Что такое культурная событийность?

Культурное развитие человечества, равно как и сама человеческая жизнь - это процессы, которые имеют принципиально открытый характер: в них будущее никогда не известно заранее, но носит исключительно вероятностный, неплановый характер. Развитие культуры - это всегда цепь событий, которые вовсе не являются воплощением чьих-то планов, а являются бытийно первичными. Событие в человеческой жизни потому и является событием, что оно производит бытийные эффекты, оказывает влияние на глубинные основания человеческой жизни. И чем более богата человеческая культура и чем более богата индивидуальная человеческая жизнь, тем более они насыщены событиями.

Понятно, что подлинное событие в культуре - это то, что нельзя предсказать заранее. При этом какое-то событие происходит или не происходит лишь с известной степенью вероятности. И чем более творческий характер имеет культурный процесс или чья-то конкретная человеческая жизнь, тем более непредсказуемы их результаты.

В реальной человеческой культуре практически ничего не известно наперед. Жизнь культуры пронизана духом творческой непредсказуемости, и потому здесь принципиально невозможно «спланировать» появление творческого гения или какого-либо его конкретного творения. Развитие культуры можно предсказывать лишь в самых общих чертах: прогнозировать какие-то тенденции развития культуры, да и то со множеством оговорок.

Любой ученый, писатель, художник, музыкант никогда не знает наперед, что именно и когда именно им будет написано или сочинено. Его прогноз своего собственного творческого будущего всегда имеет крайне приблизительный, вероятностный характер. Скажем, Лев Николаевич Толстой садится писать повесть «Декабристы», вовсе не предполагая, что в результате у него получится эпопея «Война и мир», в которой про декабристов вообще не будет сказано ни слова. И то же самое происходит в любой другой области культуры. Реальность творческого процесса всегда оказывается неизмеримо более богатой, нежели предположения творческих замыслов.

А теперь представим себе школьного ученика, который позволит себе написать сочинение (пусть даже гениальное) со столь значительным «отступлением от темы»! Так и видится строгий учитель с указкой за плечом нерадивого школьника Льва Николаевича: «Взялся раскрыть тему «Декабристы» - ну и раскрывай в соответствии с заранее составленным планом!». Школьные методисты словно и не подозревают, что подлинный текст - это текст, который ведет за собой и предполагает постоянное переопределение планов по принципу «шел в комнату - попал в другую».

 Но ведь и сама человеческая жизнь всегда оказывается неизмеримо более богатой, нежели те или иные «планы на жизнь», которые строит человек. И никого это не удивляет. Каждый человек прекрасно понимает, что жизнь - это вероятностный процесс, что за каждым новым ее поворотом скрывается нечто неожиданное, неплановое, и что вероятностный характер жизненной траектории - ключевое условие того, что жизнь полноценна и интересна. Чем выше творческий потенциал жизни, тем более вероятностный характер она носит. И человек должен уметь приспосабливаться к этим вероятностным обстоятельствам жизни.

Культура, которая не несет в себе неожиданных, событийных поворотов - это мертвая культура. Жизнь, в которой все известно заранее и все заранее разложено по полочкам - это мертвая жизнь. Жизнь, не возможная по определению. И именно это обстоятельство является ключом к ответу на следующий вопрос:

В чем главная беда школы?

Именно «мертвая жизнь», ориентированная не на творческую событийность, а на некое «знание наперед», является высшей ценностью школьного процесса. А едва ли не главная добродетель всей традиционной школы заключается в том, чтобы все знать заранее - заранее знать, когда, чем и каким образом должен заниматься учитель с учениками. Порукой тому - наличие Ее Величества Учебной Программы и Его Высочества Учебника. И эта «напередизвестность» принимается как несомненная и незыблемая ценность учебного процесса.

Школа не знает подлинной событийности. Любое «событие» здесь просчитано заранее и является по сути псевдособытием, поскольку главная школьная идея - это идея расписания, в котором все расписано наперед. Вся школьная жизнь проходит под знаком учебной программы, учебного плана, учебного расписания. Учитель твердо знает, чем он будет заниматься с учениками через день, через неделю, через месяц, через год. Фактор неопределенности, конечно же, есть, но связан он исключительно с тем, насколько успешно будут осваивать программу те или иные конкретные ученики. Что же касается содержания образования, то оно довлеет над учителем как абсолютный закон.

И не случайно основополагающие категории школьного учебного процесса - это категории плановости (программируемости), контролируемости, воспроизводимости. Лишь те результаты, которые планируемы, контролируемы и воспроизводимы, действительно ценны с точки зрения учебного процесса. А это значит, что процесс подлинного творчества, дух подлинной культуры и вкус подлинной жизни весьма скверно стыкуются с планово-контролируемым и из года в год воспроизводимым учебным процессом. Школьный процесс носит подчеркнуто а-культурный и внежизненный характер. В строгом регламенте школьного расписания начисто отсутствует дух вероятностного жизнетворчества, дух жизненной авантюры, дух приключения с незапланированным содержанием. И именно в той мере, в какой в школе все известно заранее, в ней выхолощен сам дух жизни, а школьное обучение принципиально отчуждено от учащихся. Любой учащийся прекрасно понимает: подлинная жизнь - не на уроках, а во внеурочном пространстве.

И любой учащийся прекрасно знает: школа готовит к институту, но никак не к жизни. А те знания, умения и навыки, которые дает школа, оказываются по сути своей мертвыми знаниями. Они не переживаются учащимися как свои собственные, а воспринимаются как чужие, чуждые, навязанные извне, и нужные исключительно для сдачи экзаменов. Таким образом, мир школьного знания не становится пространством свободной личностной самоактуализации и самореализации ребенка. И связано это прежде всего с тем, что ребенок входит в мир школьного знания не по своей собственной, индивидуально-вероятностной траектории, а по чужому и чуждому сценарию единой для всех учебной программы. 

 Кстати говоря, отсюда и происходит подростковый кризис отношения к школьным ценностям, поиск себя за пределами школы. Если в самой школе жизнь подменена расписанием, следовательно, следует искать жизнь в других местах. Например, в подростковой тусовке, где есть возможность «оторваться» от регламентированной школой жизни. Или в наркотиках, ценность которых для подросткового сознания как раз в том и состоит, что они дают мощную иллюзию событийности - иллюзию того, что что-то происходит на самом деле и впервые, а не по запланированной кем-то заранее траектории. В сущности говоря, весь подростковый «порыв к свободе» есть не что иное как попытка прорваться за пределы школьного «знания наперед», попытка прорваться в мир, где будущее создается «здесь и теперь» и зависит от твоего конкретного шага, от твоего конкретного решения, а не известно заранее с точностью до запятой.

Зачем нужно образование на вероятностной основе?

В том-то и состоит сверхзадача построения образования на вероятностной основе, чтобы в максимальной степени ввести в образовательный процесс фактор творческой непредсказуемости, и, тем самым, в максимальной степени удовлетворить тягу ребенка к событийному существованию, тягу ребенка к свободе. Но реализовать эту тягу в пространстве самой культуры. Если культура открывается ребенку как мир творческой непредсказуемости, как мир, движение по которому не регламентировано учебной программой и учебником, а совершается им самим по прихотливой траектории вероятностного типа, это значит, что ребенок получает возможность удовлетворить свою страсть к приключению, страсть к авантюре, страсть к свободе в пространстве самого образования. А это значит, в свою очередь, что у такого ребенка никогда не возникнет потребность в суррогатных видах свободы, в суррогатных типах событийности типа свободы и событийности в наркотиках.

Вместе с тем, вероятностная модель образования позволяет интеллектуально и психологически подготовить учащихся к успешной деятельности в ситуациях с высокой степенью неопределенности - а, значит, подготовить к творческой жизни в культуре и просто к жизни. Ведь образование вероятностного типа - это образование, лишенное плановой предопределенности, программной заданности, и потому в максимальной степени готовящее человека к встрече с реальной жизнью.

Ну и, наконец, вероятностное образование - это образование, в максимальной степени соответствующее самому духу культуры. Оно не просто «сообщает» учащимся о культуре и каких-то ее достижениях, не просто «проходит» культуру учебным образом, а моделирует сам культурный процесс в его реальной творческой непредсказуемости. Таким образом, дети, погруженные в вероятностное образование, - это дети, которые осваивают не выморочные и бесконечно далекие от жизни и реального бытия культуры законы школьного расписания, но осваивают законы самой жизни и самой культуры, поскольку каждая точка их образовательной траектории - это не точка заранее расписанной учебной программы, а точка культурной событийности.

А в результате это, помимо всего прочего, и крайне интересное образование. Образование, в равной степени интересное и для «ученика» и для «учителя». Ведь в вероятностной модели образования не только у ученика, но и у учителя нет сценарной разработки очередного «урока», и никто не знает, чем закончится очередное путешествие в мир культуры. Открытость, непланируемость результата очередного культурного путешествия здесь высшая ценность.

И потому это образование, которое в каждом своем штрихе ориентировано на личность ученика и личность учителя, а вовсе не на очередную порцию знаний, которые должен усвоить ученик в соответствии с кем-то заранее разработанным планом («учебной программой»). Вероятностное образование - это по-настоящему свободное образование, благодаря которому происходит внутрикультурный личностный диалог ученика и учителя, а не банальный процесс усвоения тех или иных программных знаний.

Вероятностное образование - это путь формирования действительно образованных, а не функционально обученных людей.

Формирование подлинно образованной личности взамен личности обученной - это и есть сверхзадача образования на вероятностной основе.

Почему «образование», а не «обучение»?

Вся сегодняшняя система образования держится на фундаментальной подмене понятия «человек образованный» понятием «человек обученный» и на отождествлении процесса образования с процессом обучения. Однако это далеко не одно и то же. Обучение - это процесс трансляции знаний, умений, навыков от учителя к ученику, и этот процесс имеет четко регламентированные цели, задачи и этапы реализации. Что касается образования, то это гораздо более широкое и фундаментальное понятие.

Процесс образования, становления человеческой личности происходит непрерывно, на протяжении всей человеческой жизни в ходе индивидуально-личностного диалога с миром окружающей человека культуры. При этом случаются ситуации, когда человека кто-то специально «учит», «обучает»; однако в огромном количестве случаев никакого специального «обучения» нет, а процесс образования все равно происходит. Например, когда человек просто читает книги, или общается с умными людьми, или сам пытается писать и т.п.

Принципиально важно, что вероятностное образование - это именно образование, а не «обучение», поскольку в вероятностном образовании не ставятся специальные обучающие цели и никто никого не учит. Здесь просто-напросто создается мощная образовательная среда, мощное образовательное пространство, являющееся микромоделью человеческой культуры (в сущности говоря, это не что иное, как обширная библиотека, в которой представлены самые разные области человеческой культуры), и создаются мощные мотивации к тому, чтобы каждый ребенок захотел отправиться в свое собственное, глубоко личное, субъективное, индивидуальное путешествие по этому микромиру культуры. При этом ребенок не осваивает заранее запланированный учебный материал, а просто путешествует, предъявляя результаты своего путешествия в различных культурно-значимых формах. При этом задача педагога состоит не в том, чтобы быть учителем, проводником, экскурсоводом в этом путешествии, а в том, чтобы быть консультантом, помощником. Маршрут пролагает сам ребенок, и это отнюдь не учебно-экскурсионный, заранее известный маршрут. При этом от ребенка совершенно не требуется, чтобы он научился воспроизводить некий материал, именуемый «учебным», но требуется, чтобы он научился быть самим собой, научился делать свой, интеллектуальный и нравственный выбор и научился идти по траектории, которую никто заранее не проложил, и которая является его собственной культурной траекторией.

Причем речь совсем не о том, чтобы разными путями дети пришли-таки к единому знанию и единому пониманию, освоили некий общий «культурный минимум». Нет, в том-то и дело, что результатом этих вероятностных путешествий по микромодели культуры оказываются разные знания; впрочем. эти разные знания становятся предметом коллективного диалога, коллективного обсуждения, коллективного спора.

 Кстати говоря, именно так происходит и в самой жизни. Ведь в жизни никто не прокладывает учебных маршрутов и не стремится к тому, чтобы все люди получили одинаковое знание и пришли к одинаковым результатам. Каждый человек идет по своему маршруту в гигантском пространстве культуры, диалогически предъявляя результаты своего движения тем, кому они оказываются интересны. А результатом этого индивидуально-вероятностного движения, помноженного на диалог с иными индивидуальными траекториями и является формирование Человека Образованного.