Исследование полемики свт.Григория Паламы против Филиокве

Помимо этой непосредственной критики теории Клемана и Гаррига, следует упомянуть еще о двух работах, посвященных полемике св.Григория Паламы с Филиокве, - работах, в которых дается ответ на некоторые из положений, выдвинутых Гарригом и Клеманом.

Первая – статья иеромонаха(ныне – митрополита) Амфилохия(Радовича), являющаяся на самом деле, главой из его монографии «Тайна Святой Троицы по св.Григорию Паламе»(1973г.) Отец Амфилохий излагает здесь точку зрения, представленную св.Григорием Паламой в его Аподиктческих Трактатах: «Борьба за правильное понимание исхождения Святого Духа – писал иеромонах Амфилохий, - «привела святого Григория к уточнению различия между сущностью и энергией». Это различие «лежит в основе его учения о Боге и мире». Сущность(несообщаемая, неприступная) не тождественна энергии(сообщаемой, доступной), исхождение же принадлежит плоскости недоступной «пресущественной сущности» и поэтому не тождественна откровению, которое есть энергийное проявление, общее действие Святой Троицы, Отца через Сына в Духе Святом. Наконец, Бог – беспричинен, не обращен к чему-либо «другому» и не существует ради какой-либо цели. Но откровение, прявление имеют цель – «явление Бога твари во времени», причм энергия «предсуществует своему откровению твари, будучи превечным и преизобильным богатством Божества». Святой Григорий, указывает автор, полагает, что устранение указанного различения неизбежным образом приводит к Филиокве. Действительно, в таком случае устраняется различение между беспричинным бытием и причиненным (имеющим цель) откровением. Вследствие этого отождествляется модус превечного бытия и модус откровения и, наконец, отождествляется Богословие и Икономия. Если не проводить это основное различение, излагает далее о. Амфилохий учение святого Григория, то Спаситель, в дуновении на Апостолов дал им ипостась Святого Духа, что равняется Филиокве. Но Спаситель даровал им(своим ученикам при дуновении)энергии: святой Григорий подчеркивает отсутствие в евангельском тексте артикля – «пневма агион», т.е. нечто от Духа, а не «то Пневма». Ипостась же Св.Духа не может быть никому сообщена(Аподиктические Трактаты 2, 6).

В трудах святого Григория мы находим определение покоя седьмого дня творения как некоего возвратного движения Бога к Себе, к Своему безначальному делву: «безначально дело Божие заключается во внимании Себе; ибо безначально Он был подвигнут к самосозерцанию». Мы видели, что в публикациях, посвященных пневматологии, постоянно появляется вопрос о том, что есть это возвратное движение, даются различные трактовки перихорезиса. О.Амфилохий, углубившись в учение св.Григория, полагает, что речь идет не только о знании Богом всего, что есть, Его предведении того, что будет, но вообще о Его природных энергиях». Это безначальное дело есть общее действие, которое скрывает и являет в себе «бесконечное богатство и неистощимую славу и силу Святой Троицы, то есть полноту троической жизни и блаженства, которые не ограничены во времени. Эта превечная и динамическая полнота жизни и блаженства становится частично доступной твари во время и по образу, определяемыми благоволением Святой Троицы». Эта динамическая слава есть свойство природы: святитель Григорий повторяет выражение святого Иоанна Дамаскина – природа(из которой энергия) есть то, что действует, ипостась есть действующий, тварь есть результат действия(энергии).

Тем не менее остается под вопросом, «существует ли некое иное употребление троической энергии, кроме ее употребления во времени»? о.Амфилохий находит ответ в учении о «безначальном деле»: созерцание и возвращение Бога к Самому Себе есть неизреченное отношение любви трех ипостасей и Их взаимопроникновение(перихоресис), Их существование Друг в Друге». Именно для выражения этой мысли, пишет о.Амфилохий, святой Григорий употребляет «августиновский» образ. И тем не менее, добавляет он, употребление этого образа проблематично, ибо применение к Святому Духу имени «эрос» крайне редко на Востоке, на Западе же оно сопутствует развитию филиоквизма. Однако, пишет он, в данном случае «ясно, что понимание Святого Духа как любви не является обоснованием ни Его ипостаси, ни Его превечного исхождения от Отца и Сына; действительно, согласно употребленному образу, Сын пользуется Духом Святым по отношению к Отцу, имея Его(Её – любовь)…происшедшего вместе с Ним от Отца». А значит, продолжает автор, речь идет ни об исхождении, ни о временном послании. Так о чем же? Именно о том самом безначальном движении, возвращении к Себе, которое святой Григорий выражает словами о «превысшей Благости», Которая «из Самой Себя и в Себя неизлиянно изливается». Это движение, уточняет о.Амфилохий, «в частности относится к Святому Духу, Который созерцается как любовь Отца к Сыну и Сына к Отцу». Однако, добавляет автор, св.Григорий не говорит «Дух есть любовь», но «как бы некая неизреченная Любовь», - мы видим, что этот образ несколько туманен. Отцы, напоминает о.Амфилохий, рассматривают имена Божии как указания на то, что в Нем сообщаемо, познаваемо, то есть на Его энергии. Таким образом, выражение «как бы некая неизреченная Любовь» «следует отнести не к Ипостаси Св.Духа, но к энергии, которая Его являет».

В таком случае, Дух Святой «может быть, и есть, превечное «общее» - любовь и радость Отца и Сына. Но равным образом Сын также, в том же смысле, есть общее Отца и Духа», равным же образом и Отец.

Перед нами раскрывается динамическое видение Святой Троицы. Полнота троической жизни, пишет о.Амфилохий, не ограничивается сущностью или ипостасью, но включает в себя нечто «около» сущности. Бог раскрывается в мире как Любовь, и «через это откровение мы познаем неявленный модус превечного Его бытия». Дух, поясняет автор, есть любовь Отца к Сыну и, через Него, к твари; Он есть любовь Сына к Отцу, и Ими посылается в мир. Созерцание Св.Духа как любви показывает, что Он почивает в Сыне не бездейственно,, «а указывает на Его превечное дело - свидетельство об общении между Лицами неделимой Троицы», дело, к которому призывается тварь.

Обнако, вновь предупреждает автор, ясно, что любовь не есть ипостасное свойство, ни ипостась Она – то, что обще для Святой Троицы, Ее возвратное движение к Себе. Святой Григорий, отмечает автор, определяет, чему в Святой Троице может приобщиться тварь Оно может быть описано при помощи образа, который неизбежно будет антропоморфным. Латинское же богословие(блж.Августина), наоборот, «вводит антропоморфизм в само исхождение Ипостасей по бытию». «Чрезмерное употребление аналогий и соблазн психологизма привели к схоластическому делению на рождение per modum intellectus ut verbum и исхождение per modum voluntatis et amor [33]. Итогом такого подхода стало перенесение того же отношения, какое есть между интеллектом и любовью, на отношения Сына и Духа. В результате любовь отождествляется с самой Ипостасью Св.Духа, что, во-первых, «подрывает монархию Отца, которое и есть подлинное единство Сына и Духа», и, во-вторых, «искажает понятие ипостаси Святого Духа, определяя Его как общую энергию Отца и Сына».

Наконец, о. Мафилохий указывает на учение Григория Кипрского, говорящего о превечном воссиянии Святого Духа через Сына. Григорий Кипрский, пишет автор, различает «получать бытие» и «быть»: Святой Дух получает бытьие от Отца, но «бытийствует через Сына, то есть является, сияет через Него, как в вечности, так и во времени». Хотя святой Григорий Палама не употребляет понятие «воссияния в вечности», однако, считает о.Амфилохий, учение о «Святом Духе – любви» следует той же мысли. «Также как Сын, превечно возлюбленный Отцом, по преимуществу именуется Премудрость Божия и Истина(хотя Отец и Дух также Премудрость и Истина), так и Дух Святой именуется…по преммуществу Любовь. Другими словами, Дух Святой есть любовь, поскольку Он полнота общей жизни Святой Троицы и Податель этой жизни твари: от Отца через Сына»

Итак, заключает автор, Григорий Палама исповедует Духа Святого, превечно исходящего от одного Отца и являющегося твари по энергии от Отца через Сына. Затем святой Григорий созерцает «безначальное дело» Святой Троицы, познаваемое как «неподвижное движение» троической Любви. Однако, добавляет о.Амфилохий, «это созерцание тайны не превращается у него в определение этой превечной полноты жизни и бытия Божия», то есть, не покидая апофатического подхода, он остается в трепете перед неизреченной тайной Святой Троицы, не удаляясь в развитие логических систематизаций.

Другая работа, посвященная полемике Паламы с Филикве,- вводная статья Ларше к изданию в 1995г. Аподиктических трактатов на французском языке. Ларше, в заключение этой статьи, перечисляет основыне аргументы св.Григория против Филиокве. В Филиокве: