Мы замечаем только быстрые перемены, к медленным мы слепы

В 1976 мы с женой Луизой купили ферму с 80 акрами земли на севере Мичигана, подумав, что может прийти время, когда нам придется выращивать для себя еду своими силами. Мы жили в Детройте, когда в 1973 году случился нефтяной кризис в Персидском заливе, а за ним последовала забастовка водителей грузовиков против возросших цен на газ и мер по регулированию экономики, предпринятых Никсоном в попытке избежать экономической катастрофы. В течение недели или около того на полках в магазинах Детройта практически не было еды, и я помню, как прождал в очереди 4 часа, чтобы купить 5 галлонов бензина – квоту, определенную тогда государством. Для нас даже тогда стало ясно, что система очень хрупкая, и большие города могут стать смертельными ловушками в случае краха экономики.

Все вернулось на круги своя, когда арабы возобновили нефтяные поставки. В 1978, когда мы с Луизой открыли детскую деревню в Нью-Гемпшире, Сейлем, Новая Англия, то продали ферму в Мичигане, чтобы покрыть свои расходы. Но в моей памяти по-прежнему жили те ужасные дни неизвестности в Детройте, то видение, каким мог стать город всего за несколько дней после того, как прекратились бы все поставки, а заправки бы опустели.

Мой друг, обожающий морепродукты, однажды сказал мне, что лобстеров лучше готовить на медленном огне. «Если положить их в кастрюлю с холодной водой и постепенно нагревать, они просто заснут и спокойно сварятся, не будет той кутерьмы, которая случается, когда бросаешь живого лобстера в кипящую воду».

Не сильно отличаясь от лобстеров, мы, люди, обычно не замечаем перемен в нашей «воде», если они происходят постепенно. Если американца бросить в кипящий горшок Гаити или Буркина Фасо, его постигнет шок осознания: вся планета – это один большой горшок, и возможно, есть места холоднее, а есть – горячее, но вода нагревается повсюду.

Смерть деревьев

За время вашей жизни почве, воде, воздуху и многим формам жизни на Земле уже был нанесен непоправимый ущерб.

С тех пор как европейцы колонизировали Америку, в мире исчезло свыше 75% поверхностных почвенных слоев, вырубка лесов серьезно повредила круговороту воды. В данной главе мы рассмотрим эту тему и узнаем, как она отразится на нашем будущем.

Сжигая деревья, уголь и нефть, мы ежегодно выбрасываем в атмосферу свыше 6 миллиардов тонн углерода – немыслимое количество по сравнению с 1,6 миллиардом тонн в 1950 году. Этот углерод (в основном, в форме газа диоксида углерода) создает тепличный экран, что, по мнению ООН и многих ученых, становится причиной глобальных климатических изменений и катаклизмов.

Производство зерна и пищевых продуктов в Америке и остальных странах мира достигло пика в 1980х гг, постепенно убывая в течение 1990х, в результате чего производители пищевой продукции получили рекордные доходы, а на планете разразился беспрецедентный голод.

Как могло случиться, что наши научные знания, реально участвующие в производстве материальных благ, одновременно ведут к уничтожению нашей цивилизации?

Ответ в том, что эти материальные блага предназначены только для определенных участников, и их цели достигаются в счет нашего будущего: одна часть системы эксплуатируется во благо другой.

Деревья

Когда я был еще в начальных классах, нас учили, что океан и леса – важнейшие источники кислорода на планете. Сейчас это верно только отчасти. Океан производит около 8% кислорода в атмосфере, и эта цифра быстро падает: сейчас миллионы акров океана погибают от токсичных загрязнений или повышения температуры воды и становятся чистыми потребителями кислорода.

Например, на встрече Американской ассоциации по продвижению науки в январе 1999 года, исследователи заявили, что «мертвая зона» в Мексиканском заливе площадью в 7000 квардратных миль с 1992 года удвоилась в размере, оставив огромную акваторию без рыбы, креветок, практически, без какой-либо формы жизни, кроме определенных видов бактерий, предпочитающих среду с низким содержанием кислорода. По мнению профессора университета Пурдью Отто Дёринга, причина – 6,5 миллионов кубических тонн нитрогена, которым фермеры США, практикующие интенсивный метод ведения сельского хозяйства, ежегодно удобряют свои земли. Этот нитроген проникает в тысячи водных артерий, впадающих в Миссисипи (в нее стекает примерно 40% континентальных вод США) и, таким образом, попадает в залив.

В то время, как мертвая зона в Мексиканском заливе хорошо изучена, поскольку она неподалеку от США, в мире количество таких мертвых зон возрастает с невероятной скоростью, угрожая рыбакам и нарушая всю экосистему океанов планеты. С их появлением и так небольшая доля кислорода, которую вырабатывает океан, существенно снизилась.

Таким образом, единственный основной источник кислорода в атмосфере – это деревья. Они – легкие нашей планеты.

Площадь поверхности иголок или листьев взрослого соснового дерева или дерева твердых пород может достигать от четверти акра до трех акров, в зависимости от вида. Площадь поверхности листьев деревьев в дождевых лесах бывает до 40 акров на одном дереве. Через эту огромную поверхность энергия солнечного света превращает диоксид углерода в кислород и растительную массу. Деревья фактически дышат CO2 с помощью своей огромной поверхности листьев после того, как мы выдыхаем его как отход нашей биологической деятельности, и выдыхаю кислород, как отход своей биологической деятельности. Без деревьев наша атмосфера, вероятно, стала бы для нас токсичной, а поскольку площадь листвы у деревьев в дождевых лесах во много раз превышает площадь листвы наших обычных деревьев, большую часть кислорода, которым вы дышите, читая эту страницу, дали вам именно они.

Это знают все, но на самом деле, это далеко не самая важная функция деревьев. Иная роль деревьев в нашей жизни не так хорошо известна.