Специфика мифологем Ч.Айтматова. Волки как символ апокалипсиса природы

В ранней прозе Ч.Айтматова широко представлены образы животных, домашних и диких, которыми густо заселено пространство айтматовских повестей и романов. Иноходец Гульсары в повести «Прощай, Гульсары!», олениха в «Белом пароходе», верблюд Каранар в «Буранном полустанке», волчья пара в «Плахе» становятся персонажами данных произведений, не только частью природного мира. Судьба животных у Ч. Айтматова неразрывно связана с судьбой человека и, в символическом плане, с судьбой человечества. Близость человека и животного, мотивы их родственной связи зафиксированы в мифологии тюркских народов. Доминирующий пафос произведений Айтматова можно определить так: человеку необходимо воспринимать себя как часть природы и стремиться к гармонии с ней. Животные в художественном мире Айтматова очеловечены, обладают психологическими качествами, и каждый из них обладает своей индивидуальной судьбой.

Как отметил Г. Гачев [32, 24], органическая связь человека и природы выражена через сближение тюркского эпического батыра и его коня с образом кентавра (Гульсары и Танабай, Каранар и Эдигей), когда мотив коня и всадника перетекает в мотив слияния человека и животного. Это обусловлено присутствием таких традиционных мотивов эпоса, как молочное побратимство, рождение батыра и его коня в один день. Кроме того, близость коня и человека представлена автором и на психо-сенсорном уровне: сон Танабая…

В творчестве Ч. Айтматова одним из доминантных является образ-символ матери, восходящий к мифологеме богини-матери. Наиболее отчетливо символика богини-матери представлена именно в образах животных. В повести «Прощай, Гульсары!» в образе Серой козы (мифологическая символика козла, в женском варианте козы, предполагает необыкновенную плодовитость, отсюда, очевидно, происхождение образа Серой козы в мифологических представлениях древних киргизов как покровительницы диких жвачных животных).

В «Белом пароходе» мифологема богини-матери представлена в образе Рогатой матери-оленихи, связанной с представлениями об Умай (наличие сакрального места обитания с реалиями озера и горы, покровительство рождению и охранению детей (по преимуществу тех, которые еще лежат в колыбели) от злых духов). Символ березы, согласно представлениям древних тюрков, можно в одном значении расшифровать как причастность к продолжению рода. Например, мотив спасения березой богатыря в младенческом возрасте, когда дерево, иногда принимая антропоморфный вид (старуха, символизирующая Хозяйку Алтая, например), но не обязательно, выкармливает ребенка чужого рода. Это следует воспринимать как испытание человечности, попытку автора проанализировать, поставив человека в проблемную ситуацию.

Рогатая мать-олениха согласно легенде и у Айтматова верит в добро как природу человека. Зооморфный образ матери-оленихи в предании есть маркер мифического времени прихода первопредков на обетованную землю. С другой стороны, для Айтматова это способ в реалистическом ключе создать амбивалентный глубинный смысл: связать воедино легендарное время и современность, протянуть связующую нить через прошлое, живущее в родовом предании, к сегодняшним людям.

В повести Айтматова создается определенная художественная модель универсума, когда ценностным центром повествования становится преемственность поколений. Человек находится в том же самом универсуме, в котором в эпические времена развивались легендарные события. Отсюда основная мысль повести: для человека жизненно необходимо сохранить память предков; когда-то ими была прожита жизнь, которая стала базовой основой настоящего, твоей сегодняшней жизни, поступки же современных людей предопределяют будущее человечества. Миф творится ежедневно в каждый момент времени и истории каждым членом социума.

Если в повести «Белый пароход» мифологема богини-матери воплощена Айтматовым согласно традиционному фольклорному мотиву тотемного покровителя, то в следующей повести - «Пегий пес, бегущий краем моря» - данная мифологема больше тяготеет к архетипическому образу-символу. Так,одним из основных образов в повести «Пегий пес...» является Рыба-женщина. Она создана Айтматовым в соответствии с комплексом представлений, связанных с мифологемой Богини-матери в мифологии тюркских народов, тогда как для мифологии палеоазиатов, северных народов, не характерно тяготение к материнскому началу, поскольку здесь тверды патриархальные законы. В этой повести автором воспроизведены основные мотивы мифа о брачном союзе между человеком и животным. Айтматов, на наш взгляд, при помощиобраза Рыбы-женщины стремится указать на устремленность человека к его союзу с природой.

Общеизвестна мировая распространенность образа волка в мифологии и фольклоре народов Востока и Запада. Как отмечает казахский востоковед Алькей Маргулан в своей работе «Мир казаха», "… культ волка на протяжении тысячелетий сопутствовал людям племени шапрашты, и вполне естественно, что некоторые традиции, связанные с этим культом, сохранились до наших дней. Так молодые женщины, желающие родить сына, едят волчьи печень и сердце. В качестве талисмана шапрашты привешивают к детской колыбели волчьи уши и лапки. В некоторых жилищах сохранились копья с волчьим знаменем. Так, по свидетельству Жамбыла знамя с волчьей головой копья шапраштинских богатырей Суранши и Бугубай" [33, 217]. Пропущено что-то в этой цитате!

Образ волка не остался незамеченным и Чингизом Айтматовым. Если писателем в повести «Пегий пес, бегущий краем моря» была использована мифологема пса как символ родного и спасительного рубежа, то в числе основных героев романа "Плаха" - пара волков. Пес, в символическом смысле, – это прирученная природа, верно служащая человеку, а волк является символом дикого и жестокого природного начала.

Совершенно очевидно, что с мифологемой богини-матери связан и образ Акбары. В тексте «Плахи» присутствуют прямые параллели между образом волчицы и мифологемой Богини-матери. Известно, что голубоглазая волчица в мифологии тюркских народов - прародительница тюркских племен. Тюркская легенда находит воплощение в романе в мотиве похищения волчицей ребенка: Кенджеша она не воспринимает как человека. Так же, как и мать-олениха, она намерена отдать ему всю свою нерастраченную любовь. Здесь Айтматов вновь использует мотив замены: Акбара, лишившись своих детенышей, забирает ребенка человека.

Дитя еще не выделено из природного начала, поэтому возможность замены - это подчеркнутое единство человека и природы. Ребенок еще не включен в социум, поэтому он не страшен для природы в образе Акбары, в противоположность Базарбаю и даже Бостону. В романе Айтматова Акбара на свои беды жалуется покровительнице волков Бюри-Ане (буквально: «волчице-матери»). Проливая слезы, обращается она, Акбара, к ней в поисках защиты от жестокого произвола людей.

Образ Бюри-Аны восходит к мифологеме Богини-матери. Кроме того, здесь автором использован не только ряд мифологических аллюзий, восходящих к данной мифологеме и мифологеме Умай, но и некоторые мифологические представления, согласно которым на Луне находится некое животное, например, волк, собака, которое выполняет самые различные функции - от защитной, как в использованной Айтматовым версии мифа, до враждебной. Так, например, в мифологии северных народов темные пятна на Луне - это не что иное, как красная собака, которая время от времени пытается съесть Луну, а люди, во избежание гибели Луны, стучат и гремят чем- либо, что бы отпугнуть собаку.

Через судьбы животных в произведениях Айтматова прослеживается проблема взаимоотношения человека и природы. Айтматов вошел в литературу в 60-х годах, когда самыми заметными стали писатели традиционалисты, поднимавшие животрепещущие экологические проблемы. Это и Л. Леонов, и В. Астафьев, и В. Санги, и многие другие. Органично влился в когорту традиционалистов-экологов и Ч. Айтматов.

Когда еще не было понятия экологии, в народном сознании давно варьировались прорицания о возмездии заблудшему миру, о грехе человека перед Матерью Землей, перед природой. Основная мысль Айтматова, красной нитью проходящая и через его произведения и звучащая практически во всех публичных выступлениях и интервью, – это мысль о сохранении человеком живой души, а значит, и жизни на Земле.

Размышляя над тем, как избавить природу от «напасти», человеческой тирании, злобы и жестокости, писатель приходит к тому, что ни отдельно взятый человек-праведник, ни сопротивление самих животных не могут изменить ситуацию. Положение народа так тяжело, что одному сражаться за правду и справедливость просто не имеет смысла. Но Айтматов указывает на право животного мира бороться за свою свободу, за жизнь, за свою среду обитания.

Он пишет о неизбежности такого момента, когда природа начнет мстить за себя, не разбираясь, кто прав, кто виноват. И это наша сегодняшняя боль. А все они, животные, лишь жертвы моральной деградации человечества согласно убеждениям писателя. Последовательно и с яркой художественной выразительностью писатель проводит в своих произведениях мысль о том, что освобождение животного мира, положение которого усугублялось еще и неспособностью к активному сопротивлению, полностью в руках человеческого сознания.

Подобное утверждение о необходимости полного изменения общественного сознания не раз звучало в русской и зарубежной литературе, но Айтматов заявляет об этом через изображение жизни животных, их чувств, их эмоционального заряда. Необычный показ духовной сути волков обусловливает и новое понимание их характеров, а психологический анализ характеров приводит к мысли, что животный мир - значительно более сложное явление, чем это представляется на первый взгляд, и он таит в себе возможности нравственного самосовершенствования и обновления.

Образ Волков - один из центральных в романе "Плаха", яркий, полный, драматичный, являя собой беззащитность животных, их бессилие перед человеком. Герои этого романа (Обер-Кандалов, и возглавляемая им «хунта», Базарбай и анашисты во главе с Гришаном) не раз придерживаются мнения, что люди - единственно разумные существа во Вселенной, что разум и память даны лишь человеку. Внедрение волчьей пары в сюжет романа не столько опровергает эти предположения, сколько ставит ребром вопрос об их правильности.

Именно эти две линии - развенчание теорий, ставящих человека выше всех других существ на Земле, и утверждение приоритета моральных устоев- идут параллельно, а волчица Акбара воплощает их в себе. Вся система персонажей, сюжет и композиция так или иначе призваны раскрыть образ волчицы.

Волчица несет идею нравственной памяти, она вместе с Ташчайнаром олицетворяет мир зверей, мир природы. Отсюда и метафоричное сравнение: несчастье, постигшее ее род - есть несчастье, постигшее природу в целом...

Наше знакомство с Акбарой и Ташчайнаром происходит в самом начале романа, и нет ли в этом глубинного смысла? Айтматов начинает роман не с людей, извечно озабоченных своим благополучием, а с испуганной волчицы в горах, которая забилась вглубь скалы и "с жалась, как пружина, вздыбив загривок и глядя перед собой дико горящими в полутьме, фосфоресцирующими глазами, готовая в любой момент к схватке " [34]. Именно этот страх всего лишь от скатившихся сверху камней и снега, Айтматов счел важным и необходимым фрагментом, с которого стоит начинать роман.

От панических воплей ее просыпается Ташчайнар, своей нежностью и сочувствием он заглушает ничем не обоснованную боязнь, предчувствие беды в душе Акбары. Он будто показывает пример идеальной гармонии в семье, адресованный нам, людям, предвзято навесившим на модель семьи много всякого рода ярлыков и смыслов, обошедшимся с ней жестоко и несправедливо: " Ташчайнар-Камнедробитель, - прозванный так окрестными чабанами за сокрушительные челюсти, подполз к ее ложу и успокаивающе заурчал, как бы прикрывая ее телом от напасти " [34]. Так и должно быть, в этом и есть духовная сущность отношений, и она глубоко человечна.

Любовь же волчицы к еще не народившемуся выводку, страх потерять его - есть символистическое обобщение той же очеловеченности, поданное в метафорическом ключе: «Прислушиваясь к тому, что творилось помимо воли ее в ожившей утробе, Акбара заволновалась. Сердце учащенно заколотилось - его наполнили отвага, решимость непременно защитить, оградить от опасности тех, кого она вынашивала в себе» [34]. Акбара одержима манией преследования - это итоги человеческого вмешательства в ее жизнь. И истоки этого страха обнаруживаютсяв судьбе волчицы.

Волки в природе живут парами, Акбара с Ташчайнаром не были исключением: два сильных, умных и ловких животных слились воедино, образовав мощный и достойный волчий союз в природе. Но образовали они его не из-за потребности в паре и воспроизведении потомства - суть их пары состоит именно в любви, взаимной и трепетной. И здесь показателен случившийся некогда случай «измены Ташчайнара».

Ревнуя, Акбара прямолинейно заявляет о своей душевной потребности в любви и желании расстановки приоритетов: или подловатый животный инстинкт, или безраздельная любовь с ней, Акбарой, ведь в этом союзе она была и умом, и головой, и наставником. Незыблемые, казалось бы, преимущества животных перед людьми: отсутствие верности, обязательств и ревности, волчица опровергает всеми своими действиями.

И вот он источник истинного чувства - принципиальное нежелание делить любимого с кем-либо: «… Лишь однажды был странный, неожиданный случай, когда ее волк исчез до рассвета и вернулся с чужим запахом иной самки - отвратительным духом бесстыжей течки, вызвавшим у нее неудержимую злобу и раздражение, и она сразу отвергла его, неожиданно вонзила клыки глубоко в плечо, а в наказание заставила ковылять много дней кряду позади. Держала дурака на расстоянии и, сколько он ни выл, ни разу не откликнулась, не остановилась, будто он, Ташчайнар, и не был ее волком» [34]. Айтматов, наделяя Акбару способностью ревновать, выдвигает образное определение социальной природы чувств, емкое и точное, своего рода художественную формулу: «существо, вступившее в органичное единство, небезразлично к судьбе своей половины». Далеко не случайноАйтматов заостряет внимание на «прозрачно-синих глазах» Акбары, будто в глазах животных их душа, весь мир, вся вселенная с ее стремлениями, желаниями, потребностями.

Но в жизни этой пары появляются «те, кто сами живут, но не дают выживать другим, особенно тем, кто не зависит от них, а волен быть свободным» [34]. Утрачивается гармония в природе: человек нарушает равновесие и покой, а животные, задаваясь множеством вопросов, не в силе понять источник вседозволенности. «Люди, люди- человекобоги!» Эта мысль не имеет ничего общего с идеями устройства мира, но это только если говорить о мире людей… Элементарная алчность, борьба за собственное благополучие, которая оправдывается чуть ли не государственной необходимостью, способна толкнуть на невиданную жестокость, варварство. А природа не понимает этого, воспринимая все происходящее как вселенский ужас: «машины, вертолеты, скорострельные винтовки - и опрокинулась жизнь в Моюнкумской саванне вверх дном…» [34]. Для обитателей саванны человек, как вмешательство «извне», сродни стихийному бедствию, реальная опасность для разворота масштабных проблем.

И эта разрушающая сила человеческой жестокости совершает ужасное и кровавое действо уничтожения животных, в котором погибает первый выводок Акбары. Недавно появившиеся на свет волчата, впервые вышедшие на охоту, «еще не ведали, какие тяготы несет охота» [34]. В этих сосунках волчица видела смысл жизни, любила их безумно, причудливо дав прозвища каждому волчонку, будто различая их. Ивдруг они погибают. Погибают не из-за собственных ошибок, а из-за случайного стечения обстоятельств. Да и «откуда было знать им, степным волкам, что их исконная добыча - сайгаки- нужна для пополнения плана мясоотдачи?» [34].

Ужас охватывает при прочтенииэпизода варварской облавы на сайгаков: «по степи, по белой снежной пороше катилась сплошная черная река дикого ужаса» [34]. Глазами волчицыАйтматов показывает все происходящее действо: «страх достиг таких апокалиптических размеров, что волчице Акбаре, оглохшей от выстрелов, казалось, что весь мир оглох и онемел, что везде воцарился хаос и само солнце… тоже мечется и ищет спасения» [34].

Нет, не слышит она ни криков, ни голоса разума, лишь одно у нее на сердце- ужас и неверие в происходящее... Но когда возвращаются звуки земного и осознание реальности, на смену ужасу приходит страдание.… Где спасение? Где выход? За что, за что эта напасть? И тонкая нить связывает ее нынешние переживания с тем, что будет испытывать Бостон - человек, но так же, подобно Акбаре,подчинившийся горю, приняв смерть единственного и самого дорогого сына: «он брел как слепой, прижимая к груди убитого им малыша. За ним, вопя и причитая, брела Гулюмкан, ее поддерживала под руку голосящая соседка. Бостон, оглушенный горем, ничего этого не слышал. Но вдруг оглушительно, точно грохот водопада, на него обрушились звуки реального мира, и он понял, что случилось, и, воздев глаза к небу, страшно закричал: - За что, за что ты меня покарал?» [34].

Для мыслящего и чувствующего существа нет существенного отличия - перед горем все в моральном равенстве. А в этой гонке жизни, когда «гонимые и гонители» бежали рядом, уже не помня свою природную сущность, бежали, чтобы выжить. Не означало ли то, как во время обстрела волки неожиданно уподобляются трусливым сайгакам, что естественные предначертания мира разрушены? И волки тут кажутся более благородными, чем люди, и в этой ситуации человек- хищник.

Айтматовпо-своему объясняет причины преступлений против исконной гармонии сущего. Не случайно сразу после сцены бесчеловечной облавы человека на сайгаков происходит вынужденное бегство Акбары: «Печально и горько тянулись по снегу скомканные цветы ее следов … » [34]. Волчица, истощенная физически, несет в себе болезнь духовную: «каждое прикосновение к земле причиняло боль. Больше всего им хотелось вернуться в привычное логово, забыться и забыть, что обрушилось на их бедовые головы» [34]. Тем самым дается суровая авторская оценка тем, кто «скомкал соцветия» вольной и привычной степной жизни: «люди бездомные», «перекати-поле», «профессиональные алкоголики», давно «озлобленные на мир».

И после той гигантской бойни волки, покинув Моюнкумские степи, уйдя ближе к горам, к озеру, уносят с собой сокрушительное горе, страдания, потери. Вновь, попытавшись начать все с нуля, пара лютых снова сталкивается с преднамеренным преступлением человека, ставка которого на одномоментную пользу, сиюминутную выгоду обнажает весь цинизм происходящего. Акбара и ее семейство вновь становятся жертвами - теперь уже «светопреставления в приалдашских камышах».

Именно там гибнут родившиеся у волков щенки, когда люди поджигают местность вокруг озера. «Пожару дали старт посреди ночи. Обработанные воспламеняющимся веществом, камыши вспыхивали как порох, во много раз сильнее и мощнее, чем густой лес. Пламя выбрасывалось до небес, и дым застилал степь так, как туман застилает землю в зимнюю пору». Гибель камышовых джунглей, как и озера, «пусть и уникального», «никого не остановит, если речь идет о дефицитном сырье. Ради этого можно выпотрошить земной шар, как тыкву» [34].

Это суровость современного мира, и подана Айтматовым без преувеличения. Мир придумывает куда более изощренные методы своего уничтожения, чем это сделала бы самая изощренная фантастика. Ища спасение от этого наваждения, убегая от опасностей и своих мучительных переживаний, Акбара и Ташчайнар перебираются в горы - «теперь единственное место на земле, где они смогут выжить», «то была последняя, отчаянная попытка продолжить свой род» [34].

Но и там, в несвойственной для проживания волков местности, по пятам за животными идет тень несчастий. Испытав волков жестокостью, бездушием, люди устраивают им еще один экзамен, которому суждено было завершиться бедой - из норы в горах человек выкрадывает их последних четверых волчат. Это было последней каплей, и волчица теряет интерес к внешнему миру, остается наедине со своим горем, начинает мстить людям. Акбара олицетворяет природу, мать-природу, которую одолевает идея возмездия. Она пытается спастись от уничтожающих ее людей, потому что бежать уже от этой напасти некуда, да и есть ли смысл? Волчица хочет сохранить себя, свое будущее, потомство, но, когда Базарбай крадет ее щенков, начинает мстить, не разбираясь, кто виноват на самом деле. И как сказал Бостон: «Они звери, они знают одно: их сюда привел след и здесь для них все- конец, свет клином сошелся» [34]. Чтобы заглушить бешенство, отчаяние и душевную боль, во власть которых попала и обезумела в своем несчастье эта пара волков, Акбара с Ташчайнаром выли, прося «человекобога» вернуть им выводок: «Над кошарой разносился вой, то заунывный и тягостный, то яростный и злобный - это волки, ослепленные горем, кружа, блуждали во тьме. Особенно надрывалась Акбара. Она голосила, как баба на кладбище» [34]. Нет ничего страшнее для матери, чем потеря детей, ее сердце не желает верить всему происходящему. И пошла о них страшная слава. Но люди видели лишь внешнюю сторону дела и не знали подлинной подоплеки, подлинных причин мести - не ведали о безысходной тоске матери-волчицы по похищенным из логова волчатам.

А после того как Бостон убил Ташчайнара, жизнь Акбары и вовсе утратила смысл: «Беспросветно тяжко было Акбаре. Она сделалась вялой, безучастной - ела всевозможную мелкую живность, что попадалась на глаза, и большей частью уныло коротала дни где-нибудь в укромном месте» [34], мир для нее утратил свою ценность, и жила она исключительно воспоминаниями: «чаще всего вспоминала она своего волка, верного и могучего Ташчайнара» [34]. «Во всей округе Акбара осталась неприкаянной. Лишь ее никак не касалась кипящая вокруг жизнь. Да и люди, можно сказать, забыли о ней: после потери Ташчайнара Акбара ничем о себе не напоминала, даже у зимовья Бостона и то перестала выть» [34].

Но не все умерло в душе Акбары - осталась неистраченная материнская любовь, полные резервуары нежности и ласки… И предфинальная картина романа представлена как итог того, что создавшиеся экологические ситуации повлекут за собой и другие, более тяжелые последствия: человек нарушил гармонию в природе, а она мстит. Мстит бессознательно, повинуясь лишь своей нужде. Но этот суд ее над людьми страшен, жесток, беспощаден. Гибель маленького Кенджеша, унесенного Акбарой, потрясает своим трагизмом.

Ведь сама-то волчица вовсе не хотела гибели этого человеческого детеныша, она вновь поддалась самообману, продиктованному сердцем решению - унести этого детеныша, чтобы он жил с ней. «И непонятно, как ей открылось, что это детеныш, такой же, как любой из ее волчат, только человеческий, и когда он потянулся к ее голове, чтобы погладить добрую собаку, изнемогающее от горя сердце Акбары затрепетало. Она подошла к нему, лизнула его щечку». «… Акбара совсем разомлела, легла у его ног, стала играть с ним - ей хотелось, чтоб он пососал ее сосцы», «вылизывала детеныша, и ему это очень нравилось. Волчица изливала на него накопившуюся в ней нежность, вдыхала в себя его детский запах» [34].

Волки не просто очеловечены в романе «Плаха» - они наделены высокой нравственной силой, милосердием, благородством, чего лишены люди, противопоставленные им. Именно в Акбаре и Ташчайнаре олицетворено то, что издавна присуще человеку: чувство любви к детям и неизгладимая тоска по ним. Все наши переживания, страхи, чувства свойственны и им.… Но если Гулюмкан, потеряв ребенка, «завыла так, как выла ночами Акбара», вызывая сочувствие окружающих, вой Акбары лишь раздражал всех.

У несчастья одно лицо. Образ волков олицетворяет несчастье, несет за собой тревогу за погибающую по вине человека природу. Неожиданным является и сам этот образ. Лишь волка в природе принято считать кровожадным, ведь волки не ведают меры в убийствах, у них «мертвая душа», для которой смысл жизни - нажива, сытость, покой. Пробравшись в стадо, волк зарежет всех овец, несмотря на степень своего голода, и будет жадно взахлеб надпивать кровь то одной, то другой жертвы.… Так не поступит ни лев, ни тигр, обгладывающие добычу до костей.… И если сравнивать волка и человека, человек, естественно, всегда в выигрыше.

Но образ волков, данный Айтматовым в «Плахе», носит иной смысл: Акбара и Ташчайнар совершенны, чисты в помыслах, наделены самыми человеческими качествами.

Людей же Айтматов лишил не только нравственности, но и чувства единства с миром. Сильный и выдержанный характер Акбары не может противостоять беспощадности «человеческого гения», и она ломается, смиряется с несправедливостью, но не может принять потерю. Ужас, пережитый ею когда-то, не забудется.

Образом АкбарыЧингиз Айтматов предостерегал, что преступать определенные рубежи губительно для всего человечества. Для развития, для изменения хода истории, экологической ситуации и бедственного положения человека в мире нужно одно: укрепление в сознании людей чувства гармонии. Гармонии во всем: в себе самом, в связи с природой, с прошлым и будущим. Айтматов, очеловечив столь яркие художественные образы животных, наделив их обаянием, памятью, милосердием, показал, как Природа, воплощенная в Акбаре,ценит жизнь, хранит память о прошлом, защищает себя и других, живет в полной мере. Несколько иное впечатление производят последние по времени создания крупные произведения писателя, анализу которых в интересующем нас аспекте посвящен следующий раздел дипломной работы.