удивления рот. Ксиллиус что-то бормотал себе под нос, а я чувствовала, как мое лицо покрывается красными пятнами. Мне было стыдно, жутко стыдно, хотя мы и были уже взрослыми людьми, которые могли отвечать за свои поступки. Насчет любви и секса у Дамблдора вопросов не возникло (слава Мерлину!), а вот мое «возможно, дети» очень его удивило.

- Простите, Лили, это как понимать? – поинтересовался он, придя, наконец, в себя.

- Ну… я беременна… вот только не знаю, кто отец ребенка: Ремус или Сев… - ответила я, продолжая упорно глядеть в пол и чувствуя, как щеки предательски горят.

- Оу… - только и смог выдавить из себя директор.

- Скажите, а любовь односторонняя или взаимная? – подал голос Ксиллиус, наглым образом вмешиваясь в наш интимный разговор.

- Взаимная, - быстро ответила ему я, а затем замолчала, раздумывая, так это или нет на самом деле. Выходило, что так.

Хоть Дамблдор и был весьма удивлен всеми открывшимися подробностями наших взаимоотношений со Снейпом, однако, по его лицу было понятно, что ему вся эта ситуация очень нравится. Глаза его буквально светились, а улыбка пряталась в усах и бороде.

- Ну-с, - вновь подал голос толстяк на портрете. Мы с директором с интересом уставились на него. – Я тут кое-что рассчитал и выходит, что Северус мог придумать какое-то зелье, чтобы восстановить свою жизненную энергию.

- Хвала небесам! – радостно ответил Дамблдор. – Для этого ему понадобилась кровь Лили?

Толстяк кивнул:

- Да. Но ее кровь могла бы помочь ему только при сильнейшем духовном контакте. То есть только в том случае, если бы они были влюблены друг в друга. Или если бы она носила в себе его ребенка.

- Ну так все условия соблюдены! – радостно возвестил директор, но не услышав моих радостных восклицаний, озадаченно обернулся. – Лили?

Я всхлипнула и покачала головой:

- Боюсь, что он не мог знать ни того, ни другого…

Дамблдор всплеснул руками.

- Да как же так?

- Ну… вот так, - я пожала плечами. – Про ребенка не знает никто, кроме меня, мадам Помфри и вас. А любовь… Об этом наша с ним история умалчивает. Никто из нас не говорил второму о своих чувствах…

- Так вы не уверены в том, что ваши чувства взаимны? – спросил Ксиллиус, на что я усердно закачала головой:

- Нет-нет-нет! В этом нет сомнений!

Дамблдор пожал плечами, очевидно, бросив всякие попытки понять меня. Он снова обратился к толстяку:

- Ну так что, Ксиллиус, есть надежда, что Северус жив? Или… все же нет?

- Надежда есть всегда, - оптимистично изрек портрет, глядя в потолок и задумчиво водя пальцем по губам. – Думаю, что Северус НАДЕЯЛСЯ на то, что мисс О’Коннор отвечает ему взаимностью, и решил рискнуть сварить зелье. Насколько я знаю, он всегда предпочитал тестировать свои зелья на себе, никому не доверяя…

Дамблдор кивнул, подтверждая его слова.

- Но… есть одна проблема…

Я глубоко вздохнула. Ну, конечно. Без проблем никак не обойтись. Что-нибудь да должно было пойти не так.

- Какая? – поинтересовалась я, готовясь к самому худшему.

- Я не совсем представляю себе принцип действия такого зелья… По всему выходит, что оно восстанавливает только жизненную силу, но никак не магическую.

Я не поняла, что он имел ввиду, поэтому вопросительно посмотрела на Дамблдора. Тот, кажется, глубоко задумался, но, поймав мой взгляд, вздохнул и произнес:

- Ксиллиус считает, что, благодаря этому зелью, Северус выжил… но потерял всю свою магическую силу. То есть он больше не волшебник.

Я закусила губу.

- Да уж, спасибо он за такое побочное действие не скажет… - прошептала я.

- Думаю, что для него это не будет неожиданностью… Вы ведь магглорожденная, да, мисс О’Коннор? – спросил Ксиллиус. Я кивнула. – Хм, а может быть, в родне у вас были волшебники?

Не совсем понимая, к чему он клонит, я пожала плечами:

- Без понятия…

- Думаете, что будь у нее хоть капля магии в крови, Северус смог бы восстановиться? – заинтересованно спросил Дамблдор.

- Не сразу, но смог бы, - утвердительно кивнул портрет.

- А если ребенок – будущий волшебник? – высказал предположение директор. Я вскинула голову и посмотрела на него. Надо же, мне даже в голову никогда не приходило, что мой ребенок будет волшебником.

- Хмм… ребенок? – снова оживился Ксиллиус. – А что? Вполне даже возможно! Тогда Северус восстановится. Годика через два.

- Два года без магии? Боюсь, он этого не выдержит… - усмехнулся директор.

- Если он вообще жив, - мрачным голосом вернула я их на землю.

- Не будьте такой пессимисткой, Лили! – воскликнул Дамблдор. – Он жив, и мы найдем его! Сегодня же отправлюсь в Паучий Тупик!

- Куда? – удивилась я.

- В дом Северуса, - подмигнул мне директор.

Нда… Красивое название, ничего не скажешь…

- Я с вами, - твердо произнесла я.

И, к моему величайшему удивлению, Дамблдор не стал спорить. Он взмахнул палочкой, и комната огласилась криками портретов. Я зажала уши ладонями. Поняв, что их уже слышат, портреты смущенно замолчали и начали переглядываться между собой.

- Эниас? – позвал директор, глядя вверх.

Я проследила за его взглядом. Судя по всему, он смотрел на небольшой портрет в скромной бронзовой рамке. Грязно-серое полотно пустовало.

- Эниас? Вы здесь?

Никто не откликнулся.

- Вот ведь вредный старикан… - проворчал Дамблдор.

- Ничего удивительного, - хмыкнула женщина в шляпке на одном из портретов. – Я уверена, что он вас прекрасно слышит, Альбус.

- Да я и сам в этом нисколько не сомневаюсь, - устало вздохнул директор и покачал головой. – Что ж, так мы не узнаем, дома Северус или нет… Ну ничего, проверим на месте, - и подмигнул мне.

 

И вот сейчас я сидела в своей комнате, дожидаясь, когда он придет за мной. Взглянув на часы, я вздохнула. Уже почти восемь вечера, а его все нет… Сколько же можно? Встав, я сделала круг по комнате, трогая руками попадавшиеся на пути вещи. Подойдя к окну, я выглянула за штору. Небо было совсем серым, накрапывал дождь.

Северус, Северус… где ты?

Послышался стук в дверь, и я вздрогнула от неожиданности. Быстрыми шагами преодолев расстояние, я открыла дверь и увидела перед собой Дамблдора.

- Добрый вечер, Лили, - он чуть склонил голову в поклоне. – Ну что, вы готовы?

Я кивнула, быстрым движением пальцев застегивая все пуговицы на плаще.

- Отлично, идемте.

Я вышла и закрыла за собой дверь.