Сказка о иван-царевиче и сером волке

(Часть первая)
Все начинается с желаний,
Посеянных как семена
Амбиций, жадности, стремлений,
Что зависть тайно принесла,
Когда желаем мы чужого,
Когда хотим всех круче стать,
И наслаждаться словно боги,
Боясь все это потерять.
А счастье истинное просто:
За все судьбу благодарить,
И контролировать желания,
Чтоб счастливо и в мире жить.

Однажды царь Василь Петрович
Изрек желание свое:
«В моем саду из яблок дивных
Пропажи числятся давно,
И каждый день ворует кто-то
Златых плодов в моем саду.
Поймайте, сыновья, вы вора,
Заставим жить его в аду».

 

Три сына в царстве царских было,
И первых двух сон обуял,
Когда пасти в саду том вора
Царь - батюшка их отослал.
А третий сын, Иван-царевич,
Узрел там чудо из чудес:
Явилась к ним туда Жар-птица,
Повсюду был сияние-блеск.
Она искрилась словно солнце
И радугой сияла вся.
Такого он еще не видел -
Бывают в жизни чудеса!
Он изловчился и вцепился
В ее прекрасный длинный хвост,
Но птица вырвалась на волю,
Перо оставив с Ванькин рост.

Наутро царь от изумления
Кричал: и «Ох!», и «Эх!», и «Ах!».
В глазах зажглося вожделенье:
«Хочу Жар-птицу! Я в летах,
Исполните мое желанье -
Пол царства сразу я отдам,
Еще при жизни моей править
Позволю раньше время вам!»

C мотивами корысти полны
Два старших брата в путь спешат,
А младшего царь не пускает:
«Ты мал еще и не солдат.
Для путешествий, приключений
Пока еще ты не созрел.
Побудь со мною старым рядом,
Вдруг смерть придет на мой удел,
И сын со мною рядом будет,
Душа покой свой обретет.
А братья старшие вернуться,
И кто-то птицу привезет….
Посадим мы ее в светлицу,
И будет там всегда светло» -
Так царь мечтал об наслаждении
И предвкушал как смысл всего.
Не в птице было наслаждение,
А в ожидании ее,
В амбициях и царской славе,
Что будет птица у него.

И привязавшись к ожиданиям,
Царь чах и чах, глядя в окно.
Царевичи не возвращались,
А младший сын, любя его,
Сказал: «Отец, благословите
Вернуть вам радость - суть всего.
Мое лишь счастье - ваша радость,
Для вас же птица так важна,
Позвольте мне вернуть вам счастье».
Привязанность, словно тюрьма,
В которой каждый обитает,
Завися от мечты всегда.

И в отступление от сказки
Добавим вывод для ума,
Что счастье сердце покидает,
Когда зависимость пришла
От неких внешних обстоятельств,
Чем завладеть хочет душа.
И будет вновь душа страдать,
Когда появится желанье
Тем, чего нет здесь, обладать.

Лечение просто - отречение,
Понять - не тело я, душа.
Ничем я здесь не обладаю,
Опять иллюзия пришла,
Когда отдельно все от Бога
Мы видим, Богом стать спеша.

Льет царевич свои слезы -
То привязанность к отцу
В дальний путь его толкает,
Чтобы счастьем взять беду.
Отпустил Василь Петрович
Сына в дальние края.
Созерцая чувств желания -
Остаемся без ума.

Долго ехал по болотам,
По лесам, полям, лугам.
Повидал лисиц, медведей,
Птиц, летящих к облакам.
Ночь, луну, зарю, рассвет,
А жар-птицы следа нет.
Но однажды у развилки
Камень был - на нем совет:
«Коль поедешь ты направо -
Конь помрет, ты будешь жив.
Коль поедешь ты налево -
Конь живой, ты сам не жив.
Коль поедешь прямо ты -
Оба будете мертвы».

Выбор был не столь большой:
Каждый хочет быть живой,
Что ж, пожертвовать конем
Все же легче, чем собой.

Устремился в путь Иван,
Пробираясь сквозь бурьян,
Богу искренне молясь,
Чтобы цель скорей нашлась.
Вдруг из темноты кустов,
Преграждая путь прямой,
Появился серый волк,
Словно смерть с ее косой.
Извинился и сказал:
«Ты инструкцию читал?
Отдавай теперь коня,
Я - его конец, судьба».

Проклят был тот серый волк
И с пути уйти не мог,
Быстро справился с конем,
Видно, зная в деле толк.
Пригорюнился Иван
И заплакал в свой кафтан.
Из горючих слез его
Вышел горестный фонтан.

Волк, узрев его печаль,
Говорит: «Ты не серчай!
Я же это не со зла,
Просто карма у меня.
Но тебе я помогу,
Чувствую я доброту,
Что скрывается в тебе.
Доброта всем по душе.
Залезай на спину мне,
Довезу. Куда тебе?!»

Рассказал ему Иван,
Отчего в пути он сам.
И стрелою волк пустился
По Жар-птицевым следам.

Долго, коротко ли, в ночь
Царство нужное нашли.
За высокими стенами
Там цвели во всю сады.
И жар-птица там жила,
Только в том была беда,
Что там царствовал Долмат,
Никому он был не рад.
И Жар-птицу просто так
Не отдал бы без деньжат.
У Ивана из добра
Только лошадь та была...
И в том царстве, говорят,
Пропадали все подряд...

«Что ж, - подумал серый волк, -
Я помочь тебе бы смог,
Только нужно воровать,
Чтобы бед здесь избежать».

Говорит ему Иван:
«Не учен я на обман.
Просто так пойду к царю
И предамся я ему».

 

 

Отвечает ему волк:
«Знаешь, он найдет предлог,
Как использовать тебя,
Ты послушайся меня!
Есть там сад, весь золотой,
Для Жар-птицы дорогой.
Осторожно прокрадись,
В птицу дивную вцепись,
Принеси ее сюда,
И умчу я вдаль тебя…
Только есть один секрет:
Клетки золотой не трогай,
Чтобы избежать нам бед».

Вот Иван схватил Жар-птицу
И подумал: «Воровство -
Это вроде очень просто,
Надо клетку взять еще.
Ведь, во-первых, золотая,
Во-вторых, тогда куда я
Эту птицу посажу,
Повезу когда к отцу?»

И схватился, но в тот миг
Звон раздался, шум возник.
К этой клетке золотой
Тонкой длинною струной
Колокольчиков привязан
Был ассортимент большой.

Стража сразу прибежала,
Вора быстро повязала,
И в дворцовые палаты
Повела к царю Долмату…

Тот глумился, веселился,
А Иван в слезах топился.
Говорит ему Долмат:
«Вот тебе такой расклад:
Ты, поскольку царский сын,
Значит, Господом храним.
Выполнишь мою коль просьбу,
То Жар-птицу отдадим.
Не исполнишь просьбы той,
Всем царям весть разошлю,
Что ты вор весьма большой.

Раздобудь-ка мне коня
Златогривого огня,
С красотою неземною.
Слух о нем пленил меня.
Благородным обещанием
Сделку нашу заключай,
И тогда не опозорю.
Ну, теперь, Иван, ступай!»

Плачет горькою слезою,
Волку шерсть всю замочил.
Царский сын совсем не весел,
Горду голову склонил.

Где привязанность - там страх,
Ложь плодит тот страх в умах.
Чтобы к цели привести,
Шепчет он: «Кради! Беги!»

Вот попался наш Иван,
Жадность погубила план,
И теперь увяз в болоте
Под названием обман.
Созерцая чувств объекты,
Мы влечение получаем,
И, желая наслаждаться,
В паутину попадаем
Из иллюзий, жажды, гнева
И разбитых ожиданий…
Наслаждая свои чувства,
Нам не избежать страданий.

Говорит так серый волк:
«Жадность - есть большой порок!
Никогда не напасешься,
Набирая что-то впрок.
Ты не плачь и не рыдай,
Лучше до дому шагай,

 

А Жар- птицу ты получишь,
Если попадешь вдруг в рай».

Встрепенулся царский сын,
Царска кровь вскипелась с ним:
«Обещал отцу Жар- птицу,
Не вернусь к нему один!»

«Что ж,- промолвил серый волк,
Видно, зная в царях толк,
Об упрямстве их слыхал,
Может в прошлой жизни знал.
-Помогу тебе, Иван,
Отвезу в одну из стран,
Где живет конь златогривый,
Мощный, как степной буран».

Понеслись деревни, реки,
Переправы и ручьи,
И леса, и даже горы.
Ночи спутались и дни.

Вот подъехали к столице.
С белокаменной стены
Развивались всюду флаги,
И охранники видны.
И ворота в удивлении
Смотрят, словно рот открыв,
И Иван от удивленья
Понял - страх в нем победил,
Что не может шагу сделать
И собрать весь позитив.
Волку вновь он предается,
Чтоб собрать остатки сил.

В этом городе богатом
Правил шейх или султан,
Захвативший, покоривший
Много самых разных стран.
Был горяч и дерзок нравом
И прославился уже,
Как непобедимый парень,
Что все время на коне.

Говорит волк: «Укради!
Лишь уздечку не бери
Золотую со стены!
Шансов, кроме воровства,
Я не вижу. Суть одна:
Коль попросишь, иль поймают -
Светит только лишь тюрьма».

Обойдя здесь все преграды
И огромные дворцы,
До коня Иван добрался,
На стене блеск от узды.
И Иван не удержался,
Словно погружаясь в сны,
Философию подвел -
Без узды б конь не пошел.
Аргумент за аргументом
Ум к желанному подвел.

Взял … и снова перезвон
Раздался со всех сторон.
Снова Ваню повязали
И к султану на поклон.
Кто, откуда, что и как,
Мечь из ножен, в нос кулак…
Успокоился султан:
Жалко стало, мал Иван.
Ему сделку предложил,
Что коня он обменяет,
Коль Иван ему достанет
Из-за тридевять земель
Девицу, что всех милей.
А то тридцать три жены
Не дают уж новизны.

Согласился наш Иван.
«Вот распутник, басурман!» -
Волку жалуется он.
Волк был явно удручен.
«Ты царевич? Иль дурак?
Не пойму, Иван, никак!

 

Говорил тебе - не трогай!
Та уздечка - злейший враг!"

Кто переступил черту -
Тот теряет чистоту.
Грех роняет в нем зерно,
Мыслей этих вмиг полно.
И влекут они к делам,
И уже привычка там,
И рождается характер,
И судьба под стать грехам.
Чтоб сдержаться самому,
Надо цель сменить саму!
Если цель не поменять,
Что нас сможет удержать?
Если только в наслаждениях
Мы приучены бывать.
И тогда жизнь обучает:
Как не надо поступать!!!

Вот наплакался Иван.
Волк узнал, в какой из стран
Та красавица живет,
И отправились в поход.
Долго, коротко ли, в ночь…
Видят, город новый ждет
Их с дворцами и садами,
И весною весь цветет.

Так сказал Ивану волк:
"Из тебя не вышел толк.
Чтоб опасность избежать,
Буду я здесь воровать.
Ты же жди меня в лесу,
Принесу сюда красу…"

Изловчился серый волк.
Видно, знал в девицах толк.
И, когда она гуляла,
Взял и просто уволок.
Мамки плачут и подружки,
Волка серого боясь,

 

О судьбе своей принцессы
Причитая и молясь.

Волк примчался в лес к Ивану,
Посадил на спину их.
И погоня не сумела
Их догнать,
Так волк был лих.

Вот к султанову дворцу
Принеслися по утру.
Флаги машут, вход открыт,
Но Иван вдруг говорит:
"Жалко гарную девицу
Отдавать в его светлицу.
Быть последнюю женой
Можно только с злой судьбой".

Волк все понял - купидон
Где-то обронил патрон.
И любовь теперь, в сердцах,
Дисбаланс творит в умах.
Раздобыл кефира им,
Чтоб унялся дофамин.

Взял Ивана и пошел,
Как принцесса, рядом с ним.
Превращение точь в точь
Оценила царска дочь.
И султан был очень рад,
Позабыл про свой салат,
С радостью коня отдал,
Чтоб царевич ускакал
От красавицы скорей,
И не привлекался ей.

Через два дня волк в обличье
Попросился погулять,
В чистом поле из цветочков
Девичьи венки сплетать.
Улучив момент, исчез он,
И Ивана смог нагнать.

Вот с конем прощаться надо,
Ждет его Долмат давно,
Но хороший конь прекрасный,
Жалко отдавать его.

Волк опять вмиг обернулся -
Златогривым стал конем.
Все законы «притяжения»
Ему были нипочем.
Царь в восторге был большом,
Отдал с клеткою Жар-птицу.
И царевич поскорее
Поспешил там удалиться.
Волк же снова испарился,
И иди-свищи коня.
Коль не уберег его царь,
То проблема-то царя.

Вот дошли до той развилки,
Где почил Иванов конь.
Они с волком распрощались,
Конь унес их как огонь.

Долго ехали в дороге,
Жарким летом конь устал.
И царевич, и царевна
Обустроили привал.
Конь щипал траву, пил воду,
Их же сон сморил за миг.
Но судьба, как двое братьев,
Доброго им не сулит.
Злые, полны неудачи,
Вышли именно тогда,
Когда принц с принцессой были
Полностью во власти сна.
Увидав Жар-птицу с клеткой,
Златогривого коня
И красавицу-принцессу,
Зависть их свела с ума.
Брата младшего убили,
Разрубили на куски,
А принцессе пригрозили,
Напугали, как смогли.

Наша каждая удача
У завистников, глупцов
Вызывает сожаление,
Словно их лишил даров.
Претендуют на чужое
Те, кто глуп и зол внутри,
Но накажет мироздание
Их пинками от судьбы.
Да, по сути, в чем их счастье?
В сердце ведь они мертвы…
Только кто дарует радость
И заботу, и любовь -
Получает настроение
Счастья вновь, и вновь, и вновь.

Поделили - кому деву,
А кому забрать коня.
И в родной дворец вернулись
К стопам батюшки царя.
Рассказали небылицы…
Царь Жар-птице очень рад,
Только в сердце тоска гложет,
Где же младший сын Иван…

Девица по Ване плачет,
Ненавидит палачей.
Легче с жизнью ей расстаться,
В сердце рана все больней.

Ночь прошла, заря, рассвет.
Сердце плачет от разлуки.
Кто привязан - раб безвольный
И испытывает муки.

Говорит служанка ей,
Что приставлена к ней стражей:
"Сердцу будет лишь больней,
Если жить своей пропажей.
Чтоб любить - живите с Богом,
Бескорыстно отдавая.
Где любовь, там есть свобода
И достаточность святая.
Вы - душа, не это тело,
Что состарится однажды.
Вы - душа, в служении Богу -
Вечность, счастье, радость, знание.
Все кому-то в мире служат.
И служенье отдавая,
Счастье черпает душа -
В том природа вековая.
В сердце каждого - Господь,
И, когда его мы видим,
Будем счастливы всегда,
Никого мы не обидим.

«Что же делать мне, скажи?
Как увидеть мне здесь Бога?
Жизнь моя - пустой ручей.
Без Ивана одиноко.
Даже в мыслях не держу
Я возможность свадьбы с братом.
И скорее уж умру,
Чем жить рядом с супостатом».

«Что ж, молись, Господь благой
На молитвы отвечает,
И надежда в этом мире
Никогда не умирает».

«Как же мне молиться здесь?»

«Сердцем, с искренней слезою,
Только Бог спасает нас,
Защищая нас Собою.
Но, открою я секрет,
Тайну тайн, что мы хранили:
В Харе Кришна Маха мантру
Все молитвы заключили.
Эти имена святые -
Образ Бога звуковой.
Если сердцем повторяешь,
Он общается с тобой.

 

 

Харе Кришна Харе Кришна
Кришна Кришна Харе Харе
Харе Рама Харе Рама
Рама Рама Харе Харе».

Дни и ночи напролет
Плакала в саду царевна
И взывала сердцем к Кришне,
И однажды боль исчезла.

В этот миг наш серый волк,
По окраине гуляя,
Увидал под деревом -
Из ворон галдела стая.
Явно что-то подъедая,
Громко каркали они.
И по запаху волк понял:
"Боже мой! Да там свои!"
Прыгнул в самую он гущу,
Вороненка изловил,
Остальные разлетелись,
Только ворон там один.
Стал вести переговоры,
Чтоб дитя освободить.
Волк велел ему скорее
Праведной воды добыть.
Мертвой и живой водицей,
Чтоб Ивана окропить.

Ворон живо обернулся,
И с водицею вернулся.
Волк Ивана окропил,
Сросся он и вмиг ожил.
Хлопает вокруг глазами,
Что за сон его срубил.
Как узнал в беде какой,
Оказался он большой,
Волка серого обнял,
От души расцеловал.
"Поспешим! - ответил волк.-
Колит сердце, колит в бок.
От предчувствия плохого,
У меня озноб и шок".

И Иван, вскочив на волка,
Вмиг явился во дворец.
Ну а там его невесту
Братья тащат под венец.
Были громкие разборки.
Царь все понял, что к чему,
И отправил старших братьев,
В кандалах в свою тюрьму.
А Ивана поженили,
Большой праздник закатили,
Стал он в будущем царем,
И хозяйственным отцом.
А прекрасная Елена
Пела мантру день за днем.

В чем же вывод сказки этой?
Правит Бог этой планетой.
В сердце каждого живет,
Пожалеет и побьет,
И наставит, и согреет.
Где любовь - он семя сеет,
Из пшеницы хлеб печет,
Даст и пряник, и почет.
К тем, кто чист и прост, и добр,
Устремляет Он свой взор.
Души вечны по природе,
Лишь меняют свой камзол.
Разные тела и судьбы,
Сами создаем - коль вор,
То вернется бумерангом
Все к тебе, как твой позор.

От безудержных желаний,
У чувств идя на поводу,
Постоянно пребываем
Мы на грани, как в аду.
И Господь всегда из сердца,
Словно совесть, говорит,
Но не слушаем мы часто,
На "авось" везде бежим.
И когда в уме и сердце-
Снова слышишь: «Не кради»,
"Не бери" или «Не надо»,
Ты рукою не маши.
И «Да ладно уж, прорвемся!"
Никогда не говори.

Исполняет Бог желания,
А они несут страданья.
Наставляет Он всегда.
В заповедях мудрость вся,
Что всегда нас защищает
От падения и зла.

Коль такого волка нет,
Чтобы избежать нам бед,
Милость Шрилы Прабхупады-
Открывает Вед секрет.

В знанье скрыта супер-сила!
Знанье - очень ценный клад!
В знанье много позитива,
Это щит от всех преград!
Круче в мире нет защиты,
Чтоб в иллюзии не впасть,
И в дурные переплеты-
От желаний не попасть.

 

БАБА ЯГА 2016
НАЧАЛО

Баба йогой занималась -
Видимо, наоскорблялась.
Гордость в сердце проявив,
Лучшим йогом на планете
Себя, Бабу, возомнив.
Цель же йоги – отреченье,
С Господом соединение
И предание Ему.
Сбросив груз отождествлений -
Осознать в себе слугу,
Что с открытым сердцем служит
Богу - вечному Творцу!
Кто всему творенью служит -
Детям Бога и Отцу.

Только отдавая счастье
И, желая всем вокруг,
Вечная душа счастливой
Станет - став служанкой слуг.

Видимо, той целью Баба
Как-то вскользь пренебрегла,
И, назвав всех «простаками»,
В одиночку в лес пошла.
Там Кикиморы и Леший,
Там Горыныч и туман,
Бабою Ягой прозвали -
И плели вокруг обман.
От общения плохого,
И от гордости мирской -
Потеряла она знанья,
И рассудок стал больной.

От аскез приходят силы -
Стала на метле летать.
Не желая жить в служенье -
Злобой стала всех пугать.
И завидовала Баба
Тем, кто сердцем чист, душой.
Кто служеньем согревает
Мир, сердечной добротой,
Что идет от веры в Бога
И доверия Ему.
Сложно гордым быть счастливым:
Счастье в сердце – не в миру!
Не во внешних атрибутах,
Не в постах и должностях,
Не в деньгах – а в отношеньях.
Счастье прячется в сердцах!
В нашем отношенье к миру -
В этом скрыт к свободе ключ:
Быть смиренным или гордым,
Видеть Бога иль гром туч.
Быть приятным, светлым, добрым,
Верой искренней живя.
Или быть по жизни хмурым -
Жить, как Бабушка Яга.
Себя Богом и судьею
Возомнив, и всех судя.

Если вдруг себя Ягою – ты почувствуешь на миг,
И желаешь быть судьею, хотя истин не постиг,
То смирение поможет снова встать на верный путь -
Только нужно поклониться Богу, вспомнив, что Он - суть.
Благодарность – путь к спасенью!
Благодарность – путь к любви!
Благодарность – исцеленье!
Что имеешь, то цени!
И тогда получишь больше,
Улыбнется жизнь тебе.
Одиночество, обиды,
Лишь когда должны все мне.

 

 

БАБА ЯГА (Ужасы)

 

Давным-давно, совсем давно,
Когда чудес было полно,
Старик женился второй раз.
Да видно, в неурочный час.
Была от первой жены дочь:
Мала, умна, коса как ночь.
Но мачехе все не по нраву,
Хотя ребенок был на славу.
И мачеха плела интриги,
При муже зажимая фиги:
Казалась добренькой такой,
Хотя на деле была злой.
Вот муж, однажды, отлучился,
И инцидент тот приключился.
Сказала мачеха ребенку,
Желая извести девчонку:
«Сходи к сестре моей родной, -
(Сестра была Бабой Ягой), -
И попроси ее смиренно
Иголку с ниткой дорогой.
Тогда сошьем тебе рубашку,
Как очевидную поблажку».

Сомненье падчерицу гложет:
«Кто защитит и кто поможет?»
Сначала к тетушке родной
Пошла, просить совет любой:
Что может от беды сберечь -
Поможет не попасть там в печь?

И тетушка была мудра.
Такой совет она дала:
«Там тебе березка будет
Веткой по глазам стегать -
Повяжи ей ленточку,
Чтобы убежать.
Там ворота скрипеть будут -
Маслицем ты их помажь.
А собакам злым огромным -
Хлебца беленького дашь.
Злому черному коту -
Дашь сметаны-творожку.
Это от беды спасет -
Ведь добро не пропадет».

И, собрав ее в дорогу,
Помолились они Богу:
Если хочет Он спасти,
Будет нам во всем везти.
Он в сердце каждого живет,
И по жизни всех ведет.
Ну, а тем, кто предается -
Тем по вере их дает…
Ведь душа непобедима -
Никогда не пропадет.
Вечная душа нетленна -
Жизнь за жизнью здесь живет.
Смертна тела оболочка,
И конец ко всем придет:
Двум смертям здесь не бывать,
А одной не миновать.

Вот ведет дорога в лес.
За забором дом облез,
Скачет на куриных ножках.
И Яга видна в окошках:
Ткет вручную полотно -
Нос кривой, в глазах черно,
Горб мешает разогнуться -
В общем, можно ужаснуться.

Робко девочка вошла:
«Здравствуй, тетушка, вот я!
За иголкою и ниткой -
От сестрицы я пришла».

«Здравствуй, милая племяша, -
Проскрипел в окно ответ, -
Заходи, откушай чаю.
И отведай здесь конфет.
Но сначала – тебе баньку
Добрую я истоплю.
Заходи же в дом скорее,
Помоги соткаться льну».

Девочка в окошко слышит,
Говорит Яга прислуге:
«Истопи, пойди-ка, баньку -
Посильнее и покруче.
Вымой милую племяшку -
Я ее попозже съем.
Да давай-ка поскорее,
А то голодно совсем».

Отходя чуть-чуть от сказки,
Вспомните мясной отдел:
Там лежат чужие дети –
Каждый жить из них хотел.
Их убили, расчленили,
Не считаясь с болью тел.
Так что, ужасы повсюду -
Ад здесь рядом, между дел.
И ужасные созданья -
Плод греховный, что созрел.

Эта злая Яга-Баба,
С оловянною ногой -
Извращенные желанья
Завистью питает злой.

Девочка, предавшись Богу,
Говорит ее прислуге:
«Добрая душа, спаси,
Воду решетом носи.
И дрова не поджигай -
Их водицей заливай.
Вот, прими платочек в дар -
Не сверши греха пожар».

Баба ходит в ожиданье,
Контролирует созданье:
«Ткешь, племянушка ли, ткешь?
Радуйся, пока живешь!»
«Тку я, тку, во всю стараюсь!
Перед Господом склоняюсь!»

Только Баба отошла,
Девочка кота нашла.
Творожком, да и сметаной,
Накормила, чуть дыша.
Просит слезно: «Милый кот,
Помоги найти обход,
И сбежать от Бабки злой -
Не хочу я быть едой!»

Раздобревший сильно кот,
Полотенце ей несет.
И с волшебным гребешком
Ей велит нестись бегом:
«Слушай ухом у земли,
Далеко ль Яга летит?
Будет Бабушка Яга
Нагонять тебя когда,
Брось сначала полотенце:
Будет полная река -
Еле видно берега.
И потом, когда опять
Она будет догонять,
Брось на землю гребешок:
Лес поднимется густой
Непреступною стеной».

С благодарностью большой,
Взяв подарок дорогой,
Девочка пустилась в путь.
Во дворе собакам злым
Хлебушка дала куснуть.
Маслица дала воротам,
Чтоб не скрипнули они.
Обвязав березку лентой,
Прошептала: «Помоги!»

И пустилась в путь-дорогу.
Кот же сел прясть полотно.
Слышит Бабка – челнок ходит.
Думает: «Все хорошо».

Вот, подходит вновь к оконцу:
«Ткешь, племянушка ли, ткешь?»
Отвечает Кот с акцентом:
«Тку, мур-мур, меня не трожь!»

Слышит Бабка: «Мур-мур-мур» -
Это, как-то, чересчур!
Забегает – нет девчонки,
Только котик-Балагур.
Больше чем наткал – напутал,
Превращая ткань в гламур.

Кинулась ругать старуха:
«Почему ты упустил
Эту глупую девчонку -
Лапой не остановил?

 

Или когти потерял?
Или разумом глуп стал?
И меня не убоялся,
И моих могучих чар?»

С укоризной кот в ответ:
«Я тебе служу-служу,
А в ответ лишь весь дрожу,
Без еды и похвальбы.
А девчонка со сметанкой -
Подарила доброты».

Бабка дальше побежала,
Всех ругать и понукать.
Палкою своей махала,
Чтоб к ответу всех призвать.

И собаки ей в ответ: «Сколько служим,
Только тужим,
Только палка - твой ответ.
А девчонка хлебца нам -
Разломила пополам».

И прислуга говорит:
«От тебя лишь боль обид!
А девчонка с добрым словом,
Подошла, с платочком новым».

И ворота говорят,
Что: «Она нам послужила -
Масло в петельки залила.
А за службу всю тебе
Мы потрескались лишь все».

И березка говорит:
«Добрых слов не оценить -
Это нужно монстром быть!
Ты меня не замечала.
Ну, а девочка меня
Красной лентой обвязала».

Топнула со зла старуха!
В ступу прыгнула свою,
И на ступе полетела,
Вслух браня родню свою.
Помелом следы сметает -
Девочку уж догоняет.

Та, ученая котом,
Полотенце обронила,
И широкая река
Путь старухе преградила.

Мечется Яга на ступе -
И не может облететь.
Начала от гнева, с злостью
Пуще прежнего реветь.

Развернулась, и из дома
Стадо буйволов пригнав,
Приказала воду выпить,
Проявив весь скверный нрав.
Буйволы испили реку,
Словно не было ее.
И помчалась Бабка дальше -
Гордостью ее несло.

Созерцание объектов всем привязанность дает,
И желанье насладиться за собой это влечет.
И, когда объект теряем, – сразу в гнев приходим мы.
Там, где гнев – там разрушенья и безумия следы.

Потому контроль так важен:
Чистота ума и чувств,
Чтоб в обманных ожиданьях
Не сгореть в пылу безумств.

В этом мире все не наше -
Богу все принадлежит.
И законы Он дает нам,
Чтобы счастливо здесь жить.
Не убей – закон здесь ясен -
Никаких живых существ.
Причиняя боль другому -
Милосердия ль то жест?

Вожделенье, гнев и жадность -
Трое врат, ведущих в ад.
Кто попался в эти сети,
Стал безумней во сто крат.

 

Слышит девочка – погоня
Приближается уже,
И она спасенья ищет
В золотистом гребешке.

Бросила его на землю -
Лес стеной вдруг поднялся,
И старухе перебраться,
Сквозь него никак нельзя.

Грызла-грызла лес зубами -
Вся измучилась в конец.
Так ни с чем домой вернулась
И сожрала сто овец.

Муж вернулся – где же дочка?
А жена ему в ответ:
«К тетушке пошла с гостинцем,
Понесла кулек конфет».

Прибежала домой дочка:
Грязная, в слезах, жива.
Рассказала, как все было.
Мачеха врать начала.

Но когда с самой Ягою
Ты находишься в родне,
Кто тебе уже поверит
На общественном суде?

Судят по плодам деревья:
От хороших - жди дары,
От плохих – лишь отравленья,
Иль колючки и шипы.
Кактус не рождает персик,
Персик персики плодит.
Доброта – добро рождает,
Доброта всех защитит.

Доброта идет от сердца,
Наполняя все собой.
И законы Бога – милость,
Чтоб не стать Бабой Ягой.

ЦАРЕВНА-НЕСМЕЯНА

Жила была Царевна – Несмеяна,
Все было в жизни у нее:
Здоровье, красота, богатство,
Родные знатные и перспектив полно.
Отец переживал за дочку -
В цветущем возрасте улыбки не видать.
Отправил вестников своих повсюду:
«Кто сможет его дочку развлекать!?»
«Кто рассмешит прекрасную принцессу,
Тот сразу сможет ее мужем стать!!!»

Приказ вдохнул желание во многих,
И толпы шли к царю весельчаков,
Но даже пол-улыбки не добились,
Хотя испробовали много колких слов.
И падали они лицом в салаты,
И торт однажды сунули царю.
Все их падения, сказки, прибаутки -
Лишь углубляли девичью тоску.

Где общество гламурное и деньги -
Там мало настоящих есть друзей.
Пропитано все сладким лицемерьем,
Смех превращает в плач, людей - в теней.

Богатые, известно, тоже плачут.
В богатстве - одиночество и страх.
Так страшно потерять все в одночасье.
Страх - от забвенья Господа в сердцах.
Забвенья, что мы - вечно души,
Частички Господа, быть созданы слугой.
И, занимая место Господина,
Душа становится несчастной и больной.
Ведь в этом мире получая тело,
Мы забываем положение вещей,
Но вспомнив: «Я – душа, служанка Кришны!»,
Жить будет проще, лучше, веселей.
Не контролирую, не управляю здесь я,
Не наслаждаюсь - милости прошу,
И счастье я тогда лишь получаю,
Когда я Господу и всем вокруг служу.

Вдали от города с Царевной – Несмеяной
Работник и трудяга в царстве жил,
И господину честному он честно
С большой отдачей искренне служил.
С утра до вечера работая исправно,
Он выполнял работу из всех сил.
Так, выполняя долг, общался с Богом,
Самодостаточным и добрым всегда был.

Промчался год, и господин довольный
Мешок с монетами положил перед ним:
«Возьми, сколько душе угодно» -
И вышел прочь, оставив деньги с ним.
Работник Богу сразу помолился,
Чтоб перед Господом ему не согрешить,
В ловушку жадности, чтоб не попасться,
И лишнего в карман не положить.

Решил, что хватит и монеты,
Зажал в кулак и с ней пошел попить.
Монета выскользнула вмиг в колодец,
Не смог ее никак он подхватить.
В одно мгновенье снова бедняком стал,
Не стал при этом плакать и страдать,
Не стал впадать в безумное унынье,
А стал он позитивно рассуждать:
«Что ж, что положено, придет к нам,
А что не наше - между пальцами уйдет.
Господь все контролирует на свете,
Где надо даст, где надо заберет!
Работал, видно, я не очень-то усердно,
Теперь усилий больше приложу,
Ведь под лежачий камень не течет вода,
А «камень» - сокрушенье про нужду».

И занял снова он свою природу
С молитвой на устах во всех делах,
И процветанья в доме прибавлялось
В делах, здоровье, счастье и словах.

Вот снова год прошел, и в день расплаты,
Все повторилось, как и в прошлый раз.
Он взял монетку, уронил в колодец,
Но, видя волю Бога - был экстаз!

И новый год прошел в усиленном служенье.
И очень был доволен господин.
Насыпал гору из монет на стол он,
И говорит: «Возьми сколь хочешь,
ты мне словно сын».
И снова вышел прочь. И наш работник,
С молитвою монетку взял себе,
Идет к колодцу он напиться.
Осталась эта денежка в руке.
И чудо расчудесное случилось:
Поднялись вверх со дна другие две.
И понял он: то - дар от Бога,
Увидел Божий знак в своей судьбе:
Пора по белу свету погулять мне,
Все увидать и показать себя.
Предавшись полностью защите Бога,
Он в путь пошел – куда глядят глаза.

Вот в поле встретил он мышонка,
И тот ему на ушко пропищал:
«Ковалек, дорогой куманек, дай мне денежку, дай!
Пригожусь тебе я скоро,
Ни о чем не унывай».
Денежку забрал и убежал.

В лесу блестящий жук летит, во всю жужжит:
«Ковалек, Ковалек, дорогой куманек,
Дай мне денежку, отдай!
Пригожусь я, так и знай!»
Взял денежку и улетел.
А в реке и сом поет ему о том,
И ему дал денежку, работая веслом.

Вот в столицу он пришел,
Площадь главную нашел,
Закружился, завертелся,
Зацепился за камзол.
Люди там, дома, дворец,
Кони ржут, стада овец.
И во царском во дворце
Несмеяна на крыльце.
Как ее он увидал,
Тут же в обморок упал,
Прямо в грязь своим лицом
При народе при честном.
Но, откуда не возьмись,
Трое встречные взялись:
Мышка - серая малышка,
И жучок - наш старичок,
Сом с большим усом явился,
Как-то так, хотя без ног…

Ну, ухаживать за парнем:
Мышка чистила камзол,
Жук до блеска сапоги тер,
Ну, а сом нес разносол.

Так они все суетились,
Несмеяна первый раз
От души там рассмеялась,
Слезы капали из глаз.
Царь бежит смотреть на диво:
Кто же дочку рассмешил?
Все кричат: «Мы рассмешили!»,
Но один лишь поразил.

И работника женили,
Сделали его царем.
Бог с любым так сделать может,
Лишь бы честь была при нем.

Есть и вывод, и подтекст,
Что откроется мгновенно
Тем, кто сердцем чист и прост,
Остальным всем - постепенно...
Кто смиренный, добрый, честный,
Видит Господа во всем,
Бог ведет того по жизни,
Он идет Его путем.

И когда готова карма -
Из благих и добрых дел,
Мы вернемся в свой срок к Кришне,
Пригласят всех, кто созрел.

ГОСПОЖА МЕТЕЛИЦА

Давным - давно или недавно,
Приснилось мне иль наяву,
Но это очень вдохновило,
И поменяло жизнь мою.

В одном селенье, в крайнем доме
Мать двух растила дочерей.
Одной всегда была довольна,
Считая ближе и родней,
Другую же всегда ругала,
Поскольку муж оставил ей
Ее в наследство с этим домом,
Когда почил в свой юбилей.

Родную дочку баловала
И разрешала все подряд.
И та ленивой вырастала,
Ее лишь волновал наряд.
А дочка мужнина служила
По дому с ночи до утра,
Всегда улыбчива, смиренна,
Судьбу свою как дар приняв.
И вот однажды ткала пряжу,
Веретеном крутила нить,
Испачкав, понесла к колодцу,
Чтоб не ругали, все отмыть.
Но уронила его в воду,
И мачеха ей говорит:
"Как уронила, так верни все,
И пусть твой Бог тебя хранит".
Злодейка-мачеха хотела
Скорей ее со света сжить.
C ее прекрасную улыбкой
O муже память погубить.

И, делать нечего, в колодец
Пришлось прекрасной деве лезть.
Предавшись Богу - прыг в колодец -
И оказалась где - невесть.

Очнулась на лугу с цветами,
Порхали бабочки вокруг,
И солнце в небе с облаками
Играло в прятки там и тут.
Шумели ласково деревья,
И птицы пели в вышине.
Ей показалось на мгновенье,
Что сон о сказочной стране.

Хотя, наверно, так и было…
Поскольку печка говорит:
«Я испекла в духовке хлебцев.
Пройдешь коль мимо - все сгорит."
И девица открыла печку,
Достала чудо-пирожки.
И печка снова отвечает:
«С собой в дорогу их возьми!
Тебе они там пригодятся.
За добрый нрав - то дар судьбы".

«Спасибо, добренькая печка,
Скажи, куда же мне идти?"
Но печка словно испарилась,
И виден стал зигзаг тропы.

Конечно, дева удивилась,
Подумала - реальный сон!
Пошла по той тропинке дальше,
И слышит зов со всех сторон:
«Сними! Сними нас! Мы поспели!»
«Сними с меня тяжелый груз!»
Вдруг видит яблоня пред нею
С плодами как большой арбуз.
Сняла плоды, сложила рядом,
И яблонька ей говорит:
«Добро всегда добром вернется.
Кто счастье дарит - как магнит -
Притягивает в жизнь удачу,
И неудачу победит.
Возьми моих плодов с собою,
И пусть Господь тебя хранит".

И вот огромные ворота,
За ними радужный дворец,
В окошке бабушка - старушка,
Похоже, что пути конец.

Узрев ее, старушка машет,
И приглашает в дом войти,
Отведать с нею угощений,
И отдохнуть после пути.

И, расспросив кто да откуда,
Старушка приняла дары:
Волшебных пирожков корзинку,
И дивной яблони плоды.

На стол поставив угощенья,
Беседы мирные вели.
Старушке полюбилась дева,
Всем дороги те, кто добры.

Затем прекрасное создание
Старушке стала помогать.
Ведь знание истинное просто -
Служить всем и всех уважать.

От старших к нам приходит милость,
Они - источник опыта и сил…
Она помыла всю посуду,
И разговор ее был мил.

Затеяла везде уборку,
И пела Господу хвалу.
И, как отец учил ее по жизни:
Принять дар Бога как судьбу,
Повсюду Богу предаваться,
Его повсюду прославлять.
Он - Друг, Отец, Oн самый близкий.
Кто с ним - не станет унывать.

Ведь с Hим повсюду радость, счастье
И знание - мы не тело, а душа.
Что временно все в мире, преходяще,
А настоящее - что Бога я слуга…

Поэтому, давая радость,
Даря вокруг свою любовь,
Мы инструменты в руках Божьих,
Ведь он и есть - забота и любовь.

Как Параматма, Oн из сердца вдохновляет,
Не путайте глас совести с умом...
Для добрых дел не надо разрешений,
В них радость сердца - всяк нашел.

Ей говорит старушка: «Оставайся!
Я позабочусь, дева, о тебе.
Я старенькая уже стала,
Ты помоги по дому мне.

Меня давно уже здесь знают,
И Госпожа Метелица зовут,
Мое служение Богу очень скромно:
Снега и вьюги здесь живут.

Пойдем, я покажу что надо,
Чтоб выпал снег и землю скрыл:
Перину надо взбить сильнее,
И снег пойдет, искрист и бел.
Осталась у нее девица,
Которую Мария было звать,
И жили с бабушкой они счастливо,
Но дом Мария стала вспоминать.

Переживала как сестрица с ее мамой,
Там без нее с хозяйством всем живут,
Хотя и хорошо ей со старушкой,
Но дом ее совсем не тут.
Метелица ей улыбнулась:
"Ну что ж, я верность награжу.
Хоть добрый нрав - уже награда,
Я честность, искренность люблю.

Прими дары из бриллиантов,
Иди по тропке той домой"...
И, проходя через ворота,
Осыпал ее дождик золотой.

Пришла счастливая Мария,
Вся в золоте, как дар неся
Свое златое чудо - сердце,
Чиста и совесть и душа.

И мачеха с сестрицей обомлели,
Узрев такую красоту.
От зависти и злости побелели,
И прокляли в сердцах свою судьбу.

Лицо всегда сознание отражает.
И мысли в форме черных туч -
Покрыли мачеху и дочку,
Улыбки не пробился луч.

И, выслушав рассказ Марии,
Сестрица Марфа говорит:
«Пойду я тоже за дарами,
Меня пусть тоже наградит".

И - плюх! с разбегу в тот колодец.
И вот поляна и цветы,
Вот то