Обстановка при принятии командования — КиберПедия 

Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...

Автоматическое растормаживание колес: Тормозные устройства колес предназначены для уменьше­ния длины пробега и улучшения маневрирования ВС при...

Обстановка при принятии командования

2020-05-07 214
Обстановка при принятии командования 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

 

Когда я принял командование, группа находилась в положении, в общем, не изменившемся по сравнению с 24 ноября.

Очевидно, противник использовал свои главные силы прежде всего по периметру кольца, окружающего 6 армию, Из приблизительно 143 соединений, о которых было известно, что они находятся в районе действий группы армий, по меньшей мере свыше 60 с самого начала были использованы для окружения армии. 28 ноября южный фронт армии подвергся сильной атаке, однако эту атаку удалось отразить. На остальных участках фронта армии в конце ноября происходили только бои местного значения, в которых укреплялся ее фронт обороны. Но, во всяком случае, было ясно, что попытка прорыва, предпринятая в эти дни, натолкнулась бы на сильную оборону противника. При этом были бы неизбежно израсходованы имевшиеся в котле запасы боеприпасов и горючего. Даже если бы прорыв удался, армия пришла бы на Дон без боеприпасов и горючего, а деблокирующая группа к этому времени не могла бы оказать ей помощь.

Противник путем разведывательных поисков пытался выяснить силы, образовавшие заслон в разрывах фронта южнее и западнее Сталинграда, за которым должна была проходить подготовка деблокирующих сил.

Прежде всего, для группы армий нужно было получить, возможно, более ясную картину состояния и намерений 6 армии, так как то, что она могла узнать от ОКХ и от удаленной на сотни километров группы армий «Б», ее, разумеется, не удовлетворяло.

Уже 26 ноября через одного прибывшего самолетом из котла офицера мне было передано письмо генерала Паулюса. Генерал Паулюс подчеркивал в нем необходимость «свободы действий на крайний случай». Обстановка, которая делала необходимым немедленный прорыв на юго-запад, могла наступить каждый день и каждый час. Отсутствовавшие в письме данные о положении со снабжением армии были восполнены сообщением прилетевшего из сталинградского котла генерала авиации Пикерта, которому командующий 4 воздушной армией, генерал-полковник барон фон Рихтгофен, поручил организацию снабжения по воздуху. Согласно этому сообщению, армия имела продовольствия (правда, уже при урезанных нормах) на 12 дней. Боеприпасов было 10-20% боекомплекта. Это соответствовало потребностям одного дня настоящих боевых действий! Горючего хватало только для небольших передвижений, но не для сосредоточения танков к началу прорыва. Если эти данные соответствовали действительности, то было совершенно непонятно, как командование армии хотело осуществить намерение прорваться, высказанное им 4 дня назад.

На основании этих сообщений я решил сам вылететь в котел, чтобы переговорить с Паулюсом. Однако вследствие настойчивых уговоров моего начальника штаба и начальника оперативного отдела я, в конце концов, отказался от этого. При таком состоянии погоды было вполне возможно, что мне пришлось бы задержаться в котле на два дня, а может быть, и больше. Но столь длительного отсутствия не допускали ни напряженная обстановка у других армий, ни необходимость отстаивать взгляды группы армий в ОКХ. Я послал туда моего начальника штаба генерала Шульца, а позднее еще начальника оперативного отдела полковника Буссе.

Первоочередной задачей Шульца было, наряду с получением личного впечатления о положении и состоянии 6 армии и ее командования, информировать меня о том, что может быть предусмотрено для деблокирования 6 армии. Благодаря этому я должен был получить возможность определить перспективы этой операции и момент ее предполагаемого начала. Было очень важно согласовать взгляды Паулюса на требования обстановки с нашими взглядами, так как при отсутствии телефонной или надежной письменной связи влияние группы армий на решения командования армии могло быть только очень условным, тем более что армия, кроме того, через офицера связи ОКХ находилась все время под воздействием мыслей и приказов Гитлера. Письмо Паулюса позволяло обнаружить глубокую и вполне понятную депрессию, являвшуюся следствием положения, за возникновение которого ответственность нес не командующий армией, а Главное командование. Мне казалось, что высказанное в нем настойчивое желание «свободы действий на крайний случай» означало, что генерал Паулюс думает о прорыве на случай, если бы положение в котле стало невыносимым в результате того, что противник потеснит там наши войска или даже прорвет один или несколько участков фронта армии, и с тактической точки зрения обстановка будет угрожающей, или ввиду того, что силы армии будут на исходе. Но в обоих случаях, по моему мнению, попытка прорыва могла окончиться только катастрофой. В сложившемся положении задачу нужно было решать в два этапа: сначала создать жесткую оборону, чтобы сохранить армию, а уже потом предпринять прорыв, не ожидая, когда положение станет отчаянным, а выбрав момент, когда армия еще будет иметь силы для таких действий и будет возможно взаимодействие с силами, осуществляющими деблокирующую операцию, предпринятую извне.

Это мнение генерал Шульц должен был передать генералу Паулюсу.

Общее впечатление, создавшееся у генерала Шульца после вылета в котел и позже подтвержденное полковником Буссе, было таково. 6 армия не расценивает свое положение и возможности сопротивления в котле как неблагоприятные, если будет обеспечено достаточное снабжение по воздуху (позже оказалось, что такая точка зрения также могла таить в себе опасность).

В связи с этим у меня возник вопрос, можно ли вообще считать, что снабжение 6 армии по воздуху осуществимо.

В своем донесении ОКХ, направленном 24 ноября из Старобельска, командование группы армий ясно указало на решающее значение этого вопроса. Только в том случае, если такая возможность будет гарантирована, можно было повременить с прорывом армии, пока ее шансы на прорыв не улучшатся благодаря вводу в действие деблокирующих групп.

На вопрос о такой возможности Гитлер практически уже ответил «да», когда он за день до этого отклонил предложение генерала Паулюса о попытке вырваться из окружения. При этом он опирался на соответствующие обещания Геринга обеспечить снабжение 6 армии. Главное командование воздушных сил было фактически той единственной инстанцией, которая могла дать компетентное суждение о том, могут ли силы и средства авиации обеспечить снабжение армии под Сталинградом. Генерал-полковник барон фон Рихтгофен, командующий 4 воздушной армией, которая взаимодействовала с группой армий и на которую предполагалось возложить снабжение 6 армии, во время принятия мною командования над группой армий «Дон» сказал мне следующее. По его мнению, достаточное снабжение по воздуху при существующей погоде обеспечено быть не может. Он думает также, что и после улучшения погоды такое снабжение нельзя поддерживать длительное время, о чем он доложил Герингу. Правда, он не может судить о том, какие силы и средства может еще использовать Геринг в данном положении.

Командование группы армий немедленно сообщило ОКХ эту точку зрения командующего 4 воздушной армией. На это сообщение, как и на ежедневные сообщения о том, что снабжение по воздуху даже примерно не достигает необходимых размеров, поступали ответы с постоянной ссылкой на вновь прибывающие транспортные эскадрильи. Экипажи самолетов самоотверженно работали над выполнением своих задач. Авиация потеряла под Сталинградом 488 самолетов и около 1000 человек из состава их экипажей! Несмотря на это, все же не удалось доставить 6 армии хотя бы приблизительно то, в чем она особенно остро нуждалась.

Итак, ясно, что обещание, данное Гитлеру Герингом 23 ноября (или еще раньше), было ложным. Основывалось ли оно на неправильной оценке имевшихся возможностей или оно было дано легкомысленно вследствие потребности удовлетворить свое честолюбие или из желания польстить Гитлеру, об этом я судить не могу. Во всяком случае, ответственность за это несет Геринг. Конечно, Гитлер тоже должен был проверить достоверность этого заявления. С одной стороны, он знал Геринга, а с другой – был вполне в курсе всего, что касалось военно-воздушных сил, их численности и т.д.

Напротив, ни командование группы армий, ни командующий 4 воздушной армией не были в состоянии провести такую проверку. Не было причин с самого начала считать полностью утопическим временное снабжение 6 армии по воздуху. В конце концов, зимой 1941/42 г. в котле под Демянском авиация в течение ряда месяцев снабжала всем необходимым 100000 человек.

Правда, сейчас в окружении находилось вдвое большее число людей. Но зато – по крайней мере, по нашему мнению – речь могла идти о снабжении только в течение немногих недель. Как только деблокирующие группы приблизятся к котлу под Сталинградом, 6 армия должна была, по нашему мнению, в любом случае прорваться. Не могло быть и речи о том, чтобы на продолжительное время оставить ее под Сталинградом.

Для командующего военно-воздушными силами дело заключалось, в сущности, в трезвом расчете. Минимальная потребность 6 армии в снабжении всякого рода достигала 550 т. ежедневно (до исчерпания имевшихся в котле запасов продовольствия – по меньшей мере – 400 т.). Доставка 550 т. при одном вылете самолета в день требовала 225 самолетов Ю-52 (соответственно больше Хе-111, которые в лучшем случае могли поднять только по 1,5 т.). Удаление от воздушных баз, с которых должно было производиться снабжение, достигало от Морозовского 180 км, от Тацинской 220 км, однако из них только 50 км над территорией, занятой противником. (Оба аэродрома были потеряны лишь тогда, когда к Рождеству 1942 г. судьба 6 армии уже была решена.) При благоприятной погоде можно было рассчитывать на два вылета каждой машины в течение суток. Этим самым количество потребных самолетов в такие дни уменьшалось наполовину.

Приведенные данные являлись первой предпосылкой для выводов относительно возможности снабжения 6 армии, которые должен был сделать командующий военно-воздушными силами. Однако он должен был принять в расчет еще следующие факторы.

Во-первых, погода зимой часто делает невозможным применение транспортных эскадрилий. Упущенное должно наверстываться усиленной работой в дни, когда стоит летная погода, следовательно, число самолетов должно быть соответственно увеличено. Правда, трудно было предугадать, в какой мере погода будет препятствовать снабжению. Но все же метеорологи военно-воздушных сил должны были иметь известные исходные данные из опыта прошедшей зимы.

Во-вторых, следовало учесть, что каждый раз часть самолетов не будет готова к старту. Для этого существуют данные, выведенные из опыта. Этот выход самолетов из строя в большой степени зависит от того, какие силы и средства имеются или могут быть получены на авиационных базах для восстановления и ремонта самолетов. К этому вопросу мы еще вернемся.

Наконец, следовало принять во внимание, что известный процент транспортных машин будет сбит или потерпит аварию. Величина потерь от воздействия противника также в большой степени зависела от того, какие силы истребителей и бомбардировщиков смогут выделить военно-воздушные силы для защиты транспортных самолетов.

Итак, прежде чем дать обещание относительно снабжения 6 армии, командующий военно-воздушными силами должен был тщательно рассмотреть два вопроса.

Может ли он вообще немедленно предоставить транспортные средства грузоподъемностью 550 т. с учетом повышенной потребности вследствие временного выхода из строя отдельных самолетов по техническим причинам, а также по условиям погоды?

В состоянии ли он поддерживать это количество самолетов на данном уровне до момента, когда предполагается освобождение 6 армии, для чего потребуется непрерывное возмещение потерь, прежде всего путем использования соответствующих сил истребителей и бомбардировщиков для противодействия ожидаемой обороне противника?

Только Геринг был в состоянии безошибочно судить об этих вопросах. Только он мог видеть, можно ли выделить требующиеся силы и может ли он, учитывая другие задачи военно-воздушных сил, взять это на свою ответственность. Если же он не мог сделать ни того, ни другого, то его долгом было прямо сказать это Гитлеру, когда принималось решение о 6 армии, а именно, 22-23 ноября.

Далее, во всяком случае, после того, как Гитлер приказал 6 армии оставаться под Сталинградом, Геринг был обязан немедленно перебросить сюда все без исключения резервы военно-воздушных сил (как транспортные машины, так и истребители), а также ремонтно-восстановительные средства.

Сомнительно, сделал ли Геринг в этой области все, что было возможно. В ответ на неоднократные донесения группы армий о недостаточном снабжении 6 армии Гитлер приказал в начале января фельдмаршалу Мильху принять на себя руководство снабжением по воздуху. Поскольку в распоряжении последнего состояли все силы и средства военно-воздушного флота, находившиеся в Германии, он действительно мог улучшить условия для снабжения по воздуху. Однако с оперативной точки зрения это было уже поздно, так как в течение этого времени вышеупомянутые воздушные базы были потеряны, и снабжение приходилось осуществлять на гораздо более далекие расстояния.

Итак, обещание, данное Герингом 22-23 ноября, было легкомысленным, но следует также сказать, что как раз в первые недели окружения, когда все решалось, Геринг не исчерпал всех имевшихся возможностей. И это как раз в то время, когда спасение 6 армии было еще возможно.

Чем более спорным и сомнительным становился вопрос о снабжении 6 армии, тем важнее было ее скорейшее деблокирование. По данным ОКХ, переданным тем временем группе армий, для этой цели оно намечало выделить следующие силы:

а) для действий в составе 4 танковой армии 57 тк генерала Кирхнера (выделяемый от группы армий «А") с 6 и 23 тд, а также 15 авиаполевой дивизией; эти силы должны до 3 декабря сосредоточиться в районе Котельниково;

б) вновь образуемую армейскую группу Голлидта (развертывающуюся в полосе 3 румынской армии) с 62, 294, 335 пд, штабом 48 тк (командир – генерал фон Кнобельсдорф) с 11 и 22 тд, 3 горнострелковой дивизией и 7 и 8 авиаполевыми дивизиями; эта группа должна была быть в оперативной готовности к 5 декабря в районе верхнего течения Чира.

В общем в качестве деблокирующих сил группа армий могла рассчитывать в составе обеих групп на 4 тд, 4 пд и 3 авиаполевые дивизии. При этом, однако, с самого начала было ясно, что авиаполевые дивизии могут быть использованы в лучшем случае для выполнения оборонительных задач, например для обеспечения флангов ударных групп.

Указанных сил – в случае, если они действительно поступят в такой численности и в указанные сроки, – было бы, во всяком случае, достаточно для того, чтобы временно восстановить связь с 6 армией и этим самым вернуть ей свободу маневра. Но их ни в коем случае не хватило бы, чтобы разбить все силы противника в такой степени, чтобы можно было думать о восстановлении положения в соответствии с приказом, отданным Гитлером в духе позиционной войны: «вновь овладеть позициями, которые были заняты нами до начала наступления».

27 ноября в штаб группы армий поступила телеграмма ОКХ, которая была ответом на донесение группы армий от 24 ноября с ее оценкой обстановки. По ней можно было определить, что Гитлер все еще придерживается вышеупомянутых мыслей. Свое решение об удержании Сталинграда он обосновывал тем, что отход был бы уступкой, что все, что было с большими жертвами завоевано в 1942 г., в наступающем году следует попытаться вторично отвоевать с еще большим напряжением сил. Этот вопрос в то время вообще не мог стоять совершенно независимо от того, было ли повторение наступления 1942 г. целесообразно и по силам. Вопрос был скорее в том, можно ли вообще еще раз восстановить положение на южном крыле Восточного фронта, все равно на каком рубеже. Без освобождения 6 армии из окружения это казалось почти безнадежным.

Поэтому 28 ноября я отослал Гитлеру подробную оценку обстановки. Она содержала ясные данные о численности действующих против нас сил противника (143 соединения). Точно так же она давала ясную картину положения и состояния 6 армии, причем я особо указывал на то, что через короткий промежуток времени артиллерия 6 армии вследствие недостатка боеприпасов и потери подвижности действовать не будет.

При этих обстоятельствах, доносил я, сомнительно, можно ли ожидать своевременного прибытия всех сил, предназначенных для деблокирования, особенно группы Голлидта. Вероятно, сначала придется действовать только силами деблокирующей группы 4 танковой армии. Само собой разумеется, что таким путем нельзя было достигнуть решающего успеха. Как уже сообщалось 24 ноября, он, во всяком случае, зависел от поступления дополнительных сил. Лучшее, на что можно было рассчитывать, было создание коридора до 6 армии, через который можно было бы пополнить запасы горючего и боеприпасов и тем самым восстановить ее подвижность. Однако после этого армию необходимо было вывести из котла. Там, в открытой степи, она не могла держаться всю зиму. Но, прежде всего, следовало учесть, что с оперативной точки зрения было невозможно дольше держать наши силы связанными на узком пространстве, в то время как противник имеет свободу рук на сотнях километров фронта. При всех обстоятельствах мы должны были снова обеспечить себе возможность проводить операции. Решение такого характера, как это было в прошлом году в демянском котле, было исключено. Ход событий полностью подтвердил эту точку зрения.

Так продолжалось до 3 декабря, пока мы не получили ответа на этот основной вопрос ведения операций, – пример того, как Гитлер любил медлить с неприятными ответами.

Все же в этом ответе содержалось сообщение, что Гитлер согласен с нашей точкой зрения. Только в двух пунктах он сделал оговорки. Он не хотел, чтобы в целях экономии сил был укорочен, то есть, отодвинут назад, северный участок фронта под Сталинградом. Правда, он не оспаривал данные о количестве соединений противника, указанные группой армий. Но он утверждал, что численный состав советских дивизий уменьшился, и что командование противника окажется перед трудностями подвоза и управления войсками, возникшими вследствие их внезапных успехов.

Данные об уменьшении численного состава дивизий противника, вероятно, соответствовали действительности. Но оно более чем уравновешивалось ослаблением наших сил в тяжелых, длившихся месяцами боях, о котором очень ясно докладывала группа армий. Нельзя было предполагать, что уже теперь советские войска встречаются с трудностями снабжения. Расчеты на то, что у них будут трудности с управлением войсками, были гипотезой, не больше.

Все же – и это главное – по общему одобрению Гитлера можно было судить о том, что он принял точку зрения группы армий в важнейших пунктах, а именно:

– что 6 армия, даже в том случае, если удастся восстановить с ней связь, не может быть на продолжительное время оставлена под Сталинградом;

– что армия должна получать по воздуху все необходимое в размере средней суточной потребности и что – как это постоянно подчеркивала группа армий, начиная с 21 ноября, – необходимо непрерывное дальнейшее подтягивание сил.

Впоследствии оказалось, что в действительности Гитлер ни в малейшей степени не думал о том, чтобы отвести 6 армию от Сталинграда. Две другие предпосылки успешного ведения операций также не были выполнены.

Напротив, прежде всего, оказалось, что как вопрос о численности сил, выделяемых ОКХ для освобождения 6 армии, так и вопрос о времени их готовности к участию в операции по существу решаются гораздо менее благоприятно, чем это было обещано группе армий.

Прежде всего, значительно затянулась переброска сил: армейской группы Голлидта – вследствие недостаточной пропускной способности дорог; деблокирующей группы 4 танковой армии – вследствие того, что, в то время как в степи вокруг Сталинграда господствовал жестокий мороз, на Кавказе наступила оттепель. Вследствие этого предусмотренная переброска моторизованных частей 23 тд своим ходом оказалась невозможной. Их также пришлось перевозить по железной дороге, что при низкой пропускной способности последней отодвигало на много дней приведение в боевую готовность 57 тк, и это в таком положении, когда нужно было дорожить каждым днем.

Еще более неблагоприятным оказалось положение с численным составом деблокирующих групп. Предназначенную для 57 тк 15 авиаполевую дивизию вообще еще нужно было сформировать, на что требовались целые недели. Наконец, когда она была сформирована и в связи с тяжелой обстановкой брошена в бой (в момент, когда вопрос об освобождении 6 армии уже давно был решен отрицательно), она развалилась в первые же дни боев. Артиллерия РГК, которую должна была выделить группа армий «А», не прибыла вообще, за исключением полка тяжелых минометов. Оказалось, что из числа семи дивизий, предназначенных для деблокирующей группы Голлидта, две (62 и 294 пд) уже были брошены в бой на фронте 3 румынской армии, чтобы придать ему хотя бы относительную устойчивость. Снятие с фронта привело бы к немедленному развалу участков 1 и 2 румынских армейских корпусов. Таким образом, обе эти дивизии не смогли участвовать в выполнении задач по деблокированию. Обещанная 3 горнострелковая дивизия также не прибыла. Ее первый эшелон, уже двигавшийся по железной дороге, распоряжением ОКХ был передан группе армий «А», чтобы ликвидировать там местный кризис. Другой эшелон по такой же причине удержала группа армий «Центр». 22 тд, которая с началом советского наступления была брошена в бой на помощь 3 румынской армии, представляла собой груду развалин. После потерь, понесенных ею в ноябрьских боях, на ее наступательную силу рассчитывать было нельзя. Ввиду того, что, как уже упоминалось, поручать авиаполевым дивизиям этой группы наступательные задачи было невозможно, в качестве ударной силы для операции по деблокированию у 4 танковой армии практически оставались только 57 тк с 2 тд, у армейской группы Голлидта – штаб 48 тк с прибывающей 11 тд и 336 пд. 17 тд и 306 пд, впоследствии выделенные ОКХ на замену выбывших дивизий, не могли возместить потери в отношении их численности, а также не могли быть приведены в боевую готовность так скоро, как это было необходимо в интересах операции по деблокированию.

В этих условиях вскоре стало ясно, что первоначальный план – с целью деблокирования 6 армии предпринять удары силами 4 танковой армии из района Котельниково восточнее реки Дон и силами группы Голлидта со среднего Чира на Калач – окажется невыполнимым ввиду недостатка сил. Можно было, правда, рассчитывать на то, что удастся сосредоточить достаточно сил в одном месте. При нынешнем положении вещей для деблокирующего удара могла быть использована только 4 танковая армия. Ей ближе было до Сталинграда. На своем пути к Сталинграду ей не приходилось бы преодолевать Дона. Можно было также надеяться, что противник меньше всего будет ожидать такое наступление на восточном берегу Дона, так как при существовавшей на фронте обстановке сосредоточение в этом районе крупных сил было бы связано для немцев с большим риском. Поэтому противник вначале выдвинул только относительно слабые силы в направлении на Котельниково для прикрытия внутреннего фронта окружения. Здесь на первых порах 4 танковой армии противостояло только 5 дивизий противника, тогда как на реке Чир противник имел уже 15 дивизий.

Поэтому отданный командованием группы армий 1 декабря приказ на проведение операции «Зимняя гроза» предусматривал следующее.

4 танковая армия должна была начать наступление основными силами из района Котельниково восточнее реки Дон. День начала наступления должен был быть указан дополнительно (предполагалось, что это будет не раньше 8 декабря). Ей предстояло прорвать фронт прикрытия противника, ударить в тыл или во фланг войскам, занимающим внутренний фронт окружения южнее или западнее Сталинграда, и разбить их.

Часть сил – 48 тк из состава группы Голлидта – должна была ударить в тыл войскам прикрытия противника с плацдарма на реках Дон и Чир в районе станицы Нижне-Чирская. На случай, если еще до начала наступления количество войск противника перед фронтом 4 танковой армии севернее Котельниково значительно возрастет или же если вновь возникнет критическая обстановка на фронте 4 румынской армии, прикрывавшей глубокий восточный фланг 4 танковой армии, приказом был предусмотрен следующий запасный вариант: танковые дивизии 4 танковой армии должны были быть срочно и скрытно для противника переброшены по западному берегу Дона на север, на донско-чирский плацдарм у Нижне-Чирской и наносить главный удар отсюда. Далее, было предусмотрено, что меньшая ударная группа из донско-чирского плацдарма должна была наносить удар западнее реки Дон на Калач с тем, чтобы разорвать здесь фронт противника и открыть 6 армии путь через Дон по мосту.

6 армии приказ ставил следующие задачи: в определенный день после начала наступления 4 танковой армии, который будет указан штабом группы армий, прорваться на юго-западном участке фронта окружения в направлении на реку Донская Царица, соединиться с 4 танковой армией и принять участие в разгроме южного или западного фронта окружения и в захвате переправы через Дон у Калача.

В соответствии с категорическим приказом Гитлера армия должна была продолжать удерживать свои прежние позиции в котле. Было ясно, что эта задача практически была неосуществима, если 6 армия осуществила бы прорыв на юго-запад, навстречу 4 танковой армии. Если бы Советы атаковали ее северный или восточный участок, ей пришлось бы отходить здесь от рубежа к рубежу. Гитлеру, надо думать, не осталось бы ничего другого, как примириться-с этим фактом, как он это и делал впоследствии в других случаях. (Однако нельзя было ясно высказать эту точку зрения в приказе, так как Гитлер узнал бы об этом через своего офицера связи, находящегося при 6 армии, и немедленно отменил бы наш приказ.)

В первые дни после принятия мною командования обстановка на фронте группы армий оставалась относительно спокойной. По-видимому, противник готовился к нанесению сходящихся ударов по 6 армии. Однако противник, судя по всему, не решался сразу же нанести удар крупными танковыми силами в направлении на Ростов или хотя бы по жизненно важным для нашей группы армий переправам через Донец или по железнодорожному узлу Лихая. Видимо, он считал, что ему не за чем идти на риск, когда он имеет превосходство в силах в большой излучине Дона, обеспечивающее ему успех в любом случае. Несомненно, он тем самым упустил важный шанс, так как в конце ноября – начале декабря у немцев не было сил, способных отразить подобный удар.

 

Удары противника по 6 армии

 

2 декабря началось наступление противника на 6 армию. Это наступление, как и повторные удары 4 и 8 декабря, были отбиты нашими храбрыми войсками с большими потерями для противника. Обеспеченность окруженной армии оказалась, к счастью, лучшей, чем мы ожидали вначале. 2 декабря командование армии донесло, что армии (считая от 30 ноября) хватит продовольствия на 12-16 суток (при условии сокращения норм выдачи пищи и убоя части лошадей на мясо). В то же время метеорологическая обстановка позволяла надеяться на улучшение в будущем снабжения армии по воздуху, так как 5 декабря впервые удалось перебросить на самолетах 300 т. грузов. Но, к сожалению, этот случай так и остался единичным. Как бы то ни было, время не ждало, необходимо было срочно пробить наземный коридор к 6 армии и вывести ее из котла.

В этом отношении благоприятно для нас было только то, что противник, как сказано выше, не решался использовать шансы, которые он получил бы, перерезав коммуникации нашей группы армий у переправ через Донец или у Ростова (в этом случае были бы перерезаны коммуникации и группы армий «А"). Но в остальном на тех участках фронта, откуда должны были наноситься деблокирующие удары с целью освобождения 6 армии, обстановка значительно обострилась.

В районе действий 4 танковой армии по уже упомянутым выше причинам затянулась переброска с Кавказа 57 тк. Срок занятия исходного положения пришлось передвинуть с 3 декабря сначала на 8 декабря, а затем и на 12 декабря. Ясно было, что, видя это, противник не будет так долго бездействовать. 3 декабря он относительно крупными силами нанес удар в направлении на Котельниково, основной пункт выгрузки 57 тк, видимо, стремясь выяснить обстановку. Он был отброшен 4 декабря контратакой приведенной тем временем уже в боевую готовность 6 тд. Начиная с 8 декабря обозначилось скопление крупных сил противника перед северным фронтом 4 танковой армии (северо-восточнее Котельниково). Здесь была отмечена новая армия (51 армия). На восточном участке фронта 4 танковой армии, занятом преимущественно войсками 4 румынской армии, находившейся в подчинении 4 танковой армии, обстановка, однако, продолжала оставаться спокойной. Спокойно было также на участке 16 мд в районе Элиста (Степное). По приказу командования группы армий эта дивизия, чтобы опровергнуть опасения командования 4 румынской армии, незначительными силами (моторизованные части) предприняла в тылу войск противника смелый рейд на север параллельно линии фронта. Таким образом, было бесспорно установлено, что противник, противостоящий румынским войскам, не располагает на западном берегу Волги крупными силами.

 


Поделиться с друзьями:

Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...

Типы оградительных сооружений в морском порту: По расположению оградительных сооружений в плане различают волноломы, обе оконечности...

Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...

Индивидуальные и групповые автопоилки: для животных. Схемы и конструкции...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.049 с.