Вольная вариация на тему стихотворения японского поэта Мацуо Басё “Старый пруд”.

Застыла озёрная гладь.

Сомнение гложет – надолго ли?

А вот и лягушка, глядь, -

 

Круги по воде пошли.

 

 

Виктор Непомнящих, 20 лет, студент

 

 

ТОМЬ

 

Красное солнце над Томью
Мелкая рябь на воде,
Здесь мы сдружились с тобою
Здесь подарила ты мне:
Музыку волн одиноких,
Шепот прохладного ветра,
Звезд отраженье далеких
С черного звездного неба.
Блеск бледноликой луны,
Что почивает на волнах,
Видя чудесные сны,
О бесконечных просторах.

 

 

ВОСХОЖДЕНИЕ

 

На стыке разных, двух миров­
Ведет священник страшный бой,­
Как воин истинный Христов­
На гору крест несет он свой.­

 

Горячей кровью, обливаясь,­
Ступая, твердою ногой­
Не пасть под тяжестью, стараясь­
На гору крест нести с мольбой.­

 

В конце увидеть лик Христа,­
И, сбросив крест, узнать покой.­
Сказать Христу: " я навсегда­
покинул мир, чтоб быть с Тобой."

 

 

БЕЗМОЛВНЫХ МОГИЛ

 

Они безымянны и им одиноко:
Лежать под землей
До бессрочного срока.
Никто не узнает, никто не напишет:
О подвигах славных
Героев погибших.

 

 

НА НАБЕРЕЖНОЙ

 

Люблю гулять по вечерам,
Когда прохладой теплой веет,
Когда закат уже темнеет,
Люблю гулять по вечерам.

 

Люблю гулять по вечерам,
Под зов скорбящих трубачей,
Под светом стройных фонарей,
Люблю гулять по вечерам.

 

Люблю гулять по вечерам,
Под звуки ласковой гитары,
И под ритмичные удары,
Люблю гулять по вечерам.

 

Навстречу пляшущим волнам,
Доверив им свои печали,
Чтоб унесли в чужие дали.
Люблю гулять по вечерам.

 

 

 

Сергей Романчуков, 24 года, математик-прикладник, аспирант НИ ТПУ, Томск

 

 

MEA CULPA

 

В этом была ли моя вина,

Что за каждым скрылась своя война,

Свой дом, дот, дзот, окоп,

Свои комиссары, личная пуля в лоб?

 

Моя ли вина, что я научился стрелять

Что всё ещё верю словам про Родину-мать,

Моя ли вина, что здесь похоронен отец,

Моя ли рука разливала по формам свинец?

 

Моя ли вина, что нас разделяет страх?

Цевьё автомата теплеет в моих руках,

Сталь, захотевшая крови, напьётся сполна.

Если я выживу — это —

моя

вина.

 

МАЙ

 

Май о вечной славе и почёте

Будет петь, о подвиге людей...

Плоть слаба, но сталь слабее плоти

В горькой безыдейности своей.

 

Плоть слаба. Огонь слабее плоти,

От бессилья яростный вдвойне

Перед той, у горна, на заводе,

Перед тем, горящим на броне.

 

Плоть слаба, но смерть её слабее,

За спиной семья, Отчизна-мать...

Май. Мы воспеваем, как умеем,

Тех, кто не боялся умирать.

 

 

***

 

Война хлестала водку из горла,

Закусывала фрицами и нами,

Под жуткое нестройное "ура!"

Пехота шла неровными волнами.

В дыму, в крови и в грязи по колено,

Под хриплый мат, под чёртов пулемёт,

За пядью пядь, натужно, постепенно

Назад, на запад шёл горящий фронт.

Катилось в бой нестройное "ура!"

Да красное изодранное знамя.

Война хлестала водку из горла,

Закусывала фрицами и нами...

 

 

***

 

Любить недоступных, себя считать недостойным...

Ты знаешь, как люди порою целуют землю,

Которой касались чужие (о боги, чужие!) стопы, нестройно,

Сбивчиво, тихо, тяжело дыша шепчут вслед тем, кто уже не внемлет,

И сами себе сочиняют потом отговорки и сказки, как дети,

Как несут в руках раскалённые угли своих душевных потерь,

Превращают любовь в ошибку, ошибку в тайну, а тайну в фетиш,

И всё оставляют как было, откладывая до "нет, ещё не теперь",

Кутаясь в свой привычный домашний скупой неуют,

До "поздно", до "глупо", до привычно-горького "невозможно",

Как сохнут люди и чахнут, киснут, ржавеют, гниют,

Разящим клинком, навеки забытым в ножнах,

Ты знаешь правило, принцип, рождающий боль закон,

По которому дружно идут большие душевные войны...

Он стар, неизменен, вечен. Так принято испокон:

Любить - недоступных, себя считать недостойным.

 

 

***

 

На тонкой коже лезвием ножа

Я шрамы слов с трудом слагаю в стих,

Лишь шёпот вместо криков, госпожа,

Слетает с губ обветренных моих:

"Я не искал ни счастья, ни любви,

Не ведал ни проклятий, ни молитв,

Не знал, зачем велеть себе: живи!

Но бегством разрешал исходы битв

И был свободен. Холоден. Не нужен,

Как брошенный изломанный клинок.

Вы... мимо шли. Но разглядели душу,

Лежавшую в пыли у Ваших ног..."

Так пусть молчат несведущие люди

И лицемерный мёртвый их закон,

Я верен Вам, так было, есть и будет,

За то, что был подобран и спасён.

(От пустоты и холода, my Lady)

 

 

***

 

Трусливое сердце не соизволит

Бороться с небом, судьбою, собой...

Ударь посильней, я вздрогну от боли

И сделаю вид, что ещё живой,

Что способен чувствовать, слышать, видеть,

Испытать восторженный, терпкий страх,

Что нервы натянуты, словно нити,

Что душа, свечою в моих руках

На ветру дрожит, обжигая пальцы,

И роняя вниз раскалённый воск.

Почти обещаю себе бояться,

Преклонять колени, любить до слёз.

Не стесняйся, бей! Хохоча от боли,

Я сделаю вид, что ещё живой -

Трусливое сердце не соизволит

Бороться с небом, судьбою, собой...

 

 

***

Как эта жизнь презрительно быстра.

В бездонном небе холод и вода,

В него сорвавшись искрами костра,

Бездумно, безнадёжно... Навсегда

Мы молча и бесследно исчезаем.

 

Костёр пылает, искры рвутся вверх,

Меняя жизнь на краткий миг полёта

От судороги пламенных утех,

Как будто метром выше есть хоть что-то,

Что всё без оговорок оправдает.

 

И каждой искре ведома "наука":

За взлётом - тишина, за ней - покой...

Но, приложив к груди ладонью руку,

Я чувствую удары под рукой

И ничего другого не желаю.

 

Зола. В чужих стихах черпая ложь,

Я запираю в ночь стальные двери:

"Кто отгорел, того не подожжёшь",

Кто падал - небесам уже не верит...

Я буду тлеть, но искрой не растаю.

 

 

***

 

Как, наверное, это бы было быстрей и проще:

Носить ошейник, не думать, ходить строем,

Верить, что плеть минует тех, кто не ропщет,

Что лучше синица в руках, чем кайло в забое.

 

Верить, что рай - это там, где теплей одеяло,

Вдоволь свежей еды и хозяин смотрит добрее,

Знать, что всё в мире счастье вот в этом малом,

И не мечтать о большем, чем шаг без цепей...

 

Было хотя бы честнее. Сидим в актовом зале,

Хлопаем вялому лектору - пузу от партии власти.

Рабов хотя бы кормили... С другой стороны медали

Свобода - лишь право сдохнуть в бесплодных поисках счастья.

 

 

***

 

Вы видели Смерть? У Смерти сержантские лычки,

Прямая спина - но усталый взгляд исподлобья.

Смерть курит только в ладонь по старой привычке,

Хрипло ругается матом и пахнет засохшей кровью.

 

Вы видели Боль? В изорванном белом платье,

Синяки на ногах, разведённых ударом приклада,

Под гогот смертей, её называвшей б**дью,

Сорвавшую голос в истошном крике "не надо!"

 

Вы видели это, Вы счастливы, мой король?

Я вижу холёную мразь в костюме от Гуччи,

Плодящую каждой подписью смерть и боль.

Я вижу банкнотные бельма в глазах паучьих...

 

 

СТ. 148 УК РФ

 

"Борясь с крамолой" яростно и прямо,

Увы, нечасто смотрят цензоры назад:

За дерзость в адрес цезаря и храма

Когда-то сам Спаситель был распят...

 

 

***

 

Вот новый удар не встречает помех,

Душа обнажается, рвано и грубо,

И нет ничего больнее чем смех -

Но ты изгибаешь улыбкою губы...

 

 

***

 

В храмы очередь, к Богу тропинка пуста,

Тихо плачет свеча в обмороженных пальцах:

Знай про вас, Он сошёл бы, наверно, с креста.

Для чего... Перед кем распинаться?

 

 

 

Нина Русяйкина, 21 год, студентка ТГПУ, специальность – филолог.

 

 

***

 

Когда я голос не жалела,
Тогда и плыли корабли,
Но я отстать от них сумела,
Ушли - навеки иль на дни…

 

Когда моря были так близко
Иль далеко, но я б могла
Перенестись на них лишь мыслью,
Ну а теперь - я не вольна.

 

И ветер дул попутный в парус,
Крушений не страшилась я,
В воде спасалась от пожарищ,
Сокровища брала со дна.

 

Моря, моря, вы были близко!
И волны били в мой ночлег,
И я купалась в водах чистых,
Пока не вышла я на брег.

 

Осела я, на мель осела,

И по земле, не по волнам
Куда вели так неумело?
Куда? Да, может, и к чертям…

 

Там налетели стаи, птицы,
Клевали жадно плоть мою,
Затмили крыльями зеницы,
Отныне - больше не пою.

 

Когда я голос не жалела,
Тогда и плыли корабли,
Но я отстать от них сумела,
Ушли - навеки иль на дни...

 

 

***

 

ниоткуда не жди милости,

ниоткуда не жди сострадания,

на границе вдоха и выдоха,

на краю всего мироздания

не проси у других помощи,

не протягивай к ним руки,

если ты осталась без лошади,

то босыми ногами иди!

думы другим непотребны

о душе твоей изметавшейся,

припади к Земле, грешница,

припади к Земле-матери!

от росы найди утешения,

пусть остудит душу кипящую

и прохладным прикосновением

обласкает тебя, спящую.

 

ты ветрам передай бремя,

а реке поведай о горе,

на худой конец, так хоть время,

слёз осушит твоих море.

 

 

***

 

Не разомкну я пути кольцо,

Ветер сдувает с меня лицо -

Осталось мало.

 

Тает снег на моей руке,

И травы растут несуразно зиме

Под покрывалом.

 

Я также иду свой вечный ход,

Кто я? Поэт или пешеход?

И чья рука это всё написала?

 

Мне себя уже не узнать,

А вдруг, всё же можно? Дайте знать!

Я б побежала!

 

Я б разомкнула это кольцо,

Стянула с себя не своё лицо,

Маски разбила бы, растоптала -

И жадно дышала бы я! Дышала!

 

 

***

 

Видно, душу поела моль:

Чувствую затхлый запах,

Не различаю диез, бемоль,

Застрявшая в чьих-то лапах..

Я закопала внутри свою боль,

Но нарывом пролезла над кожей,

Лопнула! И ручьём -

На прохожих!

Так негоже, я знаю, негоже!

Но не моя воля,

Если спрятала птиц в себя -

Проклюют кожу.

Неподъемная ноша легка,

Когда открыла окошко:

Вынула, вылила, всё - до дна

Из изнанки своей сторожки.

Можно достать изнутри слона,

Можно, ужасную рожу,

Чаще же птица без крыла

Падает на дорожку.

Как объяснить, что ей не взлететь?

И сердце сжимается больше,

Оттого, что не в силах ее согреть

На своих ладошках

 

***

 

Я боюсь неистинного счастья, не хочу.

Лучше жизнь свою отдать палачу,

Лучше смерть свою забыть, не смотреть,

И упасть я предпочту, чем лететь.

 

Чем лететь невесть куда, наугад,

Наугад не увидать рая врат,

Наугад не предолеть темноты,

Но опять гадаю я до зари...

 

И опять сама не знаю, кто - я?

Но хотела мир любить весь, сполна.

И хотела свет пройти весь, пронесть

По нему благую весть, песнь и крест.

 

ПЕВЕЦ

 

И хоть веселее мне,
И стремлюсь слышать Ом,
Но душа всё также набита
Спрессованной темнотой.

 

Хоть радуюсь рассветам,
В лучах солнца купаюсь,
Но свет сменяется гнетом,
И я, обезумев, дичаюсь.

 

Я рада счастливым куплетам,
Верю в добро Абсолюта,
Но наступает минута,
И я забываю об этом,

 

И я опять погрязаю
Во тьме, и я снова певец,
Тех, кто живет, сгорая -
Мятежных и скорбных сердец.

 

***

 

Периодически, время от времени
Разного племени, разного бремени
Люди встречаются, люди влюбляются,
Пытаются строить - не получается,
Пытаются петь - не звучит в унисон
Их голос, на множество разных сторон
Разбегаются.
Всё.

 

 

ПТИЦА

 

слово застряло раненой птицей в моей груди,
рвётся наружу, давится, злится - не пройти.
крылья ломает, стирает перья - всё болит.
больно и мне, скребёт изнутри когтями
до крови.

 

я терплю. бедная, тебя понимаю.
и лучше б разбиться мне,
ты бы тогда летала,
летала на высоте.

о, птица!
я тоже застряла где-то,
не пойму только где,
то ли в кустах сирени, то ли в болотной воде.

 

скоро ли, долго ли прилетит стрела?
пронзит мою грудь, пронзит и тебя:
выдох. вдох. крик немой.
гаснет взор твой и мой.
покой.