Журнал «ФаворСКИЙ СВЕТ» (Астрахань, март 2015г.)

 

С творчеством Светланы Копыловой знакомы многие, и у каждого была своя встреча с ней. Кто-то, слушая ее песни, плачет, кто-то радуется, а кто-то делает первый шаг навстречу Богу. Нам посчастливилось побеседовать со Светланой накануне ее концерта в Астрахани. Каким был ее путь к Богу, и как рождаются эти замечательные песни, Светлана рассказала нашему изданию начистоту.

 

Светлана Вадимовна Копылова родилась в г. Иркутске, где окончила авиатехникум. Во время обучения, она освоила гитару, что очень ей помогло в будущем. После окончания техникума, Светлана едет в Москву и поступает в училище им. Щукина. Снималась в таких фильмах как «Меня зовут Арлекино», «Время танцора», «Полосатое лето», «Последняя исповедь» и другие. К Богу Светлану привела ее подруга, после чего она оставила актёрскую деятельность и посвятила себя служению Богу и ближнему. Светлана Вадимовна замужем, у нее взрослый любящий сын. Вот уже более 6 лет активно помогает восстановлению храма Преподобного Сергия Радонежского в селе Липовка Липецкой области. Более подробную информацию о Светлане Копыловой можно получить на ее официальном сайте svetlana-kopylova.ru

 

- Хотелось бы узнать побольше о Вас. Вы человек верующий, и у каждого верующего выстраиваются свои отношения с Богом. Вы можете рассказать, как было положено начало Вашим отношениям с Богом?

- Сначала у меня было открытие, что есть Бог. Я приняла Крещение в 13 лет, но совершенно неосознанно. Мои родители пришли в храм заказать панихиду (было 9 или 40 дней бабушке), хотя они тоже были очень далеки от Церкви. Зашли, а там как раз собирались кого-то крестить. Вот родители и решили заодно окрестить и меня, и брата. Мне было 13, брату – 6 лет. На меня все это произвело удручающее впечатление. Во-первых, все было так долго, я не могла дышать от кадильного дыма, было очень жарко. У меня была стрижка, и вдруг священник начинает мою прическу портить: смачивать волосы, а потом еще и стричь! Мне это ужасно не понравилось. Потом, правда, я увидела, что ничего такого он со мной не сделал, но батюшка так лязгал ножницами, что мне казалось, что он выстриг всю мою прическу. Так я оказалась крещеной, и на мне появилась веревочка с крестиком.

У меня есть подружка, с которой мы дружим с 12 лет. И мы с ней очень сильно согрешили: мальчишек привораживали. Чтобы приворожить, надо было прийти в церковь и то ли подать записку о упокоении, то ли еще какое-то богохульство сделать. А потом прийти на кладбище и фотографию возлюбленного закопать в ту могилку, где человек с таким же именем похоронен.

- И Вы решились на это?

- Мы решились. Нам было так страшно! Сначала мы пошли в храм. Это советское время было, в храме одни бабушки, ни мужчин, ни молодежи, и вдруг мы с ней вдвоем пришли. Скорее всего, мы попали на всенощную. К нам подошли очень добрые старушечки и сказали: «Смотрите, какие иконочки… но только смотрите, а то бывает так, что приходят с дурными к нам мыслями, приворожить кого-нибудь хотят». И нам с ней так страшно стало! На амвоне стоял батюшка и давал целовать крест. Нам тоже ничего не оста валось, как подойти и поцеловать крест. Мы поцеловали крест и руку, и он на нас посмотрел очень пристально. Потом мы побежали на кладбище. Душа уходила в пятки. Нашли могилу (мальчиков звали одинаково) и закопали фотографии. Вот такое было у меня первое посещение храма после Крещения...

Моя подружка приняла Крещение уже позже, когда я осознанно пришла к вере. Она единственный человек, с которым я сохранила настоящее дружеское общение, хотя у меня и было много подруг. Мы с ней в одно время пришли к вере и во всем покаялись. Сейчас она живет в Германии, мы общаемся по скайпу и обсуждаем записи, лекции Осипова, о. Андрея Ткачева, о. Димитрия Смирнова.

Тогда, в отрочестве, мы с ней понимали, что существует что-то потустороннее, хотя нам этого никто не объяснял. Мы прочитали о том, что можно вызывать души умерших, и стали пытаться катать блюдечко. Пальцы на блюдечко поставишь, сядешь друг напротив друга… но не получалось, блюдечко не ходило. И тогда нам сказали, что так у нас ни чего и не получится, потому что нужен хотя бы один человек, у которого уже это было. Мы тогда позвали подругу, у которой уже был такой сеанс. Сидим мы втроем, и блюдце начало ходить ходуном! Мы с Надей были уверены, что это она толкает. Мы-то с ней доверяем друг другу. Она уходит, мы садимся с Надей и понимаем, что блюдечко ходит. Я ей говорю «Это ты толкаешь», а она: «Нет, ты». И мы каждый вечер приходили из техникума, зажигали свечи и садились… Было очень страшно. Помню, мы вызывали Есенина, и «Есенин» нам говорит: «Я вас люблю, любви моей фиалки, бальзам моей души». Нам тогда, в 16-17 лет, в голову не могли прийти такие фразы. А потом у нас началась чертовщина в прямом смысле этого слова. Было очень сильное искушение темной силой, они начали буквально нас одолевать. Они поселились у нас в квартире. Было так: я лежу, моя подруга на соседней кровати читает книгу, а я засыпаю и чувствую, как на меня что-то наваливается тяжелое-тяжелое, наваливается, и я не могу пошевелиться, и такой страх! Такое оцепенение! И как будто мое одеяло кто-то стягивает с меня, а я держу, и у меня сил нет. Страшно-страшно! И я кое-как смогла только еле-еле сказать «Надя, помоги, одеяло…», даже челюсть не могла открыть. И она касается моего одеяла, оно прыгает, и тут же все прошло. Потом с ней началось. Она говорит: «Слушай, у нас какой-то котенок в доме». А у нас не было котенка. Потом однажды она прибегает и говорит: «Ты сейчас стучала ко мне?». Я говорю: «Нет». «Ну, как нет? Ты что, шутишь?». Потом у меня пропала моя любимая кружка. Мы обыскали все. А потом она оказалась на сушке, где мы двести раз смотрели. И таких случаев было очень много. Мне было жутко. Многие не верят в то, что есть темные силы, а я испытала их действие на себе.

Искренние отношения с Богом начались у меня из чувства самолюбия. Я очень испугалась, когда мне моя приятельница сказала, что если я не исповедую все свои грехи, то на Страшном суде они всем станут известны. И вот этот страх, что все узнают, какая я на самом деле, побудил меня к исповеди, а совсем не осознание своей греховности. Но когда я взяла тетрадку и стала вспоминать свои грехи, я осознала себя грязной и мерзкой, и мне действительно захотелось с себя все это смыть.

- Страшно было на первой исповеди?

- Ну, да. Потому что грехи страшные были. Некоторые люди говорят: «Таких грехов, как у меня, никто не делает! Как же я пойду!» У меня были такие же мысли. И мне один батюшка сказал: «Не думайте, что вы скажете что-то новое. Все описано еще в Библии». Меня, конечно, немного успокоило то, что все, в общем-то, сделаны из одного теста, но было страшно. И каждый раз, когда хочется в чем-то согрешить, я понимаю, что это потом надо будет говорить на исповеди. И тогда я думаю, что лучше я перетерплю, чем буду потом исповедоваться в одном и том же. Поэтому я стараюсь сдерживаться. Но бывают гре хи, которые происходят независимо от тебя. Я, например, человек очень вспыльчивый, вспыхиваю, как факел, но так же быстро отхожу. Вот такие грехи – ну куда деваться. Но это не значит, что их не надо исповедовать. А когда уже начинаешь думать, делать или не делать, — ну зачем совершать грех? Зачем ты берешь сигарету, когда знаешь, что это грех?

Одна моя знакомая прислала ссылку на мое видео, где был комментарий типа «Ну, конечно, сначала снималась в разных фильмах, вела такую жизнь, а теперь новую роль нашла для себя». Я не стала ничего даже говорить, потому что это правда. Это было в моей жизни, и этот шлейф будет тянуться за мной до конца. Перед Богом я исповедовалась, но от того, что я уверовала, тот человек не перестанет так думать.

- Многие, кто Вас слушает, очень любит Вас, а есть ли люди, которые относятся негативно?

- Совсем недавно один мой друг написал мне: «Я тут на днях с батюшкой одним общался, он говорит, что любил тебя слушать, но перестал, так как ты улыбаешься, когда поешь про писателя в аду, а ему его жалко». Ну что тут сказать? Я когда и про калеку пою, тоже улыбаюсь. Представьте, если бы я плакала, когда пела? Все относятся по-разному. Не так все гладко, не так все просто.

- А как Вы относитесь к критике?

- К конструктивной критике – с благодарностью. Я очень люблю, когда мне по делу дают какие-то хорошие советы, которые я могу принять и применить. Вот песня, которая давным-давно уже выпущена, а ктото мне говорит, что надо было вот так спеть. Песня уже звучит, из песни слов не выкинешь. Очень люблю критику моего поведения, потому что я человек не простой по характеру, и не всегда со мной легко, но я стараюсь быть лучше. Как в той песне «Я еще не стала лучше», и не знаю, стану ли когда-нибудь. Но если, допустим, я в чем-то виновата, то готова признать, готова попросить прощения. Я благодарна, когда люди мне об этом говорят, так как сама свой грех порой не вижу. А значит, не могу его исповедовать. Значит, могу и умереть с ним и только на том свете увидеть со стороны, какая я.

- А когда Вы читаете о себе нелестные отзывы, что Вы внутренне говорите себе? Как справляетесь с этим?

- Конечно, иногда это задевает. Кажется, что несправедливо. Но, после того, как я написала альбом «Блажен, кто верует» по заповедям блаженств, конечно, мне стала близка девятая заповедь «Блаженни есте, егда поносят вас…». Помню живой пример, когда я была посвободней, и у меня не было столько концертов, очень часто возила на машине своего духовника, о. Артемия Владимирова. Я была свидетелем чудовищной лжи на него, и не могла ему не сказать об этом. Я очень прямой и открытый человек и иной раз говорю то, чего не надо. Говорю ему про человека, которому он только добро делал. И смотрю на его реакцию. А он закрыл глаза и улыбается. Я подумала: «Вот это высота!». Это недосягаемая высота.

- Мне кажется, что каждый человек должен хотя бы пытаться взойти к этой высоте…

- Пытаться… Но как? Два шага вперед, три назад.

- Отец Артемий наверное не столько словами, сколько своей жизнью учит…

- Никогда словами! Если ты у него не спросишь, он не будет ничего навязывать, не будет поучать. Больше всего он учит своей жизнью. Я иной раз ловлю себя на том, что делаю все как он. Иногда общаюсь как он, с детьми как он. Я впитала много от него. Сейчас мы очень редко видимся. Я часто думаю, а как бы отец Артемий поступил в том или ином случае. Но это редко бывает. В основном я сначала поступаю неправильно, а потом думаю, что отец Артемий поступил бы не так. В основном мы переписываемся. Дозвониться до него невозможно, но смс он читает.

- Бывает ли у Вас, когда Вы подходите за советом к батюшке и слышите то, что не готовы еще услышать?

- Батюшка, если видит, что я хочу услышать что-то конкретное, а не то, что он скажет, говорит «На Ваше усмотрение». Я тогда понимаю, что этого делать не стоит. Он никогда не скажет «Нет, запрещаю!». Если честно, мне очень легко с моим отцом. Если я ему рассказываю что-то, о каких-то своих проблемах, он абсолютно мою сторону принимает.

- Хотелось бы узнать и о Вашем творчестве. Сейчас вышел новый альбом и новый будет, наверное, не скоро…

- Новый будет осенью.

- А есть ли у Вас любимые Ваши песни?

- На этот вопрос у меня есть заготовленный ответ, штампованный. Я сама его придумала. Я спрашиваю «У вас дети есть?». Обычно меня очень хорошо понимают многодетные мамы. В любом случае песни, конечно же, рождаются. Есть песни, которые я редко исполняю, но для меня они все равно дороги. Удивительно то, что насколько они для меня дороги, настолько они могут быть дороги единицам. Иногда из вороха записок едва ли найдешь повторяющийся вариант. Есть песни, которые я даже не пою. Их может быть один раз в год попросят спеть на концерте. Например, одна из них из альбома «Ладан Сомали» «Возверзи на Господа печаль свою». Ее не заказывают. Это бывает очень редко.

- Вы рассказывали, что песни рождаются у Вас после прочтения книг или, как в случае с песней «Возверзи на Господа печаль свою», во время чтения молитв. А есть ли песни, которые родились у Вас уникальным способом?

- «Подруги». Это не заимствованный сюжет, Господь послал мне. Песня «Записка» тоже. Когда создавался альбом по Десяти заповедям, мне не хватало песни на Пятую заповедь «Почитай отца и мать». Я ехала в поезде Москва-Петербург одна в купе, лежала на нижней полке и думала, что же мне написать. И просто начала с первой строчки, и как-то сам собой начал рождаться сюжет. Как будто герои мои зажили своей жизнью. И то, что случилось, случилось без меня. Даже так. Начинаю писать и не знаю, чем закончится.

- Были ли песни, с которыми Вы мучились долго, и никак они не шли?

- Была одна песня. Поскольку я послушное чадо своего отца, он мне однажды посоветовал написать песню о Святой Троице. Он сказал: «Верь в Святую Троицу, и все устроится. Светлана, напишите такую песню». Я восприняла это как руководство. И поскольку припев был уже готов, я как-то самонадеянно подумала, что сейчас приду и быстренько напишу. И у меня не шла ни музыка к припеву, обычно если припев готов, то от него потом легко собирать. И ничего у меня не пошло вообще. Я отложила на некоторое время, потом вернулась. Опять не пошло, потом отложила. И только на третий раз. Промыслительно же? Песня о Троице и только на третий раз… Года полтора писала я ее. Обычно три-четыре дня уходит на песню.

- Ваш дар от Бога, и Вы часто говорите, что это Промысл Божий. Как Вы поняли, что это – Ваш путь? Ведь на самом деле очень важно для любого человека понять волю Божию о себе.

- Через людей. Некоторые в храм первый раз пришли после моих песен, кто-то на исповедь решился. Иногда пишут покаянные письма. Людям кажется, что я могу посоветовать. В одном письме мне написали: «Я такого даже батюшке не говорю». Когда задают сложные духовные вопросы, я отправляю, конечно, к батюшке. А когда я чувствую, что смогу оказать поддержку, чисто по-человечески что-то посоветовать, то стараюсь ответить. Так или иначе, я чувствую, что делаю нужное дело и песни мои - хорошие. Я умею отстраниться и посмотреть со стороны. Песни хорошие в целом.

- Есть песни в Вашем репертуаре о животных, такие как «Ерунда» и «Про кота». Как они родились?

- Если Вы заметили, песня «Ерунда» не на мои стихи. Я стала использовать стихи других авторов. Потому что такие стихи я не могу не брать. Такие как «Баллада о матери», «Фляжка», «Вот я пришел» и другие.

- Они подходят Вам так, как будто это Ваши стихи…

- Да, поэтому я их и беру. Иногда только прикладываю руку.

- Вы очень много сил вложили на восстановление храма в Липовке. Дело в том, что наш храм Преображения Господня тоже начали восстанавливать, но все остановилось и уже долго не идет, к сожалению. Было ли у Вас что-то подобное? Как Вы справлялись и на каком этапе восстановление храма сейчас?

- Проблемы были всегда, потому что без искушений ни одно доброе дело не проходит. Господь нам давал. Были, проблемы, трудности, но у нас работа не останавливалась, не было такого. Даже если денег не было, все равно в последний момент они находились, и работа не стояла. Восстановление медленно, но верно шло. Искушения были. Допустим, нам пожертвовали лак для пола. Мы застелили красивый пол из лиственницы, и на одном из моих концертов пожертвовали лак прямо с завода. Я подумала «Как здорово!». И мы покрыли этим лаком пол, он стал красивым-прекрасивым. Покрыли вторым слоем, и вдруг он начал собираться, как по маслу. Его счистили. С завода привезли новый лак и какие-то добавки. Покрыли – результат тот же. В результате мы снова все счистили, я купила хороший дорогой лак, покрыли и теперь, действительно, красиво.

Потом у нас было искушение с росписью. Много лет я уже знаю человека, с которым мы заранее договорились, что он будет расписывать храм. Расписал купол и алтарь. Теперь будем счищать. Плохо сделал. Вот такие искушения.

Сейчас храм освятили. Есть все, кроме росписи. Сейчас уже начали счищать в алтаре. К Пасхе обещали уже расписать алтарь. Но уже это будет делать человек не по знакомству, а настоящий мастер своего дела, который расписывал купол в Храме Христа Спасителя. По предварительным подсчетам на роспись нам надо 7 миллионов рублей. Мы на храм собирали всем миром. Мое дело маленькое. Людям сказать о нуждах храма, денежки собрать и привезти их в храм. Это все люди, которые на концерты приходят. Если бы не они… Наверное, поэтому Господь и дает мне.

- В этом храме сейчас трудятся Ваши мама и папа. Они тоже верующие люди?

- Трудился еще и мой брат. Он, к сожалению, погиб в прошлом году, разбился. Но он столько сделал для храма, он был всем: и снабженцем, и водителем. Все что надо, он все делал. Без него так плохо. Сейчас его жена – кухарка у нас в трапезной, мама за ящиком, папа в алтаре.

- А как они пришли к Богу? Может, Ваш пример помог?

- Да, да. Они повенчались, когда им было по 50 лет. Но я поняла, что нельзя давить никогда. Многие своих мужей отталкивают, начиная назидать и поучать, хотя сами еще птенцы в духовном плане. Господь создал человека свободным, и свобода - это самое дорогое, что у нас есть. И надо просто жить так, чтобы человек сам спрашивал, чтобы ему понравилось то, как ты живешь. А если начинаешь поучать, а сам не соответствуешь тому, о чем учишь, то это никому не понравится. Почему мне понравился этот жанр притч именно потому, что он не несет в себе прямой назидательности. А многие авторы православные начинают общаться в повелительном наклонении. А кому понравится, что ему повелевают? Хотя и у меня есть песни в повелительном наклонении, часть не на мои стихи «Торопитесь любить», «Возлюби Бога, полюби брата», «Возверзи на Господа» и «Милостив Господь». Но я вообще-то избегаю повелительного наклонения. И когда я пою «Возверзи на Господа», то я пою, адресуя себе.

- В завершении беседы хотелось бы Вас попросить обратиться к нашим читателям, может быть, что-то пожелаете им.

- Для меня это всегда очень сложно, и все пожелания я обращаю в том числе и к себе самой. Я очень люблю, когда на душе мир и спокойствие. Очень тяжело, когда в сердце беспокойство, что-то гложет. И всегда так приятно, когда на сердце мир, и этим миром можно делиться. Когда с тобой рядом кто-то раздраженный, крикун, ворчун, а ты с улыбкой, мирным духом укрощаешь. Мне кажется, что если внутри тебя не показной мир, а настоящий, то он может укротить любую бурную реку. Я желаю всем, и себе в первую очередь, не поддаваться на провокации. Потому что кое-кто нас хочет из этого мирного состояния вывести. Сейчас у нас время отнюдь не мирное, но этого мира я от всего сердца всем желаю. Хотя мир внутренний тоже очень важен. Многие наши отцы прошли через тюрьмы, лагеря и смогли сохранить этот мир. Они распространяли этот мир вокруг себя и люди спасались рядом с ними. Вот как говорил преподобный Серафим Саровский: «Стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи». Это самое главное. Важно еще понять близкого человека. Если не любить его, то хотя бы пожалеть. На Руси всегда говорили: жалеет – значит любит.

 

 

 

«КАКОВО БЫТЬ МАТЕРЬЮ»

Ко Дню матери, Сайт http://pravoslavie.ru (ноябрь 2014)

– Когда я узнала, что стану матерью, было одновременно и радостно и страшно. Я себе ни в чём не отказывала, когда была беременная, и набрала много килограммов. Если раньше я весила 45, то набрала ещё 15. Ну, и роды были непростыми: ребёнок родился почти 4 кг. И когда наконец сын появился на свет, я вновь испытала смешанное чувство, странное, его ни с чем сравнить нельзя – облегчение большое, радость, что он родился живой и здоровый, долгожданный. Муж мой очень хотел сына, от этого ещё радость усилилась.

Мой сын – это моё продолжение лишь отчасти. Иногда я улавливаю какое-то внешнее сходство, манеры, движения... И в то же время я понимаю, что это совершенно отдельная самостоятельная личность. Сейчас ему 22 года.

Я не могу сказать, что я такая «мать-квочка»... Особенно после того, как я пришла к Богу. Я словно вручила его Господу Богу и Матери Божьей. Это вопрос Промысла Божьего. Господь промышляет о нас гораздо талантливее, чем мы сами что-то себе придумываем. У Господа всё давно продумано, и нам нужно лишь прислушаться, чтобы услышать Его, почувствовать сердцем то, что Он от нас хочет.

Я не могу сейчас сказать, что знаю, как воспитывать детей. Я думаю, что на это вопрос сможет ответить женщина, у которой их хотя бы пятеро. Именно тогда приходит настоящий опыт. Один ребёнок – это очень мало. Господь ведь так не задумывал. Вообще, мне кажется, я столько наделала ошибок... Как бы ты ни пытался воспитать его, что-то из него сделать, он всё равно будет впитывать то, что есть в тебе. Очень важно заниматься собой. Если ты приводишь ребёнка в храм и хочешь, чтобы он исповедовался и причащался, то ты прежде всего должен это делать сам. Есть мамы, которые причащают детей каждое воскресенье «для здоровья», а сами духовно очень далеки от всего этого. А какой тогда толк? Нет взаимной связи.

К своим 22 годам мой сын вышел очень ласковым, внимательным. Я очень часто бываю занята, часто меня нет дома. А он мне всегда звонит: «Мамуля, ты как? Целую, люблю». Не скупится на добрые слова. Я по натуре другая.

Вообще, когда у меня началось бурное творчество – концерты, гастроли, Димка как раз был в переходном возрасте. Я вдруг начала понимать, что его упускаю. Но, слава Богу, Господь мне послал помощницу, женщину из нашего прихода. Она давала ему уроки французского, а потом стала ему настоящим, сокровенным другом, мы с ней подружились тоже. В итоге она стала у нас жить, у неё нет своих детей. Она его поддерживает, и мне спокойно.

Зачем рожать детей? Так устроено природой, Господом. Хочется видеть продолжение себя. Ну а как, если бы не было продолжения? Всё бы закончилось.

Источник: http://pravoslavie.ru/75484.html

 

 

 

«НАДО БЫТЬ ПРАВОСЛАВНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ!»

(Казань, октябрь 2014)

31 октября в нашем городе Казани в доме культуры имени Менжинского прошел концерт Светланы Копыловой, известной исполнительницы авторской песни.

Концерт шел три часа, но это время пролетело незаметно, настолько проникновенным и глубоким было выступление автора. Вообще, творчество Светланы Копыловой хорошо известно как в России, так и за ее пределами. Она автор и исполнитель песен собственного сочинения. На сегодняшний день у Светланы выпущено 14 альбомов. На концерте, во время перерыва, нам удалось встретиться с ней, Светлана Вадимовна согласилась дать интервью для нашей газеты.

 

— Светлана Вадимовна, вы поете песни, которые исполнены православного духа. Что такое, на ваш взгляд, православная песня?

— Я во всех своих интервью борюсь с этим термином. Почему православный ярлык вешают везде? Ведь это сокровенно, об этом не надо кричать на каждом углу. К тому же это может отпугнуть зрителя. Представьте себе: я приезжаю в город, и висит афиша: «Православный автор — исполнитель». Сравните: Вы приезжаете в другой город и видите афишу: «Кришнаитский пианист»… Смешно, правда?

Надо просто быть православным человеком и не путать одно с другим. И своей жизнью, и своим творчеством показывать людям свою позицию, а не кричать: — Я православный! А потом так себя вести, что люди будут говорить: «О, если православные такие, значит нам туда не надо». Мне важно, чтобы люди пришли на концерт, а дальше уже дело Господа. Я — лишь орудие в Его руках. К тому же, у меня есть песни, в сюжете которых я использую буддийские притчи. Например, песню «Послушник и монах». Конечно, она у меня на православный манер, но, тем не менее, сужать мое творчество до термина «православная песня» я бы не стала.

— Что вам дает силы и вдохновляет вас на это доброе дело?

— Конечно же, Господь дает мне силы, потому что, подчас кажется, как можно двадцать концертов вынести за месяц? Вчера мы прилетели в Казань, затем — до Альметьевска ехали 300 километров, дали концерт, сегодня — опять сюда, дали концерт. А завтра нам ещё 400 километров до Вятки ехать! И это только начало гастрольного тура. Сегодня — только второй концерт из десяти. Только с Божьей помощью я это преодолеваю и с помощью моих дорогих зрителей, которые меня вдохновляют. Глядя на них, и, слыша их отзывы, я понимаю, что я не зря стою на этой сцене и делаю то, что делаю.

— Расскажите нам немного о вашем творческом пути. Вы были воспитаны в вере с детства или вы пришли к ней уже в сознательном возрасте?

— Я не была воспитана в вере с детства. Только моя прабабушка научила меня молитве «Отче наш». Ноя тогда совершенно не понимала ничего. Для меня это был пустой звон. Я тогда не верила ни во что. Приняла крещение я в 13 лет, абсолютно не осознавая того, что произошло в моей жизни. Я помню, что я всю службу раздражалась, особенно возмущалась, когда священник постригал мне волосы, я боялась, что он испортит мне прическу.

К вере я пришла уже в сознательном возрасте, уже, будучи матерью. Я по профессии актриса и продолжала посещать тогда кастинги, пробы. И вот на одной из кинопроб я встретилась со своей старой знакомой Мариной, которой хочу сказать спасибо за то, что эта встреча изменила мою жизнь. Мы с ней давно не виделись. Она рассказала мне свою историю, да так, что мне тоже захотелось пойти в храм. Именно тот разговор с Мариной, думаю, заронил во мне, то зерно, которое дало впоследствии свои ростки, и сейчас, я надеюсь, дает плоды.

— Что привело вас к исполнению православной песни?

— Все-таки никак вы не избавитесь от этого термина! Ну, во-первых, я начала укрепляться в вере, и уже те роли, которые мне предлагали, я не могла играть. Они не соответствовали моему изменившемуся внутреннему миру. Я понимала, что православный человек не может их играть. Я не кричала: «Я православная и поэтому я не буду!», я просто понимала, что это меня ломает.

А еще меня укрепил в вере мой духовный отец Артемий Владимиров, с которым я тогда познакомилась. Вдруг я поняла, что занимаюсь какой-то ерундой, пишу какие-то светские песенки для эстрадных исполнителей, что это все совершенно в жизни мне не нужно. Меня прямо как осенило, я стала писать баллады о святых, потом — песни, потом притчи, на которые вывел меня архимандрит Рафаил Карелин. Я прочитала у него в книге проповедей «Путь христианина», проповедь о покаянии, и там он в пример приводил притчу о слезинке грешника. Эта притча и легла в основу песни. Я тогда поняла, что это что-то новое и интересное и начала целенаправленно писать притчи. Так родился первый альбом «Дар Богу».

— В вашем репертуаре есть песни о страданиях, такие как «Калека», «Мужчина в галстуке», про собаку, про кошку и другие, очень трогательные, во время их исполнения многие зрители плачут? Как вы думаете, почему в жизни так много страданий?

— Почему в жизни так много страданий? Да потому, что мы неправильно живем. Потому, что мы постоянно грешим и не желаем исправляться. А дети наши страдают для того, чтобы мы опомнились. Ведь дети — они же безвинные. И, если крещеный ребенок страдает и умирает, то, что он может наследовать?

– Царствие Небесное…

— Конечно же, Царствие Небесное. И родители через него могут прийти к вере и тоже унаследовать Царствие Небесное. Если в нашей жизни все будет прекрасно, тогда сатана будет владеть нами как своей собственностью, потому что мы не будем видеть своих грехов и недостатков.

-Среди ваших песен есть такие, которые посвящены Царственным мученикам – это «Белые лилии», «Царевича глаза», «Троны», «Страстотерптцам». Скажите, насколько вам близка царская тема?

— Царская тема для меня очень близка. У меня есть целый альбом «Прости нас, Государь». Я думаю, что каждому православному человеку близка эта тема. А сейчас еще и в связи с тем, что я помогаю восстановлению храма Сергия Радонежского, в имении царского поэта Сергея Бехтеева, который очень почитал Царскую семью. Через него, я стала еще ближе к этой теме.

-Вы не в первый раз приезжаете в наш город, что вам больше всего нравится в Казани?

— Казань мне очень нравится. Это необыкновенно красивый город! И люди здесь доброжелательные и приветливые. Я еду к вам всегда с радостью!

— Вы приезжаете в Казань перед праздником Казанской иконы Божией Матери. Что бы вы хотели пожелать жителям нашего города в этот праздник?

— Я всегда желаю одного и того же, самого главного – мира в душе. И, чтобы каждый человек делился этим миром со своими близкими, родными. Когда у тебя мир в душе — что может быть лучше и приятней?! Потому, что часто бывает, что мы, мирные, хорошие, радостные, веселые где-то там, а приходя домой — срываемся на самых близких, считая, что они вытерпят все, вместо того, чтобы, наоборот, окружить их заботой и теплом… А, если в семье будет мир между родными и близкими, то он распространится далеко, далеко… Как сказал преподобный Серафим Саровский: «Стяжи дух мирен, и многие вокруг тебя спасутся».

— Спаси вас Господи за ваш концерт и за это интервью. Помощи Божией и успехов вам в вашем творчестве!

 

На концерте Светланы Копыловой побывала и беседовала с ней Елена Масленникова.

 

Еа сайте Светланы Копыловой в качестве источника этого интервью фигурирует небольшой частный (личный) сайт. Скорее всего, это не первоисточник статьи, но другого ине найти не удалось подгородова.рф/светлана-копылова/

 

 

 

«Светлана Копылова — кисточка в Божиих руках…»

Газета «Город» №30 (1131) от 23.07.2014, г. Балашов (Саратовской области).

Имя Светланы Копыловой известно и в кругу кинематографов, и среди исполнителей популярной музыки. Хотя уже восемь лет она исполняет только православные песни собственного сочинения.

У этой талантливом женщины удивительная судьба. В юности она закончила авиатехникум в Иркутске. А потом захотела стать актрисой и уехала покорять Москву. Закончила театральное училище им. Щукина, снялась в более чем двадцати фильмах, среди которых «С Дона выдачи нет», «Моя Пречистенка», «Каменская-1», «Время танцора», «Меня зовут Арлекино», «Полосатое лето», «Последняя исповедь», «Фуфель». Затем писала тексты песен для Кристины Орбакайте, Игоря Саруханова, Валентины Толкуновой и Вячеслава Малежика. И вдруг все изменилось. Она встретила на своем пути священника, который значимо повлиял и на ее жизнь, и на мировоззрение. Сейчас Светлана Копылова — одна их самых известных исполнительниц православной авторской песни. Она награждена орденами святой великомученицы Варвары и святой преподобной Анастасии Киевской, серебряной медалью «За веру и добро», медалью «За Веру и Отечество», а также отмечена различными почетными знаками. Ее часто называют родоначальником жанра песен-притч, в котором она особенно преуспела. Автор-исполнитель много гастролирует по России и за рубежом. После трехчасового концерта в Балашовском центре культуры певица любезно согласилась ответить на наши вопросы.

Светлана, у вас вид умудренного жизнью человека. Вы довольны своей жизнью и можете спокойно реагировать на любые неприятности? Или есть что-то, способное вывести вас из равновесия?
— Вид, может, и умудренного жизненным опытом человека, но, знаете, бывает, что приходится наступать на одни и те же грабли и повторять одни и те же ошибки. Я стараюсь воспринимать все как из рук Божиих, но порой моя гордыня не согласна с происходящим, и я теряю равновесие. Обычно это происходит, если я на что-то настроюсь, а реальность преподносит мне нечто противоположное. Если же я заранее настраиваюсь на какие-то не вполне приятные моменты, которые меня ожидают, то мне намного легче перенести их. Но… Учусь не терять этого самого равновесия!

Как выглядит ваша жизнь: сколько времени вы дома, сколько в разъездах?..
— Ну, если брать в процентном соотношении, то примерно всего 5-10 процентов дома. Исключение составляют летние месяцы и время Великого поста, когда концертов не так много. А в основном, конечно, «мой адрес не дом и не улица.», а гостиницы и поезда…

Для чего вы поете?
— Для того чтобы славить Господа. А шесть лет назад добавились еще и заботы по восстановлению храма преп. Сергия Радонежского под Задонском в имении поэта Сергея Бехтеева на пожертвования, которые я собираю на концертах. Сейчас эти две цели объединились в одну.

Какое выступление и где вам запомнилось больше всего?
— Как ни странно, мне сейчас вспомнилась мужская колония в Рязанской области, где мы с гитаристом дали большой концерт на плацу — два с лишним часа, после чего один из особо опасных преступников (они слушали нас, находясь сбоку за решеткой) вдруг попросил исполнить «что-нибудь со смыслом». Я даже эту историю иногда рассказываю на концертах, и она неизменно вызывает всплеск смеха в зале, поскольку бессмысленную песню в моем репертуаре найти невозможно. А когда я напоследок сказала им: «Дорогие друзья! И в заключение.», в ответ послышалось: «Мы уже тут давно в заключении!». Вообще-то, если честно, почти все концерты сливаются в одно большое многосерийное выступление. И запомниться может что-то особое, из ряда вон выходящее. Например, как в Чебоксарах. Там на сцене с потолка вдруг стал падать огонь: проводка загорелась. Но мы привыкли к так называемым искушениям и стараемся не особо обращать на них внимание.

Какие у вас складываются отношения с публикой, есть ли у вас любимые зрители?
— Я очень люблю, когда в зале оказываются люди, впервые слушающие мои песни. Обычно их приводят знакомые, и очень часто такие зрители хотят сами выразить свои чувства и приходят за этим ко мне в гримерную. А отношения простые, доверительные. Я как-то сразу стараюсь стереть границу между сценой и залом, и мы общаемся как старые добрые друзья. И, конечно, есть на моих концертах люди, которые при любой возможности стараются туда попасть. Это так называемые почитатели. Им и в 20-й, и в 30-й раз интересно. Правда, мои выступления — это всегда импровизация: и порядок песен, и их выбор, и уж тем паче — комментарии на протяжении концерта.

До того, как стать бардом, вы снимались в кино… Чем памятно то время?
— Не люблю слово «бард». Мне больше по душе «автор-исполнитель». А те годы памятны тем, что была молода! Если честно, то я по-прежнему люблю ту свою профессию. Просто сейчас я себя в ней не нахожу. Нет ни сценария, ни роли, ни режиссера, чтобы так вот все совпало, и меня пригласили на такую работу. То, что мне хочется — так, наверное, и останется невоплощенной мечтой… Но сейчас, спустя годы, понимаю, что мне следовало быть более разборчивой в выборе ролей, не гнаться за количеством, а играть только те роли, за которые сейчас не было бы стыдно. Но… Если бы молодость знала, если бы старость могла!

Говорят, легче пройти огонь и воду, чем медные трубы. Как выдерживаете испытание славой?
— Главное — вовремя спохватываться и вспоминать, что это не я такая умная и талантливая, а что Господь дал мне возможность послужить Ему, из-за чего и отметил меня способностью сочинять и доносить это до людей. Стараюсь не приписывать себе заслуги. Тогда трезво и объективно начинаю смотреть на себя. Но я особой славы не чувствую. Ну, узнают иногда. Письма пишут. Ничего особенного….

Сочинительство предполагает келейность существования. Как с этим сочетается ваша публичность?
— Я люблю уединение, это правда. Но я могу себя чувствовать келейно и в самолете, и в поезде, где у меня получается уйти в себя и даже сочинять. Очень люблю после концерта оказаться в уютном номере гостиницы и остаться наедине с самой собой. Вообще, может, из-за этой самой публичности мне все чаще хочется компенсации — побыть одной или в кругу самых близких. Люди, не испытывающие этой публичности, думаю, вряд ли смогут меня понять.

К каким поступкам вы испытываете снисхождение?
— Наверное, к любым. Потому что все мы немощны и имеем свои слабости и недостатки. А если мы не будем снис<