Проблемы психологии в творчестве Теодора Драйзера — КиберПедия 

Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...

Адаптации растений и животных к жизни в горах: Большое значение для жизни организмов в горах имеют степень расчленения, крутизна и экспозиционные различия склонов...

Проблемы психологии в творчестве Теодора Драйзера

2017-06-29 541
Проблемы психологии в творчестве Теодора Драйзера 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

Изучение проблем психологии в творчестве Драйзера предполагает исследование отношения писателя к теории и методам психоанализа и к их создателю 3. Фрейду. Некоторые американские литературоведы, к примеру, Р. Лингеман, допускают влияние фрейдистских теорий на мировоззрение и творчество Драйзера и пытаются обнаружить традиции психоанализа в «Американской трагедии» и некоторых других произведениях.

Драйзер впервые прочитал одну из работ Фрейда «Три очерка по теории сексуальности» в 1918 году, хотя, без сомнения, и раньше был наслышан о Фрейде и некоторых его идеях. Тогда же Драйзер познакомился и с американским переводчиком трудов Фрейда, психиатром по профессии, доктором А. Бриллом. Это знакомство скоро переросло в дружбу, и Драйзер с доктором Бриллом часто беседовали, вместе обсуждая вопросы философии и психоанализа.

К тому же Брилл работал психиатром в тюрьме и занимался проблемой психического здоровья заключенных, отбывающих наказание за совершенные ими тяжкие преступления. Беседы эти скорее всего оказали влияние на писателя в выборе сюжета для «Американской трагедии», анализирующей проблемы преступления, наказания за преступление и психологии преступника.

Очевидно, прочитанная работа Фрейда произвела на Драйзера большое впечатление, поскольку он сразу же увлекся изучением психиатрии и психоанализа. Его занятия в этой области не были, однако, систематическими, и вряд ли писатель особенно глубоко разобрался во фрейдистских концепциях бессознательного. Позже он, действительно, говорил, что многого не понимает в теории психоанализа, а некоторые идеи, понимая, не разделяет.

В 1931 году в честь семидесятипятилетия Фрейда Драйзер написал ему поздравление, в котором он сравнивал австрийского психиатра с Дарвином по революционности его научных открытий в области психологии, с Наполеоном по смелости и решительности в его стратегии и тактике в науке, называл его Колумбом в психологии. Важно, что Драйзер вспоминает здесь свои первые впечатления от книг Фрейда «Три очерка по теории сексуальности», «Тотем и табу», «Толкование сновидений»: «В то время и даже сейчас практически каждый параграф является для меня откровением, ярким светом откровения, осветившим самые темные вопросы, которые преследовали и волновали меня в моей работе. И чтение его (Фрейда) помогло мне в изучении жизни и людей» [Цит. по: Морозкина 2006: 10].

Анализ драйзеровских произведений показывает, что он заимствовал в психоанализе только то, что укладывалось в рамки его детерминистского, механистического взгляда на мир. Иногда Драйзер использовал даже термины из психоанализа, однако он, как правило, наполнял их иным содержанием. Особенно показательна в этом отношении его статья, названная фрейдистским термином «Оно».

У Фрейда «Я» и «Оно», соответственно, условные обозначения сознательного и бессознательного начал, формирующих психику человека. По Фрейду, «Я» может быть телесно и может являться частью «Оно». «Я» также осуществляет «посредническую» связь между «Оно» и внешним миром с помощью органов чувств. Причем, «Я» воплощает как элементы сознательного, личностного, так и бессознательного или подсознательного. Для «Оно», пишет Фрейд в своей работе «Я» и «Оно», «эротические стремления являются потребностями». А индивид представляет собой, с точки зрения психоаналитика, «психическое «Оно», неузнанное и бессознательное, на котором поверхностно покоится «Я» [Фрейд 1991: 365, 361].

Драйзер, похоже, не стремился вникнуть в истинную суть фрейдистских терминов, а лишь использовал их для выражения своих собственных идей, часто лишь в первом приближении напоминающих высказывания ученых-психоаналитиков, на которых он ссылается в своих статьях и очерках. В анализируемой статье Драйзер, например, произвольно смешивает «Я» и «Оно» и сводит оба эти понятия к детерминистской идее Высшей Силы, руководящей человеком и внешним миром.

Отсюда вполне закономерно в статье Драйзера ощущается некий мистицизм (абсолютно не свойственный Фрейду), проистекающий из убежденности, что наш темперамент произошел бог знает откуда и как» и, следовательно, практически непознаваем.

Как и Фрейд, Драйзер допускает, что, возможно, «Оно», в котором концентрируются человеческие желания и инстинкты, влияет на человека и побуждает его действовать энергично и часто насильственно. Таким образом, писатель подходит к проблеме роли подсознательного – желаний, инстинктов, – в совершении преступлений, проблеме, которая станет одной из центральных в романе «Американская трагедия».

Драйзер формирует собственную художественную модель бессознательного, сводимую к механическому воздействию «Оно» на человека. Эта модель называется у Драйзера механизмом, реагирующим на те или иные стимулы или импульсы, посланные силой «Оно». Фрейд же, опираясь на свои опыты и научные знания в области психиатрии и физиологии человека, исследует сам процесс функционирования человеческой психики и воздействия на нее бессознательного.

Драйзер, чуть сомневаясь, все же допускает возможность влияния на человека, на формирование его характера и его поступки, некоторых ярких событий или стрессовых ситуаций, которые были у человека в детстве и в юности. Фрейдисты, по мнению Драйзера, хотят заставить нас поверить, что даже так называемые характерологические наклонности, которые влияют на нас при выборе нами различных профессий, случайны, и появление их зависит от психических травм, нанесенных человеку в детстве или в юности.

Напомним, что в «Американской трагедии» Драйзер говорит о влиянии некоторых эпизодов из детства на формирование характера главного героя Клайда Гриффтса и на его отношение к жизни.

В статье Драйзера упоминается о неврозах (тема, как известно, исследуемая в психоанализе). При этом писатель размышляет о том, что в тех случаях, когда человек осмеливается противостоять воле «Оно», у человека могут возникнуть неврозы, которые зачастую приводят к опасным последствиям: безумиям, злодеяниям, ужасным вожделениям и порывам. В худшем случае человек может даже умереть, так как «Оно» с помощью мрачных чувств и настроений может создать состояние отчаяния и безысходности, которое может разрушить сам механизм человеческого разума.

При этом Драйзер задается вопросом, почему «Оно» либо обретает какой-то мистический смысл и сравнивается с Высшей Силой; либо «Оно» воспринимается писателем как некое химическое соединение внутри человека. В таком понимании эта сила неизбежно схематизируется, становится уже биологическим рычагом воздействия на механизм человеческого тела. Как видим, в традициях своей механистической философии Драйзер существенно упрощает, схематизирует взгляд на человека и на его психику.

Любопытно, что писатель в этой статье пытается полемизировать с некоторыми аспектами учения Фрейда. Он, например, выступает против выделения в отдельную категорию понятия «Я» и изучения его у каждого индивида в отдельности: он объясняет это тем, что мозг всех без исключения людей устроен подобным образом, следовательно, действия и поступки всех людей идентичны.

Завершая статью, Драйзер подчеркивает полную зависимость человека от внешних и внутренних сил, от «Оно» – темной и загадочной, существующей внутри или вне человека силы, руководящей его желаниями, мечтами, страстями, а, следовательно, и поступками.

При всем этом, писатель не категоричен: в статье больше вопросов и предположений, нежели конкретных ответов. Драйзер вполне закономерно сомневается в том, что к этому времени было крайне ново, непонятно и мало исследованно. Важно, что писатель не отвергает психоанализ, как многие его современники, а живо интересуется новыми достижениями и открытиями в этой области.

Обостренное внимание Драйзера к психоанализу способствовало его глубокому погружениюв неизведанные пласты психологии, а также изучению произведений психологической ориентации Г. Джеймса, Г. Стайн, Д. Стейнбека. Подчеркнем, однако, что Драйзер не поддерживал многие новации, касающиеся вопросов психологии и формы художественных произведений, на которых настаивали молодые американские писатели 20-30-х гг. Писатель сокрушался, что современная литература часто слишком груба и цинична, а молодые писатели предпочитают изображать жизнь уродливо и искаженно.

Современные романисты, с сожалением констатировал Драйзер, заняты исключительно формой и техникой письма в ущерб содержанию. Особенно неприязненно писатель относился к модернистской традиции в литературе, связанной с экспериментированием в области формы и языка художественного произведения, и иронично называл подобные опыты вздором Гертруды Стайн.

Будучи ярым реалистом, Драйзер критически относился к любым экспериментам с формой и техникой написания произведения, к поиску новых принципов и методов изображения жизни. Он не воспринимал этих писателей-экспериментаторов как поколение бунтовщиков, выступивших против ставших уже традиционными реалистических канонов в литературе. Он иронично называл их самодовольными материалистами и считал их работы маленькими полотнами, никак не сопоставимыми с произведениями великих мастеров прошлого.

Впрочем, критикуя модернистские эксперименты с формой произведения, Драйзер в 1916 г. сам не сдержался от ряда экспериментов в «Пьесах о естественном и сверхъестественном» и драме «Рука гончара».

В драме «Рука гончара», по меткому наблюдению одного из отечественных американистов, «социальные проблемы оттеснены на второй план пристальным рассмотрением психики совершающего преступление и трагически гибнущего душевнобольного человека» [Засурский 1977: 172].

В самом названии пьесы Драйзер воспользовался перефразированной строчкой из Омара Хайяма «What did the Hand that of the Potter shake?», думая показать мало здорового от природы человека, не контролирующего свои физические и химические импульсы.

Американский классик уверен, что каждый человек слеплен рукой гончара, самой природой. Поэтому он порой не может отвечать за свои поступки, не может приспособиться к иллюзиям стандартных норм традиционной этики. Писатель настаивал на том, что о жизни и об индивиде надо обязательно судить по их физическим и химическим достоинств, а не на почве каких-то предвзятых метафизических, религиозных законов или догм.

В «Руке гончара» главный герой Айседор Берчанский создан в русле механистической позитивистской традиции. Являясь заложником любовных желаний, этот герой в чем-то похож на знаменитых Каупервуда и Юджина Витлу. Но в отличие от них, этот драйзеровский герой воплощает собой грубые желания, подобые животным инстинктам. Желания и действия данного героя не облагорожены ни происхождением, ни воспитанием, ни физическим здоровьем.

Уже в первом акте пьесы мы узнаем, что главный персонаж только что вернулся из тюрьмы, где два года отбывал срок за покушение на маленькую девочку. Он пытается начать новую жизнь, хочет устроиться на работу, но шлейф бывшего заключенного мешает ему, и все его поиски оказываются бесполезными. Обуркваемый страшными низменными желаниями, он почти бессознательно убивает одиннадцатилетнюю девочку. Совершив преступление, скрываясь от полиции, он случайно слышит, как мальчик-разносчик газет выкрикивает сообщение о страшном преступлении, им совершенном. Его охватывает страх и отчаяние, прекрасно понимая свою безысходность, он решается на самоубийство.

В произошедшем повинно общество. И не потому, что оно допустило ужасные социальные контрасты, проявив жестокость и равнодушие по отношению к одному из своих членов. А потому, что это самое общество весьма способствовало преступлению, не обращая никакого внимания на опасные наклонности и психический недуг, от природы заложенные в этом человеке. Американский писатель-реалист обвиняет общество в лицемерии и жестокости, в том, что оно может запросто посадить человека в тюрьму, обвинив его в преступлении, которого он, в силу своей природы, не может не совершить.

В том же ракурсе и приблизительно в тот же период времени писатель создал очерк «Невротическая Америка и сексуальный импульс», позже вошедший в сборник «Бей, барабан» (1920). В этом очерке писатель обвиняет американцев в ханжестве, пуританизме, старомодном морализаторстве в вопросах любви. Это, по его мнению, никак не идет на пользу молодежи: любовные инстинкты, которые руководят чувствами и поступками юношей и девушек, есть вещь вполне нормальная, обусловленная природой. А невротическое и патологическое наоборот связано с умышленным отвержением естественных инстинктов, с попыткой вмешаться в законы природы и навязать молодым людям искусственные преграды и условности.

По тональности этот очерк близок фрейдистским традициям, тем более, что в нем Драйзер цитирует некоторые высказывания из книги по проблемам психоанализа Х.У. Фринка, американского ученика Фрейда. Драйзер и в этой работе повторяет, что природные инстинкты сильнее моральных и нравственных законов, установленных людьми, церковью. Именно несоответствие природного начала в человеке этим условным искусственным законам приводит к острому трагическому конфликту, основному конфликту в человеческой истории, нашедшему поэтическое отражение во многих художественных произведениях литературы и искусства.

Конечно, Драйзер был не единственным писателем начала века, обратившимся к проблемам психологии и подсознания. К примеру, многие рассказы Шервуда Андерсона посвящены исследованию психологии бессознательного. В изучении психологии личности, мотивов ее действий, сферы чувств и эмоций у Ш. Андерсона и Т. Драйзера были предшественники в американской литературе XIX века. Это, прежде всего, Эдгар Аллан По, в поэтической системе и произведениях которого психологический анализ не являлся случайным или побочным продуктом, а назывался как одна из главных осознанных целей. К тому же По всегда делал акцент на сознании человека в сложной критической ситуации, раздавленного эмоционально, охваченного ужасом, кошмаром, человека, балансирующего между жизнью и смертью.

Американский романтик предвосхитил интерес писателей XX века к проблемам психологии. Задолго до Драйзера По исследовал проблему тяготения человека к нарушению морального и социального запрета, влекущего за собой преступление. Данный феномен он обозначил как бес противоречия (в новелле «Черный кот» По называет его «духом противоречия»). По разъясняет, что противоречие есть один из примитивных импульсов в человеческом сердце, одно из первозданных природных качеств или чувств, которые определяют характер человека. Фактически По имеет в виду воздействие на человека тех сил, которые современные психологи называют «бессознательным».

По точному замечанию Ю. Ковалева, писатель бродил ощупью вокруг идеи подсознания, хотя и не сумел ее отчетливо сформулировать. Он избегал пользоваться старым привычным, англо-саксонского происхождения словом «soul», предпочитая ему другое, с греческим корнем «psyche» (psychal impressions), «более связанное» с психологическими аспектами сознания» [Ковалев 1984: 22].

По абсолютно убежден, что мотивы бессознательного ассоциативны, многообразны и настолько непостижимы для человеческого сознания, что разобраться в них крайне сложно. Особенно личности с неуравновешенной психикой или подверженной влиянию алкоголя.

В еще одной программной новелле По «Падение дома Ашеров» главный герой Родерик Ашер ищет причины своей страшной болезни в иррациональной власти над ним дома его предков. А в новелле «Сердце-обличитель» аналогичную разрушительную функцию выполняет дурной глаз старика. При внимательном рассмотрении истина трагедий героев По заключена только в них самих. В их болезненно искажающем действительность подсознании.

Изучением влияния на человека бессознательного, а именно инстинктивных желаний, порывов, возникающих в подсознании чувств страха, тревоги, занимался и выдающийся американский новеллист Шервуд Андерсон. Некоторые критики считают его откровенным последователем фрейдизма и приводят вполне убедительные доказательства. Другие же полагают, что американский писатель шел в исследовании психологии бессознательного своим путем, который оказался типологически близким фрейдистским толкованиям некоторых психических состояний личности.

В новеллах Андерсона практически не представлена внешняя увлекательность сюжета, нет в них и событийной насыщенности. Главный акцент он перемещает на исследование человеческих чувств во время событий не особо значительных, заурядных, происходящих с его героями, людьми маленькими, ничем не выделяющимися. Мельчайший обычный факт из жизни персонажей новеллист расширяет до большого художественного обобщения особенностей людской психики, формирующихся на уровне подсознания.

Персонажи многих новелл сборника «Уайнсбург, Огайо» (1919) не в состоянии контролировать свои эмоции (очень показательны в этом отношении новеллы «Руки» и «Приключение»). Обычно эти новеллы рассматриваются как эскизные зарисовки эмоциональных странностей гротескных персонажей, подавленных и одиноких, отвергнутых обществом.

При рассмотрении этих новелл как психоаналитических этюдов следует признать, что центральной задачей автора здесь явилось блестяще выполненное описание неврозов как особой формы душевного заболевания, разрушающего целостность личности.


Поделиться с друзьями:

Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...

Архитектура электронного правительства: Единая архитектура – это методологический подход при создании системы управления государства, который строится...

История развития хранилищ для нефти: Первые склады нефти появились в XVII веке. Они представляли собой землянные ямы-амбара глубиной 4…5 м...

Наброски и зарисовки растений, плодов, цветов: Освоить конструктивное построение структуры дерева через зарисовки отдельных деревьев, группы деревьев...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.021 с.