Я делала это с помощью регрессивного гипноза.

Я делала это с помощью регрессивного гипноза.

Это метод, который позволяет людям вспомнить свои прошлые жизни и даже снова проживать их. Мы, люди, живем не одну, а множество жизней. Процесс перехода души после смерти тела в другое тело называется реинкарнацией (букв, «перевоплощение»).

Существует еще представление о трансмиграции (или «перемещении сознания»). Сторонники этой модели бессмертия души ошибочно полагают, что человек может в следующем существовании родиться животным. Мои исследования показывают, что, когда душа человека воплощается, она всегда получает человеческое тело. Человек может, к сожалению, опуститься так низко, что станет звероподобным, но он никогда не примет звериного облика, поскольку у животных совершенно иной тип души.

 

Я не знаю, почему некоторые люди считают идею реинкарнации столь трудной для понимания, ведь они могут соотнести ее со своей собственной жизнью.

 

Все мы постоянно меняемся. Отсутствие перемен означало бы остановку роста. Остановившись, вы становитесь косными и начинаете умирать. Мы изменяемся до такой степени, что может возникнуть ощущение, будто мы прожили несколько жизней в течение одной. Мы ходим в школу, вступаем в брак, заводим детей, иногда вступаем в повторный брак. Мы можем менять профессию, порою начиная двигаться в совершенно другом исправлении. Мы можем путешествовать или какое-то время жить в чужой стране.

Несчастье, случившееся с дорогими нам людьми, или их смерть могут причинить нам боль и страдание. Но мы полны надежды, мы учимся любить и достигать жизненных целей. Все это — этапы нашей жизни, и ни один из них не похож на другой.

Мы совершаем ошибки и, хочется верить, учимся на них. Мы слышим, как люди говорят: «Не знаю, как я мог делать такие глупости, когда был моложе. Кажется, это было вовсе и не со мной».

Я знаю, что никогда не смогу снова стать той юной старшеклассницей, какой я была когда-то. Я бы даже не смогла иступить в контакт с ней, такой робкой и наивной. Сейчас у вас не было бы ничего общего. Да и она бы никогда не смогла понять того непростого, многогранного человека, каким стала я. И все же мы с ней — один и тот же человек.

 

Мой взгляд на прошлые жизни таков: мы знаем, что они у нас были, точно так же, как знаем, что у нас было детство. Прошлые жизни можно назвать «детством души». Хочется верить, что мы научились применять знания, которые получили, пребывая людьми на протяжении сотен лет, полных уроков и ошибок. Но кому-то требуется больше времени, чтобы повзрослеть,—так и иным людям нужно прожить множество жизней, прежде чем они усвоят хотя бы один урок.

Даже существование нашего собственного тела мы можем рассматривать как разновидность реинкарнации. Наше тело постоянно изменяется, его клетки отмирают и обновляются в бесконечном круговороте. Без сомнения, у нас уже не то тело, какое было десять, двадцать или тридцать лет назад. Оно изменилось — к лучшему или к худшему.

Мы можем рассматривать реинкарнацию как школу для души, как серию уроков с переходом из класса в класс — для того чтобы мы могли развиваться и расти. Тогда мы больше не будем проклинать трудные времена, которые так часто выпадают нам, а научимся воспринимать их как контрольные работы и экзамены, которые мы сдаем или проваливаем. Мы не можем изменить то, что произошло е нами в этой или в прошлой жизни. Мы можем только извлечь урок из случившегося и следовать дальше, позволяя прошлому направлять и обучать нас.

 

Учение о реинкарнации — философское учение. Оно не умаляет ни одной из признанных форм религии. Скорее, оно их усиливает, делает богаче. Каждый, кто непредвзято изучит эту идею, поймет, что можно доверять и философии, и религии, которые ни в коем случае не вступают здесь в конфликт. Теория реинкарнации не относится к каким-то «оккультным наукам. Она учит любви и, следовательно, совместима с любой религией, основным принципом которой является любовь.

Мы вновь были удивлены, когда он сказал, что женщины были членами их общины наравне с мужчинами. Они были и среди наставниц, и среди учениц.

Этот было неожиданно, потому что в обычной еврейской общине даже тени равенства женщин с мужчинами не допускалось.

Садди подтвердил это: «В большинстве синагог женщин даже не пускают внутрь. Там есть специальная терраса для женщин».

Употреблялись в пищу и разные виды мяса: молодая баранина и козлятина, изредка мясо бычков или молодых волов и разные виды птицы. Я помнила о законах в Ветхом Завете и спросила Садди о пищевых ограничениях. Он ответил: «Нельзя есть свинину или мясо животных, у которых не раздвоено копыто.

Свинья, она чего только не ест! Она и навоз съест, если ей скормить, ей все равно. Поэтому свинья считается нечистой. Можно есть только тех животных с раздвоенным копытом, которые жуют жвачку. Вот верблюд жует жвачку, но мы не едим верблюда».

Сам он не любил есть мясо, хотя не было никаких строгих правил, запрещавших это членам общины. Это был личный выбор Садди. «Нехорошо убивать живые существа для своего... Ну... Для удовольствия. Ты ведь лишаешь жизни Божью тварь. Есть мясо —это значит связать кого-то здешней жизнью, привязать чью-то душу к земле».

Он не понимал слова «напитки», но сообщил, что ессеи пили вино, воду и иногда — молоко различных животных. В шутку я спросила о кофе, но Сади сказал: «Такого не знаю. Это мне незнакомо. Я пил отвары из мяты и разных листьев». «Овощи» — еще одно слово, которое он не понял даже после многочисленных объяснений. Кроме зерновых и фруктов, были и другие продукты, но их покупали у проходящих караванов.

Садди описал и мебель внутри жилищ. «Есть кровать — рама, на которой перекрещенные веревки, ими обвивается рама. А поверх кладется тюфяк и все такое. И вот так и спишь на этом. Есть стулья и столы. А если хочешь посидеть или отдохнуть, возьми подушечку и сядь на пол. Это опять же дело вкуса». Рама кровати возвышалась над полом сантиметров на 30.

Садди не понял, о чем я говорю, когда я спросила об одеялах или покрывалах. Когда я объяснила, он ответил: «Совершенно ни к чему все эти одеяла. Это лишнее. Если жить в горах, тогда, может, они и нужны».

Он также не знал, что такое подушка, но поскольку он использовал слово «подушечка», я понимала, что он узнает и «подушку». Садди не мог взять в толк, какая может быть для него необходимость класть подушечку под голову во время сна. «Голову не приподнимают. Лучше всего спать, когда ступни приподняты выше уровня головы, чтобы кровообращение было лучше. Если приподнимать голову, будут отекать ноги. У тебя не отекают? Если спать с приподнятой головой, будут головные боли и много других неприятностей. А вот приподнимать ноги — это значит улучшать кровообращение в теле и не давать крови застаиваться».

Жители Кумрана спали, либо подкладывая подушечку под ступни, либо придавая кровати наклонное положение. Единственным дополнительным предметом обстановки в доме были полки, куда можно было класть вещи — одежду и тому подобное.

Я спросила об украшении жилища, и снова Садди смутился и нахмурился. Я имела в виду картины и статуи.

Слово «статуя» встревожило его. «У нас нет статуй! У нас их не делают. Иногда бывают картины. Но никакие статуи в общине не разрешены. Это подражание тому, что создал Бог. В заповедях запрещено сотворять себе кумира». — «Даже если подразумевается, что это не божество? А, например, изваяние животного?» — «Многим ложным богам поклоняются в зверином образе».

Я попыталась объяснить, что некоторым людям нравится иметь у себя статуи и картины, потому что они радуют глаз. - У них нет намерения использовать эти вещи для поклонения. Но Садди не мог воспринять эту идею. «Я, пожалуй, посмотрю на природу и найду красоту в ней. Зачем смотреть на грубое подражание, когда перед тобой настоящее?

Использование электричества в древности, возможно, говорит лишь о том, что электроэнергия употреблялась для напыления металлов гальваническим способом, как это делается сейчас на ближневосточных базарах.

Но вероятно также, что она шла на освещение храмов и дворцов, хотя и вышла из употребления еще до античного периода, то есть до времени греков и римлян, которые использовали для освещения растительное масло.

Человечество в наши дни самодовольно полагает, что именно мы первыми изобрели современные удобства. Однако, похоже, что человек древности не был столь примитивен, как мы думаем. В действительности, многие из этих вещей у них были, и с тех пор, как свет знания померк с наступлением Средних веков, мы просто открываем их заново. Увлекательная идея!

Я спрашивала себя, какие еще сюрпризы могли ждать за безмолвными и хорошо защищенными стенами Кумрана.

 

* Erich Von Daniken, In Search of Ancient Gods. — Прим. перев.

** В русском переводе — «Загадка Атлантиды» (1969). — Прим. перев.

*** Точнее, галетные сухие батареи. — Прим. перев.

 

 

Глава 6: Как регулировалась жизнь Кумранской общины

 

Если верить археологам, жизнь общины регулировалась правилами и предписаниями, которые устанавливались группой священников. Исходя из переводов свитков Мертвого моря, они решили, что некоторые правила ессеев были весьма жесткими и, на сторонний взгляд, даже жестокими.

Это противоречит тому, что мне открылось. Мне казалось, что это не похоже на кротких и справедливых ессеев, с которыми я познакомилась, и сведения, полученные от Садди, показали, что я была права в своих предположениях. Конечно, иногда проблема заключается еще и в способе и стиле перевода.

Если верить Садди, существовал совет старейшин, устанавливавший правила, с помощью которых регулировалась жизнь в ессейской общине, вершился суд, назначались различные наказания и т. д. Говорили, что одно время над советом стоял один из старейшин, но затем эту должность упразднили, так как было решено, что она дает слишком много власти одному человеку. Старейшин выбирали те, кто занимался тем же, что и они, видом деятельности или специализировался в той же области знаний. Оценки зависели от того, как долго кандидат в старейшины занимался исследованиями в данной области и какие знания сумел получить. Число старейшин в совете время от времени менялось, но, как правило, не превышало девяти-десяти человек — в зависимости от того, в какой науке старейшина был знатоком.

 

 

Я поинтересовалась, все ли в общине имели право голоса, как имеем мы в наших демократических странах. Садди сказал, что вопрос о выборе старейшин обсуждался среди семей, но лишь наставники и ученики, специализирующиеся в отдельных областях знаний, могли высказываться. Похоже, что ответственность за выбор старейшин возлагалась на интеллектуальную часть общины — на тех, кто занимался исследованиями в различных областях.

 

Обычный работник не имел права голоса, а вот женщина имела, если была ученицей. Если кого-то избирали в совет, это являлось пожизненной должностью, и нужно было, чтобы большинство сходилось во мнениях относительно любого принимаемого решения. Я спросила, бывали ли случаи, когда кого-то хотели вывести из совета. Садди ответил, что такое было, но не на его памяти.

Садди упомянул о наказаниях, и я была удивлена, что такие мягкие люди должны были прибегать к наказаниям. Я поинтересовалась, что это за наказания.

С: Какие-то есть легкие. Если же проступок значительный, человека изгоняют из общины, но к этому прибегают редко. Этим пользуются только в случае насилия, когда другой человек получает телесные повреждения. Любого рода насилие, вот как, например, такое. Насилие противоречит тому, во что мы верим. Это единственное серьезное наказание у нас — когда заставляют уйти из общины. Но это возможно только за очень серьезное преступление. Последний раз это случилось, когда один ученик убил другого.

Итак, даже в таком идеальном окружении было возможно насилие. Я спросила, знал ли Садди, что именно тогда произошло.

С: Нет, нам не рассказывали. Не нам было судить. Ему нести этот крест, не мне.

Д.: Никогда бы не подумала, что ваши люди могут впасть в такую ярость.

С: Он был всего лишь ученик, он не был одним из нас. Он имел в виду, что преступник не был уроженцем Кумрана. Он, должно быть, относился к тем, кто носил красные повязки.

Д.: Какого рода наказание назначается за меньший проступок?

С: Это наказание, которое назначается одним из наших наставников, да. Но это все остается между ними двоими — между тем, кто сделал злое, и наставником, которому он служит. Как положено, наставник подойдет к делу индивидуально и сделает то, что считает правильным. Иногда провинившемуся приказывают соблюдать пост. Или налагают епитимью — изучить что-нибудь, или лишают привилегий.

Переводчики древних текстов полагали, что община ессеев представляла собой религиозный орден, где выше всех стояли священники, высшая инстанция власти. Садди сказал, что власть священников распространяется только на учеников, которых они обучают. Они не выше совета.

Д.: Бывало такое, что люди уходили от вас, потому что им не нравилось?

С: Есть несколько человек, которые уходят, чтобы учить. Но зачем кто-то должен хотеть уйти?

Д.: Я, пожалуй, соглашусь с тобой, но я спрашивала, были ли в общине люди, которым у вас не нравилось?

С: Наверное, такое вполне возможно. Мне не говорили, что невозможно. Но почему им должно не нравиться?

Д.: Ну, вот если они были несчастны и думали, что им будет лучше где-то в другом месте... Им разрешат уйти, если они захотят?

С: Наверное. (Негодующе.) Мы же не рабы! Мы не закованы в цепи!

Д.: Значит, они остаются, потому что им этого хочется. А бывало такое, что отказывали кому-то из тех, кто хотел здесь учиться?

С.: Да. Наставники подробно расспрашивают тех, кто пришел, об их целях, и узнают, зачем им это нужно. И если у пришедших есть хоть какая-то злонамеренность, их отправят обратно.

Д.: Случалось ли, что кто-то создавал проблемы наставникам, устраивал какие-то беспорядки из-за того, что его не приняли?

С: Не на моей памяти. Но нельзя сказать, что такого не случалось.

Д.: А ты знаешь, что пришлось бы делать, если бы такое вдруг случилось?

С: Не знаю. Я не наставник, не мне решать.

Д.: Есть же у вас какие-то средства, чтобы защитить свою общину? Я имею в виду оружие или что-нибудь такое? (Я по-прежнему пыталась узнать хоть что-то об обороне ессейской общины.)

С: Да. (Он снова насторожился и помедлил.) Разные способы.

Садди сказал, что они не прибегали к оружию в буквальном смысле, но дополнительных сведений ему не хотелось бы сообщать. Тогда Харриет воспользовалась случаем и спросила: «Вы применяете звук?» Садди долго колебался, затем тихо и осторожно ответил: «Да!»

Могу сказать, что мы были на опасном пути. Он мог решить, что не оправдал доверия, открыв нам даже такую малость. Он казался встревоженным, и я знала, что нам не следует дальше вдаваться в этот вопрос, несмотря на мое желание узнать еще. Я постаралась успокоить его, сказав, что, по моему мнению, прекрасно, что у них нет необходимости в оружии, тогда как для большинства общин это единственный способ защитить себя. Садди считал, что я слишком любопытна. Я объяснила ему, что мы очень сильно хотим учиться, но учителей найти нелегко. Да, конечно, ответил он, здесь много учителей. Наша беда в том, что мы не умеем задавать им вопросы.

Д.: Есть ли в вашей общине какие-то правила, которые отличаются от правил обычной еврейской общины?

С: Как я могу сказать, когда я не очень-то знаю внешний мир и законы, которые там?

Из Ветхого Завета мне было известно, что евреи признавали жертвоприношения животных. Но когда я спросила Садди о подобной практике, он решительно высказался против этого.

С: Я не жертвую кровь! Почему Яхве должно быть угодно, когда убивают одно из Его творений? Получается как-то непоследовательно.

Д.: Я думала, у вас во многом те же верования, что и у евреев, та же Тора и те же законы.

С: Они лишь часть нашей веры, но не вся вера.

Д.: Но ведь евреи следуют практике жертвоприношений, верно?

С: Да. По моему разумению, эти обычаи были взяты из других «религий», как ты их обычно называешь. В первоначальных учениях такого не было. Но мы не приносим жертв. В качестве жертвы мы возжигаем ладан и другие подобные вещества. И это все.

Садди был настолько категорически настроен против жертвоприношений, что я решила переменить тему и спросила о различных торжествах и праздниках, которые отмечались у ессеев. Слова «праздник» Садди не понял. «Не знаю такого», — сказал он.

Д.: Праздник — это особый день, который отличается от других.

С: Ты говоришь о священных днях. Конечно же, есть Лесах *. А также Дни Искупления и Рот Шофар. Это празднование нового года, начала нового времени.

Поскольку я не исповедую иудаизм, я, естественно, никогда не слышала ни о чем подобном, кроме еврейской пасхи, которая упоминается в Библии. Я спросила о Днях Искупления.

 

* Песах — еврейская пасха, празднуемая в память Исхода евреев из Египта под водительством Моисея. — Прим. перев.

 

С: Каждый год приходит такое время, когда мы отказываемся от греховных дел, которые мы совершили, и просим за них прощения. И мы искупаем свою вину перед теми, кому мы причинили вред тем или иным образом.

Д.: Кажется, очень здравая идея. Как бы стираешь все и начинаешь с чистого листа. Есть ли еще какие-то праздники?

С: Да, еще есть празднества в честь сбора урожая и разные похожие торжества. Есть много праздников и много того, что можно отметить. Мы не какое-то угрюмое сборище, мы радуемся жизни!

Это, пожалуй, противоречит тому, что говорят переводчики Кумранских текстов. Они решили, что ессеи были люди серьезные.

Из Библии я знала об обычае омовения ног другим людям и спросила Садди, слышал ли он когда-нибудь о таком.

С: Да. Это делается в основном тогда, когда человек приходит и его приглашают за стол, и тогда хозяин омывает ноги гостя. Но это знак смирения. Это совершается также и в День Искупления, чтобы показать Яхве, что ты смиряешься перед лицом Господа.

Еврейский Новый год сейчас называется Рот га-Шана. Садди использовал другое название: Рот Шофар. Ошибся? Я нашла, что «роги» означает «начало». Я была весьма удивлена, когда мое исследование показало одну особенность в праздновании Рот га-Шана, которая заключается в том, что в синагоге трубят в шофар, то есть бараний рог, чтобы призвать к покаянию. Разве в те давние времена не мог этот праздник называться Рот Шофар благодаря описанному обычаю?

Я узнала, что День Искупления теперь известен как Йом Киппур, самый священный день в иудаизме. Он является кульминацией Десяти Дней Покаяния, которые открываются днем Рот га-Шана, или Новым годом. Йом Киппур описывается как Судный день, как возможность просить прощения за грехи, совершенные против Господа. Если грехи были совершены против ближнего, наступает время попросить у него прощения. Конец этого дня опять отмечается трубными звуками шофара, или бараньего рога. Садди же, судя по всему, называл Днями Искупления все Десять Дней Покаяния.

Мне хотелось узнать больше об обычаях земли Израильской. Я спросила о правилах гигиены.

С: Я знаю, что те, кто поддерживают чистоту, меньше подвержены болезням. Это давно известно знающим людям. Поэтому, когда разражается мор, он всегда сперва поражает самую бедную часть города. А если начинается моровое поветрие, оно переходит и на тех, кто выше, потому что это в немалой степени связано с чистотой. Для разных видов омовений есть разные купели.

Д.: Он главнее?

С: Он тот, у кого есть солдаты, стало быть, он главнее, да.

Д.: Ты слышал какие-нибудь рассказы о нем? Он хороший человек?

С: Говорят, что справедливый.

Д.: А царь Ирод?

С (вздыхая): Этот-то дурак! Не может решить, хочет он быть эллином или евреем. А потому ни рыба, ни мясо.

Д.: Он когда-нибудь доставлял беспокойство вашей общине?

С: Он достаточно осторожен, чтобы не делать этого. Попробовал бы — нашел бы свою смерть.

Это еще раз показало, что ессеи, должно быть, владели какими-то тайными способами для защиты своей общины, хотя и не считали оружие необходимым. Задавая такие вопросы, я думала о библейских рассказах об Ироде.

Д.: А есть у него царица или какая-то соправительница? С: Иродиада! (Он почти выплюнул это слово.) Его шлюха!

Столь резкий ответ удивил меня. Я спросила Садди, знает ли он какие-нибудь рассказы о ней.

С (вздыхая): Она выходила замуж три раза. Своего первого мужа она убила, чтобы выйти замуж за Филиппа. А затем оставила Филиппа, чтобы выйти за Антипу.

Он не хотел говорить об Иродиаде, ему было противно. Я поинтересовалась, как это ей удалось иметь столько мужей. Разве не обязана она была, согласно еврейскому закону, развестись с одним, чтобы выйти за другого?

С: Есть много брешей в законе, которыми она и сумела воспользоваться. Говорят, когда она в первый раз ушла вместе с Филиппом, ее первый муж еще был жив, но она сумела его убрать. А теперь, когда ее первого мужа нет в живых, она сумела подкупить, убить, что там еще — чтобы иметь возможность заполучить Антипу в мужья.

Все это выглядело запутанным. Другими словами, это был явно незаконный брак.

С: Второй брак у нее был законным. А про этот — кто знает? Ей суждено погубить Антипу. Это ее предназначение. Я не знаю, какую дорожку она выберет. Я только знаю, что она станет причиной его гибели.

Д.: Когда человек рождается на свет, почему, интересно, он делает выбор: либо предпочитает делать зло, либо препятствует другим совершать его?

 

С: Это не совеем выбор. Это... Ну, некоторые люди так поступают, потому что на них давят извне — может, те, с кем он живет, или община, в которой он живет, или какие-то недобрые люди. Обычно они толкают человека делать такое, про что он в глубине души знает, что это зло. Никто не становится плохим по своему выбору.

Д.: То есть на самом деле выбор зависит от того, какого рода влияние он испытывает?

С: А он еще может и не поддаваться.

Глава 7: Библиотека, полная тайн

 

Во время сеанса, когда Садди предстал юным учеником, я получила первые свидетельства о том, что школа в Кумране не была обыкновенной школой. Там изучали предметы гораздо более серьезные, чем можно себе представить. Я также узнала, что Кумранская библиотека хранила множество удивительных и чудесных тайн. Садди находился в библиотечном помещении, отведенном для занятий, и я попросила его описать это место.

С.: Дома стоят плотно. Они не совсем отделены друг от друга. Они составляют как бы одно целое. Библиотека находится в том доме, который в центре. Она очень просторная. В ней много окон и много света. Свет проникает сверху, льется из разных отверстий. Здесь полки со свитками. Свитки завернуты в кожу и в разные другие материалы. Кое-что из этого — вообще не свитки. Это куски кожи, на которых что-то оттиснуто и которые сложены вместе. Тут есть многое, что мы изучаем. Насколько нам известно, из всего, что здесь есть, большую часть составляют книги, в которых есть, как говорят, все знание. Можно провести здесь всю свою жизнь и никогда не прочесть все эти свитки, книги и прочее.

Д.; Ты раньше говорил, что в библиотеке два этажа. Что на втором этаже?

С: Свитки. Центр здания устроен так, что можно смотреть вниз со второго этажа и видеть пол на первом.

Похоже, что наверху помещение было окружено антресолью. Это позволяло свету проникать на первый этаж. Я спросила, существовала ли опасность упасть с балкона.

 

С: Там есть поручни, чтобы помешать, если кто-то окажется слишком неосторожным и попытается шагнуть вниз. В библиотеке, в ней светло в центре, а ближе к стенам, где хранятся свитки и все остальное, там потемней, чтобы свет не повредил рукописи. В потолке проделаны окна. Они затянуты кожами, которые обработаны так, что пропускают свет. И так, что пыль и все прочее не попадает внутрь, а свет проходит.

В помещении, где они занимались, стояли специальные столы, которые были сделаны так, чтобы облегчить работу со свитками. На основании движений Кэти и описаний Садди сложилось впечатление, что по бокам этих столов были прикреплены держатели, так что можно было разложить свиток параллельно поверхности стола и разворачивать. Я всегда полагала, что свиток разворачивается вбок, а не вверх или вниз. Садди, водя пальцем, показал, что он читает справа налево. По моему предположению это означало, что он обычно начинает читать снизу свитка. Он не согласился и сказал, что это зависит от написанного. Некоторые тексты начинают читать снизу, а некоторые — сверху. По его словам, тексты на свитках были написаны на всех известных языках, «что-то на греческом, что-то на разговорной латыни, что-то на арамейском или на арабском. И на языках Вавилона, Сирии и Та Египетской*, где писали иероглифами».

Д.: Откуда все это взялось? Было написано у вас?

С.: Большинство текстов было, по крайней мере, переписано здесь. Но многое было привезено из других мест и собрано здесь. Можно сказать, что это вечный поход за знаниями, и нет ему конца. Каждый день приносят что-то новое. Комната, где переписываются тексты, она не в самой библиотеке. В ней даже светлее, чем в библиотеке. Там стоят такие широкие столы, и они к тому же вертикальные, так что свиток находится прямо перед тобой. Это очень похоже на столы для чтения. Позади есть что-то такое, чтобы свиток оставался прижатым к столу, даже если ты пишешь поперек свитка. Здесь вот приделана доска, под таким вот углом, так что когда нажимаешь стилем на свиток, стол стоит ровно и не трясется. Эти столы сделаны из дерева. Части сидений у некоторых из них сделаны из камня, но в основном все сделано из дерева. (Кажется, это было очень похоже на чертежные столы.)

* Та (древнеегипетек.) — земля. В древности египтяне называли свою страну Та-Кемт — «Черная земля».

Д.: А что вы изучаете на занятиях?

С. (глубокий вздох): Все! О, это совсем даже не плохо. Нам рассказывают про звезды и учат математике. Мы изучаем законы, и Тору, и много всего такого.

Из-за этого меняется ток крови и дыхание тоже — чтобы вдохнуть больше или меньше кислорода, в зависимости от того, что было принято, что и дает такой результат. Это вызывает многочисленные «изменения личности», как ты это называешь. Люди в подобных состояниях делают много такого, чего бы они никогда не сделали в обычных обстоятельствах, владея собой.

Д.: Если вы собираетесь группой внутри здания, скажем, в храме или синагоге, это усиливает вашу способность слышать Бога?

С: Некоторым людям нужна сила, привнесенная извне, чтобы они могли сказать: да, я слышал Бога. Если у тебя есть вера, если ты веруешь, нетрудно вызвать это состояние в одиночку, иногда это даже легче, чем в группе. Хотя есть и такие, кому необходимо групповое приобщение — тогда они могут достаточно поверить в себя, чтобы открыться, чтобы услышать.

Д.: Как ты думаешь, людям нужен храм или синагога?

С: Не всем. Есть такие, кому это нужно, потому что их вера недостаточно сильна.

Д.: А правда ли, что здания имеют свойство накапливать вибрации людей?

С.: Они накапливают положительные вибрации точно так же, как удерживают и негативные. Если это место, где произошло много плохого, у него будет отрицательнал энергия. Если это место, где было много счастья и радости, оно сохранит их. У зданий может быть сила, которую человек может брать себе. Иногда приходится иметь дело с самим местом, где здание стоит. Если это точка, в которой сосредоточена значительная энергия земли, она может помочь человеку раскрыться. Хотя она может быть и опасной для тех, кто слишком чувствителен, слишком открыт.

Тогда от нее надо защищаться.

Д.: Каким образом можно найти подобное место?

С: Ты должна взять с собой кого-то, кто достаточно открыт, чтобы его отыскать, и он приведет тебя туда.

Д.: Если бы ты хотел построить дом, как бы ты узнал, где его поставить?

С: Решаешь, в каком месте хочешь его построить, и ходишь там, и находишь точку. Если она есть в том месте, тебя приведет к ней. Если ты открыт, узнаешь. Будет ощущение внутри. Почувствуешь энергию, которая будет течь через тебя. Еще может наступить состояние мира и спокойствия.

Д.: Ты когда-нибудь слышал о пирамидах?

С: Они в Египте. Это конструкция с вот такими гранями (Кати сделала движение руками, сведя пальцы как бы на вершине треугольника), и каждая грань поднимается вот так, а всего четыре грани, и они сходятся в одной точке.

Пирамида должна быть определенной высоты и определенной ширины. То есть высота и ширина не должны быть одинаковы — так, чтоб одна была того же размера, что и другая, но должно быть определенное соотношение в пространстве — если ты понимаешь, что я пытаюсь выразить, — оно должно быть одинаковым для всех четырех граней. А основание должно... Уравнение всегда должно быть постоянным.

 

Д.: Каково назначение пирамид?

 

С: Концентрация силы — это часть их назначения быть вместилищем знания.

Уравнение, оно содержит в себе размеры земли, планет и Солнца. Там есть много знаний, которые мне недоступны. (Садди очень решительно возражал против взгляда на пирамиды как на усыпальницы царей.)

Кто-то наврал! Может быть, это какая-то большая ложь, чтобы скрыть знание от тех, кому знать не надо. Пирамиды — вместилище знания. Оно записано в самих пирамидах. Бывают хранилища для тех свитков, которые есть и в других местах. А это знание заключено в самих пирамидах. В том, как они построены, и в математических расчетах, которые к ним относятся.

Так как Садди хорошо знал про Моисея и его учение, я спросила, существовали ли пирамиды во времена Моисея.

 

С: Говорят, что как раз тогда их только начинали строить. Этого я не знаю. Что касается меня, то я думаю, что они существуют дольше, чем какое-либо из малых царств Египта. Это знание более великое, чем любой из царей, о которых я слышал.

Д.: Ты знаешь, как их строили?

 

С: Слышал много разных соображений. Слышал, что использовали труд рабов, но это кажется невозможным. Не прокормить столько людей, сколько нужно для такой стройки.

Еще слышал, что их сооружали прямо на стройплощадке. Ставили опалубку и заливали в нее строительный раствор, он твердел, и опалубку убирали. Такое возможно, но требует времени. Я еще слышал, что прибегали к музыке, чтобы поднимать тяжести. Но это возможно только на более высоких уровнях. Так что не знаю. Думаю, может, было всего понемножку.

Пирамиды явно были загадкой и в те времена.

Я никогда не слышала о том, чтобы музыку использовали подобным образом. Не имело ли это отношения к тому, как жители Кумрана защищали его с помощью звука?

 

Садди привел ряд интересных догадок, касающихся пирамид, но не дал ни одного внятного ответа. Я предположила, что для расшифровки содержащихся в пирамидах знаний нужны специалисты.

С: Для того, чтобы их вообще понять, нужно много лет. Есть люди, владеющие такими знаниями, и они пытаются передать их дальше.

 

Д.: Ты знаешь, кто впервые зашифровал знание в пирамидах?

С: Говорят еще, что те, кто строили пирамиды, были из Ура.

 

Харриет составила список различных слов и названий, которые она помнила из прочитанных книг. На самом деле это была пестрая смесь фрагментов и отрывков. Харриет спросила Садди, слышал ли он про Сфинкса, и он ответил, что Сфинкс — страж знания. Она спросила: «Ты когда-нибудь слышал о барке Амона?»

 

Садди задал несколько резких вопросов не по-английски.

Затем он исправил произношение Харриет и ответил: «Да, это символ жизни». Когда она попросила объяснить, он пришел в расстройство: «Ты просишь ответа, как будто сама не знаешь. Однако твои вопросы показывают, что ты знаешь. Зачем?»

 

«Мне интересно узнать, как это символически обозначалось у твоего народа. Есть у вас символ для обозначения жизни?» Нам послышалось, что он сказал: «Барка». Я попросила его повторить, и это опять прозвучало так же, хотя я и не знаю, что это такое.

X.: А в ваших писаниях есть что-нибудь о Боге Горе?

 

С.: Да. Он первый из египетских богов ходил по земле, когда она была еще новой. Говорят, он... Как же это сказать? Сочетался с земными женщинами, и так положил начало Египту.

 

Д.: Это было до времен странствования Калуу?

 

С: Это нечто такое