Тождество микро — и макрокосма

Универсум называется Махабрахманда, «большое яйцо Брахмы», которое, в свою очередь, состоит из «космосов» меньшего размера. Все эти миры можно обнаружить и в человеческом теле. Как говорит Вишвасара-тантра относительно тела, «то, что есть здесь, имеется и в другом (мире); то, чего нет здесь, нет нигде». Сакральному центру индийского универсума, горе Меру, соответствует позвоночник, внутри которого располагается центральный энергетический канал (сушумна). Чакры, духовные центры «тонкого» тела — это питхи, традиционные места паломничества, и в то же время это семь миров индийской мифологии. Нади, каналы энергии, отождествляются с реками, семь дхату (элементы тела) — с семью островами. Пот, слезы и другие жидкости — океаны, огонь — прана, и т. п.

В целом подобные соответствия индийская культура знает в изобилии. Однако эта традиционная идентификация двух уровней, один из которых является ограниченным, а другой безграничным, производится в тантре с привлечением концепта кундалини.

Свернувшаяся в кольца «змея» кундалини, «спящая» в недрах духовного существа — это квинтэссенция духа творения, которое завершается образованием наиболее плотных слоев материи (бхуми, «земля»). Материальность происходит из чистой энергии абсолюта. Невозможно определить, где кончается чистый дух, а где начинается телесность, все происходит постепенно, с выделением определенных аспектов. Шакти, трансформируясь, «извлекает», из себя мироздание. И ее чистая энергия с каждым новым витком эволюции становится все более слабой и медленной; она включает в дело природные механизмы, а сама «успокаивается». Когда вселенная создается окончательно, энергии в ее чистой (сознательной) форме уже практически ничего не остается делать: она «засыпает». Ее место заступает «шакти материального мира», или джада-шакти, репрезентирующая инертность и косность массы вещества.

Кундалини есть центр микрокосмического существа, в котором существуют все миры и планы, встречающиеся и макрокосмической вселенной. Естественно, это вселенная сакральная, пронизанная божественным сознанием и на каждом плане охраняемая соответствующими небесными покровителями. Духовное спасение человека заключается в постепенном овладении различными силами, скрывающимися в теле. Это овладение происходит параллельно с нарастанием «пробуждения» кундалини. Благодаря некоторым йогическим практикам она лишается своего обычного «рациона» [14] и устремляется вверх — как оказывается, не только в поисках «пищи», но и стремясь раствориться в источнике всякой пищи и всякой вещи — Шиве. Движение кундалини-шакти инволюционно, оно обратно пропорционально процессу развертывания вселенной. Процесс духовного спасения касается отдельно взятого индивида, а не всей вселенной целиком, которая продолжает существовать в своей произведенной форме для других, непробужденных индивидов (пашу). Однако в каком-то смысле, спасаясь сам, адепт спасает и все остальное, поскольку в нем самом содержится вселенная, а она приходит к своему завершению. Таким образом, движение кундалини есть не только инволюционно-сотериологический процесс, но и процесс пралаи, космического растворения. Грубые элементы последовательно растворяются во все более тонких, до тех пор, пока все окончательно не растворится в абсолютном источнике бытия. Растворение следует понимать в данном случае буквально, именно в этом, несколько «химическом» смысле слова. Ничто из произведенного не должно остаться, но все погружается в беспредельный и вечный океан, в котором отныне свободные души будут черпать непрерывное блаженство.

Процесс освобождения — это процесс постепенной дематериализации и «возвращения сознания» к своему истоку. Школа пратьябхиджня самым своим названием указывает на значимость процесса «воспоминания» единого и вечного. Буквально пратьябхиджня означает «узнавание», в данном случае имеется в виду понимание того, что в сердцевине индивидуального существа пребывает неизменная Сущность, основной характеристикой которой является трансцендентальное сознание. Последователи пратьябхиджни лаконично выражают опыт своего прозрения в формуле со хам, т. е. «я — это Он», Шива. Спасение происходит благодаря особому мистическому знанию, а путь к нему лежит через йогические практики и ритуальную деятельность. Субъект знания трансформирует свое существо кардинальным образом, превращая его в источник знания. Подобные трансформации часто связаны с той ролью, которая играет «змея» кундалини. При ее подъеме вверх процесс узнавания становится все более легким и естественным.

Может возникнуть вопрос, зачем стремиться к освобождению из этого мира, раз он в основе своей идентичен Парашиве? Тантра различает между миром как целым (вишва, или прапанча) и миром как объятым майей, миром- сансарой. В первом случае смысл понятия «мир» географически нейтрален, даже положителен, поскольку вишва раскрывается именно в качестве формы (рупа) абсолютного Сознания. От подобного мира не освобождаются, скорее, он мыслится как своего рода сцена, на которой адепт достигает наибольшего могущества и идентификации с Шивой. Во втором случае подчеркивается омрачение высшего сознания, влекущее за собой дуалистическое (множественное) видение вещей, членение единого универсума на отдельные кластеры и слои значений, а самое главное, непонимание того, что в основе всего этого лежит динамическое, живое, универсальное сознание. Стремясь прервать дурную бесконечность сансары, именно с майей сражается тантрический практик, ее он старается победить — но на высших ступенях практики и посвящения он приходит к пониманию того, что майя, в сущности, ничем не отличается от Шакти, с помощью которой он движется к окончательной свободе. Он уясняет тогда, что деятельность майи — лишь вечная игра Парамешвары с самим собой, игра, в которой и ему, «освобожденному при жизни», предлагается принять участие в качестве одной из бесчисленных энергий, слагающих абсолютное совершенство.

Таким образом, мы вкратце рассмотрели основные идеи индуистской тантрической философии, сделав это сквозь призму четырех видов тождеств. Тантра стремится найти самые разнообразные идентификации мира абсолютного с миром относительным. Особенность ее в том, что эти идентификации увязываются с динамической силой, неотъемлемой от абсолюта и наделенной привилегией функционировать как все многообразие связей между мирами. На этом основании и было возможно вычленить четыре основные линии тождества.

Примечания

[1] В самых общих чертах можно сказать, что тантризм появился примерно в IV — VI вв. в ряде регионов Индии (прежде всего, в Бенгалии и Ассаме), и что немалую роль в его складывании сыграли низкие касты и племена, охваченные процессом индуизации.
Назад

[2] Каждая из юг соотносится в тантре с соответствующим корпусом литературы: в сатья-юге провозглашена веда (веды), в трета-юге — упанишады, в двапара-юге — пураны, наконец, кали-юга связывается с распространением тантры. Косвенно эта классификация служит доказательством позднего (во всяком случае, уже после пуран) появления тантр.
Назад

[3] «Если тантрические тексты и не отвергали явно веду, они все же выражали убеждение, что тантризм лучше приводит людей к освобождению в эпоху Кали, чем ведическая ортодоксия». — Padoux A. Recherches sur la symbolique et l’énergie de la parole dans certains textes tantriques. Paris, 1963. Р. 44.
Назад

[4] Эта литература обычно называется тантрами, если речь идет о шактизме, агамами, если подразумевается шиваизм; наконец, самхитами, когда говорят о вишнуизме. Впрочем, столь четкое деление (в индуизме) соблюдалось не всегда; кроме того, есть и другие жанры литературы тантрического индуизма. Отдельный корпус тантр имеется у буддистов. Традиционно признается пять школ индуистского тантризма: шакта, шайва, вайшнава, саура (почитатели Сурьи, бога солнца) и ганапатья (поклонники Ганеши). Последние две группы уступают трем первым и по значимости, и по популярности, однако и они располагают собственной литературой откровения.
Назад

[5] Однако эта дистанция не предполагает открытого противостояния. Лучше всего понимать отношения между тантрой и ведой по принципу дополнительности: каждая из них вносит свой вклад в становление индийской спиритуальности.
Назад

[6] «Бхога (то же, что и бхукти — С. П.) поистине становится йогой, зло превращается в добро; жизнь ведет к освобождению в каула-дхарме». Куларнава-тантра (II. 24).
Назад

[7] «Философия всегда рассматривалась в тантрах как структурно связанная с йогической практикой осознания единства Я и Всего в самом себе». Goudriaan T., Gupta S. Hindu Tantric and Shakta Literature. Wiesbaden, 1981. P. 162.
Назад

[8] Следует помнить, конечно, об условности использования терминов «онтология», «гносеология», «этика» и т. п. применительно к философии не-европейского происхождения. Те значения, которые мы привыкли вкладывать в эти понятия, оказываются не вполне адекватными для соответствующих разделов «восточной» мысли. Собственно, это можно сказать и о термине «философия».
Назад

[9] Ср.: «Дуальность в единстве — корневой принцип тантры». Majumdar B.K. Introduction к Principles of Tantra (ed. by A. Avalon). Part II. London, 1916. Р. xxvii. Апофатически эту точку зрения выражает Куларнава-тантра, когда заявляет, что тантра превосходит и монизм, и дуализм (I. 111).
Назад

[10] Абхинавагупта в Ишвара-пратьябхиджня-вимаршини замечает, что «вимарша есть сущность манифестации сознания» (I. 5. 11).
Назад

[11] Впрочем, часто недифференцированный этап тантры отождествляется с Парамашивой, тогда как второй выступает в образе Шакти (Парашакти).
Назад

[12] Биджа-мантра есть квинтэссенция, суть того или иного божества, выраженная в виде одного слога. У каждого божественного существа своя биджа-мантра. Например, биджа-мантра Шивы — хум, Дурги — дум, Лакшми — шрим и т. п.
Назад

[13] См. Шарадатилака, Шарадатилака, 7-8.
Назад

[14] В школе натхов кундалини отождествляется с огнем (солнцем), который «сжигает» стекающую небесную «лунную» амброзию, дарующую бессмертие. «Перекрывание» канала этого истечения вызывает пробуждение кундалини, дотоле пассивно поглощавшую напиток бессмертия, и ее поднятие вверх. См.: Dasgupta S. Obscure Religious Cults. Calcutta, 1962. Р. 235-246.
Назад