За нарушения антимонопольного законодательства в России

 

Уголовная ответственность представляет собой наиболее суровую форму государственного реагирования (кару) на нарушения антимонопольного законодательства. Принципиальное отличие уголовной ответственности от иных видов юридической ответственности (гражданско-правовой и административной) заключается в том, что она всегда связана с существенными личными потерями для виновного физического лица, которые он не может "разделить" с организацией или государством. В сущности уголовная ответственность является последним "сторожем" нравственности в конкурентной борьбе.

Об истории криминализации посягательств на интересы конкуренции. Уголовная ответственность за посягательства на интересы конкуренции в России, по-видимому, впервые была установлена Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в ст. 1180 и 1330 гл. II "О нарушении постановлений для обеспечения народного продовольствия" разд. VIII "О преступлениях и проступках против общественного благоустройства и благочиния" <1>. В частности, впервые была введена уголовная ответственность за противозаконные действия для "непомерного возвышения цен на жизненные припасы", что служило целям не только поддержания общественного спокойствия в стране, но и защиты интересов конкуренции. Аналогичная норма была воспроизведена в ст. 242 Уголовного уложения 1903 г.

--------------------------------

<1> См.: Российское законодательство X - XX веков: В 9 т. / Отв. ред. О.И. Чистяков. Т. 6. М., 1988. С. 166.

 

В Новейшее время необходимость уголовно-правовой защиты конкуренции была признана законодателем в начале 1990-х гг. в связи с возвратом страны к рыночному укладу экономики, вскоре после принятия Закона РФ от 22 марта 1991 г. N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках". В соответствии с данным законодательным актом в 1992 г. в УК РСФСР 1960 г. была включена ст. 175.1 "Нарушение антимонопольного законодательства", а в 1993 г. - ст. 154.3 "Незаконное повышение или поддержание цен", которые неоднократно изменялись и дополнялись в связи с изменениями базового Закона.

Статья 175.1 УК РСФСР предусматривала ответственность должностных лиц органов власти, управления или хозяйствующих субъектов за невыполнение законных предписаний Антимонопольного комитета РФ, если они в течение года подвергались административному взысканию за те же действия. Статьей 154.3 УК РСФСР ответственность вводилась за "незаконное повышение или поддержание цен, совершенное в результате монополистической деятельности путем создания препятствий доступу на рынок другим хозяйствующим субъектам, либо изъятия товаров из обращения, либо сдерживания их от реализации, либо другого устранения от потребителей". Данная статья весьма неполно и неоднозначно определяла наиболее опасные формы монополистической деятельности, устанавливая уголовную ответственность не только для должностных, но и для других лиц, действующих от имени хозяйствующих субъектов или государственных органов. Борьба с указанными деяниями (как и с другими хозяйственными преступлениями) в 1990-е гг. в силу правовых и организационных недостатков была малоэффективной.

Уточненные базовые положения уголовной ответственности за посягательства на свободу конкуренции законодатель закрепил в ст. 178 "Монополистические действия и ограничение конкуренции" УК РФ, они начали действовать с 1 января 1997 г. При этом к числу общественно опасных, т.е. подлежащих уголовному преследованию, форм монополистических действий и ограничения конкуренции были отнесены раздел рынка, ограничение доступа на рынок, устранение с него других субъектов экономической деятельности, установление или поддержание единых цен.

В первоначальной редакции ч. 1 ст. 178 УК РФ, с одной стороны, были указаны лишь отдельные формы монополистических действий и ограничения конкуренции, а с другой - состав преступления был сформулирован как формальный, т.е. наступление каких-либо общественно опасных последствий не являлось обязательным признаком оконченного преступления. Тем самым законодатель определил предпосылки для пресечения отдельных форм монополистической деятельности на ранних стадиях.

29 июля 2009 г. Федеральным законом N 216-ФЗ в ст. 178 "Недопущение, ограничение или устранение конкуренции" УК РФ внесен ряд изменений, отражающих существенные перемены в отношении государства к роли уголовного закона как инструмента защиты интересов честной конкуренции в нашей стране. Указанные изменения вступили в силу 30 октября 2009 г.

Принятию этих изменений предшествовал длительный процесс разработки законопроекта, стартовавший в апреле 2006 г. Его первоначальный вариант готовился специалистами Института государства и права РАН в рамках конкурса, объявленного ФАС России, а затем дорабатывался и согласовывался с участием представителей всех заинтересованных сторон (Администрации Президента РФ, Минюста России, Минэкономразвития России, МВД России). Несмотря на то что принятый законодателем вариант новой редакции ст. 178 УК РФ заметно отличался от первоначальной конкурсной разработки Института государства и права РАН, ключевые новеллы остались почти нетронутыми.

О взаимосвязи изменений в уголовной политике борьбы с антиконкурентной преступностью и уголовной статистикой. Статистическая картина антиконкурентной преступности во многом говорит сама за себя.

В целом по России в 1997 г. было зарегистрировано 13 преступлений, ответственность за которые предусмотрена ст. 178 УК РФ, в 1998 г. - 23, в 1999 г. - 36, в 2000 г. - 42, в 2001 г. - 64, в 2002 г. - 48 преступлений. Пик пришелся на 2003 г., когда было зарегистрировано 61 деяние, преследуемое по ст. 178 УК РФ <1>. За все это время реальному осуждению были подвергнуты единицы виновных <2>.

--------------------------------

<1> См.: О едином учете преступлений за 1997 - 2001 гг.: Экспресс-информ. М., 2002. С. 199; О едином учете преступлений за 2002 г.: Экспресс-информ. М., 2003. С. 6; О едином учете преступлений за 2003 г.: Экспресс-информ. М., 2004. С. 7.

<2> Например, в 1997 г. по ст. 178 УК РФ был осужден 1 человек, в 1998 г. - 1, в 1999 г. - 2, в 2000 г. - 20, в 2001 г. - 4, в 2002 г. - 4, в 2003 г. - 1 человек (см.: Уголовный закон в практике районного суда / Под ред. А.В. Галаховой. М., 2007. С. 323, 324).

 

После того как Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ основной формальный состав преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, был трансформирован в материальный путем включения в него такого обязательного признака, как "причинение крупного ущерба" на сумму не менее 1 млн. руб., число регистрируемых преступлений этого вида в среднем существенно сократилось: в 2006 г. было зарегистрировано 2 преступления; в 2007 г. - 8; в 2008 г. - 14; в 2009 г. - 8 преступлений.

Поскольку даже после существенной модернизации ст. 178 УК РФ в 2009 г., когда в качестве альтернативного признака основного состава преступления было использовано удобное для выявления и фиксации оперативными и процессуальными средствами последствие в виде "извлечения дохода в крупном размере", число регистрируемых уголовно наказуемых нарушений не только не увеличилось, но даже уменьшилось.

В 2010 г. было зарегистрировано 9 преступлений, ответственность за которые предусмотрена ст. 178 УК РФ <1>, в 2012 г. - 5 <2>. Как показывает анализ, регистрируются в основном малозначительные картельные соглашения на локальных товарных рынках или соглашения, реализация которых была сопряжена с причинением вреда здоровью потерпевших. Эти показатели на два порядка ниже числа выявленных административных правонарушений сопоставимых видов.

--------------------------------

<1> См.: О едином учете преступлений за 2006 - 2010 гг.: Экспресс-информ. М., 2011. С. 21, 22.

<2> См.: Единый отчет о преступности. Сведения за 2012 г. Ф. 1-ЕГС (491). М., 2013. С. 24.

 

Возможно, такому положению дел способствовало ограничение числа уголовно наказуемых форм недопущения, ограничения и устранения конкуренции двумя формами (картель и неоднократное злоупотребление доминирующим положением) и установление слишком высокого уровня криминализации деяния по признаку "извлечение дохода в крупном размере" - свыше 5 млн. руб.

Однако непредвзятый анализ показывает, что решение проблемы, по-видимому, находится не столько в нормотворческой, сколько в правоприменительной плоскости. Антимонопольные органы, которые обладают необходимой информацией о нарушениях антимонопольного законодательства, не наделены полномочиями регистрации преступлений и самостоятельного возбуждения уголовных дел по ст. 178 УК РФ, а правоохранительные органы, имеющие такие полномочия, как правило, не располагают необходимой информацией и могут получить ее лишь от антимонопольного органа. Самостоятельное, т.е. без участия ФАС России, получение материалов, содержащих решение, устанавливающее факт нарушения антимонопольного запрета, и возбуждение уголовных дел следователями следственных подразделений МВД России опять же, как правило, заканчиваются "развалом" такого уголовного дела еще на стадии составления обвинительного заключения.

Кризис механизма эффективного уголовного преследования за нарушения антимонопольных запретов в значительной степени может быть обусловлен недостаточностью законодательных и правоприменительных гарантий освобождения от уголовной ответственности физического лица - уполномоченного представителя участника картельного соглашений, первым явившегося с повинной в уполномоченный орган власти, а также возможности легального использования антимонопольными органами при проведении административного расследования по делам о картельных соглашениях материалов, полученных субъектами оперативно-розыскной деятельности с использованием негласных средств наблюдения.

Проблема критериев криминализации нарушений антимонопольного законодательства. Необходимость криминализации (установления уголовной ответственности) отдельных нарушений антимонопольного законодательства (например, картельных соглашений хозяйствующих субъектов), как правило, определяется двумя критериями:

1) таким нарушениям свойственна общественная опасность;

2) иные средства ограничения распространенности таких нарушений до социально терпимого уровня не дают ожидаемого эффекта.

Общественная опасность как объективный признак любого преступления, по нашему мнению, прежде всего заключается в том, что соответствующие действия (бездействие) заключают в себе такую угрозу правам или правоохраняемым интересам неопределенного числа физических и юридических лиц, публично-правовых образований, Российского государства и народа в целом, которая закономерно (типично, как правило) приводит к причинению реального вреда правам и интересам, в результате чего последние вообще не могут быть реализованы или могут быть реализованы после финансовых или иных затрат, превышающих или как минимум сопоставимых с выгодами от реализации ненарушенных прав и интересов.

В истории любого государства можно найти множество примеров того, что страсть к обогащению способна преодолевать любые моральные и правовые препятствия, оставляя законодателю и гражданам небольшую надежду на способность уголовного закона вызывать у потенциального нарушителя страх перед наказанием. К сожалению, та же история свидетельствует о тщетности этой надежды во всех случаях, когда государство не может обеспечить неотвратимость наказания за преступление или минимально необходимый уровень интенсивности ответственности <1>.

--------------------------------

<1> Неотвратимость ответственности - это так называемое качественное свойство, не имеющее степеней интенсивности. Фраза "неотвратимость ответственности обеспечена на 99%", в сущности, лишена смысла. Неотвратимость либо существует, и тогда все правонарушители несут такую ответственность, либо не существует, если хотя бы один виновный не несет ответственности.

 

Бессмысленно и даже вредно для государства вводить уголовно-правовые запреты тогда, когда нарушения закона легко предупредить (прежде всего с точки зрения цены превенции), например если для предотвращения нарушений отныне и навсегда достаточно лишь однажды предупредить потенциального правонарушителя о том, что его действия создают угрозу причинения вреда правоохраняемым интересам.

Столь же бессмысленно криминализировать нарушающее закон экономическое поведение в том случае, когда административное наказание и механизм рассмотрения дела об административном правонарушении обеспечивают условия возмещения причиненного таким поведением вреда и низкую вероятность рецидива.

Наконец, всякая криминализация экономического поведения теряет смысл, если оно уже стало настолько массовым, что введение уголовно-правового запрета изначально предопределяет избирательность, а значит, и несправедливость уголовного преследования.

Возможно, именно этими соображениями в основном и руководствовался российский законодатель, устанавливая и изменяя границы уголовной ответственности за нарушения антимонопольного законодательства.

Проблема "асимметрии" антимонопольных запретов и уголовной ответственности за их нарушение. Сущность проблемы проявляется в фактическом несоответствии системы, формы и содержания запретов, нашедших отражение в Законе о защите конкуренции, системе, форме и содержанию корреспондирующих уголовно-правовых запретов. В сущности, в таком несоответствии нет ничего предосудительного, априори недопустимого или нежелательного, поскольку законодатель при решении этого вопроса может быть ограничен только Конституцией РФ. Каждый случай такого действительного или кажущегося несоответствия заслуживает отдельного исследования. Вместе с тем первое несоответствие, с которым неизбежно сталкивается любой исследователь проблемы, проявляется во внешней "асимметрии" самих запретов.

В Законе о защите конкуренции сформулировано семь общих (базовых) запретов:

1) на злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением (ст. 10);

2) ограничивающие конкуренцию соглашения хозяйствующих субъектов (ст. 11);

3) согласованные действия хозяйствующих субъектов, ограничивающие конкуренцию (ст. 11.1);

4) недобросовестную конкуренцию (ст. 14);

5) ограничивающие конкуренцию акты и действия (бездействие) федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления, иных осуществляющих функции указанных органов или организаций, организаций, участвующих в предоставлении государственных или муниципальных услуг, а также государственных внебюджетных фондов, Банка России (ст. 15);

6) ограничивающие конкуренцию соглашения или согласованные действия федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти, субъектов РФ, органов местного самоуправления, иных осуществляющих функции указанных органов или организаций, а также государственных внебюджетных фондов, Банка России (ст. 16);

7) совершение действий, которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению или устранению конкуренции при проведении торгов, запроса котировок цен на товары (ст. 17).

В УК РФ непосредственный уголовно-правовой запрет на нарушения антимонопольного законодательства сформулирован в единственной статье - ст. 178 "Ограничение конкуренции", предусматривающей ответственность в случае наступления определенных в ней последствий (альтернативно или в совокупности) лишь за ограничивающие конкуренцию соглашения хозяйствующих субъектов.

Означает ли это, что нарушение иных запретов, установленных Законом о защите конкуренции, не может ни при каких обстоятельствах влечь уголовной ответственности? Нет, не означает.

Преобладающую часть системы уголовно-правовых запретов на нарушения антимонопольного законодательства составляют положения косвенного характера, т.е. запреты на совершение действий (актов бездействия), типично сопряженных с нарушениями антимонопольного законодательства, запрещаемыми в соответствии с Законом о защите конкуренции. К ним, в частности, относятся:

- нарушение изобретательских и патентных прав (ст. 147 УК РФ);

- причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст. 165 УК РФ);

- воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности (ст. 169 УК РФ);

- принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения (ст. 179 УК РФ);

- незаконное использование товарного знака (ст. 180 УК РФ);

- незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну (ст. 183 УК РФ);

- манипулирование рынком (ст. 185.3 УК РФ);

- злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ);

- коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ);

- злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ);

- нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 285.1 УК РФ);

- нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов (ст. 285.2 УК РФ);

- превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ);

- незаконное участие в предпринимательской деятельности, служебный подлог (ст. 292 УК РФ);

- халатность (ст. 293 УК РФ);

- фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной <1> деятельности (ст. 303 УК РФ);

- подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков (ст. 327 УК РФ);

- другие действия.

--------------------------------

<1> Законодатель по не вполне ясным причинам использовал в ст. 303 УК РФ отличное от примененного в Федеральном законе "Об оперативно-розыскной деятельности" написание слова "оперативно-розыскная".

 

Однако на практике возбуждение уголовных дел как по ст. 178 УК РФ, так и по совокупности с перечисленными выше статьями УК РФ в связи с нарушением запретов, установленных антимонопольным законодательством, носит единичный характер.

Взаимосвязь последней группы преступлений с нарушениями антимонопольного законодательства в уголовной статистике не фиксируется и может быть выявлена лишь в результате анализа материалов конкретных уголовных дел, которые нужно найти среди сотен тысяч дел. В связи с этим можно с некоторой степенью уверенности утверждать, что статистическая картина антиконкурентной преступности в действительности должна быть больше.

Решение данной проблемы посредством включения признака "то же деяние, сопряженное с нарушением запрета, установленного антимонопольным законодательством" в качестве квалифицирующего признака указанных выше составов преступлений представляется тупиковым, поскольку в конечном счете совершение почти всех соответствующих преступлений, ответственность за которые предусмотрена в УК РФ, может быть сопряжено с нарушением антимонопольных запретов.

Вместе с тем анализ правоприменительной практики антимонопольных органов и органов предварительного расследования позволяет сделать вывод, что один "претендент" на подобное решение все же есть - коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ), который активно применяется как инструмент достижения картельного соглашения при проведении торгов на поставку товара и оказание услуг для государственных или муниципальных нужд.

Проблемы квалификации преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ. Статья 178 "Ограничение конкуренции" УК РФ состоит из трех частей и примечаний, включающих четыре пункта. Формируя действующую ныне редакцию, законодатель четырежды вносил в статью изменения: Федеральными законами от 29 июля 2009 г. N 216-ФЗ, от 6 декабря 2011 г. N 401-ФЗ, от 7 декабря 2011 г. N 420-ФЗ, от 8 марта 2015 г. N 45-ФЗ.

Последним Федеральным законом были декриминализованы не только неоднократное злоупотребление доминирующим положением, которое причинило крупный или особо крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо повлекло извлечение дохода в крупном или особо крупном размере, но и картельные соглашения, которыми причинялся ущерб на сумму от 1 млн. до 10 млн. руб. или с помощью которых извлекался доход в размере от 5 млн. до 50 млн. руб.

Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 178 УК РФ, относится к преступлениям небольшой тяжести (ч. 2 ст. 15 УК РФ). Следует учитывать, что приготовление к преступлению небольшой тяжести не подлежит уголовному наказанию (ч. 2 ст. 30 УК РФ). Преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 178 УК РФ, относится к преступлениям средней тяжести (ч. 3 ст. 15 УК РФ). Преступление, предусмотренное ч. 3, - тяжкое (ч. 4 ст. 15 УК РФ).

В ч. 1 ст. 178 УК РФ дается описание основного (институционального) состава преступления, в ч. 2 - квалифицированного, в ч. 3 - особо квалифицированного.

Общие признаки всех видов состава преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ. Основным общим объектом преступного посягательства для всех видов составов преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, на наш взгляд, являются такие социальные ценности, как конкуренция в сфере экономической деятельности, а также урегулированный антимонопольным законодательством порядок осуществления экономической деятельности.

Дополнительными общими объектами преступного посягательства для всех видов составов преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, выступают связанные с конкуренцией законные имущественные интересы граждан и организаций, а также охраняемые законом имущественные интересы государства, законные интересы получения дохода от экономической деятельности, законные интересы потребителей в части, относящейся к удовлетворению потребностей в товарах при наименьших затратах на их приобретение.

К дополнительным специальным объектам преступного посягательства для всех видов квалифицированных и особо квалифицированных составов преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, по нашему мнению, относятся: интересы службы (п. "а" ч. 2); право собственности и безопасность права собственности (п. "б" ч. 2); свобода, телесная неприкосновенность или здоровье другого человека - при применении насилия (ч. 3); безопасность свободы, телесной неприкосновенности, здоровья или жизни другого человека - при угрозе применения насилия (ч. 3).

В качестве потерпевшего от означенного выше преступления могут рассматриваться:

- юридическое лицо, имуществу и (или) деловой репутации которого причинен ущерб в крупном или особо крупном размере (ст. 42 УПК РФ);

- физическое лицо, которому причинен имущественный ущерб в крупном или особо крупном размере либо имущественный ущерб в соответствующем размере и физический вред здоровью (в случае применения насилия) или моральный вред (в случае угрозы применения насилия) (ч. 3 ст. 178 УК РФ).

Предмет имеется лишь у той формы рассматриваемого преступления, которая включает в качестве признака объективной стороны имущественную выгоду в виде денег или иного имущества (для преступления, сопряженного с извлечением дохода).

Признаки основного состава преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ. Объективная сторона основного состава рассматриваемого преступления включает действия (бездействие) по ограничению конкуренции путем заключения между хозяйствующими субъектами-конкурентами ограничивающего конкуренцию соглашения (картеля), запрещенного в соответствии с антимонопольным законодательством РФ, если это деяние причинило крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо повлекло извлечение дохода в крупном размере.

Обязательные альтернативные или совокупные последствия рассматриваемого состава преступления включают одно или оба из числа указанных в ч. 1 ст. 178 УК РФ последствий: 1) ущерб, сумма которого превышает 10 млн. руб. вне зависимости от того, причинен этот ущерб гражданину, обществу или государству (п. 2 примечаний); 2) доход, сумма которого превышает 50 млн. руб. (п. 1 примечаний).

Причинно-следственная связь между соответствующими действиями (бездействием) и любым из указанных последствий носит закономерный, т.е. типичный, повторяющийся, характер.

Моментом окончания преступления, предусмотренного в ч. 1 ст. 178 УК РФ, соответственно является момент наступления крупного ущерба или момент извлечения дохода в крупном размере.

Местом совершения преступления (ст. 11 и 12 УК РФ) применительно к рассматриваемому составу преступления являются альтернативно или в любом сочетании территория Российской Федерации, военный корабль, военное воздушное судно, территориальное море Российской Федерации, континентальный шельф Российской Федерации, исключительная экономическая зона Российской Федерации, судно, приписанное к порту Российской Федерации, территория иностранного государства.

Субъектом преступления применительно к основному составу является физическое, вменяемое (ст. 21 УК РФ), достигшее 16 лет на момент совершения преступных действий лицо независимо от гражданства.

Для преступления в форме заключения хозяйствующими субъектами-конкурентами ограничивающего конкуренцию соглашения (картеля) характерны следующие особенности:

- исполнителем (соисполнителем) преступления (ч. 2 ст. 33 УК РФ) является физическое лицо, выполняющее управленческие функции или функции должностного лица хозяйствующего субъекта, уполномоченное на заключение соглашения от имени хозяйствующего субъекта (в силу служебного положения или по специальному полномочию);

- организатором может являться любое вменяемое физическое лицо, достигшее 16 лет, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими независимо от наличия специального служебного положения в хозяйствующем субъекте или выполнения специального полномочия от имени хозяйствующего субъекта (ч. 3 ст. 33 УК РФ);

- подстрекателем может выступать любое физическое вменяемое лицо, достигшее 16 лет, склонившее другое лицо, участвующее в заключении картельного соглашения, к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом (ч. 5 ст. 33 УК РФ);

- пособником может быть любое вменяемое физическое лицо, достигшее 16 лет, содействовавшее заключению картельного соглашения советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы (ч. 5 ст. 33 УК РФ).

При этом нужно учитывать, что лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением, в силу п. 1 примечания к ст. 201 УК РФ признается вменяемое физическое лицо, выполняющее функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или иного коллегиального исполнительного органа, а также лицо, постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в этих организациях.

Субъективная сторона рассматриваемого состава преступления включает вину (психическое отношение физического лица к своим действиям (бездействию) и (или) к последствиям своих действий (бездействия)), характеризуемую прямым умыслом, когда лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасного последствия в виде причинения крупного ущерба и (или) извлечения дохода в крупном размере и желало его наступления (ч. 2 ст. 25 УК РФ), или косвенным умыслом, когда лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасного последствия в виде причинения крупного ущерба и (или) извлечения дохода в крупном размере, не желает, но сознательно допускает эти последствия либо относится к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК РФ).

Признаки квалифицированных составов преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ. Первым видом квалифицированных составов рассматриваемого преступления является совершение деяния лицом с использованием своего служебного положения (п. "а" ч. 2 ст. 178 УК РФ).

Под служебным положением понимается такое положение (статус) физического лица, которое используется им для совершения рассматриваемого деяния. К таким лицам относятся не только те, кто наделен полномочиями должностного лица, например руководитель государственной корпорации (см. примечания к ст. 285 УК РФ), выполняет управленческие функции в коммерческих или иных организациях, не являющихся органами государственной власти и местного самоуправлениями или учреждениями последних (примечания к ст. 201 УК РФ), но и иные работники хозяйствующих субъектов, которые используют свой статус для того, чтобы обеспечить или облегчить совершение преступления (советники, помощники, специалисты и др.).

Вторым видом квалифицированного состава рассматриваемого преступления является совершение деяния лицом с использованием своего служебного положения, совершение деяния, сопряженного с уничтожением или повреждением чужого имущества либо с угрозой его уничтожения или повреждения, при отсутствии признаков вымогательства (п. "б" ч. 2 ст. 178 УК РФ).

Уничтожение имущества - это утрата последним своих потребительских свойств, отвечающих основному назначению данного имущества, при которой восстановление данных свойств невозможно или требует затрат, равных или превышающих стоимость имущества.

Под повреждением имущества соответственно понимается последствие в виде частичной утраты им своих потребительских свойств, которые могут быть восстановлены в результате затрат, меньших стоимости самого имущества.

Угроза уничтожения или повреждения имущества - запугивание соответственно приведением имущества в состояние, при котором оно полностью утрачивает свои качества и ценность и не может быть использовано по назначению даже после ремонта, либо причинением вреда имуществу, ухудшающего его качество и исключающего или ограничивающего его использование по назначению без предварительного ремонта.

Третий вид - совершение деяния, причинившего особо крупный ущерб либо повлекшего извлечение дохода в особо крупном размере (п. "в" ч. 2 ст. 178 УК РФ).

Особо крупный ущерб - ущерб, сумма которого превышает 30 млн. руб. вне зависимости от того, причинен этот ущерб гражданину, обществу или государству (п. 2 примечаний к ст. 178 УК РФ).

Доход в особо крупном размере - доход, сумма которого превышает 250 млн. руб. (п. 1 примечаний к ст. 178 УК РФ).

Особо квалифицированные составы преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ (составы преступления с одним или несколькими особо отягчающими общественную опасность деяния обстоятельствами). К числу особо квалифицированных составов рассматриваемого преступления относится совершение деяния, предусмотренного ч. 1 или 2 ст. 178 УК РФ, с применением насилия.

Насилие - общественно опасное противоправное воздействие на организм другого человека, осуществленное против его воли. В российском уголовном праве под насилием понимается лишь физическое насилие <1>. По своему характеру оно может проявляться в воздействии на ткани и органы человека либо в ограничении его свободы, а по степени интенсивности - быть неопасным или опасным для жизни или здоровья и влечь различный по тяжести вред здоровью или смерть или не влечь такого вреда (например, в случае нанесения побоев).

--------------------------------

<1> См.: Уголовное право. Особенная часть / Под ред. Л.Д. Гаухмана и С.В. Максимова. М., 2005. С. 85 - 86.

 

Другим видом особо квалифицированного состава рассматриваемого преступления является совершение деяния, предусмотренного ч. 1 или 2 ст. 178 УК РФ, с угрозой применения насилия.

Угроза применения насилия - устрашение обещанием или демонстрацией возможности применить физическое насилие. Угроза применения насилия при этом должна быть реальной и подлежащей немедленной реализации.

Проблема смежных с рассматриваемыми составами преступления составов административных правонарушений. К числу смежных с рассматриваемыми составами преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, относится состав административного правонарушения, предусматривающий заключение ограничивающего конкуренцию соглашения, осуществление ограничивающих конкуренцию согласованных действий, координацию экономической деятельности (ст. 14.32 КоАП РФ).

Обязательными отграничивающими данный состав административного правонарушения от преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ, являются следующие признаки в совокупности: отсутствие последствия в виде крупного или особо крупного ущерба; отсутствие последствия в виде извлечения дохода в крупном или особо крупном размере.

Проблема смежных составов преступлений. Это не только проблема полной правильной квалификации уголовно наказуемых нарушений антимонопольного законодательства и, соответственно, выявления и документирования типично сопряженных с такими нарушениями иных видов преступлений, о которых говорилось выше. Это прежде всего проблема повышения эффективности борьбы с антиконкурентными преступлениями с помощью новых возможностей, которые создаются системной уголовно-правовой оценкой деяния, связанного с нарушением антимонопольных запретов.

На практике как раз не так часто встречается ситуация нарушения единственного уголовно-правового запрета. Однако "программируемая" самой логикой антимонопольного расследования сосредоточенность внимания оперативных работников и следователей органов внутренних дел лишь на признаках преступления, предусмотренного ст. 178 УК РФ (сведения о котором, имеющие доказательственную ценность, нашли отражение в материалах антимонопольного органа), делает такую системную оценку практически невозможной. Отчасти этому способствует то обстоятельство, что расследование преступлений, исполнителями или иными соучастниками которых являются должностные лица (в том числе представители власти), отнесено к компетенции Следственного комитета РФ, отчасти играют свою роль и недостатки методического обеспечения взаимодействия с органами внутренних дел.

Вместе с тем потенциал системной квалификации для достижения целей повышения эффективности борьбы с картелями значителен. Например, преступление, предусмотренное п. "а" ч. 2 ст. 178 УК РФ (ограничение конкуренции в форме, указанной в ч. 1 ст. 178 УК РФ, совершенное лицом с использованием своего служебного положения), п. "а" ч. 2 и ч. 3 ст. 178 УК РФ (те же деяния, совершенные с применением насилия или с угрозой его применения), требует дополнительной квалификации по ст. 169 "Воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности" УК РФ в том случае, если соучастником соответствующих деяний (организатором, пособником или подстрекателем) выступает должностное лицо (при условии, что такое лицо своими действиями (бездействием) незаконно ограничивает самостоятельность либо осуществляет иное незаконное вмешательство в деятельность индивидуального предпринимателя или юридического лица).

Например, руководитель органа государственной власти - учредителя государственного унитарного предприятия (ГУП) дает указание об отзыве заявки на участие в аукционе на поставку медицинских изделий для нужд медицинских организаций в целях создания благоприятных условий для реализации картельного соглашения о цене поставки таких изделий коммерческими организациями, принадлежащими родственнику этого должностного лица. Те же действия, совершенные после вынесения судебного акта, признавшего незаконным адресованный ГУП запрет учредителя на участие в поставках медицинских изделий для государственных нужд, должны квалифицироваться по ч. 2 ст. 169 УК РФ.

Действия, перечисленные в п. "а" ч. 2 ст. 178 УК РФ,