Арминий и бунт против кальвинизма

ИСТОРИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА

 

Человек, называющий себя «арминианином», явно рискует, поскольку разные люди вкладывают в это понятие совершенно несхожий смысл. Многие привычно думают об Арминии как о либерале, мало отличавшемся от универсалистов, по меньшей мере стороннике спасения делами и, возможно, придерживавшемся арианского мнения о Троице или пелагианских взглядов на доброту человека. В самом деле, многие «арминиане» разделяли или же до сих пор разделяют подобные взгляды.

Однако сам Арминии и его непосредственные последователи их не придерживались. Чарлз Кэмерон проницательно писал, что «Арминии — богослов, которого часто не понимают. Его отвергают на основании поверхностных слухов». (Charles М. Саmeron, «Arminius — Неrо or Heretic?» (Evangelical Quarterly, 64:3 [1992], 213-227), 213.) Тем более важно вернуться к истокам. Только изучив историю, мы можем поместить движение, которое я называю арминианством Реформации, в его подлинный контекст. И только тогда мы можем оценить возможности такого течения, как арминианство, сегодня.

 

ГЛАВА 1

ЗАМЫСЕЛ СПАСЕНИЯ

 

Изучение богословия спасения начинается по сути своей с рассмотрения решений, которые Бог принял еще до сотворения. Рассматривая их, мы имеем дело с промыслом Божьим, или, — заимствуя термин у Уорфильда, — замыслом спасения. (Benjamin В. Warfield, The Plan of Salvation (Eerdmans, 1942))

Богословы-систематики обычно рассматривают этот вопрос в рамках проблемы предопределения. В свою очередь, они подразделяют предопределение на две части — избрание и осуждение. Конкретные определения этих терминов зависят в большей или меньшей степени от богословских позиций тех, кто их определяет.

Сначала мы рассмотрим кальвинистский взгляд на предопределение (гл. 2), затем — арминианский взгляд (гл. 3). В каждом случае подход «систематического богословия» будет намечен кратко, но со всеми комментариями, которые необходимы для понимания.

Затем последуют (гл. 4) некоторые исследования в области «библейского богословия», которые также помогут разобраться с изучаемым вопросом. Этот метод будет применяться во всей книге с небольшими вариациями в зависимости от природы материала.

.

 

ГЛАВА 2

КЛАССИЧЕСКОЕ АРМИНИАНСКОЕ УЧЕНИЕ ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЯ

I. Введение: богословские основания

В предыдущей главе мы рассмотрели богословские основания для кальвинистского учения о предопределении. Там мы рассмотрели:

1) представление о Боге как Всевышнем, Творце и Хранителе, всезнающем, единственно благом и достойном прославления;

2) представление о человеке как подчиненном Богу творении, греховном и порочном;

3) представление о спасении, как даруемом Богом исключительно через благодать.

Тот же самый материал составляет основу арминианского учения о предопределении. Таким образом, перед нами стоит двойная проблема: до какой степени арминиане соглашаются с уже обрисованным образом Бога, человека и спасения? В чем их взгляды отличаются?

 

А. Области, в которых существует согласие

По большей части арминиане согласятся с богословскими основаниями, обрисованными во вступлении к кальвинистскому учению:

1. Бог — Всевышний. Я не могу ничего добавить к определению Его всемогущества, данному в предыдущей главе. Бог не зависит ни от чего вне Себя. Ничто, кроме Его собственной природы, не ограничивает Его свободы действий, направленных на исполнение Его собственных волеизъявлений.

2. Бог — Творец и Хранитель всего сущего вне Себя, поэтому все, что существует, — включая все, что происходит, — соответствует Его воле. Его замыслу истории сотворенной, подчиненной Ему и питаемой Им вселенной.

3. Бог обладает, всеведением, и это предполагает, что:

а) Он знает все возможные варианты событий;

б) Он выбирает из них те, которые решает или хочет выбрать.

4. Не существует силы, не подчиненной Богу и способной сопротивляться Его воле.

5. Бог — Источник всего блага, и единственный заслуживает прославления.

6.Человек сотворен и полностью управляется Богом.

7. Человек грешен и полностью порочен, поэтому не способен ни на какое благо, если Бог не даст ему такой способности, хотя можно добавить, что это нуждается в некотором разъяснении (я думаю, что и кальвинисты не будут с этим спорить). Греховный человек не способен ни на какое благо, которое оправдало бы его перед Богом, и вообще не способен ни на какое абсолютное благо. Однако греховный человек продолжает оставаться образом Божьим, получателем общей благодати и общего откровения. Это значит, что он способен на относительное благо, его поступки и мысли могут быть относительно ценными и благородными. Другими словами, он существует в состоянии противоречия и болезненного конфликта, и ему всегда недостает славы Божьей (Рим. 3:23).

8. Спасение полностью происходит через благодатную работу Бога, то есть это никоим образом не заслуга человека. Здесь нет места для идеи «синергизма» (мнения, что Бог и человек трудятся вместе ради спасения).

Поэтому я предлагаю вам начать с внимательного рассмотрения богословских основ кальвинизма, намеченных в предыдущей главе. Арминианство строится на том же фундаменте.

 

Б. Области, в которых существуют разногласия

Если арминиане по большей части разделяют представления кальвинистов о Боге, человеке и спасении, то где же начинаются расхождения? Существует по меньшей мере три различия, которые следует подчеркнуть как области полного несогласия.

1. Связь между определенностью, допустимостью и неизбежностью. Арминиане соглашаются, что Бог знает обо всем, что произойдет определенно и в соответствии с Его замыслом. Но они настаивают, что многие из этих определенных событий на самом деле допустимы. Кальвинисты утверждают обратное; они отрицают, что действительно существует подлинная допустимость, то есть существует альтернатива любому действию.

Арминиане настаивают, что существуют события, которые могут произойти так или иначе; тем не менее Бог знает, как все произойдет. Он знает в совершенстве все будущие события. Это значит, что все они определенны, иначе Он не знал бы, что произойдет. Кроме того, это значит, что все будущие события соответствуют Его общему замыслу и цели: во вселенной не происходит ничего такого, о чем бы Он не знал, чего Он не контролировал бы и что противоречило бы Его конечному замыслу.

Это не противоречит факту, что события могут развиваться по-разному. Арминиане настаивают, что между подлинной «определенностью» и подлинной «допустимостью» нет противоречия, хотя объяснение этого требует подробного технического обсуждения трех важных терминов: определенность, допустимость и неизбежность. (Если кто-нибудь скажет, что не понимает, как событие может быть и определенным, и допустимым одновременно, арминианин всегда может ответить, как кальвинист отвечает на подобные «видимые» противоречия: «Библия учит нас тому и другому, не указывая на противоречия; значит, противоречия быть не может».) Разница между ними имеет большое значение для вопросов, связанных с предопределением. Я отважусь сказать, что это тема, с которой связано больше всего непонимания и которая более, чем любая другая, важна для ясности вопроса.

а) Все, что происходит, определенно предвидится Богом. Любое событие является для Него определенным и известным в вечности.

Значит ли это: «Чему бывать, того не миновать» (от исп. Que sera, sera)? Да, значит, но значение этого набора слов заслуживает более близкого рассмотрения. Это предложение подобно математическому уравнению из двух частей. Если бы я, например, сказал, что четыре равно четырем, меня обвинили бы в том, что я ничего не сказал.

Предложение «Будет то, что будет» — это в точности то же самое, не более чем равенство «то, что будет, равнозначно тому, что будет». Все, что случится, случится; и если я добавлю к этому утверждению «определенно» — «все, что случится, определенно случится», — я не добавлю ничего. Так называемая «определенность» события означает лишь, что это — «событие», что оно произойдет, — и Бог об этом знает.

б) Свободные действия морально ответственных личностей допустимы. Допустимость действия — это нечто, способное произойти так или иначе. Свобода выбора не противоречит определенности. Определенность относится к «факту» события, будет оно или нет; допустимость соответствует его природе как свободной или вынужденной. То же самое событие может быть определенным и допустимым одновременно.

в) События, которые могут быть вызваны только одной-единственной причиной, неизбежным, называют неизбежными. В ситуациях, когда причины, ведущие к событию, не оставляют никакого выбора, событие происходит обязательно. Например, если Бог «заставляет» что-либо произойти именно так, а не иначе, не позволяя других возможностей, — это неизбежность.

Событие может быть определенным, но не неизбежным: оно «будет» (определенно), но не «должно быть» (неизбежно). От одной и той же воли Бога человек может ожидать и милости, и суда. Какой же она будет, зависит от него самого, если он знает, что ожидает от него Господь.

Как же знание о событии связано с его фактом? Пример из области человеческого знания: мы не можем знать о будущем, но знаем о прошлых событиях и знаем, что они определенно были. В то же время наша уверенность основана на факте события, а наше знание о нем никак не влияет на факт. Знание исходит из нашей осведомленности о факте.

Так Бог обладает предзнанием о будущих событиях как определенных. Определенность будущих событий заключается не в их неизбежности, но просто в их факте. Они произойдут так, как произойдут, и Бог знает, как, потому что Он прекрасно осведомлен заранее обо всех фактах. Но это знание само по себе, хоть это и предузнание, не оказывает причинного воздействия на факты, подобно тому как наше знание прошлых фактов не влияет на них.

Приведем простой пример: предположим, завтра я приду на перекресток, где должен сделать выбор, в какую сторону пойти. Факт заключается в том, что я выберу одну дорогу или другую и пойду по той, которую выберу. (Опять же, слово «определенно» ничего не добавит к этому значению). Но это вовсе не значит, что я обязан выбрать один определенный путь. Фактически я свободен выбрать любой путь, по любым своим соображениям. Бог знает, какой путь я выберу, но то, что это включено в Его замысел, не ограничивает моего выбора. Он знает также, что случилось бы, если бы я сделал другой выбор, — и как бы Он включил в Свой замысел эту возможность.

Поясним: если завтра я предпочту пойти направо, я определенно сделаю свой выбор. Но так же истинно и то, что, если я предпочту пойти налево, это тоже определенно, и Он знает о моем выборе. Выбор буду делать завтра я, совершенно свободно. Будущее одновременно определено и открыто для выбора; эта возможность будет закрыта только тогда, когда оно свершится. Поэтому действие воистину допустимо и фактически может произойти по-разному, хотя произойдет так, как произойдет (простите за тавтологию).

Арминий говорил об этом ясно и убедительно. Например, он сказал: «Если [Бог] решил использовать силу, которой... творение может сопротивляться, значит, следует говорить, что событие происходит не неизбежно, но допустимо, хотя его действительное течение определенно известно Богу заранее». (James Annimus, The Writings of James Arminius (3 vols), tr. James Nichols and W. R. Bagnall (Baker, 1956), 1:291. Все обсуждение ясно показывает, что одно и то же событие не может быть одновременно и неизбежным, и допустимым.) Таким образом, даже то, что было божественно предречено, может происходить допустимо, а не неизбежно, если причина события может быть отвергнута. Арминий использует пример с костями Иисуса, отрицая, что они не могли быть сломаны, но утверждая, что они определенно не должны были бы сломаться. (Anninius, 1:289-292)

В другом месте Арминий замечает: «Так как Бог, в Своей безграничной мудрости, видел вечно, что человек в какой-то момент переживет грехопадение, это грехопадение случилось несомненно, только по отношению к Его предведению, но не по отношению к какому-то еще акту божественной воли». Он продолжает, разделяя «то, что делается несомненно [то есть «определенно»], и то, что делается неизбежно. Первое зависит от неограниченности божественного знания, второе — от действий Его воли». Первое, говорит он, «связано только со знанием Бога, которому подлежит знать, непогрешимо и определенно, допустимые вещи». (Anninius, III:197)

Одним из лучших веслеевских богословов был Ричард Уотсон. Хотя его стиль немного старомоден и громоздок, я очень рекомендую прочесть, как он рассматривает определенность, допустимость и неизбежность. Я процитирую здесь всего лишь несколько строк:

 

Предположение, что определенность разрушает допустимость, — это лишь софизм...

Великая ошибка в этом аргументе... заключается в предположении, что допустимость и определенность противоположны друг другу... Допустимость в моральных действиях — это их свобода, и противопоставляется не определенности, но неизбежности... Вопрос не в... определенности моральных действий, то есть произойдут они или нет, но в их природе — свободны они или вынужденны, должны ли произойти...

Предведение Бога, таким образом, не влияет ни на свободу, ни на определенность действии по той простой причине, что знание не является влиянием, и действия могут быть, определенно известны заранее, и не превратиться от этого знания в неизбежные...

Но если допустимость приведет к данным результатам, то результат этот должен быть определенным. И не менее того.

(Richard Watson, Theological Instituties(W: Nelson &Phillips, 1850), 1:378-381)

 

Он продолжает цитатой из Св. Кларка, что, даже если бы будущее не было известно заранее, оно не стало бы менее определенным! Именно так, ибо «определенность» — это просто будущее.

= =Кальвинисты ошибаются в этом вопросе, предполагая, что Бог знает будущее определенно только потому, что сначала безусловно предназначил (предопределил) его. Но это значит путать знание с активной причиной, то есть исключать возможность допустимости. Предведение Бога, в значении Его предузнания, (Возможно, «Предведение» в Писании иногда значит не только предузнание. Эта возможность будет рассматриваться ниже) — часть Его всеведения и включает в себя все явления как определенные, добрые и злые, допустимые и неизбежные. Само по себе оно не является причиной.

Более того, предназначение Богом событий не является необходимым для Его предведения их, по меньшей мере таким ограниченным образом, как предполагает данное утверждение. Фактически Он вечно знает все возможности, все, что не произойдет, так же как и все, что произойдет. Как пишет об этом Арминий: «Бог заранее знает будущие явления через безграничность Своего существования и через превосходное совершенство Своего понимания и предведения, а не потому, что Он пожелал или замыслил, что они должны обязательно произойти, хотя Он не стал бы знать о них заранее, если бы они не были в будущем, и они не были бы в будущем, если бы Бог не замыслил либо исполнить, либо позволить их». (Arminius, 11:480)

Более того, на основании Своего знания всех возможностей Он выбрал и предназначил течение событий, которое пожелал привести в действие, — течение событий, включающих в себя допустимые, которые Он не сделал и не делает так или иначе неизбежными. По отношению к избранию и осуждению, таким образом, предопределение не является основой предведения;

библейский порядок таков: сначала Предведение, потом — предопределение (Рим. 8:29).

Я делаю здесь паузу, чтобы дать беглый комментарий по поводу искаженного арминианства, которое отрицает Предведение Богом либо всех «свободных» человеческих решений, либо, по меньшей мере, греховных решений человека. (См., например, Т. W. Brents, The Gospel Plan of Salvation (Gospel Advocate, 1966), 92ff) Кларк Пиннок был родоначальником этого новшества. Для объяснения теории процитирую обобщение позиции Ричарда Раиса, сделанное Пинноком.

 

Так же, как существуют явления, которых Бог не может совершить, хоть и всемогущ, — утверждает Райе, — так существуют и явления, которые Бог не может знать, хоть и вездесущ, а именно: будущий свободный выбор, который не является собственно объектом познания. Если человеческий выбор воистину свободен, он не может быть известен заранее никому, даже Богу. (Clark H. Pinnock, ed„ The Grace of God. The Will of Man (Zondervan, 1989), xii.)

 

Другими словами: «Еще не принятые решения еще не существуют и не могут быть известны даже Богу». (Ibid., 25)

В конце этой главы я более подробно остановлюсь на связанных с этим вопросах; на данный момент достаточно заметить, что это не арминианство Реформации. Когда Пиннок замечает, что это форма теизма, промежуточная между традиционной и процессуальной, возникает сомнение, не попадает ли он под влияние богословия процесса. Он справедливо настаивает, что Бог не статичен и не пассивен, но Бог и не «Становление» Гегеля. Джек Котрелл прав, когда утверждает: «Говорить, что Бог не мог предузнать истинно свободные человеческие решения, значит либо слишком высоко превозносить человека, либо низводить Бога до статуса творения». (JackW. Cottrell, «Conditional Election», in Grace Unlimited, ed. Clark H. Pinnock (Bethany Fellowship, 1975), 69) Как резко заявил Норман Гейслер: «Если мнение Пиннока о Боге справедливо, он не может даже быть арминианином!» (Norman Geisler, Predestination & Tree Will, ed D. and R. Basinger (InterVarsity, 1986), 170)

2. Акцент на природе человека как личности, не только как падшего творения. Кларк Пиннок справедливо заметил: «Отношения Бога с сотворенными Им людьми динамичны и личностны, и наш отклик на них должен иметь далеко идущие последствия». (Clark H. Pinnock, «Responsible Freedom and the Flow of Biblical History», in Grace Unlimited, ed. Clark H. Pinnock (Bethany Fellowship, 1975), 97) Это включает в себя несколько истин.

а) Человек несет в себе образ Божий, таким образом он — помимо прочего — обладает собственной волей. Во вселенной существует воля, помимо Божьей: да, она подчинена Ему, но, несмотря на это, подлинна. Если бы она не была такой, человек не был бы личностью на самом деле.

б) Человек свободен, как обладающий истинной волей, принимать решения и делать реальный выбор между двумя (или более) течениями событий (опять мы возвращаемся к истинной допустимости). Если есть только одна возможность, это уже не выбор, и без этой «свободы» нет личности.

1) Эта свобода не абсолютна. Она не безгранична, не безусловна и не является высшей в отличие от свободы Бога. В этом смысле Бог — единственное свободное существо.

2) Эта свобода, таким образом, ограниченна, обусловленна, «управляема». С одной стороны, все параметры выбора даются Богом. С другой стороны, свобода испытала на себе воздействие грехопадения, и то, что человек может теоретически, часто практически ему недоступно. Грешник, например, не «свободен» не грешить. Без помощи Божьей благодати никакой грешник не может «свободно» принять предложение спасения и поверить во Христа. Порочная человеческая воля скована грехом. Арминий признает это: «Воля на самом деле свободна, но не в отношении тех действий, которые не могут быть выполнены или не выполнены без сверхъестественной благодати». (Arminus, III:196) Он постоянно настаивал, что «ничто благое не может быть исполнено никаким разумным существом без особой помощи Его благодати». (Anninius, 111:287)

Но эта порочность не делает человека менее одаренным. Порочный человек остается личностью, и его одаренность — часть этой личности. Джуэт сформулировал это с точки зрения кальвиниста: «Так как Он сотворил нас личностями... воля Его по отношению к нам не реализуется ввиду "рока"... Он не принуждает своих избранных отвечать "да" на предложение благодати; нет. Он завоевывает их согласие». (Paul К. Jewett, Election and Predestination (Eerdmans, 1985), 76.) Я могу лишь пожелать, чтобы другие кальвинисты, утверждающие подобное, не противоречили сами себе, говоря, что Бог «заставляет человеческую волю желать» (как отмечено в предыдущей главе). Неудивительно, что Джуэт добавляет характерные слова: «Как это может быть, мы сказать не в состоянии». (Ibid)

в) Человек, таким образом, действующее лицо вселенной. Его наделенность волей плюс моральная свобода делают его таковым. Бог — не единственный, кто проявляет во вселенной активность, а наиболее полные энтузиазма высказывания некоторых кальвинистов иногда заставляют поверить, что Он — единственный. Снова процитируем Пиннока: «Бог — это Личность, и люди — личности, сотворенные по образу Его. Поэтому Он обращается с человеком как с личностью... Этот мир — не просто деятельность Божества». (Pinnock, «Responsible Freedom», 107)

Человек действует во зло или во благо. Это «во благо» не противоречит тому, что 1) Бог — Источник всего блага и единственный достойный прославления объект, или что 2) человек грешен и неспособен на добрые поступки. В конце концов. Бог сотворил свободу воли, так что даже этот дар благодатен. Помимо этого благодатная работа Бога необходима для человека, особенно падшего, чтобы он совершил что-либо доброе. Следовательно, Библия повсеместно говорит, что человек ответствен за свои добрые и злые поступки.

3. Понимание противоречия между всевышней властью Бога и свободой человека. И кальвинисты, и арминиане, конечно, утверждают, что верят и в одно, и в другое. Кальвинисты считают, что арминиане по сути отвергают всевышнюю власть Бога, чтобы провозгласить свободу человека. Арминиане считают, что кальвинисты на самом деле отрицают свободу человека, чтобы превознести всевышнюю власть Бога. Обе стороны часто говорят, что человек не может достигнуть гармонии между двумя этими вопросами.

Но арминиане верят, что существование другой личной и свободной (хоть и ограниченной) личности во вселенной не составляет угрозы и никак не ограничивает всевышнюю свободу Бога, Который управляет всем без исключения, как Ему угодно.

Арминиане также, предполагая, что божественный замысел, или промысел, таков, что свободное и ответственное за свои поступки существо может жить и делать свободный выбор, настаивают, что все эти варианты выбора (которые поистине допустимы) включены в Его замысел (так как Он определенно предвидит, каким будет этот выбор).

Арминиане считают, что подобная точка зрения возвеличивает всеведение Бога. По арминианскому представлению о вселенной Бог заранее знает об истинных допустимостях. Человек действительно может выбрать любой из двух путей, и Бог знает, какой путь он выберет на самом деле.

Подобным образом арминиане считают, что такая точка зрения возвышает силу Бога, по меньшей мере двумя взаимосвязанными способами.

а) Бог был способен сотворить существо, не просто «обусловленное», но действующее, которое «обусловливает» вещи, свободное и соответствующее Его собственному образу. Он, обладающий воистину всевышней волей, был способен наделить человека волей, которая реально дает ему право решения и выбора.

б) Бог был способен управлять воистину свободным действием воли человека так, что все совершающееся соответствует Его замыслу. Бог, сотворивший сложную вселенную, населенную созданиями, запрограммированными так, чтобы исполнять Его волю, был бы велик. Но Бог, способный сотворить людей, наделенных собственной волей и свободой действовать непредопределенным Им способом, и, несмотря на это, управляющий всем в совершенном соответствии Своему намерению, более величествен. «Если божественная Премудрость знает, как осуществить предначертанное, используя причины в соответствии с их природой и движением, — несмотря на то что природа их допустима и свободна, — такая премудрость заслуживает куда большей хвалы, чем использование силы, которой не может сопротивляться ни одно творение». (Arminius, 1:292)

Как и кальвинисты, арминиане охотно соглашаются, что не существует ничего, что Бог бы не контролировал. Все происходит в соответствии с Его замыслом. Воле Его невозможно препятствовать. Однако человек все равно свободно выбирает между истинно допустимыми решениями. Как сказал Арминий: «Я считаю, что в подчинении у Божественного Провидения находятся и свободная воля, и даже действия разумных существ, так что ничто не может быть сделано без участия воли Божьей, даже то, что сопротивляется ей». (Anninius, 1:251.)

 

II. Учение о Божественном промысле вообще

 

Обычно в книгах богословия у арминиан нет раздела с таким заглавием. Может быть, следовало бы его включать (хотя я предпочитаю называть такой раздел, как у Хоксемы, — «Вечное волеизъявление Бога» или «Вечный замысел Бога»). Возможно, то, что такого раздела нет, отчасти объясняется фактом, к которому привлекает внимание Вуд, а именно: хотя учение о промысле — «неотъемлемая часть учения Реформации», оно «скорее выводится из Писания методом дедукции, чем содержится в нем как таковое». (Skevington Wood, «The Declaration of Sentiments: The Theological Testament of Arminius» (Evangelical Quarterly 65:2 [1993], 111-129), 121)

 

А. Природа промысла: пункты, в которых существует согласие

Я не могу сказать, что стал бы отрицать какие-либо из терминов, использованных кальвинистами для описания характеристик Божьего промысла (замысла, «совета») вообще. Разумеется, «решения предопределения» Божьего:

1) основаны на божественной премудрости;

2) обладают единством (то есть существует единый замысел);

3) всеобъемлющи, включают в себя все, что произойдет когда-либо, свободно или необходимо, добро и зло;

4) вечны. «Бог не делает во времени ничего, чего Он не замыслил бы сделать в вечности»; (Arminius, 1:566)

5) неизменны;

6) безусловны, ничто, существующее вне Бога, не может «обусловливать» Его решения;

7) необратимы (кальвинистская «эффективность»):

то есть промысел всегда завершается успешно. Это можно подразделить на положительную и позволяющую эффективность. Арминий различал «эффективное действие» и «позволение», но замечал, что «оба неизменны». (Arminius, 111:285) Он считал «нечестивым предположением» мысль о том, что какой-либо замысел Бога может не увенчаться успехом, ибо «совет же Господень стоит вовек» (Пс. 32:11). (Arminius, 111:298)

 

Б. Природа промысла: пункты, по отношению к которым согласия нет

Если большая часть кальвинистского богословия в данном вопросе совпадает с арминианским, то в чем же у них расхождения? Надо отметить три момента.

1. Цели исполнения безусловного промысла не всегда безусловны. Безусловность божественных всевышних «решений» (замысла, промысла) не обязательно означает, что все намеченные Богом цели достигаются безусловно или неизбежно.

Кажется ясным, что Бог безусловно (Своей всевышней волей) постановил дать спасение на основании условия. И «условие» это предполагает истинную допустимость.

Кальвинисты, по меньшей мере, пытаются включить это понятие: «Осуществление замысла может потребовать определенных средств или зависеть от определенных обстоятельств, но эти средства и обстоятельства тоже определены промыслом». (Louis Berkhof, Systematic Theology (Eerdmans, 1949), 105) Если данная формулировка означает только, что Бог определил, какими должны быть условия, это не проблема для арминиан. Даже если она означает, что Бог предвидел условие как неизбежное, арминиане не возражают. Но «определенность» и «условие» тяготеют ко взаимоисключению, по крайней мере, если принять во внимание значение, которое кальвинисты вкладывают в «определенность».

Очевидно, Беркхоф предполагает, что Бог промыслом Своим сделал неизбежной не только цель, но и средства, или условия, нужные для ее достижения. В таком случае так называемые «условия» являются такой же безусловной частью промысла, как и цель. Но если Бог промыслом Своим «определил», что некое действие должно произойти, это не может быть истинным «условием», потому что здесь нет подлинной допустимости. Такое безусловно определенное «условие» — это вообще не условие, оно идентично результату или цели промысла.

Таким образом, мы можем сказать, что Бог изначально постановил, что спасение будет обусловлено. Он так сделал, и ничто вне Его Самого не может навязывать Ему какие-либо условия. Что бы Он ни постановил, Он сделал это с позиции абсолютной всевышней власти и не обязан учитывать никакие соображения, кроме отражающих Его собственную природу. Промысел был создан безусловно; его содержание — обусловленное спасение.

2. То, что Бог все предопределил, не значит, что все неизбежно. Может показаться, что перечисленные выше «пункты, в которых существует согласие», составлены слишком поспешно. Согласны ли арминиане, что все с самого начала было «предначертано» Богом? Да, но это следует объяснить; слово «предначертано» может быть понято по-разному.

Я имею в виду примерно следующее: перед сотворением Бог рассмотрел все возможности и выбрал из них именно те, которые привел в действие Своими созидательными деяниями. Таким образом, еще до начала Он предвидел все, что последует, если сотворил Адама и Еву в тех самых обстоятельствах, которые избрал для них. Посмотрев на все это. Он сказал: «Да будет», и тем самым творческое слово привело в движение цепь событий, которые определенно охватывают все, что когда-либо произойдет. В этом смысле Он «предначертал» все. Но это предначертание не заставляет свободные действия становиться неизбежными и, разумеется, не является причиной зла.

Это «предопределение» двойственно. Арминий отрицал, что оно всегда означает «предустановление, что нечто [обязательно] свершится». (Arminius, 111:284) Что касается допустимых и свободных действий, «предопределение» не делает их неизбежными, но запускает цепь событий, которые, как видит Бог, определенно приведут к цели, но не будут вынуждены к ней прийти, таким образом, допуская их и управляя ими в соответствии с волей Своей. Если не провести этого аккуратного разграничения, Бог становится Творцом греха.

Арминий рассматривал грехопадение в свете этого: «Бог предопределил грехопадение Адама не в том смысле, что оно должно было произойти, но в том, что оно послужило для проявления Его справедливости и милосердия». (Arminius, 111:389,390) Опять же: «Слово [предопределение] может использоваться двояко — как определение и повеление, чтобы нечто произошло, и как установление порядка, в котором оно совершится, и предназначение и определение вещей, служащих подобающей цели». (Arminius, 111:407) Только в этом последнем смысле можно сказать, что Бог «предопределяет» свободные, допустимые акты. Арминий цитирует Августина: «Бог создает и предопределяет праведных, но не создает грешников как таковых; Он только предопределяет их». (Arminius, 111:408, note)

Поэтому арминиане охотно признают, что Бог может привести в действие ряд обстоятельств (в том числе внутреннее «убеждение»), которые, как Он знает, произведут определенное воздействие, но не будут ответственны за событие, не будут причиной, делающей событие неизбежным. В таких случаях тот, на кого оказывается воздействие, может выбрать иной путь при том же стечении обстоятельств.

Например, человек может сказать, что собирается работать в саду, а Бог может вызвать дождь, зная, что человек определенно изменит свое решение. Это можно применить и к вопросу спасения. Арминий признает, что «многие действия божественного Провидения... таким образом осуществляются Богом, что их результатом определенно является спасение». (Arminius, 111:276) Опять же, «определенность» не есть «неизбежность». Если бы Бог создавал ряд обстоятельств (внешних или внутренних), которые должны были бы привести к определенному результату, только Бог нес бы ответственность за этот результат.

3. Промысел Бога сотворить человека морально свободным, и ответственным — как подлинную личность, действующее лицо — логически предшествует промыслу, связанному со спасением. Это видно из того, что Бог не мог бы рассматривать в Своем разуме спасение существа, которого еще нет или которое еще не нуждается в спасении. (Одной из основных забот Арминия было отрицание небиблейской логики тех, кто поставил промысел, связанный со спасением, перед сотворением человека или, что еще хуже, перед грехопадением. Он сражается с этой точкой зрения на протяжении всего текста «Examination of the Treatise of William Perkins», 111:281-474). Кроме того, промысел сотворения человека должен быть основополагающим, так как промысел сотворения определяет природу и дарования сотворенного существа.

Поэтому арминиане не противоречат «учению о промысле», или о всевышней власти Бога, когда рассматривают человека как свободного выбирать спасение или гибель. В любом случае человек исполняет Божий промысел. Как выразил это Арминий, «универсальный промысел Бога не может Ему не удаться. Ибо, если какой-то человек не соглашается обратиться и спастись, у Бога по-прежнему остается иной промысел, соответствующий Его воле, вследствие которого Он прославит Себя справедливой карой». (Arminius, 111:337,338)

 

В. Отношения между Божьим промыслом и человеческим грехом

Некоторые из основных мыслей Арминия таковы.

1. Бог не создавал грех. Грехопадение человека никоим образом не является средством для осуществления промысла Божьего. Грех не «вынужден» природой или влиянием (активным или пассивным) Бога и не нужен для проявления Его качеств.

2. Грех проистекает из свободного волеизъявления созданий, которым Бог дал свободу. Он свободно разрешен Богом и свободно делается людьми. Причины, по которым Бог решил позволить грех, лучше не обсуждать, хотя некоторые из них вполне понятны.

3. Однако даже грех входит в общий замысел Бога, касающийся Его творения. Он постановил сотворить человека, зная, что тот согрешит. Зная об определенности греховных действий. Бог провиденчески управляет грешным человеком. Ничто — даже грех — не может свершиться, если не будет на то доброй воли Бога, если Он не поддержит человеческую способность совершать его! Как Творец, рассматривающий бесконечное множество возможностей. Бог избрал запустить в действие то течение событий, которое Он предвидел как определенное и включающее грех. Но никакие действия Бога не делали грех неизбежным. Каждое греховное действие определенно (и допустимо), но не неизбежно.

 

III. Предопределение:

замысел спасения

 

А. Определение терминов

Термин «предопределение» используется арминиа-нами, как и кальвинистами, в качестве общего названия темы, связанной с промыслом или замыслом Бога по поводу спасения, основными подразделами которого являются «избрание» и «осуждение». (Как мы увидим в следующей главе, такое использование терминов не соответствует в точности их использованию в Новом Завете. Но сложившуюся традицию изменить трудно, поэтому мы принимаем традиционное значение.)

1. Предопределение Арминий определял так просто, как только это возможно: «Избрание людей ко спасению и осуждение их на гибель». (Arminius, 1:211) Таким образом, богословский акцент делается на определениях избрания и осуждения, хотя иногда его определение предопределения принимает положительный оттенок, которым обладает понятие избрания. (См., например, Arminius, 1:565, где предопределение определяется точно так же, как в других местах избрание)

2. Избрание он описывает как «промысел Божий, с помощью которого Бог по собственной воле в вечности постановил оправдать во Христе (или через Него) верующих и принять их в жизнь вечную, ради прославления Своей благодати».(Arminius, 111:311) Он дает в разных местах разные формулировки, но акценты все время одни и те же, в особенности то, что избираются верующие и во Христе. (См., напр., Arminius, 11:99,100; 111:266,292)

3. Осуждение он определяет как «промысел гнева, или строгости воли Божьей; которым Он постановил в вечности осудить на вечную смерть неверующих, которые по собственной вине и справедливому суду Бога не уверуют, ради провозглашения Своего гнева и силы». (Arminius, 1:568)

 

Б. Учение арминиан об избрании

Следующие особенности заслуживают наибольшего внимания и проясняют многие различия между арминианским и кальвинистским учениями.

1. Избрание христоцентрично. Это была