Резиденция короля Лимолуа Хаамеа.

 

Из угла, где спали, свернувшись в позе китайских влюбленных драконов, Таири и Хаото, раздалось недовольное хоровое ворчание.

— Что за на фиг?.. Кто устроил тарарам?.. И где все?

— Все попрыгали с балкона в море, — ответила канадка, — сначала Рити, потом…

— А, понятно, — перебила Таири, — Это семейная традиция.

— Они или сами прыгают, или спихивают кого–нибудь, — добавил Хаото, — А вообще, не по теме получилось. Мы уснули, эти уплыли, а ты скучаешь.

— Я не скучаю, я читаю FAQ про L–бомбу. В смысле, только что начала читать.

— Забей, — посоветовала Таири, — Я тебе быстрее объясню. По ходу, это просто водородная бомба с лазерным зажиганием. Шарик из дейтерида лития–6 нагревается и уплотняется со всех сторон лазерным импульсом. При достижении нужной температуры и плотности, в шарике начинается многоступенчатый термоядерный синтез трития, а потом гелия. Ну, дальше все, как в обычной водородной бомбе. Теоретически этот фокус был придуман в середине XX века, но тогда термоядерный процесс умели запускать только ядерным зарядом, работающим по реакции деления. В смысле, на уране–235 или плутонии–239. Ну, обычной атомной бомбой, от которой остается огромная куча говна, в смысле тяжелых радиоактивных изотопов стронция, цезия, йода и далее по Менделееву. L–бомба — совсем другое дело. Никакого радиоизотопного заражения. Есть немного наведенной радиации в остатках самой бомбы, и легкие радиоактивные изотопы с атомной массой менее 8. Это значит, что за радиусом врывного поражения, L–бомба безопасна. В этом вся фишка.

Меганезийка, утомленная своим долгим монологом, сказала «Уф» и замолчала.

— А какая мощность у этой бомбы? — спросила Жанна.

— Вообще–то, не мощность, а выделяющаяся энергия — поправила Таири, — У нас не очень богатая страна, поэтому все бомбы сделали однинаковые: сто тысяч тераджоулей. Если тебе привычнее в тротиловом эквиваленте, то это 24 мегатонны.

— Но это же что–то кошмарное! Этим можно полностью уничтожить любой город!

— Можно, но здесь же никто не собирается это делать.

— По ходу, французские оффи в середине прошлого века у нас на Муруроа взорвали бомбу в 20 мегатонн, — вмешался Хаото, — Причем грязную, что характерно. Это в 800 милях к востоку отсюда, можно слетать и посмотреть. Там даже в одном месте атолл треснул. Они штук 10 разных бомб там испытывали, засрали все, что можно. Дебилы. Взрывали бы над океаном, если им приспичило. Американские оффи тоже отличились. Атоллы Эниветок и Бикини. Грязные водородные бомбы по 20 мегатонн. Уроды. У нас и так суши мало…

— И что там теперь? — поинтересовалась канадка, — Я имею в виду, на этих атоллах.

— Что–что. Люди живут. Конечно, кое–где пришлось чистить. Долбанные испытатели ни хрена не убрали за собой. У самих суши навалом, вот и привыкли…

— Подожди! Как это можно чистить?

— Обыкновенно. Берется робот и запускается по градиенту радиоактивного фона. Находит источник и начинает собирать это дело. Вымывание, фильтрация, и все такое.

— Lotu amoto, фирма «Playa Artificial» сделала на этом хорошие деньги, — сообщила Аилоо, поднимаясь на балкон по лесенке, — Они добывали невыгоревшее ядерное топливо. У этих древних атомных бомб КПД был ниже, чем у паровоза. До 97 процентов заряда оставалось и конденсировалось в виде микро–пыли. Amigos, бросьте мне вон ту штуку.

Хаото поднялся, снял висящее на выступе одной из балок широкое пушистое полотенце и бросил через всю террасу. Аилоо эффектно–небрежно поймала его в воздухе и, вытираясь на ходу, подошла к тому из ноутбуков, на котором отслеживался путь циклона Эгле.

— А где Лимо? – спросила Таири.

— Поплыл вместе с этой хулиганкой наперегонки поперек лагуны и обратно. Вообще, они оба хороши, а Рити, как я подозреваю, отчасти бисексуалка. Меня, солидную тетку, мать двоих детей, втянули в групповой секс, практически на глазах у мирных жителей. Кстати, о детях. Тлали, марш в детскую!… Таири, спихни его с лежбища, сам он не встанет.

— Да я уже встал! – заявил мальчишка, и действительно встал (хотя и не сразу), — Ма, а что значит «бисексуалка»?

— Ну, это такая девушка. Я тебе объясню завтра, если ты к утру не забудешь этот вопрос.

— А если забуду?

— Значит, тебе это не очень интересно. Спокойной ночи, милый. Я мечтаю полюбоваться на твою красивую прямую спину, быстро поднимающуюся по лестнице, если ты понял, о чем я, — Аилоо проводила глазами сына, потянулась всем телом, и спросила, — Жанна, ты интересуешься старыми ядерными испытаниями?

— Да нет, я новыми интересуюсь. Эта L–bomb… Она же, как сто Хиросим! Так нельзя!

— Не сто, а семьсот, — поправил Хаото, — И почему нельзя? Это же чистая бомба.

— Все равно. Это же ядерная бомба!

— Ну, и что? — спросила Таири, включая электробойлер, — У меня идея: сварить какао.

Идею встретили одобрительным урчанием. Жанна, тем временем, нашла аргумент.

— Погибнут морские животные и птицы. Они же не будут знать…

— Они давно знают, — перебил Хаото, — Они заранее уходят с пути урагана. Именно на это опирались Арно и Лисанто, рисуя свой прогноз движения Эгле. Метеорологи утверждали, что центр циклона пройдет севернее Маркизских островов по 6–й широте, затем, между островов Лайн, на 8–й широте, а там, теряя скорость, повернет к югу и распадется в 500 милях севернее Раротонга. Наши Рино и Лисанто послушали разговоры китов, и решили, что ситуация будет развиваться иначе: центр циклона сразу начнет отклоняться к югу. Он пройдет по 7–й широте, опишет против часовой стрелки дугу длиной около тысячи миль, двигаясь на юго–запад, и в полном расцвете сил, окажется на 17–й широте, между Таити и Раиатеа. И, похоже, первую точку наши парни угадали.

— Угадают, — поправила Аилоо, — Эгле должен пройти ее примерно через сутки.

— Лейтенант Арно Элмер это голова, — добавила Таири, колдуя над котелком, — Если его коммуникационная экология уже сейчас поимела целую толпу профессоров…

— На самом деле, профессоров поимели разговорчивые киты, — уточнил Хаото.

Канадка удрученно развела руками.

— Ребята, я не поняла половины того, что вы сказали.

— Они просто пижоны, — успокоила ее Аилоо, — я сейчас тебе объясню «на пальцах», как выражается Рити. По прогнозам метеорологов, Эгле в расцвете сил должен был идти на запад, едва–едва отклоняясь к югу. Тогда он бы задел только малонаселенные Северные Маркизы, а после них ушел бы в ту часть океана, где нет островов, и там рассыпался. Но Эгле идет так, как предсказали наши ребята. Он заденет Центральные Маркизы: острова Нуку–Хива и Уа–Хуку, где живет 20 тысяч человек, а с недавно заселенного маленького двойного северного острова Еиао–и–Хатуту сметет все, кроме скал.

— Кажется, вы обсуждали с Арно что–то этакое про эвакуацию Еиао, — заметила Таири, наливая всем по огромной кружке какао, — но я уж почти спала.

— С эвакуацией как раз все обыкновенно. Жителей вывезли на Мохотани, это 200 миль к юго–востоку. Фокус в том, что наша фактория предложила построить им новый пуэбло.

— Типа, Рапатара–2? — Хаото подмигнул, — новое микроэкономическое чудо Хаамеа?

— Точнее, Мейер–2, — весело сказала Аилоо, — Haamea–fenua протянется на 2500 миль, от Маркизов на северо–востоке до Кермадека на юго–западе, а CLAC станет почти транс–океанским колледжем! Joder! В этом есть драйв! Жители все прикинули и согласились. Дело за согласием технических экспертов, если вы поняли, кого я имею в виду…

— Форсаж! — восхищенно перебила Таири, — Мы будем участвовать, да, Хаото?

— Еще бы! — с готовностью подтвердил он, — А сколько планируется на этом наварить?

Аилоо расхохоталась и, от избытка чувств, захлопала в ладоши.

— Ты совершенно неподражаем!… На чем я остановилась? Ах да. Покинув Маркизы, Эгле пройдет над ненаселенной акваторией, и обрушится на массив островов, среди которых — Таити и Раиатеа. Сотни тысяч человек окажутся в 50 милях от центра циклона, где вихри до 100 метров в секунду. В 1906 от урагана на Таити погибло 11 тысяч человек. Папеэте стал руинами. Но теперь, когда есть L–бомба, никто не допустит, чтобы это повторилось.

— Но ведь людей можно эвакуировать, — возразила Жанна, — В 2005, в Нью–Орлеане, штат Луизиана, было больше 400 тысяч жителей, и их эвакуировали перед ураганом Катрина.

Хаото почесал в затылке и неожиданно спросил:

— Ты была на острове Ньюфаундленд? На том, который рядом с твоим Галифаксом?

— Не совсем рядом, миль 300. Была, конечно!

— И как он тебе?

— Красивый. Зеленый… Это если летом. Маленькие, трогательные старинные городишки.

Столица, Сент–Джонс, самый древний город в Северной Америке. Его основали в 1500 году. Он как университетские городки Англии. Как Оксфорд. Хотя, Оксфорд в полтора раза больше. В Сент–Джонсе живет всего сто тысяч. Милях в 60 — Пласентия, тоже очень старый город — совсем крошечный, но там головокружительно красивые холмы на заливе. На другой стороне острова — Корнерброк, живая экспозиция XVIII века. Ньюфаундленд в поперечнике всего 250 миль, можно было бы на автомобиле доехать, но там проблема с дорогами. Так что, через аэропорт. Да, еще есть прекрасные фиорды на северном берегу. И озера с водопадами в центре острова, они просто… Не описать словами! Весь остров — это волшебный заповедник, и его можно осмотреть за несколько дней…

Жанна вдруг заметила, что ее слушатели странно переглядываются.

— Ребята, я что–то не то сказала?

— Понимаешь, — объяснил Хаото, — В этом заповеднике поместится вся суша Меганезии. В сумме наши острова и атоллы по площади меньше острова Ньюфаундленд. Такие дела.

— У нас самая огромная страна в мире, — добавила Таири, — Но очень маленькая. Здесь есть место для маневра, но нет места для отступления. Благополучие здесь достигается только тогда, когда мы перестаем отступать… Это не я придумала. Я цитирую Рокки Митиата.

— Это ты цитируешь Ван Хорна, — поправила Аилоо, — А говорила так Рокки, или нет…

— Извините, — сказала Жанна, — но я уже совсем запуталась. Тут все так по–другому…

Аилоо кивнула, соглашаясь.

— Это понятно. Хочешь совет? Прочти «Atomic autodefenca» Обо Ван Хорна.

— Атомная самозащита? Про что это?

— Художественная хроника Меганезии, — ответила за нее Таири, — Типа, как исторический роман–размышление. Он не очень большой, но там… Хаото, как это объяснить?

— Элементарно, — сказал он, — По ходу, это меганезийский фольклор. Точнее, монолог про фольклор. Обо Ван Хорн — это, типа, наш Геродот и Ричард Фейнман в одном лице. Он в первые дни гражданской войны приехал из Новой Зеландии, помогать нашей революции. Воевал он недели две, а потом сообразили, что он ученый, и перевели его на Тинтунг, в «Creatori»… Короче, это лучше читать. Сейчас он на Токелау, в университете Факаофо, преподает физхимию и что–то там еще, а пишет так, в порядке хобби.

Аилоо прислушалась, и сказала:

— Сейчас эта морская лягушка вылезет, и мы ее отправим в библиотеку, искать Ван Хорна.

— Лягушки не бывают морскими, — авторитетно заявила Рити, появляясь на балконе, — Они живут в пресной воде, и бывают озерные, древесные и… Ой!

Это Лимо, поднимавшийся вслед за ней по лесенке, слегка шлепнул ее по заднице.

— Aloha, foa, — сказал он, отфыркиваясь, — C чего это вам понадобился Ван Хорн?

— Это мне, — уточнила Жанна, — ну, поскольку я пишу о стране, то…

— А, я понял… Рити, сбегай в мой кабинет и притащи «Atomic Autodefenca». Она, скорее всего, в левом шкафу, полке примерно на четвертой… или пятой. Журнальный формат, толщина дюйм, красная обложка. Если нет, то на полках над столом. А если…

— Короче, везде, — заключила Рити, — Это про что хоть?

— Про все. Про революцию, науку, войну, любовь, торговлю, политику…

— Типа, как Марк Твен? – перебила девчонка, энергично прыгая на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду из ушей.

— Ну, типа того, — сказал король, — Захочешь, тоже прочтешь.

— А ей не рано? — спросила Аилоо, — Там не по–детски, вообще–то.

— Ничего себе! — обиженно воскликнула Рити, — Да я уже почти в колледже учусь!

— Тебе до колледжа еще полгода, — отрезал Лимолуа, — Короче, бегом за книжкой.

Та прошлепала через всю террасу, оставляя за собой лужицы морской воды, и, уже с лестницы, задорно крикнула:

— А я все равно прочту! Я читала даже «Пляску смерти», Кеко Хаяси. Вот!

Аилоо проводила ее взглядом и покрутила пальцем у виска.

— Дурная пошла молодежь. Читают только то, что ты им категорически не советуешь.

— Что нового с Эгле? — спросил Лимо, вытягиваясь на циновке, как толстый сонный тигр.

— Метеорологи признали сдвиг в 1 градус на Маркизах, но уточнять прогноз будут, только когда центр циклона пересечет 142–й меридиан. Они полагают, что до этого невозможно сказать, будет дуга, или нет. Форсы объявили FOL на 11–й параллели. Если все пойдет так, как говорят наши ребята, подрыв будет примерно в 200 милях к северу от Рангироа.

— Гм… И когда они хотят тестировать «RedYeti»?

Аилоо пожала плечами.

— Думаю, не позже, чем за сутки до взрыва. Я бы на их месте не тянула дольше. Мало ли.

— Логично, — согласился он, — Надеюсь, они соизволят сообщить нам не в последний день.

— Можно узнать, о чем речь? — спросила Жанна.

— Новый палубный флаер для катеров ВМФ, — пояснила Таири, — Назван, по приколу, в честь гуманоида, который живет в Тибете. Вояки хотят испытать его внутри урагана. Не гуманоида, я имею в виду, а флаер.

— Летать внутри урагана? Но это же самоубийство!

— По ходу, RedYeti для этого и сделан, — сказал Хаото, — В смысле, не для самоубийства, а для таких полетов. Это я тебе, как соавтор концепт–дизайна говорю. Типа, надо кого–то искать и спасать в шторм. И, по–любому, на первых тестах за штурвалом будет Эле Тики, а ее, понятное дело, никаким ураганом не испугаешь.

— Она что, сумасшедшая?

— Как же она может быть сумасшедшая?… — начал он, но тут с лестницы, перепрыгивая через три ступеньки и размахивая в воздухе ярко–красной книжкой в мягкой обложке, скатилась ужасно довольная собой Рити,

— Запарилась, пока нашла! Держи! — и она протянула книжку Жанне…

…

*********************************