Существуют разные подходы к определению его сущности. Одни исследователи находят

В русском узорочье черты «обмирщения» и указывают на заимствования форм из гражданского зодчества (сомкнутые своды, карнизы, наличники, филированные пояски). Другие придерживаются мнения о первичности для данного стиля его церковной формы. Распространено мнение о связи русского узорочья с европейским поздним ренессансом и маньеризмом.

В развитии стиля выделяют два этапа: ранний (стиль Алексея Михайловича) и поздний (стиль Фёдора Алексеевича). Во второй половине XVII века русское узорочье эволюционно вытесняется московским барокко.

Для первой половины XVII века типична сложная пространственная композиция. Типичные каменные строения этого периода — бесстолпные храмы с сомкнутым сводом, на высоком подклете, с трапезной, приделами и колокольней. Они обычно имеют пять глав, главки над приделами, шатры над крыльцами и колокольней, ярусы кокошников поверх сводов. Композиция утрачивает монументальную ясность.

Для второй половины XVII века больше характерны ясные и уравновешенные, нередко симметричные, композиции. При этом декор фасадов становится также более уравновешенным, его размещение на фасадах подчинено ордеру.

Для русского узорочья характерны шатровые завершения храмов, колоколен и покрытие крылец. Два или три шатра у таких храмов, как правило, не имели конструктивного значения, а являлись декоративным элементом.

Наличники окон резные (в том числе в виде кокошников). Многоярусные кокошники по сводам, карнизы в виде «петушиных гребешков», витые столбики, полуколонки. Интерьер: богатый цветной растительный орнамент стен и сводов. Площадь декора на стенах очень велика. Колонки, ширинки, карнизы, наличники, изразцы.

Конец XVII века – Московское/ Нарышкинское барокко (23)

Представляет собой условное название специфического стилевого направления врусской архитектуре конца XVII — начала XVIII вв.,начального этапа в развитии архитектуры русского барокко. Своим названием архитектурное течение обязано молодому, ориентированному на Западную Европу боярскому роду Нарышкиных, в чьихмосковских и подмосковных имениях были построены церкви с некоторыми элементами нового для России того времени стиля барокко.

Главное значение нарышкинского стиля состоит в том, что именно он стал связующим звеном между архитектурой старой патриархальной Москвы и новым стилем (петровским барокко) возводимого в западноевропейском духе Санкт-Петербурга. Существовавший одновременно с нарышкинским, более близкий к западноевропейскому барокко голицынский стиль (здания, возведённые в нём, иногда причисляют к нарышкинскому стилю либо используют для них обобщённое понятие «московское барокко») оказался лишь эпизодом в истории русского барокко и не смог сыграть подобной важной роли в истории русского зодчества.

Сухарева башня (26)

 

Была построена в 1692—1695 годах на месте старых деревянных Сретенских ворот Земляного города (на пересечении Садового кольца и улицы Сретенка).

Башня была сооружена по инициативе Петра I по проекту М. И. Чоглокова. Название получила в честь Лаврентия Сухарева, чей стрелецкий полк в конце XVII векаохранял Сретенские ворота. В 1689 году Пётр I бежал от своей сестры царевны Софьи в Сергиеву лавру, полк Сухарева стал на защиту Петра. В благодарность царь приказал построить на месте старых ворот новые, каменные с часами.

В 1698—1701 годах ворота были перестроены в том виде, в котором они и дошли до начала XX века, с высокой, увенчанной шатром башней в центре, напоминающей западноевропейскую ратушу. Существует предание, что в рапирной (фехтовальной) зале на верху Сухаревой башни проходили заседания секретного Нептунова общества под председательством Ф. Лефорта и Я. Брюса, прозванного «колдуном с Сухаревой башни». В московская контора Адмиралтейской коллегии.

 

Петро́вское баро́кко(27)

— термин, применяемый историками искусства к архитектурному и художественному стилю, одобренному Петром I и широко использованному для проектирования зданий в новой российской столице Санкт-Петербурге.

Ограниченный условными рамками 1697—1730 гг. (время Петра и его непосредственных преемников), это был архитектурный стиль, ориентировавшийся на образцы шведской, немецкой и голландской гражданской архитектуры (представленной, в частности, Тессинами). Западноевропейские прообразы памятников петровского барокко — здания во многом эклектичные, влияние «интернационального» барокко Бернини в них смягчено французским пристрастием к классицизму и преданиямиготической старины. Сводить всё многообразие архитектурных решений петровских архитекторов к барокко можно только с известной долей условности.

Архитектуре петровского времени свойственны простота объёмных построений, чёткость членений и сдержанность убранства, плоскостная трактовка фасадов. В отличие от нарышкинского барокко, популярного в это время в Москве, петровское барокко представляло собой решительный разрыв с византийскими традициями, которые доминировали в российской архитектуре почти 700 лет. Вместе с тем налицо и отличия от голицынского барокко, вдохновлявшегося непосредственно итальянскими и австрийскими образцами.

К числу первых строителей Петербурга принадлежат Жан-Батист Леблон, Доменико Трезини, Андреас Шлютер, Дж. М. Фонтана, Николо Микетти и Г. Маттарнови. Все они прибыли в Россию по приглашению Петра I. Каждый из этих архитекторов вносил в облик сооружаемых зданий традиции своей страны, той архитектурной школы, которую он представлял. Курируя осуществление их проектов, традиции европейского барокко усваивали и русские зодчие, как, например, Михаил Земцов.

Прообразом петровского барокко можно считать здания, возведённые в Москве до начала планомерной застройки новой столицы. Это Лефортовский дворец в Москве (1697—1699 гг., архитектор Д. В. Аксамитов, перестроен 1707—1709 гг. Дж. М. Фонтана) и церковь Архангела Гавриила, в народе прозванная Меншиковой башней (1701—1707 гг., архитектор Иван Зарудный). В этих сооружениях элементы московского барокко сочетались с ордерными деталями в оформлении фасадов. Прихотливым сочетанием элементов московского и петровского барокко отмечено и пришедшее ему на смену аннинско-елизаветинское барокко.

 

Сл 31

Варфоломей Варфоломеевич Растрелли создал удивительное сочетание скульптуры и архитектуры. Талантливый художник с богатой фантазией и воображением, Растрелли стал во главе придворных архитекторов, и в его руках оказалось все наиболее значительные постройки того времени. Он строил дворцы придворным и царицам, пышные соборы и павильоны в парках, проявил удивительное мастерство в решении планов дворцов. Никто до него так красиво не распределял помещения.

В своих сооружениях никогда не прибегал к усложненным контурам и очертаниям стен в плане, никогда не допускал разрывов или несоответствий внешних и внутренних объемов. Планы помещений в зданиях Растрелли почти всегда имеют очертания прямоугольника, а объемная же их форма — призматическая; нет распространенных в это время скругленных углов.

Типичен Большой тронный зал Екатерининского дворца в Царском Селе. Внутренний объем ограничен шестью плоскостями — четырьмя без каких бы то ни было креповок стенами, полом, потолком, целиком закрытым гигантским полотном работы Д. Валериани "Триумф России". Эффект построен на системе больших двусветных окон с арочными перемычками, узкие простенки между которыми были закрыты зеркальцами в резных позолоченных рамах. Наборный паркет, плафонная живопись, "светоносные" поверхности стен, создающие зрительный эффект "дематериализации" массивов кладки,— все это производило огромное впечатление, еще более усиливающееся при вечернем освещении, когда зал освещался сотнями горящих свечей.

Столь же четки, правдивы и тектоничны планы и объемные решения и в других работах Растрелли. Виртуозно владеющий пропорциями, культурой детали, разнообразной по рисунку и необычайно сочной, пластически убедительной, Растрелли создал ряд парадных, поистине царственных сооружений — расширенный Большой дворец в Петергофе, Екатерининский дворец в Царском Селе, Зимний дворец, грандиозный комплекс Смольного монастыря и ряд других монументальных памятников эпохи.

Ритмически разнообразя фасадные композиции, обогащая их ордерными, слитыми со стеной элементами, карнизами и тягами, наличниками окон, скульптурой, Растрелли обращал особое внимание на организацию внутренних пространств. В этом отношении особенно характерен Екатерининский дворец, где Растрелли обдуманно и по-новому "режиссирует" архитектуру. Подъезд к дворцу строится так, чтобы зритель мог проследовать сперва вдоль всего его протяженного фасада, любуясь и удивляясь богатству ритмически нарастающих и сменяющих друг друга, выстроенных как бы по "ранжиру" звеньев фасадной композиции. Затем посетитель, достигнув последнего элемента этого фасада, "допускался" архитектором внутрь здания, поднимался по парадной лестнице, и далее перед ним развертывалась сверкающая анфилада помещений, вплоть до Большого тронного зала. Фактически зритель возвращается "вспять", идет обратно по отношению к тому же пути, который он проделал, еще не войдя в здание, но он этого не ощущает, у него складывается прежде всего впечатление грандиозности помещений, которым как бы нет конца. За тронным залом анфиладная система продолжает развертываться далее.

Сл32 классицизм

Одно из самых знаменитых классицистических зданий Москвы, был построен в 1784—1786 годах по заказу капитан-поручика лейб-гвардии Семеновского полка Петра Егоровича Пашкова, сына денщика Петра I. На протяжении XX века высказывались различные точки зрения по вопросу его авторства, так как письменных свидетельств не сохранилось, и единственное, что доказывает принадлежность его Баженову, — это устная традиция и архитектурная баженовская манера. В тот период, когда отношения зодчего с Екатериной II складывались не лучшим образом. Дело в том, что Баженов участвовал в конкурсе на реконструкцию Московского Кремля, и императрица его проект отвергла. Легенда гласит, что Василий Иванович обиделся и впоследствии Дом Пашкова построил особым манером, с некоторым лукавством. Если вы смотрите на него со стороны Большого каменного моста, кажется, будто он обращен к вам фасадом. Однако, если же исходить из строгих архитектурных канонов, то выясняется, что фасад обращен в противоположную сторону. Считается, что таким образом зодчий отомстил Екатерине. Его шедевр «отвернулся» от Кремля. Впечатляющий вид здания вызван отчасти местом его постройки. Пашков дом стоит на высоком Ваганьковском холме, как бы продолжая линию его подъёма, на открытом углу двух спускающихся улиц. Главный фасад ориентирован на солнечную сторону. По отношению к улице, а также к въезду с переулка, особняк поставлен не по прямой улице, а несколько скошено. Благодаря этому он лучше воспринимается с боковых, более далёких ракурсных точек зрения. Здание имеет разнообразный и интересный силуэт, благодаря тому, что оно скомпоновано из трех компактных архитектурных объёмов: центральный корпус и боковые крылья-флигеля. Упрощенно говоря, особняк, являясь одновременно городской усадьбой, имеет П-образную планировку с открытым в сторону въезда парадным двором. Оригинальность решения — въезд располагается не со стороны главного фасада, а в переулке, традиционная планировка оказывается как бы перевёрнутой. Высокий холм создает подножие зданию. Некогда перед особняком находился сад. Такое построение генплана с использованием контрастов несет в себе отпечаток предыдущего периода барокко с его любовью к сложно трактованному пространству. Создается пространственная система, полная контрастных эффектов и способствующая более сильному восприятию архитектурной доминанты всего комплекса — центрального объёма главного здания. У дома Пашкова два главных фасада — один смотрит на проезжую часть и имеет дворцовый, торжественный характер, другой — ориентирован во двор и имеет более уютный, усадебный вид. Фасад, выходящий на Моховую, характеризуется протяжённостью. Композиция центробежно разворачивается во все стороны. Вправо и влево от центрального кубического массива отходят две одноэтажные галереи, завершающиеся двухэтажными флигелями. А в центральном корпусе с обеих сторон выдвигаются колонные портики. Ввысь поднимается цилиндрический бельведер. Это — излюбленные приемы классицизма.