Собрание православных клириков и монахов Греции: Всеправославный «Собор» на Крите и его согласие с экуменизмом

Σύναξις Ορθοδόξων Κληρικών και Μοναχών: Η «Σύνοδος» του Κολυμπαρίου Κρήτης και η σύμπλευσή της με τον Οικουμενισμό

Беспокойство и глубочайшая тревога верующих[22] по поводу итогов работы так называемого Святого и Великого Собора Православной Церкви были оправданными. Это собрание не является ни «собором», ни «великим», ни «святым».

Не является собором, поскольку не имеет ничего общего с [признанными] соборами Православной Церкви: нарушает традицию и не составляет продолжения [прошлых] православных соборов, представляет собой отклонение от устоявшейся соборной практики и невиданное каноническое новшество. Заявления архиепископа Албании о том, что собор «не копирует древние соборы, а является собором нового типа», удостоившееся похвалы Вселенского патриарха и председателя «Собора» Варфоломея, одного из лидеров экуменического движения, звучит цинично и вызывающе с экклезиологической точки зрения. Из него следует, что все архиереи, участвовавшие в соборе и принявшие его решения без протеста, являются обновленцами и нарушителями многовековой соборной и канонической традиции Церкви и подлежат осуждению на будущем истинном Святом и Великом Соборе.

Виднаблюдателей-еретиков: монофизитов, папистов и протестантов, совместно молящихся с православными, комплименты и любезные обращения к ним, ─ это вопиющее, возмутительное и беспрецедентное новшество в соборной практике и прямое нарушение Святых Канонов.

Собор не стал «святым», потому что некоторые важные, утвержденные на нем документы, противоречат решениям Святых Апостолов и Святых Отцов,принимавшимся на протяжении веков в Духе Святом, особенно в отношении борьбы с еретиками. Не может Святой Дух сам себе противоречить: иногда, на действительно святых соборах, осуждать ереси и анафематствовать еретиков, а в других случаях, на Критском «соборе», признавать их в качестве «Церквей», поскольку Дух Святой – это Дух истины, неизменяемый и неискажаемый. Напротив, некоторые из решений, принятых на «собрании» в Колимбари[23], крайне важные в плане догматики, изменяют и искажают [истину Православной веры]. Они не были приняты в Духе Святом, но в ином духе, лукавом и чуждом [Православной Церкви].

Этот «собор» не стал и «Великим» ─ по двум причинам. Величие, прежде всего, ассоциируется с благоговением и святостью. Церковь называла «Великими» тех святых, которые отличились либо в защите Православия, либо в добродетели и святости, либо и в том, и в другом: св. Афанасий Великий, св. Константин Великий, св. Василий Великий, св. Антоний Великий, св. Евфимий Великий и многие другие. Критский «собор» не только не набрал высоких баллов в защите Православной веры, но, напротив, его результат является отрицательным, ниже нулевой отметки, т. к. он не победил ереси, а придал им статус церковности.

Этот собор является «малым» и по другой важной причине: присутствие всех епископов на Великих Соборах подтверждает, что таким образом на соборе представлена вся православная паства и выражается сознание всей полноты Церкви. С этой точки зрения, Критский «собор» является ущербным и неполным. Были приглашены не все епископы, но небольшое и ограниченное количество епископов. Следовательно, не была представлена вся полнота [Церкви]. Но и приглашенные [архиереи] из-за неприемлемого Регламента не имели права голоса, чтобы выразить свое согласие или несогласие с принимаемыми решениями, таким образом, выражая мнение представляемой ими паствы. Данный «собор» является уникальным историческим образцом папистской, олигархической, противособорной модели. Голосуют не все присутствующие епископы, а лишь их небольшое число: четырнадцать (14) Предстоятелей, которые словно «папы» возвышаются над Архиерейскими Соборами Поместных Церквей. Фактически Критский собор превратился в «малое собрание Предстоятелей», новый институт, не имеющий аналогов в истории, который нарушает равенство епископов, поскольку превращает предстоятелей из «первого среди равных» (primos inter pares) в «первых без равных» (primos sine paribus).

Есть еще два фактора, которые умалили масштаб этого якобы великого собора: отсутствие Предстоятелей четырех Автокефальных Церквей, которые имеют такую же численность, что и Церкви, присутствовавшие на соборе. Это отсутствие было не вынужденным, как, например, из-за проблем со здоровьем, военных конфликтов и т. п., а добровольным ─ из-за несогласия с процессом созыва, Регламентом работы и тематикой собора. Отказались от участия [в соборе] Антиохийская, Русская, Болгарская и Грузинская Поместные Православные Церкви. Еще до созыва «собор» утратил свой всеправославный характер и, что самое главное, авторитет своих решений, поскольку отсутствующие осудили недостаток соборности, ясности и уважения к Преданию, одним словом, дефицит Православия и продвижение заранее принятых решений. И, конечно же, не только отсутствие четырех автокефальных Церквей умаляет значение «собора»; еще более серьезной причиной является то, что количество верующих, которые не были представлены [своими епископами] на «соборе», значительно превосходит количество православных, представители которых на нем присутствовали.

Члены «Собрания православных клириков и монахов», сотрудничая с епископами-единомышленниками, прилагали все усилия, чтобы посредством конференций, выступлений, интервью и написания статей информировать православных верующих о неправильном ходе «собора», особенно на последнем этапе его подготовки. Мы были бы счастливы, если бы мы смогли предотвратить проведение этого экуменического собора или если бы в ходе его работы некоторые Предстоятели или участвующие в нем архиереи боролись бы за то, чтобы раз и навсегда отвергнуть документ «Отношения Православной Церкви c остальным христианским миром», который узаконивает экуменизм и официально принимает его на соборном уровне. Даже если бы собор принял исправления и улучшения, предложенные Архиерейским Собором Элладской Церкви, этот документ, конечно же, все равно не стал бы по-настоящему православным и приемлемым: среди этих поправок не было ни критики неприемлемых документов, составленных в результате т. н. Богословских диалогов, ни, тем более, критики нашего участия во «Всемирном Совете Церквей», которое осуществляется на неправославных условиях. Напротив, в документе присутствует их одобрение и похвала. Правильное предложение исправить выражение «христианские церкви» на «христианские сообщества» было встречено с ожесточенным сопротивлением; в результате было принято анти-историческое, анти-богословское, неразумное и замысловатое контрпредложение, выдвинутое, неизвестно каким образом, архиепископом Афинским, который не защитил должным образом решение Архиерейского Собора Элладской Церкви и неоправданно превысил полномочия, предоставленные ему последним, со всеми вытекающими отсюда последствиями относительно законности принимаемых им решений. Ожидается, что и сам архиепископ, и остальные греческие архиереи, участвовавшие в Критском «соборе», дадут Архиерейскому Собору соответствующие объяснения своих действий.

После кораблекрушения, случившегося в мутных водах экуменизма, в последний момент спаслись от потопления, плывя, образно говоря, по-православному, в критской деревне Заплывное-Колимбари[24], где проходил собор, епископы, не подписавшие этот спорный документ или же подписавшие его с оговорками. На сегодняшний день нам известны следующие имена: митрополит Бачский Ириней (из делегации Сербской Церкви); из делегации Кипрской Церкви: митрополит Лимассольский Афанасий, митрополит Морфский Неофит, митрополит Амафунтский Николай, митрополит Лидрский Епифаний, которые не подписали данный документ, и митрополит Неапольский Порфирий, который подписал его с оговорками; а также митрополит Навпактский Иерофей (единственный не подписавший из Элладской Церкви). Еще несколько архиереев сильно критиковали вышеупомянутый документ и подписали его с оговорками. Они последовали примеру Святых Отцов-исповедников, что позволяет нам надеяться и рассчитывать на то, что в будущем этот Критский «собор» будет признан недействительным на соборном и все-православном уровне, как униатский, экуменический и фило-папистский, что произошло и с Ферраро-Флорентийским псевдо-собором. Данный документ представляет собой его первую оценку, за которой последуют другие – более подробные и более основательные.

От имени «Собрания православных клириков и монахов»

Архим. Афанасий Анастасиу проигумен священной обители Большие Метеоры	Протопресвитер Георгий Металлинос, заслуженный профессор богословского факультета Афинского университета
Архимандрит Сарантис Сарантос, приходской священник храма Успения Богородицы, г. Амарусион, Аттика	Протопресвитер Феодор Зисис, заслуженный профессор богословского факультета Фессалоникского университета
Архимандрит Григорий Хадзиниколау, игумен священной обители Святой Троицы, пос. Ано Гатцеас, Волос	Димитриос Целенгидис, заслуженный профессор богословского факультета Фессалоникского университета (советник)
Старец иеромонах Евстратий, святой монастырь Великая Лавра, Святая Гора Афон

Приложение 4

УНИВЕРСИТЕТ ИМ. АРИСТОТЕЛЯ Г. САЛОНИКИ

БОГОСЛОВСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

КАФЕДРА БОГОСЛОВИЯ

ОТДЕЛЕНИЕ ДОГМАТИЧЕСКОГО БОГОСЛОВИЯ

ПРОФЕССОР ДИМИТРИОС И. ЦЕЛЕНГИДИС

541 24 Г. САЛОНИКИ

Раб. тел.: 2310-996-957, дом. тел.: 2310-342-938 Моб.: 6951391117

г. Салоники, 31/1/2016 г.

Его Высокопреосвященству

Высокопреосвященнейшему ВЛАДИМИРУ,

Митрополиту Кишинёвскому

и всея Молдовы,

Постоянному члену Священного Синода

Русской Православной Церкви

Ваше Высокопреосвященство!

В связи с созывом Архиерейского Собора Русской Православной Церкви я хотел бы благоговейно предложить Вашему вниманию некоторые богословские замечания и комментарии относительно уже опубликованных документов V Предсоборного Всеправославного Совещания, которое очень скоро станет предметом Вашего пристального внимания, поскольку потребуется принять соборное решение по его результатам.

Мои богословские замечания касаются документа: «ОТНОШЕНИЕ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ К ОСТАЛЬНОМУ ХРИСТИАНСКОМУ МИРУ»[25].

В этом документе неоднократно проявляется непоследовательность, и даже противоречивость, с богословской точки зрения. Так, в пункте 1 говорится о церковном самосознании Православной Церкви, которая совершенно верно названа «Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью». Но в пункте 6 приведена формулировка, противоречащая пункту 1, а именно ясно отмечается, что «Православная Церковь констатирует существование в истории других, не находящихся в общении с Ней христианских церквей и конфессий»[26].

Здесь возникает совершенно оправданный богословский вопрос: «Если Церковь является «ЕДИНОЙ» в Символе веры и в самосознании Православной Церкви (п. 1), то почему мы вдруг начинаем говорить о других христианских церквях? Ведь совершенно очевидно, что эти другие церкви являются инославными[27].

Однако инославные «Церкви» совершенно не могут называться «Церквями» православными христианами, потому что с догматической точки зрения нет причин утверждать о существовании множества «Церквей», причем с отличным [от православных] учением, по многим богословским вопросам. А значит, до тех пор, пока эти «Церкви» держатся за свои ошибочные заблуждения в вероисповедных вопросах, с богословской точки зрения не будет правильным признавать их принадлежность к Церкви, даже как бы вне «Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви», да еще и узаконивать их статус соборно.

В том же пункте 6имеется ещё односерьёзноебогословское противоречие. В начале пункта отмечается следующее: «Единство, которым обладает Церковь по своей онтологической природе, не может быть нарушено»[28]. А в конце этого пункта пишется, что, участвуя в экуменическом движении, Православная Церковь преследует «объективную цель – подготовить путь к единству»[29].

Здесь возникает вопрос: «Поскольку единство Церкви является данностью, то какого именно единства Церквей мы стремимся достичь в рамках экуменического движения? Может быть, подразумевается возвращение [так называемых] западных христиан в лоно ЕДИНОЙ и единственной Церкви? Однако ничего подобного не видно ни согласно букве,ни согласно духу всего этого документа. Даже наоборот:создаётся впечатление, что в Церкви, как данность,существует разделение, и перспектива межхристианского диалога направлена на воссоединение нарушенного единства Церкви.

Богословская путаница вызвана и неоднозначностью пункта 20, который гласит: «Перспективы проведения богословских диалогов Православной Церкви с другими христианскими церквами и исповеданиями всегда исходят из канонических критериев уже сформировавшейся церковной традиции (7-е ПравилоВторого Вселенского Собора и 95-е Правило Пято-Шестого ВселенскогоСобора)».

Однако в7-м Правиле Второго Вселенского Собора и 95-м ПравилеТрулльского собораговоритсяопризнании Крещения некоторых конкретных еретиков, которые выказали интерес к присоединению к Православной Церкви. Но, при богословской оценке рассматриваемого нами документа по букве и по духу,мы понимаем, что речь совершенно не идет о возвращении инославных в Православную и ЕдинуюЦерковь. Наоборот, вданном документе крещение инославных признается априори, то есть как данность, даже несмотря на отсутствие соответствующего решения всех Поместных Церквей. Другими словами, документ признает теорию так называемого «крещального богословия»[30]. В то же время намеренно игнорируется исторический факт, что современныеинославные Запада (римо-католики и протестанты) имеют даже не один, а множество догматов, которые отличаются от вероученияПравославной Церкви (кроме филиокве (filioque), это учение о тварной благодати Таинств, о примате Папы Римского, о его непогрешимости, а также отрицание почитания икон и решений Вселенских Соборов и т.д.).

Вызывает справедливые вопросы и пункт 21, в которомотмечается, что «Православная Церковь положительно оценивает документы богословского характера, принятые Комиссией (имеется в виду Комиссия «Вера и церковное устройство») <…> о сближении Церквей». Здесь следует отметить, что данные документы официально не выносились на рассмотрение Иерархов Поместных Православных Церквей на уровне церковных Соборов.

И наконец, пункт 22 производит впечатление, что грядущий Великий и Святой Собор заранее предрешает непогрешимость своих решений, поскольку он считает, что «сохранение истинной православной веры возможно только благодаря соборному строю, который издревле представлял компетентный и высший критерий Церкви в вопросах веры». В этомпункте игнорируется исторический факт, что в Православной Церквивысшим критерием является догматическое сознание церковной полноты, которая имеет право признать или считать «волчьими» даже Вселенские Соборы. Соборный строй сам по себе не является «механической» гарантиейправильности православной веры. Это происходит только тогда, когда епископы, участвующие в соборах,являются храмом Духа Святого, действующего через них;собор епископов имеет согласие, «последуя во всем святым отцам…».

ОБЩАЯ ОЦЕНКА ДОКУМЕНТА

Согласно с тем, что написано и что явным образом подразумевается в вышеприведенном документе, очевидно, что инициаторы и его составители делают попытку узаконить «христианский синкретизм-экуменизм» через принятие соответствующего Решения на Всеправославном Соборе. Но это будет иметь катастрофические последствия для Православной Церкви. В связи с этим смиренно предлагаю полностью отвергнуть эту редакцию документа.

И еще одно богословское замечание к документу «Таинство Брака и препятствия к нему»[31]. В параграфе 5, пункт 1 главы 2 (О препятствиях к браку) отмечается: «брак православных с инославными запрещается по канонической акривии и не венчается (72-е правило Трулльского Собора). Он может быть благословлен по снисхождению и человеколюбию при условии, что дети от этого брака будут крещены и воспитаны в Православной Церкви».

Утверждение о том, что «дети от этого брака будут крещены и воспитаны в Православной Церкви» противоречит богословскому основанию брака как Таинству Православной Церкви, поскольку получается, что [само по себе] деторождение, в сочетании с крещением детей в Православной Церкви, становится [достаточным] основанием для церковного совершения[32] смешанных браков, вещь, которая совершенно определенно запрещена Правилом Вселенских Соборов (72-е правило Трулльского Собора). Другими словами, мы видим, что Собор, не имеющий статуса Вселенского, каковым является будущий Святой и Великий Собор, ставит под сомнение и делает необязательным совершенно определенное и строгое решение Вселенского Собора. А это совершенно неприемлемо.

И еще. Если в венчаном браке не родятся дети, может ли с богословской точки зрения быть законным этот брак лишь под предлогом обещания инославного супруга будущих детей сделать членами Православной Церкви?

Следовательно, по богословским причинам пункт 1 параграфа 5 должен быть удален[33].

С глубочайшим уважением,

Димитриос Целенгидис

Профессор Университетаим. Аристотеля г. Салоники

 

Приложение 5

Анализ документа “Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром”