Как в устье пристани глубокой,

Ода на твердость духа

 

Как в устье пристани глубокой,

Вознесшись к облакам, скала

Стоит, и бури рев жестокой,

Сверканье молний вкруг чела,

И волны презирает яры, -

Перуна пламенны удары

Изрыли весь ее хребет;

Но опаленну грудь громами

Она, уперши в понт, волнами

Тревожить пристань не дает, -

Так муж, судьбой определенный

Отечества оградой муть,

Враждою ковы сплетены

Как слабу разрывает нить.

Душой неколебим в гоненье,

О злобе, зависти, о мщенье,

О самой смерти небрежет.

Грудь тверду злобе представляя

И жизнь всем бедствам подвергая,

Хранит Отечество от бед.

Безплодны подлость, лесть, измены,

Сокрыты спутницы вельмож,

Как смертоносные сирены,

Сплетают ядовиту ложь;

Враги открыты тщетно злятся,

На пагубу его стремятся;

И всуе рок его разит:

Как черви, тех ногой он давит,

Сим – крепость мышц противуставит,

Судьбе – терпенья твердый щит.

Кому Отечество вручило

Весы суда, защиты меч

Или правление кормило,

Тот должен путь опасный течь,

В враге лишь общества злодея

Он должен видеть своего.

В душе того, кто долгу жертва,

Как собственность, так личность мертва;

Народно благо – жизнь его.

Он щит судьбою утесненным,

Покров безгласных вдов, сирот;

Рукой неправды угнетенным

Подпора тверда и оплот.

Против врагов, идущих боем,

Отечеству с драгим покоем

Стяжанье жизнь свою дарит.

Падет ли средь кровавой рати,

И мертв, в сердцах твоих собратий

Любовь к Отечеству живит.

Такие в сонме россов были

Пожарский, Минин, Филарет:

Ярем сорматский сокрушили

Они под лаврами побед.

Но те, что за Отчизну пали,

Не больше ль благо назидали?

Хоть Курций жертвой Риму был,

Но Регула неколебима,

Пример его к спасенью Рима,

На остры гвозди положил.

Теки ж, - и коль поставлен роком

В столпы Отечества, крепись.

Орел! В парении высоком

Спуститься долу берегись.

Предерзкий рог сломи строптивых

И знай, что на путях правдивых

Коль муж великий и падет,

В потомстве славою восстанет.

Венок лавровый не увянет,

Но ввек на гробе процветет.

Муж доблестьми превознесенный,

Из пепла вновь себя родит;

Как злато, в горне искушенно,

Лучем сугубым возблестит.

И ни вражда, что мир тревожит,

Ни ржа времен затмить не может

Нетлеющих его доброт.

В сердцах он памятник воздвигнет,

Что храма вечности достигнет,

Священ в потомству в род и род.

Гг.

О том же и нетленные строки Андрея Ивановича Тургенева (1781 – 1803).

К Отечеству

Сыны Отечества клянутся,

И небо слышит клятву их!

О, как сердца в них сильно бьются!

Не кровь течет, но пламя в них.

Тебя, Отечество Святое,

Тебя любить, тебе служить –

Вот наше звание прямое!

Мы жизнию своей купить

Твое готовы благоденство,

И смерть – безсмертие для нас!

Не содрогнемся в страшный час

Среди мечей на ратном поле,

Тебя, как Бога, призовем,

И враг не узрит солнца боле,

Иль мы, сраженные, падем –

И наша смерть благословится!

Сон вечности покроет нас,

Когда вздохнем в последний раз,

Сей вздох тебе же посвятиться.

Г.

Как не вспомнить в столь славный день знаменитую в то время песню на стихи Гавриила Романовича Державина.

Заздравный орел

По северу, по югу

С Москвы орел парит;

Всему земному кругу

Полет его звучит.

О! исполать, ребяты,

Вам, русские солдаты!

Что вы неустрашимы,

Никем непобедимы:

За здравье ваше пьем.

Орел бросает взоры

На льва и на луну,

Стокгольмы и Босфоры

Все бьют челом ему.

О! исполать вам, вои,

Безсмертные герои,

Румянцев и Суворов!

За столько славных боев:

Мы в память вашу пьем.

Орел глядит очами

На солнце с высоты,

Герои под шлемами –

На женски красоты.

О! исполать, крастоки,

Вам росски амазонки!

Вы в мужестве почтенны,

Вы в нежности любезны:

За здравье ваше пьем!

Гг.

В заключении вспомним строки Любови Никитичны Столицы (1884 – 1934 гг.) поэтессы первой эмигрантской волны.

Как строилась Русь

В Киеве ясном и пасмурном Суздале,

В холмной Москве и болотистом Питере,

Сжав топоры,

Внедряяся в боры,

Строили наши прародичи Русь.

Строили долго, с умом и без устали, -

Ворога выгнав и зверя повытуря,

Чащу паля,

Чапыжник валя,

Двигались дальше под пламень и хруст.

Били меж делом лисицу и соболя,

Дело же делали в лад, не в особицу –

Клали сосну

Бревно к бревну,

Крепко вгоняли в них гвоздь за гвоздем,

Глядь – табуны по проталам затопали,

Ульи поют и смола уже топится.

Первые ржи

Сияют в глуши…

Пахнет в ней дымом и хлебом – жильем.

Встретятся с мерею, с чудью, с ордынцами, -

Бьются, бывало, иль мудро хоронятся.

Взор – вдалеке,

Свое – в кулаке.

Идут или ждут – усмехаются в ус.

В пестром письме,

В резной бахроме,

В светлых трезвонах…

Так строилась Русь.

Гвоздь за гвоздем

Нам, русским, свой дом!

Дружно ж, как пращуры, срубим его!

И завершим

Крестом огневым

Ноября 1925 г. Париж

Февраля 2004 г.

Г.Москва

 

Ода на твердость духа

 

Как в устье пристани глубокой,

Вознесшись к облакам, скала

Стоит, и бури рев жестокой,