Я попросила его рассказать, чему он научился от своего ученика.

С: Задумывался. Но Его слова подобны весеннему ветерку, сдувающему пыль и паутину и позволяющему все увидеть яснее. Возможно, впервые.

Д.: Должно быть, Он необычный ребенок. Какого возраста твои ученики?

С: Они еще не прошли обряд Бар-мицва. Им двенадцать с половиной лет.

Я не была знакома с обычаями иудеев и думала, что Бар-мицва празднуют по достижении мальчиком двенадцатилетнего возраста, но Садди сказал, что это происходит в тринадцать лет. Мне хотелось больше узнать о том, чему Садди учит их.

Д.: Закон — это Тора?

С: Это часть Торы, один из ее разделов. Закон Моисея включает предписания, которыми мы должны руководствоваться в повседневной жизни, чтобы быть благочестивыми. Это напутствия.

Д.: Ты можешь рассказать мне о них?

С: Это правила насчет питания и, конечно же, заповеди: почитай отца твоего и мать твою, помни день субботний, чтобы посвятить его Богу, не убивай, не прелюбодействуй и не кради... Это часть Закона Моисея. Как заботиться о тех, кто с тобой работает. Чьей женой становится вдова после смерти мужа. Напутствия охватывают всю повседневную жизнь. Есть предписания о рабах и условиях их освобождения. И тому подобные бесполезные вещи.

Д.: Что значит бесполезные?

С: Если нет рабов — зачем правила?

С: Нельзя сказать, что их там нет. Они для всех, кто видит. Это потому, что им просто не уделяют особого внимания.

Д.: Да, для многих людей это просто слова, которых они не понимают.

С: Но это речи Господа нашего Бога. Я думаю, они священны. Я не понимаю, как человек может отрицать существование Бога. Мне жаль таких людей, они закрыли глаза души и видят меньше, чем слепые от рождения.

Я снова спросила об именах учеников. Садди заколебался, а затем ответил: « Одного из них зовут Бен-Иосиф, а другого — Бен-Захария ». Наконец-то! Садди не понял, что я перехитрила его. Он не мог выдать имена Мессии и Идущего перед Ним, но мог говорить о своих учениках, думая, что я не догадаюсь, кто они. Садди не предполагал, что мне этого будет достаточно. По-видимому, приставка «Бен» означает «сын такого-то», а имена Иосиф и Захария открыли мне, что он говорит об Иисусе и Иоанне. Садди не мог знать, что я сумею сделать выводы. А у меня теперь были имена, позволяющие преодолеть барьер его скрытности. Назвав их так, он мог теперь свободно говорить о своих учениках, не считая, что выдает их.

Садди сказал, что он назвал их вторые имена — «Эти имена принадлежат их отцам, так говорят, да...» — то есть, по существу, являются отчествами. Но он отказывался открыть первые имена своих подопечных. Меня такая ситуация вполне устраивала. Садди не подозревал, что и так сказал достаточно.

Д.: Давно они учатся у тебя?

С: Лет с восьми. Около четырех или пяти лет.

Теперь я знала, что могу задавать вопросы о Бен-Иосифе, а он будет отвечать на них, не догадываясь, что я знаю, о Ком идет речь. И это оказалось очень эффективным.

Д.: А где жил Бен-Иосиф до того, как попал к вам в общину?

С: Раньше Он жил далеко. В Египте.

Д.: Говорят, что маленькие дети не способны мыслить самостоятельно или чему-то научиться.

С: Просто к ним так относятся, и у них нет необходимости проявлять свою рассудительность и способность впитывать знания. Но первые семь лет жизни определяют, кем человек станет в будущем.

Он очень необычный ученик. И я убежден, что эти годы многому научили Его. Говорят, что вместе со своим двоюродным братом Он побывал в далеких странах. Но я Его о прошлых странствиях не спрашивал: я не не думаю, что вправе делать это.

Д.: А ты знаешь этого двоюродного брата?

С: Это один из двоюродных братьев Его матери. Но я не уверен, по-моему, он Его двоюродный брат и зовут его тоже Иосиф [3].