Обвинительный уклон в уголовном процессе

Проблема обвинительного уклона в судопроизводстве, которая, как правило, оспаривается судьями, представителями органов следствия и прокуратуры, относится к числу вопросов, которые на деле не могут не волновать думающую часть общества. Обращение к юридической литературе рубежа XIX–XX вв. показывает, что уже в то время представители отечественной юриспруденции уделяли большое внимание преодолению этого феномена. Судебная реформа 1864 г., которая сегодня может служить образцом реформирования системы судопроизводства, лишь ослабила, но не смогла его в полной мере изжить.

Еще А. Ф. Кони указывал на зависимость, существующую между общественными условиями, при которых отправляется правосудие, и целями, которые оно, соответственно этим условиям, ставит. Укажем наиболее значимые здесь, с нашей точки зрения, моменты. В своей знаменитой работе "Нравственные начала в уголовном процессе" А. Ф. Кони писал следующее: "Таким образом изучение судопроизводства... должно распадаться на изучение: а) необходимых свойств этой деятельности... б) необходимых условий этой деятельности и в) поведения судьи по отношению к лицам, с которыми он приходит в соприкосновение вследствие своей деятельности". В данном случае нас интересует то обстоятельство, что речь идет об условиях именно общественных, которые и определяют как свойства этой деятельности в ту или иную историческую эпоху, так и само поведение судьи, конечную направленность его усилий.

А. Ф. Кони прослеживает, как и в каком направлении развивается судопроизводство в связи с эволюцией общества и общественными нравами. Он выделяет три основных исторических периода, соответствующих Античности, Средневековью и Новому времени. Прослеживая эволюцию нравственных начал в судопроизводстве, знаменитый правовед указывает на присущие первому периоду начала состязательности участвующих сторон, публичности, гласности. Второй период, наоборот, характеризуют судебное следствие, закрытость, письменность (письменное закрепление признания подсудимого), канцелярская тайна. Наконец, на третьем этапе наступает возвращение к началам состязательности защиты и обвинения, равноправия участвующих сторон, что дополняется судом присяжных.

Инквизиционная система правосудия существенно изменилась с тех времен, которые ее породили и сделали именем нарицательным. Однако А. Ф. Кони отмечает некоторые существенные черты, позволяющие составить представление о целях, которые первоначально ею преследовались, и путях достижения указанных целей. Именно эти черты, как представляется, способствовали формированию так называемого обвинительного уклона, не изжитого по сию пору. Укажем две ее характерные особенности.

Во-первых, "судья, определяя, на чьей стороне истина, не исследует вины и не основывает своего приговора на сопоставлении и взвешивании внутренней силы доказательств". Здесь господствует односторонность, предвзятость, а в известной степени и безразличие к аргументам, говорящим в пользу подсудимого. И сам суд, и следствие, по сути, являющееся его органом, "начинают разыскивать доказательства преступления и доискиваться виновности подсудимого". Все средства, пути ведут к одному – получить доказательство того, что человек, находящийся на скамье подсудимых, виноват. Истина здесь заведомо предопределена. О независимости же суда говорить не приходится, поскольку выполняется заказ исполнительной власти: розыск ведьм и колдунов, религиозных еретиков и врагов парода, – все это звенья одной цепи. Во-вторых, система доказательств в рассматриваемом случае сосредоточивается на показаниях и прежде всего на собственном признании и самооговоре гражданина. В основе этого лежит чувство страха, вызываемое усиленной психологической обработкой человека, а нередко и просто применением пыток. Не подлежит сомнению, что использование такого рода средства характерно не только для традиционного общества при недостаточном развитом осознании гражданами своих личных прав, нередко санкционировании со стороны религии и церкви, отсутствии каких-либо правовых гарантий обеспечения и уважения этих прав со стороны государства. Двадцатое столетие и начало текущего продемонстрировали, что такая ситуация не является чем-то отжившим. Даже в странах Запада, где в рамках уголовного процесса существует детализированная система всевозможных сдержек и противовесов, периодически случаются нарушения прав граждан правоохранительными органами. Между тем к практике самооговора, который в дальнейшем ложится в основу судебного приговора, охотно прибегают разного рода диктатуры, тоталитарные и авторитарные режимы. Мысль, приписываемая Андрею Януарьевичу Вышинскому (1883–1954), который в 1933–1939 гг. занимал пост Генерального прокурора СССР, гласит: "Признание – царица доказательств". Характерно, что представители цивилизованного Запада, приезжавшие на показательные процессы конца 1930-х гг., например немецкий писатель Лион Фейхтвангер, даже и не подозревали, какой ценой были добыты признания, с которыми выступали на суде высокопоставленные "враги народа". Пытки, угрозы и самооговор были необходимыми элементами этой неправосудной системы.

Сегодня вопрос о том, какими методами действуют правоохранители, стоит ничуть не менее остро. Так, известно, что уже на стадии задержания широко практикуются пытки. К последним вовсе не обязательно относятся побои, применение физического насилия. Широко, например, распространены разнообразные способы психологического давления. Таковы угрозы применить физическое и сексуальное насилие, создание атмосферы страха, опасения по поводу возможного преследования членов семьи. В настоящую пытку, сопровождаемую издательствами и унижениями личного достоинства, нередко превращается содержание гражданина в следственном изоляторе. Сюда следует отнести как сами условия изолятора (антисанитария, отсутствие нормального питания и возможности получить медицинскую помощь), так и намеренное помещение подследственного в так называемую пресс-хату, карцер, угроза перевести в камеру к "опущенным" и т.п.

Укорененность обвинительного уклона в отечественном судопроизводстве достаточно высока. Это находит выражение не только в правовой базе, которая может быть изменена волевым актом властвующего субъекта. Более значимы, как нам представляется: а) традиции и обычаи, практикуемые в юридическом сообществе; б) состояние правового и нравственного сознания людей, профессионально занятых в сфере юриспруденции; в) господствующие на данный момент в обществе мнения и представления относительно роли права, – все то, что принято относить к сфере так называемого живого права.

Обвинительный уклон в разной степени может проявляться в деятельности и судьи, и государственного обвинителя, и следователя, и даже адвоката. Роль судьи будет рассмотрена в следующей главе. Здесь же отметим, что вне зависимости от того, каких бы высоких нравственных принципов и убеждений ни был этот человек, определяющую роль играют общественные условия, при которых ему приходится осуществлять свою профессиональную деятельность, те задачи, решение которых вменяет ему в обязанность законодатель. Не менее значима и противоречива применительно к современному российскому контексту функция, исполняемая прокурором в ходе судебного процесса.

Стоит заметить, что некоторые страны предпочли профессиональный суд (Германия, Нидерланды) либо такую смешанную форму, где совместно с профессионалами в принятии решения как об определении виновности, так и о назначении наказания участвуют присяжные (Дания, Греция, Италия и др.). В своей классической форме суд присяжных сохранился в США и Великобритании, ряде европейских стран (Австрия, Бельгия, Норвегия, Швейцария). В последнее время по этому пути пошла Испания (1995), подобно нам пережившая период демократизации своего политического режима. В то же время, хотя в Великобритании и США на долю судов присяжных приходится лишь 3–9% уголовных дел, данный институт оказывается для граждан важной гарантией осуществления правосудия на деле.

Исторический опыт в целом подтверждает жизненность суда присяжных, сосуществующего в рамках правовой системы наряду с иными формами осуществления правосудия. С 2010 г. суды присяжных действуют на всей территории Российской Федерации. Можно отмстить ряд соображений, говорящих в пользу необходимости сохранения и развития этой формы отправления уголовного правосудия.

Во-первых, в рамках указанной формы происходит реальное разделение вопросов виновности и наказания. Решение первого вопроса оказывается в компетенции рядовых граждан, не имеющих судимости и юридического образования. Они включаются в списки присяжных методом случайной выборки. В выносимом ими вердикте должен содержаться ответ на три вопроса: имело ли место событие преступления, совершил ли его подсудимый и виновен ли он в содеянном. Вопрос же юридической квалификации преступления и определения меры ответственности человека, признанного виновным, находится в компетенции судьи-профессионала. Именно он, основываясь на решении присяжных, назначает подсудимому наказание.

Во-вторых, в научной и публицистической литературе прочно закрепилось представление о присяжных как людях факта. Будучи не связанными никакими служебными отношениями или корпоративной солидарностью, они должны быть абсолютно беспристрастны и независимы, руководствуясь в своем решении только здравым смыслом, а также тем, что увидели и услышали в ходе судебного разбирательства. Существенное значение имеет лишь мнение, которое сформировалось у них непосредственно в ходе процесса. Поэтому-то оказывается необходимым обеспечить подлинные условия равноправия и состязательности участвующих в деле сторон защиты и обвинения.

В-третьих, для коллегии присяжных не имеют значения факты и обстоятельства, если они не получили своего подтверждения в ходе судебного разбирательства. Такова, в частности, судьба всех доказательств, которые были получены следствием с процессуальными нарушениями. В этом случае обязанность председательствующего в суде – указать присяжным на то, что конкретные факты и документы, содержащиеся в деле, в дальнейшем не должны учитываться ими при вынесении решения о виновности либо невиновности человека, находящегося на скамье подсудимых.

Современный опыт внедрения судов присяжных протекает на фоне достаточно явно обозначившихся противоречий, в значительной мере определяемых традицией обвинительного уклона. Среди части представителей следствия и прокуратуры распространены настроения неприятия суда присяжных. В основе этого лежит нежелание или же неспособность адаптироваться к новым условиям, поставившим защиту и обвинение в равное положение, заставив их доказывать свою правоту в открытом гласном состязательном поединке. Тем более что аргументировать свою позицию приходится, апеллируя не к юристу (судье), который поймет, войдет в положение, сделает скидку, возможно, закроет глаза на прорехи в представленных обвинением материалах.

Поскольку вершить правосудие доверено простым рядовым гражданам, не искушенным в вопросах юриспруденции и руководствующимся исключительно голосом совести и чувством справедливости, должен быть повышен уровень требований к материалам, которые передаются следствием в суд, умению государственного обвинителя отстоять собственные аргументы, донести свою правоту до сознания каждого из членов коллегии присяжных. От председательствующего в суде, в свою очередь, требуются предельное внимание, точность, доведение до коллегии сути сформулированных и поставленных перед ними вопросов. Известно, что особое значение напутственной речи судьи, с которой он обращается к присяжным перед их удалением в совещательную комнату, придавал А. Ф. Кони. Дошедшие до нас образцы его выступлений являют картину ясности и четкости мысли. Они, кроме того, имели большое воспитательное значение.

Суммируя сказанное, отметим, что суд присяжных, обеспечение равноправия сторон, участвующих в процессе, гарантии состязательности – важные составляющие, обеспечивающие справедливость и независимость судебных решений. Они призваны укреплять в гражданах уверенность в юридической защищенности своих прав, в результате чего в обществе создается определенный социальный фон.

Судебный этикет: понятие, основные требования

Судебный этикет – это совокупность правил, устоявшихся норм поведения и коммуникации участников судебного процесса. Судебный этикет регулирует только внешние формы взаимоотношений между судом и лицами, занятыми в деле. Исполнение его требований обязательно как для профессионально участвующих в деле юристов (судьи, адвоката, прокурора, сотрудников суда), так и для людей, по разным причинам и в разной степени оказавшимся вовлеченными в сферу деятельности суда (присяжные заседатели, истец и ответчик, свидетели и т.д.).

В основе судебного этикета лежит признание высокого авторитета, которым объективно обладает правосудие в глазах людей и общества в целом. На протяжении столетий вырабатывались и получали признание определенные формы поведения в стенах суда, требования к поведению участников судопроизводства. С течением времени формируется осознание того, что эти устоявшиеся образцы поведения будут более функциональны, если получат соответствующее нормативное закрепление. Так, приветствуя входящих в зал судей, все присутствующие встают; стоя лицом к председательствующему на процессе, делают заявления, дают показания и т.п. Классическим принято считать следующее высказывание знаменитого итальянского правоведа и мыслителя Чезаре Беккариа: "Формальность и торжественность необходимы при отправлении правосудия, чтобы ничего не отправлять на произвол судьи, чтобы народ знал, что суд творится на основании твердых правил, а не беспорядочно и пристрастно".

Стоит заметить, что требования судебного этикета касаются не только непосредственно поведения участников судопроизводства, но и материальной среды, в пределах которой этот процесс протекает. Обеспечению гласности, публичности, открытости, состязательности процесса нередко мешает элементарная теснота зала судебных заседаний, когда суды размещаются в старых и недостаточно приспособленных помещениях. При таких условиях гарантированно собственный стол имеют только судья и секретарь судебного заседания. Следующий свободный стол по традиции занимает государственный обвинитель, а вот обеспечение соответствующим местом адвоката-защитника уже оказывается проблемой. В гражданских судах процессуальные противники норою вынуждены сидеть, что называется, нос к носу. Трудноразрешимым оказывается и нахождение места, где бы можно было поставить стойку для свидетелей. Количество мест для публики бывает в этом случае сведено к минимуму. Ситуация еще более усугубляется в связи с распространенной привычкой судей переносить рассмотрение дела в собственный кабинет. Комфортно в этом случае только самому судье, однако и государственный обвинитель, и адвокаты, не имея возможности разместиться за столом и разложить необходимые им документы, вынуждены испытывать немалые неудобства.

Отмеченные недостатки затрагивают именно условия, при которых осуществляется правосудие. Однако будучи наглядно выражены во внешних проявлениях, они негативно влияют на содержание процесса, а в конечном счете – на его результаты. Не менее серьезно выглядит ситуация, когда на фасадной стороне суда отсутствует государственная символика – герб, флаг, а также вывеска, указывающая на нахождение в данном здании суда.

Судебный этикет не менее требователен применительно к служебному поведению работников аппаратов судов. Именно с ними чаще всего и в первую очередь контактируют граждане, прибегающие к помощи судебной власти. Речь идет о поведении не только непосредственно в зале судебных заседаний, но и за его пределами. В СМИ приводились факты, когда без какого-либо объяснения причин происходил срыв графика приема и заседаний по уже назначенным к слушанию делам. Имели место случаи откровенного неуважения к посетителям со стороны сотрудников канцелярий судов, демонстративного нежелания оперативно решать возникающие у граждан вопросы.

Отметим, при всей справедливости известного выражения "короля играет свита" поведение судьи продолжает оставаться наиболее важным и видимым критерием при оценке общественным мнением обоснованности вынесенного решения. Равноудаленное, беспристрастное отношение ко всем участникам судебного процесса является составной частью профессионального долга судьи. Безусловной значимостью обладают лексика, тон, эмоциональная окрашенность речи, восприятие истца и ответчика, адвоката и прокурора, свидетелей защиты и обвинения. Немаловажную роль играет то, каким образом судья выстраивает линию своего поведения за пределами зала судебных заседаний. Сюда, например, можно отнести осуществляемый им прием граждан, общение с представителями СМИ, иные формы служебной деятельности.

Судебный этикет распространяется на соблюдение порядка оформления всей процессуальной документации, составления протокола судебного заседания. Последнее в значительной степени зависит от технической оснащенности судов, подготовленности и грамотности секретаря судебного заседания. Распространенная практика несвоевременного составления протокола неприемлема, так как на деле ограничивает право и возможности осужденного либо лица, не удовлетворенного решением суда но гражданскому делу, на апелляционное или кассационное обжалование решения суда в установленный срок. Соблюдение требований судебного этикета – общий вопрос эффективности функционирования системы правосудия в целом, и действия требований судебной этики в частности.

Выводы

Можно говорить о процессуальном единстве формы и содержания применительно к судебному этикету. Предусматриваемые в этом случае процедуры и формы поведения отражают общую направленность и цели судопроизводства, а также его основополагающие принципы – справедливость, законность, беспристрастность, независимость.