Путь Павла вплоть до ареста в Иерусалиме

После того как Павел сообщил христианам Рима, что хочет сначала отправиться в Иерусалим, чтобы передать собранные языкохристианскими общинами пожертвования, он вскоре отправился в путь. Сведения об этом путешествии можно найти не только в сообщениях самого апостола, но и в рассказе Деяний Апостолов. Редактор Деяний обстоятельно изобразил путешествие Павла, украсив его длинными речами, вложенными в уста апостола. Пространная заключительная часть Деяний сообщает не слишком много надежных исторических сведений. Она выражает оформленный по хорошо обдуманному плану ретроспективный взгляд на события с точки зрения более позднего времени, и ее рассказ призван описать шествие Евангелия из Иерусалима в Рим, чтобы привлечь своих читателей к вере. Однако есть основания предполагать, что, как минимум, список населенных пунктов, отмечающих путь Павла в Иерусалим, был известен автору Деяний по итинерарию, т. е. перечню остановок во время путешествия (см. выше с. 96), который он использовал как каркас, обвив его широким плащом увлекательного рассказа, призванного прославить известного посланца Христа. Но если подвергнуть изложение Луки критической оценке, то из него можно извлечь некоторые сведения, которые позволят составить общее представление о последнем периоде миссионерской деятельности Павла.

В Деяниях Апостолов рассказывается, что Павел решил избрать сухопутный путь из Греции (т. е. из Коринфа), чтобы избежать покушений со стороны иудеев (Деян 20:3). Поэтому он отправился в Македонию и только в Филиппах сел на корабль, идущий в Троаду (20:6). Там он пробыл неделю, уча и проповедуя. Согласно рассказу Деяний, проповедь Павла была настолько длинной, что молодой человек по имени Евтих погрузился в глубокий сон. Поскольку он сидел на окне, то не смог удержаться, упал с третьего этажа и разбился (20:7-9). Павел же, как сообщается далее, спустился вниз и оживил его — пример раннехристианского рассказа о чудесном спасении человека, упавшего в церкви из-за усталости (20:9-12).

Из Троады Павел поплыл в Милет (20:13-16). Было принято решение не посещать Эфес, поскольку после испытанного им преследования и заключения его могли ожидать новые неприятности. Поэтому Павел попросил старейшин общины Эфеса посетить его в Милете, чтобы он смог еще раз переговорить с ними (20:17-38). Их прощание оформлено в Деяниях Апостолов как сцена принципиальной значимости. Павел отправляется навстречу мученичеству. Но он не считается с собственной жизнью, а думает только о своем поприще и служении (20:22-24). Поэтому речь идет, как и в пастырских посланиях, о том, что его путь и его поведение должны послужить примером для всех верующих (ср. 2 Тим 1:6-14).

Павел обращается к служителям раннехристианских общин, призывая их помнить об ответственности, которую они несут как пастыри, — блюсти себя и все стадо, пасти которое им поручено (Деян 20:28). Ибо придут времена, когда им будут угрожать лютые волки, не щадящие стада, и среди них самих появятся люди, говорящие превратное, чтобы увлечь за собой учеников (20:29-30). Поэтому требуется бдительность и осторожность, чтобы не позволить никому отвлечь себя от верного учения, но сохранять его как завещанное наследие. Даже выраженные со слезами тревога и любовь не смогли удержать Павла, стремящегося идти навстречу определенной ему судьбе и продолжить путь в Иерусалим.

Они плывут дальше через Кос и Родос в Патару. Там Павел и сопровождавшие его пересаживаются на идущий в Финикию корабль и сходят с него в Тире. Семь дней апостол проводит у учеников, в маленькой христианской общине, существовавшей в городе, вероятно, с самого раннего времени (21:3-4). Павел в очередной раз получает предостережение, что ему не следует идти в Иерусалим (ст. 4). Однако он не отступает от своего намерения и отправляется из Тира в Птолемаиду и дальше в Кесарию (ст. 7-8). Здесь они также останавливаются у христиан, принявших собратьев (ст. 8). Христианский пророк по имени Агав наглядным действием извещает Павла о том, что ожидает его в Иерусалиме. Он берет пояс Павла и, связав им себе руки и ноги, говорит: «Так говорит Дух Святой: "Мужа, кому принадлежит этот пояс, так свяжут в Иерусалиме иудеи и предадут в руки язычников"» (ст. 11). Однако Павел не позволяет переубедить себя и этому настойчивому призыву, но заверяет: «Я готов не только быть связанным, но и умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса» (ст. 13).

По прибытии в Иерусалим Павел останавливается у братьев-христиан и встречается с Иаковом и старейшинами (21:17-18). Деяния Апостолов рассказывают, что брат Господень приветливо встретил его и выслушал рассказ о том, что Бог сотворил среди язычников через его служение. Но после этого он дал им доброжелательный совет: необходимо опровергнуть высказанное некоторыми ревнителями Закона подозрение, что Павел якобы призывает отречься от Моисея и пренебречь предписаниями Закона. Есть четыре человека, взявшие на себя обет. Павел должен пойти и очиститься вместе с ними по обычаю и взять на себя расходы на то, чтобы они обрили себе голову (21:21-24). Под этим подразумевается древний обычай так называемых назореев, которые ради служения Богу Израилеву избегали любой нечистоты, воздерживались от употребления вина и не стригли волос. В конце установленного времени в Храме приносилась жертва, взять на себя издержки за которую считалось заслугой.

Кроме рассказа Деяний Апостолов, мы не располагаем другими свидетельствами, которые сделали бы возможной критическую проверку сообщенных сведений. Однако вполне можно допустить, что Иаков сделал подобное посредническое предложение, на которое Павел, со своей стороны, мог согласиться. Ибо он «был готов принимать иудеев как иудей и находящихся под Законом — как подзаконный, не будучи сам под Законом, чтобы приобрести подзаконных» (1 Кор 9:20).

Деяния Апостолов ни слова не говорят о пожертвованиях, которые Павел хотел передать первой христианской общине. Лишь позже по ходу рассказа почти случайно упоминается, что Павел хотел передать пожертвования и принести жертву в Храме (24:17). Автору, писавшему через несколько десятилетий после описываемых событий, очевидно, было неизвестно, какое значение придавал Павел этому знаку солидарности христиан из язычников с церковью-матерью в Иерусалиме. Поэтому Деяния Апостолов не сообщают, были ли приняты дары основанных Павлом общин или же оправдалось опасение Павла, что совершенное им для Иерусалима служение не было приятно святым (Рим 15:31).

В повествовании говорится далее, что Павел вошел в Храм вместе с людьми, возложившими на себя обет, и объявил, что «дни очищения должны быть окончены, когда за каждого из них будет принесена жертва» (21:26). Однако в это время появились иудеи диаспоры, пришедшие из провинции Азия, и вызвали большой переполох, заявив, что Павел ввел с собой в Храм греков и тем самым осквернил святое место (21:27-28). Неиудеям было строго-настрого запрещено входить во внутренний двор Храма. Внешний двор был отделен от внутреннего барьером, на котором были укреплены предостерегающие таблички с надписями на греческом и латинском языках: «Ни одному иноплеменнику не позволяется проходить за этот барьер и ограду вокруг Храма. Тот же, кто будет схвачен при совершении этого, будет сам виновен в последующей смертной казни». Это предостережение соблюдалось и оккупационными римскими властями для того, чтобы избежать осквернения святой территории. Поэтому Деяния Апостолов ясно утверждают, что обвинение, выдвинутое против Павла, было ложным. Но начавшиеся волнения привели к появлению римской стражи, которая должна была заботиться о поддержании порядка. Она арестовала Павла, чтобы защитить его от нападений со стороны иудеев и проверить обвинения против него (21:31-36).

Путь Павла вплоть до его ареста может быть с достаточной точностью определен на основании сведений из Деяний Апостолов. Как встреча с Иаковом, так и согласие исполнить ритуальные предписания в пределах Храма хорошо согласуются с тем, каким нам представляется ход событий. Упрек в том, что Павел нарушил предписания Закона, также мог послужить мотивом для попытки схватить и убить его. Вмешательство оккупационных властей должно было явиться неизбежным следствием. Однако о том, как они обошлись с заключенным и по каким причинам он в конечном итоге был переправлен в Рим, можно лишь строить догадки. Хотя Деяния Апостолов и приводят подробное изложение последующих событий, но пером их составителя руководит при этом склонность к живости изображения, побуждающая его цитировать впечатляющие выступления и искусно составленные речи своего героя, которые не содержат почти никаких поддающихся исторической проверке данных, но служат плодом литературного таланта автора.

 

2. Процесс над Павлом

Согласно повествованию Деяний Апостолов, разбирательство, в ходе которого надлежало принять решение о виновности или невиновности Павла, надолго затянулось. В этом месте автор Деяний помещает несколько выступлений обвиняемого перед иудейскими властями, а также перед римской администрацией, в которых он рассказывает, кто он, как он исповедует истинную веру в надежде воскресения мертвых и как он может опровергнуть выдвинутые против него обвинения в пренебрежении иудейскими обычаями или в преступлении против них. Как в большой речи, произнесенной им в свою защиту перед иудейскими слушателями, так и в обращении к иудейскому царю Агриппе и одновременно к римскому наместнику (26:1-29), Павел оправдывает себя указанием на то, что он не совершил никакого преступления против Храма и Закона, но был обвинен из-за надежды на обетование, данное Богом отцам (26:6). Будучи посланником своего Господа, он должен свидетельствовать перед людьми о том, что он увидел и услышал (22:15). Поэтому сбывается возвещенное ему, что он должен много пострадать за имя своего Господа (9:16).

В описании этих событий неоднократно встречаются указания на преследования, обращенные против Павла со стороны иудеев. Представители же римской власти во всем поступают в соответствии с действующим правом. Повествование Луки неоднократно свидетельствует о том, что его автор был хорошо знаком с порядками, существовавшими в провинциях империи (Sherwin-Whtte Римляне, как правило, разрешали действовать и выполнять свои функции существующим местным органам власти, как например, иудейскому синедриону, но высшая власть находилась в руках того или иного наместника, который в любое время мог взять процесс под свой контроль и вынести решение по нему. В Деяниях Апостолов неоднократно упоминается, что иудеи, выступавшие против Павла, пытались взять процесс в свои руки и добиться осуждения обвиняемого своими властями. В противовес этому, Деяния подчеркивают, что наместник не позволял выдать римского гражданина местным инстанциям для произвольного обращения с ним. Римская правовая практика требовала не осуждать обвиняемого, «пока он не выступит против своих обвинителей и не будет иметь возможность защитить себя против обвинения» (25:16). Повествование Деяний придает особое значение тому, что христиане — это лояльные граждане, с которыми корректно обошлись римские органы власти. Однако несмотря на то, что указания, обращающие внимание на соблюдение действующих законов, соответствуют тогдашним правовым отношениям, уже не представляется возможным выяснить подробности процесса над Павлом. Автор Деяний, судя по всему, не владел более точной информацией. Поэтому он использовал заданные действовавшим правом рамки, чтобы поместить образ Павла в центр событий и позволить ему обстоятельно высказаться.

В рассказе Деяний Апостолов о его процессе заключенный Павел предстает как проповедник, отправившийся к язычникам под действием божественного указания и терпящий страдания и преследования ради исполнения этого поручения. Поскольку он может сослаться на свое римское гражданство, его процесс в конце концов передают в Рим для решения императорского суда. При этом его путь стоит под знаком обетования со стороны Господа о том, что Павел будет Его свидетелем как в Иерусалиме, так и в Риме (Деян 23:11). Агриппа и Фест настолько впечатлены рассуждениями заключенного, что приходят к выводу, что он мог бы быть освобожден, если бы не потребовал суда кесаря (26:32). Несмотря на то что Павел невиновен в преступлениях, в которых его обвиняют, ему все же приходится идти предназначенным ему путем страданий, чтобы принести свидетельство о Христе в столицу империи, пусть и будучи узником. В проводимом иудейским царем Агриппой допросе он говорит, что событие, о котором он свидетельствует, произошло не в углу (26:26). Ему даже удается добиться от своего слушателя признания, что еще немного, и Павел убедит его самого сделаться христианином (26:28).

Время заключения, которое Павлу пришлось провести в Кесарии под надзором наместника Феликса, затянулось, но ясности в его процессе так и не было достигнуто. Только когда дела принял преемник Феликса Фест (см. выше с. 51), Павел на основании своей апелляционной жалобы был перевезен в Рим. Такая последовательность событий вполне могла иметь место, так как римский гражданин имел право на представление своего дела императорскому суду в Риме. Таким образом, Павел был перевезен как заключенный из Кесарии в Рим, вероятно, в конце 50-х гг. При этом Деяния Апостолов помещают печальные обстоятельства на задний план. Хотя их автор должен был знать о том, что в Риме

Павел претерпел мученическую смерть, он ничего не сообщает о его кончине, а привлекает внимание своих читателей только к тому, что, несмотря на все трудности, Благая весть направляется в Рим и страдающий посланник достигает поставленной цели, «проповедуя Царство Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением без помех» (28:31).

 

Кончина в Риме

Путешествие, которое Павлу пришлось совершить под присмотром римского офицера вместе с некоторыми другими заключенными, проходило морским путем и сопровождалось определенными трудностями. Рассказ об этом путешествии ведется в форме «мы» (27:1-28:16). Однако эта форма повествования еще не говорит о том, что оно принадлежит очевидцу. Поскольку отрывки в форме «мы» в Деяниях Апостолов с точки зрения стиля ничем не отличаются от остального текста, они, вероятно, принадлежат тому же автору, что и вся книга. В романах и рассказах эллинистической литературы такое стилистическое средство перехода от рассказа в третьем лице к первому лицу множественного числа иногда употреблялось для достижения большей наглядности изображения. При помощи этого средства рассказ Деяний Апостолов стремится привлечь внимание своих читателей.

Путешествие Павла в Рим описано как увлекательная последовательность событий. При этом автор пользуется определенными мотивами, часто встречавшимися в рассказах о путешествиях. К таким мотивам относится и подробное описание кораблекрушения, предполагающее некоторые морские познания. Они основаны не на собственном опыте автора, а на традиционных образах, часто применявшихся для оформления рассказов об опасных приключениях. Если вырезать из длинной 27-й главы краткие отрывки, в которых упоминается имя Павла, то мы получим остов такой схемы, которой воспользовался автор Деяний, чтобы рассказать о том, как Павел со своими спутниками попал в бурю, потерпел кораблекрушение у Мальты и чудесным образом был спасен. Впрочем, это повествование не предлагает исторически достоверных сведений о том, как в действительности проходило плавание в Рим. Ибо своим назидательным изложением оно стремится показать читателям, как заключенный Павел снова и снова избавляется от грозящих ему опасностей, чтобы добраться до цели определенного ему пути (Wehnert).

Путешественники следуют обычному маршруту: с Мальты на корабле до Сиракуз, потом дальше до Ригии и, наконец, до города Путеолы, где морское путешествие заканчивалось. В течение семи дней Павел пользовался там гостеприимством небольшой христианской общины, а затем продолжил свой путь в Рим пешком (28:14). Деяния Апостолов описывают окончание путешествия таким образом: христианские братья вышли навстречу Павлу и его спутникам к Forum Appii и Tres-Tabernae, чтобы торжественно принять их (28:15). В Риме же Павлу было разрешено жить одному под надзором солдата, который должен был следить за ним (28:16).

Закон того времени позволял, чтобы римский гражданин, ожидающий начала суда, находился в так называемой libera custodia под полицейским надзором. В согласии с этим законодательным положением, Деяния Апостолов сообщают о том, что Павел начал жить в Риме так, что он имел возможность вступить в контакт с уважаемыми иудеями. Теперь речь идет уже не о встрече с христианскими братьями, а о благовестии иудеям, по-разному реагирующим на христианскую проповедь. Рядом с принятием стоит отвержение, рядом с согласием — отказ. Тем самым вновь повторяется опыт необычного ожесточения, о котором говорил уже ветхозаветный пророк (Ис 6:9-10; Деян 28:25-27). Если иудеи, к которым в первую очередь обращено благовестие, не хотят принять слово о спасении, то оно будет послано язычникам — «и они его услышат» (28:28).

В маленькой церквушке S. Paolo alia Regola, расположенной недалеко от сегодняшнего еврейского квартала города, показывают место, где, согласно позднейшему преданию, Павел жил и учил в течение двух лет. Однако это предание невозможно проследить вплоть до древнейших времен, когда большинство иудеев к тому же жили по другую сторону Тибра. Деяния Апостолов не сообщают детальных сведений и о последних годах, проведенных Павлом в Риме. Вероятно, прошло некоторое время, прежде чем процесс над апостолом в конечном итоге принял невыгодный оборот и закончился обвинительным приговором. Какие причины привели к смертной казни, остается неизвестным. Но традиция, очевидно, правильно утверждает, что Павел, как римский гражданин, был казнен мечом перед стенами города, где он предположительно и был погребен. Во времена Константина Великого на месте, где верующие почитали могилу апостола, для поддержания памяти о его кончине была воздвигнута базилика S. Paolo fuori le Мига.

Следует считать исторически достоверным предание, что Павел и вскоре после него Петр были казнены в Риме (Lietzmann). Вероятно, Павел умер незадолго до преследований Нерона, в ходе которых был убит Петр. Раннехристианское предание вскоре тесно связало обоих апостолов и расценивало их засвидетельствованное мученичеством служение как высокий знак отличия римской общины. В Первом послании Клемента, написанном в Риме в конце I в., сначала содержится указание на образцовое свидетельство Петра, после которого он достиг подобающего места славы (5:4). Потом автор послания добавляет, что и Павел, вопреки ревности и вражде, получил награду за терпение: «Он был в узах семь раз, был изгоняем, побиваем камнями. Будучи проповедником на Востоке и Западе, он приобрел благородную славу за свою веру, так как научил весь мир правде, и доходил до границы Запада, и мученически засвидетельствовал истину перед правителями. Так он переселился из мира, и перешел в место святое, сделавшись величайшим образцом терпения» (5:6-7).

Утверждение, что Павел дошел до западной границы Римской империи, вероятно, было сделано на основании планов, о которых апостол пишет в Рим 15:24-28 (см. выше с. 51). Однако не существует никаких свидетельств о том, что Павел был вновь освобожден из заключения и отправился в Испанию. Деятельность обоих апостолов, Петра и Павла, оценивается в Первом послании Клемента как выдающийся пример терпения, сохраненного в страданиях и даже в смерти. Скудные сведения об их кончине указывают на то, что в древнем христианстве еще не существовало культа мучеников, в рамках которого можно было бы рассказывать о героической смерти обоих великих апостолов. Только свидетельство само по себе, завершившееся в страдании и смерти, оказывается прославленным. Однако, сохранив написанные апостолом Павлом послания и зачитывая их в собраниях общин, христиане сохранили его живой голос и способствовали тому, чтобы он вновь и вновь звучал и был услышан в истории христианства.

 

Глава XIX

Влияние богословия Павла

1. Второпавловы послания

После смерти Павла его последователи продолжали развивать выраженное в его посланиях учение, собирали его писания и изучали их содержание, чтобы перед лицом быстро меняющихся задач, с которыми столкнулось раннее христианство, извлекать уроки из богословия Павла и применять его к новым проблемам. При этом они ссылались на апостола и пользовались формой написанных им посланий. Если они распространяли тексты, сформулированные ими как продолжение богословия Павла, под его именем, то в их понимании они не совершали подлога, а следовали распространенному в Античности обычаю. Последователи не только ссылались на авторитет учителя, от имени которого они хотели говорить, но и формулировали сообщение так, как будто сам учитель говорил и произносил критическое суждение.

Самый ранний документ, возникший под именем Павла после его смерти, — это Послание к Колоссянам, написанное около 80 г. в Эфесе. В полемике с так называемой философией (2:8), призывавшей к поклонению космическим силам и к синкретичным обрядам, Послание к Колоссянам указывает на универсальную значимость исповедания Христа (1:15-20). Предложенная в нем христология выходит за рамки высказываний основных посланий Павла в описании ее космических масштабов и в рассуждении, что во Христе обитает вся полнота Божества телесно (2:9) и что Он — глава всех начал и властей (2:10). Христос не только будет поставлен Господом господ в конце времен, но уже сейчас Он как вознесенный Господь управляет всем миром (3:1-2,11). Поэтому апостолу язычников поручено проповедовать среди языческих народов. Ибо, поскольку Христос восседает на престоле одесную Бога, Он должен быть провозглашен Господом, чтобы каждый человек был наставлен во всей премудрости и сделан совершенным (1:27-28).

С христологией теснейшим образом связано, понимание церкви. Христос — глава Тела, что значит — церкви (1:18). При этом речь идет уже не об отдельных общинах, что характерно для Павла, но о церкви как объемлющем весь мир Теле Христовом, принадлежащем Главе и подчиняющемся Ему. Поэтому церковь — это место, где Христос уже здесь и сейчас осуществляет свою власть. Она — народ Божий, который Он избавил от власти тьмы и перенес в царство Своего возлюбленного Сына (1:13). Тем же словом «церковь» одновременно обозначается и местная община, и даже маленькая домашняя община (4:15-16). Ибо Тело Христово как сфера владычества Христа является повсюду, где святые и верующие братья собраны во Христе (1:2). Они соединены любовью, как узами совершенства (3:14), и твердо держатся Христа, принятого ими в апостольском предании (2:6-7).

Такое вселенское понимание церкви приводит к тому, что эсхатологические ожидания отходят на задний план. На место надежды, ожидающей будущего исполнения, приходит пространственное мышление, различающее между высшим и низшим, между земным и небесным. Вследствие этого существенно изменилось и понимание крещения. Если, согласно Рим 6:4, христианин умер со Христом, но лишь идет навстречу будущему воскресению, то теперь говорится, что верующие умерли и воскресли со Христом (2:12-13; 3:1). Таким образом, воскресение для новой жизни уже произошло, так что будущее событие называется уже не воскресением мертвых, а откровением жизни, причастниками которой христиане стали уже сейчас, но которая еще сокрыта со Христом в Боге (3:3). Поэтому поведение христиан определяется указанием: «Ищите высшего — смотрите на то, что вверху, а не на то, что на земле» (3:1-2).

Автор Послания к Колоссянам отвечает на вызов так называемой философии, применяя богословие Павла к новой постановке вопроса. В этой ситуации он обращает к общинам слово апостола, чтобы укрепить их уверенность в том, что там, где веруют во Христа, знают Его и принимают от Него прощение грехов, пребывают жизнь и блаженство, и поэтому не следует более придавать значения космическим силам.

Следующую ступень позднейшего развития богословия Павла представляет собой Послание к Ефесянам, которое, как показывают многочисленные параллели, написано с использованием Послания к Колоссянам. В то время как последнее развивало полемику с лжеучителями, Послание к Ефесянам излагает свои мысли не в полемичном, а в рассудительном тоне. Сходства между двумя посланиями касаются не только используемой терминологии, но прежде всего содержательной стороны рассуждений. Христос — Глава Тела, церкви. Он восторжествовал над силами духов, в Его крови утвержден мир. Ветхий и новый человек противопоставлены друг другу в наставительных рассуждениях. И в так называемом «Домашнем кодексе» (нем. Haustafel) автор по очереди обращается к различным группам, представленным в общине. Если сравнить отрывки Кол 3:18-4:1 и Еф 5:22-6:9, то оказывается, что кратко сформулированные высказывания Послания к Колоссянам в Послании к Ефесянам дополнены и снабжены подробным комментарием, в ходе которого унаследованным из предания этическим наставлениям дается в гораздо более широком объеме специфически христианское обоснование.

Космическая христология, сформулированная в Послании к Колоссянам, в Послании к Ефесянам, расширена до учения о церкви. При этом сохраняется преемственность с богословием Павла тем, что учение об оправдании (2:1-10), о дарах Духа (4:7-16) и о едином народе Божьем из иудеев и язычников приводится в опоре на идеи Павла и в качестве развития последних. Христиане во всем мире, подчиняющиеся небесному Главе, воспринимаются как церковь, возведенная на фундаменте апостолов и пророков (2:20). Апостолы «святы» (3:5), и кроме них в число авторитетных лиц включены пророки, евангелисты, пастыри и учителя (4:11). Дары Духа, таким образом, поставлены в зависимость от вида служения. Здесь также можно распознать дальнейшее развитие, выходящее не только за пределы аутентичных посланий Павла, но и за рамки Послания к Колоссянам, в котором еще не говорится о должностной иерархии. Как и в Послании к Колоссянам, место направленного в будущее эсхатологического ожидания заняло пространственно ориентированное мышление. Воскресение верующих уже произошло в крещении (2:5), благодатно дарованное спасение уже совершилось, и восставшие из мертвых уже сейчас пребывают на небесах (2:6).

Развитый во Втором послании к Фессалоникийцам ход мыслей показывает, что ожидания скорого конца света, то есть эсхатологической надежды в том виде, как ее исповедовали первые христиане и вместе с ними апостол Павел, невозможно было придерживаться долгое время. Поэтому ученики Павла стремились дополнить выраженную в Первом послании к Фессалоникийцам эсхатологию толкованиями, призванными объяснить, почему пришествие Христово задерживается. При этом они в значительной мере использовали словарный запас, содержащийся в 1 Фес, однако старались показать, что прежде непосредственного конца света должна произойти определенная последовательность событий, предшествующая великому потрясению. Хотя и Павел часто применял апокалиптические представления, чтобы подчеркнуть значение эсхатологических высказываний (1 Фес 4:13-18; 1 Кор 15:20-28), но он не описывал драму конца света ни в одном из своих посланий. Во Втором послании к Фессалоникийцам, напротив, апокалиптические элементы не только описывают пришествие Христа, но и наглядно дают понять, почему конец света находится в отдалении и его наступление пока задерживается.

Теперь говорится о том, что события последних времен должны следовать определенному им плану. Произойдет масштабное отступление от веры, явится человек беззакония и сын погибели (2:3). Хотя тайна беззакония уже в действии, но она еще не открыта, так как удерживающий ее еще здесь (ст. 7). Лишь когда он будет устранен, произойдет откровение беззаконника, которого Господь Иисус убьет духом Своих уст (ст. 8). Под «еще удерживающим», вероятно, подразумевается могущественный ангел, подобно тому как Откровение Иоанна Богослова называет ангельские фигуры разной величины, которые с невероятной мощью обуздывают и удерживают власти и силы, пока не наступит момент, в который они будут выпущены на свободу (напр., Откр 7:1-3). В отличие от ожидания близкого конца, определявшего прежде надежду первых христиан, теперь большим значением наделяются апокалиптические высказывания. Ибо только если вы правильно рассмотрите взаимосвязь событий конца времен (как учит автор послания), вы поймете, что новый мир Божий хотя и придет, но придет не так быстро, как думали вначале. Поэтому Второе Послание к Фессалоникийцам, вероятно, было написано в конце I в. в кругах, читавших, знавших и истолковывавших послания Павла. При этом они должны были по-новому сформулировать учение апостола, чтобы привести его в соответствие с изменившимися условиями. Ввиду того что время ожидания затягивалось, большее значение приобретали этические наставления, поскольку христиане должны были следить за тем, чтобы не жить беспорядочно, а ориентироваться на апостольское учение и вести себя в соответствии с ним (3:6-7).

Послания, обращенные к Тимофею и Титу, тесно связаны между собой через используемые в них понятия, а также по своему содержанию и, вероятно, принадлежат перу одного автора, оформившего их как единый корпус. В них обстоятельно продуманы и рассмотрены две темы: отвержение ложных учений и устроение правильного церковного порядка. Второе послание к Тимофею оформлено как более личное, чем два других, и к тому же оно по характеру близко к завещанию, в котором апостол советует своему ученику, на что следует прежде всего обращать внимание при руководстве общинами: поддерживать порядок, ставить надежных служителей, отвергать лжеучения и исполнять обязанности, данные на основании апостольского предания. Это соответствует ситуации, в которой находились в конце I в. раннехристианские общины, возникшие в ходе миссии Павла и ее продолжения последователями апостола.

Полемика с лжеучителями во всех трех посланиях направлена против одного и того же движения. Они происходят из обрезанных (Тит 1:10) и хотят быть учителями Закона (1 Тим 1:7). Они занимаются мифами и людскими постановлениями (Тит 1:14), мифами и родословиями (1 Тим 1:4; 4:7), устраивая из всего этого глупые состязания и споры о Законе (Тит 3:9). Таким образом, речь идет о гностических идеях, вдохновлявшихся ветхозаветным материалом и смело толкующих библейские родословия. Об их иудейском происхождении свидетельствуют и указания о соблюдении предписаний ритуальной чистоты (Тит 1:14-15). При этом мы имеем дело со своеобразной смесью иудейской законности и гностических спекуляций. Эти учителя хвалятся высшим знанием (Тит 1:14; 1 Тим 6:20), ведут аскетический образ жизни, запрещают брак и употребление определенной пищи (1 Тим 4:3; Тит 1:14-15). Тем самым, видимо, духовная реальность не должна быть запятнана соприкосновением с земной материей. Ибо они считают, что воскресение уже произошло (2 Тим 2:18) и через него те, кто исполнен Духа, стали причастниками неотъемлемого спасения, поднимающего их над земной обстановкой и позволяющего им ощутить божественную силу.

Пастырские послания отвергают такие учения иначе, чем это делают Павел или Послание к Колоссянам, предлагавшие тщательную богословскую аргументацию. Пастырские послания просто проводят четкую разделительную линию между ложным и истинным учением, порицая свободный образ жизни лжеучителей и выставляя их выступления как предсказанное самим апостолом явление: в последние времена некоторые отпадут от веры (1 Тим 4:1), а другие не будут более держаться здравого учения, но станут искать себе учителей по собственным прихотям, которые будут нравиться и «по которым станут зудеть их уши» (2 Тим 4:3).

Правое учение, которое надлежит сохранять со всей решительностью, описано преимущественно с помощью похожих на формулы выражений, в кратких высказываниях, излагающих центральное содержание христианской веры (1 Тим 2:5-6; 3:15-16; Тит 3:5 и др.). Вера, на которой делали столь большой акцент аутентичные послания Павла, превратилась в «правоверие», перечисленное среди других христианских добродетелей (1 Тим 4:12)- Непредвзято упомянуты и добрые дела, доказывающие, что благодать Божья приготовила членов общины для новой жизни (1 Тим 2:10; 5:10; 6:18; 2 Тим 2:21; 3:17 и др.).

Церковное устройство в пастырских посланиях явно выходит за рамки образа жизни, разработанного в первых основанных Павлом общинах. Существует ряд должностей. Старейшины (1 Тим 5:17; Тит 1:5) образуют коллегию (1 Тим 4:14). Руководство общиной передано епископу (1 Тим 3:1; Тит 1:7). Работу в общине осуществляют диаконы (1 Тим 3:8-15), служение любви исполняется вдовами (1 Тим 5:1-16). На проповедь слова посвящаются через рукоположение (1 Тим 4:14; 2 Тим 1:6; ср. 1 Тим 5:22). Дары и должности связаны друг с другом, что придает действенность дарам благодати (2 Тим 1:6). Проповедью слова занимаются евангелисты (2 Тим 4:5) и учителя (1 Тим 4:11слл.; Тит 2:1-15). Формируется иерархическая структура должностей, причем Тимофей и Тит как представители апостола руководят церковью и контролируют всех остальных служителей.

Ни в пастырских, ни в других второпавловых посланиях не упоминаются ни Петр, ни один из других апостолов или круг Двенадцати. Павел ни с кем не разделяет свое неповторимое служение. Он призван Богом и вознесшимся Христом, чтобы познакомить весь мир с Благой вестью. Ибо он был удостоен чести взять на себя данную обязанность. Указание на эту апостольскую легитимацию находится не только в начале всех трех посланий; о ней также подробно говорится и в длинном отрывке в 1 главе Первого послания к Тимофею. В нем апостол устами автора послания благодарит Господа Христа Иисуса за то, что Он сделал его сильным, даровал ему Свое доверие и призвал к служению (1:12). Прежде он был хулителем, гонителем и обидчиком, теперь же он помилован Богом, так что может служить примером действия божественной благодати для всех верующих (ст. 13-14).

В то время как Павел чрезвычайно кратко рассказывает о своей дохристианской жизни и противопоставляет, ей сотворенное Богом поворотное событие (Гал 1:15-16; 1 Кор 15:10; Флп 3:6), в Первом Послании к Тимофею указания на жизненный путь апостола расширены с назидательной целью. Он был не только преследователем, но и (как написано в 1 Тим с применением распространенных выражений из так называемого перечня грехов, см. выше с. 245-246) хулителем и обидчиком. Сам Павел не видел повода утверждать о себе подобное, точно так же как он не стал бы извинять себя тем, что действовал по неведению в неверии. Но аргумент, что неведение привело к его неверным действиям, предлагают и Деяния Апостолов, чтобы объяснить, почему иудеи распяли Иисуса (Деян 3:17). Таким образом, изображение жизненного пути Павла в Первом Послании к Тимофею использует распространенные понятия и типичные объяснения, чтобы нарисовать образ Павла, который предлагает парадигму миссионерской деятельности.

Павел предстает, таким образом, наглядным примером потрясающего события — спасения Христом потерянных грешников, «из которых, — как говорит Павел, — я первый» (1 Тим 1:15). Ибо именно для того, добавляет он, «я был помилован, чтобы на мне первом Иисус Христос показал все долготерпение в пример тем, которым надлежит веровать в Него к жизни вечной» (ст. 16). Апостол представляется тем самым не только как абсолютный авторитет, на благовестие которого надлежит ориентироваться общинам, но его пример одновременно служит и указанием на покаяние и обновление, причастниками которых становятся те, кто, подобно ему, призваны к вере.

Поэтому руководители общин вместе со всеми христианами призваны следовать примеру, данному апостолом, и вместе с ним страдать за Евангелие силою Бога (2 Тим 1:8), подвизаться добрым подвигом веры, держаться вечной жизни, к которой они призваны (1 Тим 6:12), и самим быть примером в слове и в поведении (1 Тим 4:12). Преследований, от которых пострадал апостол и от которых спас его Господь, не избежать и тем, кто «желает жить благочестиво во Христе Иисусе» (2 Тим 3:12). Но никто не сможет оспорить у них их призвание к вечной жизни, пример которого мы видим в жизни и смерти апостола, если только они сохранят верность, образцом которой был для них апостол.

 

2. Павел в раннехристианской письменности