Мистический брак в сравнении с другими формами отношений

Рыцарство оставило нам в наследство некоторые аспекты мистической любви и секса, а также обычай жениться по любви. Но оно породило также несколько мифов о любви и романтике, которые мало способствуют познанию любящими людьми друг друга.

Часто рыцарство изображается в карикатурном виде как поклонение издали совершенно недоступной даме. В психологическом плане это выражается и сегодня в склонности партнёров идеализировать друг друга, приписывая любимому совершенно отсутствующие у него свойства или отмахиваясь от недостатков, которые на самом деле у него имеются. Бывает, что любовники живут вместе, но знают друг друга такими, какими привыкли воображать друг друга – как бы со стороны.

Отвергая христианский взгляд на секс, который уравнивает любовь и оплодотворение, рыцарство предлагало coitus reservatus и мистический секс, что отражено в очаровательной «Эротике трубадуров» Рене Нейи. А де Ружмон объяснял:

«Культивирование страстной любви началось в Европе как реакция на христианство (и, в частности, на его доктрину брака)...
То, что вся европейская поэзия вышла из поэзии Прованса, созданной в XII веке трубадурами Лангедока, сейчас признано повсюду...
Никакая другая поэзия в Европе не была столь глубоко риторичной, не только в своей словесной и музыкальной форме... в своём настоящем вдохновении, почерпнутом ею из закреплённой системы правил, названных leys d'amor...
Она почитает благороднейшим из чувств любовь вне брака, потому что брак означает не более чем физическое соединение, а Амур – верховный Эрос – средство движения души вверх к высшему союзу».

В качестве художественного и литературного мотива эти рыцарские правила и принципы любви до сих пор живут с нами и служат декорацией для сюжетов многих из величайших достижений культуры Запада в оперном искусстве, театре, кино. Эти мотивы используются и для создания как мыльных онер, мужских и женских журналов, так и популярнейших любовных романов мировой литературы. Романтический взгляд на мужчину и женщину лёг в основу психологии современной коммерческой рекламы в нашей рыночной экономике.

В этот рыцарский век в литературных «судах любви дебатировались вопросы взаимоотношений полов. Полемика состояла из забавной смеси, как выразился Дж. Хьюзинга (J. Huizinga), «неприкрытого сенсуализма с рафинированным мистицизмом». В «судах любви» брак назывался «iuriata fornicatio», то есть узаконенный, санкционированный секс, подконтрольный религиозным и политическим властям.

Рыцарская мистическая тема равенства полов рекомендовала вещи, вполне отвечающие здравому смыслу – терпение, искренность, верность, пристальное изучение, беседы, прикосновения, поцелуи, а превыше всего – любовь.

Однако хотя такое романтическое обходительное поведение, основанное на кодексе рыцарства, может возвысить отношения, оно часто используется людьми, которые ведут друг с другом сексуальную игру с целью довести дело до религиозно-правового брака, или, позднее, до отношений «на стороне».

Однако необходимо помнить, что, в то время как историческое рождение рыцарства в Европе стало воплощением мистического движения, его стереотип романтической любви был умышленно сатирическим, мелодраматическим сгущением мистического брака. Если воспринимать его буквально, он становится примером брачной роли, известной как идеализация, когда партнёры любят не друг друга, но идеализированные образы себя и другого.

Как может современный человек знать, что «правильно» выбирает себе партнёра для брака? Он испытывает некое чувство и принимает его за любовь. Партнёры переживают трансцендентальное, изменённое состояние ума и единство друг с другом. И действительно, единство и «влюблённость» – понятия, с помощью которых часто описывают мистический опыт.

Но такие трансцендентальные высокие чувства между мужчиной и женщиной могут быть вызваны не только любовью и мистическим сексом, но и психологическим союзом, когда люди хорошо ладят эмоционально, ибо каждый из них обладает тем, чего не хватает другому. Как в математике, противоположные заряды притягиваются, но нередко это невротическая, а не любовная духовная совместимость. Тем не менее эти взаимно объединяющие высокие чувства принимают за знак того, что необходимо пожениться.

Обязательства

Два человека встречаются, испытывают сильные приятные эмоции, притяжение, единство, желание быть вместе. Они из кожи вон лезут, стараясь как можно лучше, как можно более романтично вести себя; обнаруживают, что у них общие интересы или ещё что-нибудь столь же увлекательное и объединяющее; им кажется, что они любят друг друга. Поэтому они женятся.

А ведь это легкомысленный и в высшей степени трагичный шаг. Говоря словами Бальзака, «они говорят о любви, как рабы говорят о свободе». То, что двое людей решают пожениться из-за того, что ощущают блаженное трансцендентальное взаимное согласие на почве секса, идеализации, некой индивидуальной психической защиты, симбиотической взаимодополняемости своих эмоциональных проблем, на самом деле считая это любовью, было бы смешно, если бы не было правилом.

Такая «любовь» может даже нанести непоправимый вред браку и верности супругов, как в случае, когда один из них испытывает аналогичное любовное чувство и притяжение к третьему лицу. Или один из партнёров чувствует себя обязанным покинуть другого, если постепенно теряет чувства, которые казались ему любовью.

На протяжении пятнадцати лет брачной терапии я чаще всего слышал такое заявление: «Мы думали, что любим друг друга, но оказалось, что мы не очень-то хорошо друг друга знаем». А мистический секс, напротив, основан столько же на знании, сколько и на любви.

Кто они были, эти супруги, в кого они влюблялись, с кем начинали жить? Искусственный образ одного был влюблён в воображаемое представление о другом, в роль, которую этот другой играл, а не в реальную личность. Это был концептуальный, воображаемый брак, никоим образом не мистический, невзирая на все формальные и религиозные церемонии.

Да, конечно, говорят власти, любовь угасает. И люди продолжают жить вместе, руководствуясь обязательствами. Таким образом современный, добровольный брак по любви превращается в брак по расчёту, брак-соглашение, охраняемый общественными устоями. Позднее оказывается, что брак, в который люди вступили добровольно, заключался людьми, которыми будущие супруги себя лишь воображали. Они не только изменились и стали совсем другими людьми, но часто они обнаруживают, что не слишком хорошо знали самих себя в то время, когда делали свой свободный выбор.

Конечно, обязательства – это жизненно важная часть любых успешных взаимоотношений. Но одно дело, когда партнёры принимают на себя обязательства перед любимым человеком, потому что желают ему блага, и совсем другое – вынужденная, бесчувственная, механическая преданность теоретическому институту брака, которая заставляет людей верить, что они обязаны оставаться вместе, как диктуют им религиозные или общественные правила.