Инстинктивизм У. Мак-Дугалла

В своем классическом виде инстинктивизм был сформулирован в начале ХХ века шотландским психологом и социологом Мак-Дугаллом, утверждавшим в своей главной работе «Введение в социальную психологию»[7], что человеческое поведение определяется инстинктами, которые присущи каждому человеку от рождения. При этом для Мак-Дугалла инстинкт по своей сути представлял «склонность» к чему-либо, «потребность» в чем-то.[8]

Целью Мак-Дугалла стало создание такой психосоциальной системы общественных наук, базисом в которой стала бы психология, а все остальные науки, в том числе социология, история, философия, экономика и другие, «надстраивались» бы над ней. При этом главную «надстроечную» науку он видел именно в социологии. «Смешав» социологию с психологией, он стал автором социально-психологической теории личности, в которой основной движущей силой поведения человека он видел неосознаваемые инстинкты.

Для Мак-Дугалла понятие инстинкта являлось ключевым. Инстинкт он рассматривал как «врожденное психофизическое предрасположение, которое заставляет индивида обращать внимание на определенные объекты и испытывать при этом эмоциональное возбуждение, действовать по отношению к этим объектам определенным образом или, по крайней мере, ощущать импульс к такому действию»[9]. Инстинкты у него – это обусловленные наследственностью каналы разрядки нервной энергии, которые непосредственно определяют поведение человека. Иными словами, инстинкты он рассматривал как первичные проявления.

Эти инстинкты у индивидов соответствуют определенным простым эмоциям, сопровождающим инстинкты как внешние проявления. К примеру, родительский инстинкт может проявляется в такой эмоции, как нежность, инстинкту бегства соответствуют эмоции самосохранения, инстинкту драчливости — эмоции гнева и страха, инстинкту любопытства — эмоции удивления, инстинкту строительства — эмоции созидания, инстинкту воспроизводства человека — эмоции ревности и т.д. Поскольку в основе поведения индивидов заложены инстинкты, то и основой наук об обществе должна стать «психология инстинктов». В соответствии с «психологией инстинктов» любое социальное поведение сопоставимо с определенным инстинктом или комбинацией инстинктов, определяющими и объясняющими это поведение, и в этом случае поведение необходимо рассматривать как социальную форму выражения определенных инстинктов. К примеру, спортивные соревнования, драки и войны можно объяснить, якобы, присущим человеку от природы «инстинктом драчливости». Согласно У. Мак-Дугаллу, «драка лезет» из человека по природе, а общество лишь создает формы, в которых она может проявляться. А стремление к частному и общественному богатству он объяснял также присущим человеку от природы «инстинктом стяжательства». Наиболее значимые для общества проявления коллективной жизни, такие, например, как возникновение городов, совместная деятельность, ритуалы и празднества, можно объяснить «инстинктом стадности», являющимся главнейшим социальным инстинктом. Именно этот инстинкт обеспечивает совместную жизнь и деятельность людей, именно он заложен в основе таких социальных процессов, как войны, развития производства, а также таких социальных институтов, как семья, торговля и др.. Стадный инстинкт может проявляться как коллективное производство, совместное проведение свободного времени, возникновение и функционирование семьи, массовые сборища, демонстрации и т.д..[10]

Действие инстинкта состоит из аффективной (рецептивной), центральной (эмоциональной) и афферентной (двигательной) частей. Каков же механизм действия инстинктов, определяющих поведение человека. Э. Фромм пишет, что «в концепции Мак-Дугалла существовала некая механогидравлическая модель действия инстинктов, по типу шлюза, в котором ворота сдерживают энергию воды, а затем при определенных условиях она прорывается и образует «водопад». Позднее он для образности сравнивал любой инстинкт с «газовым баллоном», из которого «постоянно высвобождается отравляющее вещество»»[11].

Инстинктивисты одними из первых предприняло очень важную попытку объяснения нерационального поведения людей. Возьмем к примеру, одно из самых массовых явлений современного общества - чемпионат мира по футболу, на который приезжают тысячи людей со всех частей света, тратя огромные деньги, чтобы только прийти на стадион и весь

матч кричать и размахивать флагами. При этом даже сам футбол уходит на второй план, так как большинство собравшихся просто не видит того, что происходит на поле. При этом каждый из них мог спокойно остаться дома и, сидя перед телевизором, наслаждаться матчем, сэкономив огромные деньги. Какова цель людей, здесь собравшихся - потолкаться возле стадиона, ощутить собственную причастность к этому событию и поддержать любимую команду? С рациональной точки зрения дать объяснение такому поведению невозможно. Но инстинктивисты увидели бы в этом очевидное проявление инстинкта стадности, который заключается в том, что людям по природе своей надо иногда собираться в большие массы и дружно проявлять свои эмоции. И хорошо, если это футбол, а не революция.

Таким образом, всеми нашими действиями руководят инстинкты, при этом количество инстинктов сам Мак-Дугалл точно определить не мог, оно варьировалось от одиннадцати до четырнадцати, восемнадцати и так далее. Один из современников Мак-Дугалла Уильям Джеймс называл такие инстинкты, как инстинкт подражания, страха, вражды, охоты, общительности, сочувствия, соревнования, творчества, клептомании, игры, зависти, чистоты, скрытности, любви, скромности, ревности. Э Фромм назвал этот перечень «странной смесью из общечеловеческих свойств и специфических социально обусловленных черт личности»[12].

Последователи Мак-Дугалла пошли еще дальше, и стали «обновлять» количество инстинктов, увеличивая их в геометрической прогрессии. Поскольку количество явлений, становившихся объектом анализа, постоянно росло, росло и количество инстинктов, их объясняющих. В двадцатые годы прошлого века в различных трудах последователей инстинктивизма упоминалось около шестнадцати тысяч инстинктов[13].

Согласно Мак-Дугаллу, многообразие истории человечества определяется разнообразием социальных форм реализации природных инстинктов. Мак-Дугалл полагал, что всякое общественное явление, всякий социальный процесс имеет в качестве опоры какой- либо инстинкт, возможно даже группу или комбинацию инстинктов. Как уже было отмечено выше, войны, по его мнению, являются следствием инстинкта драчливости, религия – есть следствие комбинации инстинктов эмоционального возбуждения, любопытства и самоуничижения, капиталистическое производство и рост общественного богатства - следствие действия комбинации инстинктов скупости и стяжательства.

Иными словами, подобная позиция обнаруживает своеобразную подмену психологическим инстинктивизмом социологического подхода к общественным процессам и явлениям. Исходя из этого, данную позицию часто критиковали как новую форму редукционизма (упрощения, схематичности),только уже — психологического, который приобрел вид теории инстинктов.

Специфический вид имела у Мак-Дугалла и трактовка причин социального поведения. Помимо того, что в качестве этих причин выступают, в первую очередь, врожденные инстинкты, он полагал, что они являются выражением стремления к достижению определенной биологически значимой цели. Данное стремление он рассматривал как некую движущую телеологическую интуитивную силу, которая выступает как главный признак живого и называется «гормэ», что в переводе с греческого означает «желание, стремление, порыв».

Мак-Дугалл сделал попытку разработки «термической» концепции поведения, согласно которой люди наделены жизненной (витальной) энергией, которая как раз и находит реализацию в действиях инстинктов[14]. Как подчеркивает В.Г. Рубанов, влияние идей Мак-Дугалла на науку имело и отрицательный характер: «интерпретация социального поведения, с точки зрения инстинкта, узаконивала значение иррациональных, бессознательных влечений в качестве движущей силы не только индивида, но и человечества»[15]. Можно говорить о том, что понимание социального поведения исключительно как врожденного стремления к достижению определенных целей привела к абсолютизации роли бессознательных влечений, рассматриваемых как главная движущая сила человеческих поступков.

В дальнейшем теория влечений получила свое развитие в трудах З. Фрейда.

 

 

Инстинктивизм З. Фрейда

 

Другой инстинктивисткий подход в социологии, ставший более влиятельным, чем классический инстинктивизм У. Мак-Дугалла, - это фрейдовский психоанализ, который, тем не менее, связан с теорией Мак-Дугалла, ставшей, по выражению Э. Фромма, «мостиком к теории Фрейда»[16].

В рамках ставшего революционным подхода к изучению человеческой психики на рубеже XIX – ХХ веков Зигмунд Фрейд сформулировал новую концепцию структуры психики индивида, что помогло по-новому объяснить социальное поведение людей, а также происхождение и развитие общественного порядка. Как писал позже Э. Фромм, «Фрейд в действительности был первым современным психологом, который (в противоположность прежде распространенной традиции) исследовал все богатство человеческих страстей – любовь, ненависть, тщеславие, жадность, ревность и зависть. Страсти, которые ранее были «доступны» лишь романтикам и трубадурам, Фрейд сделал предметом научного исследования».[17] Главный прогресс во взглядах Фрейда по сравнению с его предшественниками, особенно Мак-Дугаллом, Фромм видел в том, что он свел все «влечения» к двум категориям: инстинкту самосохранения и инстинкту сексуальности; поэтому Фромм и называет теорию Фрейда «последней ступенькой в истории развития учения об инстинктах».[18]

Поведение индивида Фрейд определял структурой его психики, состоящей из трех уровней: id – ego – super ego, то есть Оно – Я – СверхЯ.

«Оно» - это глубинная основа психики индивида, от него исходит энергия всех его стремлений, желаний, действий, намерений. Деятельность этой составляющей человеческой психики остается закрытой, недоступной и непроницаемой для сознания индивида, однако, именно она заставляет человека все снова и снова желать и дает энергию для реализации желаний. Именно здесь кроются человеческие инстинкты. Другим полюсом человеческой психики является «СверхЯ», выступающее моральной инстанцией индивида, призванное запрещать, держать и не выпускать его желания и инстинкты наружу, более того, обвинять и совестить его не только за поступки, но и за морально недостойные, неприличные намерения.

Между этими полюсами «расположилось» человеческое «Я» - осознаваемое ego, главной функцией которого является совмещение желаний и запретов, преобразование их противоречий в реальное поведение и поступки, преобразование «хочу» и «нельзя» в «можно», чтобы потом это «можно» стало действительностью. Таким образом, главным для «Я» является чувство реальности, способность найти в столкновении «хочу» и «нельзя» такое желание, действие, стремление, которое «можно», в которое будет направлена энергия, рвущаяся из бессознательного и грозящая ввергнуть человека в невротическое или иное тяжелое болезненное состояние. Как пишет Э. Фромм, Фрейд, как и Мак-Дугалл, «в своей теории либидо также следует некой гидравлической схеме. Либидо нарастает – напряженность усиливается – недовольство ширится; сексуальный акт дает разрядку, снимает напряжение до тех пор, пока оно вновь не начнет усиливаться и нарастать»[19].

Данная структура психики характерна для цивилизованного человека, она выступает как продукт истории, следствие поступков, совершенных в «раннем детстве человечества», в его далеком прошлом. Это историческое прошлое возобновляется в процессе складывания психики каждого отдельного индивида. Таким образом, согласно фрейдизму, онтогенез психики индивида повторяет основные этапы филогенеза психики человека, что дало Фрейду возможность «увидеть» в психике индивида отголоски событий темного прошлого, начала человеческой истории и найти ответы на вопросы: зачем человеку культура, общество, цивилизация и почему он не может и никогда не сможет успокоиться ни при каком общественном порядке.

Целью человеческого существования, согласно концепции Фрейда, является достижение счастья, представляющего собой максимальное удовольствие, и избегание страданий. Природным началом человечества была семейная группа, в которой безраздельно царил наиболее сильный самец, а любой другой, становившийся преградой на его пути к удовольствию изгонялся. Человеческая история началась с заговора детей против одновременно обожаемого и ненавидимого отца. Он обожаем, потому что он является единственным образцом для подражания, а ненавидим, потому что он является преградой на их пути к удовольствиям. Этот союз братьев стал первым человеческим сообществом. Ради его сохранения стали навязываться табу, запреты на возможное поведение, а убитый ими отец был превращен в объект общего поклонения, в тотем.

Табу и тотемы стали первыми образцами культурного super ego, которое возвело препятствия бессознательному, инстинктивному стремлению человека к удовольствию или разрушению, регулирует человеческое поведение, загоняя его в рамки и тем самым делая возможным совместное проживание различных людей. Это стало началом человеческой цивилизации, где принцип удовольствия был заменен принципом реальности. Удовольствия в человеческом обществе не могут быть мгновенно реализованы, они должны откладываться, задерживаться, изобретать и отыскивать такие формы, которые не разрушили бы совместное проживание людей, соответствовали бы нормам и принципам, установленным в обществе.

Но чем дальше начало человеческой цивилизации уходит в прошлое, тем очевиднее, что возможности для человеческого счастья становятся крайне редкими, гораздо легче испытать несчастье, что кроме естественных источников человеческих страданий, источниками несчастья выступают отношения с другими людьми. А точнее, правила, регулирующие отношения в семье, государстве, обществе, правила, созданные самими людьми. Именно эти правила являются воплощением несовместимости с нашим стремлением к счастью.

Фрейд отрицает радикальные требования мировых религий, призывающих к отказу от счастья, к смирению перед неизбежными страданиями ради абстрактного блаженства в иной жизни. Он видит в них иллюзии человека, который еще не покинул свое детство, а потому верует во всемогущество отца и возвеличивает до бесконечности это всемогущество. Отвергает он и обещания социалистов искоренить частную собственность и тем самым устранить главный источник человеческих несчастий на земле, считая, что этого недостаточно для сколь-нибудь ощутимого уменьшения несчастий.

В центр внимания Фрейд поставил противоречие между запросами группы и индивида, спрашивая: «Возможно ли достижение компромисса путем каких-то особых форм цивилизации, или этот конфликт неразрешим». Противоречие скрыто в самой природе человека, и именно там необходимо искать возможность компромисса.

Индивид и общество, имея противоположные цели, неизбежно противостоят друг другу. Индивид стремится к своему собственному, личному счастью, для общества же на первом месте - объединение отдельных личностей, в то время как счастье отдельных личностей находится на самой периферии его внимания. Фрейд заметил: «Почти складывается впечатление, что процесс великого человеческого сообщества был бы вполне успешным, если бы не пришлось уделять внимание счастью индивида».

Согласно Фрейду, на протяжении всей истории между индивидом и обществом ведется эта борьба за реализацию своих целей. Данный конфликт, по Фрейду, – «это полемика внутри экономики либидо, сравнимая с борьбой за распределение либидо между ego (Я) и объектами; она допускает возможность компромисса в индивиде». Этот возможный компромисс между стремлениями к личному счастью и к объединению с другими людьми, согласно Фрейду, возможен, что позволяет надеяться на подобный компромисс в будущем развитии цивилизации: «…цивилизация является процессом, цель которого объединить одиночные человеческие индивиды, а затем семьи, затем расы, народы и нации в одно великое единство, единство человечества. Почему это должно произойти, мы не знаем; работа эроса именно такова».

Но если бы это противоречие сводилось бы только к борьбе личного счастья и всеобщего, к борьбе эгоизма с альтруизмом, Фрейда можно было бы назвать историческим оптимистом. Но в эту борьбу вступает не только эрос (либидо), но и другой, столь же естественный, природный агрессивный инстинкт, инстинкт разрушения, уничтожения – танатос или инстинкт смерти (мортидо). Этот инстинкт смерти направлен против самого живого организма, а потому он может выступать как инстинкт саморазрушения, либо как инстинкт разрушения другого индивида. И хотя сам Фрейд неоднократно говорил, что интенсивность этого инстинкта может быть редуцирована, основной его теоретический вывод гласит: человек одержим страстью разрушить либо себя, либо другого, и этой трагической альтернативы ему вряд ли удастся избежать. Гипотеза влечения к смерти приводит Фрейда к выводу, что по сути своей агрессивность – это не реакция на раздражение, а некий подвижный импульс, постоянно присутствующий в организме и обусловленный самой природой индивида. Именно эти два инстинкта: эрос и танатос господствуют в человеческом бессознательном, разделяя с ним власть над миром.

Э. Фромм писал, что Фрейд «расширил понятие сексуальности (либидо) настолько, что все человеческие страсти (за исключением инстинкта самосохранения) он представил как формы проявления одного-единственного инстинкта. Любовь, ненависть, жадность, тщеславие, зависть, ревность, жестокость и нежность – все они оказались насильно втиснуты в тесные рамки теоретической схемы, где получили обоснование либо как сублимация, либо как реализация сексуальности…»[20]. Несколько позже Фрейд пришел к новой теории: «Он обнаружил, что жизнью правят не два эгоистических инстинкта – голод и сексуальность, а две главные страсти – любовь и деструктивность, и обе они служат делу физиологического выживания, хотя и не в том смысле, как физический и сексуальный голод. Но поскольку Фрейд все равно был связан цепями своих теоретических установок, он обозначил эти две страсти парными категориями «инстинкт жизни» и «инстинкт смерти», тем самым придав деструктивности столь серьезное значение, что она была признана одной из двух фундаментальных человеческих страстей»[21].

И тогда Фрейду становится ясен смысл эволюции цивилизации: «Она представляет собой борьбу между эросом и смертью, между инстинктом жизни и инстинктом разрушения в том виде, в каком он выражается в роде человеческом. Эта борьба как раз то, из чего, в сущности, состоит вся жизнь, и эволюцию цивилизации можно, таким образом, рассматривать просто как борьбу за жизнь человеческого рода»[22].

Таким образом, инстинктивизм в качестве схемы объяснения поведения человека предложил свести его к проявлениям природных инстинктов. К тем инстинктам, которые даны человеку от природы. У Мак-Дугалла и его последователей – это огромный набор различных инстинктов, подставляемых под социальные действия людей и тем самым объясняющих их. Фрейду было достаточно двух инстинктов: эроса (либидо) и танатоса (мортидо), однако, сам механизм воздействия инстинктов на человеческое поведение является настолько неожиданным и поразительным, что психоанализ стал одной из важнейших парадигм, которая отличает современный мир (ХХ и XXI век) от мира классической научности (XIX века).

Фрейд четко указал на источник эволюции общества – это противоречие между индивидом и нормами окружающего его мира. Индивид в реализации своих желаний всегда ограничивается этими нормами. Но желания, являясь его энергетической базой, все равно будут преодолевать и преодолевают нормы, перестраивая их.