Гуманистическая программа Колюччо Салютати — КиберПедия 

Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...

Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...

Гуманистическая программа Колюччо Салютати

2020-04-03 381
Гуманистическая программа Колюччо Салютати 0.00 из 5.00 0 оценок
Заказать работу

Петрарка умер в 1374 г., год спустя не стало Боккаччо; эстафету гуманизма принял Колюччо Салютати (1331— 1406), как раз в эти годы прочно связавший свою судьбу и будущее новой культуры с Флоренцией. Искусный оратор, поэт, тонкий исследователь-филолог, разносторонне образованный философ, Салютати блестяще сочетал занятия наукой и литературой с активной политической деятельностью. В 1375 г. он был избран канцлером Флорентийской республики и сохранял этот пост до конца жизни. Из собственно поэтического наследия «Колюччопоэта», как называли его сограждане, известны латинские эклоги (исследователи видят в них немалое влияние пасторальных поэм Петрарки). Салютати прославился также переводами на латынь нескольких песен из «Божественной комедии» Данте.

У нового поколения гуманистов, деятельность которых падала на последние десятилетия XIV в., осознание их культурно-исторической миссии включало как важный принцип не только воскрешение преемственной связи с античностью, но и продолжение поэтической традиции, заложенной Данте, Петраркой, Боккаччо. Салютати считал родоначальником новой традиции Данте, высоко ценя его заслуги в создании литературного итальянского языка, его роль «классика», которому следует подражать. Если Данте, по его мнению, стоит рядом с Гомером и Вергилием, то Петрарка в своей итальянской поэ-

' Боккаччо. Декамерон, стр. 60, день I, нов. 3.

98

 

зии превзошел античных поэтов. Идейную программу новой культуры Салютати в большей мере связывал с Петраркой, себя же считал его учеником и продолжателем. Внимательно изучал он и научные сочинения Боккаччо, особенно «Генеалогию языческих богов». Продолжать традицию гуманистической культуры значило для Салютати развивать заложенную Петраркой и Боккаччо филологическую критику древних текстов (и в этом он немало преуспел), совершенствовать жанр эпистолы, превратив его в литературно-публицистический (его многочисленные письма-инвективы, трактаты, речи читались и переписывались), и особенно поддерживать и утверждать принципы нового мировоззрения. Именно здесь, в теории гуманизма, наиболее значительна роль Салютати в становлении ренессансной культуры. Высоко оценив опыт первых гуманистов, он стремился создать собственную идейную платформу. Хотя взгляды Салютати не составили целостной философской системы, современные исследователи видят в его творчестве важный итог начального этапа гуманистической культуры Италии и в то же время истоки последующих линий ее развития.

Одним из таких итогов явилось восстановление Салютати прав поэзии, начатое Данте, Петраркой и Боккаччо. В сочинении «О подвигах Геракла» Салютати углубляет аргументацию Боккаччо в защиту поэзии как науки, как источника мудрости и знания. Если для Боккаччо поэзия—наука возвышенная, охватывающая круг вечных явлений (и в этом смысле—теология), то Салютати видит в ней отражение гармонии земного и небесного мира, связующее начало в людской общности и человеческом знании '. Салютати подчеркивает философское значение поэзии и ставит ее язык, богатый символами и образами, выше всех прочих. Он проводит параллели между античными мифами и философскими концепциями, между поэтическим и религиозным откровением, но резко противопоставляет поэзию софистической философии, которая претендовала на ведущую роль в системе знания и против которой так решительно выступал Петрарка. Салютати осуждал современных логиков за сведение любого рассуждения к формальным вопросам, что мешало, по его мнению, проникновению в сущность явле-

См.: Е. G a г1п. L'età nuova..., p. 163.

99

 

ний, лишало философию ее глубокого смысла. К тому же логики немало грешили и в знании текстов Аристотеля, на которые они опирались, что дало Салютати право считать их науку лишенной и формальной основательности. Но если схоластическая философия не способна вести к истинному знанию, то следует обратиться к античной мудрости в ее научных концепциях мироздания, а также в мифах и поэзии. Салютати убежден, что видение мира одинаково у Аристотеля и Гомера, хотя формулировки у них различны. Если христианин принимает и использует Аристотеля, то он должен принять и Гомера, утверждал Салютати. Изучая мифы о подвигах Геракла, Салютати тщательно анализирует и критически оценивает их источники, систематизирует и дает многоплановые аллегорические толкования — он ищет в них философский смысл, моральный и психологический в особенности '.

Отстаивая познавательное значение языческой поэзии и мифологии, Салютати навлек на себя гнев теологов. Джованни Доминичи, один из ревностных защитников христианской веры, выступил с «Luculla noctis» («Светильник в ночи»), осудив восторг Салютати перед языческими поэтами в сочинении «О подвигах Геракла», считая богохульством сближать хотя бы и под знаком поэзии стихи Гомера и Гесиода со Священным писанием. Воззрения Салютати угрожали безусловному авторитету Священного писания, и это хорошо сознавала католическая церковь. Но Салютати был искренне убежден в правоверности и правомерности своих суждений о языческой поэзии, о сопоставимости ее с Библией. Так, в письме к болонскому юристу Дзонарини, написанном 25 октября 1378 г., он, осуждая Дзонарини за пренебрежительное отношение к Вергилию, доказывает необходимость чтения и изучения античной поэзии, приводит многочисленные свидетельства того, что Августин, Иероним и другие ранние отцы церкви хорошо знали античную поэзию, литературу, но это не только не поколебало, а лишь укрепляло их в христианской вере. «Если мы отбросим языческое наследство, — пишет Салютати, — то откуда будем брать образцы риторики? Источник красноречия — Ци-

' См.: E. Garin. L'età nuova..., р. 164; см. также H. В. P е в як и н а. Миф о Геракле в толкованиях гуманиста Салютати. — В кн.: Бахрушинские чтения, вып. 3. Новосибирск, 1973, стр. 36—47.

100

 

церон...» Убедительно писать о христианстве помогала Августину риторика Цицерона '. И еще один аргумент приводит он: знакомство с сочинениями Вергилия и других античных поэтов свидетельствует о всемогуществе бога, даровавшего язычникам совершенный талант.

Салютати не подвергает сомнению веру, но считает античную поэзию, философское значение которой ценит столь высоко, одним из путей к ней. Твердую уверенность в том, что вера и знание совместимы, Салютати высказывает неоднократно. Он приобщает язычников к божеству, обнаруживая таким образом неортодоксальное понимание теологической проблемы проявления бога в истории земного мира (точнее, того, как и в каких формах бог открывает себя людям в зависимости от разных этапов их «готовности воспринять» божественную истину). На этом основании языческая литература рассматривается Салютати как важный источник знания.

За восстановлением прав античной мысли, философской и художественной, к чему были направлены усилия Петрарки, Боккаччо и Салютати, скрывалось новое понимание культуры как воплощения общечеловеческого опыта и мудрости, не ограниченного рамками христианской системы мышления. Последняя не только не исключалась из раннегуманистической культуры, но выступала как обоснование нового понимания. Однако если в субъективном плане речь шла о сопоставимости и даже совместимости языческой мысли и христианской веры, то объективно новая культура чем дальше, тем яснее проявляла себя как отрицание старой. И не случайно идеологи христианства остро реагировали на каждую попытку реабилитировать осуждаемый церковью мир языческой культуры, в которой гуманисты черпали материал для построения новой системы миропонимания.

Сложность взаимоотношений раннего гуманизма с христианством особенно наглядно раскрывается у Салютати в его полемике со схоластикой, оценке роли естественных наук и гуманитарных знаний, в учении о морали. Как и Петрарке, естествознание не представлялось Салютати той сферой, в которой заложены пути к глубокому познанию мира, ибо изучение природы приобрело в

' См.: Epistolario di Coluccio Salutati, a cura di F. Novati. Roma. 1891, v. I, p. 300 (далее —Coluccio Salutati. Epistolario).

 

101

 

это время характер чистых спекуляций, оторванных от жизненной практики. Мысль эта четко прозвучала в трактате Салютати «О достоинстве права и медицины». Медицина (физика) представлена здесь наукой, не способной помочь человечеству в его болезнях и бедствиях, тогда как право (законы) выступает как выражение извечных божественных установлений, призванных утвердить на земле благо, «и не какое-нибудь, но то священное благо, что является общим благом». Основа естественных наук—мир видимых вещей, гуманитарных— божественная истина («Я рождена землей, — говорит Медицина, — право — божественным разумом») '. Преимущества «знаний человеческого» (studia humanitatis) в том, что их источник—принципы, изначально заложенные в разуме самих людей и отражающие божественные законы, истинные и неизменные. Естественные же науки черпают представления из эксперимента, ненадежного и чреватого ложными выводами.

Узкий взгляд на вещи, мировоззренческая слепота «физиков» и беспомощность в практических вопросах логиков-схоластов побуждают Салютати искать подлинную науку в studia humanitatis. Именно Салютати принадлежит заслуга развернутого гуманистического толкования этого понятия, ставшего главной формулой новой культуры. Studia humanitatis в отличие от наук естественных устремлены к познанию не внешнего мира, подчеркивает Салютати, а человеческого бытия, и в этом их громадная практическая ценность. Вбирая в себя опыт всей культуры, языческой и христианской, studia humanitatis призваны формировать нового человека—человека, обладающего высоким свойством — humanitas, которое гуманист понимает как способность к добродетельным поступкам (virtus), вырабатываемую опытом и образованием. Humanitas (человечность), подчеркивает Салютати, — не только прекрасное свойство души, которое обычно называют virtus, но также практический опыт (реritia) и ученость (doctrina)2. Добродетель и знание обретают истинный смысл в жизненной практике человека. Поскольку humanitas не дана человеку от рождения, приобретение этого свойства становится итогом упорного

1 Цит. по: E. Garin. Storia délia filosofhia italiana, ν. Ι, pp. 273—274.

2 См.; Coluccio Salutati. Epistolario..., v. III, p. 536.

102

 

труда, но именно оно ведет человека к высшему благу на земле.

В толковании humanitas заключена сущность гуманистической программы Салютати. Если знание—не самоцель, а средство совершенствования человека, воспитания в нем humanitas, то необходима переоценка под новым углом зрения всего комплекса studia humanitatis. Грамматика должна утратить формальный узколингвистический характер, но как наука о способах выражения мысли может стать базой всех прочих наук. «Сама грамматика не может быть понята вне знания вещей и различного проявления их сущности». У Салютати «грамматика становится таким образом наукой о синтезе формы и содержания («знание вещи»—noticia rerum)1.

В новом понимании роли грамматики главенствуют реализм, практическая направленность знания, общественная ценность науки.

Салютати всемерно подчеркивает силу воспитательного и образовательного воздействия знания, studia humanitatis в особенности, на человека, способного идти таким путем к совершенству. Филология открывает смысл поэтических аллегорий и ведет к постижению истины, заключенной в языческой поэзии и в Священном писании (ведь Библия—самая сложная из всех аллегорий), Риторика должна стать проводником мудрости, служительницей философии; но и последняя не может быть до конца понята вне красноречия (красивой, четкой и убедительно высказанной мысли). Связь риторики и философии очевидна — изучение одной предполагает знание другой. Развивая эту мысль вслед за Цицероном и Петраркой2, Салютати обращает внимание на всепроникающее значение обеих в системе знания: «философия — королева всех наук», риторика — величайшее из искусств, «то самое, которое украшает и возвеличивае! все прочие науки, как спекулятивные, так и практические»3. Идеал Салютати — полнота знания в сочетании с красотой и силой речи4,

Е. G а г i n. Storia délia filosofia italiana, v. I, p. 268.

î Позиция Салютати в традиционном вопросе о соотношении риторики и философии подробно исследуется в работе; J, E. S e ig e 1. Rhetoric and Philosophy..., pp. 72—84.

3 С о 1 u с с i o Salutati. Epistolario..., v. Ill, p. 602 в 411.

< См. ibid., v. Ill, p. 484.

103

 

Этот идеал воплощали официальные выступления и письма самого Салютати. Современники приписывали немало дипломатических побед Флорентийской республики красноречию их канцлера. Практическое назначение риторики, как и всей системы studia humanitatis, силу их этического воздействия Салютати подчеркивал многократно и настойчиво. Новое понимание знания и науки было одной из существенных особенностей гуманистической программы Салютати. Действенная сила «знаний человеческого» — грамматики и филологии, риторики, истории, права, этики — раскрывалась с наибольшей полнотой в моральной доктрине флорентийского канцлера-гуманиста, ибо этику считал он главной в совершенствовании человека и общества.

Воскрешая тезис Аристотеля об активной гражданской жизни как важнейшем призвании человека и рассматривая под этим углом зрения христианскую догму об идеальном граде божьем, Салютати пришел к утверждению, что царство милосердия и мира люди могут создать на земле лишь в упорной борьбе и труде. Да, земной мир — царство дьявола, но борьба со злом не в уходе от мира во имя созерцания и постижения божественной истины, а в активной борьбе с пороками и преступлениями, печалью и невзгодами. Человека не должна оставлять надежда, а она противна всякой покорности. Обращение к активности разума человека, раскрывающегося в познании, содержится даже в таком традиционно христианском сочинении Салютати, как «De saeculo et Religione» («О жизни в миру и монашестве», написан около 1381 г.), где подчеркивается греховность земной юдоли человека. Поскольку мир, каков он есть, — мир соблазна и греха — дан в удел земному существованию людей, нельзя лишь отстраняться от него, но следует познавать этот мир (ведь у человека есть разум в отличие от животных) и бороться со злом, руководствуясь знанием, истиной.

Призыв Салютати к активной борьбе с мирским злом, идущий вразрез с мирскими традициями христианской этики, имеет глубокое теоретическое обоснование в гуманистическом решении проблемы свободы воли. Бог движет волей человека, но это не мешает свободе действий, имеющих добрую цель. Эта мысль, высказанная в «De saeculo et Religione», стала центральной идеей сочинения Салютати «De fato, fortuna et casu» («О роке, судьбе и случайности»), созданного в конце 90-х годов. Воля сво-

104

 

бодна изначально, и ничто не должно ограничивать ее свободу. Свобода и воля неотделимы друг от друга. Смысл свободы—в волевой активности людей, устремленной к добру и созиданию. Воля—главное оружие в борьбе с дьяволом. Салютати считает свободу необходимым условием проявления воли человека. В рассуждениях гуманиста бог выступает не как главный творец блага на земле, а лишь как «гарантия» создания блага усилиями самих людей '. Христианское милосердие Салютати ставит выше созерцания, воле придает большую значимость, чем интеллекту, и из этих положений делает гуманистический вывод об активности, направляемой свободной волей, как главном назначении земного бытия человека. Только устремленность каждого к добрым делам позволит прийти к подлинному сообществу (civitas). Таким образом, создаваемое людьми благо есть общественное благо, и его закрепляют справедливые законы. Именно законы, прочные и неизменные, направляют деятельность людей и тем самым объединяют их в общество (эту идею Салютати подчеркивает в трактате «О достоинстве права и медицины»). Законы естественны (-божественны), их постоянство — гарантия от пагубного воздействия случайных сил, фортуны, на людские судьбы и общий ход человеческой истории. Этим силам противостоит и свободная воля человека, возвышающая его над прочими существами и действующая согласованно с природными законами справедливости и добра.

О свободе воли Салютати не раз говорит в письмах, видя в ней специфическое свойство человеческой природы и связывая с ним доминирующую роль созидательной деятельности людей. Рок не может воздействовать на человека — существо двойственной природы (смертной и бессмертной), только для человека существует «веление божественного провидения, управляющего порядком и взаимосвязью причин, оно повелевает всем, что разумно», побуждает волю, но не принуждает ее2. Салютати критикует стоиков за их утверждение, что воля людей подчинена року.

1 См.: E. G а г i n. I Trattati morali di Coluccio Salutati. Firenze, 1944, pp. 8—12, 22.

2 Цит. по G. M. S с i. а с с a. La visione délia vita nell'umanesimo e Coluccio Salutati. Palermo, 1954, p. 53.

105

 

Року противостоит высшее начало человеческой природы—разум, управляемый божественным провидением и побуждаемый им к самостоятельности во всех земных делах, — таков наиболее существенный вывод из гуманистического решения Салютати проблемы свободы воли. Не пассивное приятие божественной истины в монашеском отшельничестве, а творческая активность во имя людской общности. Такова позиция Салютати. Земная жизнь дана в удел людям, и их задача — построить ее в соответствии с природными законами справедливости и добра. Это центральная мысль этической доктрины Салютати, она определяет гражданственную направленность его гуманистической программы. Именно мирская жизнь и осознание ее важности должны составить главный смысл земного предназначения человека 1.

Сохраняя по видимости верность христианскому учению, Салютати строит, однако, этическую доктрину, которая становится отрицанием аскетизма и отшельничества, пассивности и рабской покорности судьбе. В то же время новое понимание свободы воли, роли разума и добродетелей, подчеркивающих активность человеческой натуры, тесно связано в учении Салютати с признанием гармонического единства духовного и телесного.

Через активность мысли и воли, разума и руководимого им чувства к утверждению блага и добра в земной жизни — таков путь, по которому должен идти человек. В этих идеях ясно раскрывается светский, гуманистический смысл этики Салютати.

Завоевание счастья в земной жизни доверено самому человеку и не зависит от вмешательства трансцендентных сил. Царство земное отдано ему во власть, оно не презираемо, но притягательно и желанно. Овладеть этим миром непросто — предстоит великая борьба со злом, земным дьяволом, борьба активная, целеустремленная, требующая от человека всех сил, дарованных ему природой. Пробудить их и тем обеспечить успех в утверждении добра, истины и справедливости — вот высшее призвание человека, его достоинство. И чем глубже познает человек собственные возможности, охватываемые понятием vir-

' Не случайно тезис Салютати о свободе воли, ведущий к моральному оправданию мирской жизни, и его трактовка знания как средства духовного обновления вызвали резкую критику со стороны теолога Джованни Доминичи.

106

 

tus — добродетель, чем более обновленным, обогащенным знанием законов мирского бытия предстанет в противоборстве с земным злом, тем большего счастья достигнет он и вся людская societas. «Тот, кто совершил что-либо достойное памяти, хотя и умер телом, остается жить в деяниях и славе»'. Прообраз подвига, к которому предназначен человек, Салютати видел в мифе о деяниях Геракла.

Героизирующая этика флорентийского канцлера имела подосновой не только античные реминисценции, но, что важнее, историческую реальность, растущую активность пополанства и наиболее передовой его части—нарождающейся буржуазии, крепнущее самосознание этого социального слоя, ассоциировавшего личный успех в социально-экономическом и политическом плане с благом общественным. Бонаккорсо Питти, удачливый политик и дипломат, купец и писатель, не упускавший случая блеснуть своими способностями и радевший о благе родины, быть может, и не был в глазах флорентийского канцлера идеальным героем, достойным восхваления и подражания. И все же идеал нового человека, волевого и активного, освобождавшегося от узких рамок корпоративного сознания и преданности официальной этико-религиозной догме, складывался именно в той социальной среде, к которой принадлежал Питти и не менее знаменитые его сограждане — Альберти и Альбицци, Строцци и Медичи.

В современнике Салютати, экономически преуспевающем и стоящем у власти в пополанской республике, пробуждается чувство личного достоинства и сознание высокой общественной значимости его собственной деятельности. Он начинает мыслить себя героем на земном поприще, но эта новая форма самосознания противоречит традиционному феодально-католическому мировоззрению, и преодолеть это противоречие оказывается для него

подчас невозможным.

Сложность мировоззрения эпохи наглядно демонстрирует и раннегуманистическая мысль. И не случайно в фокусе ее внимания—кардинальные проблемы морали, поставленные самой жизнью.

В гуманистической программе флорентийского канцлера этике отведено ведущее место. Идейное обоснование

''Coluccio Salutati. Epistolario..., v. I, р. 110.

107

 

 

108

 

109

 

этой исключительности он находит в специфике этических законов. Человек — центр Вселенной, и потому законы человеческого общества, законы этики, данные людям богом, начертаны в душе человека. Они обладают превосходством над естественными законами, поле деятельности которых — природа, полная неразрешимых загадок. К пониманию человеческих законов ведут studia humonitatis, включающие — как главный компонент — моральную философию (этику). Обновленный комплекс «знаний человеческого», прочное основание которого составляет античная культура, должен, как считает Салютати, формировать сознание нового человека. Но «древности нужно подражать так, — замечает он, — чтобы она не выступала как таковая, а несла с собой нечто новое»'. Творчески переосмыслить наследие древних, искать в античной мысли ответы на современные проблемы личного и социального бытия — вот гуманистическая идея Салютати и его призыв к современникам.

Сложившиеся в древности гуманитарные науки хранят самое ценное наследие—моральное сознание человечества; они помогают нравственному воспитанию личности, высвобождая ее из пут схоластики. Это убеждение, глубоко укоренившееся в раннегуманистической мысли, повлияло на весь ход ее формирования. Вера в воспитательную роль studia humanitatis, в силу их морального воздействия побуждала не только культивировать «знания человеческого», но заново оценить каждый их компонент. Была чрезвычайно возвышена поэзия и переосмыслена с точки зрения идей гуманизма роль филологии и риторики. Особое значение приобрела этика; с ее позиций в новом свете предстала история и тесно с ней связанная политическая мысль. Начало новому пониманию гуманитарных знаний было положено Петраркой, законченную же их характеристику, гуманистическую концепцию studia humanitatis дал Салютати. И это ярко демонстрирует не только его этическая доктрина, но и новая трактовка истории.

История, по мысли Салютати, несет в себе обобщенный опыт, ценность которого заключается в подлинной humanitas, в той идеальной норме поведения, которая позволяет достичь благ личности и общества. Именно в ис-

'Coluccia Salutati. Epistolario..., v. II, ρ. 148.

 

110

 

тории человек вновь обретает самого себя, осознает пройденный путь и путь предстоящий. Салютати призывает вдумчиво изучать биографии великих людей прошлого, чтобы сравниться с ними в добродетелях и превзойти их. Уроки истории, — подчеркивает Салютати, — звучат больше, чем схоластические ухищрения, которые «не улучшают нравов и не делают людей более мудрыми в жизни»'. В отличие от других наук, доступных немногим и ограниченных сравнительно узким предметом, история может дать понятный всем, бесконечно многообразный материал. В историческом опыте обретает практический смысл моральная философия, в нем реализуется высшее предназначение человечества. Гуманистическая оценка истории была столь же жизненной (в противовес схоластической абстрактности), как и вся концепция studia humanitatis. Практическая направленность этической доктрины Салютати, в центре которой поставлен вопрос о земном предназначении человека, определила главный смысл гуманистической программы Салютати, ставшей знаменем всего движения за новую культуру. Ее цель — формирование человека в духе humanitas, сочетающего высокий уровень знания с разносторонним практическим опытом, нравственное совершенство — с активной созидательной деятельностью, развитое самосознание, чувство личного достоинства — с пониманием общественных целей и интересов. Воспитание нового человека, утверждение гуманистического мировоззрения мыслилось Салютати как целенаправленное самосовершенствование личности на основе глубокого изучения исторического опыта всего человечества. Лишь упорным трудом можно достичь humanitas, которая ведет к высшему благу на земле. Залог успеха — в самом человеке, в его природных потенциях, ведь он — высшее из земных существ. Путь к пробуждению и развитию природных потенций открывает знание, «Знание возвышает человека над самим собой и над другими. Совершенствуя разум, человек утверждает самого себя, ибо усиливает различие свое с животными и обнаруживает, что бог возвысил его над ними не «ради надменности и гордыни, но для добродетели, прилежания, усердия, знания»2. Цель человеческого бытия, счастье состоит

r Coluccio Salutati. Epistolario..., v. 11, p. 295.»Ibid,?. 204.

 

111

 

не только в том, чтобы открыть истину, но и в том, чтобы сделать ее руководством к действию '.

Восхождение к идеалу—формирование нового человека — немыслимо без рациональной деятельности, без сочетания doctrina и virtus, без активного воплощения в жизнь теории. В гуманистической концепции Салютати нельзя не видеть зарождения прагматических принципов мышления, существенно повлиявших на все дальнейшее развитие ренессансной культуры.

При всей традиционности общих мировоззренческих представлений флорентийского канцлера его учение о человеке имеет столь качественно своеобразные черты, что позволяет говорить о начале принципиального сдвига в образе мышления. В гуманистическом движении на рассматриваемом этапе — в конце XIV — начале XV в. — можно (хотя и не безусловно) говорить о существовании своеобразной школы Салютати, относя к ней его учеников и последователей, гуманистов нового поколения: Леонардо Бруни, Поджо Браччолини, Пьетро Паоло Верджерио, Никколо Никколи, развивавших успехи борьбы за утверждение новой культуры в Италии.

ι» *

Гуманизм начал с вызова схоластике, обвинив ее в бесплодном мудрствовании и равнодушии к проблемам человеческого бытия. Петрарка, Боккаччо, Салютати выдвинули задачу создания новой науки, широкой системы знания, концентрирующей внимание на изучении человеческого — специфики природы человека и его земного предназначения, характера общества и господствующих в нем законов.

Борьба за науку, обращенную к реальным, жизненным проблемам человеческого бытия, имела следствием возвышение studia humanitatis—комплекса гуманитарных дисциплин, значение и роль которых в системе знания были подвергнуты существенной переоценке. Грамматика, филология, риторика,этика,история, право и политическая мысль начали интенсивно развиваться на качественно новой основе.

' См Coluccio Salutati. De nobilitate legum et medicinae a cura di E. Garin, p. 169,

112

 

Существенный сдвиг наметился и в системе мировоззрения: «царство бога» (civitas dei) уступило место «царству человека» (regnum hominum), «знания человеческого» (studia humanitatis) были поставлены на один уровень с теологией (studia divinitatis). Всемогущество и непосредственное вмешательство бога в дела мира, хотя и считались действенными в масштабе Вселенной, человек уже признавался хозяином царства земного. Провидение отождествлялось с божественными (природными) законами, воля же человека, предназначенная действовать в согласии с ними, освобождалась от подчинения трансцендентным силам. Земное поприще становилось уделом свободной воли человека, единственный руководитель которой — обогащенный знанием разум. Знание (а не вера) стало главной этической категорией, раскрывающей смысл земного предназначения человека.

Это потребовало чрезвычайного расширения круга источников рационального знания по сравнению с тем, что допускала христианская догма и на чем строилась средневековая наука. Борьба Петрарки, Боккаччо, Салютати за античное наследие, за возрождение ценности языческой поэзии и мифологии, за более прочный фундамент философского знания и всей науки определила главное направление полемической линии раннего гуманизма и имела важнейшим итогом пробуждение широкого интереса у современников к дохристианской культуре.

Глубокое освоение античной мысли, литературной и философской, ставшее неотъемлемой частью научной деятельности самих гуманистов, было провозглашено важнейшим принципом нового знания. Восстанавливались «прерванная средневековьем» связь времен и преемственность культур. Начало свершению этой исторической задачи было положено в эпоху раннего гуманизма.

Вырванная из забвения античная, греческая и римская культура оказала огромное влияние на становление гуманистического мировоззрения, однако она реконструировалась не столько ради нее самой, сколько для возведения на ее фундаменте здания новой культуры. У древних находили богатство и совершенную форму мысли, и это побуждало к творческой активности тех, кто· закладывал основы новой культуры и искал решения современных задач.

113

 

Освоение древней культуры, подчиненное задаче переосмысления всего человеческого даже в рамках христианской доктрины, подрывало основы и авторитет последней. Складывалась система светского знания, ставившего целью определить предназначение человека исходя из • его природы и условий существования. Светский характер studia humanitatis оказывался несовместимым с принципами христианского вероучения. Ярче всего противоречие, наметившееся между гуманизмом и католической догмой, проявилось в сфере этики. Новое понимание достоинства человека, его пути к достижению счастья на земле, подчеркивание величия его разума, свободы воли и творческого начала в самой человеческой природе составляли существо раннегуманистической этики и вели к переоценке традиционных норм морали. Этика была объявлена гуманистами ведущей дисциплиной в системе знания; ее влияние сказалось на общей морально-воспитательной направленности studia humanitatis. Гуманистическая этика, с самого начала лишенная черт абстрактного теоретизирования, ставила в качестве главной и вполне реальной цели воспитание и формирование нового человека. Новый идеал человека неизменно включал лучшие из тех реальных черт, которые гуманисты находили у современников. Вызов схоластике и реабилитация поэзии, переоценка роли studia humanitatis в общей системе знания и ориентация философии (этики в особенности) на практические задачи воспитания духовно свободной личности, обогащенной знанием исторического опыта человечества и способной бороться за утверждение regnum hominum,—именно эти черты характеризуют, по нашему убеждению, раннегуманистическую мысль и создают фундамент ренессансного миропонимания. Учение о человеке, складывавшееся в гуманистических произведениях, рассматривало выдвинутые жизнью этические проблемы, волновавшие широкую социальную среду. Предлагавшееся итальянскими мыслителями XIV в. решение этих проблем стимулировало активную деятельность личности и тем самым объективно выражало интересы наиболее передового слоя пополанства.   114   115

 

ГУМАНИСТИЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ

В ИТАЛИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XV ВЕКА

 

Итоги развития гуманистической культуры Италии

XIV в. оказались значительными не только в идеологии и науке, где рождалось новое мировоззрение. К началу

XV в. возросло количество ее сторонников в различных социальных слоях. Отвечавшая живым потребностям времени борьба за новую культуру приняла характер идейного движения, охватившего в первые десятилетия XV в. многие центры Италии: Рим и Неаполь, Венецию, Падую и Милан, Мантую и Феррару, Перуджу, Римини и Болонью. Лидерство сохраняет Флоренция, на протяжении всего XV в. остававшаяся главным центром гуманистического движения и Возрождения в Италии. В условиях резко выраженной политической разобщенности итальянских государств и постоянного их соперничества сплочение сил сторонников новой культуры вокруг Флоренции стимулировало тенденцию к культурному и политическому единству.

Отчасти отпочковываясь от средневековой интеллигенции, отчасти возникая вне ее рамок, складывалась новая интеллигенция — социальная группа, чрезвычайно пестрая по происхождению и общественному положению: в среде гуманистов встречались представители аристократических семей и духовенства, богатейших купеческих фамилий и среднего слоя пополанства. Канцлеры и секретари папской курии, университетские профессора и частные учителя, приближенные правителей и государственные деятели, библиотекари и переписчики книг, придворные поэты и историографы—таков неполный перечень тех служб, которые теперь правители итальянских государств предпочитали предоставлять гуманистам. Флорентийская республика, где должность канцлера в течение нескольких десятилетий занимали гуманисты (Салютати, Бруни, Поджо), папское государство, чья канцелярия часто пополнялась секретарями-гуманистами, неаполитанский король, миланский герцог, правители Феррары, Мантуи, Урбино, широко покровительствовавшие деятелям зарождавшейся ренессансной культуры, республики и синьории, а также многие влиятельные пополанские фамилии ценили новую интеллигенцию за высокие профессиональные качества, совершенное владение латинской грамматикой и красноречием, безупречный эпистолярный стиль, эрудицию.

Во многих университетах гуманистам предоставляли кафедры риторики, античной и новой литературы, ла-

 

116.

 

тинского и греческого языков, этики, диалектики. Правители и крупные купеческие фамилии вверяли гуманистически образованным учителям воспитание и обучение своих детей—некоторые из частных школ (Гварино да Верона в Ферраре, Гаспарино да Барцицца в Падуе, Витторино да Фельтре в Мантуе) стали подлинными центрами новой педагогики. Гуманисты получали все большее общественное признание, которое они завоевали не только самоотверженным служением новой культуре, но и решительной полемикой с теологами, учеными-схоластами, медиками, юристами, выступавшими в защиту традиционных норм и представлений. В борьбе со старым духовным миром, с идейной ограниченностью, рожденной официальной католической доктриной, с невежеством ее идеологов все яснее осознавалась новой интеллигенцией ее социальная функция. Гуманисты мечтали о моральном преобразовании общества на началах добра и справедливости, о расцвете просвещения и культуры.

В гуманистическом'движении первой половины XV в., объединенном общей целью утверждения нового мировоззрения, наметилось несколько направлений, подчеркивающих ту или иную сторону этой принципиальной задачи. Во Флоренции доминирующим стал уже с начала века «гражданский гуманизм», основное содержание которого составляли проблемы воспитания идеального члена общества — патриота, обладающего развитым чувством гражданского долга и высокой социальной активностью.

Политический аспект характерен для деятельности миланских гуманистов, послужившей оправданию военной экспансии правителя Милана Джангальяццо Висконти.

В кругу гуманистов, связанных с папской курией, дебатировались философские проблемы морали и такие практически злободневные вопросы, как значимость церковных институтов и


Поделиться с друзьями:

Наброски и зарисовки растений, плодов, цветов: Освоить конструктивное построение структуры дерева через зарисовки отдельных деревьев, группы деревьев...

Адаптации растений и животных к жизни в горах: Большое значение для жизни организмов в горах имеют степень расчленения, крутизна и экспозиционные различия склонов...

История развития хранилищ для нефти: Первые склады нефти появились в XVII веке. Они представляли собой землянные ямы-амбара глубиной 4…5 м...

История развития пистолетов-пулеметов: Предпосылкой для возникновения пистолетов-пулеметов послужила давняя тенденция тяготения винтовок...



© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!

0.081 с.