Проблема оценки экспедиции Креницына — Левашова

В 70-х годах XVIII в. усилилась, с одной стороны, английская экспансия в северной части Тихого океана и, с другой стороны, чрезвычайно обострились отношения между Великобританией и ее заатлантическими колониями в Северной Америке (1774г.— начало войны за независимость США). В связи с этими событиями англичане очень подозрительно отнеслись к «таинственному» предприятию русского правительства и обнаружили повышенный интерес к его засекреченным результатам. Они раздобыли материалы и карты с помощью лейб-медика Екатерины II, шотландца Роджерсона, получившего их с разрешения самой императрицы. Всего известно в 80—90-х годах XVIII в. по крайней мере шесть изданий материалов экспедиции Креницына — Левашова на четырех языках, что свидетельствует о продолжавшемся повышенном интересе к этой экспедиции. Особенное внимание широкой читающей публики привлекало этнографическое описание алеутов, составленное Левашовым.

Однако политического задания экспедиция Креницына — Левашова не выполнила, сбора ясака не наладила, а царское правительство придавало ему тем большее значение, что с регулярным поступлением ясака связывался вопрос о закреплении «инородцев» (в данном случае — алеутов) в российском подданстве.
Сделать это удалось лишь в 90-х годах XVIII в. экспедиции Биллингса — Сарычева. А фактическое присоединение Алеутских островов и всей Аляски к российским владениям было делом Григория Ивановича Шелехова и Александра Андреевича Баранова, основателей Русской Америки.

Вскоре о плаваньях российских судов в северной части Тихого океана стало известно в Европе и обеспокоило правительства Великобритании, Франции и Испании. Сюда были направлены экспедиции Д. Кука, Ж. Лаперуза и других исследователей.
Географические результаты экспедиции Креницына — Левашова были очень велики. Они завершили открытие всей гигантской Алеутской дуги, протягивающейся на севере Тихого океана почти на 1800 км, и особенно ее восточной части (Лисьих островов), в которой завершили открытие самого крупного острова Унимак (на востоке) и открыли небольшие группы Креницына и Четырехсопочных. Они положили начало исследованию полуострова Аляски. В их работе позднее нашли ряд ошибок, и все же она широко использовалась крупными исследователями северной части Тихого океана — от Джемса Кука (1779 г.) до Михаила Дмитриевича Тебенькова (1852 г.). Тебеньков правильно считал Креницына и Левашова пионерами научного исследования этой части Тихого океана. Нельзя их винить в том, что у них не было в распоряжении усовершенствованных приборов; к тому же метеорологические условия во время их работы в районе Алеутских островов были исключительно неблагоприятны для астрономических наблюдений: «...туманы бывали так часто, что посреди лета редко пять дней сряду продолжалась ясная и хорошая погода».

Другие исследователи с самого начала разошлись в оценке экспедиции Креницына — Левашова. Начиная с Т. И. Шмалева, ряд комментаторов дал ей однозначно критическую оценку, ссылаясь на невыполнение поставленных перед нею задач, несоответствие результатов и затраченных средств, отсутствие крупных открытий, ошибки в определении долготы и др. Другие, начиная с У. Кокса и И. Ф. Крузенштерна, давали ей положительную оценку, чаще всего подчеркивая ее научный и политический «актив». Ряд работ демонстрирует возможность неоднозначной характеристики экспедиции, но их авторы в большинстве своем склонны делать акцент на ее позитивных достижениях.

В сущности, перед нами два принципиально разных и несопоставимых критерия оценки любого путешествия: по отношению результатов к поставленным целям и по увеличению информационного фонда. Действительно, с точки зрения поставленных перед экспедицией задач (а особенно с учетом их приоритетности) ее можно считать неудачной: Креницын не достиг ни «Шугачьтан» (т. е. зал. Аляска), ни даже Кадьяка; Аляска так и осталась на картах экспедиции «островом», а вопрос о материковом побережье Аляски — открытым. Хотя при постановке задач Адмиралтейств-коллегия исходила порой из неверных посылок, сами эти задачи не были недостижимыми. При ином стечении обстоятельств, большей частью субъективных или случайных, экспедиция могла бы достичь по меньшей мере Кадьяка. И если этого не произошло, то потому, что экспедиция была «неудачной» в самом буквальном смысле слова.

Все препятствия и задержки, с которыми сталкивалась экспедиция с конца 1765-го до середины 1768 г., отражаясь на ее графике, все же не имели для нее фатального значения. Решающим оказался вопрос о зимовке, тесно связанный с проблемой взаимоотношений с местным населением.

Для понимания существа этой проблемы необходимо вспомнить выдвинутую канадским исследователем Дж. Гибсоном концепцию «зависимости» русских от туземцев (зависимость от рабочей силы аборигенов и поставок ими продовольствия, от сексуальных связей с туземками и пр.). При всей спорности этой концепции, зачастую относительности или двусмысленности термина «зависимость» и возникающих в связи с этим оговорок исторического и логического характера концепция «зависимости» позволяет лучше понять трудности экспедиции.
Известно, что ее судьбу решили огромные потери от цинги во время зимовки и слабость выживших. Исследователи неоднократно отмечали трудность взаимоотношений команды «Св. Екатерины» с аборигенами, осложнявшую положение зимовщиков. Регулярное, благодаря алеутам, поступление свежей рыбы, китового мяса и жира позволило команде Левашова обойтись меньшими потерями. Решающим фактором, таким образом, выступили отношения с алеутами. Экспедиция же, с этой точки зрения, проходила в крайне неблагоприятной обстановке — по следам недавних очень жестоких конфликтов русских и алеутов. Атмосфера напряженности и недоверия ограничивала адаптационный потенциал путешественников.
В записке «О промысле российских промышленных людей на острову Уналакше разных родов лисиц» Левашов впервые документировал эксплуатацию русскими алеутов в ее ранних формах и соответствующие отношения взаимозависимости, хорошо иллюстрирующие концепцию Гибсона. Руководители экспедиции исходили из логики этих отношений, несомненно получив от своих спутников-промышленников соответствующие рекомендации. Не случайна тяга и Креницына, и Левашова, зимовавших раздельно, к взятию аманатов как первому шагу в отношениях с туземцами. Однако если жители Уналашки уже были «приучены» к подобной практике (их выступление против русских в 1763-1764 гг. было подавлено с большими потерями для них), то колонизация Унимака и п-ова Аляска только начиналась, и их обитатели, уже имея негативный опыт общения с русскими, сохраняли боеспособность и независимость (включая психологический аспект).
В сентябре 1768 г. Креницын пытался вернуться к Уналашке, но, какими бы обстоятельствами ни было обусловлено вынужденное решение зимовать в Исаноцком проливе, его можно считать стратегической ошибкой Креницына (трудно было найти место, менее удобное с точки зрения «туземного» фактора), которую усугубили ошибки в тактике отношений с туземцами. Эта главная ошибка была связана с отсутствием у экспедиции четкого плана зимовки, некоторой недооценкой этого момента для судьбы предприятия и, напротив, переоценкой своих возможностей по исследованию заданного района за один сезон. Только этим можно объяснить уход из района Уналашки в преддверии осени, а затем решение 31 августа, допускавшее множественность вариантов места зимовки.

История не признает сослагательного наклонения, однако трудно удержаться от суждения, что, если бы Креницын и Левашов зимовали вместе на Уналашкё (даже в разных гаванях), экспедиция не понесла бы таких потерь от цинги и, несмотря на неудачную постройку командой «Св. Павла» постоянно протекавших «юрт», была бы в состоянии продолжать путешествие еще один сезон. Лояльность коренного населения на Уналашке была обеспечена (присутствие второго судна только стимулировало бы ее), на Унимаке же Креницын оказался в настоящей изоляции.
Иной будет оценка результатов экспедиции с точки зрения ее вклада в мировую науку и географические познания современников. Экспедиция Креницына впервые привезла специально собранные на основе научных методов той эпохи достоверные материалы о географии и этнографии Алеутских о-вов и части п-ова Аляска.

В связи с «туземной» темой необходимо отметить, что М. Д. Левашовым был собран ценнейший материал по этнографии алеутов, который, в частности, содержится в его этнографических рисунках, вошедших в «Атлас видов Камчатских и Алеутских островов, снятых капитан-лейтенантом Левашовым». Эти рисунки являются, по словам Р. Г. Ляпуновой, «подлинным шедевром», она же отмечала «удивительную этнографичность рисунков Левашова», которые дают систематическое, подробное и четкое изображение предметов материальной культуры алеутов к началу колонизации (рис.).

Алеут, житель острова Уналашка. В — в правой руке держит дощечку, с которой бросают стрелу; С — в левой руке стрела с костяным зазубренным наконечникам; О — шапка деревянная; Е — бубен, который употребляют во время пляски; Р — палочка, которой бьют в бубен; С — так держат дощечку и стрелу; Н — лук со стрелою; ^ — инструменты для изготовления байдарок и стрел; К — стрелы разных видов; I. — футляр для стрелы с каменным наконечником.

Странно, но на рисунке у Левашова алеут изображен с европейским лицом. – (А.Я.)

 

Рисунки дают представление о традиционной культуре алеутов, еще не затронутой европейским влиянием, и в этом смысле уникальной. Разнообразные сведения о культуре, социальной жизни, ментальности алеутов, их взаимоотношениях с русскими содержат записки Левашова: «Описание острова Уналашки», «О жителях тово острова», «О промысле...», «Об ясаке».

Разрез и общий вид лодки

 

Особое внимание Левашова привлекали легкие алеутские лодки — одноместные, обшитые кожей (на деревянном остове) байдарки.
"У них, — писал он, — сделаны байдарки наподобие челноков, из тонких деревянных трещин, обтянуты отпаренною китовою или нерпичьею кожею как дно, так и крышка; длиною же байдарки от 16 до 18 футов, шириною по верху 141 фута, и другие несколько более, глубиною 14 дюйм; и на средине круглое отверстие, в которое садится человек на дно той байдарки, в руках одно веселко, у которого на обеих концах сделаны лопаточки, и гребет им на обе стороны; а во время волнения обтягивают около того отверстия и около себя выделанною широкою китовою кишкою, чтобы не могла в байдарку попасть вода".

Большое научное значение имеют записи о землетрясениях, происшедших 15 января, 20 февраля и 16 марта 1769 года, сделанные Креницыным в его журнале во время зимовки. Эти заметки являются первыми в истории указаниями на сейсмические явления в зоне Алеутских островов.

 

 

Секретный характер экспедиции сделал ее результаты малодоступными. В соответствии с известной российской традицией первое сообщение о них было опубликовано не в России, а в Англии — в работе «История Америки» (1777) У. Робертсона, которому Екатерина II дала возможность ознакомиться с некоторыми материалами экспедиции. От Робертсона они поступили к другому исследователю — У. Коксу, который осветил их более основательно (с приложением карты) в своем «Сообщении о русских открытиях между Азией и Америкой» (1780). И только оттуда эти сведения были перенесены в работу академика П. С. Палласа, изданную на русском языке в 1781 г. Относительно подробные сведения об экспедиции и ее драматической судьбе были опубликованы в России лишь в 1852 г. А. Соколовым. Более детальное описание экспедиции дано И.В. Глушанковым еще 120 лет спустя, в работе научно-популярного характера.

 

 

Использованы материалы сайтов:

http://www.npacific.ru/

http://maps.monetonos.ru/maps/raznoe/Old_Maps/Old_Maps/Articles/020/1_1971.html

http://www.kamlib.ru/resourses/fedorova_27.htm

http://www.rusizn.ru/geo020.html

http://www.agesmystery.ru/node/1124

http://runway.at.ua/load/russkie_tikhookeanskie_ehkspedicii_vtoroj_poloviny_xviii_veka/1-1-0-197

http://lib.druzya.org/100/.view-100otkrytii.txt.83.html

 

МНЕНИЕ ДИЛЕТАНТА ОТ НАУКИ:

 

Как видите, материалов по экспедиции Креницына и Левашова достаточно много, если поискать. Не хотелось их сокращать, чтобы в полной мере можно было представить те тяжелейшие обстоятельства, которые сопровождали морских первооткрывателей. Вместе с тем достаточно и комедийных моментов. По насыщенности трагичного и комедийного содержания сценарий не уступал бы лучшим образцам приключенческого жанра. Однако, сейчас не об этом.

Обращает на себя внимание ряд интересных ключевых моментов:

 

1. Почему практически все экспедиции 18 века к Тихому океану, в т.ч. и Креницына и Левашова (1764-1771), были секретными, а после 1775г. уже имели открытый характер, начиная с экспедиции Биллингса–Сарычева (1785–1793 гг.), которая четко обозначила новую эру открытых колониальных устремлений России. Перед Креницыным и Левашовым не ставилась такая жесткая задача, как сбор ясака и закрепление «инородцев» — алеутов в российском подданстве. Объяснения наших историков на счет секретности из-за внешних угроз Англии, Франции, Испании и т.д. и т.п. на первый взгляд кажутся весьма обоснованными и сразу их отметать не будем. Но что самое интересное: КЛЮЧЕВЫЕ МАТЕРИАЛЫ ВСЕХ ЭКСПЕДИЦИЙ 18 ВЕКА В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ОКАЗЫВАЛИСЬ ИМЕННО У ТЕХ НАШИХ ПРОТИВНИКОВ, ОТ КОТОРЫХ ОНИ СЕКРЕТИЛИСЬ! ЕЩЁ РАЗ ПОВТОРЮ: ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕХ!!! ОНИ ОСТАВАЛИСЬ СЕКРЕТНЫМИ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ДЛЯ РОССИЙСКИХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ. Конечно, речь идет о тех материалах, которые поступали в государственные и научные структуры прежде всего Петербурга и Москвы, но зачастую перехватывались прямо в Сибири, как это было во время экспедиции Мессершмидта с участием Страленберга или Великой Северной (Второй Камчатской) экспедиции с участием Г.Миллера и Ко. Точно также было и с материалами экспедиции Креницына и Левашова (можете сравнить даты приведенные выше). И как всегда возникала история то ли с пропажей, то ли с поджогом документов, как это было с архивами Ломоносова, Татищева, Мессершмидта и др.

 

2. Чудом найденные архивы М.Д.Левашова и сопутствующие материалы ещё достаточно не изучены. Но обращает на себя внимание такие факты, как дружное знание всеми алеутами приветствия «Здорово!», внешний облик некоторых из них близкий к европейскому, наличие у населения Алеут и Аляски (Алякса) зеркал, чернильниц, палашей (без объяснений и комментариев историков) и даже выброшенного на берег судна европейского типа. Добавьте описание людей с Аляски по внешнему облику и привычкам соответствующие русскому типу, которые к тому же для отопления используют уголь. Если подробнее покопаться в архивах М.Д.Левашова наверняка проявится ещё и другая информация. Но подобные факты подтверждаются в материалах и других исследователей, но мы пока ограничились только нашей темой.

 

3. Всё вышеприведенное в очередной раз свидетельствует и подтверждает материалы Н.В.Левашова, Г.В.Носовского, А.Т.Фоменко, Я.Кеслера и других многочисленных исследователей о тех переломных событиях, которые происходили на рубеже 1775 года. Для разъяснения воспользуюсь материалами своей статьи «Некоторые штрихи из предыстории доктрины Мирового порядка..»

https://vk.com/doc34040151_312232425?hash=0c4c66177a5c9abad8&dl=bbe164c0c36395701e

После захватила власти Екатериной II в 1773-75гг. была развязана гражданская война (в истории «Пугачёвское восстание», материалы которого до сих пор до конца не рассекречены) против правителей Великой Тартарии – старой династии, которую также называли «ордынской династией». Как известно из многочисленных карт 16-18 веков (в некоторых сборниках собрано уже более 300 карт) Великая Тартария включала в себя не только огромную часть Азии, но и территории Европы и даже Северной Америки. Ниже представлен фрагмент С еверной Америки на карте из Британской Энциклопедии 1771г., где можно увидеть, что вся северо-западная часть Североамериканского континента являет собой огромное "белое пятно", выходящее в океан, где не отмечена даже береговая линия!

 

 

А ниже достижение зарубежных мореплавателей на то время: карта 1772 года адмирала де Фонтэ (1768) с вымышленными территориями в Северной Америке, что не поддается никакой критике. Но зато четко зафиксировано, что Северный Ледовитый океан тогда назывался Тартарским морем, как и на большинстве арктических карт того времени.

Вывод напрашивается один: американских колонизаторов к владениям Тартарии просто не подпускали.

Николай Левашев делал ссылку на уникальную рукописную книгу родословных королевских и царских родов Европы. Там были и правители Тартарии. Во главе в то время был Пётр, и поэтому романовские историки сыграли на этом, выдав Емельяна Пугачева, как самозванца Пётра III. В результате войны 1773-75гг. старая «ордынская династия» была разгромлена, бежала на восток в Китайскую Тартарию (на картах продолжала существовать ещё продолжительное время), а та затем захватила и полностью себе подчинила Китай. После победы романовские историки с ещё большим усердием продолжили вычищать архивы, сжигать огромнейшие объёмы документов, летописей. Начало этого процесса было заложено ещё при Алексее Михайловиче и, особенно проявилось, при Петре I.

После ликвидации Пугачева при помощи своеобразного «спецназа» русской армии под руководством А.В.Суворова, романовская династия впервые получила полный доступ (не только экономический и представительский, как до этого) в Сибирь. А американцы только после этого впервые получили доступ в западную часть североамериканского континента и начали её быстро захватывать, причем и по суше, и по морю. Поэтому только в 1776 г., капитан Кук, а затем и Кларк смоги начать экспедицию в северную часть Тихого океана и бросились срочно переименовывать географические пункты и присоединить их к владениям британской короны. Но романовы тоже не дремали. Поначалу они успели ухватить Аляску. Однако удержать её в конечном итоге не смогли. В результате победы над Великой Тартарией на обломках ордынской империи в Америке в 1776 году возникли США. Окончательный дележ империи закончился уже в 19 веке. Этот пир победителей и «учредителей» «Нового мирового порядка» был начисто стёрт из учебников истории.

Но́вый мирово́й поря́док (англ. New World Order, лат. Novus ordo mundi) — применяемое в политике обозначение для разнообразных явлений в настоящем и прогнозов на будущее мирового устройства. Общепринятого значения не имеет.

Девиз «Novus ordo seclorum» с 1776 года содержит Большая печать США в основании изображения пирамиды.

 

Таким образом, именно 1775 год стал поворотной точкой в формирования нового Миропорядка и всей исТОРии, в прямом и переносном смысле этого слова. Именно исТОРии, а не хронологии, если говорить о греческом варианте, не событий прошлого, если говорить о русском варианте. Именно после 1775 года все события прошлого и России, и всех остальных стран мира были переписаны заново и так, как это преподносится всем в школах и других учебных заведениях, книгах, религиях, фильмах и так далее...

А вот как оценивает события того периода и в т.ч. в отношении Камчатки профессор Ярослав Кеслерв своей работе ОБРАЗОВАНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В XVIII в. КАК УНИЧТОЖЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ОРДЫ

С обственно говоря, Сибирь вошла в состав Российской империи окончательно только при Павле I, когда в 1798 г. была создана Российско-Американская компания во главе с Резановым для управления североамериканскими колониями, в том числе Алеутскими островами (присоединены в 1766 г) и Аляской (около 1790 г.), которые затем были проданы США уже при Александре II в 1867 г.

Это предопределило и дальнейшую военную экспансию Российской империи в Сибирь, когда, после разгрома войск Пугачева Суворовым в 1775 г., присоединения Крыма в 1783 г., потемкинских и суворовских побед в русско-турецкой войне 1787 – 1791 гг., и определилась, наконец, Российская империя в своих южных и восточных границах, а после последующего окончательного раздела Польши в 1793 г. – и в западных.

С учетом вышесказанного, история “освоения” как Сибири, так и Юга России предстает совершенно в другом свете, нежели это трактуется традиционно.

У тверждение вышеупомянутого “Исторического календаря”, что в 1633 г. к Московии была присоединена “вся Сибирь до Камчатки”, как и нынешняя официальная дата присоединения Камчатки (1697 г.) - ложь: Сибирь до второй половины XVIII в. по-прежнему считала Москву столицей Белой Руси, т.е. Ордынской столицей, а не столицей романовых, захвативших власть в Москве. Никаким указам из Москвы в Сибири не подчинялся никто, кроме московских посланников в “острогах”, а сил и средств на завоевание не то что Сибири, а даже Заволжья у романовых еще не было. Им для этого еще предстояло завоевать Черноземную Россию и Причерноморье.

т.е. за Волгой располагалось иностранное государство – Сибирское “Царство” - по сути, конфедерация отдельных “вольных казачьих” и “татарских” Орд, так и обозначенных на зарубежных картах до середины XVIII в. С 1644 по 1775 г. эти Орды частично находились в вассальной зависимости от Московии или от другой части бывшей Великой Орды - Манчжурии и обозначались на всех зарубежных картах того времени под общим названием Великая Тартария.

А вот для примера арктическая карта Сансона 1704 года:

Итак, экспедиция Креницына и Левашова как раз закончилась в преддверии тех событий, в т.ч. и на Тихом океане, в результате которых был установлен новый Мировой порядок.

Александр Яковлев.

[1] В 1761 году Пушкарев на судне «Св. Гавриил» достиг коренного побережья Аляски – это было второе её посещение после экспедиции Беринга-Чирикова. (Гаврила Пушкарев ходил еще с Берингом на «Св.Петре» и пережил вместе с ним трагическую зимовку на о-ве, который получит затем имя.Беринга). При возвращении на Камчатку в 1762 после сильного шторма и бедственного положения судно потерпело крушение, но нашло прибежище в районе п-ва Шипунского. Судно «Святой архистратиг Гавриил» в то время было лучшее судно в Тихоокеанском регионе, построено на личные средства иркутского купца Ивана Бечевина, у которого оно было конфисковано в казну. Сам же Бечевин по доносу был арестован и закончил жизнь на дыбе в пыточной канцелярии Иркутска, где и был похоронен в 1759 году. Были планы использования «Св. Гавриила» и в экспедиции Креницына и Левашова, но от них отказались из-за ветхости и непригодности судна. Через несколько лет после крушения бухте, где это произошло дали название Гавриил (гавань «Св. архистратига Гавриила), но у камчатских мореходов оно не прижилось и они стали бухту наименовать Бечевинская в честь Ивана Бечевина. В советские времена там находилась элитная база дизельных подводных лодок, к которой имел прямое отношение знаменитый главком ВМФ Горшков С.Г. (защитил свою докторскую диссертацию на эту тему).

Вот такое переплетение людских судеб, открытий и географических мест. – (А.Я.)