Сыновья Неба знают, что, как сыновья Неба, они и сам император — равны.

Мудрость Лао-цзы, 86

 

По мнению некоторых ученых, Лао-цзы, не желая вникать в проблемы управления государством, старался подталкивать правителей к таким формам правления, которые бы более соответствовали законам природы. Он побуждал правителей занимать столь излюбленную им позицию невмешательства. Согласно учению Лао-цзы, люди достигнут процветания, если будут идти каждый своим путем, а не следовать тому пути, который определят им правители. Когда читаешь фрагменты «Дао дэ цзина», посвященные роли правителей, становится очевидным, что коммунистический эксперимент, предпринятый в Китае в двадцатом веке, — верх нелепой иронии.

 

Лучший правитель оказывает воздействие на весь народ, но кажется, что он тут вообще ни при чем.

Он всё контролирует, но люди от него не зависят. Его влияние существует, но описать его невозможно, и каждый человек доволен собой.

Мудрость Лао-цзы, 118

 

В стихах Лао-цзы, адресованных правителям, содержится еще одно важное послание. Как вожди присматривают за делами в своем государстве, так и даос стремится к суверенному управлению своей жизнью и интересами. Это выражается в том, что даос постоянно стремится к благополучной жизни в доступных ему пределах. Даос не желает становиться жертвой общества или своих собственных заблуждений и слабостей. Он действует как царь-воин, признавая, что главное в битве жизни — это управление собой. Старый Учитель говорит:

 

У того, кто покоряет других, — мощные мышцы; у того, кто покоряет себя, — истинная сила.

Мудрость Лао-цзы, 176

 

Даосизм не делит людей по общественному положению, но Лао-цзы четко разграничивает «людей Дао» и «стадо». Но если не социальный статус, не расовая принадлежность, не пол, не физические характеристики — что же тогда лежит в основе этого разделения? И что необходимо человеку, желающему применять законы Дао? Что он должен сделать, чтобы достичь духовности и благополучия? И почему это выделяет его из человеческого стада?

Ответ зависит от того, что понимается под «духовностью». Первый критерий: ученик должен желать отказаться от общепринятого образа мыслей и принять новую парадигму. Редкий человек способен замечать абсурдности жизни и прийти к адекватному восприятию реальности, выдерживая натиск заблуждений и предрассудков, насаждаемых обществом. Для победы в такой борьбе человек должен быть мотивирован стремлением к ясности, идущим из глубины души. Самый развитый интеллект не способен вселить в человека смелость, нужную для того, чтобы плыть против течения — не покоряясь тем взглядам, которые господствуют в обществе. Нет, тут нужна страсть и идущая от сердца решимость отбросить условности «цивилизованного» мира, безнадежно заблудившегося. Именно об этом говорит Чжуан-цзы:

 

Если этого нет в тебе, ты не воспримешь Дао.

Мудрость Лао-цзы, 317

 

Помимо сильной мотивации, индивидуум должен обладать интеллектом, чтобы понять учение даосизма, а затем применять его. Даосская модель «совершенного человека» — это воин-ученый. Такие воинские качества, как физическая сила и яростная целеустремленность, должны уравновешиваться качествами, присущими ученому, который идет по жизни «с умом». Тогда человек сможет мудро выбирать, в каких битвах ему участвовать. В общем, у настоящего даоса «огонь в животе»[14] сочетается с «разумом в голове». А иначе нельзя, поскольку

 

Глупого всегда обманут.

Мудрость Лао-цзы, 193

 

«Разум», о котором мы говорим, — это не «интеллект», столь ценимый западным обществом и выражаемый индексом IQ. C даосской точки зрения, многие «интеллектуалы» — люди умственно ограниченные, лишенные чувства реальности, ослепленные социальными предрассудками. Соберите в одной комнате полдюжины университетских профессоров — и через полчаса вас затопит целый океан коллективных заблуждений! Разум, о котором говорят даосы, — это способность понимать простые принципы Дао и (что еще важнее!) ясно видеть действительность, дедуктивно рассуждать и действовать соответственно. Можно сказать, что разум «совершенного человека» — это трезвая рассудительность ученого в сочетании с практической, бытовой « смышленостью».

Если ученик обладает предпосылками, которые мы только что обсудили, далее он должен определить, что для него означает главная цель каждого даоса — благополучие. Только в том случае, если начинающий даос понимает, что влечет за собой благополучие, он сможет измерить свой прогресс в достижении цели. Благополучие не возникает волшебным образом в некой вспышке озарения. Оно обретается постепенно, шаг за шагом, на всем протяжении жизни. На этом пути неизбежны временные неудачи под влиянием внешних сил, не поддающихся контролю индивидуума. Но в общем и целом должен наблюдаться измеримый прогресс на пути к цели. Если на какой-то стадии прогресс прекращается и наступает стагнация, вы должны осознать необходимость кардинальных перемен.

Для типичного западного человека благополучие связано с ценностями, которые навязываются обществом через средства массовой информации, самое мощное из которых — телевидение. Преобладают тут самые простые и поверхностные образы: здоровье символизируют большие бицепсы и белые зубы, дружба — это приятели, собравшиеся сыграть в гольф или выпить пива. Олицетворение успеха — роскошное авто и большой дом… Вопреки известному рекламному слогану, в западном обществе имидж — это всё.

Даже любовь, самая могучая движущая сила человеческой души, низведена до пустой образности. В обществе, которое становится все более бесчувственным, любовь фальшива и лишена искренности. Декларируется почтение к старшим, но старики умирают в одиночестве, всеми заброшенные. Дружба объявляется высшей ценностью, но друзья человека пропадают, стоит к нему прийти беде. Все ходят в церковь (костел, молитвенный дом, синагогу), но молитва превратилась в пустой ритуал.

И над всеми этими внешними ценностями, выражающимися в примитивных образах, довлеют деньги.

На Западе популярна поговорка: «Деньги нужны для того, чтобы о них не думать». Но так ли это в действительности? Около сорока лет — лучших взрослых лет, когда человек уже вполне самостоятелен и еще вполне здоров, — он «вкалывает», чтобы заработать побольше. Но на что в основном тратятся эти трудные деньги? На «достойное» жилье, за которое «не стыдно перед знакомыми», на роскошные автомобили, которые должны производить впечатление на незнакомых, а также на учебу и модные вещи для детей, чтобы те были «не хуже» сверстников. И только если после этого еще остаются какие-то деньги, они откладываются «на старость», чтобы, выйдя на пенсию в 65 лет, человек смог наконец вкусить жизненных удовольствий.

Эту уродливую программу называют Американской Мечтой. Работай, как вол, до старости и лишь тогда начинай радоваться жизни. Но где гарантия, что вы вообще доживете до этой пенсии? И даже если вам повезет, много ли сил у вас останется на наслаждение жизнью? А печальнее всего то, что, десятилетиями подавляя в себе естественное желание расходовать деньги и радоваться текущему моменту, вы рискуете вконец задушить его. Какая горькая ирония: жертвуя ежедневными удовольствиями ради обетованного розового будущего, вы сами же и мешаете наступлению последнего! Этот порочный круг не является чем-то типично американским; он существовал и в Древнем Китае, как свидетельствует Чжуан-цзы: