Путешествие из Томска в Ниццу

Или бюрократические заметки из дневника

 

Как всё начиналось. А начиналось всё хорошо. Год ожиданий и планов, накоплений и подработок, и вот, наступило лето, тот момент, когда нужно было вылетать во Францию, где предстояло в течение месяца подтягивать французский язык в лингвистической школе.

 

День 1

 

Итак, начиналось всё хорошо. Прилетели в Москву, аэропорт Шереметьево. Рейс Томск-Москва-Ницца-Москва-Томск. Багаж оформляли транзитом: в Москве его забирать не нужно было. Просто приходишь на посадку, показываешь паспорт и билет. Тебе ставят штамп, и ты идёшь в самолёт. Багаж забирается только в Ницце – финальной точке первого этапа путешествия.

До вылета во Францию оставалось четыре часа. Мы сидели в одном из кафе Шереметьево. Посадку не объявляли. Говорили, что началась регистрация багажа, но это не для нас. Наши вещи уже в самолёте и готовы лететь. Мы плавно двигаемся на паспортный контроль. Стоим в очереди на разные регистрационные пути, чтобы сэкономить время. Со мной Марина. Я очень устала, потому что спала всего три часа, и сказала: «Хочу домой».

Наша очередь двигается невыносимо медленно, контроль проходит очень долго. Всех пассажиров задерживают, подозрительно тщательно изучают документы даже у младенцев. На меня потратили около семи минут, потому что завис компьютер. В итоге мой паспорт перекинули в параллельную кабинку паспортного контроля, что-то там отсканировали, откопировали, пропечатали, и я прошла. Потом проверяли документы Марины. Тоже продолжительно.

На часах уже 15:00. Вылет наш по билетам в 15:10. Посадка заканчивается за 20 минут до вылета. Мы, как под пулями, несёмся к своим воротам №39, которые, как оказалось, не наши, и бежать нужно было к №33. Подбегаем и, разумеется, обнаруживаем, что аэробус на самолёт давно ушёл. Стюард звонит диспетчеру, ему говорят, что свободных машин нет, и ничего сделать невозможно. Мы опоздали на самолёт.

Нас направили к транзитной стойке, чтобы обменять билеты. Стойка, как нам сказали, «где-то посередине». Пришли на стойку «Информация». Там парень, который не знает, где транзитная стойка. Звонит всем под ряд, и никто нигде не отвечает, потом все перезванивали и говорили, что не знают, где же эта загадочная terra incognito. Лиза, девочка из нашей группы, выхватила в толпе стюардессу и спросила, куда нам идти. Та указала на стойку «Информация» и сказала, что это и есть нужная нам транзитная стойка. Опа! А парень-то и не знал, где работает. Пока нерасторопный молодой человек боролся с телефонами, по громкоговорителю объявили, что мы должны вернуться к воротам №33. Вернулись. Нас посадили на скамеечки и сказали ждать. Ждём. А багаж, если мы помним, в самолёте. А самолёт уже 30 минут, как улетел в Ниццу.

Подходит сотрудник аэропорта и уводит нас к паспортному контролю, где нам уже поставили штамп, что мы улетели. Там поверх печати поставили «АННУЛИРОВАНО», и вывели нас из транзитной зоны к простым смертным со словами: «А дальше мы вам ничем помочь не можем, идите за вещами, к начальнику смены и в кассу за новыми билетами».

Подходим к стойке снятого с рейса багажа. Чемоданов ещё нет, и миловидная дама бальзаковского возраста отвечает, что она работает в другой авиакомпании и не может связаться с обслуживающим нас АЭРОФЛОТом. Остаётся только ждать. Я и руководитель группы отдаём талоны на багаж Лизе и уходим к начальнику смены. Там нам говорят, что мы сами виноваты, что проторчали в аэропорту и не сообразили, что у них вообще посадка не объявляется, потому что в силу вступила услуга онлайн-регистрации, при которой вся ответственность лежит на пассажирах. Нас же никто не предупреждал, что рейсы они теперь не объявляют. Ещё нам сказали, что из-за нас задержали вылет, чтобы достать наши чемоданы из самолёта. Их ведь нельзя отправлять без владельцев. Нормально! Задержать рейс, чтобы вытащить сумки можно, а вместо этого запустить опоздавших пассажиров уже не по правилам. Нас отправили дальше. И нас ведь не позвали, когда уже стало ясно, что мы опаздываем, хотя после этого мы слышали раза четыре: «Пассажир N, пройдите, пожалуйста, на посадку. Ваш рейс №ХХХ отправляется через 20 минут», или что-то в этом роде.

Пришли мы в кассу менять билеты решать проблему с пересадкой на другой самолёт, но не тут-то было! По сути, мы пропустили рейс Москва-Ницца. Логично предположить, что остальные билеты на обратный путь должны остаться в силе, но по правилам авиакомпании они уже считаются недействительными! Звезда в шоке, а то и где-нибудь подальше! Нужно покупать новые билеты. Нам предлагают ближайший вариант до Ниццы за 30 000 р. с человека за один перелёт. Если на следующий день, то за 50 000. Недурно! У меня наличными 2500 и на карте 3500. И евро, которые можно поменять на рубли, и прилететь во Францию ни с чем. Идём в другую кассу. У соседнего окна мы наблюдаем прелюбопытнейшую сцену негодования одного из пассажиров, который с семьёй хотел улететь в Таиланд, но у них, судя по всему, возникли проблемы с билетами, и виноваты, разумеется, они, а не авиакомпания. Мужчина орёт на весь зал, используя весь запас эмоциональной лексики, оперирует такими экспрессивными метафорами, которые мне, даже как филологу, и присниться не могли. Вот это воображение у человека! Да ему бы русские толковые словари обсценной лексики составлять. Такая фантазия и так зря пропадает — нехорошо.

Что ж, нам предлагают новые билеты за цены ещё более привлекательные – 104 000 р. Уууух! Перекрестились и пошли в третью кассу в терминале Е, который в 15 минутах пешком. Там нашли билеты за 31 000 р. на рейс Москва-Париж-Москва с возвратом в Москву на обратном пути 26 июля. Следовательно, за дорогу из Парижа до Ниццы нужно доплачивать отдельно, и до Томска тоже вновь придётся покупать билет. Не очень. В отчаянии соглашаемся на этот вариант. Я звоню Мише (это мой дядя), чтобы попросить его прислать деньги мне на карточку. Срочно и много. Нам руководитель группы сказал, что возместит. Верить?

Деньги Миша присылает, но тут мы обнаруживаем ещё один вариант за 21 000 р. на рейс Москва-Париж-Ницца-Париж-Москва. Берём! Срочно покупаем! Теперь у нас есть обратный билет, но мы остаёмся ночевать в аэропорту. Ах да! У нас всё ещё нет багажа! Нам сказали, что он в терминале D 56. Это другой конец аэропорта. Противоположный терминалу Е. Мы уже раз 5 туда-сюда бегали за день. Пришли сюда опять. Забрали багаж. Теперь вопрос, как спать, где спать, и спать ли вообще? За вещи страшно. Убитые, уставшие, измотанные ползём в капсульный отель. Берём на 8 часов два двухместных номера и один трёхместный. Я со Мариной. Таня с Оксаной. Альфия Павловна (она же Александровна) с Кириллом и Лизой. Заходим в комнату и падаем на кровать абсолютно без сил. По крайней мере, я. Я ведь перед дорогой спала 3 часа. Думала, высплюсь двумя самолётами, а тут сюрприз такой. Да ещё проскакала весь день по аэропорту с рюкзаком, весом 7,7 кг.

Комнатка капсульного отеля выглядит вполне прилично. Нет окна, но он и не нужен. Есть телевизор, и он даже работает! Двуспальная кровать и прикроватная тумбочка. С Божьей помощью я доползаю до душа. Включаю воду, пытаюсь добыть жидкое мыло – оно же гель для душа, оно же шампунь в одном флаконе, – а эта пластиковая коробочка на стене как свалится на пол от моего чуть живого нажатия! И волшебная мыльная жидкость розоватого оттенка вылилась на кафельную плитку. Осталось совсем чуть-чуть, но на двоих хватило. С канализацией тоже были некоторые недоразумения. Как я включила воду, автоматически включилась опция «арома-терапии» ванной комнаты. Ну и вода не уходила в слив. Россия. Родина. Москва. Мать наша!

Не представляю, что всё это время творилось в Томске. Родители обзвонили все авиакомпании, всех диспетчеров. Позвонили в русско-французский центр нашего университета, который организует поездку. Мама, наверняка, на таблетках. Постоянные звонки и непрерывающиеся сообщения.

Была свободная минутка, мы решили выяснить условия обслуживания клиентов компанией АЭРОФЛОТ. В интернете нашли много интересного, в том числе дело, по которому какой-то мужчина отсудил у компании деньги за то, что они ему, опоздавшему на тройной рей, перекрыли все билеты. Ещё мужчина получил компенсацию за моральный ущерб. Кто знает, может быть, нам тоже повезёт. Хе-хе! Сам пошутил — сам посмеялся!

 

А ведь что интересно. Хотелось взять с собой какую-нибудь книжку в поездку. Выбор пал на роман Достоевского «Униженные и оскорблённые».

 

30.06.2014.

10:49, время по Москве

День 2

 

Мы проснулись в капсульном отеле. Я была никакая. Усталость так и не прошла. Сдали ключи, спустились вниз, купили обратные билеты до Томска. Самое главное — никуда не опоздать, когда будем возвращаться. Альфия Александровна заняла у меня 8500 р., поскольку у неё совершенно не осталось денег.

Пройдя паспортный контроль и сдав багаж, мы отправились в кафе в транзитной зоне. Как же тут всё дорого! Я взяла себе винегрет и чёрный чай с бергамотом в маленьком чайничке (300 мл). Вкусный, но бывает и лучше. В кафе, где мы обедали, хорошо ловил Wi-Fi, и я тут же отправила сообщения во все направления, потому что у всего Томска ехала крыша из-за того, что с нами приключилось. Хотя, сами мы тоже виноваты. Я-то на 100% знала, что Альфия отнюдь не адекватна персона.

Самолёт прилетел по расписанию. Это был огромный авиалайнер. На таком я ещё не летела — боинг (номер, к сожалению, не помню, но обещаю себе уточнить на сайте авиакомпании), рейс 4855, время отправления 12:40. Он действительно был очень большой. Удивляюсь, как не заметила, что она поднялся в воздух. Обычно мне плохо на взлёте, потому что боюсь летать. Не тошнит. Просто плохо и страшно. Учащается сердцебиение. Сижу с влажной салфеткой на лице и глубоко дышу, когда самолёт поднимается. В этот раз я не заметила, как самолёт оторвался от земли. Единственное, что промелькнуло у меня в голове, это: «Почему мы уже минут 20 катаемся по лётному полю?» Открыв глаза, я осознала, что 20 минут прошло с начала полёта, смогла рассмотреть, каким по-настоящему красивым был самолёт. Я даже хотела прямо на борту достать ноутбук, чтобы продолжить вести дневник и описать его, так сказать, с натуры, а не по памяти. Сидения были в три ряда с двумя проходами между ними. В первом и третьем рядах было по три сидения, в среднем — четыре. Моё место было, если не ошибаюсь номером, в ряду 29-ом под буквой Е. Это посередине. Слева от меня сидела Лиза, справа расположились Оксана и Таня. Передо мной место пустовало, а остальные сидения занимали Марина, Кирилл и Альфия Павловна. Все рядом. На спинках впереди стоящих сидений располагались небольшие экраны и пульт на проводе, который вытягивался из своего отсека. Мне было лень разбираться, что означает каждая кнопка на пульте, поэтому я пользовалась сенсорным экраном. Меню предлагало посмотреть фильмы (премия Оскар, премьеры, комедии, боевики, драмы, детские фильмы, семейные и т. д.), послушать музыку (классика, рок, джаз, эстрада и ещё много всего, и в каждом жанре ещё множество исполнителей) или аудиокниги, TV (даже не представляю, как оно там выглядит), детский канал, игры, книги (тоже по жанрам и на разных языках), маршрут (можно было следить, как движется самолёт, где мы сейчас находимся, скорость, высота, градусы широты и долготы, а также выла возможность изучить карту близлежащих к месту назначения крупных городов — интересно). Там было очень много всевозможных функций, разделов и подразделов. Сначала я попыталась посмотреть «Элизиум» (кстати, фильмы тоже можно было смотреть на разных языках, но к каждой кинокартине свой лингвистический набор, где-то был даже китайский с субтитрами), но мне быстро надоело иа-за усталости, я включила латино, потом обнаружила, что в аудиотеке имеется мой обожаемый John Newman, и погрузилась в сон, пока не стали кормить. Всё оставшееся время я читала Достоевского.

Когда самолёт сел, пришло осознание того, что мы вновь можем опоздать, чего ни в коем случае нельзя было допустить. Нас долго не выпускали. Потом мы ждали, когда приедет наш багаж, затем ждали автобус до аэропорта Орли (приземлились мы в Шарль де Голь, и нужно было переехать в другой аэропорт для вылета в Ниццу). С нами на борту летел один парень из Москвы, который учится на химическом факультете МГУ (на нём была толстовка с логотипом). Его рейс до Ниццы был в 17:50, наш — в 18:20. На остановке мы стояли вместе. Наконец, приехал автобус, но на трассе мы оказались спустя минут 15 после того, как сели, потому что приходилось останавливаться, чтобы посадить других пассажиров.

По началу ехали быстро. В километрах 20-30 от Орли попали в пробку. Да. Мы вновь опоздали на самолёт. Последние полчаса пути нам ничего не оставалось, кроме как хохотать во всё горло. Слезами всё равно горю не поможешь, а так хоть настроение не упадёт окончательно. Домой никто ни в коем случае не звонил. Альфия Павловна была на связи в Инэн (куратором языковой школы в Ницце) и Николаем Власовичем (директором русско-французского центра). Было до смешного страшно даже подумать о том, что нас ждёт впереди.

Приехали. Вырвали сумки из багажного отделения. Помчались в аэропорт. Самолёт, естественно, улетел. Альфия Павловна ушла раньше нас, чтобы проконсультироваться в «Информации», как нам дальше быть, но, со слов Лизы Есениной, которая пошла её искать, та просто стояла посреди офиса и не знала, что делать, к кому обратиться. Лиза подошла к первому попавшемуся консультанту, объяснила ему ситуацию, показала билет, сказала, что нас семеро, и ей без нашего присутствия и без наших документов поменяли все наши билеты. Таким образом, мы вылетели следующим рейсом буквально через 1,5 часа после прибытия в Орли. Как резюмировал Кирилл, стоило через всё это пройти только чтобы понять разницу в отношении к клиентам авиакомпаний. Действительно, в Европе отношение к человеку показалось совсем другим, но, безусловно, это не значит, что здесь меня всё более чем устраивает. Отнюдь.

В Ницце нас встретили Инэн и её коллега. Всех довезли до общежития, и мы благополучно разместились в комнатах. Интернет не работал, поэтому связаться с родителями не получилось. Мама к этому моменту написала не одно сообщение с вопросами о Лазурном береге. Что я могла ей ответить? «Средиземное море, говорят, прекрасно! Приеду — проверю!» Нет. Мама всё узнала лишь на следующий день (для неё вечер – разница в шесть часов), и, насколько мне показалось, не переживала. По крайней мере, не так сильно, как в предыдущий день.

Войдя в общежитие, мы столкнулись с особенностями отношения к провинциалам в России. У стойки администратора толпились московские студенты и что-то пытались ему объяснить. Потом одна девушка повернулась к парню и сказала: «Ладно, давай потом. Сейчас этих будут регистрировать». Этих! Это мы «эти»? А кто они? «Те»? Культура не упускает ни единого момента, чтобы дать о себе знать! Но не будем о грустном. Нам выдали ключи, и мы пошли проверять комнаты. С дороги, да ещё и в столь поздний час это была мука мученическая. Требовалось проверить всё и всюду и отметить в бланке все недочёты, неисправности и недостатки. Пока носились по этажам, уже и за полночь перевалило. Я легла спать в таком бардаке! В кошмарном сне не представить. А комната мне показалась маленькой и неудобной. Совсем крошечная. Даже меньше, чем номер в капсульном отеле. В душевой так вообще только шаг влево, шаг вправо — мокро, потому что вода стекает прямо на пол, а не в какую-нибудь ванноподобную ёмкость. В жилом помещении есть только кровать, стол, стул, маленький холодильник, шкаф и полки. Плита имеется на этаже на кухне, но из четырёх конфорок благополучно функционируют лишь две. Ещё там раковина и микроволновая печь. Духовки нет, а жаль.

Что удивительно, в комнате много розеток. Есть даже кабель для интернета, но у меня он не работает. Уже все возможные пароли перепробовала — ничего! Только на первом этаже Wi-Fi ловит. Я живу в комнате 327. В России это был бы третий этаж. Здесь — четвёртый, потому что наш первый — нулевой.

Спать легла поздно. Опять не выспалась. Рано утром нужно было писать тест на распределение, которое уже все прошли, а мы опоздали. Не помню, снился ли какой-то сон. Было до странного спокойно засыпать в этой новой обстановке. Наверное, это было то самое ощущение, которое можно описать фразой: «Теперь уже всё позади».

 

01.06.2014.

01:37, время по Ницце