Первая научная работа, написанная

От автора и об авторе.

 

Родился в далёком 1952 году в городе Омске. По отцу — коми, (кстати, - как и нынешний московский градоначальник — Сергей Сабянин). По матери — из Рюриковичей.

Отец — ветеран войны, ушедший в начале 1942 года 17-летним мальчишкой на фронт и три года той лютой войны отвоевавший танкистом по принципу из танка в госпиталь, из госпиталя в танк. На фронт попал после нескольких месяцев учёбы в танковом училище. Воевать начал неподалёку от Сталинграда, закончил - на подходе к Берлину. Победу встретил, лёжа в госпитале в ожоговой коме. После войны — инженер.

Мать - потомственный врач, наверное, не случайно организовывавшая Крымский ожоговый центр и десять лет им руководившая.

На протяжении последних лет двадцати, после написания и издания ряда моих статей, очерков и книг, после появления в интернете видеозаписей моих семинаров и лекций, много раз самые разные люди в разное время и в разных местах задавали мне один и тот же вопрос:

«Откуда вы всё это знаете»?

Действительно, - откуда?

Микеланджело Буонарроти принадлежит интересный афоризм: «Тот, кто идёт с другими, никогда не обгонит их». Возразить трудно.

Осознанное саморазвитие, как правило, индивидуально. И давно известно, что многие важнейшие, прорывные открытия в науке были сделаны не членами научных корпораций, а «человеком со стороны», не обременённым корпоративными предрассудками.

 

Первые шаги Пути.

До начала службы командиром группы в одном из экипажей дивизии РПК СН (Ракетных подводных крейсеров стратегического назначения) доступа к какой-либо иной мировоззренческой литературе, кроме рекомендуемой идеологами КПСС, у меня не было.

Лишь начав службу в данной элитной дивизии, больше половины офицеров которой составляли москвичи и питерцы, я получил в руки книги Рамакришны, Вивекананды, Лао-Цзы и других авторов, идеологически чуждых «единственно верному учению марксизма-ленинизма».

Однако, сам процесс поиска Истины начался намного раньше. Очень вдумчиво и в разы объёмней, глубже, шире, чем того требовала школьная программа, я изучал физику и историю. Физику — по учебникам для физико-математического факультета МГУ. Историю — по книгам из библиотек коллег и друзей отчима, - судьи областного суда Крыма.

Но самым экзотическим для школьника пятого класса советской средней школы стал мой интерес к философии. Одноклассники в футбол гоняли, детективы почитывали. А простой советский школьник 12 лет отроду всерьёз попытался понять, как это может быть первичной материя? И как это может быть первичным сознание?

К слову, один из трёх основоположников современной Европейской Магии, официально объявленный личным врагом Адольфа Гитлера, - германский писатель эзотерик Рудольф Штайнер первую книгу по философии принялся изучать в 13 лет. «Основы марксистской-ленинской философии», так как иная была недоступна, заинтересовали меня годом раньше, - в 12 лет от роду.

 

Служба в ВМФ СССР.

Процесс продолжился во время пяти лет учёбы на электротехническом факультете Севастопольского Высшего Военно-морского инженерного училища. Истинная природа электромагнетизма и поныне — тайна за семью печатями для современной цивилизации.

Попробуйте ка «научно» объяснить, как это можно, замкнув двумя растопыренными пальцами контакты сети 380 вольт, способных эти пальцы вмиг обуглить, человек без малейшего вреда для себя руку от контактов убирает. И спокойно сообщает, что напряжение здесь не 380 вольт, а всего лишь 376 и герц не 50, а только 49. Приборы, с его места невидимые, показывали те же цифры. Магия в чистом виде.

До сих пор благодарен жёнам офицеров флота, работавшим в Морской библиотеке Севастополя. В нарушение всех инструкций они позволяли мне часами рыться в закрытых для читателей книгохранилищах. Иногда, - всё увольнение напролёт, - от катера до катера. Да и в самом училище тоже была довольно приличная библиотека. Особенно интересная в той её части, которая была доступна только преподавателям и курсантам старших курсов.

Чем интересовался? Тем, как устроен мир. Как человеку совершенствовать своё сознание. Зачем человек рождается и живёт.

Большинство людей задумываются над этими вопросами, обычно, в юности. А после становится как-то не до того. Работа, семья, карьера, различные увлечения. Спорт, коллекционирование, творчество художественное, ремесленное, писательское, поэтическое. И разное иное, что только может быть человеку интересно.

 Я тоже жил вполне обычной жизнью — школьник, курсант высшего военно-морского инженерного училища, офицер флота. Вначале — подводник, после — береговые части ВМФ. Двадцать один год в погонах. Служил добросовестно. Все допуски получал, экзамены и зачёты по занимаемым должностям сдавал исправно. Но вот то время и те усилия, которые другие тратили на карьерный рост, на подготовку к более высоким должностям, у меня уходили на освоение того, что можно назвать Знанием о мире и человеке.

Карьере оно не способствовало, но на службе иногда приносило пользу. Вдумчивое изучение работ серьёзных философов развивает в человеке навык целостно образного мышления. Этот навык регулярно помогал разбираться в огромных схемах электрических сетей подводного крейсера при поиске и устранении неисправностей.

Пригодилось и сверх программное изучение психологии в течение всех пяти лет учёбы в училище. Причём изучал я тогда психологию не только военную. Что существенно облегчило руководство людьми. А со временем дало возможность написать курс лекций по Основам воинского воспитания (ОВВ) для курсов по подготовке сержантов и старшин. Лекции получились очень удачны. И реально полезны для подготовки младших командиров. Интересны были настолько, что будущие старшины и сержанты просили диктовать им тексты лекций под запись.

В ожидании назначения на береговую должность, я два года прослужил при штабе дивизии РПК СН штатным командиром нештатных формирований. И за это время четыре раза руководил курсами по подготовке старшин и сержантов.

На первом потоке командиры войсковых частей просили, чтобы курсанты от них у меня только числились. А службу несли в части. Так как дежурить некому. Со второго потока начиная, наоборот, случались просьбы: «У меня парень в командировке. К началу занятий не успевает. Можно я его к тебе на третий день приведу?».

Нагляднейший пример пользы от этих лекций по ОВВ. Но полит рабочих эти лекции ничуть не заинтересовали. Ни в политотделе дивизии, офицеры которого должны были сами эти лекции готовить и читать. Ни главного комиссара флотилии в чине контр-адмирала.

Ради пользы дела пришлось в отпуске ехать в Москву к отцу моего друга, штурмана нашего экипажа Андрея Голосова. Отец Андрея вице-адмирал Рудольф Александрович Голосов служил в то время начальником военно-морской кафедры Академии Генштаба. Принял. Выслушал. В течение двух дней нашёл время план-конспекты моих лекций прочесть. И при второй нашей встрече направил меня к руководителю лаборатории военно-психологических исследований Института психологии АН СССР капитану 1 ранга и кандидату психологических наук Борису Блинову.

Блинов, заканчивавший в то время работу над своей докторской диссертацией по психологии, оценил мой курс лекций как половину кандидатской диссертации. Предложил мне таковую под его руководством написать и защитить. Таким образом лекции стали бы элементом военно-психологической подготовки Вооружённых сил СССР. Но, не срослось. Из-за интриг полит рабочих Блинов отказался от защиты готовой уже докторской на тему: «Военно-психологическая служба Вооружённых Сил». И ушёл на вольные хлеба. Продвигать в дело мои лекции по ОВВ через защиту кандидатской стало невозможно.

Однако время было потрачено не впустую. Именно эта тропинка привела меня в том же 1987 году к Учителю с большой буквы «У», последнему из генеральных конструкторов Советского Союза, Побиску Георгиевичу Кузнецову.

 

Видимо, так и создаются

крупные работы».

Вовсе не случайно тот первый мой серьёзный научный мировоззренческий очерк был написан подо льдами Арктики, а не в отпуске на тёплом благодатном юге. Свою роль сыграли энергии места. Где-то там внизу, на огромных глубинах под килем корабля проплывали замершие в ледяном мраке остатки городов и имперских замков прародины наших далёких предков - «легендарной» Арктиды, ушедшей под воду в итоге геотектонического катаклизма. Катаклизма, случившегося не так уже и давно, чуть более тринадцати тысяч лет тому назад.

Написанный в походе «Очерк перспектив...» нуждался в компетентной оценке. Все мои размышления на тему, ложившиеся на бумагу до того, были интересны только мне самому. Текст «Очерка перспектив...» выходил далеко за рамки личных интересов отдельного человека. Сдавать написанное в Приёмную ЦК КПСС было бы верхом идиотизма. Нести в Институт Философии Академии наук СССР? Чревато. И практика это подтвердила.

По счастью, бывший редактор «Крымского комсомольца» Леонид Мелков учился в то время в «главной кузнице» управленческих кадров Советского Союза, - в Академии Общественных Наук при ЦК КПСС. Леонид и свёл меня с работавшим в Академии старшим преподавателем идеологической работы, доктором философских наук и полковником КГБ Евгением Александровичем Ножиным. Человеком умным и жёстким. В среде слушателей Академии гуляла грустная шутка: «Ножин без ножа режет».

За время своего отпуска, отдыхая в санатории, Евгений Александрович мой «Очерк перспектив...» внимательно прочитал. После чего состоялась ещё одна (третья по счёту) наша встреча в рабочем кабинете Ножина.

Его оценка «Очерка перспектив...» дословно: «Видимо, так и создаются крупные работы». Евгений Александрович дал несколько дельных советов на тему, как увеличить доказательность идей, изложенных в «Очерке...» и предложил доработать его текст до кандидатской диссертации по философии.

При этом Ножин ясно дал понять, что сам лично он эти идеи в открытую поддерживать не будет. Хотя той же осенью и прислал мне по почте бандероль с перечнями вопросов для сдачи кандидатского минимума по философии и с письмом от своего имени, но на бланке Академии, к командованию дивизии, где я служил, с просьбой создать мне условия для написания диссертации.

Возможно, позже, уйдя из плавсостава на берег, я эту диссертацию и написал бы. Хотя найти научного руководителя для продвижения таких идей было бы архисложно.

 

6. «Очерк перспектив...» 1986 года.

Впрочем, обстоятельства сложились куда интереснее.

При второй нашей встрече Ножин предложил мне получить рецензию на «Очерк...» от Александра Георгиевича Спиркина. Член-корреспондент АН СССР, доктор философских наук А. Г. Спиркин состоял профессором в Институте философии и в таковом качестве занимался темой «экстрасенсорики» вполне официально. А речь об «экстрасенсорике» в моём «Очерке перспектив...» 1982 года тоже шла.

«Праной» человек может осознанно управлять. А через неё мы способны управлять и материальными процессами окружающего мира. Магически, - опираясь на агрегоры. Ведически, - через локи пространственно-временного континуума, создаваемые от Перво Истока Бытия, - Абсолюта. В 1982 году эти Принципы Высшего Порядка мне ещё не были известны. Но шаг к их пониманию был тогда сделан.

Итогом моего вначале личного, а после телефонного по межгороду (из Мурманска в Москву) общения со Спиркиным стала как бы случайная и очень странная моя встреча в одном из Мурманских ресторанов со странными людьми. О таких встречах офицеру стратегических сил следовало сообщать в Особый отдел (контрразведку КГБ) при штабе дивизии.

То, что время от времени происходило в дальнейшем на протяжении ряда лет, в связи с появлением «Очерка перспектив...», вполне способно лечь в основу крутого детективного сюжета. Много и придумывать-то не придётся. Всего процентов пять — семь сюжета надо будет досочинять в дополнение к реально случившемуся. И фильм получится такой, что смотреться будет «на одном дыхании». Дофантазировать придётся только стрельбу, до которой дело почти что доходило. Но обошлось. А всё остальное — интересные встречи, слежки, провокации, покушения, - и в реальной жизни было. В детали вдаваться не стану. Отмечу лишь некоторое.

В 1986 офицер Комитета ГБ Валера К., с которым мы познакомились в 1982 году в связи с моей странной встречей в Мурманске, предложил мне раскрыть темы, изложенные в «Очерке перспектив...» 1982 года, более подробно и обстоятельно. Предложение было интересным, и я согласился.

После чего в течение четырёх месяцев с февраля по май мои служебные обязанности сократились «в ноль». В середине каждого месяца я на минуту-две представал перед «ясные очи» старшего помощника начальника штаба дивизии, которому в то время непосредственно подчинялся фактически. А в первых числах каждого месяца приходил получать «денежное довольствие». И всё.

Днями напролёт, обложившись тремя десятками книг, используемых для цитирования, я сидел перед печатной машинкой. В текстах, из неё выходивших, обстоятельно и строго обоснованно вскрывались лживые измышления атеистической науки. Речь шла об официально признанных «научных теориях», извращающих физическую картину мира, и о теориях, целенаправленно искажающих принципы человеческого мышления и реальную природу человеческого сознания.

Из «Логики» Гегеля мне было хорошо известно, что «ложь следует опровергать не выдвижением тезисов, ей противоположных, а вскрытием внутренних логических механизмов самой лжи». Чем и занимался все те четыре месяца.

Получилось около четырёхсот страниц убористого текста. В четырёх машинописных экземплярах. Два экземпляра отдал офицеру особого отдела, через которого эта работа была заказана. Один оставил себе. Один отвёз в Москву, где под шум и гам горбачёвской «Перестройки» сдал в приёмную ЦК КПСС.

Что было дальше?

 

Что было потом.

Капитану третьего ранга КГБ Валерию К., получившему от меня из рук в руки те два экземпляра «Очерка...» 1986 года, вскоре попытались устроить автокатастрофу. Аккуратно так открутили до предпоследних витков гайки на шаровых опорах его нового жигуля, стоявшего в запертом гараже. И это перед плановой поездкой в Североморск по горной дороге.

Интуиция спасла человека. По его словам, - «словно кто-то под локоть толкнул». Достал домкрат и проверил шаровые опоры передних колёс. После такого особист Валера не стал испытывать судьбу и, при всём тогдашнем автомобильном дефиците, свой совершенно новый, только что с завода, не обкатанный даже жигуль тут же продал.

Полковника КГБ, занявшегося в Москве продвижением того моего «Очерка...», в сорок восемь часов вышвырнули со службы с формулировкой: «За утрату понимания задач, стоящих перед организацией».

Дама, принимавшая от меня «Очерк...» 1986 года в Приёмной ЦК, исчезла бесследно. Во всяком случае, комитетским (это при их-то возможностях) отыскать её не удалось. Журнал приёма, в котором был отмечен факт сдачи мной в Приёмную ЦК 382-х страничного текста, исчез тоже. Проверялось всё это, естественно, никак не мною. Комитетские проинформировали.

Как говорится в подобных случаях: «Интересно в женской бане». Не правда ли?

На целых шесть лет, до моего краткого знакомства с Бабуриным и Зюгановым, в связи с проблемами Крыма 1992 — 1993 годов, тот «Очерк...» лёг в личный архив. И сейчас он где-то в гараже валяется.

 

Ученичество у последнего из

Генеральных конструкторов

Советского Союза.

Впрочем, грех жаловаться. Именно работа над прописанными в «Очерках перспектив...» темами и свела меня в 1987 году с Побиском Георгиевичем Кузнецовым.

Узнав, что у меня, кроме Лекций по ОВВ, ещё один интересный текст имеется, Борис Блинов пролистал первую, более короткую, версию «Очерка перспектив...». И тут же набрал телефон руководителя группы перспективных исследований Академии педагогических наук Андрея Прохорова.

С группой Прохорова я встретился на следующий день и прообщался с ними около двух часов. Мощная была группа из талантливых и хорошо образованных молодых учёных. Меня внимательно выслушали, задали несколько вопрос по существу, обстоятельно обсудили ответы. После чего Прохоров сказал: «Тебе к Побиску надо».

Побиск Георгиевич Кузнецов в то время работал начальником отдела компьютеризации издательства «Правда». Во всяком случае, кабинет у него был там, в издательстве. А чем Побиск Георгиевич по большей части на деле занимался, я узнал годы спустя. Уже после кончины Побиска.

При жизни он о многих своих разработках мне рассказал. Даже о кое-каких секретных. Но об этой не обмолвился ни звуком. Последний из генеральных конструкторов Советского Союза был главным разработчиком системы управления страной в случае ядерной войны. Частью этой системы стала и, широко теперь известная система «Периметр», именуемая на Западе «Мёртвая рука». Которая тоже - «детище» Побиска.

Сейчас узнать об этом может любой. Достаточно набрать в Яндексе: «Международная научная школа имени Побиска Георгиевича Кузнецова».

В ходе самой первой нашей беседы выяснилось, что ТРИ проблемные темы, раскрытые мною в «Очерке перспектив...», П. Г. Кузнецов поднимал в трёх своих работах, написанных и изданных им в различных брошюрах и научных сборниках с середины 60-х годов начиная. Даже фразы в текстах, его и моих, совпадали чуть ли не дословно. После чего я и стал учеником Побиска.

За одиннадцать с половиной лет нашего периодического общения, прошедших после той первой нашей встречи состоялось то ли двенадцать, то ли тринадцать, моих семинаров с Побиском Георгиевичем. Семинаров индивидуальных, по принципу «учитель — ученик», глаза в глаза.

Чему я на этих семинарах с его мини-лекциями у Побиска учился? Системным методикам планирования и логике создания реально работающих программ и систем. Два любимых своих афоризма Побиск Георгиевич озвучил ещё при первой нашей встрече.

№1 - «Враньё другим - чаще всего спектакль. Враньё себе — всегда болезнь».

№2 - «Писать диссертации - это одна профессия. А создавать работающие программы и системы - профессия совсем другая».

Вот этой «совсем другой» профессии Побиск меня и учил.

Иногда это были совсем короткие беседы в ходе которых в качестве ответов на мои вопросы выдавался список литературы, рекомендуемой мне к изучению.

Иногда — долгий и обстоятельный разбор проработанной темы с указанием того, чего я за прошедшие месяцы в процессе самообучения пропустил.

Один семинар, последний из семинаров в кабинете Побиска на улице Правда, сразу же пошёл в режиме активной дискуссии. Речь шла о природе человеческого мышления. На тот момент, по мнению Кузнецова, именно Иммануил Кант своими работами «закрыл тему природы человеческого мышления». Я возразил, что Кант этого не делал, потому как «мышление человека имеет энергетическую природу».

Началась та, примерно сорока минутная дискуссия с вежливых «а не кажется ли вам уважаемый...», с постепенным переходом на «грёб твою мать». Закончился спор интересно. Побиск остановил меня на полу фразе жестом руки и спокойно сказал: «Стоп. В этом что-то есть. Надо обдумать». После чего пили чай и болтали о мелочах.

Запомнился и наш последний семинар. Году где-то в девяносто шестом. Тема — труды Николая Кузанского. Побиск Георгиевич только что открыл для себя этого автора и разбирался с идеями «Кузанца», буквально, с юношеской увлечённостью. Это на восьмом-то десятке лет от роду. Мне эта увлечённость была хорошо понятна. И приятно было ориентировать своего Учителя в новой для него и хорошо известной мне теме.

В моей библиотеке двухтомник Николая Кузанского появился без малого лет за двадцать до того. И «Трактат об учёном незнании» этого автора я проработал чуть ли не до дыр в страницах. Прочёл несколько раз и, что называется, «с карандашиком». Внимательно и вдумчиво. Информация «Трактата...» стала для меня «взрывом в мозгу», всерьёз поколебавшем мой тогдашний атеистический взгляд на мир. А кроме того, «Трактат...» Кузанца помог мне разобраться с одной интересной проблемой. Что за проблема?

В сущности, - гносеологическая. Проблема, многое определяющая в процессах осмысления человеком мира, его окружающего. И в самой теории познания — одна из важнейших. О чём речь?

Речь о том, что чем больше человек познаёт мир, чем полнее и обширней становится его знание об устройстве окружающего мира, тем всё более и более нарастает, причём нарастает лавинообразно, окружающее его и осознаваемое им пространство неведомого.

На каждый найденный ответ появляется по нескольку новых вопросов. А иногда, - и трудно формулируемых «непонятностей». По большому счёту, возникающий тут избыток осознаваемого человеком пространства неведомого, способен привести его ум в состояние, подобное «зависанию компьютера». Зависшему таким образом уму жить посреди избытка непонятного очень дискомфортно. Хочется опереться на что-то понятное. Или, - на вроде как понятное и хоть как-то названное. Отсюда и появляется тяга к догмам.

Суть всех этих сложностей стала мне яснее и понятней после прочтения приобретённого в одном из букинистических магазинов Мурманска двухтомника Николая Кузанского из серии «ФН» (философское наследие).

Будущий католический епископ Никола из города Кузы пять лет жизни провёл в городе Константинополе в составе посольства Папы Римского при Православном Патриархе. И три года из этих пяти был учеником Патриарха. На основе знаний, полученных за годы этого ученичества, Н. Кузанский и написал свой «Трактат об учёном незнании». Трактат был издан в составе двухтомника серии «ФН» в конце 70-х. И являлся, в сущности, популярным изложением значительной части «Исихазма», - тайноведенья Православия.

Насколько это Знание отличается от «Библейской картины мира» тиражируемой деятелями русского Православия, вы можете легко узнать, сравнив «Трактат...» с Библией и с «Членами веры» христовой. «Небо от земли» отличается намного меньше.

Моё ученичество у Побиска могло бы продолжится ещё года два - три. Но … Тот семинар по работам Николая Кузанского стал последним. А самая последняя наша встреча с Побиском Георгиевичем состоялась в мае 1999, когда я принёс ему в подарок первые две свои книги.

Расстались мы тогда уже насовсем, и до ухода Побиска Георгиевича Кузнецова в мир иной, больше с ним не виделись. Причина? Моё решение обойтись в своих книгах без математики. Что существенно расширяло круг их возможных читателей.

Один из крупнейших русских учёных конца двадцатого столетия, автор серии «Единый космос» Вадим Сергеевич Крикорова (по своему базовому образованию, как и Побиск, - дипломированный химик) этой особенностью моей первой книги «Логика начал основной космической функции человека» буквально восторгался: «Как такое удалось изложить без математики»?!

Побиска же эта особенность моих сочинений, наоборот, от меня оттолкнула: «Раз так, мне тебя больше учить нечему». На том и расстались.

 

Об «инженерной наглости» и

О природе наглости научной.

Навечно благодарен Побиску Георгиевичу за полученные от него Знания и навыки работы с информацией. Такое Знание переоценить невозможно.

В сущности, Побиск Кузнецов продолжил во второй половине двадцатого века развитие универсальной науки, созданной ещё в начале века Александром Александровичем Богдановым. Речь о том самом Богданове, которого недоумок Ленин критиковал в своём «Материализме и эмпириокритицизме».

Положа руку на сердце, берусь утверждать, что весь многотомный марксистско-ленинский «речекряк» не стоит и одной главы из небольшой богдановской книги «Тектология. Всеобщая организационная наука».

Нойберт Винер, Берталанфи и прочие западные «создатели кибернетики» передрали почти всю как бы «свою» кибернетику из «Тектологии» Сан Саныча Богданова. Передрали без ссылок на данный первоисточник, как оно там у них принято.

 Не только практическим внедрением, но и дальнейшим теоретическим развитием идей и принципов, изложенных в «Тектологии», собственно, и занимался Побиск Георгиевич Кузнецов. То, что он мне преподал может быть названо «Консциентальной системологией» - наукой о систематизации по ключевым смыслам. Что это человеку даёт?

Где-то в конце четвёртого курса училища один из преподавателей очень чётко сформулировал, что наши инженерные дипломы нам дадут: «Умение работать с технической документацией и инженерную наглость». То есть, - способность без дрожи в коленках разбираться с любой техникой при любых нештатных ситуациях. Тот же человек тогда же и уточнил, зачем это нам будет нужно: «На лодке будете умирать в одиночку». В том смысле, что все все иные инженеры электрики останутся на берегу. А ближайшим к нам консультантом будет белый медведь на льдине у нас над головой.

Под руководством Побиска я научился работать с любой, даже совершенно для меня новой и до того незнакомой информацией через осознание и структуризацию её смысловых узлов. Что-то, с подачи Побиска, я доработал сам. А кое-что и открыл для себя с нуля.

В частности — принципы «структуризационной логики», сдружившей меня в 1990 году с Василием Васильевичем Ленским, - автором многополярной логики, многополярной физики, многополярной математики, …. Наработаны были тогда же и до сих пор всё ещё только самые первичные представления о логике не дискретной.

Как бы там ни было, но основные, изначальные ключи такого рода Знания были получены мною именно через Побиска Георгиевича. При этом в процессе обучения у него я набрался ещё и того, что, по аналогии с «инженерной наглостью», может быть названо - «научная наглость».

При таком подходе к делу, подходе, основанном на универсальных методиках осмысления и структуризации информации, любые догмы и предрассудки превращаются в пыль на Пути познания и определения Истины. На словах оно, вроде как, просто. А на деле? На деле оно … - по-разному.

Ещё в семнадцать лет я понял, что всё в жизни просто; сложно лишь найти эту простоту. Особенно сложно, при таком подходе к научным проблемам, находить общий язык с учёными, мыслящими догматически. Да и, - не только с учёными. И не только в сфере науки.

А надо ли вообще с погрязшими в догмах людьми общий язык находить? Увы, надо. И не просто надо, а категорически необходимо.

 

Судьбоносный выбор за нами.

Дело в том, что проблемы перед современным человечеством стоят, мягко говоря, трудно совместимые с выживанием этого человечества. А потому полноценное решение данных проблем совершенно необходимо хотя бы для элементарного нашего выживания.

Но решение этих, порождённых нами самими проблем, в принципе, невозможно

- ни в рамках догматических парадигм современной атеистической науки,

- ни на основе догм каких-либо из религий, экуменизм тоже сюда включая.

Здесь не место пересказывать весь смысловой ряд идей и тем, касающихся нашего выживания и возрождения. Минимум необходимой информации есть в моём интервью от 9.6.2018. На сайте и на странице в контакте это интервью имеется.

Здесь уточним лишь конечный вывод. Вопрос для нас стоит ребром. Без реального возрождения Исконной Традиции Культуры Истока Руси, без её Знаний и Практик, обеспечивающих духовную и душевную гармонию людей, процессы наследственной дегенерации вскоре примут обвальный характер. Эти процессы уже идут вовсю. И не медикаментами, ни операциями, ни религиозными догмами их не предотвратить и не остановить. Не замедлить даже хотя бы нарастание этих губительных процессов.

По американским данным, изложенным в их медицинских журналах ещё в 20-х годах прошлого столетия, 95% болезней людей имеют психологические причины. И давно уже не секрет, что наследственная дегенерация, биологическое вырождение людей начинается с их нравственного помешательства.

Причины этой закономерности вы найдёте на страницах «Гиперборейского учения Замкнутого Креста». А что с этим делать, становится примерно понятно по прочтении «Меморандума Пути Возрождения Культуры Истока Руси».

Критически важным является и немедленное возрождение традиционных для Руси Языческих Практик энерго-обмена между людьми и Божественными Духами матери природы. Этих Духов вы успешно можете сфотографировать любым приличным фотоаппаратом над реками, озёрами, полянами. Своими глазами современные люди их не видят. А у фотоаппарата атеистических предрассудков нет.

Эти Духи образуют, так называемые «тонкие планы» энергосистемы планеты и её биосистемы, в частности. От недостатка нашего с ними энерго-обмена страдаем и болеем не только мы. Точно так же страдают и болеют от дефицита наших энергий эти Духи. Соответственно угасает и биосистема планеты, тонко-энергетические структуры которой образуются данными Духами.

Осознав это, попробуйте самостоятельно определить степень психической ненормальности людей, надеющихся остаться здоровыми посреди больной природы.

Состояние планетарных энергий в целом, лишь частью которых являются энергии биосистемы планеты, уточнять здесь не станем. Большинство современных людей вряд ли способны хотя бы предположить, о чём тут вообще может идти речь. Желающие получить первичные представления по данной теме, могут осознанно прочесть первую мою книгу - «Логику начал основной космической функции человека». Ныне входит в первый том «Ведического фундаментализма».

В течение многих десятилетий научные исследования, проведённые во всех странах, имеющих хоть какую-то более менее серьёзную науку, выявили, что разверзшиеся уже глобальная экологическая и ресурсная катастрофы являются следствием ложных жизненных целей людей и ложных принципов организации современных обществ.

Следствием чего стали ложные хозяйственно экономические модели, действующие в подавляющем большинстве стран. Наиболее вредоносной, бесспорно, является либеральная модель экономики. Но и все реально существующие ныне социально ориентированные модели хозяйственной деятельности вредоносны немногим менее того.

Спасительный выход здесь один — переход на хозяйственно экономическую модель, при которой массовое внедрение ресурсно сберегающих технологий становится выгодно. Большинство таких технологий разработаны в России. Но их массовое применение невозможно в условиях нашей нынешней экономической модели. Хотя экономическая модель, делающая ресурсно сберегающие технологии выгодными, давно существует. Разработана и проверена на практике у нас в России. Подробности — в экономическом разделе «Ведического фундаментализма»

Нравственное помешательство евро-американской библейско атеистической цивилизации налицо. Живой пример рвущейся в этот сумасшедший дом Украины более чем нагляден. Вопрос, а что делать нам? Как известно, нет попутного ветра тому, кто не знает, в какую гавань плыть. Мы знаем.

Кто такие «мы»? Русские писатели традиционалисты, русские и российские учёные, сбросившие с себя паутину примитивных догм атеистической науки. И давно уже создавшие науку, альтернативную атеистическому маразму. Много ли таких? Сотни и даже тысячи. В первую очередь это - «научная школа Бартини — Кузнецова», преобразовавшаяся не так давно в «Русское космическое общество». Но и не только они.

Конечно же, не для всех, но для многих и многих мои книги, статьи, очерки стали тем, что называется «точка сборки». Важнейшие смысловые ключи, реальные ответы на вопрос: «Что делать»? - вы можете найти в моих книгах и очерках, в книгах и статьях моих коллег, друзей и соратников. Это вкратце.

Вот где-то так вот можно в первом приближении ответить на многократно услышанный мною вопрос: «Откуда вы всё это знаете»? На этом текст под названием «Об авторе и от автора» можно было бы и завершить.

 

Самый образный и самый

Точный из языков мира.

Но есть смысл поделиться здесь ещё кое-каким значимым для многих личным опытом. Да и свои книги, свои статьи и очерки, выставленные на данном сайте следует вкратце представить. Потому давайте немного продолжим.

Есть ещё один важный ресурс, крайне желательный для любого писателя. Какой? Владение родным языком в совершенстве. Знание нескольких языков тоже может быть очень полезно для человека пишущего. Но и при этом, совершенное знание родного языка переоценить невозможно.

Из шести учителей и учительниц, преподававших мне русский язык и русскую литературу в четырёх школах, пятеро знали русский язык хуже меня. Почему? Русской грамотности меня изначально учил дед по матери, Александр Сергеевич Татищев, успевший до революции закончить несколько курсов университета по специальности «русская филология». 

В те времена «русская филология» была классическим дворянским образованием. Руководящие кадры Российской империи обучали идеальному владению родным русским языком, являющимся основой нашего образного мышления.

Не секрет, что лишь чётко сформулированная мысль позволяет принять ясно осмысленное решение. Следствием таких решений становится возможность правильных действий. Без которых успешное руководство представить сложновато. Потому-то русская филология и была базовым дворянским образованием. Для кого-то — изначально домашним. Для кого-то - первым из образований высших.

Лишь первая моя учительница Анна Гавриловна Мартынова знала русский язык в совершенстве. Именно от неё ещё во втором классе омской школы я узнал, что слово «иераархия» пишется с двумя «а» в середине слова. Ой, как это знание помогло пониманию сути термина «иераархия», когда десятилетия спустя мне довелось заняться расшифровкой исконного смысла русских слов.

Все русские слова изначально по природе своей являются аббревиатурами. То есть, носителями смыслов являются не только сами русские слова. Слога, и буквы их составляющие, несут смысловое содержание тоже.

Официальная российская наука только подошла к пониманию этого факта лет десять тому назад. Мне стало это понятно ещё в 1982 году при написании первой моей значимой научной работы мировоззренческой направленности. Хотя, в тексте «Очерка перспектив...» об этом ни слова.

Перебор был бы по новизне идей. При дефиците их доказательности. Да и попробовал бы я тогда на самом пике развитого социализма написать, что слово «пролетарии» означает «пролёт арии». Реакция Совка была тут вполне предсказуема.

Да и современные социологи вряд ли сразу согласятся с тем, что слово «социум» означает «со ци ум». То есть, такое состояние общества, при котором в умах людей много циклических энергий праны. Что обеспечивает повышенное быстродействие и системность мышления людей.

Если кто не в курсе, подсказываю, что «прана» означает «пОрана» не проявленных энергий Универсума. То самое смещение их симметрий, о котором шла речь ещё в «Очерке перспектив...» 1982 года. Смещения эти имеют преимущественно вихревую, ци клическую природу. Потому на востоке Азии «индийское» слово «прана» заменяют китайским словом «ци». Кстати, «цигун» означает ци клы гун. А «гун ы» - это г радиенты ун иверсума.

Уточним здесь ещё, и что слова КУЛЬТУРА означает вовсе не обработку чего-то чем-то, как нам пытаются научно доказать и навязать. КУЛЬТУРА — это КУЛЬТУ ниверсума Р ождённого А бсолютом. То есть, - почитание нами мира, в котором мы живём, со всеми структурами тонких планов его Бытия. Почитание всех уровней структуры Универсума до Перво Истока Бытия — Абсолюта. Душа каждого из нас — есть луч энергий Абсолюта, погружённый в мир материального Бытия. У каждой Души есть самый главный её тонко энергетический инструмент — Дух Творения.

Это, если совсем коротко. Согласимся со Львом Николаевичем Толстым, что истина — это то, что всё делает проще, и