Глобальные и внутренние вызовы и противоречия модернизации. — КиберПедия 

Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...

Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...

Глобальные и внутренние вызовы и противоречия модернизации.

2017-06-03 271
Глобальные и внутренние вызовы и противоречия модернизации. 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

В предыдущей главе мы отмечали, что исходной предпосылкой модернизационного проекта выступает широкая социальная проблематизация разного рода угроз и вызовов, стоящих перед конкретной страной. Более того, структура таких осознаваемых угроз и вызовов в большой мере определяет конфигурацию и направленность модернизационного проекта. Вызовы превращаются в императивы модернизации. В этой связи анализ национальных вызовов - важная предпосылка построения целей российского модернизационного проекта.

При анализе угроз и вызовов автор исходит из посылки, что в краткосрочной и среднесрочной перспективе для России нет прямых угроз национальной безопасности, исходящих от других национальных государств или военно-политических союзов. Для того, чтобы такая угроза возникла, в нашей стране должны произойти такие внутренние перемены, что сами их возможности следует рассматривать в качестве первоочередной угрозы, борьбу с которой следует рассматривать в качестве национального приоритета. Снятие угрозы внутреннего перерождения современного демократического режима в России радикально снижает уровень внешних угроз в среднесрочной перспективе.

Реальные угрозы безопасности носят локальный характер, которые исходят от международных террористических организаций.

В более отдаленной перспективе решение проблем национальной безопасности связано, прежде всего, с успехом модернизационных проектов, с инновационным характером российской экономики, способной обеспечить воспроизводство условий национальной безопасности на уровне, адекватном новым угрозам. В этом смысле, экономическая мощь России – главная гарантия ее национальной безопасности.

Среди вызовов, предопределяющих выбор ориентиров модернизации, следует выделять внешние, связанные с глобальными изменениями всей системы межгосударственных и экономических отношений, и внутренние, источник которых - противоречия предшествующего развития нашей страны, специфика процессов ее трансформации.

Представляется, что внешние вызовы в большой мере связаны с изменениями «глобальных правил игры», институциональных рамок мировой хозяйственной системы. Мирохозяйственные процессы, по мере углубления интеграции России в мировую экономику, все больше определяют структуру отечественной экономики, темпы ее роста.

Изменения «правил игры», прежде всего, чреваты обострением существующих противоречий, а также возникновением новых кризисов. Эти кризисы, в свою очередь, обусловливают переформатирование всего комплекса проблем глобальной безопасности, которое может повлечь за собой возникновение качественно новых угроз национальной безопасности России. Эти угрозы потребуют создания новых средств их парирования, адекватных природе их возникновения.

При рассмотрении современных процессов глобализации, чреватых кризисами, следует иметь в виду институциональное и социокультурное измерение глобализации.

Анализ институционального измерения глобализации позволяет увидеть, что формирование соответствующих глобальных институтов предопределяет характер функционирования всего глобального хозяйственно-политического механизма. Социокультурное же измерение процессов глобализации представляет интерес в связи с их влиянием на характер глобальных институтов, ход глобализации в целом.

Данный Доклад не претендует на исчерпывающую характеристику процессов глобализации. Его задачи ограничены обзором того, как глобальные перемены формируют проблемную рамку для процесса модернизации в России.

Процессы глобализации, в первую очередь, связывают с ростом мировой экономики, повышением ее эффективности в результате углубления глобального разделения труда, использования страновых конкурентных преимуществ. Хорошо известны впечатляющие примеры экономического развития, роста благосостояния населения в тех странах, которые сумели успешно вписаться в мировую экономику (Сингапур, Южная Корея, Тайвань и др.). Глобализация - магистральное направление мирового экономического развития и в определенном смысле ей нет альтернативы. Проблема - снижение ее издержек.

Для нашего обсуждения критичен вопрос: сможет ли Россия воспользоваться выгодами глобализации, принять участие в определении меняющихся «правил игры», опираясь на растущее экономическое и политическое влияние России?

Новая институциональная среда глобализации. В рамках нашего анализа следует обратить внимание на одну из знаменательных характеристик глобализации – появление новой, никогда ранее не существовавшей системы наднациональных институтов, выступающих реальными регуляторами глобального экономического развития. Здесь речь идет не только о G-8, МВФ, Мировом банке, ВТО, Парижском и Лондонском клубах, но и целом ряде частных финансовых институтах, а также региональных межгосударственных организаций, быстро наращивающих свое влияние.

Для понимания существа социокультурных изменений, сделавших возможным появление глобальных институтов, уместно напомнить слова М.Вебера, относящиеся к эпохе возникновения регулярной международной торговли. «Рынок мог возникнуть только после появления в Афинах храмов чужих богов»/1/.

Условие появления развитого международного товарообмена - появление институтов международной торговли, базирующихся на формировании зачатков религиозной терпимости, социокультурной толерантности в целом. Генерализуя этот тезис, можно сказать, что предпосылкой глобальной экономики, стало появление системы наднациональных институтов, обеспечивающих ее стабильное функционирование. Функционирование таких институтов, в свою очередь, стало возможно в результате складывания системы ценностей, норм и представлений, общезначимых для участников глобальной хозяйственной жизни.

Качественное отличие системы наднациональных институтов эпохи глобализации состоит в том, что, в отличие от предшествующего этапа отдельные, преимущественно политические (Лига наций, ООН, различные военно-политические блоки и т.д.) наднациональные институты превратились в относительно целостную систему, затрагивающую основные элементы хозяйственной жизни.

Эпоха глобализации характеризуется кардинальным ростом влияния, доминированием наднациональных экономических институтов, регулирующих международную торговлю, и складывание все более жестких институциональных норм регулирования международных финансовых обменов и инвестиций. Более того, усиление наднациональных, точнее космополитичных экономических институтов сопровождается ослаблением роли международных политических институтов, а также и национальных государств.

Необходимым условием стабильного функционирования глобальных экономических институтов стали глубокие социокультурные сдвиги, появление некоей системы «глобальных» социокультурных ценностей и норм, поддерживающих действенное международное частное право. Распространение этих ценностей, норм и стереотипов хозяйственной деятельности в глобальных масштабах, безусловно, стало возможным в результате появления качественно новой системы коммуникаций, проникшей в самые отдаленные регионы, реализовавшей самые смелые предсказания футурологов.

Эта глобальная система ценностей и норм еще далека от всеохватности. Она, пока ограничивается инструментальной сферой отношений, связанной с экономическим и, отчасти, с государственным функционированием, обслуживающим экономику. Соответственно, эта система ценностей и норм локализована, прежде всего, в слоях и группах населения стран, вовлеченных в глобальный экономический оборот, т.е. в экономических и политических элитах и, отчасти, в среднем классе.

Представляется, что процессы глобализации порождают новую социальную структуру, устанавливающую социальную иерархию, зависящую от степени вовлеченности в процессы глобального экономического функционирования, и, соответственно, от возможности пользования технологическими и экономическими плодами глобализации. Важным ее отличием от прежних, локальных и национальных социальных структур является формирование глобальных страт с общими, наднациональными социокультурными нормами и представлениями. Формирование новой социальной структуры началось с появления транснациональной элиты, ориентированной на «глобальную» систему ценностей и норм. Речь идет о тех самых «либеральных» ценностях, с всеобщим распространением которых Ф.Фукуяма связывал «конец истории»/2/.

Ранее процесс формирования транснациональных элит фиксировался лишь в рамках концепции «зависимого развития», в связи с появлением компрадорской буржуазии, являющейся продолжением элит метрополии. Сегодня значение этих процессов становится все более общепризнанным. Они должны учитываться при анализе альтернатив модернизации в нашей стране в связи с тем, что неизбежный результат их воздействия - формирование групп специальных интересов, связанных с поддержкой глобализационных процессов. При этом было бы глубоко ошибочным расценивать эти группы в качестве «пятой колонны». Антиглобализм – путь к снижению модернизационных перспектив России. Подлинная проблема – способы гармонизации процессов интеграции нашей страны в мирохозяйственную систему.

Процесс глобальной социальной структуризации еще далек от завершения. Национальные ценности все еще занимают очень важное место в национальных сегментах глобальной социальной структуры. Но было бы неверным игнорировать новую тенденцию формирования глобальной социальной структуры. Этот процесс не до конца осознается даже ведущими экспертами в области глобализации /3/. Так, мера использования результатов глобализации различными странами справедливо рассматривается ими в качестве одного из ключевых факторов, усиливающих различия в темпах экономического развития. Однако, социальные последствия этого процесса, появление нового типа «социальных изгоев», возможность возникновения на этой почве острых социальных конфликтов прошла мимо их внимания.

Взаимодействие элитарных групп, ориентированных на «глобальные» ценности, с одной стороны, с основной массой населения, все еще приверженных своим прежним нормам и традициям, с другой, ведет к неоднозначным последствиям. Как к интеграции, характерной для стран, образующих ядро глобальной экономики, так и к острым противостояниям, к обострению модернизационного кризиса, характерному для многих стран «третьего мира».

Для нас этот вывод важен тем, что трансформационные напряжения создают почву для поиска переживающими эти проблемы странами или социальными группами адекватных ответов: радикальных способов либо преодоления своего маргинального положения, либо достижения «справедливости» путем нанесения ущерба «виновникам». Здесь скрыт серьезный потенциал напряженности, создания разновекторных угроз безопасности.

Типичным результатом рассматриваемого процесса, даже когда удается избежать острого кризиса, является положение, когда элиты больше ориентированы на «глобальные» ценности, а основная часть населения - на национальную культуру. Такая социокультурная сегментация порождает и сегментированность институциональной системы, формирование вертикально сегментированной «дуальной» экономики, рассмотренной в предыдущей главе. В таких странах, как отмечалось, возникает как бы две экономики. Одна - модерная, тесно связанная с нормами мирового бизнеса. В другой же, традиционной, господствуют локальные, прежде всего, этнические или же вовсе полукриминальные нормы. Распространение «этнических» секторов даже внутри развитых экономик – симметричный ответ на противоречия глобализации.

Следует отметить, что реализуемая сегодня модель глобализации, основана на монологичном продвижении единственной системы «глобальных» ценностей, на игнорировании или, более того, на подавлении ценностей национальных, исторически глубоко укорененных в жизнь народов. Вполне очевидно, что такая монологичная модель является предпосылкой для монополизации роли источника соответствующих ценностей и, как следствие, создания образцов глобальных институтов. Следствие этого - усиления политического господства страны – источника «глобальных» ценностей и институтов, возможность получения соответствующей глобальной институциональной ренты.

Такая модель выступает генератором серьезных противоречий в развитии мировой экономики. В ее рамках защита высоко значимых, «родных» ценностей неизбежно оказывается связанной с включением в борьбу с глобализацией как таковой. В этом смысле можно говорить, что высокомерное мессианство архитекторов этой модели на деле снижает ее эффективность по собственным критериям демиургов современной глобализации. Грубо говоря, сохраняя прежнюю модель, они теряют возможность и дальше зарабатывать огромные деньги.

В определенной мере это противоречие осознается ведущими экспертами. Авторы уже упоминавшегося Доклада Национального совета по разведке США в связи с кардинальным повышением веса экономики КНР указывают на перспективу появления глобализации «с китайским лицом», т.е. коррекции действующей модели. Однако эти эксперты не учитывают того, что даже такая двухполюсная модель глобализации не снимает, а, напротив, может даже усилить охарактеризованное выше противоречие.

Для нашей страны подобные социокультурные противоречия, являются одновременно и вызовом, и возможностью. Вызовом является использование лидерами глобализации противопоставления «глобальных» ценностей и норм, с одной стороны, и российских хозяйственных практик, с другой, с тем, чтобы на этой основе ставить барьеры для внешней экспансии российского бизнеса. Также эти противопоставления, гипертрофированные оценки уровня российских экономических и политических рисков могут стать существенным барьером для российского импорта капитала и технологий. При этом следует отметить, что эти барьеры на пути импорта капитала - «завышение» уровня российских рисков - источник дополнительных прибылей для тех зарубежных компаний, которые, реалистично оценивая уровень рисков для ведения бизнеса в нашей стране, уже вошли на наш рынок. Для них, создавших собственную, более благоприятную, чем у потенциальных конкурентов институциональную среду, негативный образ российского рынка - дополнительный барьер против прихода новых конкурентов.

Одновременно, социокультурные кризисы открывают новые возможности для российской экономической экспансии. В нашей стране еще не утрачены глубокие традиции страноведения, понимания реальных хозяйственных и политических практик развивающихся стран. Геополитическое положение нашей страны, ее исторические традиции общемировых контактов, толерантность российской культуры к восприятию различных ценностных систем предоставляет России шанс сыграть роль медиатора межцивилизационного диалога, стать значимым игроком в становлении более органичной и справедливой мирохозяйственной системы.

Россия почти неизбежно становится центром альтернативных глобальных проектов, активным участником формирования нового глобального порядка. Реализация этих возможностей связана с созданием специфических институтов, учитывающих социокультурные, религиозные особенности, а также специфику хозяйственных практик различных стран и целых регионов мира. Сегодня уже можно выделить подобную мировую тенденцию развития экономических институтов. Так, например, многие ведущие банки мира стали предоставлять финансовые услуги с учетом запрета шариата на получение процента по ссуде.

Развитие этой тенденции в нашей стране, в других странах, не согласных с монополизацией институциональной среды, означало бы трансформацию действующей сегодня кризисной модели в «органичную глобализацию», ориентированную на учет локальных и национальных ценностей. Это позволило бы снизить социокультурные и институциональные противоречия мирового экономического развития и, на этой основе, повысить эффективность функционирования всей глобальной экономической системы, расширить круг тех, кто сможет воспользоваться благами глобализации.

Такая перспектива изменений самого ценностно-институционального фундамента глобализации, влечет снижение влияния США и, в силу этого, столкнется, вернее уже сталкивается, с жестким сопротивлением. В то же время данная тенденция открывает России значительные возможности для участия в уже идущей корректировке глобальных «правил игры» и, следовательно, для более успешного использования возможностей глобализации для развития нашей страны. Участие в переопределении глобальных «правил игры» - один из приоритетов российского модернизационного проекта.

Глобальный социальный капитал. Складывание глобальной системы институтов, характеризующее новый этап развития мирового хозяйства и мирового порядка, в целом, обеспечило рост эффективности мировой экономики. Мера вклада этого порядка в эффективность мировой экономики определяется с учетом вклада «глобального социального капитала»/4/.

Феномен «глобального социального капитала» можно продемонстрировать на примере институциональной роли доллара, который сегодня не только выступает в качестве мировой валюты, но и осуществляет функции воспроизводства доверия ко всей мировой системе хозяйствования. Эта функция связана также с доверием к США - сверхдержаве, способной гарантировать стабильное функционирование мировой политической и экономической системы. В некотором смысле эмиссионный доход США - плата всего мира (эквивалентная или нет - предмет отдельного рассмотрения) за приращение глобального социального капитала. Соответственно, любые сомнения в способности США выполнять роль «мирового полицейского» - гаранта существующей глобальной системы радикально подорвут роль доллара и, соответственно, американскую экономику. Именно необходимость поддерживать этот статус глобального «гаранта» обусловливает агрессивную компоненту во внешней политике США.

Аналогичным образом, важным фактором функционирования глобального социального капитала, формирования доверия к мировой экономической системе является не только деятельность упомянутых выше межгосударственных органов, но и деятельность таких институтов, как NYSE, NASDAQ, крупнейших инвестиционных банков и фондов. Непосредственно, доходы инвестиционных банков и фондов связаны с участием в размещении на мировых рынках финансовых инструментов, как государств, так и частных корпораций. Высокий уровень доверия к этим банкам и фондам способствует росту спроса на соответствующие финансовые инструменты. В некотором смысле эти организации выступают генераторами глобального социального капитала, т.к. через рост доверия к ним, как ключевым элементам функционирования глобальной экономики, обеспечивается доверие ко всей мировой экономической системе.

Сегодня основной доход от роста глобального социального капитала получают США. В то же время существующая монополия США, как и всякая монополия, обладает большими недостатками. Прежде всего, она делает существующую систему институтов мировой экономики, очень зависимой от американской национальной политики. В некотором смысле поддержание некоторого уровня глобальной нестабильности является существенным условием для осознания всем миром значимости США, напоминания всем об уникальной роли Америки, ее способности предотвратить сползание к глобальному хаосу. За поддержание США своего статуса «гаранта» весь мир расплачивается ростом глобальной нестабильности.

Функционирование глобального социального капитала может стать более устойчивым, если оно будет демонополизировано, т.е. будет опираться на полицентричную систему его формирования. При этом следует учитывать опасность сценария, при котором демонополизация будет достигнута в результате резкого падения статуса США и, как результат, одномоментного кризиса долларовой экономики. Этот сценарий ведет к распадению мирового экономического порядка. В этой связи следует соразмерять меры по демонополизации глобального социального капитала, с одной стороны, и укреплению общей институциональной базы мирового хозяйства, с другой. Демонополизация должна обеспечивать рост глобального социального капитала, включая его региональные компоненты.

Существенно и иное измерение функционирования глобального социального капитала. Ведущие, преимущественно американские инвестиционные банки и фонды, да и страховые компании по существу торгуют социальным капиталом, получая прибыль в обмен на доверие, благодаря обладанию которым они, собственно, и получили возможность оперировать чужими капиталами. Уровень доверия к этим финансовым институтам основан не только на их размере и эффективности, но и на их тесных связях с государственными институтами США. Эта связь с доверием к «гаранту» выступает важным конкурентным преимуществом этих институтов. В результате, эти же финансовые институты извлекали существенные монопольные выгоды из этой своей уникальной роли. Именно ведущие инвестиционные банки и фонды, сосредоточившие в своих руках основную часть глобального социального капитала, извлекали также львиную долю прибылей из крупнейших инвестиционных и других аналогичных финансовых проектов.

Здесь следует разделять реальное повышение эффективности проектов за счет снижения институциональных рисков на основе продажи социального капитала и получения за это «справедливой» прибыли, от спекуляции социальным капиталом. Одним из инструментов спекуляции глобальным социальным капиталом является оценка наднациональными (на деле американскими) финансовыми институтами уровня национальных инвестиционных рисков, предопределяя тем самым, направление соответствующих финансовых потоков. Такое влияние является мощным инструментом для воздействия на национальную экономическую политику, для создания благоприятных условий для роста прибылей этих институтов через более высокие кредитные ставки, получения эксклюзивных возможностей участия в приватизации, в доступе к эксплуатации дефицитных природных ресурсов. Одновременно, манипулирование оценками уровней национальных рисков – возможность для банальных спекуляций на финансовых и фондовых рынках.

В этом смысле можно провести аналогию между спекуляцией социальным капиталом, с одной стороны, и известными финансовыми спекуляциями прошлого, с другой. Безусловно, и раньше доверие к экономическим и финансовым агентам играло существенную роль в развертывании финансовых спекуляций. Однако, именно с формированием глобального социального капитала, произошли качественные изменения - предметом спекуляций стало доверие к самой глобальной финансово-экономической системе.

Монополизация социального капитала сильно изменила структуры доходов между основными акторами воспроизводства: трудом, капиталом, технологическими инноваторами и агентами социального капитала.

Эти изменения в глобальной политической экономии можно прояснить по аналогии с прошлым. В индустриальном обществе основная доля прибавочной стоимости присваивалась собственниками промышленного капитала. Сегодня эта роль перешла к собственникам глобального социального капитала. По-существу, начинает формироваться специализированный сектор производства социального капитала и извлечения доходов от этой деятельности. Это привело к снижению влияния не только реального сектора экономики, но и традиционного финансового сектора, еще относительно недавно, присваивавшего львиную долю пирога. Формально, основные доходы получают компании, относящиеся к финансовому сектору. Однако природа этих доходов непосредственно связана не с эффективным управлением финансовыми ресурсами, а с производством и спекуляцией социальным капиталом.

Можно сделать предположение, что ключевым противоречием современного этапа является противостояние спекулянтов социальным капиталом, с одной стороны, и угнетаемых ими основных агентов реального сектора экономики, с другой.

Снижение зависимости российской экономики от спекулятивных атак производителей глобального социального капитала должно стать одной из задач модернизации. Разрешение этого противоречия предполагает создание специализированной международной системы регулирования функционирования глобального социального капитала, прежде всего, его демонополизации, снижения роли ведущих инвестиционных банков и фондов США. Решение этой задачи - одно из новых «правил игры» глобальной экономики. Здесь необходима цивилизованная конкуренция на рынке глобального социального капитала. В этой связи полезно образование таможенной зоны на базе ЕврАзЭС с перспективой перехода на единую валюту в виде рубля; создание международной нефтяной биржи с расчетами в рублях; превращение конвертируемого юаня в мировую валюту и т.д.

Демонополизация рынка глобального социального капитала позволит отечественным производителям социального капитала выйти на макрорегиональные рынки, исполнять роли инвестиционных консультантов при реализации масштабных проектов, как на территории единого таможенного союза, так и за его пределами. Этот процесс станет важным фактором укрепления международной субъектности России, повышения ее роли в определение глобальных «правил игры», использования этих правил на благо нашей страны.

Одновременно следует иметь в виду, что борьба за демонополизацию рынков глобального социального капитала, за изменение «правил игры» в целом, связана с риском вовлечения России в различные проекты, направленные на прямой подрыв всей существующей системы международных отношений. Удержать от этого может лишь самоидентификация России как активной сторонницы корректировки действующей модели глобализации, а, отнюдь, не антиглобализма, пусть даже и «цивилизованного». Нельзя позволить, чтобы «неразборчивость в связях», выбор партнеров среди активных антиглобалистов, использовались нашими оппонентами и конкурентами для ограничения возможностей России по корректировке действующей модели глобализации.

В этой стратегии нет места примитивному противостоянию Америке, к которому призывают разного рода радикалы. Сегодня это приведет лишь к усилению ее монопольного положения. Крупнейшие мировые игроки, опасающиеся краха мировой финансовой системы, безоглядно бросятся на выручку США, также как это было после 11 сентября. Более полезно - создание макрорегиональных рынков социального капитала, где уровень политических рисков был бы ниже, чем в среднем по мировой экономике.

Глобальные сдвиги и структурная ниша России. Место нашей страны в мировой экономике определяется, как рассмотренным выше общим трендом глобализации, ее противоречиями, так и значительными структурными сдвигами в международном разделении труда. Оценка этих факторов необходима, так как для развития экономики России должны использоваться любые имеющиеся возможности, избегая при этом догм и мифологем/5/.

В рамках модернизационного проекта должна быть решена задача определения реалистичного места российской экономики в глобальном разделении труда. Глобальная конкуренция и без того достаточно жестка, чтобы мы могли позволить себе пропустить хоть какие-то возможности развития.

Серьезным вызовом российской экономике является существенное отставание качества, технико-экономических характеристик большинства видом машиностроительной продукции, производимой в нашей стране. Обеспечение конкурентоспособности достигается за счет предельного снижения цены, конкуренции в нише “low cost”. Для преодоления этой ситуации ряд экспертов предлагает стратегию определенного «изоляционизма», «суверенной экономики», значительного отгораживания отечественной экономики с тем, чтобы обеспечить ее «реиндустриализацию», возрождение жизненно важных секторов промышленности.

Эта стратегия, содержит, на наш взгляд, много верных подходов. Но следует отметить, что проведение структурной политики, включающей поддержку приоритетных секторов промышленности, является неотъемлемым элементом любой разумной, свободной от догматизма экономической политики. В этом смысле сторонники обсуждаемой концепции отстаивают один из необходимых приоритетов экономической политики. В то же время проведение позитивной структурной политики вовсе не требует автаркии. В распоряжении государства достаточно инструментов промышленной политики, чтобы поддержать приоритетные отрасли. Гораздо важнее политическая воля проводить такую политику.

Следует учитывать, что политика автаркии ведет к утрате возможности для России играть существенную роль в переопределении правил глобализации. Выпадение нашей страны из числа ключевых игроков существенно ухудшит перспективы ее развития, т.е. сыграет роль прямо противоположную намерениям сторонников «суверенной экономики».

На среднесрочную перспективу основным фактором, определяющим благоприятные перспективы экономического развития нашей страны, является наличие огромных природных запасов. Добыча полезных ископаемых, прежде всего углеводородов, останется становым хребтом отечественной экономики. В этой связи следует учитывать гигантский по своим масштабам и последствиям геополитический структурный сдвиг - перемещение центра тяжести производства энергоресурсов из стран Ближнего Востока в Россию и Центральную Азию. На эти регионы будет приходиться более 40% прироста производства нефти и более половины прироста добычи природного газа. Также крайне существенно, что в среднесрочной перспективе изменится структура потребления энергоносителей. Здесь главными игроками, наряду с США, становятся Китай - вторая и Индия – четвертая экономики мира.

Перспективы роста мирового спроса на энергоносители, даже с учетом роста добычи на новых, гигантских месторождениях Мексиканского залива, обусловливают усиление глобальной конкуренции за обеспечение надежного доступа к энергоресурсам. Более того, сообщество мировых экспертов – авторов уже цитированного доклада о глобализации считает, что острейшая конкуренция за доступ к энергетическим ресурсам составит основное содержание мировой политики в ближайшие четверть века.

В этой связи важной составной частью модернизационного проекта России должно стать преодоление комплекса «сырьевого придатка». Во-первых, «энергетическая сверхдержава», обладающая всем набором средств для отстаивания своих интересов, сильно отличается по своему положению от колоний XIX и полуколоний XX века. Она может отстоять свои позиции продавца, не боясь внерыночного давления. Во-вторых, в глобальной экономике нет особой разницы между торговлей сырьем или, например, дешевой рабочей силой. Напротив, для нас сегодня торговля сырьем – «зонтик» роста благосостояния населения и шанс на рост конкурентоспособности приоритетных отраслей экономики.

Оценки показывают, что зависимость экономики России от мировой конъюнктуры цен на продукты ее традиционного экспорта (при реалистичной оценке колебаний цен) уже сегодня не является критичной. Естественно, ее нужно снижать и дальше, не поступаясь при этом ресурсами развития, не оказываясь заложниками мифологем, а также вполне серьезных стратегических планов конкурентов России. Нужно осознавать, что рост экспорта нефти и газа не только важный ресурс ее развития (при существенном изменении экономической политики), но и серьезный источник повышения ее внешнеполитической субъектности, которая как было показано выше, также является значимым ресурсом экономического развития.

Реализация данного конкурентного преимущества связана с масштабными и дорогостоящими инвестиционными проектами. Их привлекательность жестко зависит от ценовых перспектив, которые должны быть реалистично оценены. Ретроспективный анализ показывает, что сильные колебания цен на энергоносители были обусловлены, во-первых, локализацией мирового производства нефти на Ближнем Востоке, во-вторых, наличием возможностей быстрого увеличения или, напротив, снижения, объемов нефтедобычи. В результате возникали возможности политизированных манипуляций ценами: установление арабскими странами крайне высоких цен (70-е годы) или, напротив, обрушения цен на нефть (середина 80-х) в результате сговора США и Саудовской Аравии.

Сегодня диверсификация регионов добычи кардинально снизила возможности чьего-либо одностороннего политического воздействия в сторону снижения цен на нефть. Многосторонний сговор в сторону повышения, как раз возможен. Цены на нефть и, соответственно, природный газ будут в основном определяться соотношением спроса и предложения с относительно небольшими (15-30%) конъюнктурными колебаниями. Это, как представляется, означает, что, вопреки многим корыстным спекуляциям, цена URALS или REPCO в ближайшие годы вряд-ли надолго опустится ниже $55 за баррель. В результате нефтегазовый сектор России и дальше останется достаточно инвестиционно привлекательным, получит возможности для масштабного развития.

За пределами данного рассуждения остается сценарий мирового экономического кризиса, способного снизить спрос на нефть более чем на 15-20%. Но такой кризис кардинально изменит всю глобальную картину мира и потребует совершенно другой логики рассуждений. Составление плана “B” для России на этот случай выходит за круг задач настоящего Доклада.

В ряду факторов, существенно влияющих на структуру отечественной экономики, следует выделить сохраняющееся перемещения центров производства массовой продукции в регионы, обладающие преимуществами в показателях (цена/качество) рабочей силы и уровне инвестиционных рисков. Действие этого фактора уже превратило Китай в «мастерскую мира». Также начался переток в Индию рабочих мест в секторе финансовых услуг. Многие ведущие банки начинают перемещать сюда свои бэк-оффисы с тем, чтобы использовать преимущества англоговорящих и квалифицированных, но низкооплачиваемых служащих и программистов.

Для нашей страны действие этого фактора довольно неоднозначно из-за структурного разнообразия экономики. Оно является мощным вызовом, требующим существенной структурной перестройки. Так, относительно высокий уровень оплаты труда, общая ограниченность трудовых ресурсов плюс слабость системы профессиональной подготовки рабочих массовых профессий сильно ограничивает возможности российской экономики конкурировать за перемещаемые рабочие места, требующие дешевой рабочей силы. Это означает, что в нашей стране будет продолжаться сокращение соответствующих секторов. Выживут лишь «нишевые» производства, обладающие эксклюзивными преимуществами.

Ужесточение глобальной конкуренции усиливает роль естественных конъюнктурных преимуществ отечественной экономики. Они уже явно проявились в отраслях горнодобывающей промышленности (добыча угля, железной руды) и первого передела (черная металлургия и производство алюминия). С учетом издержек внутренние цены на продукты черной металлургии, алюминий и титан еще долго, при проведении здравой экономической политики, будут существенно ниже мировых. Соответственно, это создает возможности развития секторов отечественного машиностроения, связанных с большим потреблением металла, использованием квалифицированной рабочей силы. Учитывая благоприятные спросовые перспективы, наличие традиций и конструкторско-технологических заделов в ряде секторов отечественного машиностроения, это открывает неплохие возможности для энергетического и транспортного машиностроения, отчасти, тракторной и автомобильной промышленности.

Также значительными конкурентными преимуществами обладают те сектора экономики, которые базируются на высокотехнологических заделах и обеспечивают поддержание своего технологического лидерства. Все выше названные сектора российской экономики, потенциально обеспеченные растущим платежеспособным спросом


Поделиться с друзьями:

Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...

Индивидуальные и групповые автопоилки: для животных. Схемы и конструкции...

Состав сооружений: решетки и песколовки: Решетки – это первое устройство в схеме очистных сооружений. Они представляют...

Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.065 с.