Арбитражного суда Дальневосточного округа

Обзор судебной практики

Арбитражного суда Дальневосточного округа

За 4 квартал 2016 года

 

Судебная коллегия по рассмотрению споров, возникающих из гражданских и иных правоотношений

Факт проведения строительно-монтажных работ на объекте на основании не подлежащей использованию проектной документации не может быть признан обстоятельством, которое устраняет ответственность подрядчика за нарушение обязательства по выполнению проектно-изыскательских работ.

Между заказчиком (управлением) и подрядчиком (обществом) был заключен государственный контракт по выполнению изыскательских и проектных работ.

 

В составе документации, подлежащей передаче заказчику, стороны определили: проектную документацию, рабочий проект, сводный сметный расчет, положительное заключение государственного экспертного учреждения.

 

Государственным экспертным учреждением утверждено положительное заключение государственной экспертизы по разработанному ответчиком проекту, после получения которого, заказчик обратился в уполномоченный орган с заявлением о выдаче разрешения на строительство объекта. Выданное управлению разрешение на строительство объекта приказом уполномоченного органа отменено со ссылкой на предоставление при его получении недостоверных документов.

 

Заказчик, ссылаясь на недостатки проектной документации и ненадлежащее исполнение обществом условий контракта, обратился в арбитражный суд с заявленнием о взыскании неустойки по государственному контракту.

 

Отказывая в удовлетворении иска, суды исходили из отсутствия доказательств невозможности использования истцом результата работ при осуществлении строительно-монтажных работ на объекте, строительству которого не препятствовала отмена разрешения по формальным основаниям.

Суд кассационной инстанции судебные акты нижестоящих инстанций отменил и направил дело на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции ввиду следующего.

 

Исходя из совокупного толкования статей 309, 758, части 3 пункта 1 статьи 760, части 5 статьи 762 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), пункта 15 статьи 46 Градостроительного кодекса Российской Федерации (далее – ГрК РФ) и пункта 38 постановления Правительства Российской Федерации от 05.03.2007 № 145 «О порядке организации и проведения государственной экспертизы проектной документации и результатов инженерных изысканий», следует, что проектная документация может быть использована заказчиком только в случае получения положительного заключения государственной экспертизы.

 

Условиями государственного контракта было предусмотрено получение положительного результата государственной экспертизы разработанной проектно-сметной документации. Вместе с тем выданное заказчику разрешение на строительство объекта аннулировано ввиду подложности положительного заключения, сделанного по результатам инженерных изысканий подрядчика и подготовленной проектной документации.

 

Отсутствие положительного заключения государственной экспертизы влечет в данном случае невозможность использования документации ответчика и необходимость проведения ее государственной экспертизы в соответствии с условиями контракта и действующим законодательством, что свидетельствует о неисполнении подрядчиком обязательства по государственному контракту.

 

Таким образом, факт проведения строительно-монтажных работ на объекте на основании не подлежащей использованию проектной документации не может быть признан обстоятельством, которое устраняет ответственность подрядчика за нарушение обязательства по выполнению проектно-изыскательских работ.

 

Постановление от 14.12.2016 № Ф03-5831/2016

по делу № А24-1640/2016

2. Действующим законодательством предусмотрен специальный порядок введения ограничения режима потребления электроэнергии в отношении социально значимых категорий потребителей (медицинских учреждений, учебных заведений начального и среднего образования, граждан-потребителей), ущемление прав которых не допускается.

Между унитарным предприятием (потребителем) и обществом (гарантирующим поставщиком) в целях обеспечения подачи электрической энергии на объекты предприятия заключен договор энергоснабжения.

 

Общество уведомило унитарное предприятие о том, что в случае неоплаты истцом задолженности за поставленную электроэнергию произведет частичное ограничение режима потребления электрической энергии на ряде объектов предприятия.

 

Посчитав действия ответчика незаконным, унитарное предприятие обратилось в арбитражный суд с соответствующим иском.

 

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 12, 307, 308, 309 ГК РФ, статьями 38, 39 Федерального закона от 26.03.2003 № 35-ФЗ «Об электроэнергетике», положениями пунктов 3, 8, 9, 17, 18, 37 постановления Правительства Российской Федерации от 04.05.12 № 442 «О функционировании розничных рынков электрической энергии, полном и (или) частичном ограничении режима потребления электрической энергии (далее – Правила № 442), исходил из того, что истец предъявил требования в соответствии с нормами права, не относимыми к правоотношениям сторон (Законом Российской Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей», Жилищным кодексом Российской Федерации (далее – ЖК РФ); действия общества правомерны, не нарушают и не создают угрозы нарушения прав третьих лиц; унитарное предприятие наличие задолженности не оспаривает; истцом выбран ненадлежащий способ защиты права.

 

Апелляционный суд, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, указал на соблюдение инициатором введения ограничения соответствующей процедуры, предусмотренной Правилами № 442, и наличие оснований для подобного ограничения при непогашенной истцом задолженности в течение 10 дней с момента получения уведомления.

 

Суд кассационной инстанции, отменяя судебные акты нижестоящих инстанций и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указал на то, что судами не учтено следующее.

 

Истец, обращаясь в суд с иском, указал на то, что в перечень объектов, на которые общество предполагало введение ограничения потребления электрической энергии, входят объекты, посредством которых унитарное предприятие оказывает услуги теплоснабжения жилых домов, школ, больниц, детских садов, которые относятся к особо социально значимой категории потребителей.

 

Помимо этого подача электрической энергии на ряд объектов истца является необходимым элементом технологического процесса горячего водоснабжения и теплоснабжения. Соответственно, действия ответчика по ограничению поставки электрической энергии могли привести к невозможности выполнения истцом своих обязательств перед потребителями.

 

Вместе с тем в Правилах организации теплоснабжения в Российской Федерации, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 08.08.2012 № 808, также предусмотрен специальный порядок введения ограничения режима потребления в отношении социально значимых категорий потребителей, к которым относятся: медицинские учреждения, учебные заведения начального и среднего образования, а также граждане - потребители (пункты 95 - 97 данного нормативного акта).

 

Таким образом, действующим законодательством предусмотрен особый порядок в отношении указанной категории потребителей и ущемление их прав не допускается.

 

Постановление от 07.11.2016 № Ф03-4669/2016

по делу № А51-27550/2015

3. В случае заключения договора аренды земельного участка, необходимого для ведения работ, связанных с недропользованием, на срок, менее срока соответствующей лицензии, лицензиат обладает исключительным правом на использование данного земельного участка в течение всего срока действия лицензии, а земельный участок подлежит предоставлению без проведения торгов (конкурсов, аукционов).

Между комитетом по управлению муниципальным имуществом (арендодателем, далее – комитет) и обществом (арендатором) заключен договор аренды земельного участка для целей добычи и разведки сланца. Земельный участок передан арендатору на срок, определенный сторонами, по окончании которого общество продолжило пользоваться участком в отсутствие возражений комитета.

 

Комитет без объяснения причин уведомил общество об отказе от дальнейшего действия договора аренды, о прекращении договора и потребовал вернуть земельный участок.

 

Неисполнение ответчиком в добровольном порядке указанных требований по возврату земельного участка послужило основанием для обращения комитета в арбитражный суд с соответствующим иском.

Удовлетворяя заявленные комитетом требования, арбитражные суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанным соблюдение арендодателем порядка предупреждения арендатора об одностороннем отказе от дальнейшего исполнения ранее заключенного договора аренды, возобновленного на неопределенный срок, в соответствии со статьями 610, 621 ГК РФ.

 

Указав на отсутствие обстоятельств, позволявших обществу продолжить использование спорного земельного участка, судебные инстанции пришли к выводу о том, что само по себе прекращение арендных отношений между сторонами в связи с односторонним отказом арендодателя является достаточным основанием для признания обоснованными заявленных требований о возврате переданного ответчику ранее в аренду имущества.

 

Суд кассационной инстанции с данными выводами судов не согласился, отменив решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда, как принятые при неправильном применении норм материального права.

 

Руководствуясь пунктом 2 статьи 610 ГК РФ, подпунктом 20 пункта 2 статьи 39.6, подпунктом 10 пункта 8 статьи 39.8 Земельного кодекса Российской Федерации (далее – ЗК РФ), статьями 7, 11, 12, 20, 25.1 Закона Российской Федерации от 21.02.1992 № 2395-1 «О недрах» (далее – Закон о недрах), а также разъяснениями, изложенными в пункте 3 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах», суд округа пришел к выводу о том, что земельные участки, необходимые для ведения работ, связанных с недропользованием, предоставляются исключительно пользователям недр на срок не менее срока соответствующей лицензии. Лицензиат в пределах срока действия выданной ему лицензии сохраняет право на осуществление недропользования, что влечет возникновение у уполномоченного органа корреспондирующей обязанности предоставить для этого необходимый земельный участок. При этом соответствующий договор аренды такого участка заключается без проведения торгов.

 

Поскольку в настоящем деле отказ от исполнения договора не содержал каких-либо мотивов и указаний на существенные нарушения обществом условий заключенной сделки, что нарушило его право на осуществление предпринимательской деятельности, суд кассационной инстанции принял новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований комитета.

 

Постановление от 31.10.2016 № Ф03-5133/2016

по делу № А73-2202/2016

Аннулирование после заключения договора купли-продажи кадастровых сведений о спорном земельном участке не является неустранимым препятствием в регистрации права собственности покупателя на этот участок, поскольку имеется возможность восстановить сведения об участке в прежних границах с присвоением соответствующего кадастрового номера.

Общество обратилось в арбитражный суд к департаменту архитектуры, градостроительства и землепользования, администрации, департаменту финансов с иском о расторжении договора купли-продажи земельного участка и взыскании неосновательного обогащения.

 

Удовлетворяя заявленные обществом требования в полном объеме, суд первой инстанции исходил из того, что спорный земельный участок, проданный обществу, не существует как самостоятельный объект гражданских правоотношений, поскольку снят с кадастрового учета. На основании этого суд счел, что в данном случае существенным образом изменились обстоятельства, из которых стороны исходили при заключении названной сделки, что является достаточным основанием для ее расторжения в порядке статьи 451 ГК РФ и возврата истцу уплаченной за спорный участок выкупной стоимости согласно нормам главы 60 ГК РФ как неосновательного обогащения.

 

Апелляционный суд, изменяя состоявшееся по делу решение, пришел к правильному выводу об отсутствии в данном случае предусмотренных статьями 450, 451 ГК РФ оснований для расторжения спорного договора, соответствующего требованиям статей 549, 554 ГК РФ и статьи 37 ЗК РФ (в применимых к правоотношениям сторон редакциях). При этом судом апелляционной инстанции учтено, что спорный земельный участок был сформирован и передан покупателю по акту приема-передачи после оплаты его выкупной стоимости, однако право собственности на него не было зарегистрировано в установленном законом порядке по вине самого покупателя. В то же время доказательства нарушения продавцом условий заключенного договора, уклонения последнего от исполнения данной сделки в материалы дела не представлены, а изменение предмета заключенных с обществом договоров аренды выходит за рамки исполнения сторонами своих договорных обязательств.

При таких обстоятельствах апелляционный суд, как указал суд кассационной инстанции, правомерно изменил принятый судом первой инстанции судебный акт и отказал в удовлетворении требований общества о расторжении договора купли-продажи.

 

Вместе с тем, принимая во внимание, что уже в ходе рассмотрения судами настоящего спора между администрацией и обществом был заключен новый договор купли-продажи земельного участка, предметом которого выступал земельный участок, сформированный по заявлению общества, апелляционный суд, руководствуясь положениями пункта 3 статьи 1 Федерального закона от 24.07.2007 № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости», пришел к выводу о том, что поскольку спорный земельный участок в настоящее время снят с кадастрового учета (аннулирован), то он не может являться объектом гражданско-правовых отношений и выступать предметом сделок.

 

С учетом этого, апелляционный суд признал, что обязательства сторон по договору купли-продажи и соответственно сама спорная сделка в такой ситуации являются прекращенными в силу статьи 416 ГК РФ по причине невозможности их исполнения, так как объективная возможность регистрации права собственности общества на приобретенный участок утрачена. По тем же причинам суд апелляционной инстанции расценил денежные средства, перечисленные покупателем продавцу во исполнение договора купли-продажи, в качестве неосновательного обогащения ответчика, подлежащего взысканию в пользу истца на основании статей 1102, 1103 ГК РФ.

 

Суд кассационной инстанции с такой позицией апелляционного суда не согласился, изменив его постановление и отказав в удовлетворении требований о взыскании с ответчиков неосновательного обогащения,

 

Руководствуясь пунктом 1 статьи 11.2, пунктом 2 статьи 11.3, пунктом 1 статьи 37 ЗК РФ, исходя из конкретных обстоятельств дела (спорный участок был сформирован и поставлен на кадастровый учет; утверждена схема расположения этого участка в интересах самого общества; общество является собственником расположенного на нем объекта недвижимости; впоследствии спорный участок был снят с кадастрового учета), суд округа пришел к выводу о том, что на момент заключения договора купли-продажи спорный участок являлся сформированным и мог выступать в качестве самостоятельного объекта гражданского оборота.

 

Отсутствие государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к покупателю не является основанием для признания недействительным договора продажи недвижимости, заключенного между этим покупателем и продавцом.

 

После передачи владения недвижимым имуществом покупателю, но до государственной регистрации права собственности, покупатель является законным владельцем этого имущества и имеет право на защиту своего владения на основании статьи 305 ГК РФ. В то же время покупатель не вправе распоряжаться полученным им во владение имуществом, поскольку право собственности на это имущество до момента государственной регистрации сохраняется за продавцом.

 

В данном случае материалами дела подтверждено, что продавец надлежащим образом исполнил свою обязанность по передаче покупателю спорного земельного участка, что следует из подписанного сторонами без возражений акта приема-передачи (пункт 1 статьи 556 ГК РФ).

 

Следовательно, соответствующее обязательство продавца было прекращено в момент передачи покупателю предмета договора (статьи 407, 408 ГК РФ).

 

Применение судом апелляционной инстанции в такой ситуации положений статьи 416 ГК РФ суд кассационной инстанции счел ошибочным, поскольку на момент аннулирования кадастровых сведений о спорном участке обязательства сторон по указанному договору уже были прекращены надлежащим исполнением и не могли поэтому прекратиться повторно по иным основаниям (ввиду невозможности их исполнения).

 

Кроме того, само по себе аннулирование кадастровых сведений о спорном земельном участке не является неустранимым препятствием в регистрации права собственности покупателя на этот участок, как ошибочно расценили суды обеих инстанций.

 

Суды не учли специфическую особенность земельных участков как объектов недвижимости, которая заключается в том, что они являются природными объектами, частью поверхности земли, формирование их границ осуществляется посредством землеустройства. В последующем в отношении таких участков производится государственный кадастровый учет.

 

При образовании новых земельных участков прежний земельный участок как природный объект не исчезает, меняется лишь описание границ. Этот факт сам по себе не препятствует восстановлению земельного участка в прежних границах с присвоением соответствующего кадастрового номера.

 

При этом оценка законности действий уполномоченного органа местного самоуправления по формированию новых участков за счет ранее сформированного участка, хоть и снятого с кадастрового учета, но являющегося предметом действующего договора купли-продажи, выходит за рамки настоящего спора, однако это также не лишает общество возможности защитить свои нарушенные права.

 

С учетом изложенного, суд кассационной инстанции посчитал ошибочным взыскание апелляционным судом с продавца полученной им от покупателя стоимости спорного земельного участка по мотиву аннулирования кадастровых сведений об этом участке.

 

Для применения положений статей 1102, 1103 ГК РФ требуется наличие совокупности обстоятельств, свидетельствующих о неправомерном приобретении (сбережении) ответчиком принадлежащего истцу имущества в отсутствие установленных для этого законом или договором оснований.

 

Вместе с тем, таких обстоятельств по настоящему делу не имелось, поскольку денежные средства в размере выкупной стоимости спорного земельного участка были получены продавцом на основании договора, заключенного в соответствии с действующим законодательством и исполненного сторонами надлежащим образом.

 

Таким образом, суд кассационной инстанции пришел к выводу об отсутствии предусмотренных законом оснований для взыскания с ответчика неосновательного обогащения в размере перечисленной по договору купли-продажи выкупной цены спорного земельного участка по причине аннулирования кадастровых сведений о данном участке.

 

Постановление от 26.07.2016 № Ф03-3335/2016
по делу № А59-2963/2015

Определением от 16.12.2016 № 303-ЭС16-16799

отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения

в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации

Действующее законодательство не предусматривает запрета на проведение почерковедческой экспертизы на основании копии документа, а также не содержит запрета на возможность использования судом заключения такой экспертизы.

Между обществом (продавцом) и предпринимателем (покупателем) заключен договор уступки доли в уставном капитале организации.

В материалы дела представлена копия дополнительного соглашения к договору, согласно которой предпринимателю предоставляется отсрочка платежа по договору уступки доли в уставном капитале организации.

 

Впоследствии обществом заключен договор уступки права требования. Отсутствие со стороны предпринимателя действий по оплате доли в уставном капитале организации послужило основанием для обращения нового кредитора в арбитражный суд с соответствующим иском.

 

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, с выводами которого согласился апелляционный суд, исходил из условия договора уступки доли в уставном капитале, согласно которому оплата по данному договору произведена полностью. При этом судами не принята в качестве достаточного и достоверного доказательства представленная истцом копия дополнительного соглашения к договору уступки доли в уставном капитале организации, ввиду не предоставления по запросу суда оригинала названного документа.

 

Основанием для отмены судом кассационной инстанции принятых по делу судебных актов и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции послужило следующее нарушение судами норм процессуального права.

При рассмотрении дела предприниматель заявил о фальсификации дополнительного соглашения ввиду его не подписания со стороны покупателя, в связи с чем просил суд, в случае если истец не согласен исключить указанный документ из числа доказательств по делу, провести почерковедческую и технико-криминалистическую экспертизы.

 

Однако судом первой инстанции заявление о фальсификации доказательств по существу осталось не рассмотренным; меры, предусмотренные федеральным законом для проверки достоверности заявления, судом не приняты. Указанное нарушение судом апелляционной инстанции не устранено.

 

При этом, исходя из совокупного толкования части 1 статьи 71, частей 8 и 9 статьи 75, части 1 статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), проведение почерковедческой экспертизы на основании копий документов и использование судом заключения такой экспертизы не запрещено.

 

Постановление от 24.10.2016 № Ф03-4564/2016

по делу № А59-4297/2015

Положения статьи 69 АПК РФ и статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) распространяются на судебные акты, вынесенные по обособленным спорам в деле о несостоятельности (банкротстве).

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании убытков.

Материалами дела подтверждалось, что судебными актами судов общей юрисдикции с должника в пользу лица (кредитора) взыскана задолженность по договорам об участии в сберегательной программе. Далее судебными актами арбитражного суда данные требования признаны обоснованными и подлежащими включению в третью очередь реестра требований кредиторов должника.

 

Также определением арбитражного суда, оставленным в силе вышестоящими инстанциями, конкурсному управляющему отказано в признании договоров об участии в сберегательных программах недействительными и применении последствий их недействительности в виде возложения обязанности на кредитора возвратить в конкурсную массу должника части выплаченных денежных средств.

 

Обращаясь в арбитражный суд с настоящими требованиями, конкурсный управляющий в обоснование доводов о непоступлении денежных средств от кредитора в кассу должника ссылался на обстоятельства, установленные в ходе доследственной проверки в отношении кассира, руководителя и кредитора должника, и отраженные в постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела. Как следует из вышеуказанных постановлений, договоры об участии в сберегательной программе были оформлены «задним числом», денежные средства от кредитора в кассу фактически не поступали, вследствие чего кредитору было предложено представить суду подлинные документы о передаче денежных средств должнику, в том числе с целью проведения почерковедческой экспертизы. Кредитором, привлеченным к участию в деле в качестве заинтересованного лица, требования суда не были исполнены по мотиву подтверждения спорного обстоятельства внесения денежных средств в кассу должника в рамках обособленного спора о признании договоров об участии в сберегательной программе недействительными.

 

В тоже время в постановлении апелляционного суда по данному обособленному спору указано на преждевременность выводов суда первой инстанции о доказанности факта передачи денежных средств должнику со ссылкой на судебные акты суда общей юрисдикции (о взыскании задолженности по договорам об участии в сберегательной программе), поскольку в рамках данных производств обстоятельства передачи денежных средств судами не устанавливались.

 

На основании изложенного, придя к выводу о наличии признаков заинтересованности бывшего руководителя должника по отношению к кредитору в силу супружеских отношений в момент заключения последним договоров об участии в сберегательных программах; доказанности материалами дела необоснованности признания должником в лице его бывшего руководителя требований кредитора в судах общей юрисдикции (отсутствие доказательств обратного) и, как следствие, причинения такими действиями (бездействием) единоличного исполнительного органа общества убытков должнику и его кредиторам, арбитражные суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили требования конкурсного управляющего в отношении бывшего руководителя должника в части основного долга, включенного в реестр требований кредиторов должника.

 

Суд кассационной инстанции по результатам рассмотрения кассационной жалобы бывшего руководителя должника отменил судебные акты нижестоящих инстанций в части взыскания с бывшего руководителя убытков, отказав в удовлетворении заявленных конкурсным управляющим требований.

 

Руководствуясь статьей 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», статьей 7 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации», пунктом 8 статьи 5 Федерального конституционного закона от 07.02.2011 № 1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», статьей 16, частями 2 и 3 статьи 69 АПК РФ, статьей 13 ГПК РФ, суд округа пришел к выводу о том, что установление в рамках рассматриваемого обособленного спора факта отсутствия передачи денежных средств должнику фактически направлено на переоценку выводов, сделанных судами во вступивших в законную силу судебных актах и влечет их конкуренцию, что является недопустимым.

 

Приведенные судами обеих инстанций обстоятельства, изложенные в постановлениях об отказе в возбуждении уголовного дела, которые по своей сути являются доказательствами по делу и могут быть использованы в арбитражном процессе для установления наличия или отсутствия обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, при условии их относимости и допустимости (часть 1 статьи 64, статьи 67 и 68 АПК РФ), не могут отменять обязательность вступившего в законную силу судебного акта относительно установленных гражданских прав и обязанностей участников спорных правоотношений.

 

При изложенных обстоятельствах, как указал суд кассационной инстанции, выводы судов первой и апелляционной инстанций о недоказанности бывшим руководителем должника наличия оснований для признания иска и для непринятия мер по отмене судебного приказа (обоснованности признания требований кредитора), о наличии признаков заинтересованности бывшего руководителя по отношению к кредитору в силу супружеских отношений в момент заключения последним договоров об участии в сберегательных программах (статья 19 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), о доказанности материалами дела необоснованности признания должником в лице бывшего руководителя требований кредитора в судах общей юрисдикции (ввиду документально неподтвержденного требования кредитора) и, как следствие, причинения такими действиями (бездействием) единоличного исполнительного органа общества убытков должнику и его кредиторам, с учетом вступивших в законную силу судебных актов, устанавливающих наличие на стороне общества неисполненных обязательств по возврату кредитору денежных средств, полученных должником, не соответствуют принципу правовой определенности и стабильности вступивших в законную силу судебных актов.

 

Постановление от 05.12.2016 № Ф03-5655/2016

по делу № А51-23591/2013

7. Исходя из положений пункта 1 статьи 53 ГК РФ должник в лице своего руководителя может узнать о факте нарушения своих прав незаконными действиями конкурсного управляющего не ранее дня прекращения производства по делу о банкротстве и получения им документов должника, из содержания которых ему стало известно о перечислении денежных средств в оплату несуществующих обязательств. Следовательно, течение срока исковой давности по требованию о взыскании с конкурсного управляющего убытков начинается не ранее прекращения производства по делу о банкротстве должника.

Определением арбитражного суда в отношении муниципального унитарного предприятия (далее – предприятие) введена процедура несостоятельности (банкротства) – наблюдение, и утвержден временный управляющий должником.

Решением суда предприятие признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства и утвержден конкурсный управляющий.

В ходе конкурсного производства конкурсный управляющий перечислил обществу с банковского счета предприятия денежные средства по договорам об оказании услуг, в то время как указанные в платежных поручениях договоры оказания услуг не заключались, обязательства контрагента по ним не исполнены.

Полагая, что в ходе конкурсного производства конкурсным управляющим неправомерно перечислены принадлежащие предприятию денежные средства в оплату несуществующих обязательств, чем причинены ему убытки, предприятие обратилось в арбитражный суд с соответствующим иском.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, арбитражные суды первой и апелляционной инстанций руководствовались тем, что действующее законодательство исходит из возможности предъявления и рассмотрения требования о возмещении убытков, причиненных арбитражным управляющим, в рамках дела о банкротстве, а в случае незаявления указанных требований в рамках дела о банкротстве – в пределах оставшегося срока исковой давности путем предъявления требования о взыскании убытков в общеисковом порядке.

Суд, рассмотрев заявление конкурсного управляющего о пропуске истцом срока исковой давности, установил, что должник узнал о нарушении своих прав в день перечисления денежных средств, и именно не позднее этой даты начал течь срок исковой давности по требованию о возмещении убытков, причиненных арбитражным управляющим; предприятие обратилось в суд с иском за пределами срока исковой давности, установленного пунктом 1 статьи 196 ГК РФ, что в силу пункта 2 статьи 199 ГК РФ является основанием для отказа в удовлетворении иска.

Суд кассационной инстанции, руководствуясь статьей 200 ГК РФ, пунктом 2 статьи 126, пунктом 1 статьи 129, пунктом 4 статьи 159 Закона о банкротстве, разъяснениями, содержащимися в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», с названными выводами судов не согласился, отменив судебные акты нижестоящих инстанций с направлением дела на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

В соответствии с материалами дела после прекращения производства по делу о банкротстве (по причине заключения мирового соглашения) по акту приема-передачи конкурсный управляющий передал директору предприятия следующие документы: печать предприятия; ключ ЭЦП; акт приема-передачи имущества; чековую книжку; папку с учредительными документами и договорами о закреплении имущества за предприятием на праве хозяйственного ведения с дополнительными соглашениями, иными договорами, заключенными предприятием; реестр требований кредиторов; документы по банку; кассовую книгу и документы по кассе; авансовые отчеты.

Исходя из положений пункта 1 статьи 53 ГК РФ, в рассматриваемом случае предприятие в лице директора о наличии факта перечисления спорных денежных средств и, как следствие, о нарушении своих прав незаконными, на его взгляд, действиями конкурсного управляющего, не могло узнать в любом случае ранее даты прекращения производства по делу о банкротстве предприятия.

При таких обстоятельствах, трехлетний срок исковой давности на подачу настоящего иска не был пропущен, а вывод арбитражных судов первой и апелляционной инстанций об обратном, является ошибочным.

Постановление от 06.12.2016 № Ф03-5681/2016

по делу № А51-7514/2016

Исковая давность по спору о взыскании убытков, возникших в связи передачей военнослужащим жилых помещений, находящихся в муниципальной собственности, исчисляется с момента получения спорного недвижимого имущества в муниципальную собственность.

Администрацияобратилась в арбитражный суд с иском к Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации о взыскании убытков, возникших в связи с предоставлением военнослужащему жилого помещения, находящегося в муниципальной собственности.

 

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 8, 15, 196, 199, 209, 210 ГК РФ, статьи 49 ЖК РФ, статьи 15 Федерального закона от 27.05.1998 № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих», разъяснениями, изложенными в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» (далее – Постановление № 43), в удовлетворении исковых требований отказал, применив к спорным правоотношениям по ходатайству ответчика срок исковой давности, и, установив отсутствие оснований для возмещения убытков. Указанное решение поддержано арбитражным апелляционным судом.

 

Оставляя без изменения решение суда первой инстанции и постановление апелляционного суда, суд кассационной инстанций поддержал вывод нижестоящих судов о том, что администрация должна была знать о нарушении своего права на использование жилого помещения в виде фактического обременения спорного жилого помещения правами проживающего там лица, вселенного в указанное помещение на законных основаниях, с момента получения данного жилого помещения в муниципальную собственность. С указанного периода времени муниципальное образование в лице администрации, осуществляя полномочия и неся бремя собственника спорного жилого помещения, должно было и могло беспрепятственно получать все сведения о своем имуществе, в том числе об изменении/неизменении состава и количестве проживающих в квартире лиц и об основаниях их вселения и пользования жилым