Военные столкновения Римской империи и варваров

Во время кризиса III века система отношений на границе эпохи принципата распадается, варварам удается во многих местах прорваться сквозь римский лимес и их племенные образования создают серьезную угрозу безопасности империи.

На протяжении нескольких десятилетий рубежа III-IV веков меняется характер вооруженных столкновений Римской империи и варваров. Варварская агрессия, многочисленные грабительские походы в пограничные районы империи, а порой и в удаленные провинции заставили императоров пересмотреть свое отношение к границе с варварским миром. В результате целого ряда военных и административных реформ римские императоры получили эффективную армию, которая была ориентирована именно на оборону значительной по протяженности римской границы. При этом вероятно римские императоры со времен Диоклетиана осознают, что варвары не признают государственности и всех ее атрибутов, в частности территории, у них нет городов и крупных центров, пересечений путей сообщения. Поэтому военные действия против них в обычной для государств форме, с захватом крепостей и городов, удержанием территории, не могут быть эффективными.

В начале правления Диоклетиана произошли события, которые показали, что римско-германский фронт удлинился еще более. Пока Максимиан в 286 г. подавлял в Галлии восстание багаудов, очаги которого, впрочем, уничтожить окончательно не удалось, так как не была устранена причина этих крестьянских волнений [Моммзен Т.С. 467.], беспрецедентно усилились морские набеги саксов и франков на Британию, которая относительно благополучно пережила кризисную для Империю эпоху 235-284 гг.

По свидетельству В.П. Будановой в первые годы резко интенсифицируются миграции и столкновения варварских племен у римской границы. По-видимому, столкнувшись с серьезным сопротивлением римлян и обновленной системой укреплений, германцы занялись переделом уже захваченного у Империи в конце III в. На границах Pax Romana появляются все новые племена, и теперь вместо прежнего равнодушия к структуре меняющегося варварского мира в 297 г. по указанию Диоклетиана составляется список племен, куда вошли все известные к тому времени германские этнонимы [Буданова В.П.С. 43, 105.].

Утверждение В.П. Будановой, что римляне и так никогда не оставались равнодушными к происходящему в варварском мире, не выдерживает критики и опровергается источниками [Буданова В.П. 1990. С. 109.]. Параллельно с этим начинаются первые войны между крупными племенными союзами за образование новых еще более крупных германских объединений, которые в перспективе могли бы подчинить себе не только обширные территории в Барбарикуме, но и на другом уровне претендовать на новые земли в Империи, куда пока постепенно просачивались мелкие группы германцев в надежде стать имперскими солдатами и военными поселенцами.

До тех пор, пока германцы были уверены в обязательном своевременном адекватном ответе на любые их военные акции против Рима, система Диоклетиана работала очень эффективно, требуя расходов не на непосредственные военные действия, а на поддержание огромной армии и бюрократического аппарата на случай их возможного ведения.

Показателем уверенности и германцев, и римлян в сохранении установившегося положения является привлечение Констанцием I на свою службу отряда аламаннов под предводительством некоего Эрока, который после смерти бывшего хозяина деятельно помогал его сыну стать императором, явно рассчитывая на преемственность хороших отношений. В обстановке поутихшей непрерывной борьбы двух миров у первых лиц Империи появляется постоянные чисто германские отряды личных телохранителей.

Однако, еще раз задержав германцев в движении на юг и тем несколько снизив их миграционную активность, Рим вновь косвенно стимулировал их внутреннее развитие [Буданова В.П.С. 106.]. Германцы, переходя по выражению Г. Дельбрюка «от службы к вражде и от вражды к службе» [Дельбрюк Г.С. 368.] с Римом, деятельно использовали все вынужденные мирные передышки, перенимая у римлян хозяйственные и технологические навыки, накапливая знания об Империи.

В длительной упорной борьбе задунайских племён с Римом важное место занимают войны 70-х годов III в. н.э. Западноевропейская буржуазная историография при изучении этих событий главное внимание уделяет вторжениям на территорию Римской империи германских племён, оставляя в тени борьбу и роль сарматов, алан, карпов. Учёные Советского Союза и Румынии много сделали для объяснения причин вторжений варваров, пролили свет на проблему падения римского господства в Дакии [А.Д. Дмитрев. 1949, стр. 76-85].

Причины Дунайских войн следует искать прежде всего в недрах самого племенного мира, располагавшегося к северу от великой европейской реки. Обитавшие в этом районе племена сарматов, германцев, гето-фракийцев переживали эпоху разложения родо-племенных отношений. Стремление к захвату земель и добычи, ненависть к римскому рабовладельческому государству толкали их на путь широкой военной экспансии.

К началу 70-х годов III в. антиримские войны варваров имели уже не менее чем тридцатилетнюю историю. Варварские племена нанесли тяжёлые удары по Малой Азии и Балкано-Дунайским областям Империи, захватив при этом большую часть Дакии. Победа императора Клавдия II несколько улучшила положение римлян. Но резервы варваров все ещё оставались весьма значительными, а силы Римской империи были по-прежнему раздроблены. Войны с персами и зарейнскими германцами, продолжавшаяся борьба народных масс Рима против своих угнетателей создавали благоприятные условия для вторжений племён из Центральной и Юго-Восточной Европы [Е.М. Штаерман. 1957, C. 484.].

Огромный поход 269-270 гг., а затем и новая дунайская война в сочетании с ожесточённой борьбой на других фронтах сделали невозможным дальнейшее удержание Дакии.

Время, когда римляне покинули Дакию, до сих пор остаётся спорным. Некоторые учёные склонны относить это событие к 274-275 гг. Однако столь поздняя дата кажется маловероятной. К 274-275 гг. Империя восстановила в основном свои прежние границы; варварам на Дунае и Рейне были нанесены сильные удары.

Захватом Дакии варвары начали расчленение Империи. Они далеко отодвинули римские базы от своих жизненно важных областей, сняли угрозу со своих флангов и тыла. Теперь они сами получили плацдарм для новых вторжений в Империю и выровняли линию фронта, что дало им вскоре возможность совершить одновременное нападение вдоль почти всей линии Дуная.

Война 277-279 гг. является одной из самых крупных Дунайских войн III в. н.э. В ней против Рима выступило большинство племён, расположенных вдоль течения Дуная. Широким фронтом вторгшись в Империю, варвары нанесли тяжёлый удар по важнейшим Балкано-Дунайским провинциям Рима. Победа же римлян в этой войне содействовала укреплению их позиций на Дунае.

Таким образом, в 70-х годах III в. племена Подунавья продолжали вести наступательные войны против Рима. По сравнению с предшествующим периодом состав противников Империи на Дунае претерпел частичные изменения. Некоторые племена впервые вступили в борьбу (ютунги, бургунды), напротив, об отдельных племенах, боровшихся с Римом в 50-60-е годы, уже нет упоминаний. Главными силами борьбы с 70-х годов были германцы (на Верхнем), сарматы (на Среднем), гето-фракийцы, сарматы и готы (на Нижнем Дунае). В качестве союзников придунайских племён выступали племена из района Меотиды.